Вокруг ни малейшего движения: за спиной вымерший город, утопающий в грязи, впереди пустынная река, а кругом на сотни квадратных миль ничего, кроме диких, безлюдных болот.

Ветер гнал по пустынным улицам пыль, клочья газет и листовок, на перекрёстках, между безжизненных светофоров, кружились в воздухе пластиковые пакеты, напоминавшие, что всё же в казавшемся вымершем городе продолжается жизнь.

А всё, что мы знали, что видели: вымерший город, отсутствие электричества, тишина в радиоэфире, видеоролики на ютюбе и даже охваченные огнём, разбредающиеся по двору фигуры, — всё это, скорее, рождало множество вопросов, нежели давало хоть какие-то ответы.

Ранним утром, когда лёгкая дымка, предвещая жаркий день, повисла над вымершим городом, войсковая группа, куда были стянуты силы и средства со всех военных округов, всех складов длительного хранения, — эта группа приступила к невиданной в истории вооружённых сил спецоперации.

Вымерший город в параллельном и, скорее всего, тоже вымершем мире, где в сквере рядом с киоском «Союзпечать» я телепатически беседую с вожаком стаи диких собак.

Мотоцикл нёсся по вымершему городу, не обращая внимания на светофоры.

Встряхиваясь на выбоинах, петляя, выползли, наконец, из двора в вымерший город.

И только под конец прогулки по словно вымершему городу я вдруг сообразил, чтó именно действовало на нервы с самого начала.