Доставая сегодня утром конверт из почтового ящика, я подумала, что это тот самый счет. С моего визита к психологу прошло около двух месяцев, а я его так и не дождалась. Это мучило меня и не давало покоя. Я предполагала, что письмо могло затеряться на почте, что его вытащили из моего ящика, и теперь господин доктор думает обо мне бог знает что. А так не хотелось, чтоб обо мне плохо думали… Иногда мне приходила в голову мысль, что он просто решил проявить благотворительность и не брать с нищей одинокой училки денег. Но эта мысль очень уж уязвляла мою гордость.
На всякий случай я решила проверить, сохранилась ли у меня его визитка. В моей сумке не так легко было что-то отыскать. Достаточно вместительная моя учительская полусумка – получемодан была набита разным хламом, который я из-за лености своей выкидывала лишь раз в год или два, а так же если посчастливиться приобрести или получить в дар новую тару для барахла. Ворох бумаг, исписанных фамилиями, оценками, цифрами, формулами, – от этой муры мне становилось как-то сразу тошно. Сломанная расческа, кошелек, в котором к концу месяца не оставалось даже пяти – десяти копеек, фантики от леденцов, какие-то справки и квитанции, чеки, господи! – цветок высохший (когда-то сорвала побег монстеры, собираясь воткнуть в горшке, да забыла), – а вот и она. Довольно-таки уже замызганная визитка отыскалась. Я пробежала глазами по цифрам, взялась за телефонную трубку, но вдруг…
Пронзительный телефонный звонок, от которого я даже подпрыгнула. Через две секунды я улыбнулась и сама себе покачала головой: надо же, такое напряжение. Наверняка Маринка.
– Алло, слушаю.
– Ну, как? Вы решились? – прозвучал в трубке неприятный голос.
– Вы не туда попали, – ответила я, вздохнув с облегченьем, и задержалась на несколько секунд, чтоб услышать положенные в таких случаях извинения. Но не дождалась:
– Да нет, я уверен совершенно, что попал именно туда, куда хотел.
Что-то мне сразу стало не по себе.
– Вы кто? – стараясь не показывать волнение, спросила я.
– Вы верно знаете.
– Ничего я не знаю.
– Тогда возможно догадываетесь.
– И не догадываюсь. Можно не морочить мне голову и все объяснить?
– Вы получали письмо?
Ах, письмо! Вот оно что! Как же мне стало досадно! Всегда неприятно осознавать, что стала жертвой какого-то проходимца или того хуже – шутника. Обладатель противного голоса сразу представился мне каким-то мошенником, который решил, что я попалась на крючок. Это меня возмутило.
– Так это вы прислали мне эту чепуху?!
– Чепуху?
– На дураков рассчитываете?
– На дураков?
– Послушайте: я ортодоксальная атеистка, и ни в какие секты не пойду! Не звоните и не теряйте времени! Всего хорошего!
Я с внутренней злостью положила трубку. Почему-то ни малейшего сомнения в том, что телефон зазвонит снова, у меня не было. И он зазвонил. Может это кто-то другой?
– Да?
– Именно этот ответ мне и был нужен, – проскрипел давешний гадкий голос и тут же сменился пронзительными гудками.
– Что за.., – только и успела промямлить я растерянно.
Трубка некоторое время оставалась в моих руках. Я не могла сообразить, что делать дальше. Только одно я понимала: кто-то бесцеремонно вторгся в мою жизнь. Он что-то обо мне знает. Пишет письма на мой адрес. Ему известен мой телефон. О, боже!
Тут же бросившись к входной двери, я посмотрела в глазок. На лестничной площадке снова не горела лампочка, сквозь окно лишь светились фары проезжавших мимо машин и ползали тени. Я лихорадочно защелкнула все два замка и осмотрела прихожую: не подпереть ли чем еще дверь? Да, что за психоз?! Ну, подумай сама, какой-то шутник довел тебя до панического страха. И радуется теперь. А ведь это может быть один из учеников, из тех, например, которым светила двойка за четверть? И это уже реальность, а не мистика. Вот глупая!
Я начала успокаиваться и даже вспомнила, что собиралась звонить психологу. Но был уже одиннадцатый час вечера. Звонить было неудобно, хотя на его визитке и было написано «обращаться в любое время». Проверив еще раз замки, я отправилась спать. И на всякий случай отключила телефон. Звоните теперь сколько угодно, уроды!
Но спать я, конечно, не могла. Слишком много мыслей роилось в голове. Впервые за очень долгое время я получила большую встряску: в висках стучало, сердце ныло и боялось, мозг не хотел засыпать. Я ворочалась с боку на бок, ерзала, сбивая простынь, и, наконец, села и включила абажур. Надо было все выяснить наконец, иначе не уснуть.
Я встала, прошла на кухню, поставила на плиту кофе, включила телефон. Единственная возможность выяснить все и успокоиться – ответить на звонок. Я даже не могла просто сидеть на стуле: села на пол рядом с телефонной тумбочкой.
Звонок раздался через десять минут после того как я выпила третью чашку кофе. Я снова дернулась, хотя до этого внушала себе спокойствие. Взяла трубку после четвертого звонка.
– Алло.
Молчание.
– Я готова вас выслушать.
Еще несколько секунд тишины и:
– Я рад, что вы решились, – тот же гадкий скрип.
– Я пока только решилась послушать, что вы скажете.
– А что вы хотите услышать?
– Скажите, как мне от вас избавиться, как покончить со всей этой абсурдом и обрести прежний покой?
– Вы хотите обрести прежний покой?
– Перестаньте, наконец, отвечать вопросом на вопрос!
– Ответьте на последний. Хотите обрести прежний покой, вернуть старую жизнь?
– Да, хочу!
– Вы уверены?
– Снова вопрос!!!
– Вы уверены? – настойчиво и зло повторил голос.
Я набрала полные легкие воздуха. Все это время, в течение которого я вела беседу с каким-то безумцем, мне казалось, что ничего подобного не может происходить в реальности. Уж не сплю ли я? Бессмысленность и неясность ситуации ставили в тупик зачатки моего логического мышления. Я не могла представить себя в подобных обстоятельствах раньше: может быть действительно жила слишком просто? Или косно?
– Ну, допустим, я не уверена, – выдохнула я, но не до конца.
– Тогда ждите…
– Эй, постойте-ка! – крикнула я вслед доносящимся гудкам. – Да что за черт!!!
Трубка грянулась о пол и треснула. Я осталась сидеть там же на полу в полном недоумении и растерянности. Теперь ни могло быть и речи о спокойном сне. Я мельком взглянула на будильник: третий час. Как-то машинально прошла в ванную (там у меня что-то вроде кладовки) и отыскала изоленту. Так же в забытьи неаккуратно перемотала трещину на трубке синими полосками. Теперь она стала звучать с хрипотцой. Набрала знакомый номер. Долго длились гудки, потом злой и заспанный голос:
– Да чтоб вам! Кто это!?
– Это я, Маринка! Не ругайся, у меня ЧП.
– Алё! Кто это? Говорите громче, раз уж приспичило звонить среди ночи!!!
Трубка: я верно повредила микрофон. Постучала по ней, подула и повторила громче:
– Это я!
– Дрогина, ты что ли? Ты в своем уме?! Знаешь, который час? Да что у тебя стряслось?
– Ничего особенного всего на всего за мной охотится какой-то сумасшедший. Он мне звонит постоянно.
– Да ты что?!!
Маринка вмиг проснулась. Маньяк, несомненно, стоил ночного разговора.
– И что ему надо? – спросила она с невыразимым интересом, озаботившись, скорее всего, своей любимой темой.
– Пока не знаю, но мне это очень, очень, очень не нравится.
– Так может быть это твой тайный поклонник? – хихикнула простодушная дуреха.
– Да какой еще тайный поклонник! Я что, замужняя аристократка что ли?
– Ну, тогда шутник.
– Вот это ближе к теме. Да кто бы он ни был, он должен ответить за мои убитые нервные клетки. И ты мне в этом должна помочь.
– Да, как?
– Ты же говорила, что у тебя знакомый есть на телефонной станции, пусть выяснит, кто звонил по моему номеру пятого апреля в два часа двадцать пять минут.
– Ну, я не знаю. Не так уж это просто.
– Марина, я в долгу не останусь. Последнюю рубаху не пожалею, только б избавиться от этой чертовщины.
– Я попробую, но не обещаю, – недовольно зевнула в трубку Маринка. – На всякий случай готовь бутылку приличного коньяка.
– Спасибо, ты настоящая подруга.
– Да ладно! Ложись спать.
– Спокойной ночи.
Я уснула лишь под утро, когда организм уже совсем обессилел. Но через час меня снова разбудил звонок, на этот раз будильника. Пора было вставать на работу. Лежа в постели, я безразлично рассматривала свое отражение в полировке письменного стола и сонно размышляла. Я размышляла о том, как ужасно болит голова после бессонной ночи, и о том, как не хочется идти на ненавистную работу и что теперь в моей пресной жизни появилась хоть какая-то горечь. Может быть, это было к лучшему?
Школа как всегда добавила мне несколько проблем, и я даже на некоторое время забыла о ночном звонке. Но стоило мне выйти за порог, как воспоминания эти, словно зубная боль, возникли снова. И почему это произошло именно со мной? А может быть именно со мной-то это и должно было произойти?
Вечером этого дня я с замирание сердца дожидалась противно звонкого дребезжания моего старого телефона. Но не дождалась. Никто не звонил мне и ночью, хотя я все равно едва ли уснула более чем на час – два. Я досадовала на себя: случись нечто подобное с кем угодно другим, ну например, с той же Маринкой, стала бы она так беспокоиться? Да конечно нет! Забыла бы через полминуты. А я? Да что это со мной? Почему я такая мнительная? Или просто дура!?
Звонок все-таки раздался. Звонила верная подруга. Ей удалось выяснить кое-что у своего знакомого с телефонной станции. Но меня ожидало ужасное разочарование: оказалось, что той ночью, как утверждал автомат, мне никто не звонил.
– Надеюсь, ты не думаешь, что мне все это приснилось? – спросила я у подруги.
– Да, брось! – успокоила она меня. – Знаешь ведь какая у нас станция допотопная, вполне возможен какой-нибудь сбой.
Тем временем начала приближаться пора экзаменов. Чужие проблемы, хвосты, контрольные, зачеты и перезачеты, – вытеснили воспоминания о ночных звонках. Признаться, я даже была слегка разочарована.
Приближалось лето. Медленно, но верно. Это не могло не радовать меня, хотя я как всегда понятия не имела, как буду убивать отведенный мне законный отпуск. Важно было избавиться, наконец, от ненавистной работы хотя бы на два месяца.
Изредка я вспоминала и о психологе, а однажды все же решилась ему позвонить. У меня был вполне законный повод: я так и не получила от него счет, хотя за это время уже несколько раз платила по коммунальным счетам. А вдруг он неверно записал мой адрес и теперь думает, что я не собираюсь оплачивать его услуги?
В трубке раздался незнакомый голос, женский. Немного стушевавшись сначала, я все же попросила пригласить его к телефону. Я ведь звонила по делу, чего там.
– Здесь нет таких, – не очень вежливо ответили мне.
Я проверила номер, набрала еще раз, тщательно следя за цифрами. Тот же недовольный голос, и я сразу же нажала на рычаг. Удивительно. Опять какие-то странности. Звонок. Теперь уже звонили мне. Проклятье! У злобной тетки был определитель номера. Она сразу же выпалила:
– Чтоб вы не звонили в третий раз, сразу скажу: он уж два месяца как уехал отсюда. Так что номер можете вычеркнуть!
Не став дожидаться моего ответа (а я, собственно, отвечать и не собиралась), мадам положила трубку. Вот как! Наш уважаемый психолог сменил адрес, ничего не сообщив своим клиентам. Что ж, это не мое дело, я честно хотела расплатиться.
Однако нечто все-таки продолжало грызть меня изнутри. Со мной всегда так, надумываю себе чего-то. И я позвонила своей подруге:
– Не знаешь, куда пропал наш психолог? – как бы между прочим спросила я.
– Какой психолог?
Она уже и забыла. Ну, разумеется! Сколько у нее гостей перебывало, особенно тех, кто только один раз показывались.
– Ну, помнишь. Ну, тот, который курил постоянно.
– А, тот самый? – напрягала память Маринка. – Мне-то откуда знать, это ведь твой знакомый.
– Ты вечно все путаешь! Со своими знакомыми всегда к тебе приходит Варька, а мне, как правило, ты подыскиваешь… знакомых.
– Нет уж, Дрогина, извини, – она так с института меня и зовет по фамилии. – Я еще не совсем того! Я его, этого твоего психолога, и знать не знала до моего дня рожденья. Он явился тогда, кажется, незадолго до твоего прихода и заявил, что твой друг и что ты его пригласила.
Маринка как всегда перебрала в тот вечер, и в мозгах у нее какие-то кривые линии, видимо, пересеклись не так, как надо. Спорить бесполезно, станет возмущаться.
– Ты все шутишь?
– Делать мне нечего! А зачем тебе он?
– Я же рассказывала тебе, что ходила на прием.
– Ну?
– А счет он так и не прислал. А когда я ему позвонила, оказалось, что его и самого след простыл.
– Вот гад какой! – возмутилась подруга.
– Почему же гад? Может быть, случилось что-нибудь, ты не знаешь?
– А ты что, волнуешься?
– Я волнуюсь, потому что – ты же знаешь – не люблю быть ни перед кем в долгу.
– Может быть, он и не собирался брать с тебя деньги, – предположила она.
– Угу, решил провести акцию милосердия и благотворительности? Знаешь что: я бедная, но гордая!
– Знаю, знаю.
– Тем более, я едва с ним знакома.
– Конечно!
Какое дело было Маринке до моих ничтожных волнений? Ее жизнь была настолько разнообразнее моей, что о таких мелочах, как неоплаченный долг или пропавший куда-то малознакомый человек, она и не задумывалась. Вот и об этом разговоре она забыла сразу же, как мы попрощались. Наверняка. А я? Мнительная особа…
И мне надо забыть. Все эти мысли мешают нормально существовать и работать. Еще немного и каникулы, отпуск. Этим можно было утешиться. Но…
Однажды уже перед самым концом учебного года вновь раздался звонок. Сначала в трубке слышалось молчание без единого живого звука, кроме технических шумов телефонной станции. А после моего троекратного настойчивого «алло» вдруг:
– Я по объявлению, – выпалили мне и, чтоб я не успела как-то возразить или спросить о чем-то, затараторили: – Я человек оригинальный, сразу скажу, люблю фантазировать. Ну, вы понимаете? Я хотел бы, чтоб вы приехали ко мне домой, адрес я вам скажу. А сколько стоят ваши услуги?
– Какие услуги? – спросила я, обрадовавшись, что наконец-то могу вставить слово.
– Как это, какие? Вот здесь в газете написано…
Кажется, он слегка растерялся. А я-то?!
– Что там написано? – строгим педагогическим тоном спросила я.
Он стал читать:
– «Молодая женщина неординарной внешности окажет услуги в вечернее и ночное время. Возможен выезд на дом». И телефон (он назвал номер), ваш?
– Мой. Но это ошибка, я таких объявлений не давала! – ответила я и быстро нажала на телефонный рычаг.
Как я была зла! Снова розыгрыш? Да что все сговорились?!! Неординарной внешности?!! Ну, это уже слишком!!!
В городе выходило не так много газет. И лишь одна из них была рекламной. Нужно было докопаться до истины и найти эту сволочь. Я отыскала среди многочисленного хлама в моей квартире старый экземпляр этого издания, нашла телефонный номер редакции. Ну, конечно! Они не дают такой информации. А хотите, я на вас в суд подам? Вы же позорите мое честное имя! Эту газету могут прочитать мои ученики! Ну, ладно, они проверят, нет ли ошибки. Так. Ошибки нет, указан именно этот номер телефона. А адрес? И адрес тоже мой… А паспортные данные? Они не требуют паспортных данных. А напрасно, между прочим! А, ладно…
Я оделась и вышла на улицу. Рядом с моим домом стоял газетный киоск. Ни к чему было покупать эту газету: нужно еще мне тратить свои деньги на разных там шутников! Я попросила посмотреть, ведь мне нужно было проверить лишь одно объявление, чтоб убедиться самой. Продавец взглянула на меня из-под очков, презрительно хмыкнула, но все же дала газету, фыркнув только:
– Не испачкайте!
Я быстро нашла то, что искала, в рубрике «Услуги и предложения». Все верно – мой телефон и больше ничего. Никаких координат, по которым я могла бы вычислить мерзавца. Я собралась было уже свернуть газету, как вдруг наткнулась глазами на обведенное траурной рамкой объявление: «Если Вы хотите изменить свою жизнь, Вы откликнитесь на наш призыв… Ждем вас 24 мая по адресу…» Я не могла глазам своим поверить, здесь был адрес: улица, дом (частный, судя по всему, потому что не указывался номер квартиры). Та же галиматья, что и в том письме. Все ясно. Объявление дал этот псих и лишь для того, чтоб я увидела другое, вот это. Какое сегодня число? Двадцать третье, кажется, или уже двадцать четвертое?
– Милочка! Ты всю газету собралась прочитать бесплатно?! – услышала я гнусавый голос продавщицы.
– Я куплю, куплю, – полезла я в карман за кошельком, – скажите только, какое сегодня число?
– Пятница, – буркнула тетка.
– Я же число спросила.
– Я что справочное бюро?!
Я отошла в сторону от злобного киоска и достала из кошелька календарик. Пятница, двадцать четвертое… Сегодня. Конечно, это был расчет. Газета выходит по пятницам. Это всем известно. И что? Он думает, я клюну? Так.
Я добралась до своей квартиры, разложила на кухонном столе газету и уставилась в объявление, будто там можно было еще что-то отыскать между строк. Принялась размышлять. Первое, что пришло в голову: позвонить в милицию. И что сказать? Меня преследует маньяк? А чем докажу? Звонки? – Да это кто-нибудь шутит. Письмо, я его, кажется, сохранила. Но в нем не содержится никаких угроз. Вот эта газета. Полная ерунда, кто-то опять решил подшутить, такое часто бывает с объявлениями. Неужели мне идти одной? Но зачем мне идти? Кто сказал, что мне нужно туда идти? Да надо быть дурой, чтоб не понять, что это воззвание предназначалось мне и может быть еще кому-то, кому пришло это письмо.
И я приняла глупейшее решение: пойти по этому адресу.