1. Мысли об авторстве? – отсутствуют пока. Но издать уже хочется
Правило Горовица. Компьютер делает за две секунды столько же ошибок, сколько двадцать человек за двадцать лет.
Было то в далеких девяностых. Появился на работе у отца чудо-компьютер – «Роботрон».
Я несколько раз приходил поиграть на этом «персональном» компьютере с монохромным серо-зеленым монитором.
Позже и реферат напечатать на нем удалось, чтобы машинистку не просить – очень удобно было.
Печатал я медленно и с ошибками, но ошибки исправлять можно было и тексты сохранять на диковинных плоских дискетах, размером почти со школьную тетрадку и сложной аббревиатурой НГМД!!!
В машинку эту, ПЭВМ, я влюбился!
Стоила она, однако, примерно как машина на четырех колесах, не-ре-аль-но до-ро-го!
Но мысль использовать компьютер для издания книги уже появилась и засела в голове.
А история была такая: после перестройки книг издавалось мало, иностранная литература только-только появилась в продаже и доставать ее нужно было через специальных людей и «задорого».
И тут мне попалась в руки книжица уже и не вспомню какого иностранного автора.
Книга была детективная, там кто-то за кем-то гонялся и кто-то кого-то убивал и за ними всеми гонялся некий иностранный детектив – не путать с милиционером или следователем! – «Детектив» и точка!
После Дюмы и Жюля Верна, даже наших Юлианов Семеновых, Беляевых, Булычёвых или Стругацких, это было нечто свежее, недоступное прежде, западное, манящее.
Из востребованного был «Искатель», где печатали, часто с сокращениями, произведения молодых наших фантастов и западных даже некоторых. Еще были серии книг типа «Мир Приключений» или «Классики и Современники», но они все были наши, советские в основном, да и достать их было тоже отнюдь непросто.
Западного, свежего и неизведанного было немного и расходились такие книги, напечатанные едва-ли не на туалетной бумаге, на-ура.
Книга была небольшая – формата А5 с довольно крупным шрифтом и толщиной в мизинец самого субтильного юноши, этакого «мальчика-спальчика».
Страниц так 80—90. Самое то, чтобы не устать читать и набирать на компьютере, и чтобы принтер мог распечатать (я его тоже видел: он на серо-зеленоватой бумаге тарахтел и с бешеной, по тем временам, скорости печатал на матричнике страницу секунд за 30—40).
Думалось, можно набрать за несколько дней – неделю, а потом продавать по 3—5 рублей за экземпляр голодным до западной беллетристики местным книголюбам.
Я даже начал немного для пробы набирать тексты – набрал строчек аж десять – почти всю первую страничку, что ниже некой иллюстрации начальной было.
Но понял, что не получится у меня такого бизнеса, увы.
Проблема была не в авторских правах – кто тогда думал об авторских правах какого-то там французского писателя или издательств? – даже мыслей таких не было!
Сложность была набрать текст: времени требовалось много, а желающих поиграть или поработать на компьютере было множество.
Так это множество и погубило мою первую потугу стать если не автором, то издателем!
Если честно – наверное, если бы во мне тогда проснулся дух предпринимательства и жажда наживы, я бы, наверное, смог договориться набрать всю книгу долгими ночами.
Потом, наверное, можно было бы вечерами печатать по 2—3 книги и сажать их на скрепки. Забегая вперед, предвижу, что после печати 2—3 книг и полного расхода картриджа принтера, который стоил тогда бешеных денег, нам бы мягко или не очень, объяснили бы, что не стоит тратить его драгоценный ресурс на печать подобного рода «мусорных» материалов. И то верно, ведь игра должна стоить свеч, а книга – потраченных чернил и бумаги, как минимум!
Но это был уже некий опыт, некая мысль, тяга к прекрасному, к своей, пусть и потенциально неосознанно «скоммунизженной», книге.
Не состоялось. Книга и права на нее не были сворованы или нарушены нами и денег не было заработано.
Первый опыт и мысли засели в голове.
– — ‒ – ‒ – ‒ – ‒ – —
Выводы: идея – как бизнес, конечно была сумасбродная, но год-другой можно было бы попробовать поторговать книгами и прочувствовать вкус этого бизнеса. Позднее, конечно эта лавочка бы прикрылась: буквально через год-два наши рынки уже наводнили самые разные произведения всех видов и форматов: от мягких обложек до суперобложек с суперпереплетами и мои книжки на скрепках уже бы не прокатывали.