13:51 – 13:52
На какое-то время в гостиной повисла пауза. Совершено не то тяжелое безмолвие, что заполняет помещение гнетущей неловкостью, а изящное, легковесное, спасительное молчание, которое является самым простым видом богослужения и средством приобретения рая, доказательством чему служит следующий хадис22 Аль-Бухари23: «Кто поручается мне за сохранность от грехов языка и полового органа – того я поручаюсь обеспечить Раем». Конечно же, ни о каком поручительстве с обеих сторон за столь важные органы социальной коммуникации и речи быть не могло, впрочем, и без этого, как говорится: «Где есть чай – там и под елью рай».
Внутри минуты молчания раздается трепетное придыхание синхронного чаепития. Время почувствовать аромат и полностью раствориться в нем.
Распитие чая – большое искусство, дарующее спокойствие и увлекающее до самозабвения. Человеку невдумчивому никогда не постичь всей глубины напитка и тайны мироздания, таящейся в каждом движении оригинального танца чаинок.
Полина подносит чашку к губам, и от едва уловимого дыхания легкие волны разбегаются по зеркалу чайной глади. Движения девушки настолько плавны и тягучи, что не возникает даже слабейшего всплеска жидкости.
Чесс лежит неподвижно, словно пытается вникнуть в таинственный смысл затишья, а Никанор, пристально, но вполне учтиво и мягко, глядя на мерно вздымающуюся грудь девушки, проваливается в настоящее.
В рамках буддийского учения максимальная степень концентрации на данном моменте, то есть понятие «здесь и сейчас» – священно. Среди бесчисленного множества техник медитации, выделяется и знакомое всем чаепитие. Согласно кровожадной японской легенде, однажды буддийский монах уснул во время медитации и до того распалился гневом из-за своей слабости, что в порыве ярости отрезал свои веки и швырнул на землю. На этом месте и вырос чайный куст, а у буддийских монахов навеки появилось понятие «путь чая», встав на который, человек учится жить настоящим с помощью чайной церемонии.
Человеческая жизнь подобна дегустации. Не стоит попросту исчезать без следа, не стоит попусту развеивать аромат.