«облака нарезают небо свежими ломтями лазурита …»
облака нарезают небо свежими ломтями лазурита:
беглому рисунку вторят ритмы вспаханных полей,
что усеяны колосьями взошедших робко пахарей:
кто из них с лозунгами, кто с магнитами, а кто с…
выбирай любого, далее – пасутся стада пастухов:
каждый – со своим псом, персонификатором ego;
что ты скажешь, амиго, киник бродячий Псой?
планы зеркалят области ломкими плоскостями,
играя на статике движущихся в вакууме табунов /
динамике поющих сопрано межфигурных пустот;
вот проплывает почти рядом с глазами чей-то рот,
а вот – существо с вывернутыми наружу органами
из анатомического театра приветствует свою тень;
что ты скажешь, амиго Диоген? – как прошел день?
а цвета дразнят и суетятся совершенно излишне:
любой лишний – лишен дополнения и контраста;
я стою в черте локальных и голосистых гласных,
ко мне поспешает Франсуа Рабле – здоровья тебе!
кадры сменяют кадры, картины смещают картины:
пастухи – в тине, пахари застряли в сизых хлебах;
что ты скажешь, сатирик? – ничего! вот о том и я.