Глава 2
Следующий коридор выглядел еще хуже. Из погнутой потолочной панели свисали провода, их концы искрили голубовато-белыми звездочками, от которых на полу оставались черные оспины. Висящий под потолком дым потихоньку начинал сгущаться и оседать. Насколько видела Слоан, коридор был поврежден по всей длине.
– Вентиляция не действует. – Директору службы безопасности с трудом удавалось говорить будничным, деловым тоном. – Система пожаротушения тоже. Вероятно, сгорела проводка.
– Повсюду, – отметил Кандрос.
Они переглянулись. Она видела, как ее оценка ситуации отражается в глазах турианца. Повреждения распространялись далеко за пределы их криохранилища, а это означало одно из двух: случилась либо очень серьезная авария, либо атака. Не исключено, что изнутри.
Такая информация вызовет приступ абсолютной паники…
– Вот что мы сделаем, – произнесла Слоан громко – так, чтобы все слышали. – Кандрос, уведите всех куда-нибудь в безопасное место.
– Куда, например?
Слоан задумалась, потом, понизив голос, сказала, обращаясь к своему офицеру:
– Колониальный департамент. Но не кабинеты, а ангар, где у них хранятся шаттлы. По крайней мере, у вас будет возможность дать деру, если до этого дойдет, а если этого не потребуется, то системы жизнеобеспечения на шаттлах, вероятно, не пострадали.
– Хорошо. Где будете вы?
Слоан посмотрела направо в сторону комцентра:
– Я постараюсь выяснить, что случилось. Что бы тут ни происходило, дело серьезное. Берегите себя, ясно?
Она посмотрела на его руки, которые должны были держать оружие. А сейчас она не могла предложить ему ничего лучше покореженных труб и металлических стержней. Просто здорово.
Кандрос прищурился, будто читая ее мысли. Затем коротко кивнул.
Слоан это в нем нравилось. Время, проведенное с турианцами, в особенности дружба с одним из них, научили ее понимать их жесты. Кандрос ценил такую проницательность, а Слоан ценила его доверие.
Этим обеспечивалась сплоченность их команды.
– Пойду в комцентр, – добавила она. – Найдите какой-нибудь прибор связи и будьте поблизости. Я с вами свяжусь, как только выясню, что здесь происходит.
– Мэм.
Один из лучших. Она, как никто другой, знала, насколько важна такая преданность. Слоан похлопала его по панцирю и ушла.
Она держалась ближе к стене, словно не замечая дверей, мимо которых проходила. Все они оставались запертыми, и пока ее это устраивало. Закрытые двери сдерживали огонь. Тем не менее директор бросала взгляд на статусные панели у каждой из них. На всех горело только одно слово: «Офлайн».
Это беспокоило ее не меньше всего остального. «Нексус» был настоящим инженерным чудом, его создавали бесчисленные комитеты, и эти ребята просто торчали от дублирования всех систем. Каждая из этих панелей должна иметь три, а то и четыре страховочных подключения к станционной сети. Статус «офлайн» подтверждал худшие опасения Слоан – нанесенный станции удар был или слишком мощным, или предельно точным.
Ей требовалась информация. И быстро.
Слоан вприпрыжку побежала по коридору до следующего пересечения. Аварийная сейфовая дверь пыталась закрыть отсек, но ее заклинивало на полпути, вращательное устройство искрило. Причина блокировки была очевидна: тело, лежавшее между двумя створками, которые то открывались, то закрывались, натыкаясь на преграду.
Труп обгорел до неузнаваемости и лежал под грудой обломков – деталей машин, проводов, упавших с потолка. Слоан чуть не стошнило от одного только запаха обгоревшей плоти. Сладковатого и приторного одновременно. Да и вид у трупа был не самый располагающий.
Но ей приходилось делать это и прежде. Проглотив комок в горле, она опустилась на колени, и перевернула тело. Проверила бейджик. Огонь или, возможно, химическая реакция полностью его уничтожили. Судя по форме головы, саларианец. Поди узнай, кто он такой. Слоан медленно опустила тело. Перешагнула через него, стараясь не задеть, и протиснулась в зазор между дверями.
Пришлось оставить беднягу там, где он лежал, иначе дверь закроется, и она останется тут одна… или черт его знает с кем.
Тепло, вдруг обдавшее ее щеку, заставило Слоан резко обернуться. И тут же из ближайшей трубы вырвалось открытое пламя – трубу с корнем вырвало из стены, и случайная искра подожгла выделяющийся из трубы газ. Воздух был насыщен вредными веществами, не предназначенными для человеческих легких.
Но пламя означало наличие кислорода, а это, в свою очередь, говорило о том, что в коридор подается воздух, который не подавался бы в течение шестивекового перелета между галактиками. Значит, они либо не вышли из Млечного Пути, либо прибыли в Андромеду.
И то и другое мало ее утешало. Но во всяком случае они не застряли в бескрайнем просторе между двумя галактиками.
Из сгущающегося дыма внезапно возникла какая-то фигура. Слоан инстинктивно приняла бойцовскую стойку. Хотя против вооруженного незваного гостя от ее металлической трубки было мало проку…
Судя по униформе, он был одним из своих. Человек, спотыкаясь, шел вперед с опущенным вниз лицом, свободной рукой разгоняя перед собой удушающий дым.
Но униформа, хоть и изодранная в клочья, еще не означала, что это свой.
– Стой! – скомандовала Слоан. – Имя и звание. Живо!
Он остановился и поднял трясущиеся руки в знак подчинения. Бледная кожа его ладоней выделяла красную жидкость, на обеих руках были ожоги. Но такие раны могли образоваться от чего угодно: при открытии раскаленной криокапсулы – или совершении неудачной маленькой диверсии. Ей нужно было знать наверняка.
В этом и состояла ее работа. Человека перед ней явно била дрожь.
– Что случилось? Нас атакуют?
– Именно это я и пытаюсь выяснить, – напрямик сказала она. – Кто вы, черт побери, такой?
– Чен. Я… Я всего лишь младший контролер, – сказал он и тут же зашелся кашлем.
Имя было Слоан незнакомо.
– Какой департамент? Медицинский? Пожалуйста, скажите, что Медицинский.
– Отдел ассенизации, мэм.
– Прекрасно. Просто, мать его, здорово! – Слоан тряхнула головой. – Слушайте, здесь небезопасно. Возвращайтесь в свою стазис-капсулу.
– Н-нет! – Он отпрянул от нее, в голосе слышался страх. – Не могу! – Худосочное тело пронзила дрожь. – Это ужасно. Они все погибли! Мне кажется… Я успел убежать. Там был пожар, и капсулы… все они…
Она поняла его. Протянула руку, дотронулась до плеча незнакомца и постаралась не обращать внимания на хрустящую боль, которую причинило ей это прикосновение.
– Послушайте, – она вложила в свой голос всю мягкость, на которую только была способна, – я директор службы безопасности Слоан Келли.
– Безопасности? – Его слезящиеся из-за дыма глаза сморщились от усилия. – Значит, нас атакуют. Иначе и быть не может!
Потому что альтернатива представлялась пугающей.
Слоан сморщилась, ощутив во рту горький привкус гари. В горле жгло. Ей казалось, что она не ела и не пила сотни лет, что, вполне вероятно, могло быть правдой. Но выглядел этот Чен не лучше, чем она, и, судя по всему, диверсантом он не был. Если только он шутки ради не заложил взрывающиеся фейерверки в туалеты станции.
Ей хотелось вздохнуть. Но она не вздохнула.
– Я не знаю, что происходит. Но пытаюсь это выяснить. Покажите мне, где находится ваша стазис-капсула…
– Я туда не вернусь. Не могу. – Он показал в ту сторону, откуда появился. – Если хотите посмотреть, пожалуйста, но вы не… – Его голос пресекся рыданием. Он опустил голову, отер щеки тыльными сторонами ладоней. – Потолок обрушился. Я едва выбрался. Не знаю… Все еще не могу…
Плечо под ее рукой затряслось…
Слоан ухватила его покрепче. Отдел ассенизации? Ее чутье говорило ей, что то, свидетелем чего он стал в развороченном криохранилище, было куда страшнее засорившихся унитазов.
– Так, слушайте, вы должны добраться до ангара Колониального департамента. Понимаете?
– Я не могу остаться с вами? – В его голосе слышались страх и мольба.
Она едва сдержала мрачную улыбку. Ему бы это не понравилось.
– Конечно, Чен. Я собираюсь проверить ваше криохранилище. Составите мне компанию?
Буквально в ту же секунду она уже сжимала воздух вместо плеча худосочного незнакомца.
– Говорите, ангар Колониального департамента? Звучит неплохо, – быстро проговорил он. – Вы сказали, там все в порядке?
«Надеюсь, что да», – подумала Слоан, но вслух ответила:
– Смотрите под ноги – всюду провода. Ступайте. Остальные тоже собираются там. Вы будете в безопасности.
– Спасибо. Благодарю вас. – Пауза. Он развернулся сначала к ней, потом в другую сторону – ту, откуда она пришла. И с безумно-беспомощной улыбкой добавил: – Будьте осторожны. Директор. Мэм.
Невнятно махнув рукой на прощание, Чен поковылял прочь. Приблизительно в указанном направлении.
Слоан смотрела ему вслед. Он доберется. Почти наверняка. В той стороне, куда направлялась она, дела обстояли намного хуже. «Что ж, осторожность не сделает за меня мою работу», – пробормотала она и двинулась в сторону, противоположную той, в которой скрылся Чен.
Ассенизатор не преувеличивал.
Сначала она нашла дверь – прямо напротив того места, где она должна быть, лежащей на боку. Само помещение напоминало зону боевых действий. Стазис-капсулы лежали кое-как, словно мусор, многие были открыты. Слоан повидала немало смертей за свою жизнь, но сейчас не сдержалась – прижала руку ко рту.
Тела лежали повсюду. Десятки тел. Многие обгоревшие, другие, без видимых повреждений, лежали, скорчившись, у стен и мебели. Из-под одной капсулы торчали только рука и нога раздавленного металлическим гробом несчастного.
Ни движения, ни звука, если не считать шипения и потрескивания выведенных из строя приборов и искрящихся проводов.
– Кто-нибудь живой есть? – окликнула она. Не потому, что надеялась на ответ, – а лишь потому, что она не простила бы себе, если бы не сделала этого. Но никто не ответил. Хотя бы натужным кашлем.
Распростертые тела, жертвы какой-то громадной идиотской ошибки или чьей-то гордыни… А она-то надеялась, что оставила подобное в прошлом.
Слоан отвернулась, подавляя в себе чувство страха, выворачивающее желудок. Рядом с криохранилищем располагалась приемная. В ее мозгу медленно восстанавливался план «Нексуса». Помещения со стазис-капсулами располагались по всему громадному кораблю, и целые их пучки соединялись со специальными комнатами, где могли прийти в себя только что пробудившиеся члены команды, акклиматизироваться в ожидании старшего, который придет и пригласит их в великолепную Андромеду.
Тем временем кто-нибудь из Медицинского департамента мог оценить их состояние здоровья, психику, убедиться, что они не спятили во сне. Представитель команды Слоан должен был находиться поблизости на тот случай, если кто-то и в самом деле свихнулся и утратил дух сотрудничества.
Так по крайней мере планировалось.
Они проходили подготовку на случай непредвиденных сценариев, но никто и не представлял себе катастрофу такого масштаба… полного сбоя систем.
Помещение выглядело бы неплохо, если бы не большая опорная балка, упавшая посредине и разбившая своим весом кровати и столы. Слоан могла представить себе это место, заполненное возбужденно переговаривающейся толпой, одержимой честолюбием, которым их заразила Гарсон. Мало радости было оттого, что катастрофа произошла, когда огромные помещения, коридоры, площади и парки еще были пусты.
По всему кораблю пронесся долгий стон, сотрясший его до основания.
Этот стон не предвещал ничего хорошего.
Взгляд Слоан привлекла прямоугольная панель на другой стороне приемной. Скрывавший ее терминал отвалился в результате постигшей «Нексус» катастрофы. Она увидела включенный экран, на котором светился логотип Инициативы.
Слоан перепрыгнула через перевернутый диван, протиснулась через хаос лежащих на боку столов и стульев. Она преодолела полпути, когда раздался громкий хлопок, настороживший ее. Инстинкт выживания, который помог ей в бессчетных сражениях, выручил ее и сейчас: она нырнула головой вниз, в груду бесформенных обломков.
С потолка посыпался дождь искр. В помещении стало темно, горели только аварийные лампы у основания стен и тот единственный светящийся экран за открытой панелью на дальней стене.
Внизу, под экраном, лежало тело. Безжизненное тело азари, погребенное под рухнувшим с потолка светильником.
Убедившись, что больше ничто не взрывается, Слоан, выйдя из своего ненадежного укрытия, двинулась к телу. Она приблизилась, но азари не шелохнулась.
Директор службы безопасности перевела взгляд на экран, сказав себе, что пришло время получить оперативную сводку. Вот только логотип с экрана исчез, а вместо него появилось это чертово словечко: «Офлайн». Слоан чуть не зарычала от злости.
Но вместо этого наклонилась над телом и попыталась нащупать пульс, заранее зная результат.
Хаос – это своего рода поле боя.
Огонь. Пепел. Разрушение.
Все это пришло ей в голову, когда она прикоснулась к шее неподвижного тела. Азари пожертвовала всем, чтобы добраться до этого места. Как и все они. И ради чего?
Утрата. Разочарование. Смерть.
Слоан сжала зубы. Эта незнакомка была ее другом по той простой причине, что они имели общую цель, оставили в прошлом одно и то же.
О чем азари думала в последние мгновения? Может быть, ее обуял страх, предположила Слоан. А может – злость.
Миссия потерпела неудачу.
Та сторона казалась совсем не тем, на что они рассчитывали.
Внезапно тишину прорезал хриплый булькающий звук, вырвавшийся, как оказалось, из груди азари. Внимание Слоан привлекли струйки свежей крови, сочившейся изо рта несчастной. В ее бледно-фиолетовые глаза вернулось какое-то подобие жизни.
– С-сигнал бедствия…
Слоан завела руку ей под плечи, приподняла над обломками:
– Все будет хорошо. Возможно, нас атакуют, так что берегите силы и…
– Хорошо не будет. – Женщина захрипела, розовая пена забулькала на ее губах. – Скоро… умру. – Ее поблекшие глаза показали на панель за терминалом. – Начальный… – Слоан старалась держать ее неподвижно, а наполняющиеся воздухом легкие азари перемалывали ее слова в гремучий кашель. Скрежеща зубами, женщина ухватилась окровавленными пальцами за униформу Слоан и выдавила из себя: – Не атака. – Каждое слово давалось ей с невероятным трудом. – Ущерб… всеобъ…емлющий…
Слоан поудобнее устроилась на полу, стараясь держать женщину неподвижно, что было не самой легкой задачей. Одновременно директор пыталась осмыслить происходящее.
– Значит, мы столкнулись с чем-то?
– Нет. – Ее зубы обнажились, еще один приступ, приближающий азари к смерти, стал терзать ее легкие. – Слишком равномерное. Слишком… кхх…
– Тише, – сказала Слоан, беря женщину за руку и крепко сжимая в своей ладони. – Не теряйте сознания. Мне нужна ваша помощь. Диверсия?
Откуда-то из глубин, через боль и страдания азари, прорвался смешок, тут же перешедший в кашель.
– Вы… не… – Кровь и пузырьки пены разлетались вокруг ее рта. Глаза азари закрылись, по расцарапанной щеке скатилась слеза. Но она продолжала улыбаться. Слоан нахмурилась. – Физические показатели, – выдавила из себя женщина. – Сенсоры. П-показания…
Слоан не знала, что делать дальше. Ей нужны были ответы. И руководство к действию.
– Мой первый долг теперь – обеспечить безопасность Джиен Гарсон. И совета.
– Камера ноль-ноль, – выдавила из себя азари, подтверждая то, что Слоан и так знала. И тут же несчастная вновь зашлась в хриплом кашле.
Помочь ей директор уже не могла. Солдаты с такими увечьями не возвращались с поля боя, а Слоан не была доктором. Она еще сильнее нахмурилась.
– Как вас зовут?
Пальцы, державшие ее униформу, разжались. Рука безжизненно повисла вдоль тела.
Никто не будет забыт.
– Как вас зовут? – повторила она вопрос, склонившись на азари, на униформе которой сумела разглядеть имя – «Т’ваан».
Хриплое бульканье последнего дыхания смолкло, и тело азари обвисло на руках Слоан, которая лишь на миг склонила голову, – это все, что она могла себе сейчас позволить. Осторожно она положила Т’ваан на пол. Ее кулак с силой ударился о пол, когда она помогла себе подняться на ноги.
Ошибкой было думать обо всех, кто находится на станции, как о друзьях. В стазис-капсулах лежали тысячи людей, и некоторые из них, вероятно, с радостью оставили свою прежнюю жизнь в прошлом. Гарсон сама говорила: билет в одну сторону.
Наивно было думать, что все обойдется без потерь.
– Криокамера ноль-ноль, – повторила Слоан, черпая силу из этих слов. – Спасибо.
Ее собственные травмы саднили и пульсировали, обжигали и – как и сломанный палец – немели от боли, когда она быстрым шагом шла по усыпанной обломками приемной. Но все это не шло ни в какое сравнение с мыслью, не дававшей ей покоя: выжил ли кто-нибудь из совета?
С учетом всех обстоятельств они – включая Гарсон – непременно должны были остаться в живых.
«Пожалуйста, – безмолвно молилась Слоан в такт своим шагам, отзывающимся болью. – Пожалуйста».
Коридоры, по которым она проходила, слились в ее глазах в один темный полуобрушенный туннель. Все криохранилища, мимо которых она проходила, оставались запечатанными. Состояние тех, кто там находился, было неизвестно. Приходилось пока не думать о них. Пробуждение одного криохранилища с членами экипажа мало что значило, если весь корабль мог погибнуть. И чем больше Слоан видела, тем вероятнее казался ей такой исход.
В одном узком коридоре изменившийся свет заставил ее остановиться. Восстановилась энергия? Нет, поняла она, свет падал из огромного, во всю стену, окна.
И только теперь вид за ним привлек ее внимание.
Несколько секунд она стояла, потеряв дар речи.
Отдельные фрагменты увиденного фиксировались в ее спутанных мыслях, лихорадочно сливаясь в водоворот света, тьмы и раздражающего цвета. Окно выходило на площадь, одно из самых крупных сооружений, куда во время полета задвигались камеры. Место, где люди могли прогуляться, обсудить важные аспекты колонизации.
От всего этого теперь остались одни руины.
Из окна открывался вид на все пространство одного из самых больших лучей «Нексуса». Несколько километров самым тщательным образом продуманного и тщательно возведенного пространства обитания. Мастерские, гидропонные фермы, больницы – все, что им могло понадобиться. Все, что им требовалось для существования.
Сейчас она видела только языки пламени, выхлопы газа, кривые трещины в стенах, обнаженные балки. Всеобщее разрушение, а за ним – незнакомое море неподвижных звезд.
Это был не Млечный Путь. Слоан узнала бы его. Она немало времени проводила у корабельных иллюминаторов, и к небу Млечного Пути ее глаз странным образом пригляделся. Палавен, Тессия… черт побери, она была бы счастлива увидеть сейчас звездный ландшафт Омеги.
То, что открылось ее взгляду, сбивало с толку – мерцающая сеть голубых, красных и белых звезд, остаточная паутинка призрачных нитей газа и звездной пыли. Нет, это явно был не ее дом.
Но может быть, это был ее новый дом?
Сказать было невозможно.
Теперь Слоан Келли уже не шла, а бежала, превозмогая волны боли от сломанного пальца, разливавшиеся по всему телу. Сознание странным образом прояснилось. Она подумает об этом после… если только у нее будет это «после».
Слоан страстно надеялась, что это «после» будет. То самое «после», которое она обсудит с советом – может быть, за выпивкой. За огромным, кошмарным количеством выпивки.
Стены коридоров, по которым она пробегала, сливались в одну линию. Наконец она добралась до двери, которую искала, – с простым обозначением «00».
Дверь была распахнута настежь.
Слоан остановилась перед ней, переводя дыхание, буквально на мгновение. И затем, полная решимости, шагнула внутрь.
Криохранилище было неотличимо от всех остальных. Идеальный клон той комнаты, из которой с таким трудом выбралась Слоан. Единственное отличие состояло в масштабе разрушений.
Здесь она не увидела ни трагедии, ни тел.
Вся ячейки были открыты. Никаких признаков смерти, повреждений, пожара или неисправностей.
Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: комната пуста. Здесь стояла полная тишина. Она хотела верить в то, что это добрый знак, но чувство облегчения упорно не приходило. Ей требовалась Гарсон, она хотела услышать ее приказы. Сообщить хорошую новость о выживших.
По крайней мере, это было бы нормально.
Она развернулась, на ходу продумывая новый план, когда тишину нарушил тихий кашель.
Слоан замерла, затем снова оглядела комнату.
– Эй?
Ничего.
Потом снова кашель и слабый голос:
– Эй, тут кто-то есть?
– Я здесь, – откликнулась Слоан и сделала несколько быстрых шагов в сторону темных камер. – Где вы?
– Здесь. – За металлическим столом появилась поднятая рука. Слоан поспешила к ней и опустилась на колено перед женщиной, лежавшей на спине. Из раны на лбу по щекам и носу несчастной текла кровь, а глаза смотрели в разные стороны.
– Насколько ваши раны серьезны? – спросила директор, переводя взгляд со лба женщины на имя, пропечатанное с левой стороны заляпанной кровью униформы: «Эддисон». Фостер Эддисон, еще один член экипажа высшего звена, как и Слоан. Колониальный департамент, если она помнила правильно.
Эддисон подняла руку и осторожно потрогала лоб. Кровь по краям раны уже начала засыхать, но от прикосновения снова засочилась.
Женщина поморщилась.
– Ничего, выживу. Все немного плывет перед глазами.
Немного? Ага, как же!
Слоан подошла к панели с аптечкой, которая, к счастью, осталась неповрежденной в этой странным образом уцелевшей камере. Она нашла несколько пакетиков панацелина. Вернувшись к Эддисон, разорвала упаковку и размазала прохладный гель по лбу женщины.
– Это должно помочь.
Лицо пострадавшей исказилось от боли, она зажмурила глаза.
– Медсестра из вас никудышная.
– Вот уж кто-кто, а я точно не медсестра. – Слоан села на пол рядом с Эддисон и сняла обувь. – К чему медсестры без докторов?
Она выдавила немного геля на свой распухший палец и размазала его по всей ступне.
– Уй!..
Слоан подождала несколько секунд, чтобы средство подействовало. Надевая обувь, боль она все же почувствовала, но уже не такую сильную, как прежде.
– Все, обмен любезностями закончен.
Пока Слоан обрабатывала палец, Эддисон, шатаясь, поднялась на ноги, опираясь на стенки капсулы.
Женщина оглядела комнату, а затем посмотрела на директора службы безопасности:
– У вас есть доступ к этому хранилищу?
Слоан решила, что та, вероятно, еще не пришла в себя после потрясения. Только так можно было объяснить этот совершенно бессмысленный вопрос. И она проигнорировала его.
– Где остальные? Гарсон?
Слоан оглядела помещение еще раз. Все капсулы были пусты. Последние надежды рухнули.
Эддисон зажмурила глаза. Когда она открыла их вновь, мутный взгляд стал более сфокусированным. Гель у нее на лбу уже затвердел, и рана больше не кровоточила.
– Мы все находились в комцентре. Готовились… – Она чуть качнула головой, словно вытряхивая из нее мысль. – Готовились к прибытию.
Прибытие. Они пробудились к прибытию.
Эта новость казалась нереальной среди окружающего их хаоса.
– Значит… – Слоан уставилась на нее. – Мы все-таки добрались?
Эддисон кивнула:
– Добрались.
– Так что же случилось? Нас атаковали?
Эддисон замерла. А затем вдруг уставилась озабоченным взглядом на Слоан, будто впервые ее увидела.
– Кто вы? Лицо вроде знакомое.
– Директор службы безопасности Слоан Келли, – терпеливо сказала она. – Мы знакомы.
– А… безопасности. Конечно, это для вас естественный вывод.
Она закашлялась, снова зажмурившись. Затем пощупала опухлость вокруг раны на лбу. Обезболивающий эффект геля, вероятно, уже подействовал. Палец на ноге Слоан теперь лишь тихонько постанывал. Как и ее руки.
– Давайте исключим атаку, – продолжила женщина. – Мы прибыли сюда не для того, чтобы воевать с теми, кого найдем здесь.
– Да-да, мирные и дружественные, я знаю эту речь. Но местные жители могли ее и не слышать. – Т’ваан с этим, однако, не согласилась. Она умерла, считая, что никакой атаки не было, говорила что-то о сенсорах. Слоан нахмурилась. – Так что же все-таки случилось?
На сей раз голос Эддисон треснул.
– Понятия не имею. Но, – продолжила она с большей страстью, – мы должны это выяснить.
Слоан хотела было оставить ее здесь, но потом решила иначе. Если комцентр пострадал так же, как криостазисные камеры, то ей понадобится любая помощь. Она предложила женщине руку для поддержки.
– Можете идти?
Эддисон неуверенно кивнула, проигнорировала предложенную ей руку и сделала первый нетвердый шаг.
Она не упала, и Слоан убрала руку. Однако пошла следом на расстоянии, которое позволило бы ей поддержать коллегу. В случае необходимости.
Некоторое время они шли молча. Слоан не сводила взгляда с прямой спины Эддисон, когда вдруг ее мозг пронзила странная мысль.
– А почему вас не было в комцентре?
Женщина обернулась и посмотрела на Слоан сердитым взглядом.
– Я пошла искать Джиен.
– Искать Джиен? – Она рефлекторно схватила женщину за руку. – Она жива?
– Во время последней проверки была жива, – ответила Эддисон, но недоуменно нахмурилась, глядя на руку Слоан. – Перед формальным запуском протокола прибытия научная команда хотела утвердить окончательные показания приборов. Джиен вышла, а когда мы были готовы, я отправилась за ней.
– А вызвать ее по внутренней связи?
Эддисон отрицательно покачала головой:
– Не видела в этом необходимости.
Слоан ткнула большим пальцем в направлении, откуда они пришли.
– И вы предполагали, что она будет там?
На сей раз ее коллега отвернулась, высвобождая руку.
– О нет. Я заглянула туда на секунду.
– Зачем?
– Мне понадобилось… в туалет.
Слоан нахмурилась:
– Разве около комцентра нет туалета?
Женщина смотрела перед собой, но Слоан увидела, как вдруг сжались ее челюсти.
– Не надо передергивать, директор, – строго ответила она.
«Защищаемся? С чего вдруг?»
– Извините, директор, если мои вопросы вас беспокоят. – Эддисон снова смерила Слоан холодным взглядом.
– Только если они содержат в себе подозрения или обвинения в злонамеренной работе моего организма. Может быть, поговорим о делах более насущных?
Гм. Хорошо. Слоан вспомнила, почему она особо не пыталась сблизиться с директором Колониального департамента, и натянуто улыбнулась.
– Конечно. – Теперь директор службы безопасности принялась обшаривать взглядом коридор, по которому они шли. Здесь разрушения были меньше, чем там, откуда она пришла. – Так вы нашли Гарсон?
Эддисон нехотя покачала головой:
– Я уже собралась назад, посмотреть, не вернулась ли она, когда корабль тряхнуло. Это было похоже на турбулентность при полете в атмосфере, только гораздо сильнее. Пол просто ушел у меня из-под ног. И я думаю, что ударилась головой, то ли когда вставала, то ли когда падала… Точно не помню.
Азари говорила что-то про физические показатели. Слоан испытывала подобные ощущения при космических бросках. Может быть, Эддисон имела в виду их?
Она отметила это про себя. Но пока у нее было слишком много частей пазла и никакого представления о конечной картинке.
– Находясь в комцентре, вы не заметили чего-нибудь, что могло бы хоть как-то объяснить произошедшее?
– Вы имеете в виду инопланетных солдат, спускающихся по канату в иллюминаторы?
– Я полагаю, что это бы вы точно заметили, – язвительно ответила Слоан. – Если бы оставались на своем месте.
От этих слов плечи Эддисон словно окаменели.
– Ничего такого не было. Никаких кораблей, никаких солдат – ничего, во что вы могли бы стрелять, директор службы безопасности Келли. Извините, что разочаровываю вас.
И тут Слоан, не сдерживая раздражения, напустилась на нее:
– Мы попали в серьезную переделку, если вы не заметили. Я бы хотела получить от вас четкие и быстрые ответы по существу. Без каких-либо оценочных суждений. – (Ответом на ее ледяной тон были широко раскрывшиеся глаза.) – Когда я говорю «чего-нибудь», – резко закончила она, – я имею в виду показания сенсоров. Неожиданные препятствия на нашем пути. Типа каких-нибудь гребаных гигантских космических монстров. Или чего-то в этом духе.
Фостер Эддисон не послала ее в жопу. И хотя взгляд директора Колониального департамента оставался холодным, Слоан видела, что ее упрек попал в цель.
Хорошо.
Почти что хорошо. Эддисон подняла свой залитый кровью подбородок.
– Сейчас не время для сарказма, директор.
Если она будет продолжать задирать ее, это ни к чему хорошему не приведет. К счастью, Слоан поняла, что слишком бурно отреагировала на поддевку Эддисон.
Эддисон продолжила свой рассказ:
– Мы находились в нужном месте. Ближайшие звезды соответствовали нашим навигационным картам. Разве что… среди научных советников возникла некоторая озабоченность касательно кое-каких показателей. Они пришли к выводу, что шестьсот лет эксплуатации могли привести к некоторому износу техники. И попросили времени разобраться с путаницей и проанализировать данные. Вот тогда я и ушла…
– Пописать.
– Найти Джиен, – холодно поправила она.
– Не захватив с собой никаких датчиков?
Эддисон всплеснула руками:
– Да бросьте! Никто не берет с собой датчики, передвигаясь внутри корабля. Послушайте, давайте не будем превращать совершенно естественные события в повод для допроса и сосредоточимся на вопросах более актуальных.
Она жестом попросила Слоан первой пройти в коридор, открывавшийся за ближайшей дверью.
Отлично. Спорить с социальным работником, получившим сотрясение мозга, было бесполезно. Проглотив все ругательства, сидевшие у нее на языке, Слоан, сделав всего несколько шагов, почувствовала, что «Нексус» начало трясти.