Вы здесь

Iстамбул. 6 (Анна Птицина, 2012)

6

Вскоре зацепочка всё же появилась. В Маньчжурском Китае, в Харбине, переполненном очередной волной русской эмиграции, появилась необычная больная. Резидент советской разведки сообщил о ней сведения, какие только смог собрать. А сведения, надо сказать, были довольно скудные.

Очень молодая девушка, в тяжелом физическом и особенно в тяжелом психологическом состоянии. Находится в закрытом и специально охраняемом боксе при лазарете Красного креста. Появилась не более месяца назад (а было тогда ещё только начало сентября 1918-го). Появилась при загадочных обстоятельствах – ни сведений о ней, ни сведений о том, кто поместил её в лазарет, не имелось. Однако удалось узнать об огромной сумме денег, одновременно с поступлением на лечение девушки пожертвованной в означенный лазарет. А ещё удалось узнать, что столь крупную сумму наличности, скорее всего, неизвестный жертвователь собрал накануне, продав нескольким местным ювелирам очень качественные и крупные бриллианты.

Кроме того, три огромных бриллианта были помещены неким военным в харбинское отделение русского, уже несуществующего в России, императорского банка под залог с невероятно невыгодным для себя условием – залог переходит в собственность банка, если заёмщик в течение трёх дней не вернёт полученные деньги. Как и следовало ожидать, никто за бриллиантами через три дня не пришёл.

Это было всё, что смог собрать о странной больной советский резидент. Ни имени больной, ни национальной принадлежности, ни даже как примерно выглядит девушка, выведать не удалось.

Сразу после полученной шифровки о странной девушке из Центра был командирован в Китай новый агент. По только что изготовленным новым и совершенно легальным документам, естественно, под вымышленными именем и фамилией он прибыл в Китай. И только в Центре знали, что новый агент около полутора месяцев назад и тоже под вымышленным, но, конечно, другим именем, лично принимал участие в расстреле царской семьи и лично прекрасно знал всех членов семьи в лицо.

Однако, как ни спешил новый агент, он всё-таки опоздал. Девушка пропала. Только-только нащупанная ниточка оборвалась у него прямо перед носом. Но в работе разведчика это обычное дело, и поиски необычной больной, которая не могла ни испариться, ни провалиться просто так сквозь землю, продолжились.


Исчезновение таинственной пациентки из лазарета, находившегося под патронажем Красного креста, было осуществлено профессионально. Ни шума борьбы, ни выстрелов, ни единого вскрика не услышали врачи и медсёстры, постоянно проживающие при больнице. Лишь только на рассвете они обнаружили у отдельно стоящего здания с боксами почти уже остывшие трупы охранников с перерезанным горлом, а внутри – восемь трупов застреленных в упор медсестёр и сиделок, а также хладнокровно умерщвлённых четырёх больных в разных боксах. Пятой больной, из-за которой и была приставлена к зданию дополнительная охрана, в ее отдельном боксе не было.

Официальное расследование властей ничего не дало, однако это не означало, что в деле кровавого похищения поставлена точка. Какие-то неприметные людишки неопределённых национальных и государственных принадлежностей сновали вокруг зданий, арендуемых Красным крестом, вели какие-то, вроде ничего не значащие, разговоры с сотрудниками, пристально приглядывались к любым посетителям (незаметно для них), кое за кем вели слежку, кое к кому подсылали для более тесного знакомства щедро оплаченных местных куртизанок.

И результаты, вероятно, у многих из этих неприметных для обывателя людишек стали появляться. По каким-то направлениям работа активизировалась, по каким-то свернулась. Шифрованные сводки летели в разные концы мира целыми пачками. Связисты разных разведок перехватывали друг у друга радиошифровки, вычисляли часто меняющиеся места дислокации узлов связи, но выявить что-нибудь из информации, передаваемой агентами, было трудно – не хватало квалифицированных дешифровальщиков.

Отличный немецкий радиопередатчик, трофей только недавно закончившейся Брестским миром войны, работал на конспиративной квартире советской разведки исправно и ежедневно передавал в Москву подробные отчёты в рамках операции «Месть». Разведчикам удалось вычислить вначале китайца, ежедневно приходившего в приёмную больницы и выписывавшего себе на листочек состояние нескольких больных, в том числе двух-трёх больных из изолированных боксов.

Список больных, как обратили внимание служащие больницы, был обыкновенно случаен, но всегда включал в себя пациентку из бокса № 1. Когда же произошла кровавая драма с похищением таинственной пациентки, китаец три дня подряд приходил, записывал те сведения из общей больницы, которые ему, как обычно, предоставляли. Но никаких сведений о пациентах боксов ему не сообщали – до поры, до времени полиция попросила держать в тайне правду об их насильственной смерти. Больше китаец в приёмной Красного креста не появлялся. Но за ним успели установить слежку, и ещё через неделю он вывел советских разведчиков на того самого «благотворителя», который поместил больную истощённую девушку в больницу.

«Благотворитель» оказался офицером Белой армии, дезертировавшим с фронта как раз летом 1918-го, в те дни, когда белые заняли Екатеринбург. Про привезённую в Китай девушку он так ничего и не успел сказать – умер в результате очередного, слишком пристрастного допроса в подвале арендуемого на время операции дома. Про то, откуда у него оказались такого прекрасного качества бриллианты и куда делись остальные – тоже не успел, хотя это для наших чекистов было не так уж и важно. Главное – это то, что раненая больная девушка была привезена именно из России, из-под Екатеринбурга и в конце лета 1918-го года. А эти сведения уже сами по себе были вполне весомы.


Однако нащупанная было ниточка расследования со смертью объекта «Благотворитель» опять оборвалась. И неизвестно, как бы развивались события дальше, но советскому дешифровщику в Москве удалось распознать шифр, по которому шли сообщения немецких разведчиков из Харбина. Исходя из полученной информации, стало ясно, что интересующая Советы особа была похищена из лазарета Красного креста именно агентами немецкой разведки и сейчас проходит в их донесениях, как объект «Ната-СС». С Натой-СС ведет работу агент Марта, готовящаяся к какой-то крупной игре, в которую собираются втянуть её немецкие спецслужбы.

В какую игру собирались втянуть «Марту» немцы и какую роль предназначалось играть в дальнейшем самому объекту всеобщего интереса Нате-СС, было пока непонятно. Но уже через день после дешифровки немецких донесений из Москвы в Харбин было послано указание новоприбывшему советскому агенту ЧК: найти и ликвидировать обеих.