Hedera. Часть I (Nurgiz Kanzafarov)

Глава 1. Знакомство

«Красное солнце словно гипнотизировало и тянуло за горизонт. Хочется улететь с этого места именно туда. Там светло и тепло. Там нет людей, которые изрядно поднадоели своим присутствием. Хотелось просто взять и уйти.

Это чувство жило внутри Дэйва. Его нельзя было выкинуть, просто вырвать и выкинуть. Ну, разве что вместе с сердцем. Но кто даст гарантии, что на том свете, если он есть, этого чувства не будет? Рисковать, в его годы, явно не стоило. Еще жить да жить, как говорится. А умереть, не познав все вкусы жизни – обидно.

– Дэйв! – крикнула мама, гремя посудой в доме.

– Да, мам! Сейчас приду!

Сегодня день рождения матери. Друзья и знакомые по работе были здесь. Она не очень любила праздновать, но так принято. Наверное, именно это было невыносимо для Дэйва – так принято… Он любил свободу. Если бы не маленькая семья, состоящая из мамы и из него самого, то точно ушёл бы, куда глаза глядят. Но от них ушёл уже один человек… Дэйв ещё надеялся, что его отец опомнится и вернётся в родную семью. А время шло, надежда таяла и превращалась в лужу обид и злости.

– Дэйв! – очередной зов мамы всё-таки поднял Дэйва со скамьи, и он пошёл домой.

Дэйв обычный подросток. Ничего особенного, если не учитывать, что каждый человек, так или иначе, особенен. Такова была его теория жизни. Внешность ничем не отличала от других. Руки, ноги, голова… все составляющие, как принято называть, homo-sapiens. Тёмные глаза и волосы. И такой же тёмный его мир. Нет, дело не в том, что он человек дружный со злом, просто войти в этот мир и что-то там найти очень сложно. Замкнутый, скрытый. Разговоры – лишь при крайней необходимости. К примеру, в школе, где он учился последний год, а потом дальше и дальше… Учеба не доставляла ни капли радости. Даже, несмотря на то, что всё давалось довольно-таки легко. Он не понимал, что для чего пригодится. Зачем это нужно в жизни? Нет, конечно же, некоторые моменты были увлекательны. В любом случае, ему нужно было учиться, чтобы не огорчать маму и поступать дальше. Просто так принято. И так нужно было жить ради тех людей, которые были не безразличны.

Дома играла какая-то иностранная песня, заводная такая. Вообще без какого-либо конкретного желания слушателя, а просто фоновая музыка для общей атмосферы праздника.

Поздоровавшись с гостями, Дэйв прошёл к себе в комнату и закрыл за собою дверь. Зашторив окна, он включил свет и, переодевшись в более праздничный наряд, вышел к гостям. Тем временем, веселье продолжалось, все что-то бурно обсуждали, смеялись, выпивали, спорили… каждый о своём.

Скорее опустошив чашку чая, Дэйв поблагодарил маму и направился в свою комнату, которая была обставлена кроватью, письменным столом со стулом, конечно же, и небольшим шкафчиком. Здесь всегда царил порядок в его понимании, хотя другие признают, что бардак. Но только не сегодня. Сегодня был день рождения матери, которую он всегда поздравлял самым первым: Дэйв следил за временем, и как только момент наступал он тут же бежал к ней.

На столе стоял компьютер, который купили буквально три года назад. Тогда средств было больше, да и семья тоже. Под столом стояла небольшая коробочка из-под обуви. Дэйв хранил в ней свои тетради с рассказами. Он очень дорожил ими. За свои пятнадцать лет жизни он написал чуть меньше тридцати рассказов. Но они были очень дороги ему, несмотря на то, что он уже забросил свое увлечение. Показывал ли он их кому-нибудь? Да, своему брату. Не родному, правда, но он был для него как родной. Именно сейчас Дэйв начал понимать, что тот станет для него очень важным в его жизни человеком. Может потому что он у него мог бы быть, потому чувствовал его в нём?

Его брат (не будем углубляться в семейные корни, и озвучивать, кто с кем, кому и как, будем просто называть его братом) сейчас учился в соседнем городе. Дэйв часто вспоминает, как они играли в детстве. Родители даже ругали, что те больше времени уделяют играм, а не учёбе. Но сейчас это доставляет лишь улыбки. Время игр прошло. Теперь важнее всего – экзамены. Да и игры как таковы теперь не привлекали его. Наверное, это и есть состояние взросления.

Лёжа на кровати, Дэйв не заметил, как уснул. Проснулся от захлопнувшейся двери в прихожей. Прислушавшись, он понял, что гости разошлись. Он встал и неспешно вышел из комнаты.

– Всё, разошлись… Садись, попей чай, – голос у матери был усталым, а в глазах бродил сон.

– Нет, мам, спасибо. Я, пожалуй, обратно спать.

– Хорошо, уже действительно поздно.

Время было около двух часов ночи. Дэйв разделся и, швырнув покрывало на пол, лёг спать. Но тут же встал, поняв, что забыл выключить свет.

Завтра выходной день. Но всё равно нужно будет встать пораньше, чтобы помочь вымыть посуду и убраться после гостей. Да и подготовиться к предстоящему экзамену не помешало бы.

Подготовка была пятиминутной. Открыл, посмотрел, понял, что всё это неинтересно, закрыл. И так всегда. И всегда удавалось сдавать. Главное сдать. И не важно, какая в итоге оценка. Дэйву была важна своя личная, внутренняя оценка самого себя.

Он многое хотел бы поменять. Весь мир перевернуть, в хорошем смысле слова. Но как? Вопросов много, ответов мало…»

– Замечательное начало, Асим. Это твой новый рассказ? – спросил доктор.

– Спасибо. Да, я решил написать что-нибудь напоследок.

– Напоследок? Что ты подразумеваешь?

– Я больше не хочу писать и придумывать истории. Эти стены больницы мешают мне развиваться. Всё наскучило.

– Асим, твоё лечение еще не закончено, а сочинение рассказов – это способ вспомнить что-нибудь из прошлого. Мы вместе прошли очень многое. И почти уже у цели. Помнишь? – откладывая в сторону лист бумаги, доктор спокойно разъяснял ситуацию.

– Цель – вспомнить и вернуться к нормальной жизни.

– Правильно.

– Доктор, я бы поспорил, по поводу нормальной жизни. Вы считаете, что нормальность есть жизнь по стандартам. Но это глупо. Я не хочу быть рабом.

– Ты не раб и не будешь им. Просто так…

– Принято?! – Асим яростно отреагировал на слова доктора.

Он не любил ограничения. К тому же, никак не укладывалось в голове одно: почему приучают к тому, что выводит его из себя?

– Прости, но сейчас тебе нужно успокоиться. Иначе скорого выхода не будет. И весь наш путь начнётся с самого начала. Самоконтроль – главная задача сейчас. Именно сейчас, стараясь меньше реагировать на всё то, что так задевает тебя, ты сможешь добиться большего как можно раньше. И говоря, что так принято, говорю о том, что это именно та норма поведения, при котором ты не ограничишь других людей. Это называется человечностью.

Асим сжал кулаки, а на его лице можно было прочитать лишь одно – злость.

– Ну, хорошо. Подождем еще немного и посмотрим на твоё состояние. До скорой встречи, Асим.

Асим был одним из пациентов в психиатрической больнице. Его совершенно случайно нашёл доктор Фримен. В холодный дождливый день он стоял у фонтана и что-то бормотал под нос. На вопросы характера «Как его зовут? И как у него дела?» он лишь мотал головой и продолжал бормотать. Позже, придя в более осознанное состояние, удалось выяснить, что у него головные боли, и он не может ничего вспомнить. В ходе лечения доктор окрестил его Асимом.

Когда его нашли, ему предположительно было от семнадцати до двадцати лет. Точный возраст не установлен. Лечение длилось уже четыре года. Лишь в последние два из них состояние начало входить в стабильный режим.

Неделю спустя. Психиатрическая больница.

«Экзамены все были сданы. Дэйв был рад. Поступление прошло успешно. И вроде бы всё налаживалось. Но тревога была, и была она не случайно. Дэйв узнал о неожиданной смерти родного человека. Это повергло его в шок. Он спешно поехал к себе домой. Конец», – сухо и монотонно прочитав продолжение рассказа, Асим посмотрел прямо в глаза доктора.

Фримен понимал, что это было написано без какой-либо задумки и ещё меньше – из осколков воспоминаний. Асим явно хотел, чтобы от него просто отстали.

– А где же был Дэйв? Откуда он едет?

– Не знаю…

Любой вопрос доктора, Асим встречал без внимания. Он был отстранён от разговора.

– Асим, может, хватит? Ты должен написать, откуда и куда. Постарайся.

– Я не знаю. Я ничего не знаю. Я просто написал то, что написал. Закончил на этом. Больше ничего нет в голове. Наверное, он попал в аварию и умер, – жестикулируя, отвечал Асим.

– Почему же умер? Он выжил и сумел вернуться.

– Но смерть родного человека он пережить не смог.

– Знаешь, это как-то мрачновато, Асим.

– А если я решил написать трагедию?

– Хитро…

– Помните, я часто упоминал, что некоторые вещи мне знакомы?

– Конечно, помню.

– Иногда я думаю, что снова переживаю одну и ту же жизнь, одну и ту же историю.

– Ты ведь понимаешь, что это невозможно? А подобное явление вполне нормально. Тем более, если был случай травмы головы. Причину ведь нам так и не удалось ещё выяснить.

– Если бы я мог всё вспомнить…

– Сейчас важно не только вспомнить, но и восстановить нервную систему. Вспышки гнева и желание наброситься на человека неугодного нашему понятию – не есть человечность. Но нам вроде удаётся это исправить и, как ты заметил, наши разговоры всё более осознанны, продуктивны.

– Да, я помню, что раньше, ещё в первое время постоянно чувствовал злость, и мои руки будто горели.

Наступила тишина в разговоре. Доктор просматривал результаты анализов и тестов. Асим сидел напротив и рассматривал свои ладони, изучая каждую линию.

Наконец, доктор начал:

– Так, Асим. Я думаю, что ты сможешь выйти в мир, но на том основании, что ты будешь каждую неделю приходить и проходить опрос, для контроля общего состояния. Жить пока будешь у меня. В доме есть свободная комната, жена будет готовить вкусную еду. Да и мне будет так спокойнее. Согласен?

– У вас жить обязательно?

– Неужели я так ужасен… – посмеялся доктор Фримен.

– Нет, вовсе нет. Эм… В общем, я буду жить у вас…

– Да?

– Да, я согласен.

– Мой дом не так далеко отсюда. Посреди леса, примерно в двадцати минутах езды. Я заберу тебя после работы. Это примерно через час. Я позвоню жене, она приготовит отменный ужин. Тебе понравится. А пока можешь идти к себе.

Глава 2. Внезапно

Небольшой деревянный дом возле леса гармонично вписывался в окружающий ландшафт. Ухоженный дворик с клумбами из красных и белых цветов. Невысокий забор, организованный в виде морской волны. Всё это дополняла дорожка из белого камня.

Солнце уже почти скрылось за горизонт, когда доктор привёз Асима. Выходить из автомобиля никто не спешил.

– Асим, мы приехали.

В ответ он лишь кивнул головой и посмотрел в окно.

– Так чего же ты ждешь? Не бойся. Теперь это и твой дом тоже.

– Это мой дом на время.

Где-то в глубине, он мечтал о своём доме. Он мог бы сам решать, какие обои поклеить, как покрасить стены, забор… Посадить вишню в саду, или яблоню… а можно и то и это.

– По условиям договора. Но после окончания лечения ты сможешь остаться здесь, если захочешь. Мы будем рады.

Асим, ничего не ответив, открыл дверь и вышел. Глубоко вдыхая свежий лесной воздух, он стоял и наслаждался закатом. Этот закат чем-то был схож с тем, который он описывал в своём последнем рассказе. Но всё же, это не то. Там он представлял небольшую речку и просторные поля вдалеке. А здесь почти повсюду деревья. Вот только в этом промежутке, где небольшая дорога разрезает лес напополам, и можно увидеть утопающее солнце.

– Асим, пойдём в дом. Я уже чую запах волшебного ужина и просто не могу удержаться. Идем скорее.

– Да, конечно.

Асим захлопнув дверь автомобиля, последовал за доктором.

Калитка была намного больше забора. Так было удобнее открывать. Иначе пришлось бы всё время отталкивать его ногами, что явно скоротало бы ее жизнь.

– Что это за цветы, доктор?

– Это лаватера. Цветёт до осени. Зато не нужно всё время сажать новые. Виола, это моя жена, она очень любит цветы. Все эти клумбы – её рук творения.

Доктор открыл дверь. Но заходить не стал, и пригласил в дом Асима.

– Проходи.

В этот момент Асим пытался вспомнить дом из своего прошлого. Но ничего. Всё так же глухо. Этот дом теперь станет для него новой отправной точкой в мир. Нужно будет начинать с самого начала.

– Виола, дорогая, мы дома. Виола, где ты?

В доме было тихо, никто не отвечал. Доктор явно начал нервничать, ведь его жена всегда встречала его после работы.

– Асим, присядь пока. Я сейчас вернусь.

Доктор оставил Асима и направился в спальную комнату. Дверь была закрыта. Он открыл её, но Виолы там не было. Он не понимал, что происходит. Тем временем Асим сидел в кресле и разглядывал вокруг, изучал обстановку. Дом явно был построен в стиле сказочного жилища. Оригинальные дизайнерские мысли были вложены буквально на всё вокруг. Даже кружки на деревянном, таком же оригинальном, столе были необычны.

Тишину в доме прервал крик доктора. Асим вздрогнул от неожиданности. Он быстро встал и побежал в сторону кухни и увидел, что доктор сидел и плакал над телом своей жены. Асим не видел её никогда, но решил, что это она. Небольшое шоковое состояние покинуло Асима, и он бросился к телефону, чтобы вызвать скорую помощь. В спешке он набрал неправильный номер. Но со второй попытки ему это удалось:

– Срочно, здесь человек без сознания. Адрес… я не… дом посреди леса, в двадцати минутах езды от… Да, да. Дом доктора Фримена. Всё верно…

После звонка Асим поспешил к доктору.

– Доктор, она жива? Она ещё жива?

Асим всё спрашивал и спрашивал доктора. Но доктор Фримен словно погрузился в другой мир. Телом он был здесь, но его разум – нет. Он рыдал, казнил себя, и всё время просил прощения. Вряд ли в этот момент он слышал вопросы Асима, и тот понял это, просто опустившись на колени рядом. Он смотрел на доктора и видел, как это горе буквально рвёт его на части. И что же делать? Как его поддержать? Сказать, что он соболезнует? И что ему очень жаль?

Доктор Фримен. Кем он был в понимании Асима? Наверное, не просто старичком с седыми волосами слегка поглядывающей лысиной на макушке, с такой же седой бородой и морщинами времени. И не просто доктором, который каждый день приходит и смотрит результаты лечения и потом назначает другие или ещё что-нибудь. Для него он теперь единственный человек, который поддержит, узнает как у него дела и не потому, что так принято, а потому что ему действительно интересно как у него дела. И именно с ним он всегда может о чём-нибудь поспорить, не боясь, что в конце кто-то выхватит револьвер и в ярости выпустит пулю, а может и не одну. Этот человек, сидящий напротив, имел твёрдый характер, благодаря чему он продолжал верить, что Асим сможет вспомнить прошлое и станет частью настоящего и родителем будущего. Но сейчас доктору нужен был перерыв.

Фримен продолжал рыдать. И было чувство, что время застыло. Ничего не менялось. И сколько ещё нужно было просидеть в этом мире – неизвестно.

Наконец послышалась сирена. Скорая помощь прибыла. Асим сказав доктору, что сейчас вернётся, побежал к двери. Он впустил врачей и лишь пальцем указал, куда нужно идти.

Доктор Фримен не хотел отдавать Виолу. Он кричал и ругался на всех. Асим прекрасно понимал чувство потери. Не знал, откуда, и, возможно, додумал это логически, но в любом случае он понимал, что это очень и очень больно. Казалось, что и он в прошлом пережил подобное.

Врачи несли тело к автомобилю, а за ними падая и вновь вставая, бежал доктор Фримен. Он всё время выкрикивал имя своей супруги. Даже когда у него пропал голос. Наверное, природа решила, что не стоит так кричать вечером и немного убавила звук, так думал Асим, который во всём искал нечто другое, то, что обычно воспринимается глупостью.

По дороге доктор Фримен более менее пришёл в себя. Он понимал, что ничего уже не сделать, но надежды не оставлял.

По прибытию в больницу один из врачей зафиксировал время смерти. Наверное, это было самым тяжелым временем в жизни доктора Фримена. Асим не знал до этого Виолу, но он знал доктора. Он знал его всю свою помнящую жизнь. И видя, как он мучается, Асим прочувствовал всё на себе, но это не проявлялось внешне. Можно было бы даже подумать, что это ему безразлично.

Два часа спустя.

Асим сидел на улице на ступенях лестницы больницы, куда недавно привезли Виолу. Хорошо, что лето и нет дождя. Иначе бы так не посидел на бетонных блоках.

Услышав звук, Асим обернулся и увидел доктора Фримена, который медленно направлялся к нему. Всё было понятно. Сейчас просто нужно посидеть и последить за далью, которая была неподвижной и вечной.

Доктор Фримен и Асим смотрели в эту даль. Их мысли были там, но в этих мыслях обязательно была Виола, которая ещё улыбается и всё ещё ухаживает за своими цветами, что так чудесно растут на клумбах близ дома.

– Асим, ты чувствуешь, как в глубине души играет мелодия. Красивая, но несущая в себе чувство неизбежности, которая уже произошла и остается только смотреть. Это больно. Оно уходит и опустошает нутро и потому так… Но однажды это пройдёт. Главное, не цепляться за это, а постараться отпустить. Это чувство действительно нужно отпустить, иначе съест всю твою душу… Ох, прости меня, Виола. Я тебя очень сильно люблю…

– Знаете, доктор. У меня снова странное чувство. Это так знакомо всё… Я даже теряюсь иногда, хочется ли мне вспоминать. А вдруг там только потери…

– Асим, Асим… Память странная штука. Вроде и хорошее помнится, но некоторые воспоминания могут нести боль, – доктор снова заплакал и опустил голову, дабы скрыть свои слёзы.

– Ничего, мы справимся.

Глава 3. Сначала

Месяц спустя.

Было непонятно, кто кого сейчас лечил. Доктор Фримен был в глубокой депрессии и за ним ухаживал Асим. Хотя изначально всё должно было складываться иначе.

– Доктор, я приготовил вам чай, выпейте.

– Спасибо, Асим, – без каких-либо эмоций, ответил Фримен.

Фримен почти все время лежал на диване в гостиной, любуясь цветком на подоконнике, это была бегония, как рассказал в разговоре с Асимом сам доктор. Каждый день он следил за ним, чистил его от пыли. Поливал очень редко, только лишь дождавшись полного иссушения земли. Так поступала когда-то Виола, именно она научила его.

Люди в чем-то схожи с растениями: каждому нужен свой уход и каждый цветёт в тех или иных условиях. К примеру, кактусы, почти не требуют воды; ивы обычно растут ближе к водоёмам. А лотос прямо в воде и растёт.

Доктор, приняв более удобное положение, мелкими глотками начал своё чаепитие. Асим сидел, немного наклонившись, на стуле рядом с диваном. Так проходило каждое утро. То окно, где стоял горшок с бегонией, смотрел на восток. Там же можно было увидеть ту дорогу, по которой когда-то впервые приехал Асим, а ещё раньше и доктор Фримен с Виолой.

«Странная дорога. Куда она вела? – задумался вдруг Асим. – Просто с востока на запад? Было видно, как встаёт солнце и как оно ложится за горизонтом. Дом стоит здесь не случайно. Наверное, так было задумано тем, кто придумал его. Только со временем начинаешь понимать суть вещей. Вот, допустим, стоит дерево посередине поля. Ну, стоит себе и стоит. Что такого? Это всё на первый взгляд. А так подумаешь и уже несколько вариантов. К примеру, летит птица откуда-нибудь, устала совсем и тут дерево. Неожиданно, но как глоток свежего воздуха. Посидела, набралась сил и дальше в путь. Или такой: солнце, жара, рабочий ходит по полю и тут дерево, а под ним тень. Значит, дерево всё-таки не случайно там стоит, одиноко, но стоит. А может и не одиноко. Судьба у него такая – помогать другим. Почему же обычно у тех, кто помогает, рядом нет никого, кто бы помог им самим? Вот и сейчас сидит доктор на диване, пьёт чай. Месяц уже прошёл. А кто ему поможет снова жить как раньше? Как раньше, видимо, уже никто, но хоть как-то почувствовать саму жизнь…»

Доктор Фримен, глотнув остаток чая, молча, протянул чашку Асиму. Тот так же, не произнеся ни слова, потянулся за ней и, схватив обеими руками, понёс его на кухню. Вернувшись обратно Асим начал говорить:

– Доктор Фримен, помните, вы говорили, что нужно жить, нужно продолжать жить дальше, ради оставшихся людей. Вот так просто пасть на колени перед законами этого мира – глупо. Я ведь не сдался, когда у меня ничего не получалось. Вы научили меня снова жить. Продолжали верить всегда. Так почему вы сейчас сдались? Почему? Неужели вы не человек слова? Вы сказали, что нужно жить! Так живите! – Асим всё громче и громче развивал свою мысль и тем самым старался пробудить в докторе любовь к жизни. Фримен заплакал.

Два дня спустя.

– Сегодня понедельник. Вы обещали, что мы поедем в город, доктор.

– Да, Асим, я помню. Собирайся, сынок.

Асиму всё же удалось вытащить доктора. В течение двух дней они вместе просиживали на улице и рассказывали друг другу разные истории. Точнее рассказывал доктор, а Асим все расспрашивал и расспрашивал. Они были как отец и сын, всё время задающий вопросы «что?» да «как?». Несомненно, они стали ближе.

– Кажется, дождь собирается, – взглянув на небо, сказал доктор. – Как же я его давно не касался. Давай лей! Эгегей!

Асим смотрел и смеялся вместе с доктором, который словно маленький ребёнок бегал туда-сюда под дождём. На его лице была искренняя радость. Асим давно её не видел. Но, кажется, время пришло. Всё когда-нибудь случается. Возможно даже не сегодня и не завтра, и даже не через год, а может и вовсе не в этой жизни, но случается. Да, скорее всего это так.

Дождь действительно пошёл: по крыше, забору, цветам… шагал куда-то на юг, несмотря кто там внизу. То быстро, то медленно.

Вдруг, Асим задумался и посмотрел на небо. А потом закрыл глаза. Он чувствовал каждую каплю, что падала на его лицо, и разбивалась на мелкие части. Как они обратно стекались воедино и образовывали маленькие ручьи. Эти капли были едины там вверху, а потом их разбрасывало куда попало, но они снова воссоединялись. Это было великолепно.

Раздумья Асима прервал так хорошо ему знакомый голос доктора Фримена.

– Асим, поехали. Дождь прекрасен сегодня, но я обещал тебе, что мы поедем в город. Я – человек слова.

Машина завелась не сразу. Она стояла без дела уже давно. Но, несколько усилий доктора привели его в боевое состояние.

– Асим, впереди нас ждет новая жизнь. И мы войдём в него уже победителями, – доктор с широкой улыбкой посмотрел на Асима, а потом, переключив передачу, до упора нажал на педаль газа. Автомобиль дёрнулся настолько резко, что, кажется, и он сам испугался этого, не то, что Асим.

Доктор гнал по просёлочной скользкой дороге. Асиму это совсем не нравилось. Тогда он довольно жёстко раскритиковал доктора:

– Доктор Фримен! Успокойтесь! Мы жить начинаем, а не умирать! – только докончив свою фразу, Асим понял, что сказал это чересчур грубо.

Доктор остановил машину и попросил прощения. А затем добавил:

– Я вдруг вспомнил, что раньше, когда мне было еще лет тридцать, я купил свою первую машину и гнал по этой дороге. Я знаю её как свои пять пальцев. Хотел снова вернуться в то время, или хотя бы почувствовать тот прежний мир. Прости, Асим. Я подвёл тебя, – доктор взглянул на Асима.

– Нет, нет. Это вы простите меня. Просто вы знаете эту дорогу как свои пять пальцев. Но их же у вас двадцать.

Секундная пауза и громкий смех наполнил салон автомобиля и не оставил места ни злобе, ни огорчению.

Дождь не переставал идти почти до позднего вечера. Несмотря на это, доктор Фримен и Асим прогулялись по городу, забежали в закусочную, просидели там около четырёх часов, где доктор снова рассказывал различные истории из своей жизни.

Вернувшись, домой, первым делом Асим побежал на кухню, чтобы приготовить кофе. Тем временем, доктор Фримен искал что-то у себя в кабинете.

Кабинет доктора был довольно просторным. Эта комната единственная, которая была обставлена не в стиле сказки, а строго и выдержанно. Деревянные полки по стенам, окно позади рабочего стола и глобус в углу. Большое количество папок на столе, ручки, карандаши, и различные канцелярские приспособления. Есть даже сомнения, что доктор всеми ими пользовался.

– Доктор Фримен, где вы? Кофе готов.

В ответ Асим ничего не услышал, но продолжал расставлять на столик возле кресел чашки с горячим кофе.

Стеклянный столик явно, когда то был журнальным, но был переделан так оригинально, что с лёгкостью можно было согласиться переделать все остальные столики под этот. Круглый верх, под ним в виде раскрывающегося бутона цветка стойка, стоящая на деревянных, подобных листьям, упорах.

– Доктор Фримен!

– Да, я сейчас! – услышал в ответ из кабинета Асим.

Через некоторое время доктор появился в гостиной. Асим уже сидел, пил кофе и следил за тем как шёл Фримен, который что-то прятал у себя за спиной.

– Что у вас там?

Доктор, молча, подошёл к другому креслу и сел.

– Что у вас там? – снова спросил Асим и поставил чашку на столик.

– Попробуй угадать, что я сейчас прячу. Я даже вытащу свои руки из-за спины, дабы доказать, что ничего прятать в последствии не буду в складках пледа. Подумай очень хорошо.

– Что будет, если я не угадаю?

– Ну, значит, не угадал, – затянуто ответил доктор.

Асим сидел и думал. Подсказок не было совсем. В сжатом кулаке могло быть все что угодно. Он перебирал в голове разные варианты: брошь, монета, колпачок от ручки, да почти всё, что могло бы там поместиться.

– Так что же я прячу, Асим?

– Вы прячете там неизвестность. То, что там сейчас находится – мне неизвестно. Значит это – неизвестность.

– Меня всегда веселили твои умозаключения, – ответил доктор и сунул руку в карман и снова вытащил его.

– Так что же у вас там было?

– Это должен будешь выяснить ты сам. Придёт время, и ты узнаешь. Давай пить кофе, иначе остынет.

Так они и просидели до глубокой ночи. Доктор что-то напевал, а Асим все думал и думал о том, что хранится в кармане у доктора Фримена.

Наверное, доктор поступил как эта жизнь. Она тоже хранит различные тайны, и порой даже мы находим их, но объяснить и дать точный ответ мы не можем. Так решил для себя Асим, но не стал говорить об этом доктору. Он просто смотрел на него и слушал его напевы. А когда тот закончил, он улыбнулся ему. Доктор, закрыв глаза, уснул.

Глава 4. Встреча

Утро. Лучи солнца проскальзывали сквозь щели не до конца закрытых штор и щекотали лицо еще спящих в доме. Птицы начинали свой концерт. Первый, второй… через некоторое время будет петь целый хор.

После вчерашнего дождя земля еще была мокрой. Тем не менее, различные жучки, букашки представляли свой насекомий концерт стрекотаний.

В доме неожиданно раздался телефонный звонок. Все слышали его, но отвечать никто не спешил. Потому что все друзья и знакомые доктора знали о просьбе не беспокоить его до конца лета. Телефон продолжал звонить долго и упорно. Асим не выдержал и, резко встав, направился к телефону.

– Ало.

Асим услышал приятный женский голос, который словно заколдовал его, и он просто его слушал, не вникая в суть разговора.

– Хорошо? – последовал вопрос.

– Эм… да хорошо, – ответил Асим, не понимая, на что он согласился.

– До скорой встречи.

– До встречи, – положив трубку, он ещё несколько минут стоял и слушал у себя в голове тот приятный голос.

– Кто звонил?

– Какая-то девушка.

– И что же она хотела?

– Я, пожалуй, пойду, заварю чай, – не ответив на вопрос доктора, Асим пошёл на кухню.

– Асим! Так чего она хотела?

Пока доктор убирался по комнате, Асим приготовил чай и накрыл на стол. Достал из нижней полки кухонной гарнитуры мешочек с сахарными печеньями и, не вынимая их, положил на стол.

– Присаживайтесь, доктор.

– Ты мне так и не ответил на вопрос.

– Честно говоря, я не слушал её. Она что-то так быстро объясняла, что я растерялся и просто сказал «да».

– Эх, Асим, Асим… – доктор улыбнулся.

Ближе к обеду к дому подъехал автомобиль.

– Похоже у нас гость. Кто это? – озадаченно следил за незнакомой девушкой доктор.

– Эм…

Из машины вышла особа лет 23. Черная юбочка, блузка кремового цвета и чёрные солнечные очки и такие же чёрные туфли.

– Лужи, лужи… Чёрт, везде лужи…

Доктор, еле сдерживая смех, посоветовал Асиму помочь ей пройти.

– Здравствуйте, меня зовут Асим. Это вы сегодня звонили?

– Да, я. Здравствуйте. А доктор Фримен дома?

– Простите, а как вас зовут?

– Лаэлия, – девушка протянула руку.

Асим и гостья зашли домой. Там он представил её доктору Фримену.

– Итак, Лаэлия, что же вас привело сюда? Вроде бы я вас раньше не видел.

– Мы не знакомы лично. Но я присутствовала на ваших лекциях. Сейчас я пишу статью. И мне необходимо как можно больше узнать о вас и о вашей работе. Я журналист.

– Как вы нашли меня?

– Ну, сейчас это не так трудно. Любого человека, в принципе, можно найти.

– И всё же, откройте секрет.

– Я была в психиатрической больнице, но мне сказали, что вы в отпуске и адресные данные не распространяют.

– И как же тогда вы умудрились?

– Случайно встретила одного знакомого. Он и поделился. Не буду раскрывать его имени, он просил ничего не говорить. Я знаю про вашу жену, мне очень жаль. И я пойму, если вы сейчас откажете мне. Простите…

– Ничего… ничего. Всё нормально. Со мною мой спаситель, – сказал доктор и взглянул на Асима. – Мы вместе многое пережили. А помогать людям – это наше призвание. Но мне кажется, что встретиться завтра будет разумнее у меня на работе, утром. В девять часов. На сегодня у нас были кое-какие планы. Не хотелось бы менять.

– Да, конечно, без проблем. Спасибо, доктор. Я просто вроде договаривалась по телефону сегодня, ну да ладно…

– А, так это, Асим не был в курсе. Хотел устроить сюрприз. Ну, что ж, до завтра.

– Понятно. До свидания, доктор Фримен. Пока, Асим.

– Я провожу вас.

Девушка вселила странные, и, кажется, уже знакомые чувства Асиму. Он не мог понять, что это такое. Всё время вспоминал её улыбку и ямочки на щеках. И эти глаза, в которых он видел искру жизни. Она действительно живая. Асим не знал, как объяснить это – он отличал людей «живых» и «мёртвых»: у первых в глазах играла искра, а у вторых её не было, глаза были сухи, словно пелена, которая поглощала свет.

Закрыв за собою дверь, Асим встретился с доктором, который ехидно улыбался.

– Что случилось? Почему вы так улыбаетесь?

– Я чувствую, как парит амур. Его стрелы золотые уже вонзились в сердце… тарарай… тараай… парам пам-пам… – запел Фримен.

– Уоу! Доктор, о чем вы вообще, не понимаю?

– Асим, Асим… я уже прожил без малых шестьдесят лет. И что такое любовь я прекрасно понимаю. От неё уже не деться. И не спрятаться на улице! – крикнул доктор, выбежавшему из дома Асиму.

Доктор сел и снова что-то начал напевать. Это была не песня, это была просто мелодия. Её он слышал, когда ходил на концерт симфонического оркестра вместе с Виолой. Доктор точно помнил, что тогда исполняли композиции Шопена, а он сидел с женой на балконе и слушал. Он мог бы просидеть там вечность. Это было просто великолепно. Такое не забывается.

Асим тем временем шел не спеша вдоль дороги. Эта девушка не выходила у него из головы. Как бы он не сопротивлялся, ничего не получалось. Неужели доктор Фримен прав? Неужели это любовь? И как быть теперь?

Асим закончил свои хождения только под вечер. Зайдя домой, он тихо закрыл дверь, так как доктор уже дремал. Затем он направился в свою комнату: одноместная кровать, копия картины Сальвадора Дали «Постоянство памяти» на стене, небольшой столик и тумбочка, на которой красуется горшок с цветком крокуса, который, как говорят, положительно влияет на человеческий мозг.

Не включая света, Асим лёг на кровать; подложив руки под голову, задумался. Он пытался разобраться в таком сложном чувстве как любовь. Состояние уже понятно, но как это всё объяснить? Как и почему это происходит? Это чувство настолько сильно, что бороться с ней нет смысла. Остаётся только капитулировать и сдаться на милость. Может именно из-за её силы человек не может сразу принять её, боясь пораниться? Но, понимая, что смысла нет, он принимает её. И любовь, поселившись в сердце, просто разрастается по всему организму и всё – теперь ты под контролем этой силы. Даже мозг, который является самой разумной частью тела, начинает равняться другим частям и почти ничем не отличается.

– Хватит, мне не нравится, когда мною управляют. Уйди от меня! Я сам буду решать! Уходи! – Асим словно потерял контроль над собой и безудержно кричал.

В комнату ворвался доктор.

– Асим! Что с тобой?

– Доктор… как?! Скажите, как мне бороться против этого чувства? Что может её убить? Что? – чуть не плача спрашивал Асим. – Оно знакомо мне, как и чувство потери. Словно со мною уже было такое. Я ничего не понимаю.

Доктор присел рядом с Асимом и, положив руку на плечо, ответил:

– Вот скажи, что такое свобода?

– Это безграничность. Нет никаких запретов и условий. Делаешь то, что хочешь.

– А такое возможно в этом мире?

– Думаю, да.

– Ты уже потерял свободу. Ты в тисках своих принципов и мечтаний. Это реальность, сын мой, как и любовь. Просто прими её, стань частью этого. Любовь – основа жизни. Дойдя до основы жизни, ты подсознательно начинаешь понимать, что дальше некуда. Всё, вот он самое сердце. Но, ты привык идти дальше и дальше, невзирая на границы. Поэтому принять любовь очень сложно.

– И, что теперь? Это конец?

– Нет, это начало, Асим, начало. Тем более, это явный толчок к прошлым событиям. Может, что и вспомнится. Но ты сейчас отдыхай.

– Я, наверное, уже надоел, что постоянно говорю о знакомых событиях, чувствах…

– Ну что ты, конечно нет. Это только приветствуется. Ведь одна из наших задач это вспомнить твоё прошлое.

– Иногда мне кажется, что я любил, а потом потерял её в тисках смерти. Смерть, кажется, повсюду.

– А жизнь? Её больше, согласись. Не омрачай свои мысли. Всё это естественный ход событий. Так заложено природой.

Асим не стал задавать больше вопросов. Он просто снова погрузился в свои мысли в поисках ответов на вопросы, которые рождались буквально каждую секунду.

Глава 5. Сближение

Психиатрическая больница.

Весь рабочий персонал, чьи окна рабочих мест выходили на парковку, позабыв свои дела, смотрели на прибывшую машину доктора Фримена. Но из неё никто не выходил.

На лицах было приятное удивление. Фримена здесь любили и уважали. Он проработал целых тридцать три года. Еще, будучи молодым специалистом, ему удалось добиться немалого успеха в работе и изучении проблем психического расстройства.

Двери автомобиля, наконец, открылись. Первым вышел Асим, затем, не спеша, и доктор Фримен. Он еще не успел закрыть дверь, как услышал знакомый голос охранника:

– Доктор Фримен! Как я рад вас видеть.

– О, доброе утро. Я тоже очень рад встрече.

Дружеское, крепкое рукопожатие сопровождалось разговорами о делах и здоровье.

– Ну, здравствуй Асим.

– Здравствуйте.

Отношения с персоналом у Асима складывались не так радужно. Но все понимали и ни к кому никаких пререканий не было. Правда, такая масочная стратегия рождала неоднозначные чувства.

– Мы ждали вас ближе к осени. А до него еще целый месяц.

– Как бы ответил Асим: до осени месяц, мало ли много ли, зависит от того, в каких масштабах это измерять.

– Да мы только рады, доктор. Смотрите, вас все ждут. Все смотрят из окна и машут вам. Они хотели выйти, но я закрыл двери, первым хотел вас поприветствовать. Да и мороки с пропусками многовато. В общем, пошлите, иначе меня побьют.

В этот момент подошла и Лаэлия. Доктор, увидев её, взял под свою ответственность и провёл в свой кабинет. Сразу же заняться делом не получилось. Каждую минуту к нему заходили здешние работники и расспрашивали о жизни.

Когда кабинет покинул очередной коллега, доктор сказал:

– Лаэлия, я пойду, поброжу по больнице, а ты пока изучи вот эти папки и, кстати, тебе поможет Асим.

– Доктор, постойте. Что значит «поможет»? Я совсем не разбираюсь в этих записях. Какой от меня толк? – Асим был в недоумении.

– Будет, – не оборачиваясь, ответил доктор.

Рабочий кабинет был просторным. Ничего лишнего: по углам растения в виде пальм, стол (компьютер в наличии) и стулья с мягкими сиденьями, для посетителей. Справа от стола была дверь с надписью «Архив». Именно там хранились все дела доктора Фримена.

– Начнём, – Заговорила Лаэлия после ухода доктора.

Асим ничего не ответил и следил за её действиями: что-то переписывала себе в записную книжку, что-то рассматривала на фотографиях. Между делом она вдруг спросила:

– Асим, чего молчишь? Рассказывай.

– Что именно?

– Ну, о себе. Кем ты приходишься доктору. Ты ведь не его сын. У него детей нет.

– Я… просто его друг.

– Просто друг не бывает. Вы очень близки, такое чувство, что он знает тебя с детства.

– Можно сказать и так.

– А где ты родился? Откуда родом?

– Этот мир – мой дом.

Лаэлия улыбнулась, продолжая переписывать.

– Не хочешь говорить, значит.

– Я говорю. Просто мои слова тебя не устраивают. Вот основная проблема.

Асим не хотел признаваться, что он один из пациентов доктора Фримена, боясь спугнуть. К тому же она совсем по-другому начнёт к нему относиться. Но дальше случилось то, чего Асим совсем не ожидал. Лаэлия взяла в руки следующую папку и, открыв её, изменила свою неотразимую улыбку на небольшой шок и удивление.

– Асим…

Асим не понимал что случилось. И робко спросил:

– Что не так?

– Ты пациент доктора Фримена?

Асим вырвал из рук папку и, не успев открыть её, услышал смех Лаэлии.

– Видел бы ты себя! – продолжая смеяться. – Ты так схватил папку, что я уже сама поверила в это! Здесь просто методы лечения. Остальное нам недоступно.

– Это не смешно! – крикнул он.

Лаэлия не на шутку испугалась.

– Прости, Асим. Не думала, что тебя это так обидит.

– Прости, прости. Я…я не хотел. Мне нужно выйти.

Асим понимал, что чуть не выдал самого себя. Он спешно покинул кабинет и встал у окна в фае. Немного обдумав произошедшее, Асим решил, что было бы неплохо сгладить конфликт. Перебирая варианты, он даже не заметил, как снова оказался в кабинете доктора.

– Слушай, Лаэлия, я тут подумал, пойдём, выпьем кофе. Оставь пока эти папки. Поболтаем. Да и я хотел бы извиниться.

Странное молчание Лаэлии его тревожило.

– Ну, идём?

Лаэлия закрыв папку, обернулась и положительно кивнула головой.

– Вот и славно. Идём.

Закусочная. Недалеко от психиатрической больницы.

– Два кофе, пожалуйста, – обратился Асим к официантке.

– Хорошо, минуточку.

– Итак, Асим. Может, ты всё-таки расскажешь про свою жизнь?

– Лучше ты. А потом я.

– Ну, хорошо. Родилась я в совершенно далеком от этого места городе. Но почти всю жизнь, за исключением летних каникул прошлых нескольких лет, провела тут.

– А где проводила каникулы?

– Пусть у меня тоже будут тайны, – с некоторой ухмылкой ответила Лаэлия.

– Ай, брось. Ты всё ещё в обиде на меня?

В разговор вмешалась официантка.

– Ваш кофе.

– Спасибо.

Сделав по глотку, они продолжили разговор.

– Нет. Я не в обиде. Но, раз ты скрываешь свою историю, то и я позволю себе немного секрета.

– Неужели тебе так интересно услышать мою историю жизни?

– Конечно. Мы будем видеться довольно часто. Я же должна знать, что представляет из себя человек, с которым я общаюсь.

– Этот человек без прошлого. Только настоящее и будущее. В настоящее время мы сидим, пьем кофе, а будущее я могу придумать. Но вряд ли тебя устроит такой вариант истории, – сказал Асим и сделал ещё один глоток

– Придумай. Я послушаю.

– Серьёзно?

– Да, да. Придумай.

– Хм. Ну, тогда слушай. Сейчас мы допьём кофе. Перекинемся ещё парой слов. Затем, заплатив, мы пойдём обратно в больницу. Там мы встретим доктора, который потерял нас и сейчас явно пытается отыскать. Он задаст вопрос типа «Где вы были?» (подражая голосом доктора). Ты ответишь первой.

– Почему именно я? Может, ответ дашь ты?

– Если бы сейчас не сказал об этом, то точно ты. А сейчас могу и я. Продолжим. Доктор скажет в ответ, что надо предупреждать, ибо обратно нас не пустят просто так. Я предложу поехать домой, сказав, что на сегодня хватит, и продолжим завтра. Тем не менее, доктор спросит тебя, что хватит ли тебе на сегодня информации? Ты из вежливости скажешь, что да. На самом деле ты записала очень мало. Но времени у тебя полно. Так что, можно и завтра. Этого, конечно же, ты тоже не скажешь вслух. Так принято просто. Мы разъедемся по домам. И кстати, где ты живёшь?

– У меня тётя здесь есть. Не очень приятная личность, честно скажу.

– Почему же?

– Вот у тебя тоже есть родня. И ты наверняка понимаешь меня, когда гостишь у них. Но это даже более жёсткий случай. Она вот реально каждый день накидывается с поучениями и советами.

– Хм…

Асим достал деньги и, положив их на стол, сказал:

– Вот мы и перекинулись парой слов. Я оплатил, а теперь идём.

– Вперёд.

Психиатрическая больница.

– А вот и доктор…

– Где вы были?

Асим и Лаэлия молчали.

– Что это значит? Почему вы молчите?

– Ну, хорошо, хорошо, – посмотрев на Асима, который явно был доволен происходящим, ответила. – Мы были в закусочной. Сидели, болтали.

– А если бы меня здесь не было, как бы вы вошли?

– Мы бы не стали заходить, доктор. Я думаю, что нам всем пора домой.

– Лаэлия, ты как считаешь?

– Пожалуй, действительно поеду домой, проанализирую то, что записала в блокнот.

– Ну, тогда поехали. Асим, ключи от кабинета у тебя?

– Да, конечно. Ну, я пойду пока в машину. До завтра, Лаэлия.

– До встречи. Спасибо доктор ещё раз. У меня есть предложение: я к вам приеду завтра и устрою небольшое интервью. Как вы на это смотрите?

– Приезжайте, конечно. А то каждый раз мотаться такому старику как я – трудновато.

– Да бросьте, вам ещё жить да жить.

– Да уж, если бы мы столько жили. Ну, что ж. До завтра.

– До встречи.

Дом доктора Фримена.

– Я пошёл к себе, – немного уставшим голосом сказал Асим. – Если что, то будите.

– Хорошо, Асим. Вот ещё что: Лаэлия приедет завтра сюда. Она хочет взять интервью…

– Мне это не интересно. Она порядком разозлила меня.

– Что же произошло?

– Ничего.

– Асим, не отталкивай людей. Я уже не молод. Моё время уходит. А Лаэлия – одна из тех, кто поможет полноценно войти в новый для тебя мир и жить там.

– «Одна из», но не единственная. Это ключевой момент, – заметил Асим.

– Пойми, я желаю тебе лучшего.

– Понимаю. Но мне нужно разобраться самому во всём этом. И в прошлом тоже. Прошло столько времени. Я толком ничего и не вспомнил. Только непонятные чувства и мысли, что возможно да, что-то такое было. Но ничего конкретного.

– Не теряй надежды.

– Вы всегда поддерживали. И я благодарен за это. Ладно, пора спать…

Асим лёг на кровать у себя в комнате и почти тут же уснул. А доктор как обычно лежал на диване и наблюдал вокруг. Он видел, как лучи солнца уходили и оставляли в руках ночи этот мир, который тоже ложился спать.

В какой-то момент Доктор Фримен вдруг встал и направился к себе в кабинет. Не включая свет, он открыл сейф и достал оттуда зеленую папку и вернулся в гостиную. Сев на диван, он разглядывал её сквозь темноту. Эта папку он читал почти каждый день. Он помнил её до каждой точки, и тьма не была ему помехой. Доктор Фримен просто держал её и представлял всё, что там есть.

Глава 6. Смерть

Раннее утро.

Асим, проснувшись, еще долго валялся думая о Лаэлии. Сегодня, как говорил доктор Фримен, она должна приехать и взять интервью для своей статьи о нём и методах его лечения.

Асим так хотел этой встречи, но одновременно и отталкивался от неё. Это противостояние мучило его.

– Доктор Фримен! – крикнул вдруг Асим из своей комнаты. – Вы проснулись?

– Да, Асим. Подойди сюда, – негромко проговорил доктор.

– Что? Сейчас. Я вас не расслышал!

Заправив кровать и одевшись, Асим вышел в гостиную.

– Что вы сказали доктор?

– Подойди сюда, Асим. Я хочу кое-что тебе показать.

– Что это за папка? Что там?

– Погляди.

Асим открыл папку и просмотрел её. Из документов полного текста, он отметил лишь одно предложение, по которому и понял всю суть дела.

– Вы оставляете дом мне? Не пойму. Зачем?

– У нас не было детей, Асим. А мне осталось жить совсем немного.

– Не говорите так. А этот дом, он не может быть моим. Я так не могу. Найдите более достойного и нуждающегося.

– Он твой. И что с ним делать решать уже тебе. Можешь продать, подарить или оставить себе и жить. Найдёшь работу, заведёшь семью.

– Вы так говорите, словно узнали свою дату смерти.

– Да уж, Асим. В прямоте слов тебе не занимать.

– Давайте лучше чаю выпьем.

Асим убрал в сторону папку и пошёл заваривать чай. Да, он желал иметь свой дом. Но хотел построить сам, составив свой уникальный план, внеся интересные архитектурные мысли. Бывало, целыми днями проводя в замкнутых белых стенах, он брал с собой кучу бумаг и расписывал до мелочей свой будущий дом.

– Я хочу, чтобы прошлое осталось в тайне.

– О чём ты?

– Мне кажется, что вспоминая некоторые моменты из прошлого, мне становится не по себе. А ещё я не хотел бы, чтобы Лаэлия узнала про меня.

Допив чай, доктор Фримен высказал своё мнение:

– Асим, послушай, от прошлого не убежать. Оно всегда будет с тобой, его нельзя просто забыть. Ты, наверное, сейчас подумал «Но я ведь не помню прошлого». Ты его не помнишь, но оно есть. Люди, которые не боятся самого себя – они настоящие. Так будь настоящим. Будь таким, каким ты есть и не стыдись этого. В том, что ты лечился, ничего плохого нет. Это лишь доказывает, что ты силен духом. Ты боролся и ты смог. Понимаешь меня?

– Доктор, делайте что хотите. Тем более, я не могу вам приказывать. Это ваше дело. Я лишь могу попросить. А вернее, я уже попросил. Вы многое уже сделали.

– Асим, если ты не хочешь, то я, конечно же, ну буду ничего рассказывать.

Асим, ничего не отвечая, уткнулся взглядом вдаль. Доктор Фримен снова о чём-то говорил, что-то объяснял… но, это словно происходило в параллельном мире. Асим не слышал его. Он думал о своём и следил за проплывающими облаками. Один из них точно был похож на дракона, летящего по небу. А впереди плыла маленькая, ни на что не похожая форма. И, казалось, что дракон поглощает её. Одновременно красивая и трагическая сцена.

«Кажется, вот оно…» – подумал Асим.

– …понимаешь меня?

– Кажется, я вспомнил. Это оно…

– Что?

– Я прогуляюсь. Мне нужно… да, мне нужно идти.

Доктор привык к странностям Асима: его отвлеченность и витание в облаках с последующим резким уходом, ни к чему не подводящий факт или просто неожиданный вопрос… – обычное дело.

Буквально через десять минут после того как ушёл Асим, приехала Лаэлия. Взяв в руки свой блокнот и ручку, она записывала всё то, что рассказывал доктор Фримен.

Стрелки часов дошли уж до семи часов. Асима к тому времени так и не вернулся. Доктор стал волноваться.

– На сегодня, думаю, хватит.

– Да, мне сейчас всё это нужно будет осмыслить и вылить в статью так сказать. А где Асим? Я что-то его не заметила сегодня. И, кстати, меня давно мучает вопрос: кто он? У вас же нет детей. И, насколько мне известно, племянников тоже.

– Он…

В этот момент, доктор замолчал и жадно пытался вдохнуть воздух. Он схватился за горло, стараясь как-то помочь себе.

– Доктор, что с вами? Я сейчас, вызову скорую!

Лаэлия взяла свой мобильный телефон и готова была нажать на кнопку вызова, но доктор, повалившись вперед, случайно задел её руку и телефон закатился под диван. Лаэлия пыталась поднять доктора, но паника валила всё из рук. Доктор упал, а потом что-то прошептал. Лаэлия не понимая, наклонилась:

– Доктор! Доктор Фримен! Что… что вы сказали?! Потерпите! Я сейчас! Сейчас!

Ужас и страх в глазах. Они охватывали всё вокруг пронизывая невидимыми нитями, которые просто-напросто сводили попытки и действия на нет.

Лаэлия хотела побежать к домашнему телефону и позвонить, но её остановила рука доктора: он схватил её и снова что-то проговорил.

– Я вас не понимаю, доктор!

Доктор Фримен показал пальцем в направлении своего кабинета и проговорил:

– Его… там для него всё. Передай папку… передай ему…

Рука доктора ещё держала Лаэлию, но не так крепко. Освободившись, она всё же набрала номер и вызвала скорую помощь.

Смерть пришла. Доктор Фримен совсем не ждал её. Нет, он не был против и она не была неожиданной. Смерть пришла, скажем, так – в неподходящий момент.

Лаэлия, оставив тело доктора, пошла в кабинет, куда он указывал перед смертью. Там она нашла открытый сейф. Внутри лежала папка с документами, ключи и запечатанная коробка.

– Видимо вы говорили об этом, доктор… Стоп. Потом разберусь. Где же скорая, господи!

Лаэлия смела всё в пакет и, услышав сирены, поспешила на улицу.

– Сюда! Скорее!

– Что с ним?

– Я не знаю. Мы сидели, разговаривали. Вдруг, он начал задыхаться и упал. Я не знаю, что с ним произошло.

– А где тот парень?

– Асим?

– Да, да. Он.

– Его не было дома.

Водитель явно знал доктора. Лаэлия потом узнала, что именно он тогда приезжал за покойной Виолой.

Неся тело на носилках, один из врачей сказал, что у него случилась асфиксия.

Когда автомобиль скорой помощи покинул место, Лаэлия вошла в дом и пыталась дождаться Асима. Но его не было, а атмосфера в доме внушала беспокойство. Не выдержав, она поехала домой к своей тёте.

Похороны доктора прошли на следующий день. На нём присутствовали почти все, кто знал его. Кроме Асима. Он так и не появился. Лаэлия пыталась отыскать, но всё было бесполезно. Словно тот провалился под землю. Некоторые очевидцы утверждали, что он направлялся в сторону выезда из города. Иные говорили, что тот сгинул в лесу и найдётся позже.

День спустя после похорон.

Лаэлия, сидя у себя в комнате, решила разобраться с вещами, которые она прихватила с собой из сейфа.

– Простите, доктор. Но Асима нет. А в этой коробке и папке может быть всё что угодно. Может даже незаконное… Я, конечно, сомневаюсь, но лучше проверить. Надеюсь, вы понимаете меня там…

Лаэлия любила рассуждать вслух. А её тяга к раскрытию тайн не оставляла выбора. Первым делом она разобралась с документами в папке. Всё было предельно ясно и ничего особенного. А вот коробка изначально показалась ей интересной.

– Чёрт… господи… Простите, упомянула всех. Вскрываю… Что мы имеем. Итак: документация, жёсткий диск, блокнот. Матрёшка блин, а не коробка. Не удивлюсь, если в документе всё зашифровано, а на жёстком будет пароль. Проверим мою теорию…

Скорее подключив диск к компьютеру, Лаэлия развела руки в сторону.

– Что и требовалось доказать. Введите пароль. Ладно, посмотрим на документы… Бла-бла-бла… Что за… Асим? Я, конечно, могла такое допустить. Парень странноватый… «…найден у фонтана… дата, подпись». О как. Говоря проще, Фримен наткнулся на него случайно. А что у нас в блокноте… Ладно, здесь просто отметки и рабочая информация. Мне нужно взломать диск…. Ало, Шон, у меня есть кое-что для тебя.

– Давай в кафе на…

– Нет, я приеду к тебе. Это очень важно.

– Но я…

– Жди, уже выезжаю.

Глава 7. Находка

Шон жил в старой небольшой квартире. Ремонта здесь не было давно, но, тем не менее, она была уютной для холостяка. Рядом всё необходимое: банки, торговые и развлекательные центры, парк… В общем, живи и радуйся.

Всё своё время Шон проводил за компьютером, зарабатывая в основном созданием, продвижением сайтов, но иногда увлекался и хакерством. В силу незаконности последней деятельности, это знал только узкий круг людей.

– Ты знаешь, что я не люблю встречи у себя дома.

– Знаю. Но это очень важно, Шон.

– Да брось ты. Даже если бы и не так важно было. Ты знаешь, что я рад тебе всегда.

– Ну конечно.

– Конечно.

– Да, да…

– Нет, правда, я очень рад.

– Ты меня смущаешь.

– Так, давай к делу. Что у тебя?

– На жёстком пароль. Вот тебе блокнот с записями. Может, поможет. Что делать дальше ты и сам знаешь.

– Твой?

– А ты как думаешь?

– Надеюсь, ты не нарушила больше одного закона…

– Очень смешно. Так ты поможешь?

– Что я получу за это?

– Я не обижусь на тебя.

– Давай лучше свидание.

– Ох ты ж… Ладно, по рукам.

– Я позвоню, как будет готово. Встретимся в закусочной. Это здесь за углом.

Закусочная. Три часа спустя.

Шон уже был на месте и ждал Лаэлию. Телефон был недоступен. Подождав еще немного, он решил позвонить тёте Лаэлии, Лидии

– Ало, здравствуйте. Это я, Шон. Узнаете?

– Лаэлии нет дома. Пока.

Клара явно была не из лучших собеседников и уж тем более информаторов. И когда она стала такой… Дело не в трудном детстве. Детство у неё было как раз таки самым счастливым временем: богатые родители, которые всегда старались давать ей только самое лучшее и никогда ничего не жалели, любящая сестра всегда приходившая на помощь в любом деле. А нужда для неё лишь слово. Всё перевернулось, когда она вышла замуж за молодого, крепкого парня, подающий большие надежды экономиста. К сожалению, замужество и стало отправной точкой вниз по лестнице. Тот обманом прихватил имущество семьи. А что и как именно – малоизвестно. Её отец заболел и умер. А жена, с двумя дочерьми, отправилась в другой город, где приобрела небольшой домик на свои последние сбережения. Клара чувствовала свою вину и, поссорившись со всеми, уехала. Лишь спустя сорок лет старшая сестра нашла её, но вот понимание между ними было утеряно навсегда.

Шон, поглядывая на часы и теребя в руках мобильник, ждал Лаэлию. Она явно уже опаздывала. Хотя созванивались они уже более двух часов назад. И вдруг, зазвенел колокольчик, что висел над входной дверью в закусочную.

– Лаэлия! – вскрикнул вдруг Шон, бессознательно. – Куда… куда ты пропала? – начал расспрашивать Шон уже подсевшую к нему Лаэлию.

– Прости. Просто у меня машина сломалась. Добиралась на автобусе, мобильник сел и… не важно.

Шон выдохнул.

– Ты меня чуть не убила своим отсутствием. Звонил тёте твоей, но она как всегда.

– Да ладно тебе. А как так быстро получилось?

– Старик явно не надеялся на свою память. Пароль был в блокноте.

– Серьёзно?

– Да. С тебя свидание.

– Как-то слишком легко.

– И такое бывает. Вот блокнот и диск.

– Могла бы и сама справиться…

– Да ладно, ты просто хотела встретиться, так и скажи.

– Ой, конечно.

– Да.

– В любом случае спасибо тебе.

Шон родился в обычной семье. Его отец был глазным хирургом, а мама работала в школе учительницей начальных классов. Шон больше общался с матерью, так как отец почти всё время был на работе. И, наверное, это стало одной из причин того, что отношения у них складывались не так хорошо. Шон тянулся к компьютерам, а отец желал, чтобы он пошёл по его стопам.

Сейчас он живёт отдельно от родителей в своей новенькой квартире в другом городе. Иногда созванивается с ними. Но не виделись они уже приличное время.

С Лаэлией Шон знаком ещё со школы. Правда, не с первого класса. Вначале Шон учился в другой. Позже они переехали. Тогда Лаэлия и стала настоящим другом. Со временем, Шон понял, что он испытывает не только дружеские чувства. Она заметила это, но не подавала виду.

Время шло. Все разъехались кто куда. Конечно, они поддерживали связь через телефон, но это разве сможет заменить живое общение? Поэтому, когда Лаэлия сообщила, что скоро приедет, чтобы написать статью о докторе Фримене, Шон просто взлетел от счастья.

Дом Лидии.

– Тётя! Я дома, – не успев толком открыть входную дверь, сообщила Лаэлия.

– Ага. Тебе тут звонили. Скажи своему другу, чтобы он забыл этот номер телефона. У него разве твоего нет?

– Да есть, есть. Прости, тётя, просто так получилось.

– Так получилось… смотрите-ка, так получилось… как просто можно прикрыться этой фразой «так получилось». Как будто ты не в ответе за действия свои….

– Тётя…

– Научитесь отвечать за действия свои, уважаемая!

– То, что было в прошлом это уже в прошлом. Хватит винить себя и видеть плохое в каждом!

– А ты мне не указывай! В моём доме живёшь!

– Так может платить?

– Мне не нужны твои деньги!

– Тогда в чём я виновата?

– Просто не нужно говорить мне, что что-то так получилось. Ты просто думай, контролируй, а не чувствам поддавайся, пустым надеждам.

– Давай закончим на этом. Я устала и у меня ещё куча дел.

– Да, пожалуйста. Но, надеюсь, ты поняла меня.

– Ещё как.

– Ты мне волчицу здесь не показывай. Напоминаю, что это мой дом.

Лаэлия развернулась и ушла в свою комнату. Такие разговоры случались довольно часто. Во всех из них, Клара говорила, что каждый живёт для себя, что никому не стоит верить. Даже родные люди предадут рано или поздно. Ибо изначально человек это просто зверь, который как и все другие пытается выжить, для этого он адаптируется, ищет возможности, использует всё, что выгодно и полезно. А теряя это, он бросает и идёт дальше, ищет новые возможности.

Глава 8. Прошлое

На том диске хранились записи бесед доктора Фримена с Асимом и копии бумажных медицинских документов.

Первая видеозапись.

– Здравствуй, Асим.

– Здравствуйте, доктор.

– Сегодня я запишу наш разговор на камеру. Ты ведь не против?

Асим лишь пожал плечами.

– Прошло немало времени. Оно было очень сложным как для меня, так и для тебя. С сегодняшнего дня, мы начнём новую процедуру лечения. Мы научимся вести себя так, как надо. Вернее сказать, базовое поведение человека в социальном обществе. Камера должна немного стеснять тебя в этом плане. Это плюс. Так ты будешь подавлять свои резкие взрывы эмоций, научишься контролировать их. Смотри на меня, Асим. Я ведь с тобой разговариваю. Если ты не смотришь на меня, то это считается неуважением. Забудь, что ты пациент. Мы друзья. Мы сидим и болтаем о жизни. Ну, давай, расскажи что-нибудь.

Асим всё время смотрел по сторонам. Почти не обращал внимания на доктора, но тот терпеливо ждал.

– Асим, ты не хочешь говорить?

Асим отрицательно помотал головой.

– Ну, хорошо. Попробуем через пару дней. А к тому времени ты должен написать рассказ. Тема свободная. Все ограничится лишь твоей фантазией. Хорошо?

Асим снова ничего не ответил и положительно кивнул головой.

Вторая видеозапись.

Запись проходила в той же комнате, которая была обставлена домашней мебелью.

– Добрый день, Асим. Как поживаешь?

– Добрый день, доктор. Всё нормально, – неуверенно ответил Асим, теребя пальцы.

– А ты не спросишь, как у меня дела?

– Как у вас дела, доктор Фримен?

– Хорошо, спасибо.

– Я забыл про рассказ. Он у меня там…

– Ничего страшного. Я потом почитаю. Что-нибудь мне расскажешь сегодня?

– Думаю да.

– Думаешь? Ты не до конца уверен?

– Нет.

– Почему?

– Вы посчитаете меня больным. А я… хочу уйти отсюда.

– Не бойся. Сейчас ты свободен в своих высказываниях. Говори всё, что считаешь нужным.

– То есть что бы я ни сказал, вы посчитаете это нормальным?

– Конечно, даю слово.

– Ну, хорошо, – сказав это, Асим довольно долго сидел молча скрестив пальцы.

Доктор был терпеливым человеком. Дело даже не в его работе, которая просто требовало быть таким, нет. Он сам по себе такой.

– Простите за паузу. Я задумался.

– Ничего страшного. Важнее то, что ты сейчас надумал.

– Сегодня я тоже ничего не скажу…

– Хм. Ну что же… твоё право… скажу лишь то, что если бы ты озвучивал мне свои мысли, то лечение проходило намного эффективнее и быстрее.

– В следующий раз, доктор.

– Ладно, Асим.

– Нет, стоп. У меня вопрос. Я никогда не спрашивал, почему вы называете меня Асимом? Мне кажется, это не моё имя.

– То, что это твоё имя на самом деле – вероятность мала. Но, всё же, есть. А то, что оно тебе подходит – это точно.

– Почему?

– На санскрите это имя значит «безграничный». Твой характер и твоё поведение во многом это отражают.

– Асим…

– Тебе не нравится?

– Да нет, просто спросил…

Запись номер три.

– Доброе утро, Асим.

– Доброе… мы вроде бы не вели бесед с утра?

– Новые действия, новый опыт – это пища для головы. И, надеюсь, это будет не так сухо как в первый или второй раз.

– Вы прочитали мой рассказ?

– Да, хорошо, что напомнил. Я принёс его сюда.

– И, что вы скажете?

– Сейчас прочитаю.

– Вы ещё не читали?

– Читал. Мне понравился вот этот отрывок… Хотелось его озвучить. Итак, начнем:

«Мир раскололся как орех на две части. Кто-то остался на правой стороне, а кто-то на левой. Самое интересное то, что некоторые оказались на той ил иной стороне не по воле своей. А пройти пропасть между этими двумя мирами может стоить целой жизни. Появится кто-то, который скажет во весь голос – „Мне нечего терять!“. А потом он попытает удачу. И, тут возникает мысль: те люди, которые говорят, что им нечего терять – уже мертвы».

– Так что ты скажешь?

– Я думал, доктор, что вы мне скажете. То, что я написал оценивать вам, а не мне.

– Автор закладывает в текст свои мысли, но ведь не факт, что именно эти мысли найдут читатели. Ты ведь хочешь что-то этим донести.

– Автор не может бегать к каждому читателю и объяснять, что он там подразумевает. Каждый находит или не находит что-то своё. То, что они нашли – итог их мировоззрения и только их. Автор лишь может дать этому раскрыться в полной мере.

– Интересная позиция. А ты не считаешь, что мы, читатели, должны уловить суть, понять автора?

– Я думаю, что существуют такие авторы, которые пишут для определенного круга людей. А может даже для одного человека. Или просто выносят свои мысли на бумагу без какой-либо мысли о читателях. И потому, те, кто смогут – поймут. Будет ли автор сожалеть, что не смог донести? Да. Тот, кто хотел, будет. Важно понять эту многогранность. Оно есть во всём. Как и в нормальности.

– Хорошо. Я тебя понял. На этот раз всё намного продуктивнее вышло.

Когда Лаэлия собиралась включить следующую запись, у неё зазвенел мобильник. Это был Шон.

– Да, Шон?

– Привет. Я тут хотел предложить сходить в ресторан. Как ты смотришь на это?

– Я согласна.

– Тогда я заеду за тобой в семь.

– Это уже через час получается…

– Могу в восемь.

– Нет, нет. Давай в семь. Жду.

– Хорошо, до встречи.

– Давай.

Время 19—30. Ресторан.

Шон немного нервничал. Да что уж немного… Он нервничал очень сильно. Сегодня в его планах были слова «Я тебя люблю» и колечко в маленькой коробочке отбитой красным бархатом.

– Что закажем? – спросил Шон.

– А ты что предложишь?

– Эмм… принесите нам красного вина, салатик на ваше усмотрение и…

– Печень по-венециански, – заказала Лаэлия, убирая в сторону меню.

– Да, будьте добры.

– Будет сделано.

– Что расскажешь, Лаэлия?

– Я посмотрела пару записей, пока ничего особого. Почему они не говорили мне ничего…

– Может Асиму просто не хотелось говорить об этом? Ну, кому будет легко признавать, что он на голову болен?

– Но я общалась с ним. Он странноват, конечно, но я бы не сказала, что он псих. Обычный человек.

Официант принёс заказ и пожелал приятной трапезы.

– Ммм… аппетитно выглядит.

– Это точно.

– Так вот, – продолжила Лаэлия. – Я думаю, что главные секреты есть в других записях, не обязательно в электронных носителях. Надо бы их поискать.

– Не знаю даже…

– Тебе не интересно?

– Нет, нет. Что ты. Интересно… – Шону, конечно же, это не было интересно. Вместо того чтобы поговорить об их отношениях, они обсуждали какого-то пациента. Но, он боялся перебить Лаэлию, боялся обидеть.

– Я тебе не верю. Ты ведь не просто так пригласил.

– Почему это? Ты ведь обещала сходить со мной, помнишь?

– А, ну да. И что-то ты скрываешь, мне кажется.

– Да нет… – ответил Шон и сделал глоток вина.

– А помнишь, как мы бродили после школы по улицам? Было весело.

Разговор вдруг принял неожиданный для Шона поворот. Он сразу же начал перебирать все свои прошлые воспоминания, связанные с Лаэлией.

– Я помню, как мы убегали от собаки и залезли на забор. Тогда я ещё без одного ботинка остался. От отца потом влетело, конечно.

– Да-а… Я помню, как смеялась тогда.

– Смеялась? Это мягко сказано!

– Ну да…

– Ты ухахатывалась на всю катушку просто. А мне вот вообще не до смеха было.

– Ой, да ладно тебе. Было весело.

– Поддерживаю. После я тоже смеялся над этим. Но прямо вот в тот момент я точно даже улыбнуться не мог…

Кажется, если бы люди помнили всё хорошее, то сев в конце жизни друг напротив друга, они бы провели ещё половину того времени, рассказывая о прошлом. А в ходе разговора зарождались бы новые эмоции, ещё и ещё… Может тогда смерть не приходила бы с косой и лицом угрюмым, а сидела бы рядом и шутила вместе со всеми. И люди бы не боялись её, а хлопали по спине и подливали чай… или что покрепче.

Возле дома Лидии.

– Спасибо за вечер, Шон. Разнообразия мне как раз не хватало.

– Слушай, я тут… – достает из кармана пиджака ту самую коробочку.

– Шон?

– Я люблю тебя. Я давно хотел признаться, но не решался. Я хочу, чтобы мы были вместе. Ты согласна?

Глава 9. Парк

Погода была пасмурной сегодня. Порывы холодного ветра поднимали ввысь горстки пыли залежавшиеся в углах бордюра аллеи в парке. Асим сам не знал, почему пришёл сюда. Он просто шёл и шёл, и теперь он тут. Дом доктора Фримена далеко позади. Прошло уже два дня с момента его ухода. Он даже не знал, что вчера прошли похороны. Куда он шёл и что искал, что им двигает? Наверное, поэтому он и шёл, чтобы найти ответ.

На одной из скамьи сидел старик с тростью. Он был безмятежен. Просто следил за воробьями, которые дрались друг с другом за кусочки хлеба.

– Можно присесть? – спросил Асим, подойдя к старику.

– Да, конечно. Скамья не моя собственность, так что садись не спрашивай, – улыбнулся старик, не поднимая головы.

Просидев так минут десять, старик вдруг заговорил.

– Выглядишь ты не очень.

– Усталость… просто усталость…

– Отчего же устал?

Асим задумался. Он хотел сказать, что шел уже второй день, ни ел, ни пил и потому поэтому устал. Но та ли главная причина его усталости? Вокруг деревья, ветер гуляет и старик, ждущий ответа на свой вопрос. Тут Асим опомнился.

– Мне бы передохнуть. Я устал и на беседы не тянет. Позвольте мне вздремнуть.

– Здесь ты не поспишь. А вечером парк закроется и тебе всё равно нужно будет уйти. Я могу пригласить тебя к себе. Я недалеко живу.

– Нет, спасибо. Я сам что-нибудь придумаю, – уставшим голосом ответил Асим.

– Придумать то ты может, и придумаешь, а вот отдохнуть тебе нужно. Ты ведь с ног валишься. Вставай, пошли.

Пройдя сотню метров от парка, старик остановился и сказал:

– Добро пожаловать в моё жилище. Это, конечно же, не пентхаус, и даже не домишко в деревушке… у тебя, я думаю, и язык не повернётся назвать это домом, но что есть, то есть. Проходи.

Постройку, что домом называл старик, вряд ли можно было назвать таковым (по крайней мере, для среднестатистических людей, ибо у каждого человека свое понятие дома). И, всё же, как бы то ни было, назовём его домом.

Стены дома из почти сгнивших досок снаружи совсем не приветствовали воображение того, что будет внутри. Но, на удивление, внутри было сухо, тепло и уютно. Небольшая кирпичная топка, столик в углу, стул и полка. Места было не так много, лечь некуда, да и вряд ли захотелось бы лежать на какой-то непонятной тряпке.

– Ты садись сюда, а я сейчас приду, схожу за едой. Там керосинка на столе, зажги его.

Асим, как и говорил старик, нашёл на столе керосиновую лампу и пытался зажечь, но ничего не получалось. Бросив свои попытки, Асим начал разглядывать комнату. Хотя тут и разглядывать, наверное, нечего. Раз повернул голову туда, обратно, вот и посмотрел. Толком не разглядеть углы – темновато.

Тем временем, усталость брала вверх над Асимом. Так и не дождавшись старика, он уснул.

На следующий день.

Асим проснулся из-за боли в шее.

– Сколько ж я так просидел… затекла… Старик, ты где?

Через щели вверху стены проскальзывали лучи солнца, которые немного разбавляли серость.

Асим встал со стула и направился к выходу. Он медленно открыл дверь, боясь резкого удара света.

– Старик, ты где?!

Проходящие мимо люди бросали свои взгляды на Асима. Постояв немного, он двинулся к парку, к тому самому месту, где вчера встретил старика. Дорога туда была не длинной, но она казалась такой тяжёлой, что Асим мог бы просто остановиться и лечь. Лечь и уснуть, возможно, навсегда. Усталость была искусной слугою смерти. Она пытала его, словно что-то хотела узнать от Асима, но тот молчал и шёл дальше, а потом заворчал под нос:

– Ну, уж нет. Сегодня я ещё поживу. Слышишь? Даже смерть не станет мне указом. Я сам решу, когда мне уходить. Ты меня слышишь, пожирательница жизни? Меня ты сегодня не получишь. И даже не завтра. Я сам решу! – вдруг вскрикнул Асим и упал, потеряв сознание.

Городская больница скорой помощи.

– Похоже, он приходит в себя. Доктор! Он очнулся!

В палату вошёл доктор, который тут же начал задавать вопросы, дабы разузнать состояние пациента.

– Как вы? Вы помните что-нибудь? Как вас зовут?

Асим лишь разглядывал палату и ничего не отвечал.

– Вы меня слышите?

– Я что, снова в больнице? – явная тревога звучала в голосе Асима.

– Снова?

– Мне нужно идти… – Асим попытался встать, но руки были привязаны к кровати. – Зачем вы меня привязали?! Отпустите!

– Успокойтесь, прошу вас. Это для вашей безопасности. Сейчас мы всё выясним, а потом отпустим.

– Почему я снова тут?

– Может, вы скажете, как вас зовут и откуда вы? Мы сообщим вашей семье.

– Я один. У меня никого нет.

– При вас не было никаких документов. За дверью стоят полицейские, они привезли вас. Поэтому, если вы попытаетесь убежать, это им точно не понравится.

– Меня зовут Асим. Большего я… не помню… понимаете, я не помню не из-за данного случая, а из-за того, что я когда-то… – В этот момент Асим подумал, что если он расскажет всё, что с ним случилось, кто он и откуда, то его могут снова отправить туда же. Но возвращаться он совсем не хотел.

Конец ознакомительного фрагмента.