Часть 4. Щит и меч
Свою и, существенную, роль в сбережении Красной – Советской – армии и обеспечении ее боеспособности, а в конечном итоге страны сыграли органы государственной безопасности и военной контрразведки, в частности, Особые отделы НКВД СССР, с 19 апреля 1943 г. по май 1946 г. – Главное управление контрразведки Народного комиссариата обороны Смерш (ГУКР НКО Смерш) в годы Великой Отечественной войны осуществляли оперативно-розыскную деятельность в Красной армии и на флоте, проводили масштабную зафронтовую разведывательно-боевую работу против спецслужб Германии и ее сателлитов, а также по поручению правительства СССР осуществляли специальные мероприятия. В этой борьбе советские спецслужбы вышли абсолютными победителями. О чем говорят сухие факты и сами побежденные.
За время войны контрразведчики выявили более 30 000 шпионов, 6 000 террористов и около 3 500 диверсантов; провели 193 радиоигры, в результате которых на советскую территорию было выведено свыше 400 кадровых сотрудников и агентов гитлеровских спецслужб; разоблачили более 80 000 военных преступников; профильтровали 5 016 935 военнопленных и 5 290 183 советских граждан, оказавшихся в плену. Подобных результатов не смогла добиться ни одна спецслужба мира.
Вершиной оперативного мастерства контрразведчиков стали радиоигры с противником. За годы войны таких операций было проведено 183. Подобного размаха не знала ни одна спецслужба мира. В ходе них до гитлеровского командования доводилась стратегическая дезинформация, сыгравшая важную роль в успехе ряда крупных военных операций – битвы под Курском и в освобождении Белоруссии. Наряду с введением противника в заблуждение относительно стратегических и тактических планов советского командования сотрудники Смерш выманили на нашу территорию 400 кадровых сотрудников и агентов спецслужб Германии – абвера и «Цеппелина». Часть из них была перевербована и затем использовалась в операциях. Другим немаловажным результатом радиоигр стало то, что ни один патрон не выстрелил, и ни один килограмм взрывчатки противника не сработал.
«Загадка» для Гиммлера и «Монастырь» для Канариса
Особое место среди этих операций занимает радиоигра «Загадка». Санкционировал ее 27 июля 1943 г. начальник ГУКР Смерш НКО СССР В. Абакумов. Завершилась она 7 апреля 1945 г. В ходе нее до высшего гитлеровского командования было доведено 5 стратегических дезинформаций, оказавших определенное влияние на Курское и другие сражения на Восточном фронте. Кроме того, советским контрразведчикам удалось предотвратить террористический акт против наркома путей сообщений СССР Л. Кагановича.
Главным героем в операции «Загадка» стал зафронтовой разведчик Смерш Виктор Яковлевич Бутырин (оперативный псевдоним «Северов»). Подставленный на вербовку гитлеровской разведке «Цеппелин», он за «успешное» выполнение ее заданий удостаивался личных благодарностей шефа Главного управления имперской безопасности (РСХА) обергруппенфюрера СС Э. Кальтенбруннера.
Об эффективности работы В. Бутырина лучше всего свидетельствуют оценки руководителей германской разведки. 26 июня 1945 г. на допросе у следователя Смерш высокопоставленный сотрудник «Цеппелина» А. Джон рассказал:
«…В разговорах с сотрудниками отдела забросок я постоянно слышал такое мнение, что «Иосиф» – лучшая агентурная группа (такое кодовое название группа В. Бутырина получила в «Цеппелине». – Прим. авт.). До июля 1944 г. группа «Иосиф» давала довольно ценные сведения, которые докладывались шефу службы безопасности Альтернатору и, не исключено, что Гиммлеру».
Ошибался А. Джон только в одном: группа «Иосиф», действительно, работала блестяще, но только на Иосифа Сталина. В течение более чем двух лет Смерш кормила асов германской разведки стратегической и тактической дезинформацией, вытаскивала на себя агентов и кадровых сотрудников «Цеппелина».
Операции «Монастырь», «Курьеры» и «Березино»
Не менее масштабные, чем Смерш, операции против гитлеровских спецслужб проводились 4-м управлением НКВД – НКГБ СССР (управление П. Судоплатова). Первая из них была начата еще в феврале 1942 г. и получила кодовое название «Монастырь». Она и последовавшие за ней радиоигры «Курьеры» и «Березино» носили стратегический характер и стали классикой советской разведки. Велись они Управлением в течение нескольких лет.
По их завершению П. Судоплатов в специальном отчете министру госбезопасности СССР кратко доложил:
«…Немцы совершили на нашу территорию 87 самолетовылетов тяжелой транспортной и бомбардировочной авиации. Эти самолеты сбросили 40 агентов (все арестованы) и 650 мест груза. В их числе оказались 8 кадровых работников германской разведки».
В течение более чем трех лет, с февраля 1942 г. до 5 мая 1945 г., разведчики Управления «водили за нос» асов из гитлеровских спецслужб. Те исправно «глотали» наживку – стратегическую дезинформацию политического и военного характера, которую готовили подчиненные П. Судоплатова вместе с офицерами Разведуправления Генерального штаба Красной армии.
Успех операции во многом был предопределен блестящим разведчиком Александром Демьяновым (оперативный псевдоним «Гейне»). Подставленный на вербовку гитлеровским спецслужбам, он успешно прошел все проверки, подвергся «расстрелу», и в марте 1942 г. уже «агент» абвера Макс был доставлен самолетом в тыл советских войск со специальным разведывательным заданием: создать в Москве «пятую колонну» и добывать стратегическую информацию о планах военно-политического руководства СССР. С помощью своих товарищей – кадровых работников органов государственной безопасности В. Ильина и М. Маклярского, «Гейне» – «Макс» его успешно выполнил.
В абвере даже не могли предположить, что так тщательно отработанное спецзадание для своего «особо ценного» агента Макса лишь повторяло сценарий, ранее подготовленный в 4-м управлении НКВД. Его замысел, разработанный М. Маклярским и поддержанный П. Судоплатовым, основывался на том, что гитлеровцы жаждали найти «пятую колонну» в Москве, и они таковую решили создать. Лучших кандидатов на роль ее руководителей, чем бывший предводитель дворянского собрания Нижнего Новгорода А. Глебов, жена которого была своим человеком при дворе последней российской императрицы, поэт-монархист Б. Садовский и скульптор В. Сидоров, в свое время учившиеся в Германии и попавшие в поле зрения ее спецслужб, трудно было найти. Ключевая же роль в реализации замысла операции принадлежала не им, а Гейне. Потомок первого атамана кубанского казачества П. Головатого, сын выпускницы Бестужевских курсов и признанной красавицы Санкт-Петербурга, он был известен гитлеровским спецслужбам не только своим аристократическим происхождением, но и связями среди высокопоставленной советской номенклатуры.
Задолго до начала войны Гейне, используя дарованные природой таланты, по заданию органов государственной безопасности «стал своим» среди московского бомонда. В этой среде активно работала и разведка фашисткой Германии, вербовавшая себе агентов. Вскоре в ее поле зрения попал и А. Демьянов. Весной 1941 г. сотрудник абвера, работавший под прикрытием торгового представительства Германии в Москве, «вышел» на Александра и начал его «прощупывать» на предмет вербовки, но война оборвала их контакт.
П. Судоплатов и его подчиненные, исходя из этого, решили: настало время для восстановления отношения А. Демьянова с германской разведкой. Александр принял их предложение принять участие в смертельно опасной для него игре. В 1942 г. по поручению легендированной 4-м управлением подпольной церковно-монархической организации «Престол», члены которой якобы «жаждали освобождения от «ига большевизма», Гейне был переброшен через линию фронта с заданием «…установить связь с гитлеровскими спецслужбами и довести до них информацию о наличии в Москве глубоко законспирированной антисоветской организации церковно-монархического толка под названием «Престол».
В абвере не спешили верить А. Демьянову на слово и подвергли жесточайшей проверке. Его выдержка, безукоризненно отработанная в Управлении легенда прикрытия, а также те старые наводки, которые посольская резидентура Германии в Москве получила на Александра перед войной, позволили избежать провала и выдержать все испытания. После короткой и интенсивной подготовки Макс был выброшен на парашюте в районе города Рыбинска с заданием «…организовать в Москве на базе «антисоветского подполья» получение военно-политической информации о замыслах советского военно-политического руководства».
С того дня операция «Монастырь» (такое кодовое название она получила в 4-м управлении) перешла в активную фазу. В целях дальнейшего закрепления положения А. Демьянова в гитлеровской разведке до нее была доведена информация о его назначении на должность офицера связи Генерального штаба Красной армии. О таком в абвере могли только мечтать – перспективный агент Макс начал оправдывать надежды. Вскоре поступающая от него «информация» удостоилась самых высоких оценок в Берлине.
Группа Макса, как это казалось гитлеровской разведке, быстро укрепляла свои позиции, а объем поступающей от нее разведывательной информации стремительно нарастал. Поэтому в Берлине приняли решение направить в помощь группе курьеров – «Станкова» и «Шалова». Их приняли на легендированной квартире сотрудники 4-го управления, выступавшие в роли членов подпольной организации «Престол». Агентов абвера не стали арестовывать, на время оставили на свободе, чтобы не «засветить» А. Демьянова и проследить другие возможные, помимо Макса, конспиративные явки гитлеровской разведки. После того, как все опасения были сняты, «Станкова» и «Шалова» негласно задержали, а затем перевербовали и включили в радиоигру.
Спустя два месяца в Москве на легендированной квартире 4-го управления появилась очередная пара курьеров – «Злобин» и «Алаев». С собой они принесли 20 000 рублей, радиостанцию для группы Макса и новые фиктивные документы, изготовленные на имя «Станкова» и «Шалова». На этот раз гитлеровским агентам не дали погулять и, как говорится, взяли «тепленькими», рассчитывая на их «моментальную перевербовку». Расчет оправдался: первым «поплыл» «Злобин» и дал согласие на сотрудничество.
Конец ознакомительного фрагмента.