IV. Скрибер
…Тристан рыдает
В расщелине у драгоценных плит:
«О, для того-ль Изольды сердце
Лежало на моей груди,
Чтобы она…»
И смолкло все. Как лепка рук умелых, Тристан в расщелине лежит…
Поэт кричит, окаменев.
Ну, где он, Тристан? – Прах.
Изольды костяк? – Пыль.
Героя несёт в гитанах
Больной мочевой пузырь.
Сизиф? – Тот ещё жив.
За камнем пошёл вниз
Творить свой дурацкий миф.
Т.е. чей-то каприз.
Дитя
Поэт – дитя и ему нужна похвала взрослых.
Конечно, поэта можно не только гладить по голове, но и бить по ней. Но, что бы там ни было, поэту необходимо внимание, – а в какой форме, хвалы или хулы, это уже не важно.
«Взрослый» для поэта – это любой, кто читает его стихи. И поэт ждет, когда «взрослый» кончит читать и что-нибудь скажет. Или, еще лучше, напишет.
Так Мандельштам ждал слов Сальери-Рудакова и тот снисходил, и то ругал, то похваливал.
Так Мандельштам наскакивал на дирижера Лео Морицевича Гинзбурга, читая ему стихи и крича: «Так? да? да? да. Так? Вы правы. Так?», а дирижер не знал, что ответить и «жался», заикаясь.
За 8 лет существования в Клубе-81 я удостоился похвал сразу трёх мэтров самиздата и помню их до сего дня. Вот они, согласно расположению мэтров в алфавитном порядке:
Драгомощенко: «Эти стихи защищены!» (о книге стихов «ниже уровня воздуха»)
Конец ознакомительного фрагмента.