Путешественники Средневековья
За тридевять земель с Вениамином Тудельским
Вениамин (Бен-Иона) Тудельский, уроженец города Тудела, что в Наваррском королевстве, вошел в историю как один из величайших путешественников Средневековья. За 13 лет (1160–1173 гг.) он объехал почти весь известный тогда мир и описал свое путешествие.
В 1160 г. Вениамин Тудельский отплыл из Барселоны в Марсель, затем отправился в Геную, побывал в Риме, посетил Неаполь и другие южные города. Из Италии путешественник переправился в Грецию, а оттуда в Константинополь. В то время императором Византии был Мануил Комнин, проживавший в роскошном дворце на берегу моря. «Там возвышались, – пишет Вениамин, – колонны из чистого золота и серебра… золотой трон, усыпанный драгоценными камнями, над которым золотая корона, свешивающаяся на золотых цепях, оказывалась как раз на голове императора, когда он садился на престол». Из памятников Константинополя Вениамин упоминает о храме Святой Софии, а кроме того, он дает описание ипподрома, в котором для забавы народа показывают борьбу «львов, медведей, тигров, а также диких гусей и многих других птиц».
Из Константинополя Вениамин Тудельский переправился в Малую Азию, где посетил города Триполи, Бейрут, Тир, Сидон, Акку. Отсюда путь его лежал через Иерусалим, Вифлеем и Хеврон в Дамаск, бывший в то время столицей «турецкого царства». Дамаск произвел на путешественника сильное впечатление своей роскошью и благоустройством.
Покинув Дамаск, Вениамин Тудельский посетил Баальбек-Небек – Гелиополис греков и римлян, построенный Соломоном; затем он приехал в Пальмиру, потом в Газу, сильно разрушенную землетрясением. После этого путешественник отправился в Месопотамию, посетил Мосул на Тигре, Ниневию и Багдад – столицу и резиденцию арабских калифов, поразившую его своей красотой. Он совершил поездку и к развалинам Вавилона, побывав на месте, где, по преданию, возвышалась некогда Вавилонская башня, «построенная народами до потопа». Посетив много других городов, путешественник попал в город Басру, лежащий у оконечности Персидского залива. Оттуда он отправился в Персию и объехал почти всю страну, включая Исфахан – столицу страны.
Далее рассказ Вениамина утрачивает определенность: мы видим его то в Ширазе, то в Самарканде, то у подножия Тибета. Известно, что после долгого странствия Вениамин возвратился в Хузестан на берегах Тигра, а затем, после двухдневного плавания, достиг Эль-Катифа – арабского города у Персидского залива, где добывают жемчуг. Затем, переправившись через море, Вениамин прибыл в Хулан (Куилон) на малабарском берегу Индостана, о котором сообщает, что «в этой стране хорошо произрастают перец, корица, имбирь и другие пряности». После посещения острова Цейлон, жители которого «фанатически поклоняются огню», путешественник переправился через Красное море и приехал в Абиссинию. Спустившись вниз по течению Нила, он достигает местечка Холван, а оттуда, через пустыню Сахара, приезжает в Каир.
Вениамин Тудельский в пустыне Сахара
Из Египта Вениамин направился в Италию, а оттуда – через Германию – в Париж. Описанием Парижа он заканчивает повествование о своих путешествиях. Несмотря на некоторую сбивчивость изложения, его труд представляет собой важный памятник географических знаний середины XII столетия. Вениамин Тудельский считается первым европейским путешественником, побывавшим в странах Востока.
Необыкновенное странствие бродячего миннезингера
Генрих фон Морунген был поэтом и музыкантом – миннезингером. Маркграф Дитрих Мейсенский высоко ценил его талант. Несколько лет прослужил Морунген при дворе, пока маркграф не взял его с собой в поход в Святую землю: тюрингские и саксонские рыцари шли на помощь своим собратьям-крестоносцам, теснимым сарацинами. Они выступили в январе 1197 г. Однако графу пришлось возвращаться домой с полпути: умер его тесть, и сразу появилась куча проблем, которые надо было решать. Но Генрих фон Морунген на родину не вернулся – его ждал Восток…
Оказаться христианину-одиночке на мусульманском Востоке времен крестовых походов в 99,9 процентах случаев означало неминуемую смерть, в лучшем случае – рабство. Генрих фон Морунген чудесным образом избежал и того и другого. Его неудержимо манила к себе далекая Индия. Он знал, что где-то там живут христиане, предки которых были обращены в истинную веру самим апостолом Фомой. Генрих с молодых лет чтил этого святого. Путь миннезингера через далекие восточные страны был полон трудностей и лишений. Точный маршрут его странствий неизвестен. По-видимому, сперва он побывал в Эдессе, где молва указывала могилу святого Фомы. Убедившись, что это не так, Морунген продолжил свой путь. По древнему караванному пути через Сирийскую пустыню он добрался до Ктесифона – древнего города на реке Тигр. Спустившись вниз по реке до самого устья, он сел в Басре на корабль, идущий в Индию.
Генрих фон Морунген
Индийский город Майлапур – современный Мадрас – считался городом святого Фомы. По преданию, в его окрестностях апостол принял смерть от копья какого-то брахмана. По-видимому, именно Майлапур-Мадрас и являлся целью Морунгена. Он прибыл сюда в 1200 или 1201 г. То, что Морунген побывал в Индии, несомненно. Но как он вернулся назад, не знает никто. Позже жители Лейпцига сложили легенду о том, что сам дьявол поднял миннезингера в воздух и за ночь перенес его из Индии в Германию. На рассвете Морунген уже оказался на собственном дворе… По другой версии, злой дух доставил миннезингера в Лейпциг вместе со львом, с которым Морунген подружился в Индии. Изображение миннезингера со львом позже было высечено из камня в лейпцигской церкви Святого Фомы.
Как бы то ни было, спустя 5 (по другой версии – 7) лет отсутствия Генриха фон Морунген объявился в Лейпциге. Его появление произвело настоящую сенсацию и стало предметом пересудов. Из дальних странствий миннезингер привез реликвии святого Фомы и разные удивительные вещи. Для их хранения и в память о необыкновенном путешествии маркграф Дитрих основал в Лейпциге августинский монастырь Святого Фомы. Вплоть до Второй мировой войны здесь хранились привезенные Морунгеном реликвии: «часть ризы святого Фомы, круглый прозрачный камень, на котором изображена голова женщины, кусочек жемчужной раковины, свинцовое зеркальце с двумя стеклами». Три последних предмета вряд ли могли иметь какое-либо отношение к апостолу Фоме, но, несомненно, принадлежали самому миннезингеру.
Путешествие монаха Юлиана В поисках «Великой Венгрии»
Венгерские (мадьярские) племена пришли в Карпатский бассейн в 896 г., став одной из последних волн Великого переселения народов. В последующие 300 лет они вполне усвоили социальную модель и систему ценностей, принятые в средневековой Западной Европе. Но в памяти венгров, поселившихся на Дунае, жило предание о том, что далеко на востоке остались их соплеменники. Эту историческую прародину называли «Великой Венгрией» – Hungaria Magna.
…В 1234 г. из дальнего путешествия в венгерскую столицу Эстергом вернулся доминиканец брат Отто, 3 года назад ушедший на поиски Hungaria Magna. Он был крайне изможден и уже умирал. Перед смертью он успел рассказать, что встретил на Волге людей, говорящих по-венгерски. Но сама Великая Венгрия лежала где-то на востоке…
Майским утром 1235 г. из ворот Эстергома выехали 4 всадника. Прохожие с удивлением взирали на бородатые лица путников и их длинные, непривычного вида одеяния. Узнать в этом «языческом» обличье доминиканских монахов Юлиана, Герарда, Иоанна и Якова мог только очень опытный глаз.
Экспедицию возглавил Юлиан. Он получил два задания, каждое из которых имело государственную важность. Первое – найти «Великую Венгрию». Второе – узнать как можно больше о монголах, пришедших из глубин Азии.
Переправившись через Дунай, монахи вошли в пределы Болгарского царства. В Константинополе несколько недель пришлось ждать попутный корабль. Наконец, пришла венецианская галера, направлявшаяся в Боспор. Вечером того же дня Юлиан и его спутники уже были на корабле.
Галера шла на восток вдоль малоазийского берега: в те времена редко кто отваживался пересекать Черное море напрямик. Лишь спустя 33 дня она добралась до города Матрика на Таманском полуострове. Здесь Юлиан получил первые известия о монголах.
21 августа небольшой караван вышел из Матрики. Проводник вел монахов вдоль высокого правого берега Кубани. На 13-й день они добрались до земли аланов. Далее их путь лежал через обширную полупустыню, которая тянулась до самой реки Итиль (Волги). Неподалеку от устья Итиля, на краю пустыни, лежал город Торчикан. Здесь решено было перезимовать. Монахи сильно бедствовали, и с наступлением весны Юлиан велел двум своим спутникам возвращаться в Венгрию, а сам в середине марта с первым же караваном в сопровождении брата Герарда покинул Торчикан. Спустя 37 дней Юлиан и Герард добрались до страны, которую местные жители называли Вела (где-то между реками Яик и Эмба). Здесь Герард умер. Юлиан остался один. Он присоединился к каравану, направлявшемуся в Волжскую Булгарию.
В большом булгарском городе Юлиан расстался со своими спутниками. Он бродил по улицам, смотрел, слушал. И вдруг… услышал в толпе венгерскую речь! Неподалеку стояла женщина в длинном широком платье, украшенном цветными лентами, в кожаной безрукавке. Она по-венгерски называла лежащие на прилавке товары и переводила смысл слов стоящему рядом мужчине – по-видимому, мужу. Юлиан приветствовал женщину по-венгерски. Удивленная женщина ответила на его родном языке. И тогда Юлиан заплакал от счастья…
Памятник Юлиану и Герарду. Будапешт, Венгрия
Женщина оказалась мадьяркой из «Великой Венгрии», выданной замуж за булгарского купца. Она рассказала Юлиану, что земля ее народа лежит в 2 днях пути отсюда, возле реки Этиль (по-башкирски – Ак-Идель, Белая). Здесь, у края степи, Юлиан увидел первое селение венгров – несколько деревянных домов с плоскими крышами в окружении покрытых бурым войлоком юрт…
Венгры с большой радостью встретили Юлиана. Они помнили, что много лет назад часть их народа ушла на запад. Юлиан получил от них много важных сведений о монголах, и понимал, что обязан предупредить короля. Пора было возвращаться…
Юлиан покинул «Великую Венгрию» 21 июня 1236 г. 15 сентября он проехал Рязань, 22 октября – Чернигов, 5 ноября – Галич. 27 декабря Юлиан перевалил Карпаты, а 8 января 1237 г. уже был в Эстергоме. Он вовремя предупредил Европу об опасности. И не его вина в том, что добытые им знания не пошли на пользу его современникам. Весной 1241 г. монголы ворвались в пределы Венгрии, Польши и Чехии, но ни король Бела, ни правители других стран не смогли организовать отпор завоевателям.
Путешествие Плано Карпини в страну монголов
Первые обстоятельные сведения о странах и народах Центральной Азии начали поступать в Европу лишь в эпоху монгольских завоеваний. Эти сведения приносили купцы, миссионеры и послы, по поручению папы римского отправлявшиеся в ставку монгольских ханов или к императорскому двору в Пекине.
В апреле 1245 г. в далекий Каракорум – ханскую ставку на реке Орхон, у северных границ Китая, – отправилось посольство папы римский Иннокентия IV, которое возглавил 64-летний францисканец Джованни дель Плано Карпини. Он должен был установить дипломатические отношения с монгольскими ханами, орды которых в 1241 г. вторглись в Европу и продвинулись до Легницы (Польша). 16 апреля 1245 г. Карпини покинул Лион и направился через Богемию (Чехия) и Силезию в Киев, оттуда по покрытому еще льдом Днепру – к Черному морю и затем вдоль его северного побережья к Дону и дальше к Волге. 4 апреля 1246 г. прибыли в Сарай. Здесь находилась резиденция хана Батыя – второго лица после великого хана, находящегося в Каракоруме. «Прежде чем нас повели к хану, – рассказывает Карпини, – нас предупредили, что мы должны будем пройти между двух огней, так как сила огня очистит нас от дурных намерений и от яда, если мы имеем какой-нибудь злой умысел против хана, на что мы и согласились, дабы снять с себя всякое подозрение». На другой день Батый призвал к себе послов и дал им провожатых в стан великого хана. За три с половиной месяца послы проехали громадное расстояние – от Сарая до летней резиденции Великого хана Сыр-Орды (к западу от нынешнего Улан-Батора). Путь посольства пролегал по древнему торговому пути, мимо Аральского моря к нижнему течению Сырдарьи и Или и оттуда через Джунгарские ворота в Монголию.
Монголка в традиционном праздничном одеянии
22 июля 1246 г. Карпини прибыл в Сыр-Орду. Ему довелось стать свидетелем избрания нового великого хана: преемником Угедея, умершего весной того же года, стал Гуюк. Несколько дней спустя хан принял послов и вручил им ответное письмо хана к папе римскому, которое кончалось словами: «Мы поклоняемся своему богу и с его помощью разрушим весь мир от Востока до Запада». Таким образом, миссия Карпини не удалась.
Обратное заняло более 2 лет. 9 июня 1247 г. посольство снова было в Киеве, а в ноябре того же года – в Лионе. Плано Карпини привез с собой подробный отчет обо всем, что видел (в русском переводе – «История монголов»), подробно рассказав о нравах монголов, их жизни, религии и государственном устройстве. Путешествие Карпини открыло список великих путешествий европейцев в Азию, а его отчет о путешествии впервые познакомил Европу с миром Востока тех лет.
Андре Лонжюмо идет в «монгольские страны»
В начале 1245 г. доминиканец Андре Лонжюмо отправился из Лиона в страны Востока. Через Акку (Акру), Антиохию, Алеппо (Халеб) и Мосул он добрался до какого-то малоизвестного города в Персии, расположенного в 17 днях пути от Мосула. Лонжюмо провел здесь полтора года, изучая персидский язык. Во время пребывания в Персии путешественник случайно встретил некоего важного монгольского правителя, в свите которого находился сановник по имени Симеон, христианин несторианского толка. Симеон встретил Лонжюмо приветливо, отнесся к нему с глубоким почтением и выразил желание написать папе римскому письмо, в котором напыщенно называл себя «викарием Востока».
Схватка монголов с европейскими рыцарями
После того как Лонжюмо весной 1247 г. вернулся в Лион, король Людовик IX попросил его, как знатока страны и языка, сопровождать его в Седьмом крестовом походе. Лонжюмо принял это предложение, отправился к королю и в его свите 17 сентября 1248 г. прибыл на Кипр. С Кипра король послал доминиканца «в монгольские страны», чтобы склонить их к союзу с Францией. Высадившись в Антиохии, Лонжюмо направился Персию, а затем через всю Центральную Азию прошел к реке Талас (Киргизия) и прибыл в монгольскую столицу Каракорум. Как и несколько ранее во время приезда Карпини, там после смерти великого хана Гуюка господствовало междуцарствие. Поэтому Лонжюмо должен был возвратиться, ничего не добившись. В начале апреля 1251 г. он прибыл к королю Людовику, который находился в то время в Кайсери в Малой Азии. Путешествие Лонжюмо, несмотря на дипломатическую неудачу, стало одним из самых дальних среди всех путешествий, предпринятых европейцами в XIII в.
Миссия Гильома Рубрука
Весной 1252 г. Гильом (Вильгельм) Рубрук, фламандский монах-францисканец, по поручению французского короля Людовика IX отправился с дипломатической миссией в ставку монгольского правителя Мункэ в Каракоруме. Рубрук и его спутники вышли в путь из города Акка (Акра) – морского порта в Палестине. Добравшись до Константинополя, они пересекли на корабле Черное море и высадились в порту Салдайя (Судак) на южном берегу Крыма. Отсюда в мае 1253 г. посольство двинулось к низовьям Волги в Сарай – ставку хана Батыя. Могущественный правитель Золотой Орды не захотел вступить в переговоры с посланниками французского короля, но дал им провожатых к хану Мункэ. Маршрут Рубрука примерно совпадал с маршрутом Карпини: выйдя в путь от берегов Итиля (Волги), в августе 1253 г. посольство спустя 34 дня оказалось в бассейне реки Сырдарьи, откуда повернул на юго-восток. 8 ноября Рубрук достиг долины реки Талас. На горизонте отчетливо вырисовывались вершины гор. Перевалив через горный хребет, Рубрук и его спутники двинулись «прекрасной равниной, имея по правую руку высокие горы, а по левую – море или озеро; чтобы объехать его кругом, нужно 15 дней». Это было озеро Балхаш. Через монгольские степи послы добрались до Каракорума. Этот город, по словам Рубрука, был обнесен земляными стенами, с воротами на каждой из четырех сторон. Дворец великого хана Мункэ, две мусульманские мечети и один христианский храм составляли главные здания города. Великого хана в это время не было в столице, и Рубрук вместе со своими спутниками должен был отправиться в летнюю резиденцию, находившуюся в северной части страны. Несколько недель Рубрук провел при дворе Мункэ, встретив здесь много немецких и французских пленников. Хан передал послу письмо французскому королю: он называл себя владыкой мира и требовал от французов присяги на верность. 6 июня 1254 г. Рубрук покинул монгольскую столицу.
Двор хана Мункэ в Каракоруме
Обратный путь пролегал севернее озера Балхаш. От устья Волги Рубрук повернул на юг, проследовал по западному берегу Каспийского моря и через Армению, Каппадокию и Антиохию 12 августа 1255 г. вернулся в Акку. В дипломатическом отношении миссия Рубрука не имела никакой пользы, но принесла важные географические сведения. Рубрук окончательно подтвердил утверждение Геродота о том, что Каспийское море является внутренним озером, первым из европейцем сообщил о существовании Центрально-Азиатского нагорья, описал ряд стран Центральной и Восточной Азии. В его записках содержатся важные сведения о монголах, маньчжурах, корейцах и других народах.
Джованни Монтекорвино, архиепископ Китая
В 1288 г. 36-летний францисканец Джованни Монтекорвино был послан папой Николаем IV к монгольскому правителю Персии Аргуну, племяннику Хубилая. Тот был весьма заинтересован в установлении хороших отношений с христианскими государствами, поскольку намеревался покорить Палестину и Сирию и потому хотел завоевать благосклонность христианских правителей. Около года Монтекорвино пробыл в Тебризе, после чего вернулся в Рим. А в следующем году францисканец отправился в новое, гораздо более далекое путешествие – в Пекин (Ханбалык).
Через земли, подвластные Аргуну (оказавшему путешественнику полное содействие), через города Тебриз и Ормуз, Монтекорвино проследовал в Индию, где 13 месяцев провел на Коромандельском берегу среди местных христиан-фомистов. В своих письмах Монтекорвино дал подробное описание Южной Индии, быта ее населения, торговли и мореходства. В 1293 г. путешественник морем отправился в Китай. Он прожил в этой стране (главным образом в Северном Китае) около 35 лет – до самой своей смерти, проповедуя христианство среди китайцев. В течение 11 лет Монтекорвино был, по-видимому, единственным европейцем в Пекине, лишь потом к нему присоединился брат Пьетро из Лукалонго. Монтекорвино построил в Пекине церковь с колокольней, совершал поездки по стране, подвергался гонениям от несториан, которые его «многократно волокли к суду, позорили и смертью». В итоге, однако, хан принял сторону Монтекорвино, а несториан «выслал вместе с женами и детьми». В 1307 г. папа назначил Монтекорвино архиепископом Китая. Последние годы жизни францисканец безвыездно прожил в Пекине, где и скончался в преклонном возрасте.
«Марко-миллионе»
В XIII – начале XIV в. торговля с Востоком из рук персов и арабов переходит к итальянским городам-республикам, в первую очередь к Венеции. Среди предприимчивых венецианских купцов были два брата Поло – Маттео и Никколо. В 1254 г. они нагрузили товарами галеру и отплыли в Константинополь. Оттуда братья отправились в Крым, потом на Волгу, с Волги в Бухару, потом поехали в Китай и достигли Ханбалыка – столицы монгольского императора Хубилая. Только в 1269 г. венецианцы вернулись в родной город. Спустя 3 года Никколо и Маттео вновь отправились в Китай. На этот раз они взяли с собой 17-летнего Марко, сына Никколо. Долгое путешествие через равнины, горы и пустыни Азии заняло 3,5 года.
Караван Марко Поло на пути в Азию
Хан Хубилай хорошо принял купцов. Трое венецианцев 17 лет пробыли у него на службе. Марко Поло освоился в новой для него стране, научился говорить на чужих языках и завоевал доверие Хубилая. Хан давал ему важные поручения, требовавшие разъездов по стране. Так Марко Поло смог постепенно объехать почти все провинции Китая. В течение 3 лет он был даже губернатором одной из южных областей. Таким образом, Марко Поло получил возможность глубоко ознакомиться с жизнью страны. Его интересовали не только вопросы, связанные с торговлей, но и география Китая, его природные богатства, государственное устройство, быт китайцев.
В 1295 г. Марко Поло, его отец и дядя возвратились в Венецию, но не сухим путем, а морем, обогнув Юго-Восточную Азию. Венецианцы миновали Острова пряностей, побывали на острове Суматра. Пройдя полмира, они вернулись в Венецию. Рассказывают, что, когда три путника в странных одеждах, обветренные и загорелые, подошли к фамильному дому, их поначалу отказались принять: давно уже прошел слух, что они погибли на чужбине…
Марко Поло в татарском одеянии
Во время этого путешествия не было открыто ни одной неизвестной страны. Был пройден только тот путь, которым десятки раз пользовались как безымянные, так и известные по имени купцы и послы. И все же это путешествие, затянувшееся более чем на 24 года, было выдающимся событием, чему немало способствовала замечательная книга Марко Поло. Она открыла людям того времени широкие горизонты, показав дотоле закрытый для них мир.
Современники с недоверием отнеслись к рассказам Марко Поло о необычайных богатствах Китая, о пышности и роскоши императорского двора, о миллионных доходах китайского императора… Путешественник даже получил насмешливое прозвище «Марко-миллионе». Но время все расставило на свои места. Сегодня Марко Поло называют «Колумбом Востока».
Путешествие Гильома Адана
В 1332 г. в руки французского короля Филиппа IV попал увлекательный и почти что сенсационный документ – отчет о далеких путешествиях, предпринятых монахом-доминиканцем Гильомом Аданом. В 1313–1314 гг. Адан в качестве миссионера странствовал по Персии, затем отправился в Индию, а оттуда – в Восточную Африку. 20 месяцев провел он в плаваниях в различных районах западной части Индийского океана, обошел Персидский залив и Красное море, побывал в Адене, на острове Сокотра, в Эфиопии и Египте. Во время путешествий Адан вел астрономические наблюдения. И хотя на приведенные Аданом сведения о географических широтах в полной мере полагаться нельзя, во всем остальном его отчет был чрезвычайно зрелым и объективным для путешественника XIII в. и стоял на высоком научном уровне; усердие и мужество французского монаха заслуживают самой высокой оценки. Результаты наблюдений, приведенные в отчете о его путешествии, позволяют сделать вывод, что Адан посетил побережье Восточной Африки южнее экватора. Современные исследователи полагают, что Гильом Адан первым из европейцев добрался до Мозамбика и, может быть, даже до Софалы.
О жизни этого выдающегося путешественника мы знаем очень мало. В 1318 г. он находился в Авиньоне при папе Иоанне XXII и, возможно, встречался с великим Данте. Не исключено, что именно от Адана (ведь других путешественников, которые в это время побывали в странах Тропической Африки, история не знает) Данте узнал о созвездии Южный Крест, о чем и написал в своей «Божественной комедии». Эта поэма не только открыла новую главу в истории европейской культуры, но и отразила возраставший в то время интерес к Африке и восточным странам.
Софала и окрестности на более поздней карте
От Падуи до Пекина
Францисканец Одорико Маттиусси ди Порденоне отправился миссионером в Азию в апреле 1318 г. Пройдя через Константинополь, Трапезунд (Трабзон) и Эрзерум, он добрался до города Кашан в центральной части Ирана, где изготовлялись удивительные по красоте изразцы, которыми до сих пор блистают иранские, афганские и узбекские мечети. Из Кашана путешественник направился на юг, в древнюю персидскую столицу Персеполь (этот город будет повторно открыт европейцами только в XIX в.). Дальнейший путь его лежал в морской порт Ормуз – главный пункт торговых связей стран Среднего и Ближнего Востока с Индией. Здесь Порденоне поднялся на борт корабля, идущего к берегам Индии. Конструкция судна немало заинтересовала путешественника: все его детали были скреплены только бечевками: «Я не мог найти ни кусочка железа!»
Весной 1321 г. Порденоне уже был в Бомбее. Отправившись отсюда вдоль Малабарского берега, он обогнул южную оконечность Индостана на большом корабле, вмещавшем 700 человек. Побывав на Цейлоне (Шри-Ланка), путешественник направился в Мадрас, где, по слухам, покоился прах апостола Фомы, которому он хотел поклониться.
Из Мадраса после 50-дневного плавания Порденоне прибыл на Суматру, став первым европейцем, описавшим этот остров. Затем он посетил Яву, Борнео (Калимантан) – крупнейший из островов Большого Зондского архипелага. Рассказывая о нем, Порденоне, в частности, впервые подробно описывает саговую пальму. С Борнео Порденоне направляется в Индокитай, но долго там не задерживается и, после еще одного морского перехода, высаживается, наконец, в Китае. По реке Жемчужной он поднимается к Кантону (Гуанчжоу), размеры которого поразили его – этот город был в 3 раза больше Венеции! «Во всей Италии нет такого количества кораблей, сколько их в одном этом городе». Порденоне посетил ряд других городов Южного Китая, в том числе Нанкин. Отсюда по Великому каналу он добирается до реки Хуанхэ и прибывает в конечный пункт своего путешествия – Пекин, в котором прожил 3 года.
Одорико ди Порденоне
Целых 5 лет затратил Порденоне на обратное путешествие (1325–1330 гг.). Первым из европейцев он посетил Лхасу – столицу Тибета и оставил описание этого священного города, доступ в который был запрещен иноземцам вплоть до 1904 г. В Венецию Порденоне вернулся уже изнуренным и больным. Он успел продиктовать одному из своих собратьев рассказ о своих путевых наблюдениях и приключениях и 14 января 1331 г. скончался. Его сочинение «О чудесах мира» наряду с книгой Марко Поло долгое время являлось главным источником сведений о далеких странах на Востоке.
В гостях у великого хана
После смерти Джованни Монтекорвино китайские христиане обеспокоились и в июле 1336 г. написали папе о том, что уже 8 лет живут без епископа и просят его о помощи. Это письмо пришло в Авиньон, где в то время находился папский престол, в начале 1338 г. Оно было доставлено папе китайским посольством, состоявшим из 15 человек.
В июле 1338 г. китайское посольство тронулось в обратный путь. Вместе с ним в Пекин (Ханбалык) отправился и францисканец Джованни Мариньоле, получивший статус папского легата (посла), но, однако, не епископа. Поездка Мариньоле в Китай стала одним из самых продолжительных дипломатических путешествий, известных в истории. Началось оно в 1338 г. в Авиньоне и закончилось возвращением в этот же город в 1353 г.
Дорога в Китай заняла у посла более 3 лет. Зимовал Мариньоле сперва в Сарае, а потом в Армалеке. Пребывание в Пекине длилось также около 3 лет. Появление папского легата показалось китайским хронистам событием достаточно важным для того, чтобы внести его в свои летописи. Среди папских даров великому хану особенное внимание привлек к себе европейский боевой конь, сильно поразивший китайцев, так как он по своим размерам значительно превосходил мелких лошадей Центральной Азии. Этому коню поэты посвятили несколько хвалебных од, а придворный живописец Чжоу Лан написал с него картину.
Обратно Мариньоле возвращался морем, и этот путь занял у него очень много времени. 26 декабря 1346 г. он отплыл из Зайтуна и в марте 1347 г. прибыл в Индию. От Индии до Неаполя путешествие продолжалось целых 6 лет. Больших успехов в Китае папский легат не добился. Несомненно, Джованни Мариньоле нельзя отказать в мужестве, ибо не так-то легко провести более 14 лет среди совершенно чуждых народностей и смотреть в лицо различным опасностям. Но в остальном он проявил какие угодно качества, кроме дипломатического такта. Даже составленное им описание его путешествия выглядит довольно сиротски по сравнению с рассказами Рубрука или Марко Поло.
Скитания Иоганна Шильтбергера
Баварец Иоганн Шильтбергер, уроженец Фрейзинга, был человеком неученым. Проведя более 30 лет в далеких странах, он, вернувшись на родину, оставил своим потомкам записки – такие же бесхитростные, как и он сам, написанные простым лаконичным языком…
Перед битвой при Никополе. Слева – европейские рыцари, справа – турки
В 1394 г., отправляясь на войну с турками, его сеньор Линхарт Рейхартингер взял 14-летнего Шильтбергера с собой в качестве оруженосца. Армию европейских рыцарей возглавил венгерский король Сигизмунд. Но 28 сентября 1396 г. в битве у Никополя (в современной Болгарии) турецкий султан Баязид наголову разгромил крестоносцев. На поле боя остался лежать цвет европейского рыцарства. Погиб и Линхарт Рейхартингер. Его оруженосец попал в плен. Султан распорядился умертвить всех пленников, но Шильтбергер чудом остался жив: его и других юношей, которым еще не исполнилось 20 лет, пощадили и отправили в Галлиполи. В пути Шильтбергер, получивший в битве три раны, едва не расстался с жизнью. Выздоровев, он служил у султана Баязида скороходом, потом форейтором.
Султан Баязид мечтал овладеть Константинополем. Византийцы, с трудом сдерживавшие натиск турок, призвали на помощь Железного хромца Тимура. В битве при Ангоре 20 июля 1402 г. Тимур разбил турок. Как переменчиво военное счастье! Теперь уже султан Баязид попадает в плен. А вместе с ним – и его раб Ганс Шильтбергер. Пройдя тысячи верст, баварец оказался в столице Тимура – Самарканде. Отсюда Шильтбергер сопровождал своего нового господина в походе в Палестину. После смерти Тимура он достался сыну Железного хромца, Шахруху, и отправился в Герат. Отсюда Шильтбергера забрал внук Тимура – Абубекр, владевший Персией и Арменией. При его дворе жил беглый ордынский царевич Чекре. Спустя 4 года всесильный временщик Едигей позвал Чекре к себе, предложив занять освободившийся трон в Сарае. С отрядом Чекре Шильтбергер прошел через Железные ворота и достиг Астрахани, разрушенной Тамерланом. В Сарае, столице Золотой Орды, тоже были видны повсюду следы разрушений. Отсюда дорога Чекре и Шильтбергера лежала на Яик, а затем через казахские степи в Ургенч. Они отыскали Едигея где-то «в полях». В это время тот готовился «к походу в страну, именуемую Виссибур [Сибирь]», и Чекре со своим отрядом присоединился к нему. Так Шильтбергер оказался на Урале, а затем в Сибири…
Когда Чекре погиб в борьбе с одним из сыновей Тохтамыша, баварец попал в руки Маншука, недавнего советника Чекре. Изгнанный с Волги, Маншук пытался пробраться в Крым. Вместе с ним Шильтбергер добрался до Кафы (ныне Феодосия). Но спустя всего 5 месяцев ему вновь пришлось отправиться в дальний путь: опасаясь бушевавших в Крыму междоусобиц, хозяин Шильтбергера бежит через Керченский пролив на восток, в страну черкесов. Отсюда вдоль Черноморского побережья, через «страну Абаса» (Абхазию) они добираются в Мингрелию. Здесь Шильтбергер и четверо его спутников-христиан решаются бежать. В Батуми их приняло на борт византийское судно, и спустя несколько дней они уже были в Константинополе. Беглецов удостоил аудиенции сам византийский император, немало дивясь их рассказам. Через 3 месяца Шильтбергер и его товарищи морем отправляются в Валахию. Оттуда через Львов, Краков и Бреслау (Вроцлав) Шильтбергер добрался до родного Фрейзинга, проведя в скитаниях 32 года.
Жильбер де Ланнуа: полвека в дороге
Рыцарь Жильбер де Ланнуа, уроженец Фландрии, неутомимый путешественник, дипломат и искатель приключений, объездил, кажется, всю Европу и Ближний Восток. Девиз «Для спасения души», начертанный на его гербе, не раз побуждал его отправляться в дальние паломнические поездки: в 1403–1404, 1422 и 1446 гг. – в Святую землю, в 1416 и 1430 гг. – в Ирландию к святому Патрику, дважды в Сантьяго-де-Компостела, в 1450 г. – в Рим. В 1407–1410 гг. де Ланнуа воевал вместе с испанскими христианами против мусульман Гранады. В 1413 г. он отправился в поисках новых подвигов в далекий путь к берегам Балтики. Добравшись до Мариенбурга, резиденции великого магистра Тевтонского ордена, де Ланнуа предложил крестоносцам свою помощь. Однако орден имел мирный договор с поляками, и, убедившись, что войны здесь не предвидится, де Ланнуа отправился дальше – в Ригу. Магистр Ливонского ордена также не планировал никаких военных походов. В качестве утешения он предложил де Ланнуа ограничиться ознакомительным путешествием в Новгород и Псков.
Зимой 1413 г. де Ланнуа двинулся в дорогу – на санях, «по причине великого снега и холода», рыцарь добрался до Новгорода. Встретили его с большим почетом, городские власти задали в его честь пир. Спустя 9 дней рыцарь отправился в Псков. Стояли сильные морозы, от которых трескались деревья. Серебряные чаши, которыми де Ланнуа набирал воду из озера, примерзали к пальцам.
Из Пскова путь Ланнуа лежал по льду реки Великой. Проехали через занесенный снегом, замерзший Динабург. Отсюда дорога вела на Вильно, где располагался двор Великого князя Литовского Витовта. Здесь де Ланнуа впервые увидел татар: плененные Витовтом в далеких степях, они были поселены в окрестностях Вильно, занимались земледелием, жили в особых селах и совершали свои «сарацинские обряды».
Довмонтов город во Пскове. XV в.
Жильбер де Ланнуа в рыцарском облачении
Вернувшись из далекой «Сарматии», рыцарь сразу попал в пекло войны. В октябре 1415 г. он сражался с англичанами при Азенкуре и вместе с остатками разгромленной французской армии попал в плен. Спустя год его выкупили за 1200 золотых дукатов. В благодарность за избавление де Ланнуа поспешил отправиться в Ирландию, на поклонение мощам святого Патрика. А в 1421 г. рыцарь вновь собрался в далекий путь. Ему предстояло объехать без малого полмира – Пруссию, Литву, Польшу, Молдавию, Крым, Константинополь, Египет, Сирию, Палестину, – оповещая всех о мирном договоре между Францией и Англией. На то, чтобы выполнить поручение, рыцарю потребовалось 2 года. Он побывал на Святой земле, потом через пески Синайского полуострова отправился в Египет. Из Александрии в 1423 г. де Ланнуа отправляется на родину. Его миссия «посла мира» завершена. Но не завершены путешествия! В 1429 и 1442 гг. он вновь в Германии, в 1430 г. отправляется в Шотландию, спустя год уезжает на церковный собор в Базеле, в 1446 г. путешествует по странам Средиземного моря… «Via est vita» – «Дорога – это жизнь», – говорили древние. Жизнь беспокойного рыцаря де Ланнуа действительно стала бесконечной дорогой…
Николо Конти: четверть века на Востоке
Венецианский купец Николо Конти вошел в историю как один из немногих европейцев, сумевших в XV в. побывать в Южной Азии. Отправившись в путь в 1419 г. из Дамаска, Конти прошел через Сирийскую пустыню к Евфрату, посетил Багдад, Басру и Ормуз, откуда через Оман направился в Индию. Он странствовал во внутренних районах Индостана, с Коромандельского берега по морю достиг Цейлона. 20 дней длился его морской переход от Цейлона к островам Индонезии. Оставив справа по борту Андаманские острова («…они таят в себе золото и достигают 800 миль в окружности. Жители их – людоеды…»), Конти высадился на побережье Бирма (Мьянма). После нескольких переходов по суше и воде он вошел в устье Ганга и поднялся вверх по этой великой индийской реке до города Раджмахал. Затем Конти вернулся в Бирму, совершил путешествие по реке Иравади и побывал в городе Ава, где после Марко Поло вряд ли был еще хоть один европеец. Поднимаясь вверх по Иравади и потом следуя сухопутной дорогой, Конти пришел в Китай. Он побывал в Нанкине, где в то времена располагалась императорская резиденция. Затем Конти посетил острова Калимантан (Борнео), Ява и Банда и через Сокотру, Аден, Джидду и Каир отправился в обратный путь.
Вид на Ормузский пролив и одноименный остров в Персидском заливе. Рисунок 1572 г.
По продолжительности, масштабности и смелости странствия Конти не уступают путешествию Марко Поло. Конти не открыл никаких новых земель, путешествовал он в уже известных областях Азии, однако это были времена, когда исламский барьер на Ближнем Востоке был почти непреодолимым для путешественников-христиан, а Китай после падения монгольской династии (1368 г.) практически отгородился от внешнего мира. Таким образом, ему было гораздо тяжелее, чем другим путешественникам Средневековья. Успех путешествия Конти во многом был связан с его блестящим знанием арабского и персидского языков. Первым из европейцев он познакомился с внутренней Индией и проник далеко в глубь Малайского архипелага. Вернувшись после 25-летнего путешествия домой, Конти написал объемистый труд о своих приключениях под названием «Четыре книги истории об изменчивости судьбы». Таким образом, Конти наряду с Марко Поло и Никитиным – один из немногих путешественников Средневековья, сочинения которых дошли до нашего времени. Правда, описание путешествия Конти сохранились не полностью.
«За три моря» с Афанасием Никитиным
5 ноября 1472 г. на берегу Черного моря, в городе Кафа – ныне Феодосия, – появился загадочный странник. Прибыл он издалека, называл себя – купец Ходжа Юсуф Хоросани, но по-русски говорил чисто, да и сам – вылитый русский, только смуглый от загара. Самое дорогое, что было при нем, – это листки с таинственными записями, где русские слова идут вперемежку с арабскими и какими-то криптограммами, понятными лишь ему одному…
Неожиданная смерть обрывает путь загадочного странника. А таинственные листки попадают в Москву. Много позже монахи Троице-Сергиева монастыря включили их текст в состав одной из летописей. И только в начале XIX в. благодаря Н.М. Карамзину «Хожение» Афанасия Никитина стало известно всему миру.
Год 1466-й. «В те же лета некто именем Афонасий Никитин сын Тверитин ходил за море», – сообщает летопись. Купеческий караван отправился вниз по Волге, но в Астрахани был разграблен татарами. Ограбленные купцы разошлись кто куда. Афанасий Никитин решает идти дальше: в Дербент, оттуда в Баку, а из Баку – за море. Непонятно, правда, зачем – ведь ему нечем было торговать. С какой же целью все-таки ходил в Индию Афанасий Никитин?
Весной 1468 г. Никитин появляется в Персии. Здесь он провел 2 года, потом на небольшом купеческом судне отправился в Индию. 5 лет он путешествует по далекой стране, странствуя из города в город и скрупулезно ведя путевые записи. Все без исключения исследователи «Хожения за три моря» отмечают «поразительную точность собираемых сведений, отличную от всех трудов европейских путешественников». Весной 1471 г., после пяти лет «хожения», Никитин отправляется в обратный путь. Но возвращается он не знакомым уже путем, а вслед за войском Делийского султаната идет в соседнее княжество Виджаянагар, которое ведет войну против мусульман. Он побывал в Голконде – знаменитом центре добычи алмазов, на западном побережье Индийского океана сел на корабль и весной 1472 г. высадился в Ормузе. В пути шторм отнес судно к берегам Сомали, где кораблю пришлось сделать вынужденную остановку, и таким образом Афанасий Никитин стал – хотя и невольно – первым русским путешественником, побывавшим в Африке южнее Сахары!
Афанасий Никитин покидает Тверь. Художник Д. Буторин
К осени 1472 г. Никитин добрался до Трапезунда на южном побережье Черного моря. Отсюда «Божией милостью пришел я в Кафу», – записывает путешественник. Все, что мы знаем о его дальнейшей судьбе, взято из скупых строк единственного источника – Софийской летописи: «Сказывают, что-де и Смоленска не дошед, умер. А писание то своею рукою написал, иже его руки тетради и привезли гости Мамыреву Василью к дьяку великого князя в Москву».
Приключения Лодовико ди Вартема
О происхождении итальянского путешественника Лодовико ди Вартема известно мало. Его называют то болонцем, то римлянином. Отправившись из Венеции в 1503 г., Лодовико добрался до Каира, потом посетил Бейрут, Триполи, Халеб и, наконец, Дамаск, где остался, чтобы освоить арабский язык. Движимый желанием побывать в священных городах ислама и увидеть могилу пророка Мухаммеда, он хитростью «с помощью денег и других вещей» добился расположения капитана мамлюков, который должен был во главе отряда в 60 человек сопровождать в Мекку караван паломников. Вместе с караваном ди Вартема направился в сердце Аравии.
Караван шел через пустыню Нефуд. Множество раз приходилось давать отпор бедуинам, которые нападали на караван. Ди Вартема не называет мест, через которые шел караван, кроме исходного пункта (Мезериб) и конечных (Медина и Мекка). Путешественник составил первое описание Мекки. Кааба, святая святых мекканского храма, была полностью перестроена в 1627 г. Ди Вартема же видел ее в первоначальном виде.
Караван паломников вступает в Мекку
Лодовико ди Вартема
Он не собирался возвращаться с караваном назад в Дамаск. Присоединившись к каравану, идущему в Египет через Джидду, ди Вартема дошел до побережья Красного моря и там, договорившись с капитаном, сел на судно, отплывающее в Персию. В своих записках он пишет о рифах Красного моря, о трудностях навигации и приключениях в пути. Пройдя Баб-эль-Мандебский пролив, корабль прибыл в Аден. В ту пору португальские корабли постоянно крейсировали в океане в виду Адена, и всех жителей города занимала мысль о португальской опасности. В Лодовико ди Вартема тотчас же заподозрили шпиона и в тот же день доставили во дворец султана, чтобы предать смерти. Только отсутствие султана отсрочило казнь. Его и еще трех пленников бросили в тюрьму, надев на ноги кандалы. Узники договорились, что тот, на кого падет жребий, должен будет изображать помешательство, чтобы дать возможность бежать остальным. Жребий пал на ди Вартема. Он успешно справился с ролью помешанного, и ему снова улыбнулось счастье: жена султана окружила его заботами. Вырвавшись с ее помощью из тюрьмы, ди Вартема попросил разрешения отправиться в Аден полечиться у «святого человека». В Адене он, притворяясь больным, скрывался в мечети до тех пор, пока не отыскал владельца судна, согласившегося его увезти отсюда. Вместе с ним путешественник отправился в Персию, а оттуда – в Индию. Находясь в Калькутте, он узнал, что португальцы, укрепившись в Каноноре, строят там флот. 3 декабря 1505 г. ди Вартема явился к вице-королю Португалии и предупредил его о том, что индусы готовят нападение. За этот поступок и мужественное поведение в последующих боях путешественник был посвящен в рыцари. Возвратившись в Венецию, ди Вартема написал свои «Записки», которые в течение почти полувека пользовались огромным успехом. Около 30 лет переиздания и переводы следовали один за другим без перерыва, некоторые вышли уже в XVII в.
Олай Магнус открывает Скандинавию
В 1518 г. 28-летний шведский священник Олаф Менсон, известный под латинизированным именем Олай Магнус (Олаф Великий), по собственной просьбе был послан в 1518 г. из Рима на север Скандинавии для сбора «лепты святого Петра» – подати в пользу Святого Престола. Он побывал в северных областях Швеции, Финляндии и Норвегии, дойдя до берегов Северного Ледовитого океана, пересек Скандинавские горы в центральной части и добрался до Тронхейма. Магнус был наблюдательным и любознательным путешественником и прекрасным художником: он интересовался географией, собирал сведения о разных местностях – как тех, где он побывал сам, так и тех, о которых ему рассказывали местные жители, делал очень реалистичные зарисовки северных зверей и птиц (в частности, он дал первое описание россомахи). В 1518 г. Олай Магнус вернулся в Стокгольм. Это путешествие заложило основы последующих географических исследований Скандинавии.
В 1527 г. Олай Магнус навсегда оставил Швецию. Путешествуя по Европе и встречаясь со многими образованными людьми, он с горечью убеждался, что в Центральной и Южной Европе очень мало знают о Скандинавии. Многие из его собеседников были убеждены, что Норвегия, Швеция и Финляндия – это острова в Северном океане, населенные смелыми, но умственно отсталыми людьми. И тогда путешественник задумал представить ученому миру правдивую и полную картину Скандинавии, описать ее природу и жителей. Более 10 лет он собирал сведения о Северной Европе, беседовал с моряками, ходившими по Балтийскому и Северному морям, изучал старые рукописи, карты и лоции. В результате в 1539 г. на свет появилась «Морская карта и описание северных стран и диковинок в них и на соседнем океане». На ней впервые Скандинавия представлена как полуостров Европы, с севера омываемый океаном. Вполне достоверно изображены на этой карте южные берега Балтийского моря побережье Ютландии, Датские острова, острова Северной Атлантики. Однако главная заслуга Олая Магнуса состояла в первом подробном и довольно верном изображении внутренних пространств Скандинавии: гор на крайнем севере и в центральной части полуострова, горных проходов, многочисленных рек – они даны без названий, а также крупнейших озер Швеции – Венерн, Веттерн, Меларен, Сильян и ряда меньших.
Поход на Север
В 1603 г. шведский король поручил астроному и математику Андерсу Буре провести топографическую съемку северной части Скандинавии. За 8 лет экпедиция Буре нанесла на карту северные берега Скандинавии на протяжении более 1,8 тысячи километров с многочисленными полуостровами, в том числе Рыбачьим, Варангер, Нордкин с одноименным мысом. Были засняты отделяющие их от основного массива Скандинавии и друг от друга фьорды, в том числе Мотовский залив и Тронхеймс-фьорд. Были положены на карту шведские и финские берега Ботнического залива на протяжении около 900 километров и ряд мелких островов на нем.
Карта Скандинавии по Андерсу Буре, 1635 г.
Основная работа пришлась на съемку рек и озер полуострова. На крайнем севере Буре заснял с небольшими ошибками 16 рек, среди них только одну сравнительно крупную. На карте был показан самый северный водоем Европы – озеро Инари, со многими островами и стоками рек. В 1611 г. по материалам съемки Буре составил «Новый чертеж» северных провинций «государства Швеции, Лаппонии, Ботнии и Каянии». Это была первая достоверная карта Северной Скандинавии; она охватывала также и часть России. Вероятно, сведения о России Буре получил от шведских дипломатов, видевших составленный в Московском государстве «Большой чертеж» или даже снимавших с него копии – нанесенное на карте Белое море с многочисленными островами у западного берега и в Кандалакшской губе имеет точные очертания. Кроме того, там четко обозначены Онежская, Двинская и Мезенская губы. За Каниным Носом, показанным как остров, к востоку нанесен остров Колгуев. На материке довольно верно изображены озера Ладожское, Онежское с Повенецкой губой, Ильмень, Белое и Чудское.