Трейлер к роману «Офисное кресло и вуду-жаба» 18+
(Наши дни. Весёлые и почти правдивые истории восьми браков, шести способов выйти замуж и одного побега со свадьбы. Любовный роман с мистическими приключениями, романтическим колдовством и красивой эротикой.)
Рыбка была лупоглазая и губастая, как и его последняя бывшая мадам, и такая же дура-дурой по виду.
Поэтому Андрей и купил её в зоомагазине. Ну, страшно похожа! У его бывшей были такие же накачанные губищи и такие же круглые глазищи, густо намазанные тушью. Когда она ушла от него, он первое время переживал, конечно, а потом бросил, забыл и, только увидев в магазине эту золотую рыбку, вспомнил о своём разбитом вдребезги сердце и даже расхохотался в голос. Решив, что рыбка поднимает ему настроение, он купил рыбку, аквариум, компрессор, корм и всякую другую дешевую ерунду, которую насоветовал продавец.
Ещё в машине, довольно поглядывая на банку с водой, в которой трепыхалось его приобретение, он назвал рыбку «Айриз Лика» – так его бывшая высокопарно именовала себя в соцсетях и на разных бабских форумах. С мстительной злорадностью он объявил дома своей новой Айриз, что кормить её сегодня не намерен… Пусть ждёт до утра, а у него сегодня «голова болит»!
Утром он первым делом бросился к аквариуму, запустил в него рыбку из банки и прилип к стеклу: Айриз Лика в потрясении пучила глаза и шевелила роскошным хвостом, осматриваясь. Он с удовлетворением постучал ногтем по круглому аквариумному боку.
Тут на кухню вошла дочь и сказала:
– Папа, я сочинила новое стихотворение. И хочу тебе прочитать его!
– Во-первых, доброе утро, ребёнок. А во-вторых… Ты в школу не опоздаешь? – пробормотал Андрей, не поворачиваясь от аквариума: он готовился кормить Айриз сухим кормом.
– Нет! Нам ко второму уроку сегодня, – ответила та.
– Тогда давай, конечно! – привычно согласился он.
Вика немного помолчала, потом принялась читать с тетрадки, нараспев произнося слова, в которые он, как обычно, мало вслушивался. Пару месяцев назад дочь внезапно увлеклась поэзией. Сам Андрей в этом деле ничего не понимал и, выслушивая дочкины стихи, чувствовал некоторую раздвоенность. С одной стороны, он был горд, что его ребёнок может заниматься таким сложным и непонятным искусством и что-то там писать. С другой – досадовал, что ему теперь надо выслушивать всю эту писанину и даже давать ей свою оценку.
Обычно он не показывал своей досады и был внимателен, но сегодня Айриз Лика занимала его мысли полностью. Отряхнув пальцы от сухого корма, Андрей неотрывно следил, как тот комками падает в воду, постепенно растворяясь в ней, и как рыбка жадно бросается даже за самым маленьким комочком, как она засасывает его в свой ненасытный рот, глядя сквозь толщу воды стеклянными равнодушными глазами. «Ну совсем как «бывшая» в день моей зарплаты», – с каким-то даже наслаждением подумал он и сыпанул в воду ещё корма.
Сказал в аквариум, улыбаясь:
– Плыви скорее, чудовище моё! Еда с неба сыплется!
И услышал, как стукнула дверь в дочкину комнату. Он поднял голову: Вики на кухне не было.
«Ах, как нехорошо получилось! Как же это я так?» – подумал он и поморщился от досады на себя… Понятное дело, что девочка обиделась. Да и кто бы не обиделся на такого отца? Папа, называется! Ребёнок ему стихи читает, а он… Кажется, что-то там было про любовь. Блям-блям апрель, в душе – капель… Что-то такое хорошее, милое! Неужели про любовь? Но она же в шестом классе только! А я, когда был в шестом классе? Ведь я тоже был влюблён! Влюблён в Машеньку Пастухову, и весь трепетал и заливался краской, встречаясь с нею взглядом…
Андрей прошёл по их коротенькому коридорчику и виновато постучал в комнату к дочери – та не ответила и дверь не открыла. «Да, обиделась», – решил он и поплёлся назад.
На кухне Андрей вспомнил, что давно уже обещал купить дочке ноутбук и опять поморщился, потому что никак у него это не получалось. Всё денег не хватало. Категорически не хватало… Он опять посмотрел на рыбку. Та уже наелась, видимо, потому что подплыла к нему и, шевеля плавниками, трепыхалась напротив, у самого стекла аквариума, словно призывая его сделать что-то.
Андрей нагнулся к аквариуму и прошептал с сердцем:
– Рыбка, рыбка! Дай мне денег!
Глупая рыбка согласно махнула хвостом и вильнула в сторону.
Завтракать он не стал. Всю дорогу на работу он с мучительным стыдом вспоминал, как две недели назад набрался смелости и попросил у своего начальника прибавку к зарплате. Тот обещал подумать, и всё это время, встречаясь с Андреем в коридоре, делал вид, что никакого разговора не было. Но самое противное, что сам Андрей – взрослый мужчина и отец почти взрослой дочери – тоже отводил глаза и делал вид, что ничего не просил.
«Нет, так больше нельзя! Сегодня же надо поднять вопрос о прибавке!» – решил Андрей, наконец. На свой строительный рынок он вошёл уже в самом боевом расположении духа.
Начальника в кабинете не было. Работал Андрей в фирме по продаже деревянных сборных домов, поэтому он привычно, как всегда, начал свой трудовой день, рассказывая предполагаемым покупателям об оптимальной комплектации, продуманной планировке и современном внешнем виде продаваемых им строений. И, как всегда, привычно уже определяя, к какой категории относится тот или иной потенциальный покупатель.
Потому что настоящий покупатель встречался в последнее время нечасто. Всё больше попадались «покупатели», которые приходили на рынок только провести время. Они заявлялись в павильон Андрея всей семьёй, с собаками, с чадами и домочадцами, и донимали его вопросами о доме, денег на который у них не было и никогда не будет. И Андрей старательно отвечал на их вопросы – а куда денешься?
Но этот мужчина поставил его в тупик. Он тоже дотошно и долго расспрашивал о конструкции домов, и Андрей уже стал недоумевать, к какой категории покупателей отнести этого дотошного, как тот вдруг поблагодарил его и ушёл. И вовремя, потому что скоро в своём кабинете появился начальник. Андрей вспомнил о своём боевом утреннем настрое и о золотой рыбке, у которой он попросил денег, и которая согласно махнула ему хвостом, и направился в кабинет.
В кабинете начальника Андрей пробыл недолго. Он только заикнулся о прибавке, как тот ответил с плохо деланным сожалением, что вынужден отказать.
– Тогда я от вас увольняюсь! – взорвался Андрей совершенно неожиданно даже для себя.
– Это ваше право! – выпалил в ответ начальник со странной смесью решимости и растерянности в голосе. – Пишите заявление об уходе! После положенной отработки я вас не задержу!
Андрей вышел из кабинета: говорить больше было не о чем. «Вот тебе и золотая рыбка. Вот тебе и дала денег. Вот тебе и исполнила желание», – думалось ему с горечью.
Он поплёлся в свой павильон и опять увидел дотошного покупателя – тот сидел возле его стола и радостно улыбался. «Снова явился. Да что же это такое? Как это, однако, не нужно сейчас», – подумал Андрей, но спросил как можно вежливо:
– Чем я могу вам ещё помочь?
– Очень даже сможете мне помочь, – ответил дотошный. – Если согласитесь возглавить похожее направление по продаже домов в моей фирме! Мне нужны такие опытные специалисты как вы! С вашим знанием профессии!
Андрей был ошеломлён – такого он никак не ожидал – и сразу поинтересовался зарплатой. Зарплата оказалась даже выше теперешней! И условия работы просто сказочные! Андрей тут же согласился.
Вечером он помчался сразу домой. Надо скорее покормить Айриз Лику – эту необыкновенную рыбку, исполняющую желания. Теперь он купит дочери ноутбук! Пусть пишет свои стихи. А ещё он отвезёт дочку на море! А ещё надо попросить у рыбки новую машину и домик где-нибудь на юге, поближе к солнцу и голубому небу.
По лестнице к своей квартире Андрей взлетел как на крыльях, открыл дверь, вбежал на кухню и остолбенел в растерянности.
В аквариуме, в какой-то мерзкой бурой жиже, кверху брюхом плавала его золотая рыбка. Роскошный хвост её осклиз и слипся, а мутные глаза уже затянуло тленом. Рядом с аквариумом валялась пустая жестянка из-под пива, которое он вчера затарил в холодильник. Андрей сразу всё понял и почувствовал такую же опустошённость, такое же крушение своих надежд, как в тот день, когда от него ушла настоящая Айриз.
– Вика! Что ты наделала? – позвал он и бросился в комнату к дочери.
Комната была пуста.
«Натворила дел, теперь будет прятаться допоздна у подруг», – подумал он и принялся вылавливать из жижи дохлую рыбку.
Он ругал себя последними словами за то, что обидел дочь и стал невольным виновником гибели рыбки Айриз, на которую он так надеялся.
Теперь ничего не будет: не будет новой машины, не будет домика у моря. Да и ноутбука для дочери не будет тоже. Не до него им сейчас, в семье есть покупки и поважнее: девочке нужна новая куртка, из старой она уже совсем выросла.
Выбросив трупик рыбки в мусорное ведро, Андрей сел на табурет и пригорюнился. И вдруг вспомнил: в зоомагазине была ещё одна такая же золотая рыбка! Рыбок в магазинном аквариуме было две! Когда продавец вылавливал для него Айриз Лику, вторая рыбка отчаянно уворачивалась от сачка.
Надо ехать в магазин! Может получиться купить ещё одну, вторую, рыбку и попросить у неё счастья!
****
В последнее время жизнь стала часто преподносить ей сюрпризы. А так как рядом не было никого, кто утешил бы её и подставил своё плечо, Ира Соболькова говорила себе сама: «Не нервничай, кошечка!»
Это она и прошептала, когда, вернувшись с работы, увидела Петровича мёртвым. Он, конечно, был уже в почтенном возрасте, но всё же его смерть стала для Иры потрясением: потерять старого верного друга.
Она потянулась за сумочкой, поспешно брошенной на пол, вытащила телефон и вызвала Верочку. Сказала ей, едва шевеля непослушными губами:
– Верунь! Вот он и умер… Мой единственный любимый мужчина.
– Ну, что же ты хочешь? – ответила та со вздохом. – Он уже был в почтенном для котов возрасте. Коты так долго не живут.
– Да, не живут. Но всё же, – согласилась Ира и заплакала.
Ире Собольковой шёл тридцать девятый год. Замужем она никогда не была, и в последнее время всё чаще с горечью думала о том, что уже, наверное, и не будет. А ведь до тридцати лет она не чувствовала своего одиночества. Как-то некогда было: ей интересно и радостно было учиться, потом работать и жить заботами близких: папы, мамы, тёти (маминой сестры) и её детей. Рядом с Ирой знакомые девчонки ходили на дискотеки и в клубы, гуляли парами и компаниями, знакомились, влюблялись и расставались, выходили замуж и разводились, и снова выходили замуж, а она всё также привычно вращалась по кругу дом-офис-дом.
Конечно, у неё тоже иногда появлялся увлечённый ею молодой человек, но почему-то всегда случалось так, что тётя (или её муж) говорили ей:
– Надо твоего этого мальчика проверить на скупость. Ведь именно щедрость, умение тратить деньги отличает настоящего мужчину от всех остальных. Подумай, тебе же сидеть в декрете придётся долго. Неужели ты хочешь клянчить деньги на каждую упаковку подгузника?
– Правильно, – соглашалась Ира. – Надо проверить!
И она проверяла, ведь это было легко: или назначала свидание в страшно дорогом ресторане, или намекала на ценный подарок. И молодой человек почему-то сразу терял к ней интерес.
– Видишь? Это не твой парень, – констатировала тётя (или её муж). – Хорошо, что мы догадались его проверить.
Один раз Ира даже страшно влюбилась, и дело шло к свадьбе, но мама сказала ей:
– Хороший муж – мастер на все руки, который и ремонт в квартире сам сделает, и сантехнику починит, и перед электрикой не спасует. Давай твоего жениха проверим на мастеровитость!
– А ещё надо проверить его бойцовские качества, – поддержал маму папа.
– Это как? – не поняла Ира.
– Это я устрою, – ответил папа. – Договорюсь с мужиками из соседней бригады: пусть подкараулят вас вдвоём в тёмном переулке, вроде как ограбление. Если он испугается и сбежит – никакой ему свадьбы, подлецу, а если полезет драться – мои ребята разбегутся «в ужасе», и твой парень будет герой.
– Ах! Как это романтично, Ирочка! – восхитилась мама. – Вы будете потом об этом случае рассказывать своим внукам!
– Да, романтично, – согласилась Ира.
И когда Миша пришёл с цветами знакомиться с её родителями, он увидел сдвинутую на середину гостиной мебель, Ирину маму со шпателем в руках и Ириного папу, выходящим из ванной с открученным краном под мышкой. Миша тут же включился в строительный процесс, хоть и был в парадном костюме, но в тот день о свадьбе он даже не заикнулся. А потом непонятно как получилось, что он с Ирой совсем перестал встречаться. Так что до проверки Мишиных «бойцовских качеств» мужиками из соседней бригады дело не дошло.
– Видишь? Этот Миша оказался – слабак! Хорошо, что мы узнали это до свадьбы, – сказала мама.
А потом тётя скончалась, а Ирины родители состарились и потребовали неустанной заботы. И Ира вообще перестала встречаться с молодыми людьми – ей просто невозможно было ни с кем познакомиться. Пару раз она даже писала на сайты знакомств, и какие-то мужчины ей отвечали, но выбраться на свидание у неё как-то не получалось. А потом и родители умерли, и Ира осталась одна с котом Петровичем.
К тому времени требования её к претендентам в мужья возросли. Она стала самостоятельной женщиной, и выходить замуж за кого попало не хотелось. Хотя Пантелеева перед своим замужеством и отъездом в Болгарию сказала ей:
– Ой, смотри, подружка! Провыбираешься! Понижай планку: олигархов мало, на всех не хватает.
– Ах, Пантелеева! В своих мечтах я живу в идеальном мире! – отшутилась Ира, но в душе совсем сникла.
И вот теперь Петровича тоже не стало. Ира опять посмотрела на него.
– Ты что делать сейчас будешь? – спросила Верочка в трубке.
– Сидеть и оплакивать свою жизнь, – ответила Ира, не спуская глаз с мёртвого Петровича.
– Брось! Это никуда не годиться, – вспыхнула Верочка.
– Тогда буду скакать на коне с шашкой в руках, – сказала Ира совершенно серьёзно.
– Вот, это уже лучше, – похвалила её Верочка и предложила: – Давай пойдём и в зоомагазине купим тебе кого-нибудь – рыбку или птичку. Будешь о них заботиться. Или котика купим.
– Нет! Только не котика! – вскрикнула Ира. – Ещё раз его кончину я не переживу!
Верочка помолчала. Потом согласилась:
– Ну, хорошо. Купим птичку.
– Не хочу птичку. Станет чирикать по утрам. Будить, спать не давать, – заспорила Ира.
– Может не станет!
– Станет. Я знаю. Так задумано природой.
– Ладно. Тогда рыбку. Они молчаливые. Слова лишнего не скажут.
– Хорошо. Купим рыбку… Зеркального карпа, селёдку или печень трески.
– Ирка, я серьёзно! – вскричала Верочка. – Как твой любимый и единственный психотерапевт я назначаю тебе курс дикой природы. Едем в зоомаг! Поверь мне, старой больной женщине.
Ира невольно улыбнулась и согласилась. Пока Веры не было, она сидела и с грустью перебирала воспоминания о своём любимом питомце, как тоскующая вдова перебирает фотографии своего умершего мужа: вот она кормит Петровича его любимыми консервами, вот он прыгает к ней на колени, вот он, молодой и грациозный, лежит на диване. Но всё на свете кончается, и с этим ничего не поделаешь.
В магазине Ира для вида ещё немного попрепиралась с Верочкой, когда та уверенно прошла через весь зал в самый дальний его конец, остановилась перед небольшим аквариумом – в аквариуме плавала всего одна красная рыбка с большим вуалевым хвостом – и сказала:
– Вот что тебе нужно. Смотри какая красивая рыбка. Будешь о ней заботиться и грустить перестанешь.
– Это самец, – услужливо сообщил неизвестно откуда подскочивший продавец.
Он, не отрываясь, смотрел на Верочку, просто глаз отвести не мог. Та вежливо улыбнулась ему, досадливо потупилась, а потом требовательно глянула на Иру, а она в который раз подумала: «А не стать ли мне тоже блондинкой? Будут мужики и на меня так же внимание обращать. Но сначала надо похудеть, надо взяться за себя, наконец! На меня такую, как я сейчас, никто и не посмотрит».
– Ну! – опять потребовала у неё ответа Верочка.
– Верунь! Это же самец, – попыталась отвертеться Ира.
– Ну и что же? – не отставала от неё та. – Будешь заботиться о самце. Плохо что ли?
Ира хотела спросить у продавца, «бета» или «альфа» этот самец, поскольку ей, барышне, это не всё равно, но посмотрела на Верочку и решила, что сейчас лучше будет промолчать и просто согласно кивнуть. А та спросила у продавца, где находится касса, и ушла, приказав Ире:
– Стой здесь. Жди меня.
– Звезда в шоке! – выдала Ира напоследок, но осталась возле аквариума.
****
Андрей влетел в магазин и сразу рванул к тому аквариуму, где он покупал Айриз Лику. Возле аквариума стояла женщина его мечты.
Да, именно так – женщина его мечты, высокая, фигуристая, с копной тёмных волос, рассыпанных по воротнику из какого-то меха. Она с грустью смотрела на рыбку, величественно плывущую вдоль стекла, и неясно улыбалась своим мыслям. И Андрей неожиданно для себя заговорил с незнакомкой.
– Какая красивая рыбка, – сказал он первое, что пришло ему в голову.
– Это самец, – ответила незнакомка и подняла на него глаза.
Глаза её – как два тёмных озера, глубоких, волнующих, притягивали к себе. Голос обволакивал – спокойный, чарующий.
– А это самец «бета» или «альфа»? – Андрей поспешил сострить: он понимал, что, возможно, говорит страшные банальности, но остановиться не смел.
Незнакомка улыбнулась и посмотрела на него с заинтересованностью. Улыбка у неё была чудесная – добрая, домашняя. Андрею захотелось, чтобы эта улыбка никогда не сходила с её лица, и чтобы он всегда-всегда, до самой смерти, видел эту улыбку.
– Не знаю «бета» это или «альфа». Я почему-то не спросила, – ответила незнакомка и добавила: – Я хочу купить эту рыбку.
Тут к ним подошла очень эффектная блондинка и сказала, обращаясь к незнакомке:
– Всё, подруга. Я всё сделала. Благодарить меня будешь за такого самца!
Потом блондинка глянула в сторону Андрея и, словно ожидая от него ответа, членораздельно произнесла:
– Только аквариум я не купила. Но рыбка может пока пожить в банке.
– Зачем же в банке? – поспешил сказать Андрей, он повернулся к незнакомке и заговорил уже с нею, волнуясь, что ему откажут: – У меня дома есть аквариум! Совершенно новый. И он мне совсем не нужен! Мы можем сейчас за ним съездить. А потом я вас с аквариумом отвезу домой! Я – на машине.
«Женщина мечты» смотрела на него с нерешительностью.
– В банке рыбке будет страшно неудобно! – вскричал Андрей и для верности, волнуясь, даже руки к груди прижал.
– Конечно неудобно. Смотри, Ир, хвост-то у неё какой, – поддержала Андрея блондинка.
Тут все посмотрели на рыбку, которая металась по аквариуму, уворачиваясь от сачка продавца. Наконец, она была поймана, посажена в банку, и продавец застыл с банкой в руках, не зная, кому её передать.
Андрей выхватил у него банку со словами:
– Поехали за аквариумом!
– Ну, если рыбке в банке будет неудобно, – уже соглашаясь, повторила «женщина его мечты».
Но Андрей уже решительно двинулся к выходу, свободной рукой увлекая её за собой. Только распахнув входную дверь, он оглянулся на подругу-блондинку, идущую за ними следом – та стояла в зале, махала им рукой и с удовлетворением улыбалась.
****
Договорившись с Собольковой о поездке в зоомагазин, Верочка прошла в прихожую и повесила свою сумочку на поворотную ручку входной двери, как делала всегда, если хотела уединиться.
Когда муж входил, сумочка падала с глухим стуком, предупреждая о его приходе. Первое время Сергей от неожиданности пребольно бился о дверь коленкой, но ничего Верочке не говорил об этом, стойко превозмогая боль. Теперь он приноровился и стал открывать дверь осторожно, только сумочка всё равно падала.
Верочка мельком улыбнулась воспоминанию и вернулась на кухню. До разговора с Собольковой она готовила ужин и уже поставила почти готовое блюдо в духовку. В блюдо осталось добавить чеснок и полить сверху сметаной, но теперь она это сделать не успевает… Ладно, пусть чеснок порубится сам, и сметана польётся сама! Ничего в этом сложного нет!
Верочка опять включила телефон и бросила коротко:
– Окей, Петровна!
И тотчас же чехол на её телефоне засверкал брильянтовой россыпью… Когда Сергей впервые увидел у неё этот чехол, то улыбнулся снисходительно:
– А, стразики!
– Да. Зато это очень по-женски, – отшутилась она.
Нельзя же было сказать ему, что чехол достался ей от Петровны, и что его украшают не стразы, а настоящие якутские брильянты огранки «Пылающий лёд». И сейчас эти брильянты сияли всё сильнее и ярче, сообщая о том, что можно начинать работать. И она начала.
Свет померк во всей квартире. Комната освещалась сейчас только уличным фонарём, стоящим под окном, и звёздной россыпью брильянтов, а Верочка стала медленно кружиться по комнате вокруг своей оси, держа перед собой на вытянутых руках телефон. Она кружилась всё быстрее и быстрее, потом разжала пальцы и распростёрла руки в стороны, но телефон продолжал кружиться уже сам по себе, поднимаясь при этом всё выше и увлекая Верочку за собой.
Потом у неё кольнуло в зажившем колене, как было всегда в такие моменты, и она привычно подумала, что надо бы проверить свой мениск, как он там зажил, надо бы сходить и сделать МРТ, или это колет не мениск, а золочёная стрела из клубочка Петровны, но в ту же секунду у неё в сузившемся до линии горизонта сознании замелькали люди, и звери, и птицы, и ещё люди и рыбы, и она забыла о колене, забыла обо всём, что с нею самой связано.
Она уже оказалась почти под самым сводом потолка, который посинел и насытился прозрачностью, и огляделась. Безмерная бездна космоса распахнулась перед ней. Сейчас ей надо было замедлись вращение, но сияние брильянтов на чехле Петровны ещё не достигло своего накала. Верочке оставалось только ждать, а пока она рассматривала то, что оказалось перед её взором.
В пятом Доме эклиптики особенной, малахитовой яркостью выделялась планета Венера – богиня всех богинь. Она пылала пульсирующим светом и обещала Ире Собольковой много счастья, много любви и много детей, но Юпитер в седьмом Доме грозил обрушить на неё неприятности, грозил вредным воздействием от родных и близких и возможной катастрофой – аметистовый свет его тянулся зловеще, подобно свету от перстня на указующем пальце епископа. Верочка повернула голову, стараясь отыскать планету Плутон, и тут пылающие брильянты Петровны рассыпались, наконец, по всей Вселенной звёздной россыпью и заискрились на своих местах, привычных от сотворения Мира.
Верочка сосредоточилась, собрав всю свою волю в кулак.
Итак, котята отметаются. Она взмахнула рукой, и тотчас же абиссинские и донской сфинкс, корниш-рекс, сиамские голубые и персидские короткошёрстные симпатяги, которые смотрели на неё умильно, как это умеют делать исключительно только котята, унеслись прочь незримым порывом эфира.
А вот и птицы: канарейки, голуби и попугаи. Канарейку она сразу исключила: Соболькова не хочет, чтобы та пела по утрам. Хотя сама Верочка не имела ничего против оперного певца. Как это интересно – жить дома в окружении музыки!.. Ну, да ладно, не надо кенара… Верочка отвернулась, успев всё же ухватить боковым зрением насмешливый прищур коричневатых с крапинкой глаз и залихватское движение смуглой руки, подкручивающей ус.
К ней уже летели голуби, и было что-то величественное в их бесшумном полёте, в этом замедленном движении сильных крыльев, но голуби слишком прожорливы и нечистоплотны. Такому мужику придётся вечно готовить, за такого Соболькова её точно не поблагодарит, потому что не любит стоять у плиты. Жаль, что сейчас не принято держать в городской квартире орла, ястреба или сокола – вот это настоящая мужская птица, птица-боец, птица-добытчик.
Теперь попугаи, которые так нравятся всем за их красивую разноцветную окраску и умение подражать человеческой речи. В Европу говорящих попугаев завезли из Индии войска Александра Македонского, их очень любили в Древнем Риме, только Соболькова вряд ли оценит рядом с собой говоруна. Ведь болтливость – не мужская черта, болтливость даже в женщинах утомляет. Мужик должен изъясняться лозунгами – мало, лаконично, кратко и в меру, и как бы не был он хорош собой, но, когда болтает без умолку, то впору бежать. Хотя в гостях, в незнакомой компании, такой краснобай будет весьма кстати…
И тут же холёный высокий красавец посмотрел на Верочку внимательно, заинтересованно, отворачиваясь от кого-то, с кем, видимо, разговаривал только что, и улыбнулся уверенно, и начал говорить и говорить ей что-то, не переставая… Но Верочке уже не было никакого дела до него, до его породистого бледного лица, до его слегка раскосых тёмных глаз, и попугаи умчались от неё порхающей шумной стаей, а она поднялась выше.
Здесь обитали хомячки. Эти очаровательные крошки строят себе многокомнатные норки, в которых обязательно обустраивают кладовочку, куда стаскивают все добытые зёрна. Они трудолюбивы, обладают спокойным и покладистым характером, а в поисках еды преодолевают большие расстояния… Верочка глянула в серые прозрачные глаза, чтобы увидеть, каким сделается этот мужик в старости, а тот откинулся на спинку стула, сложил руки на сытом животе и, довольно распустив толстые щёки, смежил веки. Но она уже поняла: он будет безумно жаден, и Соболькова станет мыть посуду руками, бегать по магазинам в поисках дешёвых продуктов и распродаж и отчитываться за каждую копейку, которую муж ей выдаст на содержание дома.
Верочка потянулась всем телом и поднялась ещё выше, и аквариумные рыбки окружили её цветастым вихрем, в котором она успевала всё же заметить то узорчатый хвост, то плавник изящного выреза, то стеклянно застывший глаз. Вдалеке кружили акулы, но этих рыбок нам не надо совсем!.. Верочка нетерпеливо взмахнула рукой, прогоняя акул, пристально всмотрелась в смутную даль мироздания и увидела чьи-то нежные тоскующие глаза – кто-то смотрел на неё, пряча от режущего ветра в воротник небритое лицо, и было в этом взгляде такое отчаянное, такое непреклонное желание счастья, исторгнутое из самых глубин души, из бездны истекающего страданием сердца, что она замерла на месте.
Его зовут Андрей…
Тут она уловила шум падения своей сумочки на бесконечно далёкий пол. Значит муж уже дома.
– Дорогая, ты опять оставила сумку на ручке двери! – крикнул Сергей от входа.
Она услышала звон ключей, которые он положил на столик, мягкий перестук снимаемых кроссовок и вышла навстречу. Сказала с виноватым видом:
– Прости, милый, я опять впопыхах забыла о сумочке. Позвонила Соболькова, и мне пришлось её утешать. У неё умер котик, она плачет. Я еле уговорила её купить другого питомца, и сейчас убегаю. Мы с нею едем в зоомаг на Арбате.
– Тебя подвезти? – только и спросил он, приближаясь к ней для поцелуя.
– Нет, не надо. Отдыхай. На метро я доеду быстрее. А тебе поручается закончить приготовление ужина.
– Что мне надо сделать? Приказывай, моя царевна!
– Только вытащить противень из духовки, как только та пропищит. Не обожгись!
Верочка стала развязывать пояс халатика, собираясь переодеться для выхода. Мыслями она была уже далеко, потому что волновалась. Да, ей без сомнения удастся познакомить Соболькову с этим Андреем, но не в её силах заставить двоих взрослых людей соединить свои судьбы и пожениться.
Тут она со своими способностями – бессильна.
****
Уже который день главбух Марь Иванна мучала Иру на работе разглагольствованиями на тему неверных возлюбленных. Позавчера она рассказывала ей о молодом человеке своей племянницы:
– Представляешь, Ирочка, он всегда встречался с моей племянницей тайно, не фотографировался с нею вместе и не приглашал к своим родителям. А потом она узнала, что он женат, и у него трое детей.
Вчера Марь Иванна почему-то решила поделиться со всеми девочками рассказом о своей молодости.
– Мы познакомились в институте. Сначала он соврал мне о своём возрасте, а потом я узнала, что ему на десять лет больше, чему очень удивилась. Потом он начал критиковать мои вкусы, мою причёску и требовал перестать пользоваться красной помадой. И постоянно ревновал, и устраивал сцены. А потом я застала его с другой!
Тут Петрова оторвалась от монитора и констатировала:
– Ох! Понятное дело, что такое недоверие было вызвано его же собственным поведением!
– Да уж! – согласились остальные девочки. – От этих мужиков всего можно ожидать.
Сегодня Марь Иванна начала издалека.
– Обычно поведение мужчины бывает понятно сразу, – заговорили она. – Если он не спешит тебя познакомить со своими родителями или даже с друзьями, и всё время говорит, что не хочет торопить события – то всё ясно. У него есть кто-то на стороне!
– Да это как пить дать! – тут же согласилась Нина Павловна, поднимая голову от клавиатуры. – Особенно когда ты звонишь, а он не отвечает тебе в ту же минуту. Значит разговаривает с кем-то ещё! И даже не сомневайся – разговаривает с бабой.
– И если ты интересуешь его только в пределах спальни, и он не строит планы на будущее, то ты для него лишь мимолётное увлечение, – сообщила Марь Иванна строгим голосом и посмотрела в сторону Иры.
И тогда та не выдержала и объявила всем, что они с Андреем решили пожениться, чему его родители ужасно рады. Тут Марь Иванна сняла очки и выдала:
– Дорогая, вы же только недавно познакомились. Ты уверена в этом своём мужчине?
– Да! Надо бы его проверить! – поддакнула Нина Павловна. – Давайте, девочки, сделаем вот что…
И Ира Соболькова пулей вылетела из бухгалтерии, изо всей мочи саданув дверью. Потому что пообещала себе, что больше никогда в жизни не будет проверять своего любимого.
И никому другому не позволит этого делать.
****