ОБОРОНА КИЕВА
После поражения Красной Армии в Приграничном сражении в июне 1941 года потрепанные советские дивизии и полки отступали. Пересохшие губы красноармейцев произносили два заветных слова – «старая граница». Все верили, что там, опираясь на сеть ее ДОТов можно будет дать отпор немецким захватчикам, а потом и погнать их обратно на Запад. Первыми под огонь пушек и пулеметов линии Сталина на Украине попали разведчики немецких танковых дивизий 1-й танковой группы, которой командовал один из самых талантливых немецких военачальников генерал-полковник Эвальд фон Клейст. Во время кампании по захвату Франции в 1940 году он получил бесценный опыт прорыва укрепленных линий обороны.
Цель – Киев. Там, внизу, ничего не подозревающие советские люди. Кадр из пропагандистского киножурнала «Немецкое еженедельное обозрение» («Die Deutsche Wochenschau»), в обязательном порядке демонстрировавшегося в кинотеатрах Третьего рейха перед просмотром фильмов
Бои на Линии Сталина
Командиры 632-го стрелкового полка 175-й стрелковой дивизии рассматривают трофейный пистолет-пулемет MP-40. Июль 1941 г. Слева направо: начальник штаба полка майор Б.А. Ульяновский, инструктор политотдела полка старший политрук И.М. Любавский, командир полка подполковник А.К. Звайгзне
Германская армия еще в годы Первой мировой войны отработала тактику взлома укрепленных полос штурмовыми группами. В межвоенный период эта тактика была усовершенствована и стала основой действий пехотных соединений Вермахта. Штурмовыми группами были небольшие отряды пехоты, усиленные саперами и легкой артиллерией. В бою такие группы просачивались в глубь обороны противника, подбираясь вплотную к ДОТам через мертвые пространства между секторами обстрела. Далее следовал выстрел пушки по входной двери или подрыв крупного заряда взрывчатки, затем струя пламени из огнемета врывалась в замкнутое пространство ДОТа, не оставляя его защитникам ни одного шанса уцелеть. Поэтому для мотопехоты дивизий фон Клейста прорыв Линии Сталина был трудной, но решаемой задачей. Командующий 1-й танковой группой, ни секунды не сомневаясь, отдал приказ прорываться через советские ДОТы.
Танки фон Клейста вышли к Линии Сталина сразу в нескольких местах. На киевском направлении ожесточенные бои в Новоград-Волынском укрепленном районе шли трое суток. В истории немецкой 14-й танковой дивизии отмечается упорное сопротивление советских войск: «Из-за мощного заградительного огня из ДОТов и бомбовых ударов авиации наступление не могло продвигаться вперед. После налета пикирующих бомбардировщиков в 15.30 наши штурмовые группы выходили на рубеж атаки ДОТов с огромными потерями и пытались уничтожить каждый ДОТ отдельно. К вечеру удалось, наконец, взять первый ДОТ. Потери были высоки: в каждой роте погибло примерно по 40 человек». С большим трудом немцы пробились через укрепленный район и к 8 июля вырвались на Житомирское шоссе. Артиллерист Л.И. Шпиллер вспоминал: «Я принимал участие в оборонительных боях в качестве связиста-телефониста полкового взвода управления, был свидетелем, как наши 152-мм гаубицы били прямой наводкой по танкам, пришлось увидеть и многое другое, страшное и незабываемое <…> Горькое лето. Кровавое».
Находящийся южнее Остропольский укрепленный район, который также прикрывал путь к столице Украины, был взломан немецкими танками у местечка Любар. В истории 16-й танковой дивизии отмечалось: «Блиндажи и бункеры русских были частично замаскированы под безобидные крестьянские лачуги и сараи и неожиданно открывали огонь, полевые орудия неприятеля стреляли в борт наступающим танкам». Укрепления пали только под огнем тяжелых орудий немцев: «После использования 21-см мортир в 8.30 удалось сломить противника. Вклинение танков предотвратило повторное стягивание боевых порядков противника по оборонительной линии. Около полудня был подавлен последний очаг сопротивления». От Любара и Нового Мирополя немцы вышли к Бердичеву.
Надежды удержать немецкое наступление на линии старой границы Советского Союза рухнули. Уже через четыре дня после начала боев за укрепления на старой границе, танки группы фон Клейста оказались восточнее Линии Сталина. Кто-то проскочил линию укрепленных районов кавалерийским наскоком, кто-то в результате упорных боев при поддержке пехотных дивизий. Когда о первом прорыве немцами укрепленных районов на старой границе доложили командующему Юго-Западным фронтом М.П. Кирпоносу, тот с горечью воскликнул: «Дорого нам обойдется этот прорыв!»
После прорыва через Линию Сталина под Новоград-Волынском немецкие танки устремились на восток. «Панцеры» неслись по шоссе к Киеву, поднимая клубы пыли. Пройдя меньше чем за сутки 70 километров, части группы фон Клейста утром 9 июля вышли к Житомиру. В разговоре с Берлином начальник штаба группы армий «Юг» был предельно откровенен: «Необходимо сделать попытку внезапного захвата Киева силами III моторизованного корпуса». Напротив, Гитлер требовал поворота на юг и окружения главных сил Красной Армии на Правобережной Украине. Фон Клейст шел на Киев на свой страх и риск. У него было всего несколько дней, чтобы или добиться громкого успеха, или покориться воле фюрера и повернуть на юг. Над столицей Советской Украины нависла смертельная опасность. Маршал И.Х. Баграмян, в 1941 году занимавший должность начальника оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта, вспоминал: «Дежурный привел ко мне незнакомого майора. Вытерев платком запыленное потное лицо, на котором выделялись усталые и воспаленные от недосыпания глаза, майор, устремив взгляд на ведро, стоявшее в углу, разжал пересохшие губы и хрипло проговорил: «Разрешите воды?» Залпом осушил полную кружку и только после этого начал разговор <…> он привез донесение <…> о появлении у Житомира фашистских танков».
НОВОГРАД-ВОЛЫНСКИЙ УКРЕПРАЙОН
Новоград-Волынский укрепрайон был сооружен в 1932-1938 гг. Общая протяженность укрепрайона составляла 120 км. В основном передний край УРа проходил по восточному берегу реки Случ. Все сооружения располагались в одну линию и только возле городов Новоград-Волынский и Новомиропольск в две линии. В Новоград-Волынском УРе насчитывалось 182 пулеметных и 17 артиллерийских ДОТов.
КЛЕЙСТ Эвальд, фон (Ewald von Kleist; 1881-1954) – германский военачальник, генерал-фельдмаршал (1943). Начал службу в Вооруженных силах Германии еще в 1900 г. Первую мировую встретил командиром лейб-гусарского эскадрона, после войны остался в рейхсвере на штабных должностях. Ушел в отставку генералом от кавалерии в 1938 г., но вновь был возвращен в армию накануне Польской кампании. Фон Клейст был первым военачальником в Вермахте, который возглавил объединение, получившее наименование «танковая группа». В 1940 г. во время Французской кампании его танковая группа прорвалась через продолжение линии Мажино под Седаном и ударом к Ла-Маншу окружила Британский экспедиционный корпус под Дюнкерком, сыграв ключевую роль в разгроме Франции. В 1945 г. фон Клейст попал в плен к британцам, но ему, в отличие от многих военачальников Третьего рейха, не суждено было закончить свои дни за написанием мемуаров. Немецкий фельдмаршал был выдан югославскому правительству и осужден на 15 лет за военные преступления. СССР также выдвинул против него обвинения в военных преступлениях, и в 1948 г. югославы передали бывшего генерал-фельдмаршала в Москву. В 1952 г. Военная коллегия Верховного суда СССР осудила фон Клейста на 25 лет. Он умер, отсидев всего два из них в лагере военнопленных во Владимире.
КИРПОНОС Михаил Петрович (1892-1941) – советский военачальник, генерал-полковник (1941), Герой Советского Союза (1940). Год проучился в церковно-приходской школе, затем три года в земской школе, но дальнейшее образование продолжить не смог из-за отсутствия средств. С 1915 года сражался на Румынском фронте Первой мировой войны. В 1918 году вступил в Красную Армию и воевал на Украине под командованием легендарного командира Гражданской войны Щорса в 1-й повстанческой дивизии. В 35-м получил звание комбрига. В ходе Советско-финской войны 1939-1940 годов его 70-я стрелковая дивизия совершила смелый переход по льду Финского залива и вышла в тыл войскам Маннергейма. Это стало началом быстрого карьерного роста Кирпоноса. Он получил звание Героя Советского Союза, был награжден орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда». Вскоре его назначили командиром корпуса, затем командующим Ленинградским военным округом, а в феврале 1941 года он возглавил крупнейший советский военный округ – Киевский Особый. Кирпонос был человеком деятельным и энергичным, но его неопытность и быстрый взлет по служебной лестнице неизбежно оказывали воздействие на взаимоотношения с руководством. Он погиб под Киевом 20 сентября 41-го при выходе из окружения. Разорвавшаяся немецкая мина изрешетила грудь генерала.
Советское командование спешно стягивало к Киеву последние резервы: десантников, оставшихся без танков танкистов, подразделения НКВД. В городе выгружались не успевшие занять оборону на Линии Сталина части. Первый бой на ближних подступах к Киеву состоялся уже через два дня. По Житомирскому шоссе немцы вышли к реке Ирпень. Боец 4-го сводного полка НКВД В. Козаченко вспоминал: «Танки мчались к мосту, ведя огонь на ходу. Наше боевое охранение встретило их дружным ружейным и пулеметным огнем. Когда танки приблизились к реке, грянул взрыв». Мост на шоссе был взорван. Одновременно по немцам открыли огонь ДОТы. Попытка форсировать Ирпень с хода и ворваться в Киев внезапной атакой провалилась. Моторизованные части Вермахта еще несколько раз попытались прощупать советскую оборону. Однако нигде им не удалось застать защитников столицы Украины врасплох. Мосты оказывались взорваны или сожжены. Опорой советской обороны стал Киевский укрепленный район. С серых громадин ДОТов сбрасывали маскировочные сети, и непрошеных гостей встречали пулеметные очереди.
Атака Киева танковыми дивизиями не обещала немцам быстрого успеха. Пехота шагала в маршевых колоннах где-то далеко позади. На растянутый вдоль Житомирского шоссе фланг немцев с севера обрушились контратаки советской 5-й армии. Танки Эвальда фон Клейста могли навсегда остаться у стен Киева. Не скрывая досады, командование группы армий «Юг» подчинилось прагматичным приказам из Берлина. Очередной целью немецкого наступления стал Летичевский УР, прикрывавший подступы к Виннице.
Красноармейцы осматривают подбитый зенитным огнем и совершивший вынужденную посадку немецкий истребитель Bf.109F2 из эскадрильи 3/JG3. Район западнее Киева, июль 1941 года
Сражение советской и немецкой пехоты Летичевский УР началось 15 июля. Один из командиров укрепленного района обратился к артиллеристам с просьбой поддержать огнем сражающиеся ДОТы. Ответ командира гаубичного артполка был лаконичным: «Снарядов у меня нет, но сколько смогу открою огонь». Было сделано всего 10 выстрелов, которые не могли нанести серьезные потери штурмовым группам Вермахта. ДОТы расстреливались немецкой артиллерией, штурмовыми орудиями, подрывались мощными зарядами взрывчатки.
В истории немецкой 4-й горнострелковой дивизии (4. Gebirgs-Division) штурм Летичевского УРа описывается следующим образом: «После трехчасовой артиллерийской подготовки, которая на завершающем этапе получила поддержку тяжелых орудий пехоты и зенитной артиллерии, ровно в 10.00 с исходных позиций вступили в бой ударные группы горной пехоты и инженерно-саперные отряды. Огневую поддержку обеспечивала батарея штурмовых орудий <…> Один за другим уничтожались бункеры и блиндажи, захватывались цели. Войска все дальше прорывались в глубь оборонительного рубежа. В 21.30 задача дня была выполнена на всех участках. По широкому фронту удалось прорвать линию Сталина». Пробитая в обороне брешь делала практически бесполезной дальнейшую оборону укрепленного района. В любой момент мог последовать удар во фланг и тыл. Линия старой границы была оставлена, и под нажимом немецких войск советские части продолжили отход на Восток. Прорыв обороны Летичевского УРа вызвал серьезное беспокойство советского командования. В начале первого ночи 18 июля командующий Юго-Западным направлением маршал С.М. Буденный направил в Ставку Верховного Главнокомандования доклад, в котором дал удивительно точную оценку обстановки и сформулировал вполне осмысленный план дальнейших действий: «1. Восстановить положение, бывшее до начала основного прорыва, с наличными силами фронта не представляется возможным; 2. Дальнейшее сопротивление 6-й и 12-й армий на занимаемых рубежах может повлечь в ближайшие 1-2 дня их окружение и уничтожение по частям». Буденный просил Ставку дать разрешение на отвод двух армий, и через несколько часов оно было получено. 6-я и 12-я армии должны были отойти ближе к Днепру, в район Белой Церкви. Несмотря на то что Ставка требовала от войск Красной Армии максимальной стойкости, в очевидно угрожающей ситуации запрещение отхода было делом бессмысленным.
Командир 17-го стрелкового корпуса генерал-майор И.В. Галанин (крайний справа) наблюдает за боевой обстановкой на переднем крае. Июль 1941 года. Военный без знаков различия держит в руках траншейный перископ ТР-4. 17-й стрелковый корпус в составе Юго-Западного и Южного фронтов вел ожесточенные бои на уманском направлении
КИЕВСКИЙ УКРЕПРАЙОН
Система укрепления, являвшаяся частью линии Сталина. Всего в ней на фронте в 80 километров имелось около 250 сооружений разных типов, в том числе три артиллерийских полукапонира. КиУР возводился одним из первых в стране с 1928 по 1937 год, и в основном он был построен уже к 32-му году. Рубеж обороны КиУРа проходил большей частью по берегу реки Ирпень, которая стала естественным противотанковым рвом. С началом Великой Отечественной войны ДОТы стали дополняться окопами и противотанковыми рвами.
Брошенный экранированный советский средний танк Т-28. Украина, июль 1941 г.
Солдаты войск СС идут по захваченной украинской деревне. Июль 1941 года. Замыкающий эсэсовец несет ручной пулемет MG-34. Справа – советский средний артиллерийский тягач «Коминтерн». Всего в 1934-1940 годах было выпущено 1798 таких машин. Их производство было прекращено после появления более совершенного и мощного артиллерийского тягача «Ворошиловец»
Поначалу отход на восток проходил успешно и организованно. Командир 1-й горнострелковой дивизии (1. Gebirgsjager-Division) Хуберт Ланц позднее с досадой писал: «Не в силах сделать что-либо, мы можем только наблюдать, как бурые колонны отрываются от нас и уходят на восток». Организованный отход продолжался. Франц Гальдер отдавал должное своим советским оппонентам: «Противник снова нашел способ вывести свои войска из-под угрозы наметившегося окружения. Это, с одной стороны, яростные контратаки против наших передовых отрядов 17-й армии, а с другой – большое искусство, с каким он выводит свои войска из угрожаемых районов». Однако роковую роль в судьбе советских 6-й и 12-й армий сыграл глубокий прорыв 1-й танковой группы фон Клейста к Киеву и Бердичеву. Повинуясь приказу фюрера о повороте на юг, немецкие танковые дивизии ударили во фланг и тыл двум отходящим на восток армиям. 3 августа 1941 года, когда в тыл советским войскам, отступающим под натиском немецкой 17-й армии (17. Armee), вышли танковые дивизии Вермахта, заняв восточный берег реки Синюха и город Первомайск, кольцо окружения вокруг них замкнулось. В окружение попало около ста тысяч человек.
Летичевский укрепленный район (ЛеУР) – комплекс оборонительных сооружений, возведённый в 1931-1934 годах на Украине и прикрывавший направление на Винницу. Протяженность укрепрайона, по разным данным, составляла от 122 до 126 километров. Было построено 340 пулеметных и 7 артиллерийских ДОТов. В Летичевский укрепленный район из Львовского выступа отступила потрепанная в июньских боях советская 12-я армия, которую по пятам преследовала 17-й немецкая армия. В письме командующему Южным фронтом от 16 июля 1941 года командующий 12-й армией генерал-майор П.Г. Понеделин охарактеризовал состоянии укрепрайона следующим образом: «Ознакомился с Летичевским УР, потеря которого ставит под прямую угрозу весь ваш фронт. УР невероятно слаб. Из 354 боевых сооружений артиллерийских имеет только 11, на общее протяжение фронта 122 км. Остальные – пулеметные ДОТы. Для вооружения пулеметных ДОТ не хватает 162 станковых пулемета. УР рассчитан на 8 пульбатов, имеется 4 только что сформированных и необученных. Предполья нет. Нет также ВВ (взрывчатых веществ. – Прим. авт.), мин и проволоки. Минимальный гарнизон полевых войск необходим в числе 4-х стрелковых полнокровных дивизий и одной танковой, имею 3 горные дивизии слабого состава, к тому же расстроенные. Между соседним правым УР имеется неподготовленный участок протяжением 12 км».
Солдаты войск СС у разрушенного ДОТа Линии Сталина. Лето 1941 года
Бои с окруженцами в районе села Подвысокое продолжались до 15 августа. Немногим красноармейцам удалось вырваться. И.Л. Деген вспоминал: «Остатки нашей роты упорно пробивались к своим. Девятнадцать дней, с упорством фанатиков, мы выходили вместе с Сашей из окружения. Шли ночами, в села не заходили. Знали, что в плен не сдадимся ни при каких обстоятельствах. Питались зелеными яблоками и зернами пшеницы, что-то брали на заброшенных огородах». Были пленены командующий 6-й армией генерал-лейтенант И.Н. Музыченко и командующий 12-й армией генерал-майор П.Г. Понеделин, несколько командиров корпусов и дивизий. Судьба попавших в плен бойцов и офицеров сложилась трагично – большинство из них погибло от голода и болезней в так называемой Уманской яме, одном из первых концентрационных лагерей на территории Советского Союза.
БУДЕННЫЙ Семен Михайлович (1883-1973) – советский военачальник, один из первых Маршалов Советского Союза (1935) и создателей советской кавалерии, трижды Герой Советского Союза (1958, 1963, 1968). Участвовал в Русско-японской войне 1904-1905 годов. Сражался в Первой мировой войне старшим унтер-офицером на Германском, Австрийском и Кавказском фронтах. За храбрость был награжден всеми четырьмя степенями («полным бантом») солдатских Георгиевских крестов и четырьмя Георгиевскими медалями. В Гражданскую войну командовал 1-й Конной армией, сыгравшей важную роль в разгроме Деникина и Врангеля. Белые прозвали Буденного «Красным Мюратом». В начале Великой Отечественной он руководил группой войск армий резерва Ставки Верховного Главнокомандования, затем стал главкомом войск Юго-Западного направления. В сентябре Буденный отправил телеграмму в Ставку с предложением отвести вверенные ему войска в связи с угрозой их окружения, за что был отстранен от занимаемой должности. В дальнейшем непродолжительное время командовал Резервным фронтом (сентябрь-октябрь 1941 года), Северо-Кавказским направлением (апрель-май 1942 года) и Северо-Кавказским фронтом (май-август 1942-го). В 1943 году Буденный был назначен главнокомандующим кавалерии Красной Армии. Всех трех званий Героя Советского Союза он удостоился после войны.
Попавшие в немецкий плен командующий 12-й армией генерал-майор П.Г. Понеделин (в центре) и командир 13-го стрелкового корпуса 12-й армии генерал-майор Н.К. Кириллов. Район Умани, август 1941 г. После пленения генералов сфотографировали с немецкими офицерами, а листовки с фотографиями разбрасывали в расположении советских частей. 25 августа 1950 г. Военной коллегией Верховного суда СССР оба генерала были признаны виновными в нарушении воинской присяги и в тот же день расстреляны
После Умани дивизии 1-й танковой группы разошлись веером до самого Черного моря. В Николаеве трофеями немецких войск стали недостроенные корабли советского «Большого флота» – линейный корабль, крейсер и две подводные лодки. Немецкие танкисты с любопытством осматривали циклопические сооружения верфей, лес кранов, завалившиеся набок, словно выброшенные на берег гигантские рыбины, субмарины. Только командующий Эвальд фон Клейст задавался риторическим вопросом: «А что мы здесь делаем?» Намотанные на гусеницы танков километры, оставленные по дороге могилы боевых товарищей – «камрадов» и остовы сгоревших «панцеров» все дальше отодвигали немцев от главной цели кампании против Советского Союза – захвата Москвы.
МУЗЫЧЕНКО Иван Николаевич (1901–1970) – советский военачальник, генерал-лейтенант (1940). Службу начал в 1917 году рядовым Русской Императорской армии, но на фронт Первой Мировой войны не попал. Принимал участие в Гражданской войне. В августе 1941 года при попытке выхода из окружения под Уманью был ранен и захвачен немцами. Первоначально содержался в тюрьме города Ровно, затем в лагерях для военнопленных во Владимир-Волынске, Хамельбурге, Гогельштейпе, Мосбурге. 29 апреля 1945 года он был освобожден из плена американскими войсками и направлен в Советскую миссию по делам репатриации в Париже. С мая 45-го Музыченко проходил проверку в НКВД, а 31 декабря был возвращен в ряды Красной Армии. В апреле 47-го года окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба и в октябре вышел в отставку.
Пленные красноармейцы в концентрационном лагере Уманская яма в ожидании отправки в концлагеря Германии и Польши. Август 1941 г. Советские военнопленные содержались под открытым небом в гигантском глиняном карьере кирпичного завода
Бои на ближних подступах
Немецкий солдат в «лисьей норе». В августе 1941 года под Киевом разыгралось настоящее позиционное сражение
Затишье под Киевом длилось недолго. К концу июля 1941 года после долгого пешего марша к городу подошла пехота немецкой 6-й армии (6. Armee). Вместо кавалерийского наскока танков группы Эвальда фон Клейста Киев теперь ждал методичный штурм. В распоряжении 6-й армии была тяжелая артиллерия, огнеметы и штурмовые орудия. Мощный удар по обороне города последовал уже 30 июля. 6-я армия атаковала Киевский укрепленный район с юга, в обход рубежа на реке Ирпень. Под натиском вражеской пехоты стрелковые части были сбиты с позиций и отступили. Многие ДОТы КиУРа оказались в окружении. Их гарнизоны остались на своем посту, прикрывая отход и надеясь на восстановление линии фронта. Так, у села Кременище ДОТ № 131 лейтенанта В.П. Якунина отбивал атаку за атакой. Командир отважного гарнизона получил офицерское звание всего за несколько дней до начала войны – 13 июня 1941 года. В конце концов немецкая штурмовая группа подорвала дверь и заднюю амбразуру ДОТа. Затем был взорван люк, ведущий на нижний этаж. Весь гарнизон погиб. Соседний ДОТ № 127 оборонялся три дня, мешая противнику форсировать реку по дамбе. Его пулеметы замолчали, только когда у красноармейцев закончились патроны. Взорвав дверь, немцы извлекли из ДОТа пятерых его защитников, трое из которых еще были живы.
4 августа последовал удар немцев в полную силу. После мощной артиллерийской подготовки пехотинцы Вермахта атаковали в сопровождении самоходно-артиллерийских установок «Штурмгешюц». Первый успех был достигнут ими на левом фланге наступления и вскоре они вышли ко второй линии укрепленного района. Этот успех столи им дорого. Франц Гальдер записал в своем дневнике: «У Киева войска группы армий «Юг» несут большие потери. Шестая армия ежедневно теряет до 1600 человек». Защитники КиУРа c 3 по 5 августа потеряли 2200 человек.
В боях на ближних подступах к Киеву участвовали также батальоны народного ополчения. Они были неплохо вооружены, у киевского ополчения был даже свой бронепоезд. Но на обучение военному делу у ополченцев было всего две-три недели. Среди бойцов ополченческих батальонов почти ни у кого не было воинских документов. Часто после тяжелого боя в штаб приносили паспорта, партийные билеты и зачетные книжки погибших ополченцев.
Бои за вторую полосу обороны КиУР развернулись 6 августа. Один из очевидцев той атаки немцев, майор П.М. Шафаренко, вспоминал: «Густой туман покрывал поле боя. А когда он рассеялся, мы увидели, как в районе села Красный Трактир и хутора Теремки появились ротные колонны гитлеровцев. Не останавливаясь, они разбились на взводы и отделения, а затем развернулись в цепи. Их обогнали самоходные орудия. Стреляя на ходу, все они двинулись вперед». По наступающим цепями немцам ударили минометы и артиллерия, разгорелся бой. Опорные пункты в течение дня по нескольку раз переходили из рук в руки. Вечером Гальдер, предвкушая скорую победу, записал в своем дневнике: «Укрепленная полоса у Киева прорвана». На следующий день пехота Вермахта вышла к пригородам Киева – Пирогово, Мышеловке, Голосеевскому лесу, к лесотехническому и сельскохозяйственному институтам. Казалось, что немцам достаточно сделать всего лишь один шаг, и будут захвачены мосты через Днепр.
Однако 8 августа в 9 часов вечера, когда солнце уже садилось, неожиданно загрохотала советская артиллерия. Через десять минут последовала атака. Поначалу немецкие пехотинцы не поверили своим глазам – в контратаку на них шли летчики. Одетые в комбинезоны и летные шлемы бойцы Красной Армии атаковали, стреляя на ходу из автоматов и пулеметов. Немцы посчитали, что победа близка: у защитников Киева больше нет резервов и поэтому в бой бросили экипажи самолетов. На самом деле наступающие немецкие части были контратакованы 5-й воздушно-десантной бригадой полковника А.И. Родимцева, будущего героя Сталинградской битвы. Советские десантники тех лет носили близкую к авиационной по покрою и знакам различия униформу, что делало их очень похожими на авиаторов. В 1941 году десантники чаще всего использовались как элитная пехота. Десантные бригады были вооружены слабее обычной пехоты, но обладали хорошей выучкой и высоким боевым духом. В ночном бою это играло существенную роль. Родимцев позднее написал о последних часах перед этой отчаянной атакой: «Я верил, что бой мы выиграем». К утру десантники А.И. Родимцева оттеснили немцев на два-три километра от столицы Советской Украины. Задачей «крылатой пехоты» было задержать наступление противника до прибытия резервов. Вечером 8 августа в оперативной сводке Юго-Западного фронта отмечалось: «284 стрелковая дивизия следует по железной дороге в Киев на усиление обороны КиУРа. К исходу дня выгрузилось два эшелона». Все те, кто сражался у границы, на Линии Сталина и под Уманью, добились главного – выигрыша времени. Долгие недели были использованы командованием Красной Армии для формирования новых дивизий. Они обучались и вооружались в тылу, чтобы в решающий момент оказаться на поле боя. Две свежие дивизии прибыли в Киев как нельзя вовремя. Буквально с колес, едва выгрузившись из эшелонов, они вступили в бой. Вновь образованная 37-я армия перешла в контрнаступление силами четырех стрелковых дивизий и воздушно-десантного корпуса. К 11 августа были освобождены Теремки, Мышеловка, к 12-14 августа – Тарасовка, Чабаны, Новоселки и Пирогово. При освобождении Тарасовски на подходе к Юровке были деблокированы ДОТы № 205, 206 и 207, которые уже в течение нескольких дней вели бои в окружении. В результате советского контрнаступления фронт под Киевом была восстановлен по первой и второй полосам обороны КиУРа. Сводки второй половины августа были похожи одна на другую: «Противник активности перед фронтом КиУР не проявляет». Воздушные налеты на Киев также практически прекратились. Очередной штурм города завершился полной победой его защитников. Следует отметить, что все время августовских боев на ближних подступах к украинской столице город продолжал жить нормальной жизнью. В нем не было перебоев в подаче электроэнергии и воды, работе общественного транспорта. По-прежнему продолжали работать театры, библиотеки, кинотеатры, цирк. Это была не беззаботность горожан: киевляне верили, что их родной город удастся удержать. Войска Юго-Западного направления оставили Правобережную Украину и заняли позиции на восточном берегу Днепра. Широкая река давала хорошую опору для обороны даже слабыми в количественном отношении дивизиями. Войска закапывались в землю, готовились к обороне и продолжению контрударов противника.
Бойцы Красной Армии на поле боя под Киевом
РОДИМЦЕВ Александр Ильич (1905-1977) – советский военачальник, генерал-полковник (1961), дважды Герой Советского Союза (1937, 1945). Службу в Красной Армии начал в 1927 г. «За образцовое выполнение особого задания» во время Гражданской войны в Испании удостоился своего первого звания Героя Советского Союза. Участвовал в присоединении к СССР Западной Белоруссии и в Советско-финской войне. В начале Великой Отечественной командовал 5-й бригадой 3-го воздушно-десантного корпуса, принимавшей участие в обороне Киева. 13-я гвардейская стрелковая дивизия под его командованием героически сражалась в осажденном Сталинграде. С 1943 г. Родимцев командовал 32-м гвардейским стрелковым корпусом, с которым дошел до Праги. После войны был главным военным советником и военным атташе в Албании. Службу оставил уже в «эпоху застоя».
Немецкая пехота, укрываясь в придорожной канаве, следует за танками. Июль 1941 г. На фото – средний немецкий танк PzKpfw III
ВОЗДУШНО-ДЕСАНТНЫЕ КОРПУСА
Боевое крещение советских воздушно-десантных войск состоялось ещё в конце 1930-х годов. В качестве пехоты десантники участвовали в сражениях под Халхин-Голом и в «Освободительном походе» в Польшу. А первые выбросы боевого парашютного десанта произошли во время Финской войны 1939-1940 годов. В 1941 году СССР располагал пятью воздушно-десантными корпусами, которые дислоцировались в Киевском и Харьковском военных округах, Одессе, Пуховичах и Даугавпилсе. В них было 50 тысяч десантников. Вскоре после начала войны в Московской, Ивановской областях и в Поволжье было развернуто еще пять корпусов. Их комплектование не представляло особой проблемы благодаря активной деятельности Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству (ОСОАВИАХИМ), где до 41-го года парашютному делу было обучено около миллиона молодых людей. Многие кадровые военнослужащие ВДВ еще до войны совершили более ста прыжков и получили квалификацию «инструктор-парашютист». Однако первые же недели Великой Отечественной внесли жестокие коррективы в судьбу «крылатой пехоты», как прозвали ВДВ. Советская авиация потеряла значительную часть самолетов и истекала кровью. Но что самое главное, командование РККА не умело планировать и осуществлять крупные десантные операции во время стремительного наступления противника. В этот период проводились преимущественно частные парашютные операции в составе небольших групп. В основном же десантников использовали в качестве пехоты. Их бросали на самые опасные направления, поскольку знали, что они будут драться до последнего. Потери в частях ВДВ в первые недели войны были столь же огромными, как и во всей Красной Армии. Советское командование столкнулось с угрозой полной гибели воздушно-десантных войск. Чтобы избежать этого, почти все воздушно-десантные части, кроме тех, что увязли в обороне Киева, к августу 41-го были выведены из состава фронтов и направлены в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. В конце августа была введена должность командующего ВДВ. Воздушно-десантные формирования были выделены в самостоятельный род войск. При этом, хотя в дальнейшем их предполагалось использовать прежде всего как отборную пехоту, которую будут бросать на важнейшие направления, должна была сохраняться и возможность задействовать их в десантных операциях.
В августе 1941 года Красная Армия, несмотря на ряд тяжелых поражений, обрела некоторую устойчивость своего положения. Северо-Западный фронт опирался на реку Лугу. На Западном направлении после Смоленского сражения образовался фронт, идущий почти точно с севера на юг к востоку от Смоленска.
Немецкие пикирующие бомбардировщики «Юнкерс» Ю-87 уходят на задание с полевого аэродрома в СССР. 1941 г.
БА-10 – самый массовый советский средний бронеавтомобиль, созданный в конце 1930-х гг. на базе реконструированного шасси серийного грузовика ГАЗ-ААА. БА-10 был основным оружием мотоброневых бригад. Также он состоял на вооружении механизированных полков кавалерийских дивизий, использовался в танковых и мотострелковых дивизиях. За время серийного производства с 1938-го по август 1941 г. было изготовлено более 3300 этих бронеавтомобилей. БА-10 имел неплохие ходовые качества, надежное противопульное бронирование и считался лучшим советским средним бронеавтомобилем. В ходе Великой Отечественной войны он использовался в войсках до 1944 г., а в отдельных подразделениях – до конца войны. Однако пик участия БА-10 в боевых действиях, как и максимальные потери, пришелся на 1941 г. Тем не менее при грамотном использовании, благодаря 45-мм пушке, советские бронемашины могли с успехом бороться даже с немецкими легкими танками. Бронеавтомобилям, захваченным немцами, в Вермахте было присвоено наименование Panzerspaehwagen BA 203(R). Некоторые из них попали в части Вермахта и СС, другие же были направлены в запасные, учебные и полицейские части.
Тактико-технические характеристики: боевая масса – 5,1 т; экипаж – 4; размеры: длина – 450 мм, ширина – 2100 мм, высота – 2470 мм, клиренс – 230 мм; бронирование – от 6 до 10 мм; вооружение – 45-мм пушка обр. 1938 г. (49 снарядов), два 7,62-мм пулемета ДТ-29; подвижность: двигатель – рядный 4-цилиндровый карбюраторный жидкостного охлаждения мощностью 50 л.с. при 2800 об/мин, скорость по шоссе – 52 км/ч, по пересеченной местности – 20 км/ч, запас хода по шоссе – 260 км, запас хода по пересеченной местности – 200 км, удельное давление на грунт – 2,5 кг/см2.
Киевский «котел»
Бойцы и командиры Красной Армии сдаются в плен немецким танкистам 9-й танковой дивизии Вермахта. Украина, август 1941 г.
В конце июля 1941 года, за несколько дней до окончания боев в районе Смоленска, Гитлером была подписана Директива № 34: «Группа армий «Центр» переходит к обороне, используя наиболее удобные для этого участки местности. 2-я и 3-я танковые группы должны быть <…> выведены из боя и ускоренно пополнены и восстановлены». Фюрер решил наступать в первую очередь не на Москву, а на Украину, Крым и Ленинград. К операциям групп «Север» и «Юг» привлекли наиболее мощные средства борьбы, танковые группы Гота и Гудериана. Гитлера заставило сменить стратегию «Барбароссы» упорное сопротивление советских войск на Украине, из-за которого образовался гигантский «балкон» на фланге группы армий «Центр». Также фюрера беспокоила активность советской авиации, летавшей из Крыма бомбить румынские нефтепромыслы. 2-я танковая группа Гейнца Гудериана по новому плану должна была наступать на юг, в тыл советскому Юго-Западному фронту.
Когда 23 августа, ровно урча двигателями, транспортный «Юнкерс» заходил на посадку на строго засекреченный аэродром под Летценом в Восточной Пруссии, Гудериан в последний раз перебирал взятые с собой бумаги. Командующий 2-й танковой группой прибыл в Ставку фюрера «Волчье логово» с целью убедить Гитлера изменить принятое решение о повороте на Киев и продолжить наступление на Москву. Во время доклада у него появился такой шанс: «Считаете ли вы свои войска способными сделать еще одно крупное усилие при их настоящей боеспособности?» – спросил фюрер. «Если войска будут иметь перед собой настоящую цель, которая будет понятна каждому солдату то да!» – ответил Гудериан. «Вы, конечно, подразумеваете Москву!» – «Да. Поскольку вы затронули эту тему, разрешите мне изложить свои взгляды по этому вопросу». Гудериан подробно описал все возражения армейского командования: надвигающуюся зиму, важность Москвы как узла железнодорожных и шоссейных дорог, необходимость сбережения ресурса танков перед решающей битвой Восточного похода. Гитлер внимательно его выслушал, но затем в резкой форме отверг все аргументы в пользу наступления на столицу Советского Союза. Словно приговор прозвучала фраза фюрера: «Мои генералы ничего не понимают в военной экономике!» Впоследствии Гудериан вспоминал: «Гитлер закончил свою речь строгим приказом немедленно перейти в наступление на Киев, который является его ближайшей стратегической целью». Дискуссия о направлении удара завершилась, не успев начаться. Теперь на Киев была нацелена мощнейшая группировка немецких войск.
В ночь на 30 августа 1941 года безмятежная гладь ночного Днепра была неожиданно озарена десятками прожекторов. Как только они включились, загрохотали пулеметы и загремели артиллерийские залпы. Немецкие саперы, доселе прятавшиеся в камышах, быстро столкнули в реку свои лодки. Надсадно гудя двигателями, набитые солдатами лодки двинулись через реку. Сопротивление оборонявшейся на левом берегу Днепра роты красноармейцев было вскоре подавлено. Здесь образовался быстро расширяющийся плацдарм, впоследствии получивший наименование Кременчугского. Однако поначалу он не вызывал большого беспокойства, поскольку советское командование – ведь его занимала только пехота противника. Главным же врагом советских военачальников на тот момент были немецкие танковые войска – Панцерваффе (Panzerwaffe). Поворот танков 2-й танковой группы Гудериана на юг, в тыл обороняющим Киев войскам, был встречен градом фланговых ударов войск Брянского фронта генерал-лейтенанта А.И. Еременко. Однако ни задержать, ни тем более остановить немецкую танковую группу они не смогли. Одной из причин неудачи было недостаточное количество танков, поскольку к сентябрю 1941 года в распоряжении советского командования почти не осталось крупных механизированных соединений. Под началом А.И. Еременко действовала всего одна танковая дивизия, а добиться решительного результата только пехотой было почти невозможно. В 21-ой армии генерала В.И. Кузнецова занимавшей позиции на пути 2-й танковой группы оставалось всего 16 танков. Оборона армии была дезорганизована фактически одним ударом. В начале сентября части немецкой 2-й моторизованной дивизии СС «Дас Райх» из танковой группы Гудериана прорвали фронт и захватили мосту через Десну в тылу войск В.И. Кузнецова. Отходящие к реке советские части остались без переправы. Артиллерию и тяжелое оружие пришлось оставить. В очередном донесении говорилось, что «армия фактически перешла к подвижной обороне». Такая же судьба постигла и 5-ю армию генерала М.И. Потапова.
Продвижение немецких войск к Киеву. Август-сентябрь, 1941 года
Командир немецкой 3-й танковой дивизии (3. Panzer-Division) в составе 2-й танковой группы генерал-майор Вальтер Модель (слева) и командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Гейнц Гудериан (справа). Лето 1941 г.
ЕРЕМЕНКО Андрей Иванович (1892-1970) – советский военачальник, Маршал Советского Союза (1955), Герой Советского Союза (1944). В Первой мировой войне сражался рядовым на Юго-Западном и Румынском фронтах. В Гражданской войне воевал в 1-й Конной армии Буденного. В январе 1941-го был назначен командующим 1-й Краснознаменной армией на Дальнем Востоке, но через восемь дней после начала Великой Отечественной получил назначение командующим Западным фронтом вместо расстрелянного генерала армии Павлов. Руководил фронтом до прибытия на театр боевых действий маршала Тимошенко, после чего стал его заместителем. Еременко лично пообещал Сталину «разбить подлеца Гудериана», однако не смог помешать «Быстроходному Гейнцу» замкнуть кольцо окружения вокруг армий Юго-Западного фронта, что привело к трагической «Киевской катастрофе». В октябре 1941-го сам был разбит Гудерианом, серьезно ранен при выходе из окружения и эвакуирован в Москву на специально присланном за ним самолете. В ноябре 1942 г., во время операции «Уран», войска Еременко прорвали оборонительные рубежи Вермахта южнее Сталинграда, замкнув кольцо вокруг 6-й армии Паулюса. Войну он закончил в должности командующего 4-м Украинским фронтом, который в ходе Моравско-Остравской операции освободил Словакию и Восточную Чехию.
ШАПОШНИКОВ Борис Михайлович (1882-1945) – советский военачальник и военный теоретик, Маршал Советского Союза (1940). С отличием окончил Московское Алексеевское военное училище и получил чин подпоручика. В 1910 г. закончил знаменитую Императорскую Николаевскую военную академию. Первую мировую войну закончил командиром Кавказской гренадерской дивизии. В 1918 г. вступил в Красную Армию, где дослужился до начальника Оперативного управления Полевого штаба Реввоенсовета Республики. Во время Гражданской войны составил большинство основных директив, приказов, распоряжений фронтам и армиям. В 1937 г. стал начальником Генерального штаба. Был одним из главных советников Сталина по военным вопросам и пользовался большим уважением вождя. К нему чуть ли не единственному из своего окружения «Хозяин» обращался по имени и отчеству, а не просто «товарищ Шапошников», и позволял курить в своем кабинете. В 1940 г. по состоянию здоровья он ушел с поста начальника Генштаба и был назначен заместителем наркома обороны СССР по сооружению укрепленных районов, а в 1943 г. возглавил Академию Генштаба. Умер от рака желудка в марте 1945 г., не дожив всего 44 дня до Победы в Великой Отечественной войне.
В начале сентября 1941 года обстановка под Киевом ухудшалась с каждым днем и даже с каждым часом. Разрешенный Ставкой Верховного Главнокомандования отход 5-й армии за Десну был лишь частично успешным и привел к окружению и большим потерям. Бойцы переправлялись через реку вплавь, оставляя на правом берегу тяжелое вооружение и имущество.
10 сентября танки Гудериана вошли в Ромны, находившиеся глубоко в тылу защитников столицы Советской Украины. Командование Юго-Западного фронта запросило разрешение на отход. Ставка тянула с принятием решения, поскольку продвижение танковой группы Гудериана в тыл Юго-Западного фронта она считала еще возможным сдержать. До Кременчугского плацдарма Гудериану оставалось пройти немалое расстояние – примерно 180 километров по прямой. Под градом контрударов и с открытыми флангами сделать это было затруднительно. Пехота на плацдарме существенной опасности не представляла. Танковая группа Клейста в тот момент отмечалась советской разведкой в низовьях Днепра, и это соответствовало действительности. С другой стороны, при отходе от рубежа Днепра войска Юго-Западного фронта могли быть разгромлены противником на марше. Могла повториться Уманьская драма, только в куда больших масштабах. Казалось, что угроза окружения куда менее существенна по сравнению с угрозой потерять управление отступающими войсками. Поэтому приказа на отвод войск от Киева не последовало. С точки зрения тех сведений о Вермахте, которые имелись у советского командования в первой декаде сентября, такой выбор казался вполне разумным.
Усложнялась ситуация необходимостью удержания Киева, имевшего для Советского Союза большое политическое значение. На 10 сентября в составе оборонявшей Киев 37-й армии было около 100 тысяч человек. На переговорах с начальником Генерального штаба Б.М. Шапошниковым в ночь на 11 сентября командующий Юго-Западным фронтом М.П. Кирпонос запросил разрешения использовать этот последний резерв: «У нас имеется единственная возможность, откуда мы могли бы еще взять силы и средства для уничтожения группы противника, стремящейся выйти на глубокий тыл фронта, – КиУР». Шапошников отклонил предложение Крипоноса, рекомендовав снимать дивизии с других участков фронта. Также он напомнил о тех силах, которые прорвались из окружения через Десну: «В пятой армии у Потапова три дивизии из окружения пробиваются с переправами через реки, если они действуют организованно, то им это вполне удастся».
Через несколько часов с той же просьбой обратился в Москву командующий Юго-Западным направлением С.М. Буденный. Утром 11 сентября он писал: «К данному времени полностью обозначились замыслы противника по охвату и окружению Юго-Западного фронта с направления Новгород-Северский и Кременчуг». Далее маршалом предлагались две альтернативы – отвод войск на восток или оставление Киева с высвобождением сил из КиУРа. Однако Ставке все еще казалось, что обстановку удастся удержать от сползания к катастрофе без оставления столицы Украины. 11 сентября также состоялся разговор между командованием Юго-Западного фронта и Сталиным. Темой для обсуждения вновь стал возможный отход на восток. Сталин напомнил Кирпоносу о недавней катастрофе под Уманью: «Ваше предложение об отводе войск на рубеж известной Вам реки мне кажется опасным. Если обратиться к недавнему прошлому то <…> у Вас был более серьезный рубеж – река Днепр, и, несмотря на это, при отводе войск потеряли две армии, а противник на плечах бегущих войск переправился на другой день на восточный берег Днепра. Какая гарантия, что то же самое не повторится теперь?» Позднее появилась легенда о том, что Сталин проявил неуместное упрямство и стремился удержать Киев любой ценой. Однако, как видно из содержания переговоров Сталина и Кирпоноса, это не соответствует действительности. Верховный Главнокомандующий лишь ставил условием отхода частей Юго-Западного фронта организацию обороны на рубеже Псёла и контрудары по наступающим войскам Гудериана. Кроме того, союзником Верховного в этом вопросе был такой опытный штабист, как Б.М. Шапошников. В итоге совместными усилиями им удалось убедить Кирпоноса сражаться с врагом, держась за Днепр и не оставляя Киев. Немалую роль здесь явно сыграл непререкаемый авторитет маршала Шапошникова. В итоге М.П. Кирпоносу было приказано: «Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки». Маршал Буденный, твердо придерживавшийся идеи отхода, был отстранен от должности командующего Юго-Западным направлением. Вместо него 12 сентября 1941 года на этот пост был назначен маршал С.К. Тимошенко. Также Юго-Западному фронту выделялись резервы Ставки Верховного Главнокомандования, но их численность была куда меньше тех 100 тысяч человек, которые могли бы освободиться в результате сдачи Киева. Резервы спешно выдвигались к Ромнам.
Конец ознакомительного фрагмента.