100 великих рекордов военной техники. Глава 2. Когда все делали ракеты… (С. Н. Зигуненко, 2008)

Говорят, первые ракеты придумали еще древние китайцы. Еще за 3000 лет до н. э. они уже запускали первые фейерверки. Позднее ракеты стали использовать не только для празднеств, но и для военных действий. Зажигательные ракеты использовали уже не только представители Поднебесной империи, как иногда называют Китай, но и древние арабы.

Потом к совершенствованию «небесного огня» приложили руку средневековые алхимики. В их числе был и британец Роджер Бэкон, и немец Альбертус Магнус и даже, говорят, знаменитый итальянец Леонардо да Винчи.

Но то все были, так сказать, игрушки былых времен. В ХХ веке первыми всерьез решать задачу доставки бомбы к цели с помощью ракеты стали немецкие инженеры. Работы эти начались еще до Второй мировой войны и продолжались практически до самого ее окончания. Причем специалисты Третьего рейха добились довольно ощутимых результатов по этой части.

«Оружие возмездия»

Ранним утром 13 июня 1944 года наблюдатели британской противовоздушной обороны, дежурившие в графстве Кент, заметили небольшой самолет, летевший со странным свистом и испускавший огонь из хвоста. Потом он вдруг перешел в пикирование и взорвался у Стоунс-хоума. За ним на Англию упало еще три таких аппарата, ознаменовав дебют нацистского ракетного «блица» – немцы пустили в ход «чудо-оружие», самолеты-снаряды «Фау-1».

Впрочем, по словам академика Российской академии ракетных и артиллерийских наук В.М. Маликова, истоки этой истории стоит поискать за 40 лет до начала бомбардировки. А именно – 22 июня 1927 года, когда образовалось «Немецкое реактивное общество».

Члены этого общества, среди основателей которого был знаменитый теоретик ракетного дела Г. Оберт, а в членах числился и студент Вернер фон Браун, занимались не только теоретическими исследованиями, но и практическими делами – экспериментами с ракетами.

Интересно, что интерес к ракетной технике немцы проявили не только из-за модного тогда увлечения космонавтикой, но и потому, что, по условиям Версальского договора 1919 года, побежденной Германии запретили иметь артиллерию калибра более 100 мм и дальнобойные орудия. Вот потому-то правительство еще Веймарской Германии решило заняться и боевыми ракетами.

Ответственными назначили капитана Горштига и специалиста по тяжелой артиллерии капитана В. Дорнбергера, и вскоре на полигоне в Куммерсдорфе была создана испытательная станция.

«Фау-1»

К концу 1933 года, уже после прихода к власти нацистов, на полигоне «Ракетенфлюгплац» произвели 87 пусков ракет и 270 стендовых испытаний силовых установок.

Причем наряду с чисто ракетными установками немцы работали и над комбинированными системами. Одной из них стал дальнобойный самолет-снаряд Фи-103 фирмы «Физелер», позже получивший обозначение «Фау-1».

Он представлял собой небольшой беспилотный самолет длиной 7,6 м, в носу которого находилось около тонны взрывчатки. За боеголовкой следовали бак с 8-октановым бензином, два баллона со сжатым воздухом, обеспечивавшим работу бортовых систем, а над фюзеляжем размещался пульсирующий воздушно-реактивный двигатель.

После взлета с катапульты «Фау-1» шел по командам автопилота и, пройдя заданное расстояние, пикировал на цель.

Работы над проектом шли ни шатко ни валко, пока 7 июля 1943 года Гитлер специальным указом не приказал конструкторам и военным ускорить подготовку «Роботблица» (войны автоматов) против Англии силами «Фау-1» и «Фау-2».

Исполняя это указание, с 13 июня до конца 1944 года, а также в течение трех месяцев 1945 года немецкие специалисты только на

Лондон выпустили 8070 «Фау-1». Из них 2420 достигли целей, разрушив 24 491 здание, 52 292 сделав не пригодными для использования, убив 5864 и ранив 40 371 человека.

Однако «Фау-1», развивавшие скорость около 600 км/ч, не поднимавшиеся выше 3 тыс. м и не менявшие курса, перехватывались британскими истребителями, которые записали на свой счет 1847 «летающих бомб». Еще 1878 сбили зенитчики, 232 наткнулись на аэростаты заграждения. Потом англичане стали искать пусковые установки в оккупированных немцами странах и посылать на них бомбардировщики.

Тогда немцы перешли к запускам «Фау-2», которые при полете поднимались почти на 100 км в высоту и развивали скорость 1600 км/с, – противопоставить им англичанам было нечего…

Впрочем, немногие знают, что две первые «Фау-2» немцы выпустили 6 сентября 1944 года не по Лондону, а по Парижу. Одна не достигла цели, вторая взорвалась в городе, но об этом не сообщалось. И лишь 8 сентября пара ракет стартовала из Вассенара (пригород Гааги) на Лондон.

Вот что писали по этому поводу англичане: «Приблизительно в 18 ч 40 мин возвращавшиеся с работы лондонцы были удивлены сильным звуком, походившим на раскаты грома. В 18 ч 43 мин в Чесуике упала и взорвалась ракета, убив троих и ранив около 10 человек. Через 16 секунд недалеко от Эппинга ракета разрушила несколько деревянных домов, но обошлось без жертв. Десять дней падало не менее двух ракет в сутки…»

Всего запусками занимались три или четыре подвижные батареи. В каждой было по три «мейлервагена», которые перевозили ракету и расчет и буксировались полугусеничными тягачами. На автомобилях размещали цистерны с жидким кислородом и спиртом, вспомогательным топливом, электрогенераторы, установку для проверки ракет и аппаратуру управления огнем. На позиции ракеты ставили так, чтобы линия стабилизаторов оказалась в плоскости стрельбы или параллельно ей.

Лишь после того как союзники провели воздушно-десантную операцию в низовьях Рейна, у Арнема, немцы отвели ракетные части на восток, и удары по Лондону прекратились.

А вообще «Роботблиц» закончился 27 марта 1945 года, когда «Фау-2» № 1115 достигла Орпингтона в графстве Кент. Всего за 7 месяцев немцы послали на Лондон 1027 ракет. Из них 518 упали внутри лондонского района обороны, погибли 2511 человек, 5869 были ранены. В других местах потери составили: 231 убитый и 598 раненых.

Баллистическая ракета «Фау-2» на стартовой позиции

«Заряды весом 1 т при взрыве производили огромные, если не колоссальные разрушения, – писал после войны немецкий генерал-лейтенант Э. Шнейдер. – Но еще сильнее было их моральное действие. Налеты “Фау-2” вызывали у англичан большой страх – они приближались бесшумно и действовали как гром среди ясного неба…»

«Камикадзе» Отто Скорцени

Лишь после войны стало известно, что немцы искали и другие варианты применения «чудо-оружия». Так, всерьез прорабатывалась возможность пилотирования самолетов-снарядов добровольцами – этакими немецкими «камикадзе».

Идея этой операции родилась так. Поняв, что «Фау-1» обладают очень малой точностью попаданий, немцы стали искать возможность исправить этот недостаток. С аппаратурой управления дела в тот момент обстояли неважно, и капитан ВВС Ланге, участвовавший в разработке спецсредств для парашютистов, предложил направлять на вражеские объекты набитые взрывчаткой самолеты, управляемые добровольцами-смертниками.

Ланге поддержала знаменитая Г. Рейч – единственная немецкая женщина-пилот, награжденная двумя Железными крестами. «Когда на карту поставлена судьба страны, никто не имеет права заботиться о своей безопасности, и я готова пожертвовать жизнью, – заявила она командиру подразделения диверсантов, штурмбаннфюреру СС О. Скорцени.

Тот обещал подумать. И вскоре предложил посадить пилотов на «Фау-1». Три опытных самолета-снаряда оборудовали кабинами и приступили к испытаниям на аэродроме «Рехлин». Стартовали не с катапульты – перед взлетом пилотируемые «Фау-1» подвешивали под носитель – бомбардировщик Хе-111; на заданной высоте пилот отцеплялся, включал ПВРД и после короткого полета приземлялся.

Непривычные к большим скоростям полета и посадки пилоты вскоре разбили две опытные машины, и над программой нависла угроза закрытия. Тогда за дело взялась сама Г. Рейч, которая показала, как нужно летать и производить посадку.

В итоге на заводе подготовили 20 двухместных учебных «Фау-1» и отобрали 60 военных летчиков, готовых пойти в немецкие «камикадзе». Но подразделение Скорцени не получило нужного для их обучения топлива, и от идеи использования «живых ракет» при атаках Лондона пришлось отказаться.

Однако идея не была похоронена окончательно.

…В ночь на 30 ноября 1944 г. к восточному побережью США приблизилась подводная лодка У-1230. С нее на надувной шлюпке высадились на сушу некие Э. Грин и Д. Миллер. Под двойным дном их водонепроницаемых чемоданов лежали 60 тысяч долларов, микрофотокамеры, специальная радиоаппаратура, бриллианты, чернила для тайнописи и прочая оснастка, необходимая для спецзадания.

Цель же задания была такова. Диверсанты должны были обеспечить операцию по уничтожению самого высокого тогда небоскреба в Нью-Йорке. Причем в пропагандистских целях Гитлер собирался заранее объявить, что «Эмпайр стейт билдинг» будет разрушен в такой-то день и час.

Техническая подоплека этой операции была такова.

Немцы вспомнили об идее русского генерала К.А. Шильдера, построившего в 1834 году первый подводный ракетоносец. Они смонтировали на палубе субмарины У-511 трубчатые пусковые установки для реактивных снарядов калибром 210 мм и весом по 125 кг, которые собирались запускать на расстояние до 7,8 тыс. м. Летом 1942 года конструкцию испытали на глубинах 10–15 м, но потом работы были приостановлены. События на восточном фронте разворачивались не так, как планировала верхушка немецкого вермахта, и как-то стало не до экспериментов.

И к идее вернулись лишь осенью 1944 года, когда Скорцени рассказал рейхсфюреру СС Г. Гиммлеру о пробных запусках «Фау-1» с подводной лодки и испытаниях «живых ракет». Тот загорелся: «Значит, мы можем обстреливать Нью-Йорк?» Скорцени ответил утвердительно, но объяснил, что предстоит решить массу технических проблем.

Но Гиммлер был непреклонен. «Камня на камне нельзя оставить на месте этого проклятого города, – твердил он. – США на своей шкуре должны узнать, что такое война. Они думают, что отгородились от нас океаном. Потрясение от нашей атаки должно быть чудовищным для янки».

Впрочем, немцам так и не удалось довести до боевых кондиций подводный ракетоносец.

Неудачей завершился и проект «Лафференц», по которому, субмаринам следовало буксировать через Атлантику герметичный цилиндрический контейнер с «Фау-2». Предполагалось, что неподалеку от побережья США лодка всплывет, контейнер переведут в вертикальное положение и запущенная ракета обрушится на Нью-Йорк.

В конце 1944 года на Балтике приступили к испытаниям, но закончить их не успели – время Второй мировой войны истекало…

Кроме того, по ходу дела выяснилось, что «Фау-2» тоже обладали недостатками: были ненадежны при старте и имели значительное рассеивание – при дальности полета около 300 км только половина попадала в круг диаметром 8 км.

Казалось бы, на том можно и закончить эту историю. Тем не менее, по мнению некоторых историков, немцы не успокоились. И до последних дней войны разрабатывали усовершенствованные А-5 и А-8 и двухступенчатую «Америка-ракету» А-9/А-10 для нанесения ударов на расстоянии до 5000 км.

Проект А-9/А-10 (Ракета А9/А10, которая, по идее, должна была долететь до Нью-Йорка)

Крылатая А-9 длиной 14,2 м, диаметром 1,6 м, весом 13 т должна была снаряжаться тонной взрывчатки. Ее якобы собирались запускать с ракеты-носителя А-10 (длина 20 м, диаметр 3,5 м, вес 86,9 т). На старте общая масса комплекса, с помощью которого собирались терроризировать и шантажировать американцев, составила бы 99,96 м. Величина весьма солидная даже для нашего времени.

Однако велись ли на самом деле такие разработки? В открытых архивах документы, касающиеся этого проекта, пока не найдены. Но существуют многочисленные воспоминания людей, так или иначе причастных к этому проекту, что работы по нему велись достаточно интенсивно. Причем в нескольких вариантах.

Так для повышения точности, следовательно, эффективности ракет Скорцени предложил три способа. Один из них предполагал наводить ракеты на цель не с места старта, а из района цели – по радиомаяку, установленному, скажем прямо, на вершине нью-йоркского небоскреба «Эмпайр стейт билдинг».

Психологический эффект такой атаки в рамках операции «Эльстер» был бы огромным. Однако пробный запуск А-9/А-10, намеченный на 8 января 1945 года, оказался неудачным.

Примерно в то же время провалились и засланные агенты. Бывший товарищ одного из диверсантов, американца по происхождению, антифашистски настроенный Т. Уорренс донес в ФБР о готовящейся акции. Поначалу контрразведчики высмеяли Уорренса, но потом спохватились и вскоре арестовали сначала одного из агентов, а потом и второго.

Приговор суда был краток: «Висеть, пока не умрут». Впрочем, одного из них, немца, новый президент США Г. Трумен помиловал, и тот после десятилетней отсидки впоследствии вернулся в Западную Германию.

Не было времени доводить до ума и второй способ запуска ракеты – из подводного контейнера, буксируемого подлодкой.

Тогда немцы обратиться к третьему способу наведения ракет. Отто Скорцени отобрал 250 добровольцев в отряд военных космонавтов, которым, по замыслу, предстояло вести баллистические ракеты по Нью-Йорку, Вашингтону, а также по советским индустриальным центрам – Куйбышеву, Челябинску, Магнитогорску…

Причем в отличие от японских летчиков-камикадзе, которые, наведя на цель свои самолеты-бомбы, гибли вместе с ними, в данном случае предусматривался вариант спасения пилота с помощью катапульты и парашюта на заключительном участке полета. Спустившегося летчика затем должна была подбирать барражировавшая в заданном районе подлодка.

Поскольку обычная ракета летела слишком быстро и пилот не успевал ею управлять, то Вернер фон Браун предложил для такого случая крылатый вариант ракеты. Крылья, по замыслу конструктора, выполняли двоякую роль – резко повышали дальность полета, существенно уменьшали перегрузки и скорость на заключительном этапе траектории, что делало возможным ее управление пилотом.

Третий рейх уже агонизировал. Тем не менее, как полагают некоторые историки, немецкие специалисты все-таки провели испытания своего ракетного монстра. Известно, что первый старт состоялся 8 января, а второй – 24 января 1945 года. Говорят, один из пусков оказался неудачным, а вот относительно второго вообще ничего не известно толком.

Скорее всего, космический перелет по маршруту Германия – Америка не состоялся. Но если он все же имел место и оказался удачным, то, поскольку при полете по баллистической траектории ракета выходит в космическое пространство, человек, находившийся на ее борту, мог бы претендовать на звание космонавта.

Во всяком случае, несколько лет назад в американской печати проскользнула статья «Космонавты Гитлера», в которой утверждалось, что, по слухам, на землю недавно вернулись трое астронавтов после… 47-летнего отсутствия. Поскольку большую часть этого времени они находились в анабиозе, то нисколько не постарели.

Вокруг этой публикации много тумана. Так как в заметке указано, что приводнение состоялось 2 апреля 1990 года, то вполне можно посчитать эту публикацию апрельской шуткой.

Однако в каждой шутке, как известно, заложена и доля истины. Насколько она велика в данном случае? Оказалось, что сенсацию косвенным образом подтвердил некий житель бывшей ГДР. После объединения Германии он объявил, что является первым космонавтом планеты, поскольку еще в 1943 году поднимался в космос. Правда, в публикации было указано, что, когда подобное заявление этот человек сделал еще раньше властям ГДР, его тут же упрятали в психиатрическую лечебницу.

Во всяком случае, как бы то ни было, Нью-Йорк, как мы знаем, ракетной атаке подвергнут так и не был и знаменитый небоскреб до сих пор стоит на своем месте.

Тот факт, что советские, как и американские, конструкторы в полной мере воспользовались трофейным наследством, теперь уже не секрет.

Про работы на американском континенте мы расскажем как-нибудь в следующий раз. В СССР же события после Второй мировой войны разворачивались так.

Становление стратегических комплексов

В марте 1946 года выпущенный из тюрьмы и только что вернувшийся из командировки в Германию С.П. Королев сделал доклад «Восстановление и разработка проекта ракеты А-9».

С этого момента, пожалуй, и можно отсчитывать историю становления советского стратегического ракетного комплекса.

В дальнейшем, в 1949 году на базе пакета из трех ракет средней дальности Р-3, находящегося в разработке, сотрудником 4 НИИ МО М.К.Тихонравовым было предложено создать отечественную межконтинентальную баллистическую ракету.

Межконтинентальная крылатая ракета «Буран»

Межконтинентальная крылатая ракета «Буря»

В рамках этой программы, получившей обозначение «Тема Н-3», рассматривались различные типы ракет дальнего действия, включая и крылатые ракеты, в том числе и составные, с дальностью стрельбы 5000—10 000 км и массой боевой части 1—10 т.

Затем, поняв, что объять необъятное сразу не возможно, программу разделили на темы: Т-1 и Т-2.

Согласно постановлению Совета министров СССР от 13 февраля 1953 года, по теме Т-1 предусматривались исследования различных схем компоновки двухступенчатых баллистических ракет с дальностью стрельбы 7000–8000 км, головной организацией было определено ОКБ-1 НИИ-88. По теме Т-2, посвященной созданию межконтинентальных крылатых ракет (МКР), в качестве основных исполнителей были определены НИИ-1, ОКБ-301, ОКБ-23 – все из Министерства авиационной промышленности.

Забегая вперед, скажем, что главным результатом разработки темы Т-1 стал проект первой отечественной МБР Р-7, а тема Т-2 послужила основой при создании межконтинентальных крылатых ракет «Буря» и «Буран».

Для обеспечения готовящихся испытаний отечественных МБР 12 февраля 1955 года вышло Постановление СМ СССР о создании 5-го Научно-исследовательского испытательного полигона МО, состоявшего из космодрома «Байконур» и Отдельной научно-испытательной станции на Камчатке, в районе п. Ключи.

Интересно, что на самом деле космодром был заложен вблизи поселка Тюра-Там Кзыл-Ординской области Казахстана. Но для пущей маскировки в сообщениях ТАСС в качества места старта той или иной ракеты назывался Байконур. Так что теперь весь мир знает это место под названием «космодром Байконур», но военные по-прежнему называют его Тюра-Там.

Впервые на боевом дежурстве

Первым стратегическим ракетным комплексом стал РКс баллистической ракетой Р-5М (8К51). Ракета была разработана в ОКБ-1 (главный конструктор С.П. Королев) на базе конструкции ракеты Р-5 с установкой на нее ядерной боеголовки и специальной аппаратуры.

В августе – ноябре 1955 года было проведено пять пусков ракеты Р-5М с опытными образцами действующих макетов ядерных зарядов.

Оказалось, что ракетная система работает более-менее сносно. 2 февраля 1956 года ракета Р-5М была испытана с боевым ядерным зарядом.

Испытания прошли удачно, и почти сразу же после этого комплекс с ракетой Р-5М, оснащенной ядерной боеголовкой, был принят на вооружение. В воинские части начали поступать первые ядерные боеголовки для ракет Р-5М.

Одна из первых советских ракет Р-5М, способных нести ядерный заряд. Старт на полигоне Капустин Яр

Надо сказать, что у нашего первенца было немало недостатков. Ракетный комплекс имел незащищенную наземную пусковую установку (пусковой стол), время подготовки его к старту измерялось часами. Комплекс имел сложную систему управления ракетой (инерциальную, с радиокоррекцией). На приведение ядерного заряда в боевую готовность первоначально требовалось около 30 часов, и лишь в дальнейшем за счет совершенствования конструкции головной части, улучшения организации работ и повышения выучки личного состава время подготовки сократилось до 5–6 часов.

И все же за неимением лучшего ракетами Р-5М были вооружены инженерные бригады РВГК – 77-я и 80-я в Житомирской области, 72-я под с. Медведь Новгородской обл., 73-я под г. Камышином, 85-я на ГЦП-4 (Капустин Яр) и 90-я в Киевском военном округе.

После реорганизации ракетных частей бригады были переформированы в ракетные полки. Первые четыре отдельных ракетных полка с БР Р-5М, сформированные на базе инженерных бригад РВГК, заступили на боевое дежурство в мае и октябре 1959 года под городом

Симферополь, под городом Гвардейск (бывшая 72-я бригада), под Славутой и у поселка Манзовка под Уссурийском.

С 13 сентября 1958 года на полигоне в Капустином Яру был проведен первый показ ракетной техники руководителям советского государства. Н.С. Хрущев остался очень доволен увиденным и подчеркнул, что ракеты могут быть грозным и надежным шитом Родины. Это заявление, по сути, означало, что должен появиться новый вид Вооруженных сил СССР.

Ив самом деле, 17декабря 1959 года вышло постановление СМ СССР № 1384—615 «Об учреждении должности Главнокомандующего ракетными войсками в составе Вооруженных сил СССР», которым был создан новый вид Вооруженных сил СССР – Ракетные войска (в настоящее время Ракетные войска стратегического назначения).

Первым главкомом были назначены главный маршал артиллерии М.И. Неделин, его первым заместителем стал генерал-лейтенант танковых войск В.Ф. Толубко.

В декабре 1959 года были сформированы Главный штаб Ракетных войск, Центральный командный пункт Ракетных войск с узлом связи и другие структурные подразделения. В состав Ракетных войск были включены инженерные полки и бригады РВГК, ракетные полки и управления трех авиационных дивизий из состава Военно-воздушных сил. Началось оснащение ракетных частей новой техникой.

В дальнейшем на вооружение ракетных войск были приняты стратегические комплексы средней дальности с ракетами Р-12, Р-14 на долгохранящихся компонентах топлива и с автономной системой управления, которые развертывались в 1958–1964 годах, с числом пусковых установок до 600 единиц.

Ракетные комплексы с баллистическими ракетами Р-12 и Р-14 были созданы в ОКБ-586 под руководством главного конструктора М.К. Янгеля. Они имели, соответственно, дальность стрельбы 2000 и 4500 км. Обе ракеты были одноступенчатыми, с отделяющимися, как и на всех последующих стратегических БР, ядерными головными частями.

На ракете Р-12 устанавливался первый для ракет термоядерный заряд, по мощности превосходящий заряд Р-5М в 16 раз. На Р-12 использовалось топливо: окислитель АК-27И и горючее – керосин ТМ-185, а на Р-14 окислитель АК-27И и горючее – несимметричный диметилгидразин (НДМГ, первоначально именовался «гептил»).

На ракете Р-14 в системе управления впервые в отечественном ракетостроении была применена гиростабилизированная платформа.

Первые полки с БР Р-12 заступили на боевое дежурство в мае 1960 года под г. Слоним, под Новогрудком, под г. Пинск, под Гензалы и г. Плунге, а с БР Р-14 в январе 1962 года под г. Глухов и г. Прискуле.

Серийное производство ракет Р-12 и Р-14 было организовано на заводе № 586 в г. Днепропетровск (в настоящее время ПО «Южный машиностроительный завод») и Омском заводе N 166 (в настоящее время ПО «Полет»).

Знаменитая «семерка»

Первой отечественной межконтинентальной баллистической ракетой стала испытанная в 1957 году ракета Р-7 (8К71). Ракета и ракетный комплекс были созданы в ОКБ-1 под руководством С.П. Королева и приняты на вооружение в 1960 году в модификации Р-7А.

Ракета Р-7 была двухступенчатой, выполнена по схеме пакета и состояла из пяти блоков: одного центрального (вторая ступень) и четырех боковых (первая ступень). Двигатели всех пяти блоков запускались одновременно на земле. После старта и отработки боковые блоки отделялись, а центральный – вторая ступень продолжал работать до подачи команды с системы управления. В качестве горючего использовался керосин Т-1, в качестве окислителя – жидкий кислород.

В дальнейшем для улучшения боевых и эксплуатационных свойств ракетного комплекса ракета Р-7 была заменена на ракету Р-7А (8К74), которая имела новую, более совершенную систему радиоуправления и новую головную часть меньшей массы. Дальность ракеты Р-7А была повышена с 9000 до 9500 км.

Серийное производство ракет Р-7 (в дальнейшем ракет Р-7А и космических ракет-носителей на их базе) с 1958 года было поручено Куйбышевскому авиационному заводу N 1, который до этого производил истребители МиГ-15 и МиГ-17, фронтовые бомбардировщики Ил-28 и дальние бомбардировщики Ту-16.

Разработка Р-7 оказалась настолько удачной, что затем в разных модификациях была использована для запуска советских искусственных спутников и пилотируемых кораблей типа «Восток» и «Восход». Более того, модернизированная ракета и поныне остается основным носителем для пилотируемых космических кораблей типа «Союз», находясь, таким образом, в эксплуатации уже полвека.

Межконтинентальная баллистическая ракета Р-7

Однако вернемся к военной судьбе ракеты Р-7.

В январе 1957 года было принято постановление о строительстве двух объектов, «Волга» и «Ангара», для ракетных частей. Объект «Ангара», как боевая позиция для межконтинентальных ракет Р-7, был создан в районе города Плесецк, а объект «Волга» – под Салехардом.

В 1958–1959 годах формируются первые соединения МБР под условным наименованием «Учебный артиллерийский полигон» (УАП) в районе городов Киров, Тюмень, Владимир и Благовещенск. Объект «Ангара» также получил наименование «Учебный артиллерийский полигон».

В 1956 году в качестве альтернативной МБР Р-7 главным конструктором ОКБ-456 В.П. Глушко был выдвинут проект ракеты Р-8 с долгохранящимся горючим – несимметричным демитилгидразином (НДМГ). Проект этот был поддержан маршалом М.И. Неделиным и отвергнут С.П. Королевым ввиду чрезвычайной ядовитости демитил-гидразина.

В дальнейшем высокотоксичное, но энергоемкое горючее стало основным для отечественных баллистических ракет с ЖРД морского базирования.

Чтоб ракетчики могли и в муху попасть…

Самым слабым местом первых советских ракет была их система управления. Лишь благодаря энергичным усилиям замечательного советского ученого, создателя первых ЭВМ в нашей стране, академика С.А. Лебедева и его команды в 60-е годы ХХ века удалось создать вычислительный комплекс, обеспечивший решение задач ракетного наведения на высшем для того времени уровне.

«Это был своего рода научный подвиг», – сказал по этому поводу, выступая на специальном заседании Президиума РАН, посвященном 100-летнему юбилею Лебедева, один из его учеников, академик В.С. Бурцев.

Поначалу наши специалисты шли по следу, проложенному известным английским кибернетиком Джоном фон Нейманом и другими зарубежными коллегами. Но потом развитие ЭВМ и в СССР пошло чрезвычайно бурными темпами.

Первыми электронными вычислительными машинами в нашей стране были, как известно, БЭСМ, М-20 и т. д. Но была еще и машина М-40, о которой и по сей день мало кто знает. И если БЭСМ была чисто «последовательной» машиной, то есть в ней все этапы решения велись строго поочередно, то уже в М-20 было проведено запараллеливание работ внутри вычислительного комплекса. Так Лебедев сделал первый шаг к программному ускорению вычислений. Затем тот же принцип был развит в М-40, которая стала самой быстродействующей ЭВМ своего времени.

Машина М-40 предназначалась для работы в составе первого противоракетного комплекса. И, как показали дальнейшие события, здесь советские ученые и инженеры сумели примерно на 20 лет опередить своих американских коллег.

Так что не случайно тогдашний руководитель СССР Н.С. Хрущев как-то заявил во всеуслышание: дескать, мои ракетчики могут и в муху попасть. В переводе на технический язык это означало, что нашими специалистами была решена задача перехвата летящей баллистической ракеты и поражения ее осколочным зарядом. Разминуться с баллистической боеголовкой, летящей с быстротой, чуть меньше первой космической скорости (8 км/с), и имеющей диаметр около 1 м, разрешалось не более чем на 25 м.

Для решения такой задачи впервые в мире был построен комплекс разнесенных на 300 км вычислительных средств, которые тем не менее синхронно решали одну и ту же задачу. Всюду – и на РЛС дальнего обнаружения, и на локаторе прицеливания, и на стартовой позиции – стояли ЭВМ, управлявшие всеми процессами подготовки противоракеты, моментом ее старта и управления движением по курсу в реальном масштабе времени. Одновременно по радиорелейным линиям со скоростью 1 млн бит в секунду происходили обмен информацией и обработка ее в машине М-40.

Конструирование и наладка системы были проведены в течение 1959–1960 годов. Ав 1961 году была уже сбита первая баллистическая ракета во время испытаний на полигоне.

В момент перехвата противоракета и цель двигались навстречу друг другу. Стало быть, скорость их взаимного движения возрастала как минимум вдвое. И тут весьма важно точно указать время взрыва противоракеты. Рассчитывать на то, что ракеты столкнутся друг с другом лоб в лоб, не приходится и по сей день: слишком малы они по своим размерам. Поэтому взрыв боевой головки противоракеты производится в момент, предшествующий мигу наибольшего сближения ракет друг с другом. То есть с таким расчетом, чтобы после взрыва осколки боевой головки противоракеты, начиненные для большей эффективности стальными шариками, успели разлететься на достаточное расстояние. Поэтому команду на подрыв боевой головки опять-таки выдавала вычислительная станция.

«В дальнейшем была построена боевая система, где было применено взаимодействие нескольких ЭВМ в комплексе, – продолжал свой рассказ академик Бурцев. – Всего работало 12 машин. Десять из них представляли собой центральный вычислительный центр, эквивалентный машине М-40, но дающий еще большую скорость вычислений. Еще две машины составляли так называемый скользящий резерв».

Дело в том, что ЭВМ того времени отказывали достаточно часто. Поэтому в данном вычислительном комплексе использовался полный аппаратный контроль. То есть в случае малейшего сбоя контрольная аппаратура сама, без вмешательства оператора, вводила в действие резервный блок или машину, а затем уж сообщала о неисправности диспетчеру, указывая, где именно и что вышло из строя.

«Конечно, на самом деле все было не так просто, как я вам ныне рассказал, – уточнил академик. – Нервотрепки было немало. Я лично от нее раньше времени поседел. И посидел под арестом тоже, пока авторитетная комиссия выясняла, в чем причины сбоев ЭВМ, аварий всего комплекса. Не проводим ли мы какой подрывной работы?..

Но все это в прошлом. А многомашинные вычислительные системы и поныне широко используются на практике. Мы же тем временем пошли дальше. В 1967 году наши вычислительные комплексы были уже способны сообща решать одну задачу, имели процессоры, какие в других странах появились лишь к 1975 году…»

Перед «Бураном» была «Буря»

В 1954 году было принято решение о разработке в СССР двух типов рекордных для того времени межконтинентальных крылатых ракет – тяжелого «Бурана» (просьба не путать с появившимся много позднее МТКК «Буран») и средней «Бури». Первую программу поручили конструкторскому бюро, которое возглавлял В.М. Мясищев, вторую – ОКБ С.А. Лавочкина.

«Тема 40» (так еще иначе назывался тот «Буран») предполагала создание высотного, сверхскоростного, поначалу беспилотного самолета дальнего радиуса действия.

По сути, то была двухступенчатая ракетно-космическая система. Первая ступень представляла собой ракетный ускоритель, вторая – крылатый летательный аппарат. Проектная дальность равнялась примерно 2500 км, скорость – свыше 3000 км/ч!

К началу 1957 года «сороковка» была подготовлена к летным испытаниям, причем в двух вариантах. Если бы первые беспилотные запуски оказались удачными, на один из последующих «Буранов» поставили бы кабину.

Однако события развернулись совсем иначе. В те же сроки были подготовлены и осуществлены запуски межконтинентальных баллистических ракет, разработанных в ОКБ С.П. Королева. В августе прошли первые успешные пуски, а в октябре полетел первый спутник… Триумф одних обернулся для других закрытием темы – руководители государства во главе с Н.С. Хрущевым посчитали, что военная авиация отживает свой век, а стало быть, крылатые летательные аппараты уже не нужны.

По той же причине, кстати, был прикрыт и проект «Буря», предусматривавший создание летательного аппарата с дальностью полета в 7500 км, высотой в 20 км и скоростью, в 3,2 раза превышающей скорость звука.

Правда, тут поначалу все обстояло благополучней, чем в ОКБ Мясищева. Лавочкинцы не только спроектировали «Бурю», но и довели ее до стадии летных испытаний. Первый старт состоялся в августе 1957 года на ракетном полигоне Капустин Яр. Первого сентября того же года здесь был второй запуск. А последний, восемнадцатый пуск осуществили 16 декабря 1960 года.

Сначала отработали вертикальный старт, а последние пять полетов проходили уже по полной программе. На четырнадцатом запуске «Буря» пролетела 2000 км, развернулась и прошла еще столько же в обратном направлении. Во время последнего эксперимента аппарат покрыл расстояние в 6500 км – от берегов Волги до Камчатки, отклонившись от намеченной траектории всего на несколько километров.

«Буря» состояла из трех частей: собственно межконтинентальной крылатой ракеты (МКР), двух стартовых ускорителей с четырехкамерными жидкостными ракетными двигателями и мобильной стартовой установки.

Стартовала МКР, подобно шаттлу, вертикально. Ускорители располагались как бы под крыльями ракеты. Они поднимали МКР на высоту порядка 20 км и сообщали ей скорость около 3000 км/ч. После этого включался непосредственно маршевый двигатель, представлявший собой воздушно-реактивную «прямоточку», с тягой около 7750 кг.

Этого оказалось вполне достаточно, чтобы крылатая ракета, выполненная из титановых сплавов, имевшая размах крыла 7 м и длину фюзеляжа около 18 м, могла долететь не только до Камчатки, но и в случае нужды – до американских берегов…

Система впитала в себя новейшие достижения советской науки и техники того времени. Так, скажем, участвовавшие в проекте ученые ЦАГИ продули в аэродинамических трубах 26 моделей, пока не нашли оптимального варианта. Специалисты же ОКБ Лавочкина создали уникальный прямоточный воздушно-реактивный двигатель большой тяги, подобного которому в мире нет и по сию пору. Оригинальны и регулируемый сверхзвуковой воздухозаборник, и ускорители, и автономная система навигации И.М. Лисовича, позволявшая обойтись без ЭВМ…

И все-таки «Буря» не была запущена в серию. Почему? Может, в стране было создано нечто еще более совершенное?.. Действительно, было из чего выбрать. Например, в начале 60-х годов ХХ века в ОКБ А.И. Микояна была разработана еще одна концепция воздушно-космической системы, получившая название «Спираль». Непосредственный руководитель проекта Г.Е. Лозино-Лозинский предложил два варианта вывода самолета в космос. В одном из них крылатый летательный аппарат поднимался в воздух с помощью авиаматки – тяжелого самолета-носителя, во втором – ракетой «Союз». Проект опять-таки был доведен до стадии летных испытаний, а потом забракован.

Вы думаете, тут имели место какие-то технические неудачи? Да. Только не у нас, а у… американцев. Дело в том, что интерес к проекту Лозино-Лозинского в нашей стране был проявлен лишь после того, как стало известно: американцы форсируют разработку малоразмерного орбитального самолета «Лайна-Сор», который предполагалось выводить в космос с помощью ракеты «Титан-3». И Лозино-Лозинскому было указано: обратить большее внимание на вариант с ракетой «Союз». А когда из-за океана дошла весть, что американцев постигла неудача, тогдашний министр обороны А.А. Гречко приказал закрыть тему, заявив, что «нужно заниматься реальным делом, а не фантастикой».

«Реальным делом» казались шаттлы. И потому вскорости был прикрыт еще один проект, разработанный в ОКБ В.Н. Челомея. На этот раз конструкторы предложили многоразовую беспилотную систему, которая должна была выводиться в космос ракетой «Протон». Аппарат изготовили, испытали, в том числе и в космосе и… опять-таки не довели до конца. Только теперь уже по приказу нового министра обороны, Д.Ф. Устинова, сказавшего: «Это не то, что делают американцы…»

Наши конструкторы были вынуждены в очередной раз догонять американцев, поскольку у тех шаттл был уже на выходе, а вскоре и полетел. Ну что же, через несколько лет с горем пополам был доведен до стадии первых испытаний и наш «Буран», похожий на шаттл, словно брат-близнец. И такой же ненужный! Ведь на сегодняшний день ни для кого не секрет, что полеты «челноков» обходятся дороже, чем обычных одноразовых ракетных систем, да и надежность их оставляет желать лучшего (вспомним хотя бы о двух катастрофах, унесших жизни 15 астронавтов).

Ракетный поезд

По внешнему виду этот поезд трудно отличить от обычного товарного состава, состоящего из вагонов-холодильников для перевозки скоропортящихся продуктов. Однако на самом деле эта уникальная разработка конструкторов СССР имела совсем иную «начинку».

Понятие «бронепоезд», как известно, уходит своими корнями далеко в глубь истории. Так, российские специалисты практически одновременно с прокладкой новых стальных путей в первой половине XIX века задумались над идеей создания «батарей на рельсах». Если разместить на специальных площадках артиллерийские орудия с прислугой и боезапасом, то поезд превратится в весьма солидную ударную силу, способную переломить ход сражения на том или ином участке фронта.

Одним из первых до этого додумался капитан русской армии Г. Кори. В 1847 году он завершил разработку проекта передвижной крепости нового типа. Пояснительная записка к проекту была насыщена множеством остроумных идей. Некоторые из них и поныне поражают своей неординарностью.

Например, Кори додумался поставить свою артиллерию на железную дорогу, прикрытую бруствером, так чтобы передвижную батарею можно было перемещать незаметно для противника, «уклоняясь от круга действия неприятельских орудий»… А то и вообще защитить железнодорожные пути шириной 3 м железобетонными щитами и стенами, в которых сделать амбразуры для стрельбы.

Крепость Кори, по замыслу, превосходила все известные проекты зарубежных инженеров. Однако на практике его идеи так и не нашли применения.

Тем не менее идея создания передвижной крепости на рельсах эпизодически снова и снова возникала в умах военных инженеров. Известно, например, что бронепоезда широко использовались в Первую мировую и Гражданскую войны. Сказали они свое веское слово и в ходе Великой Отечественной войны.

А когда в годы холодной войны центр тяжести от артиллерии сместился к новому перспективному оружию – ракете, – идея использования железнодорожных платформ в качестве пусковых установок снова вернулась к военным конструкторам.

Одной из первых попыток был проект создания в начале 60-х годов ХХ века подвижного железнодорожного ракетного комплекса с размещением на нем баллистических ракет средней дальности Р-12. Предполагалось, что состав из 20 вагонов, из которых шесть представляли собой пусковые установки, а остальные – средства обеспечения функционирования ракетного поезда на боевом дежурстве, – будет курсировать по железнодорожной сети страны, время от времени останавливаясь в заранее намеченных точках.

Однако на практике оказалось, что из-за большого времени подготовки ракет к пуску такой вариант малопригоден.

Железнодорожная пусковая установка для МБР РТ-23УТТХ

Тем не менее М.К. Янгель, руководитель КБ «Южное», не оставил эту идею и периодически возвращался к ней, вместе с коллегами из других организаций разрабатывая все новые варианты комплекса.

Так, с появлением твердотопливных ракет РТ-21 и РТ-22 в Конструкторском бюро специального машиностроения (КБСМ, г. Ленинград) было разработано несколько вариантов пусковых установок, одна из которых в 1969 году даже дошла до стадии аванпроекта.

После кончины Янгеля работы по созданию ракетного комплекса продолжил В.Ф. Уткин, под руководством которого в ноябре 1982 года были разработаны эскизные проекты ракеты РТ-23УТТХ и боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК).

Пройдя полный комплекс испытаний и соответствующих доводок, 20 октября 1987 года первый ракетный железнодорожный полк под командованием В.Ю. Спиридонова заступил на боевое дежурство в районе г. Кострома.

Ксередине 1988 года было уже развернуто полдюжины таких полков, а к 1999 году из таких составов были сформированы три ракетные дивизии, базировавшиеся под Костромой и в районе поселков Бершеть и Гладкое в Красноярском крае. В каждой из них было по четыре ракетных полка.

В стационарном состоянии ракетные установки были спрятаны в специальных укрытиях, а при заступлении на боевое дежурство рассредотачивались по всей нашей необъятной стране.

К чести отечественных мастеров, им удалось реализовать идеи наших ученых и военных, обойдя при этом в соревновании заокеанских специалистов. В СШАв начале 70-х годов ХХвека тоже делались попытки создать боевые железнодорожные ракетные комплексы, установив на платформах межконтинентальные баллистические ракеты «Минитмен».

Однако эти проекты так и не были реализованы. Во-первых, за океаном не было такой богатой практики по строительству железнодорожных артиллерийских систем, как в нашей стране. Во-вторых, Пентагон предпочел размещать поменьше боевых зарядов на своей территории, переложив основное бремя их несения на ядерные субмарины. У нас же, учитывая огромные просторы нашей страны, был смысл использовать и сухопутные передвижные комплексы.

К числу достоинств боевого железнодорожного ракетного комплекса, вооруженного межконтинентальными баллистическими ракетами PC-22 (СС-24 «Скальпель» – по терминологии НАТО), специалисты относят его высокую боевую готовность. Экспресс стратегического назначения всегда в состоянии осуществить запуск ракеты в течение нескольких минут после получения приказа. Для этого ему лишь надо сделать остановку на любом участке пути и открыть ракетные люки.

А после пуска боевой железнодорожный комплекс способен быстро уйти от ответного удара противника, используя широкую сеть российских железных дорог.

Американцы были настолько обеспокоены неуязвимостью БЖРК, что по договору ОСВ-2 потребовали его уничтожения в первую очередь.

Развал СССР, конечно, отрицательно повлиял на ракетную индустрию нашей страны. Ведь, скажем, на Украине остались многие производства оборонной техники. Тем не менее положение понемногу выправляется.

«Сатана» на продажу

В июне 1979 года в КБ «Южное» был разработан проект уникального ракетного комплекса «Воевода». Его боевые возможности оказались настолько уникальными, что эксперты НАТО в досаде прозвали эту систему «Сатана».

Испытания ракетного комплекса, получившего обозначение МБР Р-36М2, начались 21 марта 1986 года и проводились в течение двух лет. В сентябре 1989 года, по данным зарубежных источников, весь комплекс был проверен в действии вместе с боевыми блоками индивидуального наведения, причем таких блоков оказалось около двух десятков.

Высокая боевая эффективность ракеты обеспечивалась, кроме всего прочего, ее исключительной живучестью, малой чувствительностью к факторам ядерного взрыва, а также возможностью двигаться по непредсказуемой траектории, затрудняя защиту. «Воевода» – одна из первых советских ракет, оснащенных системой преодоления ПРО. Блок ее управления не восприимчив к действию электромагнитного импульса, и вследствие этого ракета гарантированно может быть применена даже после нанесения противником ядерного удара по России. В общем, не случайно за рубежом эту ракету прозвали «Сатана»…

Пуск Р-36М2 «Воевода»

Первый ракетный полк с МБР Р-36М2 встал на боевое дежурство 30 июля 1988 г в районе г. Домбровский. Командовал полком О.И. Карпов. Всего же в том году было поставлено на боевые позиции 58 ракет.

Причем со временем все увеличивался срок, который эти ракеты могли находиться в строю. Сначала он равнялся 10 годам, а потом был увеличен вдвое.

Наши потенциальные противники настолько опасались этих ракет, что по договору СНВ-1 потребовали в первую очередь сократить число шахт, в которых стояли эти ракеты, до 90 штук. А оказавшиеся лишними ракеты, согласно договоренности, могли быть переоборудованы или использованы в конверсионных или даже коммерческих целях.

В итоге на базе семейства ракет Р-36М и многоцелевого орбитального модуля была разработана ракета-носитель «Конверсия» («Днепр») легкого класса.

В начале уже нынешнего века Ракетные войска стратегического назначения проводили учебно-боевые пуски шахтной межконтинентальной баллистической ракеты тяжелого класса Р-36М2 «Воевода» (по натовской классификации – SS-18 «Satan») прямо со стартовых позиций, демонстрируя их надежность и возможность использования для коммерческих пусков.

«После снятия с вооружения мы собираемся использовать “Воеводу” для запуска космических аппаратов в рамках российско-украинской программы “Днепр”, – сказал по этому поводу командующий РВСН Николай Соловцов. – Планами продления сроков эксплуатации ракет предусмотрено осуществить 5–7 пусков в год. А если понадобится выводить на космическую орбиту полезную нагрузку, то пусков этих ракет может быть намного больше. Ракет у нас много…»

И поныне «Воевода» – самая большая и мощная межконтинентальная баллистическая ракета в мире. Ее полный вес 210 т. Из них 180 т – ракетное топливо. Вес боевой нагрузки почти 9 т.

Правда, ракета работает на крайне агрессивном топливе и окислителях – гептиле и амиле, но по программе «Днепр» проводятся работы по переводу на керосин и кислород.

Ракетный комплекс «Тополь»

Рекордный в своем роде ракетный комплекс «Тополь» разрабатывался сразу в двух вариантах – шахтного базирования и на мобильной пусковой установке.

Разработка была начата в феврале 1993 года и обошлась нам в 142,8 млрд рублей (в ценах 1992 года).

В качестве горючего в этой ракете используется синтетический каучук в смеси с порошком перхлората аммония. Таким образом впервые в отечественной практике межконтинентальная баллистическая ракета имеет твердое топливо.

Коллектив разработчиков во главе с Б.Н. Лагутиным и Ю.С. Соломоновым сделал все от него зависящее, чтобы ракетный комплекс по своим параметрам оказался лучше зарубежных аналогов.

ШПУ для МБР комплекса «Тополь-М», вариант переоборудования ШПУ МБР Р-36М

Для пусковой установки мобильного комплекса было разработано новое 8-осное колесное шасси с центральной микропроцессорной системой управления. Система эта обеспечивает контроль, диагностирование, поиск неисправностей, выдачу рекомендаций по эксплуатации, а также управление в автоматическом режиме.

Первый испытательный пуск ракеты «Тополь-М» состоялся 20 декабря 1994 года с полигона Плесецк. Отсюда же проводились и все последующие испытательные пуски. В целом они проходили удачно. Лишь при пятом запуске, состоявшемся 22 октября 1998 года, система контроля выдала команду на самоликвидацию ракеты, отклонившейся от курса.

Однако последующие пуски вновь прошли нормально, и 30 декабря 1998 года первый ракетный полк с 10 ракетами в шахтных пусковых установках заступил на боевое дежурство.

Судя по некоторым данным, в настоящее время в распоряжении наших ракетчиков находится около 400 ракет этого типа, базирующихся как стационарно, так и на передвижных мобильных пусковых установках.

Вес ракеты составляет порядка 1200 кг, длина ее – около 22 м. Стартовый вес с полной заправкой – около 47 т. Срок службы – не менее 15 лет.

Они сбивают даже боеголовки

По телевидению было объявлено, что в августе 2007 года на боевое дежурство были поставлены первые ракетные комплексы С-400, пришедшие на смену С-300. А чем они лучше?

Если отвечать на этот вопрос совсем уж коротко, можно сказать: лучше, потому что новее. А значит, у них меньше отказов из-за изношенности оборудования, они обладают большими возможностями. А еще они комфортабельнее – наконец-таки в кабину наведения поставили кондиционер, и теперь температура там не поднимется до 40–60 градусов, как в сауне.

Ну, а если углубляться в технические подробности, то разговор, видимо, придется начинать несколько издалека. Ведь за прошедшие 60 с лишним лет со времени появления первых ракетных систем противоздушной обороны (ПВО) много всего произошло. В том числе и сменилось уже три поколения таких систем.

Зенитный ракетный комплекс С-400 «Триумф»

Свое стремительное развитие ракетные системы получили после окончания Второй мировой войны, когда страны-победительницы получили доступ к трофейным немецким технологиям. И убедились, что дальновидные немцы уже поняли: сбить реактивный самолет зенитным огнем – почти безнадежное дело. Самолеты эти движутся с такими скоростями, что не только наведение, но порой и снаряды за ними не поспевают.

Ну, а если самолет летит не очень быстро, то он забирается на такую высоту, что зенитки опять-таки дотянуться туда никак не могут. Что наглядно показали рейды самолетов-шпионов над территорией СССР, начавшиеся в конце 40-х годов, с началом холодной войны.

Так или иначе, но первые зенитные ракеты Советского Союза были копиями трофейных «Вассерфалей» и «Шметтерлингов». Однако наши конструкторы вскоре разобрались и в их недостатках. И стали создавать свои собственные, улучшенные ракетные системы.

К тому, кстати, их подталкивали донесения нашей разведки из-за океана о разработке новых американских реактивных бомбардировщиков стратегического назначения. Чтобы обезопасить от их возможных налетов нашу столицу, в 50-е годы прошлого столетия в кратчайшие сроки была создана первая ракетная система противоздушной обороны С-25, состоявшая из двух поясов ближнего и дальнего базирования.

Вашего покорного слугу, как офицера запаса, возили как-то на одну из позиций ракетного дивизиона. Командный пункт его прятался в лесу и был глубоко закопан в землю, так что наверху оставались лишь антенны радиолокационных станций.

Поодаль на специально подготовленных позициях базировались и ракетные установки. Сопровождавший нашу группу офицер рассказал, что с самого начала система С-25 была многоканальной, то есть могла отслеживать и обстреливать одновременно несколько целей.

Сначала комплекс С-25 был развернут только вокруг Москвы. Потом хотели создать такой же пояс обороны вокруг Ленинграда. Но работы вскоре были прекращены. Во-первых, из-за их непомерной стоимости. Во-вторых, к тому времени появились уж ракетные системы второго поколения, более мобильные и эффективные.

Второе поколение зенитных ракетных комплексов заявило о себе достаточно громко. Первого мая 1960 года в районе Свердловска был сбит самолет-шпион У-2, пилотируемый Г. Пауэрсом. Когда он собирался в полет, разведчики уверили его, что в данном районе нет ракетных постов. Но они не знали, что буквально накануне сюда был переброшен ракетный дивизион под командованием майора М.Р. Воронова.

Правда, первый залп оказался не очень удачным. Ракета с головкой самонаведения вышла прямо на самолет-перехватчик МиГ-19 старшего лейтенанта Юрия Сафронова, который не успел выйти из зоны огня, безуспешно пытаясь достать У-2, летевший на высоте выше 20 км.

Зато вторым залпом ракетный дивизон накрыл и самолет Пауэрса, который спешно выбросился на парашюте и потом был взят в плен, дал показания и был судим. Затем 10 февраля 1962 года его обменяли на нашего разведчика Рудольфа Абеля. Но это уже другая история…

Здесь же мы отметим, что новые ракетно-зенитные системы – С-75 «Волхов», С-125 «Нева» и С-200 «Ангара» – проектировались уже подвижными, то есть могли менять свои позиции. Ракеты перевозили на специальных прицепах, с которых затем эти ракеты и стартовали.

Правда, на развертывание системы порой уходило несколько часов, но все же С-125, С-75 и С-200 обеспечивали противовоздушную оборону, соответственно, на малой, средней и большой дальности и перекрывали практически весь используемый в то время авиацией диапазон высот.

Таким образом, дополняющие друг друга «Ангара», «Волхов» и «Нева» позволили создать эшелонированную противовоздушную оборону, поражать практически все виды средств воздушного нападения.

Как показал боевой опыт локальных конфликтов на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии и в Латинской Америке, комплексы С-75 и С-125 могли поражать не только высотные разведчики У-2, но и стратегические бомбардировщики Б-52, а также самолеты тактической авиации почти всех видов и марок.

Эти комплексы до сих пор стоят на вооружении некоторых стран мира. Однако их существенным недостатком является одноканальность по цели (один комплекс способен одновременно обстреливать только одну воздушную цель). Кроме того, ракеты систем С-75 и С-200 имели маршевые ступени с жидкостными ракетными двигателями, работавшими на агрессивных и токсичных компонентах топлива. Поэтому ракеты не могли долго находиться в заправленном состоянии на боевом дежурстве, а процедура подготовки ракет для передачи на боевые позиции занимала длительное время.

Третье поколение создавалось уже на рубеже 60—70-х годов ХХ века. Тогда было решено спроектировать унифицированную зенитную систему, которой можно было бы вооружить войска ПВО, Сухопутные войска и Военно-морской флот. Однако по ряду объективных и субъективных причин были созданы три разные системы для каждого рода войск. Общими были только некоторые компоненты: например, одна и та же ракета использовалась в комплексе С-300П (Войска ПВО страны) и корабельном С-300Ф.

С-300П был принят на вооружение в 1979 году и до сих пор находится на страже мирного неба не только России и стран СНГ, но и

Китая, Кипра, Словакии и Болгарии. Высокие характеристики были получены благодаря новым техническим решениям. В частности, здесь работают высокопроизводительный компьютер, обеспечивающий мгновенную наводку на цель; многофункциональный радиолокатор с использованием фазированных антенных решеток, позволивший одновременно наводить на несколько разных целей несколько ракет; применяется твердотопливная скоростная ракета, использующая «холодный» вертикальный старт.

Все лучшее, что было у системы ЗРС С-300П, а также самые современные технологии были положены в основу новейшей отечественной системы ПВО – С-400, которая получила звучное наименование «Триумф».

Главное отличие «Триумфа» от С-300П и ее модификаций – это обеспечение эшелонированной воздушно-космической обороны.

Боекомплект новой системы будет включать в себя несколько типов зенитных ракет. «Дальнобойная» ракета, по заверениям разработчиков, способна поражать воздушные цели на дистанциях до 400 км. Основными ее мишенями будут самолеты – постановщики помех, воздушные командные пункты, самолеты дальнего радиолокационного обнаружения…

Отметим, кстати, что до появления «Триумфа» рекорд дальности поражения принадлежал зенитной ракете 5В28М ЗРС С-200Д «Дубна» и составлял 300 км.

На конечном участке полета головка самонаведения ракеты выходит на цель самостоятельно и взрывается, как только дальномер покажет минимальное расстояние до цели. При этом формируемое поле разлета поражающих элементов боевой части (например, тысяч вольфрамовых шариков) обеспечивает сбитие, даже если ракета и не попадает прямо в цель.

Помимо «дальнобойной» ракеты, «Триумф» планируют вооружить уникальными ЗУР семейства 9М96 разработки МКБ «Факел» имени П.Д. Грушина, которые предназначены для перехвата малоразмерных маневрирующих средств воздушного нападения на малых и средних дальностях, порядка 20–25 км.

Таким образом, «четырехсотка», обладая несколькими типами зенитных ракет, сможет надежно защитить охраняемые объекты от атаки с любой дистанции.

Ловите ракеты… сетями?!

Подобные сети используют для ловли зверей и рыбы, но слыханное ль дело – ловить ими самолеты и ракеты?! Между тем, вот какую интересную разработку создали наши отечественные конструкторы.

Идея эта сама по себе не так уж и нова. В одном из выпусков кинохроники начала Второй мировой войны можно было увидеть любопытный эпизод борьбы с ночными налетами авиации.

С наступлением темноты близ охраняемого объекта аэростаты поднимали высоко в небо стальные сети. И с приближением самолетов противника начиналась ночная охота. В роли загонщиков выступали прожектористы. Высвечивая самолеты, они не только помогали зенитчикам взять их на прицел, но и сами старались подогнать ослепленных вражеских летчиков к сетям. И улов случался неплохой – то один, то другой вражеский бомбардировщик попадал в невидимую паутину, не донеся свого смертоносного груза до цели.

С помощью подобного заграждения англичане пытались бороться с первыми крылатыми ракетами – знаменитыми немецкими «Фау-1». Их называли самолетами-снарядами.

Создателем этого вида боевой техники принято считать фашистскую Германию. Между тем в последнее время стали известны новые сведения, которые, думается, тоже будут интересны читателям. Американский историк космической и ракетной техники Вилли Лей утверждает, что идея подобных летательных аппаратов выдвигалась в США еще во время Первой мировой войны. Уже тогда армейские конструкторы в содружестве с фирмой «Сперри гироскоп» построили первую летающую бомбу «Баг», снабженную двигателем внутреннего сгорания и пропеллером.

Правда, испытания показали несовершенство конструкции, и работы по ее доведению продолжались вплоть до 1925 года. Однако американцы все же не смогли создать боеспособную конструкцию, и дальнейшие работы над ней были прекращены.

Таким образом, немецкие конструкторы начинали вовсе не на пустом месте. Тем не менее отдадим им должное: в кратчайшие сроки в условиях военного времени они создали самолет-бомбу «Фау-1» и начали его серийное производство. Самым значительным новшеством этого «Фау» был пульсирующий воздушно-реактивный двигатель, установленный в задней части фюзеляжа. Изобретателем его долгое время считали немецкого Пауля Шмидта. Но и эта информация оказалась не совсем точной: оказалось, что еще в 1906 году российский инженер В.В. Караводин предложил «аппарат для получения пульсирующей струи газов значительной скорости, образующейся вследствие периодического сгорания горючей смеси». На него был выдан патент, или, как тогда говорили, привилегия за № 15375. Был построен и испытан опытный образец.

Парашюты и сети против зенитных ракет

Но вернемся к «Фау-1». Запускался он специальной катапультой, разгонявшей снаряд до 240 км/ч. Затем начинал работать двигатель, скорость возрастала до 580 км/ч, и самолет-снаряд двигался к цели с характерным похрюкиванием, за что и получил прозвище «хрюшка». Наведение на цель было примитивным. На борту имелся часовой механизм, с помощью которого через определенный промежуток времени отключалась подача топлива, и «Фау-1» падал вниз подобно авиабомбе. Понятно, что при такой точности можно было поражать лишь крупномасштабные цели. И немцы применяли «Фау-1», в основном, для бомбардировки Лондона.

Здесь-то и пригодились англичанам сети воздушного заграждения, в которые попадали те «Фау-1», которые не удавалось перехватить летчикам-истребителям.

Но шло время, и самым надежным щитом от налетов авиации стали радары, обнаруживающие самолеты на весьма значительном расстоянии от цели, так что они могли быть с большой вероятностью сбиты ракетами класса «земля-воздух» или истребителями-перехватчиками.

Правда, и такой щит недолго оставался надежным. Вскоре был найден путь преодоления и этой заградительной системы. Еще до входа в зону действия средств противовоздушной обороны, за несколько сот километров от нее самолет-носитель сбрасывал крылатую ракету, которая на собственной тяге летела с большой скоростью к цели на очень небольшой высоте, тщательно копируя рельеф местности.

Перехватить такую ракету стало очень трудно, поскольку радары не могли обнаружить ее заблаговременно. На большом расстоянии сигнал терялся в массе радиоотражений от холмов, высотных зданий и даже деревьев.

Положение удалось несколько исправить с помощью новейшей системы многоцелевого наблюдения JLENS[1], включающей сеть аэростатов с РЛС и предназначенной для дальнего обнаружения и защиты от ударов крылатых ракет. Эта система, разработка которой ведется в США с середины 90-х годов ХХ века, должна значительно увеличивать дальность обнаружения низколетящих целей и возможности их поражения активными средствами ПВО и ПРО.

Для этого, как показали расчеты, аэростаты должны находиться на высотах от 3000 м до 4500 м. Запускают их как с наземных площадок, так и с надводных кораблей, удерживая на месте с помощью прочных тросов. По этим же кабель-тросам на борт гондолы аэростата подается электроэнергия для питания электронной аппаратуры, а обратно на Землю передаются данные разведки.

В середине 1999 года на очередных учениях «Роуинг сэндз», проводившихся армией США на полигоне Уайт-Сэндз (шт. Нью-Мексико) были проверены возможности работы аэростатного комплекса JLENS в сложных метеоусловиях. Оперативное руководство осуществлялось штабом 32-го командования ПВО и ПРО армии США.

В ходе маневров было показано, что с рабочей высоты 4500 м над поверхностью земли разведывательная аппаратура аэростата JLENS позволяет обнаруживать и сопровождать маловысотные цели, обеспечивая общевойсковому командиру заблаговременное предоставление информации о воздушных и наземных целях, ранее недоступных для такого наблюдения. А принимавшая участие в учении батарея ЗРК «Пэтриот» сбила своим огнем крылатую ракету по данным, полученным от JLENS.

Тем не менее, как показывает опыт, сбить крылатую ракету, несущуюся на большой скорости и малой высоте, – большая удача. Но как все-таки ее перехватить?

Вот тогда-то наши конструкторы и вспомнили о заградительных сетях. Для охраны наиболее важных объектов – военных заводов, центров управления войсками, ракетных шахт, крупных городов – сегодня разработана аэростатическая система воздушного заграждения «Бастион». Ее основа – сети, только не металлические, как в прошлую войну, а синтетические. Ведь металл даже на большом расстоянии мог быть зафиксирован бортовыми радарами ракеты. Капрон, нейлон, кевлар, композитные волокна, сравнимые по прочности со стальной проволокой, позволяют создавать сети, не только не обнаруживаемые радарным лучом, но и малозаметные даже для глаза в ясный, солнечный день. Поднимают такую «паутину» опять-таки на аэростатах из синтетической ткани или пленки, заполняемых легким газом.

Движущаяся на большой скорости ракета врезается в такую сеть и, словно акула, запутывается в ней, теряет скорость, направление полета и падает на Землю, не долетев до цели.

Аналогичную систему, но уже для защиты от ракетных атак летательных аппаратов разработал американский изобретатель Ричард Глэссон.

Когда ему стало известно о больших потерях, которые несет в Ираке американская авиация, атакуемая с земли переносными зенитно-ракетными комплексами и гранатометами, он задумался: как помочь беде?

Анализ ситуации показал, что наибольшие потери несут вертолеты, обычно летающие на малой высоте и имеющие недостаточную скорость, чтобы увернуться от летящей ракеты. Дипольные отражатели и тепловые ловушки против неуправляемой гранаты тоже бессильны.

Оборонные предприятия, правда, делают попытки разработать системы, которые бы расстреливали ракеты в полете из скорострельных авиационных пушек. «Но шанс удачи тут невелик – это же все равно что пулей попасть в пулю», – говорит Глэссон, главный инженер компании «Control Products», занимающейся разработкой сенсоров для аэрокосмической и оборонной отраслей.

И вот недавно он продемонстрировал первую противоракетную систему, специально предназначенную для защиты винтокрылых машин. Выпущенные сети ловят гранаты прежде, чем они поражают вертолет.

Идея состоит в том, чтобы создать на пути ракеты непреодолимый барьер. В системе защиты Глэссона установленный на вертолете радар за несколько миллисекунд определяет скорость и направление приближающейся ракеты. Через полсекунды осуществляется наведение пусковой установки на вертолете и навстречу гранате выстреливается от одной до восьми неуправляемых ракет длиной чуть меньше метра. Пролетев несколько десятков метров, каждая из таких ракет выбрасывает парашют, сплетенный из стальных и кевларовых нитей.

В итоге купола раскрытых парашютов образуют воздушную баррикаду из прочных сетей шириной 1,8 м. В эти сети и попадает неуправляемая ракета или граната, запущенная с Земли. И взрывается раньше, чем достигнет цели.