Глава 4. Царица Востока Полина Фурес
Впрочем, все, что связано с судьбой Жюно, это было потом, и это тема для совсем другой книги. А пока же ярость Наполеона в отношении Жозефины резко сменилась горьким безразличием.
По сути, он на нее страшно обиделся. Если бы Жюно был профессиональным психологом, он бы объяснил Наполеону, что окончание «ся» в этом слове обозначает действие, направленное на самого себя (например: «оделся» – одел себя, «причесался» – причесал себя), то есть обиделся – это значит обидел сам себя. То есть это не Жозефина обидела его, а он сам себя обидел! Сам расценил ее поступок как задевающий его достоинство и решил обидеться. И это не значит, что обижаться нельзя. Можно! Но хуже от этого будет только самому себе, и тут гораздо конструктивнее просто решить, что ты больше не будешь сам себя обижать, потому что пользы от этого – никакой.
Но Жюно, всегда находившийся рядом, не был психологом, и он посоветовал своему начальнику и другу постараться все забыть, как-то развлечься, тем более что в Каире не было недостатка в красивых женщинах. И в конце концов будущий император (не без содействия Жюно) близко сошелся с некоей Маргаритой-Полиной Фурес.
Эта женщина родилась 15 марта 1778 года в Арьеже. Она была дочерью часовщика Анри-Жака Беллиля и Маргариты Барандон. В некоторых источниках утверждается, что она была «незаконной дочерью одной кухарки по имени Беллиль», а отец ее якобы был неизвестен. Это неправда. Но вот фактом является то, что Полина вынуждена была уже с ранних лет зарабатывать средства к существованию. Она поступила в обучение к одной модистке в соседний город Каркассон. Девушкой она была веселой и жила исключительно днем сегодняшним. И вот в доме своей хозяйки она познакомилась с лейтенантом 22-го конно-егерского полка Жаном-Ноэлем Фуресом, который, не задумываясь, женился на ней. А когда французская армия отправилась на завоевание Египта, молодые не захотели расставаться друг с другом, несмотря на строгие порядки, введенные главнокомандующим. В результате Полина переоделась в егерскую униформу и пробралась на один из кораблей.
Так красавица Полина, блондинка с темно-синими глазами, оказалась в Александрии и вскоре стала всеобщей любимицей. В Каире, где находилась главная квартира армии, прекрасная лейтенантша (все называли ее Беллилот) также играла заметную роль, и вскоре она привлекла внимание Наполеона.
Следует отметить, что генерал Бонапарт не любил арабских женщин из-за их мясистости, столь ценимой восточными людьми, и захотел познакомиться с Беллилот. И дело это было поручено, конечно же, его первому адъютанту полковнику Жюно. А тот организовал все предельно просто, но надежно. Буквально на следующий день Беллилот получила приглашение на обед к генералу Дюпюи, военному коменданту Каира. За столом Жюно «случайно» оказался соседом Полины, а ее мужа, опять же «случайно», не оказалось среди приглашенных. В конце обеда Жюно галантно предложил ей чашечку кофе. А потом его рука почему-то вдруг задрожала, и прежде чем он сумел предупредить несчастье, на белом платье Беллилот уже красовалось большое коричневое пятно от пролитого напитка. Дама пребывала в замешательстве, офицеры суетились, желая помочь в решении проблемы… А Жюно, рассыпаясь в извинениях, предложил Полине пойти в комнату этажом выше.
– Там, мадам, вы найдете кувшин с водой, чтобы замыть пятно, и сможете просушить свое прекрасное платье.
Совершенно очевидно, что ничего не подозревавшая женщина нашла наверху не только обещанный кувшин с водой, но и… генерала Бонапарта.
На «приведение платья в порядок» они потратили ровно два часа, и все это время участники обеда пытались вести непринужденную беседу. И никого, казалось, не удивил тот факт, что самый меткий во французской армии стрелок из пистолета, легко попадавший в карточного туза с расстояния в двадцать шагов, вдруг утратил твердость руки…
На следующий день лейтенант Фурес был отправлен со «срочной» депешей в Париж, а двадцатилетняя Беллилот на некоторое время стала настоящей Царицей Востока, оторвав Наполеона от великих мыслей и прогнав своими поцелуями его ревность, которая, как известно, кому-то льстит, кого-то унижает, а кого-то просто обязывает изменить.
Фредерик Массон пишет:
«Как только у Бонапарта раскрываются глаза, как только иллюзия его рассеивается, он начинает подумывать о разводе. Он считает разорванной связь, соединявшую его с женой. Если бы он продолжал ничего не знать, то, несомненно, он остался бы верен ей в Египте <…> но теперь зачем сдерживать себя?»
И 29-летний Наполеон позволил себе совершенно увлечься белокурой Беллилот. Ее свежесть и живость характера пришлись ему как нельзя больше по вкусу.
И тут Наполеон совершил типичную ошибку. Он не сообразил, что только любовь может свернуть горы, а заодно и изменить другого человека. Но это любовь без осуждения и без избыточных претензий. А такую любовь мало кто способен подарить. Всем хочется получить желанный результат побыстрее. И всем кажется, что для этого нужно лишь двинуть любимого посильнее, и он сразу же исправится и станет таким, как нужно. И Наполеон решил двинуть. Он встал на ошибочный путь осуждения. Более того – мести. И тут ничего не поделаешь, ибо мстительность характерна для корсиканцев.
Но во всей этой истории, несомненно, одно лицо было совершенно лишним, а именно – муж. Его послали с депешами во Францию, и при этом начальник Генерального штаба Бертье сказал ему:
– Мой дорогой Фурес, вы счастливее нас всех. Вы снова увидите Францию. Главнокомандующий облекает вас полным доверием и поручает вам передать Директории тайные депеши. Вы отбываете через час. Прощайте! Я хотел бы быть на вашем месте.
Лейтенант пытался протестовать:
– Но мне нужно предупредить мою жену, чтобы она тоже приготовилась к отъезду…
– Ваша жена! – перебил его Бертье. – Ваша жена! Да вы сошли с ума! Прежде всего, ей будет плохо на борту плохо снабженного продовольствием корабля. Плюс она подвергнется опасностям. И, наконец, это вам не позволено. Друг мой, я понимаю, что вы будете страдать, расставшись со своей женой, но важное задание, порученное вам, превыше всего…
Фурес был очень горд собой, но в море он попал в плен к англичанам.
А тем временем его жена сделалась настоящей султаншей. Часто ее можно было видеть гарцующей в генеральской форме и в треуголке на прекрасном арабском скакуне. Она держала себя совершенно открыто, как настоящая фаворитка. Да, по сути, она ею и была. Она роскошно одевалась, угощала у себя обедами генералов, с придворными почестями принимала находившихся при армии француженок…
«Вот наша генеральша», – говорили про нее солдаты, а особые остряки называли ее Клеопатрой.
И вот на всю эту беззаботную любовную идиллию вдруг свалился, как снег на голову… лейтенант Жан-Ноэль Фурес. А дело в том, что англичане, прекрасно осведомленные о том, что происходило во французской армии, отпустили плененного Фуреса, взяв с него слово, что он не будет брать в руки оружия, пока длится война. В результате лейтенант, которого генерал Мармон тщетно пытался удержать в Александрии, приехал в Каир. Он все узнал, был совершенно взбешен и решил заставить свою супругу жестоко поплатиться за все вольности, которые она себе позволила. Между супругами произошла сцена объяснения, и Полина тут же потребовала развода, который и был объявлен в присутствии военного комиссара армии.
Кстати, когда впоследствии во Франции Жан-Ноэль Фурес захотел вторично вступить в брак, он встретил затруднения: ему заявили, что его развод в Египте был совершен не по форме и поэтому не может считаться действительным. А вот его жене, когда она вторично выходила замуж, не было выставлено никаких препятствий.
Этот не лишенный пикантности роман Наполеона длился несколько месяцев. Находясь в отъезде, генерал Бонапарт писал Полине самые нежные письма. А потом обстоятельства оторвали влюбленного от его Беллилот. Наполеон бросил остатки своей армии и отправился на судне «Мюирон» во Францию. Полину он с собой не взял, а командование египетской армией передал генералу Клеберу. И, как утверждают некоторые историки, этот последний распространил свои полномочия и на фаворитку главнокомандующего. Гертруда Кирхейзен об этом пишет так:
«Хотя по этому поводу не известно ничего с точностью, однако установлен тот факт, что он долгое время не хотел выдать пропускного свидетельства Полине, которую он, по желанию Бонапарта, должен был отправить во Францию, когда на море установится более или менее тихая погода. Для ее обратного путешествия Наполеон оставил 1000 луидоров».
В конечном итоге генерал Клебер все же отправил Полину к генералу Мену, коменданту Розетты, с рекомендательным письмом следующего содержания:
«Это письмо передаст вам, дорогой генерал, гражданка Фурес. Она желает переехать во Францию, соединиться с героем-любовником, которого она потеряла из виду. Рассчитывая на вашу любезность, она надеется, что вы дадите ей возможность совершить это путешествие как можно скорее и в подходящей компании. Обо всем этом она сумеет попросить вас лучше, чем я».
Генерал Мену ответил ему так:
«Дорогой генерал, красотка приехала, но я ее не видел. Я окажу ей, и не видя ее, все услуги, которые будут в моей власти, лишь бы только не вышло каких-нибудь осложнений с ее мужем. Я давно уже знаю и на собственном опыте убедился, что ни к чему хорошему не приводит, когда вмешиваешься в подобные дела. Будьте уверены, что об этом деле заговорят во Франции. Человек, о котором идет речь, имеет много врагов, и в Законодательном корпусе найдется кто-нибудь, чтобы произнести об этом любовном похождении, по крайней мере, двухчасовую речь. Вы, конечно, представляете себе, что могут сказать об этом! Нам, маленьким людям, здорово достанется, если мы как-нибудь впутаемся в эту драку».
Как бы то ни было, мадам Фурес все же удалось сесть вместе с Жюно и несколькими учеными, участниками экспедиции, на нейтральный корабль «Америка» (весь французский флот в то время уже был уничтожен англичанами). Однако, несмотря на нейтральный флаг, «Америка» была захвачена адмиралом Нельсоном, и Полина попала в плен. Затем она была освобождена и, наконец, доставлена во Францию.
А тем временем генерал Клебер пал в Египте от руки наемного убийцы, а в Париже готовились очень важные события. Это было как раз накануне 18 брюмера, когда генералу Бонапарту суждено было сделаться первым человеком во Франции. И понятно, что ему некогда было теперь заниматься любовными делами.
В результате, вернувшись, вместо любовника, изнывающего в нетерпеливом ожидании, Полина нашла в Париже лишь дом, устроенный для нее со всей роскошью, и много-много денег.
Наполеон позаботился и о муже для нее. Это был Пьер-Анри де Раншу, отставной пехотный офицер с бурным прошлым. Они с Полиной поженились в Бельвилле в 1800 году, а на следующий год Наполеон, ставший уже Первым консулом, назначил Раншу вице-консулом в Сантандере, а позднее, в 1810 году, – консулом в Швеции. С чисто царской щедростью он оказывал супружеской чете и денежную поддержку. Например, в 1811 году Полина получила 60 000 франков.
Что же касается Швеции, то она не поехала туда вместе с мужем, а предпочла остаться в Париже. Она все надеялась на восстановление отношений с Наполеоном, но тот, несмотря на все просьбы с ее стороны, всегда уклонялся даже от простой встречи с ней. Она посещала все балы, все театральные представления, где надеялась поймать хотя бы его взгляд. Но все тщетно. Впрочем, один раз, когда он уже был императором, ей все же удалось поговорить с ним на маскараде у министра иностранных дел Шампаньи. Она узнала его под маской, и они обменялись парой слов. «Мне невозможно изобразить то состояние блаженного упоения, в котором находилась мадам де Раншу на другой день после этой встречи», – написал потом в своих «Мемуарах» один из свидетелей этой встречи.
Но Полина, став графиней де Раншу (во всяком случае, она так титуловала сама себя), не слишком горевала о потере возлюбленного. Она вела блестящую светскую жизнь. Гертруда Кирхейзен отмечает:
«Молодая, хорошенькая, жизнерадостная, необыкновенно падкая до всякого рода наслаждений, расточительная и не знающая цены деньгам, она удовлетворяла каждую свою прихоть, не отказывала себе ни в одном удовольствии. Знатные русские вивёры[2] граф Нарышкин, граф Чернышёв и колоссально богатый Демидов были постоянными посетителями ее салона. Генерал Полен, адъютант Бертрана, и брат государственного казначея Пейрюсса делились также между собой любовью Беллилот. После них ее любовниками были итальянский барон Реверони Сен-Сир, корсиканец Лепиди…»
Была она и большой любительницей искусств, покупала ценные картины и рисовала сама, причем весьма недурно. Она пела, играла на лютне и на арфе – словом, обладала самыми разнообразными талантами. Она также писала романы. Один, под названием «Лорд Уэнтворт» (Lord Wentworth), даже был опубликован в 1813 году…
Принято считать, что Полина хорошо жила в 1814 и 1815 годах, но к 1816 году началась нужда, а потом – почти нищета. И тогда она уехала в Бразилию с неким Жаном-Батистом Белларом, отставным гвардейским капитаном.
Утверждается также, что этот Беллар, называвший себя полковником, был ее любовником уже пятнадцать лет и что Полина имела дочь примерно двадцати лет, которую выдавала за мадемуазель де Лоншан. Как говорится, не факт. Скорее всего, целью ее путешествия было одно – поправить свои дела. Она набрала с собой множество всевозможных дешевых товаров, поменяла их в Бразилии на палисандр и возвратилась обратно с запасом ценного дерева. Потом она продала его, купила мебель, возвратилась в Бразилию, чтобы продать ее, и так ездила взад и вперед до 1837 года, когда окончательно обосновалась в Париже. Потом она написала и издала еще один роман.
Скорее всего, в эти годы ей было не до Наполеона. Впрочем, герцогиня д’Абрантес (ее муж Жюно покончил с собой в 1813 году, и она тоже зарабатывала себе на жизнь писательским трудом), пытаясь придать этому роману более сентиментальный конец, утверждала, что Беллилот никогда не могла забыть императора. А когда он находился на острове Святой Елены, она якобы даже пыталась организовать экспедицию для его освобождения.
Лора д’Абрантес пишет:
«Она реализовала часть своего состояния и объехала множество портов в поисках оказии для поездки на остров Святой Елены, чтобы попытаться освободить того, кто всегда оставался ей дорог <…> Она потратила много времени на подготовку своего замысла, а когда все было готово, она узнала о смерти Наполеона».
Все это полная ерунда, и Полина сама энергично возражала против этой версии, хотя не исключено, что делала она это из страха получить неприятности с полицией, которая зорко следила за ней как за прежней приятельницей свергнутого Бонапарта.
Мадам де Раншу пережила Наполеона почти на полвека: она умерла 18 марта 1869 года. А перед смертью она сожгла все письма, которые писал ей генерал. Наверное, она хотела уничтожить все, что касалось этой недолгой любви, которая одна только и придает ей ныне определенный интерес в глазах Истории.