История одиннадцатая. Sanguinem et callas
Я ограничилась этим названием своего рассказа, но хотела озаглавить шире, добавить: Я и Бэнкси. Или Бэнкси и я. Но решила, что читатели volens-nolens, свяжут первые два слова со вторыми…
Итак, непридуманная история обо мне и Бэнкси, моем невидимом фейсбуковском друге, нарушившим некое свое табу, наложенное им самим на себя, вступив со мной в переписку. Кто-то подсунул Бэнкси мне в друзья. Честное слово, пока я не очнулась от шока, произведенного на меня его творчеством – смеси гениальности, безумия и банальности, и не посмотрела о нем в Википедии, я не знала, что может быть такой человек! Да и с плодами его творчества как-то не пришлось столкнуться. Несмотря на то, что в Англии я бываю чаще, чем где-либо, и там у меня есть давнишние друзья.
Бэнкси – ушел из фэйсбука (или его «увели») на середине нашей переписки, где мы обсуждали, возможно ли, между нами творческое сотрудничество? Я имела в виду, конечно, филологию, как понимал ее Ницше – «Мы – филологи»… Бэнкси соглашался, но повторял и повторял, что у него «нет времени». А я отвечала: «Сынок! Ты почти вдвое младше меня! Если у тебя нет времени, то, что говорить обо мне? И, тем не менее, если мы упустим шанс, что-то сделать вместе, это будет непростительно для Вселенной и Истории». «Мама, – отвечал Бэнкси мне, – ты права… Попытаемся!» Я успела написать ему перед его исчезновением, «Time is lost Hope!»… Вот сижу и надеюсь, что мой «сынок» Бэнкси объявится или подаст мне знак. Старая дура!.. А теперь немного обо мне, а потом о Бэнкси (из интернета и от моих лондонских друзей).
Мне скоро 70 стукнет, если доживу! Я – совсем одинокая старуха, родных нет, а общение с друзьями последние годы только по электронной почте или, когда хороший интернет в моей деревне, то по скайпу или по аське… Я – ученый, академик. Мои книги – во всех библиотеках мира. Я – член различных Советов, Центров, почетный доктор многих университетов мира. От Зальцбурга до Зимбабве. Ну, и, конечно, во всех крупных учебных заведениях бСССР… У меня были кафедры, аспиранты, докторанты, соискатели и множество соавторов. Мое имя написано на потолке купола Сорбонны рядом с именем моего друга Жан Поль Сартра… Я обнималась и целовалась с Жаком Лаканом. Дружила крепко с Рэмом Викторовичем Хохловым, нашим гениальным ученым… И всех их, в прямом смысле слова – носила на руках!..
Родилась я в лагере для военнопленных немцев. Мой отец – правая рука легендарного Отто Скорцени, «человека со шрамом», укравшего из Рима, свергнутого дуче Бенито Муссолини и доставившего его в резиденцию Гитлера в Мюнхен. Пока Отто лечил свой желчный пузырь, мой отец возглавлял одну из диверсионных операций на территории СССР, был ранен и арестован. Моя мама, невеста моего отца, как декабристка, прорвалась через фронты и оказалась рядом с отцом. В жилах моего отца текла кровь Габсбургов, а в жилах матери —Гогенцоллернов. Мои родители не дожили до победы Красной Армии – были убиты ночью при невыясненных обстоятельствах. Я воспитывалась в детдоме. Моей родиной стала Сибирь. Прошла все «этапы» и стала академиком. Ученым с мировой известностью. Была на родине родителей много раз. Предлагали остаться и в ФРГ, и в ГДР. Но я чувствовала себя сто процентной русской, советской гражданкой. Я была один раз замужем. Тоже за академиком, прошедшим концлагерь за свою веру. Он был «катакомбным патриархом всех адвентистов седьмого дня», секты, запрещенной в СССР. Он и его брат-близнец, тоже известный академик, сменивший свою фамилию, когда арестовали брата – моего будущего мужа, была моя единственная семья. Брак мой длился недолго, ибо муж хотел детей, а я была бесплодна (тогда лучшим доказательством бесплодия было бесплодие и при сожительстве с другим мужчиной). Моим другим мужчиной был однояйцовый близнец моего мужа – по их со мной обоюдной договоренности. Расстались мы легко. Они уехали в Москву. А я осталась в Сибири.
Я – необыкновенная женщина. Судите сами: рост два метра 10 см. При этом фигура как у фотомодели. Имею в виду пропорции. Размер обуви 45. Вес 150 кг. Физической силой до сих пор обладаю невероятной. Легко поднимаю лошадь. Рву подковы. Могу согнуть и разогнуть лом. На вытянутых крестом руках могу крутить на «грации» двух человек по 70 кг. каждый. Спортом, тем не менее, никогда не занималась. Как-то заезжал в нашу деревню Карелин, перед Олимпиадой, где он проиграл американцу, так я легко положила его на лопатки… Конечно же, Саша мне поддался! О, если бы он применил свой коронный прием – бросок «обратный пояс», то и моя силища не смогла бы помочь мне удержаться на ногах, как японцу Акиро Маеде – его карате. Я старше Саши на четверть века! Я – похожа на Фригг, жену Одина… Наша «борьба» с великим Карелиным, уверена, все же не была похожа на борьбу Тора со старухой Элли…
Вскоре, после распада СССР я уехала из России. Получила кафедру в старейшем европейском университете в Зальцбурге, виллу в горах. Проработала несколько месяцев – затосковала. Посоветовали переехать в Цюрих. Там тоже получила кафедру и виллу в горах. Проработала полгода и вернулась в Сибирь. А вот мой друг и коллега, алтайский русский немец, профессор Горн, талантливейший филолог из все филологов, которых я знаю, получил кафедру в Мюнхене. Он не вернулся в Россию – умер. Говорят, что спился от тоски…
Вернувшись на Родину, я купила огромный деревянный, дом – пятистенок со всеми дворовыми постройками в умирающей деревне. Сама его подогнала под свои, так сказать, габариты. Пилила в тайге деревья, таскала бревна на плече, как в каком-то фильме герой Шварцнегера, быстро научилась, и столярничать, и плотничать. Сама сконструировала мебель: итальянские фирмы позавидуют. Выписала из Германии аппаратуру. Скоро мне подключили интернет: помогали мои коллеги – немцы, швейцарцы и австрийцы. На Родине отца ему поставили памятник. Аристократия в Германии и германоязычных странах, после объединения Германии, стремительно возрождалась. Меня, соотечественники по крови, поняли – и помогали так, как я хотела. Жизнь в деревне для меня не была затворничеством. С наукой я не порывала. Не порвала и с цивилизацией: ту и другую сделала по своему лекалу, ко времени. Вступила в социальные сети. Сначала —в научные. А потом уже в фейсбук. 20 лет пролетели быстро. Я написала несколько книг, в жанре эссе, которые стали бестселлерами и были переведены на многие языки. Книги и статьи, я всегда писала на русском и на немецком языках. А также несколько учебников по стилистике. И вот – нарвалась на живую легенду – Бэнкси, повторяю, что не знала о нем ничего и ничего не слышала, пока не стала вплотную общаться с ним через фейсбук… А теперь о Бэнкси.
После «утверждения» в фейсбуке нашей с Бэнкси дружбы, на моей «ленте» замелькали его работы в жанре граффити. Этот жанр, до Бэнкси, вызывал у меня двоякие, прямо амбивалентные эмоции. В 1992 году я гостила в Париже у графини Ирины Леонидовны Сологуб, дочери когда-то знаменитого художника, архитектора, философа и очень доброго человека (какими, по моему убеждению, являются все подлинные таланты). Леонид Романович Сологуб выиграл конкурс на памятник к 300-летию Дома Романовых, в котором участвовали такие корифеи среди художников и архитекторов, как М. Ф. Ларионов, Н. С. Гончарова, И. И. Машков и П. П. Кончаловский, Леонтий Николаевич Бенуа. За проект памятнику императору Александру II в Санкт-Петербурге Л. Р. Сологуб был удостоен четвертой премии совместно со скульпторами И. Лавровым и В. Лишевым. Помимо этого, Л. Р. Сологуб и оба скульптора получили также четвертую премию за модель памятника императрице Марии Федоровне. Так вот, прожив неделю у Ирины Леонидовны, в ауре ее духовного мира и в окружении картин Леонида Романовича, скульптур Родена, Камилы Клодель, картин и скульптур Наталии Сергеевны Гончаровой (самой «дорогой» художницы в наше время), мы с Ириной Леонидовной поехали на Русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. До Русского кладбища от Парижа 23 км. Почти весь путь автотрасса идет параллельно железной дороги, по которой бегают электрички. Железнодорожное полотно отделено от автотрассы двухметровым бетонным забором. А он, в свою очередь еще и рядом невысоких деревьев и кустов. Так вот, через каждые пятьдесят метров за кустиками – это хорошо видно, ибо автотрасса бежит по высокой насыпи – «общественные туалеты»: все загажено! Да, бетонный забор на протяжении 20 км. исписан граффити, в основном – маты, скабрезные картинки с подписями на разных языках мира, в том числе и на русском языке. Краски разные, но не только! «Куски» многометровые бегущей стены были разрисованы… калом! Меня этим не удивишь! В сибирских деревнях и селениях, в общественных туалетах, с буквами «М» и «Ж», калом разрисованы все стены: «эротические картинки» и скабрезные тексты. У меня давно сложилась собственная концепция генезиса граффити: испражняясь, человек испытывает подсознательно сексуальные ощущения, которые возникают, когда он или она снимают трусы и касаются своих половых органов. Отсюда позыв к «творчеству» на стене уборной: написать имя человека, к которому реально испытываешь половое влечение, нарисовать половые органы, изобразить совокупление, написать свое и его имя и т. д. Я уверена, что такому «творчеству» все возрасты покорны!.. Ирина Леонидовна молчала, видя, что я рассматриваю стену. Потом не выдержала и сказала: «Эксгибиционисты умственно ущербные – копрофилы и копролалы!.. И это по дороге на Русское кладбище! Стыдно и больно!» Я промолчала, ведь я была в гостях во Франции, и про сибирские туалеты ничего не рассказала. Я отвернулась было от «стены граффити», как внезапно увидела участок, разрисованный, как мне показалось, кровью. Я попросила Ирину Леонидовну притормозить, а потом и остановить машину: «Пойдемте, взглянем поближе. Здесь писали кровью!» И мы Ириной Леонидовной спустились к кустам, и стали через них пробираться. Я впереди, перешагивала некоторые, которые были мне по пояс. Вдруг слышим, притормозила машина и мужчина на чистом русском языке, прокричал: «В кустики, девочки? Возьмите меня с собой!» «Merde!» – громко рявкнула Ирина Леонидовна, показав средний палец. Ответа не последовало, машина рванула с места.
Стена действительно была исписана кровью! Рядом валялась окровавленные тряпки. Я стояла и не могла сообразить, откуда столько крови? Литр, не меньше. «Наркоманы-психопаты… Таких во Франции много сейчас развелось. Появились наркотики, которые вызывают не только галлюцинации, но и желание «творить», они вскрывают себе вены, расписывают стены, даже в Париже… Можно найти такие «стены» и в Латинском квартале, и на Монмартре… Прямо на асфальте: «Je t′aime, je te veux, fuck you… kiss my ass – et cetera, et cenera!» – стала рассказывать Ирина Леонидовна и, вздохнув, продолжила: «Однажды среди белого дня я увидела у Триумфальной Арки, как парни со вскрытыми на руках венами, пальцами, расписывали кровью голую задницу своей подружки… Мимо шли люди, никто на них не обращал никакого внимания, а они громко хохотали. Все были под кайфом… Экстази, называется этот наркотик…» С тяжелым сердцем мы приехали на Русское кладбище… Бродили среди могил наших соотечественников (я чувствовала себя стопроцентной русской) и случайно наткнулись на могилу с мраморным огромным надгробием, в виде православного креста. На бронзовой доске «креста» большими буквами было написано: «Ни живым, ни мертвым – в Россию!» И больше ничего…
И все же пора о Бэнкси… Художник, скульптор, музыкант, философ – экзистенциалист, общественный деятель, мэтр граффити. Был номинирован на Оскар за документальный фильм. Имеет собственную киностудию. Собственный музыкальный коллектив. Несколько гостиниц и ресторанов. Но это – не самое главное! Главное – что никто (ни МИ-6, ни ЦРУ, ни Моссад, ни ФСБ – не знают его подлинного имени и лица! Человек и невидимка, и Nemo! Несколько раз выступал в роли мецената для бедных художников и музыкантов, в том числе и для русских. Возраст – до 40 лет. Семейное положение неизвестно. Постоянно подчеркивает «плакатами», типа —
I love being out of time.
I love that people are confused.
I like being manhandled me.
I love that you do not believe me.
I love that my identity is unknown.
For everything else, and my critics I really strut.
Banksy.
Когда мы вступил в контакт и стали виртуальными «друзьями», по моей «ленте» фейсбука поплыли, повторяю, его творения. Я сразу была поражена: в них было все, что последние десять лет меня волнует и занимает мои мысли! От скульптуры «Правосудия», до шаржей на копирайт! Вот уже двадцать лет мои книги и учебники тиражируются миллионными тиражами бандитами и свободно продаются не только в России и странах бывшего СССР, но и за рубежом, в том числе в Великобритании (где предположительно живет Бэнкси) и в США. Так, только в одном штате Нью-Йорк два года торговали моей книгой эссе 14 тысяч (sic!) магазинов, не говоря уже об интернет-магазинах! В России торговали и торгуют моими книгами и учебниками во всех городах, где есть ВУЗы. Издательства открыт о выпускают «Проспекты» на каждый год с моими книгами. Я, естественно, пыталась что-то сделать! Обращалась в адвокатские конторы – зря тратила время и деньги, и в разного уровня прокуратуры, вплоть до Генерального Прокурора – бесполезно! И я давно махнула рукой! И вдруг в двух изображениях Бэнкси я вижу великолепные шаржи на копирайт! Да, я пережила своеобразный шок: Бэнкси «залез» в мой мозг и отлично там поработал!.. Ошарашенная в точном смысле слова его произведениями, я начала писать под ними комментарии. Вот они и Бэнкси это «нравилось!»:
Banksy Banksy http://www.banksy.co.uk
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «I think you is women or too much mans!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Banksy has bothered to be invisible»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «really ergo not good!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «such is, alas, our sad fate: with me…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Henry Breton»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «dangerous allusion, my friend!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «real: our contemporary, a viable girl!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «I have long been developing the idea…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «But you give of your hero live!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Henry Stendal»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «this is for my book, Social…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Great! And you, my friend, you know how…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «schyzis only!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «crazy bad!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «no more reality!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «the nail and the nail»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «specific perception of the doctor: from…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «For connoisseurs of my age – corny»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «It is just for my book!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Babel»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «Again rat… it′s personal, my friend?»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «meeting of the rat and the vacuum…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «I dont understend that»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «charming and wonderfully»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «coprofagia»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «too… but too more»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «delicatessen our time»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «just porno»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «not in the heart, and – at the very…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «OK, my pretty lady!»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «it′s about us, about humanity»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «brutal, by the word of Brutus»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «the meaning is nice, but not original…»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «allusia»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «suicidomania tendentia?»
Banksy Banksy нравится ваш комментарий: «It is crazy…schyzis and ambi»
Но неожиданно я получила от него сообщение – он нарушил свое табу: Banksy Banksy – «One world only. no more on my wall: The art is so sublime that explain not apply. If I said you judge me for good and evil. So why bother!»
Я перестала комментировать его творения. И тогда он вступил со мной в переписку по сообщениям в фейсбуке. Не буду приводить, как мы делились мыслями. Я начала испытывать к нему теплые материнские чувства, и стала называть его «my son». Сначала он обращался ко мне по имени, а потом, в предпоследнем сообщении, назвал меня «мама», причем написал это сообщение (с помощью переводчика) по-русски… И… исчез из фейсбука. Исчезла вся его переписка со мной (моя осталась), по причине «она была оскорбительного содержания и являлась спамом»! Это так написал фейсбук… Бэнкси успел организовать группу «Art is not art» и сделал меня ее руководителем. Я так и не поняла, что это такое – «группа» в фейсбуке и какие функции у меня, как у «boss». Но одно «мероприятие» я провела в «art is not art»: «Филология – философия слова, образа, жеста…»
Вот и вся моя история с гением и безумцем Бэнкси!
P.S. 1) Я, безусловно, не имею никаких доказательств, что общалась именно с Бэнкси, а не с аватаром, по имени Бэнкси. 2) Я не уверена, существует ли на самом деле конкретный человек, который называет себя Бэнкси, или это талантливая и авантюрная организация, с хорошо поставленным бизнесом, ибо даже не имеет конкурентов, монополизировав жанр граффити (после Бэнкси серьезно заниматься граффити не возможно, ибо у Бэнкси этот жанр поднят на недостигаемую высоту!). 3) Если все же есть конкретный человек, аутоидентичная личность, то это может быть не обязательно мужчина, возможно, что женщина. Об этом я Бэнкси писала, но он пропустил мимо ушей мой намек на его пол.
P.P.S. Как-то (информация из Википедии) Бэнкси выставил на Сотбис клочок бумаги, на котором обещал написать свое имя… за миллион долларов. Покупатели нашлись, но лот исчез!