История десятая
Не дожить…
Теперь прощай, мой идеал, мой ангел!
Под этим небом вместе быть не нам…
Ведь ласки наши жгучим, сладким ядом
На раны нам ложились, не бальзам!
Я целовал твои безумно губы
И грудь твою, пылая, целовал…
Прошу, уйди – друг друга мы забудем.
Забуду все, что я с тобой узнал.
Да, счастье долговечно только в сказке —
Без мук желанья, как могила без креста.
Мы встретились, быть может не напрасно —
Но наши маски, спали вдруг с лица.
Уйди, прошу, растай в воспоминаньях —
В пустое слово «было» – превратись!
С тобой имел я все, но все – страданье!
Забудь меня иль обо мне молись!
ХХХ
Ты прости меня, пожалуйста, за нежность!
Эту тайну, как мечту, прости…
В нашей жизни может быть небрежность —
Сны и явь, и, промелькнувши, дни!
Взгляд твой, обжигавший, как издевка —
Остывал давно у сердца моего!
Не улыбка, прячась, как воровка —
Судорогой рот свело!
Понял я, что истекло слезами —
Плач не стон, не просьба, но покой…
Было—не было – за синими горами!
Высоко – за тучей грозовой!
Не печалью истекает нежность
И в упреках – не найти конца…
Ты прости меня, мою небрежность —
Как утес умершая волна!
(28/06/ 2005. Скорый «Москва-Одесса»)
ХХХ
Милая, глупая девочка —
Нам ли сердиться с тобой?
Нежная, дерзкая, смелая —
Верь мне: и я такой!
ХХХ
Не тобою сотканы года
Паутинкой счастия прозрачной…
Помнишь, ты сказала: «Никогда!»
И тоской подернулся мой взор горящий.
Помнишь, я, как нищий уходил:
Пряча стыд отказа и презренья!
Горечь жизни до глотка испил.
Яркий свет слепил глаза прозреньем!
Мир затрясся, сам себя круша,
Вихрем распыляясь в черной бездне…
И, как тень, несчастная душа
Там же, в черноте, могла исчезнуть!
Раскололось что-то в бытие —
Молчаливо смерть меня коснулась —
Оказался я в сплошном кошмарном сне:
Горе в горе горем захлебнулось!
ХХХ
Я тебя не виню – виноваты причины банальные…
В этом мире условностей, отравляющих дни.
Не сбежать, и не скрыться, не спрятаться в дальние
Дали – чистой, прекрасной, как грезы невинной любви.
Нам ее не понять – схоронили, убили, замучив, забытую…
В пепле сердца иль в плесени жалкого Я…
Не любовь, а привычка, тропинкою пыльной, избитою
Нас приводит друг к другу на исходе унылого дня!
О, избавь меня Бог повторять, как молитву, банальности!
В трескотне слов аптекарски взвешивать – быть иль не быть?
Пусть в глазах наших тайна, под маскою странности
Сдержит крик, спрячет боль…
И не будем друг друга винить!
ХХХ
Я полюбил стареющую женщину,
Мальчишка! Страсть себе, как сон, внушил!
И в напряжении желанья с дикой дерзостью
Ворвался в сердце к ней, в нем раздувая пыл!
Я соблазнителем шептал коварные
Избитые и пошлые слова любви —
Страдания испытывал отрадные,
И слезы лил у трепетной души!
В томлении, касаясь кожи в складочку —
В ней, и в себе, огонь я разжигал!
Поверил не на шутку в эту сказочку —
Ее, себя иль… я к чуду возвращал!
С румянцем легким, распахнув парадное
Твой полу иссохший труп магнитом притягал…
Мой гвоздь, судьбою беспощадною,
Туда, тянуло, как и ожидал!
Уже блаженство предвкушая сладкое —
Все члены …разбудила ты!
Не знал я, что любовь – не прядки;
То не любовь, а тени от любви!
И, сбросив глупость лет – цветы могильные,
Рванулись оба …словно в облака…
В любовь? В тоску обильную —
Два дурака!
Лишь саван сброшен был —
Исчез и дерзкий пыл!
(После просмотра прекрасного фильма 1961 года – «Это была только шутка!» Венгрия. Режиссёр: Мартон Келети).