Глава 3
Стрелки часов неумолимо подползали к двенадцати, а доктор Грейсон Тайлер так и не соизволил появиться. Шарлотта не находила себе места. Она не знала, что ожидать от этого новоявленного Индианы Джонса.
Соглашаясь встретиться с ним, чтобы передать коробку с вещами, она ожидала увидеть тщедушного, тихого, бледного от долгого сидения за книгами ученого, а вместо этого перед ней предстал человек действия с потрясающим телом и сногсшибательным обаянием, в котором чувствовалась мужская сила и желание постоянно двигаться вперед. Глядя на него, Шарлотта не могла не думать о том, какой бы стала ее жизнь, если бы в ней появился такой мужчина.
Какой угодно, но только не скучной.
Грейсон Тайлер был воплощенным напоминанием о том, какую жизнь Шарлотта оставила позади ради спокойствия и безопасности. И это воплощение опять опаздывало! Определенно пунктуальность не была в числе его добродетелей.
А может, он просто решил отказаться от их безумного плана?
Дверь распахнулась, и в кабинет вбежала Милли.
– Самое время для утреннего чая, – жизнерадостно сообщила она.
Шарлотта была с ней полностью согласна. Более того, она была уверена, что это идеальное время для того, чтобы ее воображаемый жених обрел плоть, воскрес и познакомился с ее любопытными коллегами.
Гил никогда бы не опоздал!
Но когда после короткого ланча они с Милли вернулись в ее кабинет, их ждал сюрприз. В ее офисном кресле, водрузив ноги на стол, сидел Грейсон и лениво листал научный журнал.
Милли замерла, пожирая глазами незнакомца.
Грейсон наконец оторвал взгляд от журнала, одарил обеих девушек обаятельнейшей улыбкой и с текучей грацией крупного хищника поднялся им навстречу.
– Ты все-таки приехал, – холодно сказала Шарлотта.
– Конечно, как ты могла усомниться во мне, – невинно улыбнулся Грей.
Милли все еще в изумлении смотрела на Грейсона, так что Шарлотта решила вспомнить о приличиях и все-таки представить их друг другу.
– Милли, знакомься, это Тайлер. Он вчера вернулся из Папуа-Новой Гвинеи. Тайлер, это Милли, историк и картограф.
– Но… – Милли с недоумением и радостью посмотрела на подругу, а потом перевела взгляд на Грея. – Так, значит, вы не умерли!
– Нет, – рассмеялся он. – Со мной все в порядке. Видимо, произошла какая-то ошибка.
– Это чудесно, – просияла Милли.
– Рад, что хоть кто-то так думает, – вздохнул Грей сон, укоризненно покосившись на стоящую в отдалении Шарлотту. – Надеюсь, и моя невеста сможет простить меня.
Грей великолепно играл свою роль, Милли не могла не поверить ему. А то, что знает она, уже завтра будет знать весь университет. Он тем временем продолжил очаровывать Милли:
– Последние несколько месяцев были очень тяжелыми для Шарлотты, и я рад, что вы, Милли, были рядом с ней и поддержали ее.
Милли покраснела от удовольствия.
– Спасибо. Ну, Шарлотта, сколько ты еще будешь на него дуться? – спросила она громким шепотом.
– Столько, сколько он заслужил, – хмуро откликнулась она.
Милли беспомощно улыбнулась Грейсону:
– Надеюсь, у вас все наладится. Знаете, я так рада, что вас не съели эти ужасные каннибалы…
Грей удивленно моргнул, но промолчал.
– Скажите, вам удалось спасти несчастных дочерей племени, в котором вы жили?
– Да, – после короткой паузы ответил Грейсон, со все большим интересом глядя на Шарлотту.
Похоже, карьера автора любовных и фантастических романов все же имела место.
– Шарлотта, он же настоящий герой, как ты можешь на него сердиться?
– Поверь мне, это несложно, – ответила Шарлотта.
Тяжело вздохнув и послав Грею обожающий взгляд, Милли вышла.
Заперев за ней дверь, Шарлотта повернулась к Грею. Его очаровательная, дружелюбная улыбка исчезла, он явно был не в восторге от происходящего.
– Полагаю, все прошло хорошо, – неуверенно сказала она, не поднимая на него глаз.
– До или после того, как меня съели каннибалы? Как это вообще пришло тебе в голову?
– Не тебя, а Гила. И спасательная бригада не была уверена в том, что с ним произошло.
– И тебе кто-то поверил?
– Конечно, такое случается.
– Да, последний случай был зафиксирован шестьдесят лет назад!
– Что значит пара десятилетий. Кроме того, какое сейчас это имеет значение? Ты здесь, живой и настоящий. Спасибо, что пришел, думаю, больше твоя помощь мне не понадобится. Я все еще согласна сыграть роль твоей девушки на семейном барбекю, но только если ты действительно этого хочешь и уверен, что я смогу справиться с этой ролью.
– Я слышу неуверенность в твоем голосе. Ты хочешь отказаться от своей части сделки, Гринстоун? Так ты платишь по счетам?
– Я не сказала, что отказываюсь. Я лишь боюсь, что у нас ничего не получится. И, предупреждая об этом заранее, я делаю тебе одолжение. Поверь, поддельные невесты, как и женихи, приносят больше проблем, чем пользы.
– Что ж, давай проведем небольшой эксперимент, – промурлыкал он, вдруг оказавшись всего в шаге от Шарлотты. – После него я буду знать, стоит ли нам пытаться обмануть мою семью.
Грей подошел еще ближе. Так близко, что она могла почувствовать жар его большого сильного тела, его запах, мужской и невыразимо притягательный.
– Поцелуй меня, – прошептал он.
– Прошу прощения?
– Так мы узнаем, есть ли между нами химия, искра, притяжение. Если этого нет, у нас ничего не получится.
Через секунду он нашел губами ее губы, и Шарлотте показалось, что земля ушла у нее из-под ног. Она порывисто вздохнула и, сама не понимая, что делает, обняла его. В ответ его ладонь легла ей на затылок, привлекая ближе, а кончик языка скользнул по нижней губе.
Шарлотта, повинуясь, приоткрыла рот, готовая впустить его язык.
Но для Грея это было слишком просто. Сначала медленная сладкая пытка. Он нежно целовал, ласкал и покусывал губы Шарлотты, заставляя ее стонать и сжимать тонкими пальцами его плечи в поисках опоры в мире, который вдруг стал таким зыбким. Единственной реальностью сейчас были губы Грея и его сильные умелые руки, скользящие по ее телу.
Глаза Грея оставались открытыми, словно он с внимательным интересом ученого наблюдал за тем, как Шарлотта реагирует на его ласки.
А потом он закрыл глаза и полностью отдался этому безумному поцелую.
Грей сам не понимал, что с ним происходит. Он даже не думал, что этот поцелуй так захватит его. Это должен был быть всего лишь небольшой тест. Грей и представить себе не мог, что Шарлотта так жадно и страстно ответит. Он также не предвидел реакцию собственного тела на ее близость. Грей предпочел списать это на то, что у него давно не было женщины.
Подхватив Шарлотту на руки, Грей посадил ее на край стола. Она не протестовала, если, конечно, стоны и вздохи, которые она издавала, не были звуком протеста. Не прерывая поцелуя, она обвила ногами его талию, одновременно притянув ближе.
Обычно Грею удавалось преодолеть себя и, заботясь о партнерше, превратить свою страсть в нежность. Но сейчас его желание было слишком сильно! С ее губ сорвался тихий стон, когда он проложил поцелуями дорожку к ее шее, лаская кончиком языка нежную кожу. Руки Грея скользнули под ткань блузки и нашли скрытые за тонким кружевом холмики груди.
Внезапно Шарлотта отстранилась.
– Достаточно! – выдохнула она. – Грейсон, остановись!
В ответ Грей тихо застонал и спрятал лицо в ее волосах, изо всех сил пытаясь успокоиться. Он чувствовал, что и сама Шарлотта дрожит, едва сдерживая обуревающую ее страсть.
– Давай не будем сходить с ума. Я не говорю «нет», – прошептала она ему на ухо. – Я говорю «не сейчас».
Грей заставил себя отступить на несколько шагов, надеясь, что расстояние вернет ему разум.
– Что это было? – хрипло спросила она.
– Хочешь услышать общую лекцию по биологии и биохимическим реакциям, которые протекают в человеческом теле, стимулируя сексуальное желание? – все еще тяжело дыша, поинтересовался Грей. – Или просто обобщим и скажем, что уровень дофамина достиг максимума, резко усилилось выделение адреналина…
– Хочешь сказать, это был лишь биологический ответ наших тел на сексуальную стимуляцию? – пробормотала она, поправляя блузку. – Ничего более.
– Именно. – Спасибо Богу за то, что он придумал аналитическое мышление. – Правда, я немного увлекся, последнее полевое исследование затянулось, как и сопряженное с ним воздержание от общения с прекрасным полом, представительниц которого там днем с огнем не сыщешь. Но тебе не следует беспокоиться, я могу это контролировать.
Во взгляде Шарлотты не было той уверенности, которую он пытался придать своему голосу.
– По-моему, эксперимент прошел удачно. Могу я заехать за тобой в воскресенье около одиннадцати тридцати? – Он не хотел думать о том, что ему придется вынести, проведя весь день с Шарлоттой Гринстоун и при этом обязавшись держать себя в руках. – Думаю, к трем мы уже сможем уехать.
– Значит, ты уверен, что все получится?
– Более или менее.
– Как ты хочешь, чтобы я оделась?
– Ты всем мужчинам задаешь этот вопрос? – усмехнулся Грей.
– Обычно нет, но с тобой все иначе. Я ведь спрашиваю не о том, какой твой любимый цвет, а о социальном статусе твоей семьи. Возможно, это не очевидно, но у меня есть состояние, из тех, что накапливаются поколениями. Должна ли я продемонстрировать это на барбекю?
– Как хочешь, – чуть пожал плечами Грейсон. – Моя мать педиатр, а мой отец инженер, разрабатывающий новое оружие для австралийской армии. Моя бывшая невеста – психиатр. Мы отправляемся в наш загородный дом на берегу Хоксбери. Он небольшой, удобный и совершенно не похожий на тот дворец, в котором живешь ты. Там будет хорошее вино, несколько старых друзей и достаточно светской болтовни, чтобы заполнить перерывы между едой. Надеюсь, я предоставил достаточно информации?
– Вполне, – кивнула Шарлотта. – Не сердись, Грейсон, я просто хочу все сделать правильно и хорошо сыграть свою роль. У тебя есть братья или сестры?
– Нет.
– Что еще я должна о тебе знать? Как воспримет меня твоя невеста?
– Не думаю, что она будет в восторге. Как психиатр, она станет анализировать все, что ты говоришь.
– Великолепно, – вздохнула Шарлотта. – Ты ведь понимаешь, что для психиатра я как непаханое поле? У меня есть свои милые особенности.
– Неужели? – делано изумился Грейсон. – Никогда бы не подумал. – Увидев, как она недовольно нахмурилась, он добавил: – Но мне это нравится.
Пора было уходить, пока желание снова заключить Шарлотту в объятия и прижаться губами к соблазнительной ложбинке между грудей не стало невыносимым.
Он попрощался и уже выходил, когда остановился и, обернувшись, добавил с шаловливой улыбкой:
– Кстати, мой любимый цвет – зеленый.