Мода по-русски
Женщины в России одеваются продуманно, что называется – на все случаи жизни. Одежда должна идеально подходить и для главной встречи в судьбе, и для банкета, и для похорон одновременно.
Население России состоит на 60 % из женщин. Для равновесия стране не хватает 20 млн мужчин. Если исключить пенсионеров, подростков, алкоголиков, наркоманов, сексуальные меньшинства и душевнобольных, то остается совсем немного. И между женщинами идет колоссальная борьба, причем одежда помогает им соблазнять. Поэтому женщина всегда в России одета вызывающе сексуально, а мужчина, напротив, не обращает почти никакого внимания на свою внешность. Он уверен: его возьмут в любом виде.
Существует ли русская мода?
Бесспорно. Это обусловлено холодным и непостоянным российским климатом. Но самое главное – это особый стиль. Русская мода не конструктивная, а украшательская. Люди здесь обожают украшать свою одежду. Это связано с традиционно восточным представлением о внешней красоте.
В России испокон веков существовало стремление украсить одежду, скажем, золотом, камнем, другой богатой отделкой. Поэтому русские женщины очень своеобразно трактуют моду. Они считают, что чем больше цвета, отделки, украшений, чем больше крашеных завитых волос, яркого грима, чем выше у них каблуки, тем моднее они выглядят.
Это совершенно неверный подход к моде, но его никак не искоренить. Видимо, он характерен для здешней жизни. Кроме того, в России, особенно в новой России, очень необычный подход к цвету. Красный с зеленым, с оранжевым, а еще лиловый, и все с блестками. Когда всего много – значит, красиво. Никто ведь не воспитывал вкус. А государственная политика по отношению к моде была настолько жесткой, что положительных образцов просто не существовало. И сейчас я своей деятельностью стараюсь лишь привить вкус, на самых разных примерах, вовсе не утрируя ту или иную тенденцию, даю людям возможность выбирать из наиболее интересного и надеюсь пробудить отношение к моде не как к доктрине, но как к возможности выбора.
Востребованы ли национальные мотивы в российской моде?
Мода – это зеркало истории. В моде отражаются войны, космические исследования, экономические взлеты и падения, кино, личности людей, например принцесса Диана или Мэрилин Монро, и так далее. Это огромная мозаика, из нее и рождается мировая мода. Здесь нет рецепта, моду можно отнести к миру магии и волшебства. Многое зависит от атмосферы в стране, господствующих моральных ценностей. Я без конца езжу по России, часто возглавляю жюри на местных конкурсах моды, читаю лекции и могу сказать о нынешнем состоянии моды в России, что все национальное отвергнуто как ненужное. Если в советское время было засилье национального узора, кружева, вышивки, льна, то сейчас мы не найдем ни одной формы русского костюма. Скажем, о сарафане сегодня и разговор заводить не стоит: как его скроить – никто не знает, и косовороток, увы, не шьют.
На сегодняшний день в России явно сформировались два главных направления моды, они очень о многом говорят. Я определяю их как «шалашовки» и «исламистки». Что характерно для «шалашовки»? Стринги, лифчика не надо, небольшое болеро, зверский грим и сигарета. Второе направление свидетельствует о влиянии возрождающейся у нас мусульманской религии. Ситуация читается таким образом, что «шалашовки» представляют христианство, противостоя «исламисткам». И что мы видим? «Исламистки» одеты в добротные ткани, они представляют тип одалиски из гарема, которая не позволит себе ходить полуголой, как это делают «шалашовки». Тут даже не нужно задаваться вопросом: у кого моральные ценности выше? Это свидетельствует о моральной катастрофе, которую переживает сегодня Россия.
Как вы оцениваете уровень российских модельеров? Почему им так сложно завоевать международный успех и признание?
Им не хватает творческой атмосферы и вкуса. Почему мода рождается в Париже? Ведь столько городов претендует на славу модной столицы мира – Лондон, Милан, Токио, Нью-Йорк!
В Париже есть атмосфера, художественная жизнь, выставки, галереи. Там абсолютно интернациональное общество, которое подогревает модную атмосферу. Мы же варимся в собственном соку, имитируем художественную жизнь. В Москве почти нет никаких выставок, кроме отечественных. Мы ведь и на улице одеты так, что не можем восхитить воображение дизайнера, подарить ему идею. Наши дизайнеры живут по книжкам, показам fashion-TV, журналам. Они могут породить либо псевдорусский, либо псевдосоветский стиль. Пока Россия не станет более открытой страной, ничего не изменится. Художественная жизнь не знает границ, она интернациональна! Поэтому мы смотрим работы тех модельеров, которым удалось состояться за границей. Они наши, но то, что они делают там, они не смогли бы делать здесь.
На мой взгляд, в моде мы всегда были и будем потрясающими клиентами. 27 % мировых товаров класса люкс покупаются в России. Великое будущее России в том, что мы будем покупать то, что создано для нас. Кстати, так же как арабские шейхи и принцессы. Арабская культура древняя, интеллектуальная, но вы знаете хотя бы одного знаменитого арабского дизайнера? Разве что Аззедин Алайя. Больше их нет! Вот такие же аналогии напрашиваются относительно моды в России.
Мы всегда ставили себя во главу угла. Но весь XIX век мы следим за французской модой, весь XX следим за французской модой и в начале XXI ничего не изменилось! Сейчас мы создаем у себя островки Бразилии, островки Японии в виде клубов или ресторанов, но все изменится, только когда во Франции, Англии, Италии начнут создавать уголки Москвы, Сибири, Урала!
Сейчас много говорят о покорении мира русскими моделями. Ваше мнение на этот счет?
После падения Берлинской стены это было ново и интересно. Русские были модными. Появились новые звезды. И сейчас есть популярные русские девушки, например Наталья Водянова. Но они уже не пользуются такой популярностью. Бразильянки пользуются гораздо большим спросом. Сейчас очень популярны девушки из Исландии, Канады, Англии, Литвы. Проблема в том, что мы неправильно себя позиционируем. Нам хочется, чтобы в моде все смотрели только на Россию. А почему не на Украину, Казахстан или Польшу?
Каковы современные тенденции в русской моде?
В одном из прошлых сезонов в матушке-Москве мне удалось поучаствовать в работе жюри конкурса молодых модельеров и дизайнеров одежды «Экзерсис», справлявшего свой 10-й сезон. Он проходит традиционно на бывшей ВДНХ (ныне ВВЦ) в рамках 24-й федеральной ярмарки товаров и оборудования текстильной и легкой промышленности. Сама ярмарка, очевидно расчитанная на профессионалов, яркого впечатления у меня не оставила, а вот конкурс…
Разбитый ее бессменным организатором, моложавой и энергичной Верой Туговой, на две части, он состоит из нескольких номинаций – молодежная одежда, мужская одежда, деловая женская одежда и маленькое платье. Впрочем, весь небывало большой объем показов, а членам жюри, председателями которого были известный модельер Владимир Зубец и редактор журналов моды Александр Хилькевич, надо было отсмотреть за день ни много ни мало 69 коллекций, можно было бы разделить условно на коллекции прет-а-порте, более или менее стандартизированные к условиям массового производства, и вольные фантазии девушек и юношей, не ставивших себе целью коммерциализацию и производство своих шедевров.
Начну с позитивного: к началу XXI века в России уже появились молодые дизайнеры, не только хорошо следящие за тенденциями современной молодежной моды в мире, но и понимающие, как требования молодежи можно коммерциализировать, воплотить в очень простые по технологии, но экономически выгодные коллекции, вполне заслуживающие и одобрения, и тех призовых мест, которые мы им вручили. Причем часто эта молодая поросль совсем не московского разлива – в конкурсе участвовало очень много дизайнеров с Волги, Урала, Алтая и Северного Кавказа. Естественно, показаться для них в Москве не только престижно и почетно, но и очень перспективно, так как некоторые из победителей получили право стажировок на московских концернах, бывших в составе спонсоров конкурса «Экзерсис». В этом смысле надо отметить работы москвичей Сергея Михалева, Анны Шахановой и Екатерины Чебулаевой, а также Олега Самойлова из Коломны, Ольги Казаковой из Тольятти, Ольги Ерофеевой из Волгограда, Юлии Оганян из Ставрополя и Альбины Баязитовой и Айгюль Кашаповой из Казани. В их работах было немало здравого смысла, адекватных коммерческих идей, адаптированных к нашему суровому климату. В них видны и зачатки профессионализма, которым нельзя не порадоваться.
Гран-при конкурса и приз в 1000 у. е. был вручен очень талантливому дизайнеру из Москвы Руслану Гуменному за коллекцию «Казар», в которой он показал себя очень творческим скульптором неожиданных и гармоничных пропорций в женской одежде. Одновременно с этим молодежно-спортивным направлением моды в конкурсе очень назойливым образом соседствовали исконно русские тенденции на злобу дня, которые можно условно разбить на три категории, очень интересные с точки зрения социологии.
Первой и самой обширной тенденцией, проявившейся в доброй трети всех коллекций, был, конечно, Восток – нельзя забывать, что наша страна по большей части лежит в Азии. Причем Восток не только японский и китайский, но главным образом мусульманский. Молодых дизайнеров России по-прежнему очень волнует тема «одалиски в гареме». Они используют чаще всего ткани с блеском или люрексом, шьют шаровары, юбки-абажуры модели Поля Пуаре 1913 года, тюрбаны с эгретами, закрывают лицо вуалью и, разумеется, открывают голый животик. И модели эти прошли бы незамеченными в ночном клубе в Шарм-эль-Шейхе, но в Москве выглядят нарочито театрально и старомодно, по меньшей мере. Такие коллекции создала Катя Голяш из Москвы, Вера Кошкина из Королева, Анна Пискарева из Москвы и Лариса Подкопаева с Натальей Лихачевой из Старого Оскола.
Другая не менее заметная тенденция моды отражает трагедию Беслана и войну в Чечне. На подиум то и дело выходили «шахидки» в черном с поясами смертниц, соединенных проводами, особенно ярко проявившихся в коллекциях Юлии Бессоновой из Москвы и Леонида Харченко из Пятигорска.
Другой очевидной темой современной женской одежды в представлении молодых дизайнеров являются дамы древнейшей профессии, причем всех типов – от дешевых придорожных «шалашовок» до дорогих демимонденок с крупными брильянтами, микроскопической юбкой и балетным прошлым. Особенно странно подобные наряды выглядят в номинации «Женская деловая одежда Уолл-стрит».
Не лучше обстоит дело и с мужскими костюмами, вызывающими настоящую тревогу. Девушки-дизайнеры видят современного русского мужчину начала XXI века совершенно кастрированным, кукольным существом в юбках и кружевах, которого следует посадить в спальне на подушку и любоваться, словно игрушкой. Тема Верки Сердючки в мужской моде также сильна – меховые шубки и вышитые беретки, даже вуалетки, как в коллекции Лады Сысковой из Челябинска или в коллекции Юлии Захаровой из Самары. Да, в России, которая в большинстве состоит из женщин и представляет собой «бабье царство», такое отношение к мужчине явно не повысит и без того низкой рождаемости!
На этом конкурсе я сделал печальный вывод, что молодежь, воспитанная на китче современного отечественного шоу-бизнеса, имеет неважный вкус. Самым больным местом являются цвета, вернее, их сочетания, где субтильные нюансы уступают ярким, но не модным цветам.
Я замечаю и другую тенденцию в творчестве российских модельеров, особенно молодых. Для них почему-то очень важно быть моднее самых модных. Если актуальны высокие каблуки, у них они – самые высокие. Если корсеты, в России они – самые узкие. Эта гипертрофированность была и в XIX веке. Можно вспомнить старинный анекдот: «Одна купчиха пригласила к себе в гости другую и показала ей гостиный гарнитур в стиле рококо. “А мой порококистей будет”,– заметила гостья». Вот и сейчас явственно прослеживается тенденция сделать что-то чересчур, в целом характерная для русской моды. И ее главный недостаток в том, что у нас не умеют остановиться.
Чувства меры нет ни в чем. Если мы начинаем делать красное, то уже краснее этого красного не будет. Если меха, то уже сделаем такие меха, что дальше некуда. Иными словами, нет понятия элегантности, которая как раз определяется наличием чувства меры. И вообще, вопрос элегантности в России не стоит. Так же, впрочем, как и вопрос вкуса. Людям трудно понять, что хорошо, а что плохо, потому что были ликвидированы родовая аристократия и все тысячелетние традиции истории и культуры России. И поэтому воспитание вкусов, которые вырабатывались веками на генетическом и фамильном уровне, прекратилось. Сегодня мало кто может спросить свою бабушку, что хорошо или плохо, потому что бабушка сама этого не знает. И у нее хорошего вкуса нет. И даже у мамы нельзя спросить.
В чем вы видите различие между российской модой и западной?
Российская мода, несмотря на свои давние традиции, еще очень молода. У нее всего-то семнадцать лет свободного развития. И это при том, что у ее истоков были Ламанова, Экстер, Попова, Степанова, Аралова и Зайцев. Но модельеры советского времени развивались вне контекста западной моды. Тогда не было выбора журналов, модного телевидения, было запрещено «идолопоклонничество». Все боялись, что их уличат в плагиате или в преклонении перед Западом, поэтому они эмпирическим путем проводили свою линию. И иногда у них это очень хорошо получалось. Как у Вячеслава Зайцева в 60–70-е годы. Просто потрясающе!
С Вячеславом Зайцевым, 1999
Его гениальность – в том, что он так мог прочувствовать современность. А затем был период большого отставания. Сейчас оно практически сведено на нет.
Меня очень радует то, что я вижу на конкурсах молодых стилистов. Они показывают совершенно другой уровень российского моделирования. Все в курсе современных тенденций, все читают модные журналы, смотрят телевизор, владеют информацией. Часто даже педагоги знают меньше, чем их студенты. В общем, будущее русской моды мне представляется в самых радужных красках. Хотя бы потому, что в России, в отличие от Запада, пока еще почти все школы государственные. В парижский колледж с улицы можно зайти, плати деньги и будешь модельером. И неважно, есть у тебя талант, или его нет. Омские или московские студенты рисуют гораздо лучше, чем их сверстники в Париже. Их уровни даже нельзя сравнить. Еще очень важно, что в российскую моду приходит так много молодых людей. Не потому, что девушки хуже. Просто они выходят замуж и рожают детей. И это выбивает их из контекста мировой моды на несколько лет. А наверстать упущенное большинство из них не может, ведь конкуренция велика.
В то время как 90 % модельеров-юношей, как правило, не женятся.
Даже великие женщины в моде часто были одиноки и бездетны. Это особенность профессии дизайнера. Модельер имеет успех только в том случае, если он делает стиль для себя. Как, скажем, Виктория Андреянова, Татьяна Котегова, Юлия Янина, Юлия Далакян и другие. Так поступают и многие мужчины, делая женскую одежду. Когда мы смотрим на показ Гальяно, создается впечатление, что по подиуму ходят трансвеститы, а не женщины.
Россия не единственный пример, когда на государственном уровне отменяли национальную одежду. Возможно ли возродить русский стиль сегодня?
Петр I учинил настоящую революцию моды.
И ментальность нации постепенно изменилась. Сегодня в России намертво уничтожены все понятия о национальной одежде. Вы никого не заставите, кроме певицы Бабкиной, носить кокошник или традиционный русский сарафан. Засмеют. А это очень грустно и глупо. Поезжайте в Баварию – любой мало мальский народный праздник – и все мигом надевают замшевые бриджи и баварские шапочки. В Токио до сих пор в воскресенье можно увидеть женщин в кимоно. В Испании элементарно встретить женщину с веером в руке и в юбке в горох и с оборками. В США – найти ковбоя с красной шеей, в сапогах «сантьягах» и клетчатой рубашке.
А в России абсолютно выкорчевали интерес к традиционной одежде. Допетровскому стилю осталась верна лишь малая кучка старообрядцев. Если вас это интересует, повяжите на голову платок и сходите в старообрядческий храм на Остоженке.
И увидите там замечательные вещи: женщин в черных сарафанах XVII века и больших русских платках – все как будто с суриковской картины «Боярыня Морозова».
Впоследствии в России были попытки вернуть русский стиль, но не очень-то это и привилось. Тем не менее в 1836 году Николай I издал указ о введении придворного платья в русском стиле. Правда, от «русского» остались лишь роскошная вышивка золотой нитью на платьях да кокошник. В эпоху Александра III в моду вошел псевдорусский стиль – его тогда называли «петушиным». Носили льняные платья с фартуками, отделанными суровым кружевом. При Николае II в фаворе был неорусский стиль, это связалось с движением русского модерна, но 1917 год все опять перекроил…
Моду часто создают мужчины, но потребляют ее в основном женщины. Насколько серьезно воспринимают веяния моды российские женщины?
В России женщины любят одеваться. К тому же здесь много богатых людей: более 800 тысяч миллионеров – полпроцента населения. А ведь Россия – это бабье царство, и женщин в стране намного больше, чем мужчин. Поэтому женщины одеваются ярко, сексуально, эротично и очень модно – моднее, чем парижанки. Их всегда видно за границей. Но, к сожалению, они слепо копируют модные журналы, не стремясь к собственному стилю. Диктует мода двенадцатисантиметровые каблуки – значит, будут такие. А ведь предложение моды надо адаптировать к себе и конкретным условиям жизни. Да и нельзя забывать, что мода – это всегда пятьдесят процентов коммерции. В России любят марки знаменитых фирм – Dior, Chanel.
А ведь известная марка – это реклама для неразвитого вкуса потребителя, который свято верит в диктат моды. Поэтому на Западе так обожают русского клиента, сметающего все с прилавка.
По улицам Москвы ходят хорошо одетые женщины – это настоящая ярмарка тщеславия. Броская отделка, навороты, брюки и юбки с «разговорами» (это старинное выражение о сарафанах, отделанных бисером, блестками, аппликациями).
В общем, женщины стремятся к ярким, броским, сексуальным и даже эротичным нарядам, что отражает демографическую ситуацию в России. Я это знаю доподлинно, ведь я еще преподаю в МГУ на отделении MBA.
Как русская мода связана с европейскими корнями?
Сегодня в Москве, в Петербурге, в других городах открыто множество бутиков, масса людей хотят заниматься модой, издается море глянцевых журналов. Однако вникнуть в суть, что такое русская мода, никто почему-то до сих пор не удосужился. Естественно, существовали каталоги музеев, например Эрмитажа или Исторического музея, где рассказывалось о коллекциях костюмов, которые там находятся. В основном это были придворные костюмы, и все эти книги заканчивались 1917 годом. Но с тех пор прошло уже почти сто лет – так что же, после этой даты в России не одевались вовсе? Конечно, всем известно, что в 1925 году в России процветало общество «Долой стыд», которое предписывало всем участникам его ходить голышом по улицам. Однако климат в России суров, поэтому им пришлось одеться по осени. Все же, если свести воедино моду дореволюционного периода, начиная с первых фотографий 1850-х годов, кончая последним периодом жизни традиционной фотографии – 2000 годом, когда появилась цифровая камера и негатив стал постепенно исчезать из нашего обихода, то станет понятно, что русская мода никогда не отрывалась от своих европейских прародителей. Если говорить о периоде от петровского времени до настоящего дня, то феномен русской моды является, безусловно, частью европейского культурного пространства, хотим мы этого или нет. Об этом явлении написана моя книга «Русская мода. 150 лет в фотографии».
В Европе распространено мнение, что, мол, русский человек и элегантность – понятия несовместимые. Как вы считаете, это верно?
И да, и нет. Конечно, богатые русские с огромными средствами стараются сейчас одеваться очень хорошо; не могу сказать, чтобы они все это делали со вкусом и выдумкой, но все же возможность ходить в бутики позволяет им достигнуть очень тонкого уровня элегантности. Я не могу их упрекнуть в том, что они одеваются неряшливо или, скажем, не соответствуют теперешним тенденциям моды. Но все же в общей массе элегантность, к сожалению, действительно не является главным источником вдохновения для жителей нашей страны. Элегантность строится на нюансе, а русский человек часто к нюансу относится как-то немножко свысока, забывая о полутонах, соотношении пропорций и цвета.
Что вы можете сказать о современном российском стиле жизни с точки зрения историка моды?
Россия – это страна, где я родился, я к ней испытываю больше чем любовь. Она моя боль и страсть одновременно. Сегодняшнее ее состояние мне не слишком нравится, что я серьезно переживаю. Меня повергает в уныние грубость стиля жизни, а вульгарность просто убивает. Россия из уникальной страны постепенно превращается в страну банальностей.
В качестве точки отсчета я беру царскую Россию и все сравнения делаю с 1913 годом. Советский период был для меня самым глухим, ни в моей жизни, ни в жизни моей семьи он не оставил глубокого следа. Я его забыл, как кошмарный сон. Россия советского времени была закрытой, поэтому она напоминала компот из сухофруктов. После открытия в этот компот посыпались мухи и сделали его несъедобным.
Из-за сложной экономической ситуации в России сюда направилось в 1990-е годы все самое дешевое. Дорогое пришло тоже, но позднее, уже в двухтысячных. Первыми на российском рынке оказались низкокачественные китайские и турецкие товары. Вслед за ширпотребом пошли дешевые фильмы, дешевые машины, бывшие в употреблении, и неликвид в моде. В Россию двинулись фирмы, не пользующиеся популярностью на Западе, их в шутку тут называли «Горелово», «Неелово», «Неурожайка». Россия стала сливной ямой для нераспроданных модных товаров.
Еще один важный момент – плохое знание иностранных языков. В отличие от царских времен, когда в каждой приличной семье у ребенка было три учителя – английская мисс, немецкая фрейлейн и французская мадемуазель, в советскую эпоху методика преподавания языков была другой. Контакты с Западом в 1990-е годы в силу незнания языков строились чаще всего через бывших соотечественников третьей или четвертой волны эмиграции. Если учесть качественный состав этих волн, становится понятно, почему в России оказались все эти «шедевры стиля». Вульгарность именно тогда восторжествовала.
И наконец, самое главное: хорошего вкуса без уважительного отношения к прошлому не бывает. Когда мы хотим все сломать, или все заменить, или все оформить «евроремонтом» – это значит долой хороший вкус! Откуда с такой психологией возьмется высокая культура? Пойдите-ка попробуйте сейчас сыскать в Москве чайную с самоваром да с настоящими русскими пряниками и калачами, это же будет событие и диво дивное, если отыщете!
А вот зато круассаны какие-нибудь французские с мыльными начинками – пожалуйста, сколько душе угодно. И что показательно: никого совершенно не волнует, что в самой Франции отродясь не бывало круассанов ни с джемом, ни с шоколадом, ни тем более с кремом. Народ не знает ни свою историю и культуру, ни чужую. И знать не хочет, будто презирает свою страну и над другими смеется. Вот это-то и называется кругозором прачки – когда выше корыта и пены она ничего не видит. Сегодня в России нет понятия о том, что такое русский стиль. По большому счету «по-русски» в стране не одеваются уже с Петровской эпохи. Процесс стирания национальных отличий в костюме ускорила и уравниловка, проповедуемая большевиками. В итоге исчезли даже те особенности российского стиля, которые диктовались климатическими особенностями. Русские женщины штурмуют сугробы на шпильках, а под шубу в тридцатиградусный мороз надевают платье с глубоким декольте. Непонимание русского стиля, отсутствие вкуса, глобализация – все это привело к тому, что сегодня наряды россиянок характерны скорее для жительниц Цейлона, нежели для живущих в северной стране. «Азиатскость» русской души как раз в том и выражается, что наши женщины по большому счету не приемлют ничего своего, родного. Россия – это страна, где традиции не только не берегут, но даже борются с ними. Здесь стыдятся платка, стыдятся косы, стыдятся сарафана. А ведь это и есть традиции женской русской моды.
Главным объектом притяжения-отталкивания для России стала Америка. США вы можете отнести к стильным странам?
Нет. Я много работал в США, часто туда езжу. Это деревенская страна, она очень пошлая, может быть, самая пошлая, там состоялся триумф китча. То же можно сказать и о Германии, где качество есть, а стиля мало.
Ваше мнение о российских мужчинах с точки зрения моды и культуры повседневности?
Российские мужчины так далеки от культуры, что это просто нельзя передать. Мужчины далеки и от моды, и от прекрасного в широком смысле этого понятия вообще.
Дело в том, что мужчины в России любят четыре вещи: футбол, пиво, автомобили, ну и на последнем месте женщин. И зачастую три первых предмета страсти у них полностью отбивают интерес к женщинам, сил на любовь к которым иногда просто не остается. Русский мужчина не ухлестывает за женщиной. Он зачастую ленив и не обращает внимания на свою внешность. А все потому, что, по статистике, он один на шесть женщин. Зачем ему что-то делать, когда у него такой выбор? Зато русская женщина очень «секси», любит декольте, мини, грим, яркую расцветку волос. Почему же она так вульгарна? Думает, может, хоть так клюнет. Я уж не говорю о том, как она одевается в самолет. Думает, может, там повезет. Балерине Волочковой же повезло! Положит ноги в красных носочках на плечи бизнесмена – и дело в шляпе. Так не должно быть. Мужчину надо выбирать в своем кругу, строить отношения на общности интересов, близости душ!
Население России состоит на 60 % из женщин. Для равновесия стране не хватает около 20 миллионов мужчин. Западные мужчины, наоборот, привыкли аккуратно одеваться, причесываться, чистить зубы и менять носки. А все потому, что европейских барышень нужно завоевывать. Россиянки же, по-моему, готовы мужчину взять даже со свалки, помыть, почистить, лишь бы он только сидел на кухне… так, для запаха.
Что вы имели в виду, утверждая, будто российские женщины одеваются универсально?
Женщины в России одеваются продуманно, что называется – на все случаи жизни.
Однажды во Владивостоке на перекрестке одной из местных дорог, где часто случаются аварии, я видел одну из них собственными глазами. Две девушки на иномарке разбились насмерть. На земле лежали два тела в прекрасных вечерних нарядах с блестками, с оголенными животами – вот это наша жизнь. Девушки старались кому-то понравиться, а оказалось, что это был последний час их жизни…
Поэтому, исходя из опасности такого рода, женщины одеваются так, чтобы либо не пропустить свой единственный и неповторимый шанс, либо красиво уйти из жизни.
Однажды в самолете я встретил даму. Она узнала меня, мы разговорились. Несмотря на то что мы летели ночным рейсом, она была разодета в пух и прах. Я спросил у нее – почему, зачем вы так разодеты, ведь вам всю дорогу придется спать? Она ответила – а вдруг я кого-нибудь встречу? Вас, например…
Одна соседка по дому выходит иногда вынести мусор. Мало того что ее прислуга вполне могла бы справиться с этой работой, но знакомая приодевается для этого случая в костюм Chanel. Я ее спрашиваю: «Клава, что же вы в Шанель мусор выносите?» А она говорит: «А вдруг кто увидит?»
Как вы относитесь к стремлению родителей отдавать девочек с раннего возраста в театры мод? Не калечит ли это их души?
Во многих городах России действуют театры мод.
И маленькие девочки сразу же оказываются в мужском окружении, на них надевают соблазнительные платья, и, простите, кроме педофилии, это ни к чему не приводит, возбуждая у мужчин порочные желания. Поэтому я считаю, что ребенка до 16 лет одевать в женщину нельзя. Чем тогда нужно заниматься в театре мод? Показывать детям исторические платья, рассказывать, как это было в старину, пробудить интерес к истокам моды, в конце концов, к вышивке, рукоделию.
Россию пока что не накрыла волна педофилии, как это случилось в Европе, например во Франции, в Бельгии. Там мужчины калечат девочек в 5–8 лет. Их воруют и увозят в карцеры, над ними издеваются маньяки. А все потому, что девочки одеваются очень соблазнительно – в обтянутых джинсах, с распущенными волосами. Это беда приходит и в Россию.
Всему свое время. Детей не надо опошлять. Есть детский час, а потом придет взрослый час. У каждой девочки будет время побыть девушкой, попить шампанское, погулять, покурить, пофлиртовать, походить с голым животом. А пока она маленький ребенок, надо стараться сохранить детство. Взрослые же сами совершают ошибку: разрешают девочкам выглядеть очень привлекательными.
Ребенок не должен быть объектом сексуального интереса. А вот после 16 лет, пожалуйста: мини-юбочки, серьги, каблучки, колготки в сеточку, но очень умеренно.
В чем же все-таки различие понятия «модельер» у нас и на Западе?
Если раньше в России на модельеров смотрели искоса, то сейчас количество школ, которые готовят модельеров, дизайнеров, довольно велико. Каждый знает, что модельер – это все-таки мужская профессия. У нас же учатся на модельера в основном девушки, но побеждают часто мужчины-модельеры. Русский модельер – это украшатель, который оформляет тело человека разнообразными цветными украшениями. У него практически отсутствует понятие тенденции, которое является ключевым в моде. Это не значит подражать и копировать то, что сделано в Париже, Лондоне или Милане. Вовсе нет. Но то, что делается здесь, настолько расходится порой с тем, что происходит в мире, что это даже странно. Главное отличие европейской моды от российской в первую очередь в качестве работы, кругозоре и талантливом маркетинге. Журналы мод почти недоступны широким слоям населения в провинции, а российские журналы публикуют вещи с большим опозданием… Мне кажется даже, что это запланированная политика. Вы подумайте: ведь если людям в один прекрасный день объяснят, что не надо покупать розовые куртки с зеленой аппликацией, – их перестанут покупать! А ларьки, торгующие турецким и китайским барахлом, прогорят. Поэтому объяснять людям, что они со значительно меньшими затратами могут выглядеть модно и элегантно, как это делаю я, для многих невыгодно.
Могут ли отечественные модельеры конкурировать с западными?
Могут, но, к сожалению, не сейчас. Во-первых, они хотят заработать сразу очень много денег. Никто не хочет лишений, никто не идет на убытки. Все хотят прибыли сегодня. Так не бывает. Иногда приходится очень долго работать, переждать какую-то волну, найти момент. Так что, к сожалению, пока они совершенно не конкурентоспособны.
И не потому, что бесталанные. Практически ни у кого из них нет материальной базы для массового производства своей одежды. Как правило, все дизайнеры, которые показывают свои коллекции на Неделях моды, способны показать лишь эту коллекцию, и все. Только на нее у них хватает денег. Мы можем ею восхищаться, критиковать и покупать какие-то вещи. Но как только речь заходит о 100-тысячном заказе на пошив, они разводят руками – нет в России средств, менеджеров и фабрик.
И не слушайте тех, кто говорит, что наши дизайнеры всем очень нравятся. Ни у одного нашего дизайнера нет бутиков за границей, их одежда нигде не продается и никто ее не носит.
С Валентином Юдашкиным, 2004
Мы не смогли создать бренда, способного показать всему миру какой-то российский стиль, типа Zara, Prada или Gucci. Это касается и косметики.
Ни в одном аэропорту мира в duty-free вы не найдете русской косметики.
Откровенно говоря, не только в России, но и в странах бывшего соцлагеря многие модельеры взяли совершенно неверное, ошибочное направление, они блуждают. Современная женщина – это активнейший член общества, она эмансипирована, она водит автомобиль, работает в офисе, сидит за компьютером, путешествует, ходит в театр.
А когда я вижу на некоторых конкурсах и выставках все эти стринги и лифчики, которые ни постирать, ни погладить, мне кажется, что это насмешка над прет-а-порте. Потому что прет-а-порте – это прежде всего одежда массового производства, а те вещи, которые предлагаются со сцены, зачастую нельзя тиражировать. К нынешней женщине требуется интеллектуальный подход и еще подход, адекватный тому климату, в котором она живет.
На Западе Россия сейчас не в моде. У нее плохая репутация из-за коррупции, шпионских скандалов в Лондоне, из-за преступности. Поэтому западный потребитель не испытывает доверия к России и не может по-настоящему влюбиться в русский стиль. Пока что наша страна, как это ни прискорбно, скорее пугает, чем привлекает. Безусловно, со временем ситуация изменится, все еще впереди. Рассуждение о недоверии к России кажется весомым, но вряд ли объяснение заключается только в этом. Сами дизайнеры говорят об отсутствии школы и общего уровня, которому могли бы доверять западные байеры. Немного исправили ситуацию Алена Ахмадуллина, Денис Симачев, Александр Арнгольдт.
Возможно все же отметить, выделить хоть кого-то из наших дизайнеров?
Конечно. Мне нравятся многие. Кирилл Гасилин, например. Я нахожу его очень талантливым и европейским. Его крой очень оригинален. А модели рассчитаны как на худых, так и на полных женщин, что для России очень важно. В основном же дизайнеры работают только на 15-летнюю девчонку, поэтому женщина, которой за 35, часто не знает, где подобрать стильную, модную одежду. Еще мне нравятся Алена Ахмадуллина, Игорь Чапурин, Татьяна Парфенова, Олег Бирюков, Александр Арнгольдт. Это уже немало! Но они не все так знамениты. Надеюсь, хоть Ахмадуллиной повезет – она вышла замуж за богатого человека.
Возможно, это поможет ей создать свой бренд и сделать его популярным. Талант должны поддерживать деньги. В целом же, мне больше импонируют питерские дизайнеры. Я нахожу, что у них больше вкуса и стиля. И сочетания цветов у них более адекватные. В московской моде много эпатажа и китча.
Слава богу, последние пять лет в России появились и мода, и огромный интерес к ней. Она стала наукой, видом искусства, видно, что люди хотят ею заниматься. Мне очень нравится Михаил Пантелеев, с которым я встретился в Японии, когда там работал (он получил контракт в Доме Yogi Yamamoto, а теперь производит собственный бренд Volga Volga). У него есть идеи, простота линий, ненавязчивость и оригинальность форм.
Мне нравятся Татьяна Котегова и Татьяна Парфенова, замечательно то, что им удалось сохранить петербургский стиль. Но если первая Татьяна отражает этот стиль с позиции Серебряного века, то вторая ближе к стилю Петрограда эпохи футуризма.
Нужно ли стремиться сегодня отразить в моде наше национальное своеобразие, русские мотивы?
История доказала, что это гибельный тупиковый путь! Во-первых, потому что этим никого уже нельзя поразить на Западе. Лучшими пропагандистами русских и вообще славянских мотивов выступали так называемые белоэмигранты. Русские красавицы стали в Париже манекенщицами, остальные работали в мастерских: шили или вышивали, Это было повальное увлечение в 1920-е годы – славянские вышивки, русские меха, боярские пальто. В Париже в те годы были очень популярны русские оперы. Так что все это уже давно известно. Сегодня поразить кого-то павловскими платками или кокошниками невозможно! Надежда Петровна Ламанова, получившая Гран-при на Международной выставке в Париже в 1925 году за платье из льняных полотенец, просто попала в струю, что, впрочем, не умаляет ее достоинств. Кстати, здесь редко вспоминают тот факт, что золотая медаль на этой выставке досталась Великой Княгине Марии Павловне, хозяйке Дома «Китмир». Причем она выставила платья с русской вышивкой! Так что поиски лишь в этом направлении, акцент на национальное своеобразие ни к чему хорошему не приведут. Ведь и Дягилевские сезоны принесли в Париж моду не на кокошники и сарафаны, а на восточные шаровары и бурнусы. Так что русское становится у русских не модой, а фольклором из-за невозможности взглянуть со стороны. А русское, увиденное, скажем, Ивом Сен-Лораном, стало модой. Вероятно, в советское время это было государственной политикой, но и сейчас от этой болезни не смогли избавиться.
Конец ознакомительного фрагмента.