Цветные стёклышки
Человек находит решение проблем, только когда чувствует их остроту, когда знает, что их решение – это вопрос жизни и смерти.
Хочу на море. Друзья зовут: «Приезжай! Снимем тебе дом на целый год – с бассейном, со стеклянной крышей. Будешь лежать, смотреть в потолок, а там звёзды. Мы будем навещать тебя – приносить горячую еду, вкусные напитки и заботу. Заботу в виде „неспрашивания“ ни о чём, „нелазанья“ в душу, „нековыряния“ в твоих запутавшихся мыслях. Хочешь – пиши, хочешь – не пиши. Отдохни. Мы тебя любим. Всякой. Без косметики, без достижений, без надрывных побед, без успехов, без талантов, без доказательств. Только приезжай, пожалуйста».
Хорошие друзья, правда?
Не у каждого есть такие.
Не у каждого есть дом со стеклянной крышей, через которую видны звёзды.
Не у каждого у входа в дом есть море.
Море.
Вот лежу, смотрю в потолок, не стеклянный, нет, просто потолок. Белый. И думаю об этом волшебном предложении – целый год, целый дом, целое море.
Море.
Когда-то, давным-давно, в какой-то далёкой и другой жизни, мама отвезла нас с братишкой на море. Мы ехали к нему долго-долго, несколько дней. В поезде. Мне казалось, это такой специальный поезд – туда затолкали всех, кто ни разу в жизни не видел море. И отправили. В нём было жарко, душно, все шумели, жили в этом поезде самую что ни на есть настоящую жизнь – целыми днями что-то ели, пили, ссорились, мирились, стирали белье, сушили, кричали на малышей, носились с горшками, а вечером всё стихало. Гасили свет, и все начинали шептать, храпеть, сопеть, шуршать целлофановыми пакетами. У этих пакетов есть особенность – их громкость шуршания ночью увеличивается вместе с желанием срочно из них что-то достать.
Братик мой был совсем маленьким и очень боялся меня потерять. Когда на промежуточных станциях мама отправляла меня, старшую, за горячей картошкой или еще чем-нибудь съедобным и свежим к суетливым бабушкам, он прилипал к окошку поезда своим маленьким личиком и шептал: «Олечка, миленькая, только успей обратно, только успей, только успей!»
И когда я, довольная, с трофеями в виде жареной картошечки или кефира в стеклянной бутылке возвращалась, он кидался на меня с объятиями и целовал, целовал, целовал мне руки, не умея и не желая скрыть свою большую радость. Затем успокаивался, залезал ко мне на коленки и сидел тихо, в отличие от других малышей, прижавшись, обнимая меня так, как будто у него могли меня отнять, а он ни за что и никому не хотел меня отдавать. Мама заботливо накрывала на стол, а он отказывался от принесённой еды. Мама ворчала, а он не слушал её, шептал мне: «Хорошо, что ты успела!»
И на море этом не отпускал меня от себя, всё ходил по пятам – куда я, туда и он. Как хвостик.
Сейчас он вырос и превратился во взрослого дядечку и больше не ходит за мной, и как-то уже очень давно перестал переживать, успею я куда-то или нет. Мама на днях сказала, что он хочет пригласить меня… на море.
Меня, маму, моих детей.
Именно на то, на котором мы были, на берегу которого закапывали свои детские секретики. Помните, да? Ямка, камушки или какие-нибудь безделушки, цветочки, красивые фантики и сверху – цветные стёклышки. Зелёные или жёлтые. Стёклышки эти – бутылочные осколки. Дети умеют придумать красоту даже из осколков. Я рада, что мой братик, превратившийся во взрослого дядечку, вспомнил об этом нашем умении.
Так что друзьям, конечно, огромное-преогромное спасибо. Они меня поймут. Я знаю.
Какой уж тут бассейн, дом со стеклянной крышей, какие, к чёрту, звёзды, когда тут такое дело.
Мой брат решил пригласить меня на море.