Глава 3. Друзья и школа
Рассказывает Лионель Месси:
Вокруг меня всегда много людей. Я не люблю одиночества и плохо его переношу, несмотря на то что журналисты изображают меня нелюдимым мрачным типом, настоящим мизантропом. У журналистов все определяется стереотипами. Если человек неразговорчив, значит, он нелюдимый. Иначе, по их мнению, и быть не может. Да, я не такой общительный, как, например, Дани Алвес[51], но это не означает, что я мизантроп. Футболист не может быть мизантропом, потому что футбол – это командная игра, которая проходит при большом количестве зрителей. Потому, что я неразговорчив и люблю доводить мяч до ворот, никому его не передавая, нельзя судить о моем характере.
Хорошо, когда мои друзья рядом. Люблю быть в компании. Одно из самых ярких впечатлений моего детства – то, как мы идем по улице большой шумной компанией, на ходу перебрасывая друг другу мяч. Останавливаемся около пиццерии, выворачиваем карманы, покупаем пиццу и идем дальше, уплетая ее на ходу и обжигаясь… Этот ритуал сохранился до сих пор. Мы выросли, и любой из нас может самостоятельно угостить всех пиццей, но в память о нашем детстве мы все начинаем собирать по монетке. И непременно едим ее на ходу, как раньше.
Я был маленьким, самым маленьким во всех компаниях, но с друзьями чувствовал себя большим. Было такое чувство, что я могу достать руками до неба. Это благодаря моим друзьям. Я возвращаюсь в Росарио, чтобы вновь испытывать это чувство. Оно приходит ко мне только там, на родине. Если мы с Матиасом и Лукасом встречаемся в Барселоне или в Амстердаме, все происходит иначе. Как будто не запускается какой-то тайный механизм. Чего-то не достает.
В детстве я был очень застенчивым. Мне трудно было общаться с людьми, которые не входили в мой круг. Особенно со взрослыми. Особенно с учителями в школе. С тренером же я общался без проблем. Он говорил мне, что я должен сделать, и выкрикивал вдогонку замечания, если я делал что-то не так. Отвечать ему не требовалось, достаточно было кивка. Я и сейчас могу не сказать за всю тренировку и двух слов. На поле слова не нужны. Время от времени пытается вырваться наружу какое-нибудь ругательство, но я стараюсь произносить такие слова мысленно. Даже тогда, когда меня бьют по ногам, я предпочитаю обходиться без ругани. Выяснять отношения на поле – это не по мне. Я вообще не люблю споров и ссор.
Мои друзья помогали мне общаться с другими людьми. Больше остальных в этом преуспела моя подруга Синтия. Мы не только жили по соседству, но и учились в одном классе. Я терялся, когда учителя обращались ко мне, и не знал, что ответить. Синтия успокаивала меня и общалась с учителями вместо меня, подсказывала мне и всячески меня опекала. Уже тогда, в детстве, было ясно, что она будет педагогом или психологом. Это бросалось в глаза сразу же, с первого взгляда. Добрая Синтия принимала во мне такое участие, что все считали ее моей родственницей, а не просто соседкой. Итальянцы говорят, что хороший сосед стоит дюжины родственников. Так и есть. Вдобавок, наши семьи связывает нечто большее, чем простое родство. От переживаний, вызванных обстоятельствами моего появления на свет, у моей мамы пропало молоко, и меня кормила мать Синтии. Так что мы с Синтией можем считаться молочными братом и сестрой.
Благодаря Синтии меня не выгнали из школы и благодаря ей же я не бросил школу ради футбола. Был в моей жизни период, когда я искренне считал, что футболисту (то есть мне) не нужно ничего, кроме мяча и поля. Все знания сводились для меня к умению читать и считать, не более того. И то оба этих умения были нужны для того, чтобы читать о футболе и вести счет забитым мячам. Синтии пришлось как следует потрудиться, чтобы разубедить меня. Эта милая хрупкая девушка обладает такой настойчивостью, что ей просто невозможно противостоять. И еще она умеет убеждать. От ее доводов невозможно отмахнуться. Синтия принадлежит к числу самых близких моих друзей. Я благодарен судьбе за то, что она послала мне таких людей, как Синтия, Лукас и другие мои друзья. Друзья украшают мою жизнь, придают мне уверенности, помогают, когда в том есть необходимость. В кругу моих близких, родственников и друзей, я чувствую себя по-настоящему счастливым. Я не делаю различия между родственниками и друзьями. Кровь не так важна, как дух. Есть родные мне по крови люди, с которыми мне не хочется встречаться. Дух объединяет людей.
Я чувствую ответственность за своих близких. Мне нравится это ощущение. Я бы даже сказал, что чувство ответственности помогает мне достигать лучших результатов. Добиваться победы не только для себя, но и для родных и друзей гораздо приятнее. «Победа что паррильяда[52], – говорил мой первый тренер Дон Апа, – она вкусна только в компании».
Синтия очень интересовалась тем, кто из девочек мне нравится. То был чисто дружеский, родственный интерес. Кузинам положено поверять сердечные тайны и просить их быть посредницами. В нашем совершенно не аристократическом районе ухаживание представляло собой такой же сложный ритуал, как и при дворе Фердинанда и Изабеллы[53]. Невозможно было даже подумать о том, чтобы подойти к понравившейся тебе девушке и пригласить ее на прогулку или куда-то еще. Сначала нужно было намекнуть через кого-то из общих знакомых о своих чувствах, дождаться ответа (порой его приходилось ждать очень долго), потом сделать следующий шаг… Меня всегда удивляло то, что людям свойственно усложнять самые простые действия множеством разнообразнейших правил и условностей. Зачем усложнять? Ради чего? Наверное, одна из причин моей любви к футболу заключается в том, что это очень простая игра с минимальным набором правил. Только то, что необходимо, и ничего больше. Не только зрелищность и динамичность футбола привлекают людей, но и простота правил. Гольф, например, гораздо сложнее для восприятия.
В конце концов я все же оставил учебу ради футбола, но это произошло позже. И благодаря Синтии я всесторонне обдумал это решение, прежде чем его принять. И еще я решил, что впоследствии, когда моя футбольная карьера закончится, я вернусь к учебе. Мне хочется чего-то большего, чем тренерская работа. Если уж говорить начистоту, я совершенно не вижу себя в роли тренера и не скрываю этого. Не уверен, что из меня получится хороший наставник. Давать инструкции игрокам, сидя на скамье, – это не по мне. А вот из моего друга Лукаса Скальи, которого я с полным правом считаю своим братом, потому что он кузен моей Антонеллы, получится замечательный тренер. После каждой игры он объяснял каждому из нас, какие ошибки были допущены. Относительно каждого соперника у Лукаса была особая тактика. Иногда нам казалось, что он чересчур все усложняет, но, следуя его советам, мы обычно выигрывали.
Почти все свободное время мы с друзьями проводили в доме Лукаса. Вернее, не в самом доме, а на небольшом футбольном поле, которое находилось на участке, принадлежавшем его семье. Каждый уважающий себя мальчишка в Росарио должен иметь собственный мяч, ну а иметь собственное футбольное поле было очень круто. К чести Лукаса надо сказать, что он нисколько не задавался. Дом семейства Скалья всегда был открыт для нас, а в холодильнике всегда находилось место для моего соматотропина. Я очень ответственно относился к своему лечению. Делал инъекции вовремя и хранил лекарство в холодильнике, чтобы оно не испортилось. Я понимал, для чего я это делаю, и знал, в какую сумму обходится семье мое лечение. Друзья (в первую очередь Синтия) следили за тем, чтобы эти процедуры выполнялись вовремя. Лукас для этого мог остановить игру. Мы иногда увлекались футболом так сильно, что забывали о времени. Все, кроме Лукаса. Его кличка Осьминог очень ему подходит: когда Лукас на поле, кажется, что ног у него больше, чем две. Лукаса очень трудно «пройти».
Все мои близкие друзья – футболисты. Полузащитник Лукас Скалья, защитник Леандро Бенитес и вратарь Хуан Крус Легисамон. Мы шутим, что представляем собой мини-команду: нападающий, полузащитник, защитник, вратарь. Когда мы собираемся вместе, мы говорим не столько о настоящем, сколько о прошлом. Мы вспоминаем «Ньюэллс» – плохое и хорошее, как бесновались после побед и плакали после поражений… У меня особое отношение к этому клубу, но вспоминать все равно приятно. Вспоминать детство всегда приятно…
От автора:
Учителя Лионеля Месси из общеобразовательной школы № 66 Лас-Эрас, расположенной на улице Буэнос-Айрес, с удовольствием вспоминают о своем знаменитом ученике. Иначе и быть не может, ведь эта школа сейчас известна всему миру как школа Лионеля Месси. Воспоминания разных его учителей во многом схожи. Маленького Лео характеризуют как очень тихого, вежливого, застенчивого мальчика, который никогда никому не доставлял проблем. Лео был замкнутым, но это не отталкивало от него людей. Напротив, другие ученики брали его под свое покровительство. О Лео заботились многие, не только Синтия Ареллано, но Синтия в этом ряду стоит особняком. По воспоминаниям педагогов, она была для Лео не кузиной, а второй матерью. Синтия была крупной девочкой, а Лео был очень маленького роста. Стоя рядом друг с другом, они в самом деле были похожи на мать и сына.
Все учительницы Лео сходятся в том, что он был милым ребенком. Его неразговорчивость не была отталкивающей, а напротив, притягивала к нему людей. Лео хотелось обнять, приласкать, посадить на колени, хотелось сказать ему что-то хорошее, ободряющее. Учительницы так и делали. Лео был окружен любовью, к которой примешивалось восхищение. Все восхищались тем, как он управлялся с мячом. Доходило до смешного. Во время перемен, когда начиналась игра, другие ученики жаловались учителям на то, что Лео не отдает им мяч. Никто не смог бы так уверенно пронести мяч в руках, как Лео вел его ногами. Учителя любовались виртуозным мастерством Лео и советовали тем, кто жалуется, стараться играть лучше. Так, как Лео.
Всем хотелось играть так, как Лео, но ни у кого это не получалось.
Одно время педагогов беспокоила мысль о том, нет ли у Лионеля Месси умственной отсталости, ведь замкнутость и неразговорчивость довольно часто являются оборотной стороной нездоровья. Оказалось, что это не так. Математические и логические задачи Лео решал уверенно. Если педагогам удавалось разговорить его, он отвечал умно. В результате педагоги оставляли Лео в покое, списывая все на его неимоверную застенчивость. С письменными задачами и тестами Лео справлялся хорошо (можно предположить, что справлялся не без помощи Синтии, своей второй матери). Из-за маленького роста учителя сажали Лео в первый ряд. Он оказывался в центре внимания. Застенчивость от этого возрастала.
Педагоги старались привить Лео интерес к учебе, но их старания не увенчались успехом. Мальчика привлекал только футбол. Времени учебе он уделял не много, но при всем том оценки у него были не самыми плохими, на среднем уровне. Лучше всего Лео проявлял себя на уроках физкультуры и музыки. Он не был шалуном, всегда вел себя хорошо и не создавал проблем. Примерные дети обычно не пользуются авторитетом у сверстников, но Лео был исключением. Его уважали за выдающиеся футбольные способности и за спокойный характер. Кроме того, в нем есть нечто такое, что располагает к нему людей и ведет их за собой, – некая необъяснимая, но хорошо ощутимая харизма лидера. Лео – молчаливый скромный лидер, он из тех, кто руководит не словами, а делом.
Родители Лео хорошо понимали все проблемы своего сына и как могли старались помочь ему. Селия Месси приносила в школу все трофеи, завоеванные ее сыном на футбольном поле. Лео был скромным (он и сейчас такой, ничего не изменилось) и не любил распространяться о своих достижениях. Футбол, если можно так выразиться, был для него сокровенной стороной жизни, чем-то интимным, что не хочется выставлять напоказ. Кроме того, Лео не любил оказываться в центре внимания и хотел, чтобы к нему относились как к обычному, ничем не примечательному мальчугану. Выпендриваться не в его стиле. Тем не менее любое достижение заслуживает похвалы. Как бы люди ни относились к тому, что они делают, в глубине души каждый желает привлечь внимание окружающих, удивить их, вызвать восхищение в свой адрес. Лионель Месси не исключение. Просто его желания спрятаны очень глубоко под маской непоколебимого спокойствия.
Педагоги называют Лео интровертом и удивляются тому, как он всегда преображался на футбольном поле. На поле представал совершенно другой Лео. «В этом мальчике скрывалось сразу два человека», – сказала одна из его учительниц. Наверное, даже не два, а три: Лео-ученик, Лео-футболист и просто Лео, такой, каким он был дома, среди своих близких. Все педагоги Лео в один голос утверждают, что он рос счастливым, постоянно улыбающимся ребенком, которого всегда окружали друзья. То, что этот мальчик далеко пойдет, в детские годы еще нельзя было сказать. Но чувствовалось, что Лео – неординарный ребенок.
Неординарный и благодарный. Многие ли из знаменитостей помогают своим школам? Далеко не все. А Лионель Месси помогает, и существенно. Покупает для школы мебель, компьютеры, учебники, причем делает это не напоказ. Месси – щедрый благотворитель, но добро он творит так скрытно, будто делает не хорошее дело, а плохое. Он до сих пор не любит быть в центре внимания.
Нигде, за исключением футбольного поля.
В школе Лас-Эрас Лионеля Месси не просто любят – его боготворят. Он служит примером для учеников, в школе хотят создать музей Лионеля Месси. В Росарио уже есть такой музей, созданный братом Лионеля Матиасом у себя дома. Кроме того, существует музей спортивных звезд, родившихся в Росарио, в котором экспозиция, посвященная Лионелю Месси, занимает почетное место. Но два музея – это очень мало, как для такого игрока, как Лионель Месси, так и для такого города, как Росарио. Со временем музеи, посвященные Лео, откроются и в его школе, и в клубе «Грандоли», и даже в клубе «Ньюэллс Олд Бойз». О сложных взаимоотношениях Лионеля Месси с этим клубом мы поговорим в следующей главе, но какими бы они ни были, музей или хотя бы уголок, посвященный Лионелю Месси, смотрелся бы в «Ньюэллс Олд Бойз» весьма органично. Память важна. Проходят годы, и новые имена вытесняют старые. Франсиско Варальо[54] помнят не столько благодаря его достижениям, сколько потому, что он дожил до ста лет, пережив всех своих товарищей.
Музеи выдающихся личностей интересны тем, что дают представление о том, как человек развивал свой талант, как шел к успеху и признанию. На мой взгляд, путь к успеху – это самое увлекательное в биографиях выдающихся людей. У каждого он свой, этот путь. У кого-то он короче, у кого-то длиннее, иногда это не путь, а взлет, но каким бы он ни был, его всегда очень любопытно отслеживать. Не оценив пути, нельзя понять человека. Сегодняшний Лионель Месси – яркая личность, всемирно известная звезда, лучший футболист планеты… И он совершенно не похож на того мальчика, о котором рассказывают педагоги школы Лас Эрас. В процессе работы над этой книгой мне было очень интересно открывать для себя Лионеля Месси в детстве, в подростковом возрасте, было интересно пройти вместе с ним от «Грандоли» до «Барселоны», познакомиться с теми, кто давно его знает. Хочется надеяться на то, что читать мою книгу будут с тем же интересом, с которым она писалась.
В первых трех главах состоялось знакомство с Лионелем Месси, его близкими, его родным городом и его страной. Моим соотечественникам могут показаться (и непременно покажутся!) лишними некоторые абзацы, но эта книга писалась не только для аргентинцев. Скорее даже она писалась не для аргентинцев, потому что в Аргентине о Лионеле Месси все все знают, знают даже больше, чем он сам. За пределами Аргентины ситуация иная. Доходит до того, что некоторые спортивные комментаторы называют его то бразильцем (!), то колумбийцем. Точно так же Эвиту[55] считали мексиканкой или чилийкой, а Че – кубинцем.
Итак, знакомство состоялось. Что же было дальше?
Что заставило Лионеля Месси покинуть родной город, который он так сильно любил и продолжает любить?
Какими ветрами его занесло в Барселону?
Как мальчик Лео по прозвищу Блоха стал футболистом номер один?
Кстати, о прозвище. Никому не удалось узнать, откуда взялась «блоха». Если спросить самого Месси, то он пожмет плечами и ответит, что не помнит, кто первым его так назвал. Семейное предание утверждает, что «блоху» придумал старший брат Лео – Родриго. Сам Родриго это отрицает. По его мнению, блохой Лео назвал Дон Апа, тренер «Грандоли». Якобы он посмотрел на бегущего по полю Лео и воскликнул: «Боже мой! Да эту блоху из-за мяча совсем не видно!» Есть и другие версии. Как бы то ни было, это прозвище очень подходит Лионелю Месси, невысокому, быстрому и проворному виртуозу футбола.
Глядя на то, как играет Месси, начинаешь понимать, что футбол – это не только спорт, но и искусство. Недаром в клубе «Ньюэллс Олд Бойз» Лео получил прозвище Маэстро.