Глава 1
Палеолит и мезолит
В 1949 году в местечке Ивадзуку, префектура Гумма, из слоя, оказавшегося ниже того, в котором на равнине Канто обычно находили керамику, были извлечены каменные орудия труда. Это открытие ознаменовало собой начало поисков остатков культуры палеолита в Японии. Но еще до этого некоторые ученые были убеждены в том, что на территории Японии можно обнаружить материальные свидетельства древнего каменного века. Тем на менее, найденные на тот момент разрозненные предметы, зачастую достаточно спорного происхождения, не могли служить убедительными доказательствами справедливости этой точки зрения, поэтому их значение было признано далеко не сразу.
И геологи и археологи не всегда соглашаются с палеолитической датировкой, а привычные для многих термины «некерамический» и «докерамический», похоже, устраивали всех. Возможно, геологи хотели получить более надежное подтверждение тому, что найденные предметы действительно относятся к плейстоцену, или, например, обнаружить их в комплексе с окаменелостями животного происхождения данного периода. Однако и с технологической, и с экономической точек зрения такие «докерамические» находки, как правило, квалифицировались как палеолитические. По крайней мере, именно по этим критериям период самого раннего Дзёмон относят к мезолиту. Археологические памятники эпохи Дзёмон настолько часто буквально изобилуют фрагментами керамических изделий, что в том случае, когда найденная керамика не соседствует с каменными орудиями труда, сразу же, что вполне закономерно, возникает вопрос датировки этого памятника. Сами предметы из камня не могут дать исчерпывающего ответа просто потому, что не существует резкой разницы между артефактами, характерными для предшествовавшего эпохе Дзёмон периода истории и для первых периодов этой эпохи. Поэтому особую важность приобретает геологический контекст находки. Более того, учитывая, насколько велико искушение отнести любое найденное поселение, орудие труда, похожее на палеолитические, к периоду до эпохи Дзёмон, беглый просмотр самого свежего списка обнаруженных в поселениях каменного века артефактов (эта работа 1928 года так и не была закончена из-за невозможности каталогизировать такой большой объем находок, сделанных за небольшой промежуток времени) покажет наличие артефактов из камня лишь в нескольких сотнях из примерно 10 тысяч зарегистрированных поселений.
Вопрос датировки находок на равнине Канто, без сомнения, напрямую связан с тем, как шло формирование верхних горизонтов этой равнины. Суглинки равнины покрывает слой гумуса толщиной от 10 до 60 сантиметров. Суглинки перемежаются со слоями принесенного ветром вулканического пепла, причем его толщина различна и в некоторых местах достигает почти двух метров. Различие в мощности слоев пепла объясняется расстоянием от источника извержения: так, Фудзияма «ответственна» за отложения в юго-западной части равнины, а горы Асама, Акаги и Харуна – в ее западной части. До недавнего времени считалось, что к моменту формирования суглинков Япония уже стала группой островов. Материальные свидетельства эпохи Дзёмон почти всегда обнаруживаются в самом верхнем тонком слое почвы, и поэтому, когда в суглинках равнины Канто находят керамику определенных типов, ее, согласно логике, относят к наиболее ранним периодам. Естественно, это означает, что объектов, представляющих интерес для археологии, на значительной глубине просто нет. Это подтверждается и результатами многочисленных раскопок глубоких слоев, в которых таких объектов встречается значительно меньше, чем у поверхности земли.
После того как в Ивадзуку в достаточно глубоком слое суглинка были найдены каменные орудия труда, геологи по-иному взглянули на проблему суглинков равнины Канто. Был определен их возраст – поздний или, возможно, средний плейстоцен – другими словами, они сформировались еще до того, как острова отделились от континента. Если это действительно так, то, возможно, изготовители каменных орудий труда из Ивадзуку добрались до острова Хонсю по суше.
Рис. 1. Каменные орудия труда докерамических периодов:
а – Ивадзуку, префектура Гумма, высота 8 см;
б – Такей, префектура Гумма;
в – Санва, префектура Хоккайдо, высота 15,5 см.
Два слоя суглинков в Ивадзуку содержат фрагменты каменных изделий. Подстилающий слой темно-коричневой глины залегает на глубине в среднем около двух метров от поверхности земли. Именно в этом слое были обнаружены два ручных рубила с зазубренными краями (зарегистрированы как Ивадзуку-I) (рис. 1, а). Иногда их еще называют отщепами. Там же были найдены два скребка и несколько пластин – кремневых отщепов с параллельными краями. Все изделия в основном из глинистого сланца. В Ивадзуку-II, нижнем слое желто-коричневого песчаного горизонта Адзами, расположенном сверху, встречаются небольшие скребки с заостренными передней и боковой частями, выброшенные неудачно обработанные пластины, осколки и заготовки-нуклеусы. В основном они сделаны из бледно-голубого агата, значительная их часть – из обсидиана, а некоторые – из глинистого сланца и андезита. Ивадзуку-III пока остается загадкой из-за того, что перед началом кропотливых археологических работ с площадки было удалено значительное количество каменных орудий. Однако можно предположить, что на данном уровне находилось множество небольших орудий типа скребков, микролитов по форме. Керамика Инаридаи – один из самых ранних типов керамики эпохи Дзёмон – была обнаружена на склоне горы в слое, который, как сложилось впечатление, находился ближе к поверхности, чем тот, в котором были найдены каменные орудия.
Теперь, когда многочисленные поселения этого типа получили название «докерамических», можно ожидать, что наконец-то будут решены вопросы классификации. Существует огромное количество разновидностей орудий труда, большую часть из них составляют орудия из кусков породы и заостренные пластины. Японские археологи выделяют три основные разновидности орудий труда: ручные рубила, острия и пластины. Ручные рубила находят, как правило, вдоль побережья Внутреннего Японского моря, в западной части равнины Канто, а также в южной, восточной и северной частях острова Хоккайдо. Острия чаще всего встречаются в регионе Внутреннего Японского моря и в центральных горах. Впервые они были обнаружены в Тохоку – в местечке Амако, префектура Ямагата, в 1957 году. В таких северных районах, как остров Хоккайдо, их встречается очень мало. Там преобладают пластины – например, на острове Хоккайдо они были найдены более чем в 10 поселениях. Кроме того, пластины были обнаружены на юге Тохоку и в Тосане, а также в одном поселении на побережье Внутреннего Японского моря.
В Такее (Ниисато), префектура Гумма, и Моро (Итабаси), префектура Токио, были найдены остро заточенные пластины из обсидиана, ретушированные только с одной стороны (рис. 1, б). Орудия Тяусуямы тоже сделаны из обсидиана – как правило, это пластины или скребки из отщепов в основном с одним оббитым рабочим краем. Недалеко от этого места, в Уэнодайре, в городе Сува, префектура Нагано, обнаружены наконечники в форме лаврового листа, отщепы и пластины также из имеющегося в тех местах в больших количествах вулканического стекла. Отщепы больше распространены в центральных горах; в местечке Ябудзука, расположенном неподалеку от Ивадзуку и в Ядегаве (Маки), префектура Нагано, были обнаружены нуклеусы и острые тонкие отщепы.
Хотя многое из перечисленного выше найдено прямо на поверхности земли, больше доверия внушают предметы, добытые учеными в результате систематических археологических раскопок. Так, в Тарукиси, недалеко от города Хакодате на юге острова Хоккайдо, примерно на полуметровой глубине были обнаружены внушительных размеров пластины, скребки с заостренными боковыми и передними краями, нуклеусы и отщепы. Некоторые аккуратно обработанные пластины из глинистого сланца в длину превышали 20 сантиметров (рис. 1, в).
Дж. Марингер, занимаясь выявлением типологического сходства более широкого характера, при исследовании орудий труда из Гонгенъямы, расположенной около города Иседзаки, префектура Гумма, обнаружил, что ранние и средние культурные слои этого поселения содержат орудия труда, сходные с существовавшей на острове Ява в нижнем палеолите индустрией Патьитаньи. Орудия для рубки и отщепы, как складывается впечатление, выполнены в технике Леваллуа, а пластины и нуклеусы для них в определенной степени напоминают яванские.
Учитывая данное переплетение типов, а также исходя из принципа геологической стратиграфии, С. Сугихара предлагает следующую периодизацию (при этом вместо термина «культура» он использует более широкое японское понятие буша):
Вопрос о том, действительно ли появление острий предшествовало появлению керамики, до сих пор остается открытым. Находки в поселении Монотоки, префектура Ниигата, вызвали дискуссию по этой проблеме, что, в свою очередь, подтолкнуло ученых к более интенсивным действиям по датировке острий. Геологические пласты не так легко разделить между собой, поэтому проблема заключается в том, чтобы определить, какому пласту принадлежит находящаяся неподалеку от острий керамика – выше того, где обнаружены острия, или в том же слое. Конечно, после раскопок большого числа поселений, где керамика будет однозначно вертикально представлена в комплексе с каменной индустрией, проблема решится сама собой ко всеобщему удовлетворению. Однако, учитывая то, что культурный слой поселений неглубок, а подвижки земной коры – достаточно частое явление, вряд ли можно будет с полной уверенностью увязать одни артефакты с другими. В качестве аргумента, подтверждающего любую из противоположных точек зрения, можно привести в пример бесчисленное количество случаев с керамикой в поселениях эпохи Дзёмон: за тысячи лет разнообразные типы керамики Дзёмон полностью перемешались между собой. Возможно, наиболее примечательным примером можно считать раскопки, проведенные университетом Нагой в пещере Кюго, префектура Гифу. В результате изысканий было выделено десять видов керамики – от самого раннего до самого позднего, причем по времени их разделяло, как минимум, четыре тысячелетия, а найдены они были в пласте толщиной чуть более 60 сантиметров. При этом существенных стратиграфических различий в самом пласте не наблюдалось. Дело в том, что в пещере люди жили как в эпоху Дзёмон, так и в эпоху Яёй. Поэтому ретушированные пластины могут свидетельствовать как о том, что пещера была убежищем для человека «докерамического» периода, так и о том, что культура «керамики» и культура «докерамического» типа какое-то время сосуществовали.
В то время как единого мнения по поводу терминологии пока нет, большинство ученых при характеристике микролитических индустрии и керамики ранних периодов отдает предпочтение использованию термина «мезолитический». Бесспорно, в данном случае налицо определенные временные накладки, ведь керамика и микролиты периода раннего Дзёмон находят рядом в одних и тех же поселениях, например в Тадо, в городе Йокосука. Однако эпоха Дзёмон сама по себе не является границей между мезолитом и неолитом, хотя следует отметить, что принято считать термины «Дзёмон» и «неолит» синонимами. И действительно, со временем эти два понятия становятся все более близкими.
Раскопки на острове Иидзима, префектура Кагава, находящемся во Внутреннем Японском море напротив города Тамано, префектура Окаяма, выявили довольно разнообразную индустрию: здесь были обнаружены очень небольшие по размеру отщепы с параллельными краями – иногда не более 1,5 сантиметра в длину, ретушированные острия с двусторонней заточкой и нуклеусы. Нельзя сказать с полной уверенностью, что они точно принадлежат к «докерамическому» периоду, так как многие из наконечников метательных орудий мало чем отличаются от аналогичных образцов эпохи Дзёмон. Форма данных острий разнообразна, но большая их часть – это изделия практически правильной треугольной формы с вогнутым основанием.
В целом эпоху Дзёмон на протяжении основной части его существования можно назвать поздним неолитом; на юге Японии она даже захватывает бронзовый и железный век. В этот период существовали лишь зачатки самых примитивных форм сельского хозяйства, а одомашнивание животных едва ли имело место до последнего тысячелетия рассматриваемого нами этапа развития территории. Жизнь людей в составе небольших родовых групп проходила рядом с раковинными кучами на побережье моря или по берегам рек; ее основными чертами были совершенствование приемов собирательства и охоты, а также взаимной защиты соплеменников. Таким образом, это не были сельскохозяйственные общины в полном смысле этого слова.