Юридическое исследование государства и права Древней Руси. Глава III. «Младенчество» государственного строя и права русского народа (А. В. Серегин, 2014)

3.1. Юридический анализ причин возникновения Древнерусского государства

Для понимания закономерностей существования любого государства необходимо знать причины и условия, являющиеся катализатором его происхождения, так как именно на ранних этапах развития государственности, а зачастую в момент возникновения различных держав, определяется вектор политической эволюции публичного управления народом, закладываются основы правосознания граждан и принципы общественного бытия наций: коллективизм или индивидуализм; фанатизм или терпимость; патриотизм или космополитизм; религиозность или атеизм. В отечественной исторической и юридической науке, со времен М. В. Ломоносова нет единства мнений о происхождении Древнерусского государства. Так, представители «норманской теории» (Н. М. Карамзин, К. Д. Кавелин, В. О. Ключевский, С. М. Соловьев и др.) утверждают, что государственное начало Восточным славянам принесли варяги – шведы[123], а «антинорманисты» (М. В. Ломоносов, Е. И. Классен, С. А. Гедеонов, О. А. Платонов, А. Н. Филипов, О. И. Чистяков, С. В. Юшков и др.) отстаивают наличие самобытных предпосылок перехода от родового строя руссов к политической организации общества[124]. Чтобы разрешить этот многовековой спор необходимо установить наличие, либо отсутствие признаков государственности у наших предков до призвания варягов в 862 г. н. э.

Во-первых, уже к VI в. н. э. относятся известия о трех протогосударственных образованиях у восточных славян – это Славия (в районе озера Ильмень, с центром в Новгороде), Куявия (вокруг Киева) и Артания (местонахождение точно не установлено, но исследователи отождествляют ее с Тмутараканью[125] и даже с Рязанью[126]). В начале IX в. князь Буривой предпринял попытку соединения данных земель в единую державу[127]. Согласно последним данным российских учёных-историков, на территории Руси было государство, возникшее на 200 лет раньше прихода варягов. Об этом свидетельствует, в частности сенсационная находка археологов – золотая чеканная монета. Учёным удалось расшифровать надпись на ней, стилизованную под арабскую вязь и выполненную руницей: «алтын – золотая русская монета. Русский каганат Москва»[128].

Во-вторых, славяне являются одним из древнейших народов мира.

В научном поиске древнейших судеб славянства первое место принадлежит лингвистике, по оценкам которой, праславянские племена отмежевались от родственных им соседних индоевропейских племён (германцев, балтийцев, иранцев, дако-фракийцев, иллирийцев, италиков и кельтов) примерно 4000–3500 лет назад, в начале или середине II тыс. до н. э.[129]

Стоит отметить, что один из крупнейших современных американских лингвистов П. Фридрих считает, что праславянский язык лучше всех других индоевропейских языков сохранил древнейшую индоевропейскую систему названий деревьев, из чего он делает вывод, что предки славян в общеславянский период жили в такой природно-климатической зоне, которая соответствует прародине индоевропейцев, и «после общеславянского периода носили различных славянских диалектов в существенной степени продолжали жить в подобной области»[130].

Выдающийся лингвист первой трети XX века А. Мейе был убеждён, что древнеславянский язык является одним из самых древних в общеевропейской семье и продолжает «без какого-либо перерыва развитие общеиндоевропейского языка: в нём нельзя заметить тех внезапных изменений, которые придают столь характерный вид языкам греческому, итальянскому (особенно латинскому), кельтским, германским…

Славянский язык – это индоевропейский язык, в целом сохранивший архаический тип»[131].

В 50-е гг. XX века шведский учёный Г. Ехансон пришёл к выводу о том, что в географических названиях Скандинавии и вообще всего севера Европы присутствует мощная скифская подоснова[132].

На Русском Севере по сей день можно встретить названия рек, явно связанных с санскритом: Уса, Уда, Снопа, Сундоба, Индола, Индосар, Синдош, Варна, Стрига, Свага, Сватка, Харина, Пана, Тора, Арза, Прупт. Так же, как названия деревень и сёл: Харино, Харово, Харина гора, Харенское, Харинская, Мандара, Мандарово, Рипино, Рипинка и т. д.

Эпические былины и сказания о борьбе витязей с вероломным «Змеем», отражают борьбу славян с кочевниками-киммерийцами в X–VIII вв. до н. э. Обороняясь от них, славяне приобщились к событиям мировой истории. Вплоть до наших дней по берегам рек, впадающих в Днепр, сохранились как остатки древних огромных крепостей предскифского времени, в которых славяне со своим имуществом и стадами могли обороняться во время наездов киммирийского «Змия», так и остатки древних валов, носящих до сих пор примечательное название «Змиевы валы»[133]. Учёным удалось расшифровать древние рунические тексты на священных камнях, обнаруженных в Великобритании, в местечке Стоунхендж. Оказалось, что надписи, читаемые на внешних и внутренних камнях древнего храма, были начертаны кириллицей и были расшифрованы как: «МАКОЖЬ, РОД, МАСТЕРСКАЯ»[134]. А когда определили возраст этих слов, то оказалось, что они были написаны за 1200 лет до прихода туда бриттов – «коренных британцев!»[135]. Если принять во внимание, что «Род-Породитель», – это бог плодородия, а «Макошь» была покровительницей женской части хозяйства у восточных славян, то выходит, что храмы наших предков были построены в Англии за много веков до появления там британцев и католичества. Следовательно, славяне не только могли строить циклопические сооружения более чем за тысячу лет до н. э., но и имели письменность, свидетельствующую о высоком уровне их цивилизации. По старым же научным данным, письменность на Русь в IX в н. э. принесли греки Кирилл и Мефодий[136]. Хотя императрица Екатерина II в «Записках касательно Российской истории» писала: «Славяне задолго до Рождества Христова письмо имели» и древние истории письменные, «да оные утрачены или ещё не отысканы и потому до нас не дошли»[137]. Аналогичную точку зрения высказывали В. Н. Татищев[138] и А. Васильев[139]. Последний считал, глаголическую (светскую) и руническую (жреческую) систему передачи информации у славян, уходящую корнями в глубокую древность[140].

Следы пребывания славян обнаруживаются во многих местах евразийского материка. Ныне известны ЖИВИНА РУСЬ – Балканы, ПЕРУНОВА РУСЬ – Прибалтика, ПОРУСЬЕ – территория Франции и Германии.

В 1601 году итальянец, Архимандрид Рагужский Мавро Орбини писал: «Славянский народ озлоблял оружием своим чуть ли не все народы во Вселенной; разорил Персиду: владел Азиею, и Африкою, бился с Египтянами и с великим Александром; покорил себе Грецию, Македонию, Иллирическую землю; завладел Моравиею, Шленскою землёю, Чешскою, Польскою, и берегами моря Балтийского, прошёл во Италию, где многое время воевал против Римлян.

Иногда побеждён бывал, иногда биючися в сражении, великим смертопобитием Римлянам отмщевал; иногда же биючися в сражении, равен был.

Наконец, покорив под себя державство Римское, завладел многими их провинциями, разорил Рим, учиняя данниками Цесарей Римских, чего во всём свете иной народ не чинивал.

Владел Франциею, Англиею, и уставил державство во Ишпании; овладел лучшими провинциями во Европе: и от сего всегда славного народа в прошедших временах, произошли сильнейшие народы; то есть славяне, вандалы, бургонтионы, готы, остроготы, русы или раси, визиготы, Гепиды, Гетыаланы, Уверлы, или Грулы; Авары, Скирры, Гирры, Меландены, баштарны, Пеуки, даки, шведы, норманны, тенны или финны, Укры, или ункраны, Маркоманны, Квады, Фраки, Аллери были близ венетов, или Генетов, которые заселили берег моря Балтийского, и разделилися на многие началы; то есть Помераняны, Увилцы, Ругяны, Уварнавы, Оботриты, Полабы, Увагиры, Лингоны, Толенцы, Редаты, или Риадуты, Цирципаны, Кизины: Эрулы, или Элуелды, Левбузы, Увилины, Стореданы, и Брицаны, со многими иными, которые все были самый народ Славенский»[141], исповедующий одну веру и имеющий общий закон[142]. Так, все народы славянского племени чтили Род-Породитель, своих отцов и многомудрых предков.

В 448 г. Прииск Панийский, направлявшийся с византийским посольством к вождю гуннов Аттиле, описывал племена, которые он встретил на Дунае и которые говорили на своём языке, отличном от латыни, греческого и немецкого языков. Это был славянский язык, о чём свидетельствую названия двух напитков, которые Прииск привёл в своей рукописи, – мёд и квас[143]. Ромейский посол описал Аттилу героем, окружённым в мирное время поэтами, творящим праведный суд, мудрым правителем, вполне достойным властвовать народами; обожаемым подданными и иностранцами, ему служившими.

«Hun», «hunne» на древне-германском наречии значит «великан», «обр» на западнославянском диалекте тоже переводится как «великан», аналогичное значение имеет Rise у Скандинавов, поэтому: «Земля Обров, Хуннигардия, и Riseland, имена, которыми в древние времена звали Россию, окружающие соседи, есть одна и та же страны высокорослых Славян»[144], – замечает А. Васильев. На древнеславянском языке «гуня», «гунею» звалось старое изношенное платье; гуннами называли носителей обветшалой одежды. Слово же «гунявый» являлось прозвищем плешивых. Здесь стоит отметить, что запорожские казаки, также оставляли оселедец на темени, выбривая остальную часть головы[145].

Феофилакт Симокатта отмечал, что славяне – это то, же самое, что геты[146]. Такое же утверждение высказывал и другой византийский историк Лев Диакон, подчёркивавший, что русские – это потомки гетов и что их религия создана Замолксисом[147]. В этой связи отметим, что само имя Замолксис или Замолксий, несомненно, славянского происхождения и означало «замолкший».

Чтобы убедиться в связи гетов и славян достаточно вспомнить слово «гетман». Оно означало вождей воинских дружин гетов, а в последствии использовалось в чешском, польском, украинском и русском языках для обозначения предводителей войск, народных и казацких ополчений[148].

А. Васильев, предположил, что геты – это славяне восставшие против притеснений готов, ибо они не разоряли Восточно-Европейской равнины, поэтому не случайно территории между Дунаем и Днепром именовалась Степью Гетов[149] (византийцы называли жителей этих районов Тиррагетами, древние Римляне – Дакками)[150].

Многие легенды и песни славянских народов упоминают утраченную Книгу белых (т. е. истинных или непорочных) уложений, или Белую Книгу, в которой легко угадываются законы гетов, составленные их жрецом Дикенеем и названными «белагины»[151] (славянское слово «белагин» имеет два значения: «белая книга» и «белый огонь»)[152].

Так, в обрядовых песнях македонских болгар-помаков, живущих в Родопских горах поётся:

Белая книга упоминается во многих песнях болгар-помаков, что даёт возможность более полно её представить. Так, в одной из песен сказано, что славянам законы дал царь Има, исполнив тем самым волю богов:

Как отмечает историк Н. А. Осокин, даже Юстиниан I – великий византийский император, кодифицировавший римское право, был славянского роду-племени. Его настоящее имя Управда. Он сын мужа Истока и женщины Бегляницы из славянской деревни Ведряны, в старой Сербии[153].

Норманисты замалчивают и тот факт, что Мировей-Винделек – родоначальник франкской династии меровингов являлся славянином, употреблявшим в делопроизводстве древнеславянскую буквицу[154].

По мнению М. В. Ломоносова, «амазоны, или алазоны, славенский народ, по-гречески значат самохвалов», так как «сие имя есть перевод славян, то есть славящихся, со славянского на греческий»[155]. Более того, «неправомерно рассуждает, кто варяжское имя приписывает одному народу, – писал он. – Многие сильные доказательства уверяют, что они от разных племен и языков состояли и только одним соединялись обыкновенным тогда по морям разбоем»[156]. Скорее всего, варяги-россы были родственниками пруссов, поклоняющихся Перкуну (аналогу славянского бога Перуна) именем которого клялся и киевский князь Олег, заключая мирный договор с греками[157]. На славянские корни прусского народа указывает, описанное Т. Воланским, наименование титула их правителя – Zupan (Жупан) написанное на державном штандарте князя Утенеса, захваченном тевтонскими рыцарями во время христианизации Прибалтики[158]. Но жупанов и жупании можно встретить ещё только у балканских славян: хорватов и сербов (около IX–X вв. н. э.)[159]. С. А. Гедеонов, ссылаясь на любопытное известие арабского писателя начала X в. н. э. Ибн – Даста, отмечает что одежда варягов аналогична славянской, характерной для малороссов, в особенности запорожских казаков: «Шалвары носят они (русы) широкие; сто локтей материи идёт на каждый. Надевая такие шалвары, – пишет мусульманский путешественник, – собирают они их в сборки у колен, к которым затем и привязывают»[160].

Стоит сказать, что у предков норвежцев, шведов, датчан и исландцев в древних сагах ничего не говориться о варягах[161]. А вот в сказании о мамаевом побоище (XIV в.) речь идёт о Дунайских варягах в дружине князя Дмитрия Ольгердовича[162]. Известно, что на Дунае также селились и промышляли ватаги казаков. На Дунае (район современной Австрии, Словении и северо-западной части Хорватии, там, где жили летописные норики, т. е. славяне) в раннем средневековье существовала Ругия, держава созданная выходцами с острова Руян (Рюген) и земель славянского поморья. Ведь не случайно, княгиню Ольгу франкские хроники именовали королевой (regina) ругов.

Причем, русские дружины никогда не присягали скандинавскими богами, например, Одином или Тором. Велесова книга подтверждает эти данные, указывая, что викинги, в отличие от славян, приносят человеческие жертвы и именуют Перуна Перкуном[163].

Следовательно, Рёрик Ютландский, которого норманисты считают первым князем из династии Рюриковичей, не мог быть призван Гостомыслом, ибо датчане в 840 г. обратились в христианскую веру, признав вассальную зависимость от франкского короля Людовика Благочестивого[164].

Кроме того, наши предки почитали сокола (бойца и защитника), который являлся тотемной птицей рода Рюриковичей, а скандинавы обожествляли ворона (падальщика) – служителя Одина[165]. На Руси храбрых витязей именовали «ясными соколами». Герб города Ладоги, где сел Рюрик, – парящий вниз сокол; герб современной Украины в виде тризубца, также символизирует парящего сокола. С точки зрения профессора РГУ Ю. Н. Куражковского, славяне, особенно русские, обнаруживают гораздо большее родство с древними ариями, нежели германские народы. Прозвание же славяне происходит от языкового богатства и благозвучия языка, иными словами это люди обладающие «славным словом»[166]. Но такой подход ошибочен, ибо в славянских именах однозначно фиксируется дефиниция «славы», а не словес. Достаточно перечислить имена славянских князей, таких как Святослав, Болеслав, Бретислав, Бурислав, Богуслав, Владислав, Всеслав, Вечеслав, Вратислав, Венцеслав, Гремислав, Доброслав, Изяслав, Любослав, Мстислав, Примислав, Ростислав, Сулислав, Собеслав, Славомысль, Славомир, Унислав, Мечислав, Мирослав, Ярослав и др., чтобы убедиться идентификации их в качестве народа славы, добывшим себе честь в бою с многочисленными врагами[167]. Славянские жрецы учили, что славянское имя обозначает людей, поющих вечную славу своим богам[168].

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что славянство, в первую очередь есть категория духовная; а во вторую – кровнородственная, ибо были они все белы телом, светлы волосами, велики ростом, крепки духом, могучи силой, благочестивы, мужественны и богаты разумом[169].

Наряду с этим, Повесть временных лет рассказывает о временах, когда славяне были нориками, живущими в устье Саввы и Дуная[170]. Эта территория в античные времена считалась прародиной кельтов, расселившихся к III в. до н. э. на бескрайних просторах от Британии до Галатии (центральной местности полуострова Малая Азия). Примечательно, но княжеский род Кочубеев, выходцев из крымских татар и запорожских казаков, вёл своё происхождение от королевских кельтов Галатии. Этот факт особо закреплялся специальной гербовой символикой[171] на родовом камине в поместье Кочубеев, расположенном в г. Пушкине по ул. Радищева 4.

Следовательно, славянское племя существовало задолго до появления скандинавов на исторической арене человечества. К IX в. н. э. славянские народы были самыми многочисленными и занимали огромную территорию от р. Лабы на Западе до р. Волги на Востоке, от Карелии и Балтики на Севере до Балканского полуострова на Юге. Неужели, в то неспокойное время, можно было размножиться в таком количестве за 100 лет? Конечно же, нет. История не знает таких примеров[172]. С точки зрения демографии этот процесс должен занимать тысячелетия. «Даже сейчас, несмотря на все войны и социальные беды XX в., примерно каждый третий житель Европы, – пишет В. И. Лафитский, – относится к славянской расе»[173].

С точки зрения популяционной генетики русское население Российской Федерации в антропологическом аспекте является весьма гомогенным. При сопоставлении современных славянских народов Восточной Европы (великороссов, белорусов и малороссов – украинцев) со средневековыми восточными, западными и южными славянами по признакам, отделяющим восточных славян от остальных, оказывается, что русские в большей мере сближаются с западнославянским средневековым населением, чем с восточнославянским[174].

В-третьих, само по себе призвание варягов на княжение в 862 г. н. э., после их изгнания, свидетельствует о наличии суверенитета и политического начала в древнерусском обществе[175]. Ведь и сегодня некоторые народы выбирают своих правителей из числа иностранных граждан, например Латвия. Достоверно известно, что русские княжества приглашали не только дружины варягов, но и своих степных соседей – печенегов, каракалпаков, торков и т. д.[176] По мнению, С. Г. Павликова и С. С. Цуканова «новгородский князь Гостомысл и его окружение сознательно избрали вариант максимального ограничения своей власти, что не свойственно даже развитым обществам. Именно такой тип организации (не возникновения, а развития) государства – договорной – является ярким антиподом восточной деспотии, примером образования «азиатских» государств, верхушка которых, единожды получив власть в свои руки, уже ни при каких обстоятельствах не желала добровольно с ней расставаться»[177]. Фактически элита самоограничила свои политические амбиции в пользу военных специалистов, способных противостоять натиску Хазарского Каганата, что отвечало интересам всех слоёв древнеславянского общества. Тогда-то и была произнесена знаменитая фраза, ставшая летописной: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидете княжит и володети нами»[178]. Замете, что Рюрик был призван на княжение «по ряду», т. е. фактически по контракту. Древнеславянское слово «наряд» означает не порядок, как переводят некоторые учёные (например, Д. С. Лихачёв[179]), а распоряжение о производстве специальных работ или группу, подразделение, выполняющую военное задание[180]. Слово «володеть» не синоним господствовать, ибо предполагает необходимость управления равными, но не рабами. По существу, в летописи описаны выборы князя, путём его призвания.

Весьма интересная информация о призвании варягов содержится в Воскресенской летописи (XVI в.): «И идоша за моря к Руси к Варягом, сице бо зваху, Варяг Русью, яко се друзии зовуться Свее. Тако реша: Русь, Чю, Словене, Кривичи и вся земля, реша, наша велика и обильна, а наряда в ней нет». В данном документе, Русь, наряду со словенами, кривичами и чюдью (фино-угорским народом), является полноправным участником межплеменного союза, нуждающегося в выборе нового князя, которого естественно ищут среди родственников – Варягов-Русь.

Ссылаясь на древние российские летописания Мавро Орбини, однозначно утверждает, что братья Рюрик, Синява (Синеус) и Трувор были призваны из славянской Вагрии, располагавшейся возле нынешнего Любека[181]. Немецкий летописец Гельмонд свидетельствовал: «И в славянской земле много марок, из которых не последняя наша Вагирская провинция, имеющая мужей сильных и опытных в битвах, как из датчан, так и из славян»[182]. Ипатьевская летопись упоминает о сербских князьях «с кашуб, от поморья Варяжского, от Старого града за Кгданьском»[183]. В работе М. Н. Задорнова «Князь Рюрик: Откуда пошла земля русская», со ссылкой на немецкие архивы, исследованные им, приводится родословная князей двух полабско-балтийских славянских племен: вендов (венедов) и ободритов. Так, родоначальником правящей династии считается легендарный Радегаст (впоследствии обожествлённый); затем упоминается его сын Вислав (ум. В 700 г. н. э.); после которого правил его сын Ариберт I (ум. 724 г. н. э.); приемником этого князя стал правнук Радегаста – Ариберт II (ум. 742 г. н. э.); породивший Витслава (ум. 795 г.) ставшего отцом Трасконта (ум. 809 г. н. э.), Славомира (ум. 821 г. н. э.) и Годслава (или в немецкой трактовке Готлиба ум. 808 г. н. э.); у последнего было три сына: Рюрик, Сивар и Трувар[184]. Данные факты подтверждаются тем, что на севере Германии в районе города Рерик расположены населённые пункты с чисто славянскими названиями: Рогов, Бантов, Буков, Нойбуков, Пепелов, а также Русов и др. Надо иметь в виду, что в X в. в официальных документах Франкской Империи Киевская Русь называлась Ругией[185], а руги жили на острове Руян и охраняли главное святилище Свентовита в г. Аркона. Французский путешественник Ксавье Мармье даже записал и опубликовал в первой половине XIX века мекленбургское предание, повествующее о том, что в VIII веке народом ободритов-рериков правил князь Годлав. У него были три сына, сильных и храбрых, жаждущих славы: Рюрик Миролюбивый, Сивар Победоносный и Трувар Верный. Так как они не могли испытать себя на родине, братья отправились на восток, где прославились в битвах. Они приходили на помощь к угнетённым, совершали много подвигов в «страшных боях», а затем пришли в Руссию. Русский народ в это время находился под игом «долгой тирании, против которой больше не осмеливался восстать». Братья вдохнули в него мужество, возглавили собранное войско и уничтожили власть угнетателей. После того, как мир и порядок в Руссии были восстановлены, братья решили вернуться домой, к отцу. Однако освобождённый от гнёта народ упросил их остаться и взять на себя бразды правления. Рюрик получил в управление Nowoghorod, Сивар – Pleskow, а Трувар – Bile-Jezoro. Примечательно эта древнерусская форма названия Пскова! Вряд ли такую деталь могли выдумать в далёком Мекленбурге.

Конечно, это легенда и легенда во многом приукрашенная, но в ней содержится память о борьбе с Хазарским каганатом.

Само слово «Рюрик» в славянских диалектах всегда означало сокола.

Так, у лютичей сокол это рерик. Столица Бодричей называлась Рарог (сокол). Мекленбург, бывший ещё славянским, имел название Рюрик (Сокол). Второе название этого города Великград, в переводе на немецкий – Мекленбург. У древлян сокол назывался руриком, у поморян – рюриком, у верхних лужичан рурком[186]. Псковская Летопись за 1536 г. говорит о польском воеводе Ририке, истории известен чешский род Рерихов[187].

Синеус – это эпитетное славянское прозвище, указывающее на синие усы. Обычно синеволосыми называют людей с чёрными волосами, имеющими синий отлив.

Имя Трувор своим строением соответствует западнославянским именам. Например, Вигбир, сын Вулка, князя поморского (966 г.), Думар, князь черепшан (1114), Прибор, в Лобурге, Самбор, князь Восточной Помории (1170 г.)[188].

Даже легендарные дружинники Рюрика – Аскольд и Дир, убившие киевского князя, с точки зрения значения их имён не являются скандинавами. Так, Аскольд в переводе с литовского – это небесный герой («ас» – небесный, «ельд», «ольд» – герой.), а Дир на славянском означает пролом, дыра. У южных и западных славян (чехов) известны имена Дирко и Дирек[189].

Вместе с тем, после Рюрика, Олега и Игоря правила славянка Ольга, поэтому в России почти не осталось следов варяжской культуры. Так, на 10 тыс. кв. км. территории Восточноевропейской равнины можно обнаружить лишь 5 скандинавских наименований. В то время как в Англии, которую норманы завоевали, это число доходит до 150[190]. По мнению, В. А. Кучинского сам факт приглашения нашими предками князей для управления державой, говорит в пользу того, что славяне глубоко познали сущность политической власти, придавая ей качества нейтралитета, «третьей силы», которая стояла над внутренними противоречиями различных социальных групп и не была связана с ними родственными отношениями[191]. Находка же археологов при раскопках в Ладоге и Старой Русе большого количества скандинавских мечей и украшений ничего не меняет. Ведь, если наши потомки проведут раскопки в Африке через несколько столетий и повсюду найдут автоматы знаменитого советского конструктора Калашникова, то они сделают вывод, что на этом континенте сплошь жили русские. Абсурд, да и только. Следуя, данной логике артефактами нынешней России будут иномарки, французские духи, китайский ширпотреб и т. д., но изучая такое количество вещественных доказательств, нельзя будет делать вывод о заселении Восточно-Европейской равнины в конце XX – начале XXI вв. французами, немцами, китайцами и иными народами.

А. Васильев, во второй половине XIX в. выдвинул весьма смелую, но требующую дополнительной проверки версию о том, что славяно-русское племя проживало за Ладожским озером, называемом в древности морем (Нево), расположенным на крайней оконечности Западного Океана[192]. По его мнению, Нестор летописец считал, Ильмень озеро Варяжским морем, которое ещё в IX в. соединялось при разливе рек с Ладожским озером, и представлялось, нашим далёким предкам судоходным заливом. Отечественные летописцы лишь в XIII повествуя о войнах Новгорода и Швеции стали именовать Нево-Ладожским озером[193]. Важно помнить, что в переводе с финского «Нево» означает море. По преданию, старая Ладога, где первоначально сел князь Рюрик с дружиною, расположенная более 23 км. от озера, в древности стояла на его берегах, а река Волхов представляла естественный канал между Ильменем и Нево. Само слово «ильмень» на финском языке значит «открытое, не запертое»[194]. Исторические сказания сохранили память обширных потопов 1143, 1176, 1338 и 1373 гг., когда р. Волхов шла вверх и затопляла все окрестные местности. Современный Финский залив в VI–IX вв. соединялся с Ладожским озером, посредством пролива, именуемого ныне р. Невою. Эта водная «артерия» в XIII в. была шире, короче и полноводнее, поэтому Шведские вторжения, на тяжёлых морских дракарах в Ладогу осуществлялись водным путём. В летописи Русских Царей, написанной в XIII в. отмечается: «И того озеро Нево, идёт в устье в море Варяжское»[195]. Воскресенский летописный свод содержит следующую информацию: «И пришедше Словене, от озера озера Ладожского седоша около озера Ильменя и нарекошася Русь, реки ради Руссы, еже впадет в озеро». По мнению А. Васильева, «из этой части Руссов образовались отдельные селения, вольные сечи, удальцов Руссов по рекам Варяжи и Варанды, впадающим в Ильмень и до сих пор сохранившим свои названия; но о существовании которых кажется и не ведают наши изыскатели Руси»[196]. Так, между множеством рек и речушек впадающих в о. Ильмень (местные жители насчитывают их до 170) четвёртое или пятое место, по полноводности занимает Варяжа (или Веряжа)[197].

В-четвертых, М. Ф. Владимирский-Буданов, исследуя проблемы происхождения древнерусского государства, сделал вывод, что «князья-варяги застали везде готовый государственный строй»[198]. Ведь народное вече, избиравшее князей известно у славян с незапамятных времен[199].

В-пятых, восточные славяне издревле связывали свое бытие с определенной территорией. В Повести временных лет отмечается следующее: «прозвались именами своими от мест на которых сели… Посилившиеся в лесах – древляне, по реке Полота – полочане… по Бугу – бужане»[200] и т. д. Таким образом, «основанием древнерусского государства служат не княжеские и не племенные отношения, – пишет М. Ф. Владимирский-Буданов, – а территориальные»[201], так как старший город с пригородами представляет собой самодостаточную поземельную общину. Варяги же не установили нового территориального деления государства, оно возникло на много раньше, поэтому время его происхождения «должно быть отнесено к эпохе доисторической»[202]. Более того, заселяя новые земли, восточные славяне не воевали с местным фино-угорским населением, поскольку не завоевывали, не захватывали их полей и лугов, а осваивали новые, девственные, осушая болота и выкорчевывая леса. Занятие земель «происходило общим движением, постепенно, шаг за шагом, а не одновременным действием завоевания»[203]. Освоение труднодоступных земель требовало много времени, труда и ума, но зато проходило без войн, «без раздражения туземцев». В ходе подобной колонизации сохранялось племенное единство (освоить трудные места можно было только сообща), язык и «собственное представление о праве». Отсюда В. Н. Лешков сделал вывод, что на русской земле осели не отдельные лица, захватившие в собственность земельные участки, а целый народ, который «стал называть эту землю своею, русскою землею»[204]. Так, единство этнографическое превратилось в единство земское, где преобладала общность с первой минуты оседлости[205].

В-шестых, история России не знает скандинавского права и его институтов. «В отличие от других славянских народов, пишет Н. В. Акчурина, – русский не допускал чужеземного порабощения ни в каких вопросах жизни»[206]. Даже в трудные годы раздоров и междоусобиц, когда русский народ вынужден был платить позорную дань степным кочевникам, он оставался самостоятельным и свободным в выборе пути и принятия решений[207]. В этой связи Н. И. Крылов был убежден, что непобедимость, «нерастворяемость» русского народа обусловлены свойствами национального духа, а именно: его могуществом, целостностью, несокрушимостью. Данные свойства духа обусловлены единством земли и народа[208]. Русский историк С. А. Гедеонов, применяя метод историко-лингвистического сравнения доказал, что Н. М. Карамзин, В. Н. Татищев и др. норманисты ошибались, считая юридические термины «вира», «тиун», «гридин» и т. п. шведскими[209]. К примеру в хорватском языке «вира» рассматривается в качестве вольной оценки, а «завирить» – значит обязать задатком. Купцы Дубровника в XII–XIV в. в суде «веровали», т. е. обвиняли нерадивых должников, фактически говоря о «вире», как о виновности. Ещё в XIX в., в Черногории (весьма далёкой от Шведции) существовал обычай откупаться за убийство – «послать на веру»[210]. Термин «тиун, тивун» использовался поляками (tywun, ciwun) в значении окружного начальника, а ляхи, как известно, не приглашали варяг на княжение, поэтому не имели нужды вводить у себя скандинавские административные должности. Скорее всего, поляне бассейна р. Вислы заимствовали его у венедов – полабских славян. «Гридни» также упоминаются всеми славянским народам. Данное слово родственно понятию «громада», т. е. великое сборище. У хорутан «грида», есть собрание людей, дружина, сплочённая стража[211].

Конец ознакомительного фрагмента.