Глава 4: Cвидание
Считая, последние минуты, я поднялся на холм. За ним, у нас было назначено свидание. Спустился к старинной толстотелой иве, прильнул к роднику губами и как следует, напился. В лучшей традиции детских лет, не используя рук.
– Ты ничуть не изменился Лучемир. – сияя обворожительной улыбкой, внезапно подошла Яра, словно притаилась, а когда я нагнулся, выскочила из укрытия.
– И ты ничуть не изменилась, появляясь, каждый раз внезапно. Я обернулся, отирая губы рукавом. Только стала во много раз красивее.
– Мы лишь стали другими.
Она стояла в васильковом платье. Из-за него, глаза её словно светились синевой, а волосы пылали рыжим пламенем. Я с грустью подумал, что потерял голову при её виде и окончательно влюбился в эту прекрасную девушку и подружку детства. На ногах её были белоснежные балетки и я гадал, как она смогла сохранить их, дойдя сюда, в такой белоснежной чистоте. Она сама была эталоном свежести и чистоты.
– Ты так тяжело вздыхаешь Лучемир. – обеспокоено сказала она. – Тебе нехорошо?
– Скорее мне очень хорошо, не привык. – я выдавлено улыбнулся и понял, что для того чтобы пребывать в блаженстве от её общества, не обязательно растягивать в стороны мышцы лица. – Не привык пока, к твоей слепящей красоте Яра.
Вместо ответа она мило улыбнулась и потупила глаза, на свои снежные балетки.
– Это было наше любимое место раньше. Помнишь?
– Невозможно забыть, сколько закатов мы здесь провели вместе, сидя на раскидистой макушке дерева с тобой. Столько же и укоряющих взглядов от тёти, когда проводив тебя, поздно возвращался домой.
– А я никогда не получала даже словесных выговоров. Даже укорительного взгляда со стороны родителей. Мне всё сходило с рук. Точнее я ничего и не творила, чтобы потом это могло мне сойти с рук. Но души во мне, точно не чаяли. Я делала, что хотела. Когда развязаны руки, желание шалить отпадает само собой, ведь нет в нём уже того запретного плода, который так сладок на первый взгляд.
– То есть воровство яблок не в счёт?
– Конечно, нет.
– И разбитые окна клуба?
– И они не в счёт.
– А поджёг заброшенного дома?
– И это пустяки.
– Тогда даже не знаю, что в твоём понимании ребёнка, было слово «пошалить».
Она засмеялась, я вместе с ней.
– Кстати, где то здесь я недавно потеряла куклу. Если ты её совершенно случайно сейчас, вдруг найдёшь, то непременно дай мне об этом знать.
– Положись на меня. Она не уйдёт, от моих зорких соколиных глаз, если будет проходить мимо.
– Приятно, когда есть на кого положиться.
– Забавно, ты до сих пор играешь в куклы?
– Бывает. В основном играю в игру под названием «соберу куклу своими руками». Окрестные девочки узнали, что я умею делать хорошенькие куколки, и теперь постоянно приходят ко мне, с просьбой сшить им красивую куклу.
– Как же ты её потеряла?
– Бывает я беру материалы, иду куда нибудь, в уединённое место и там шью куклу. Этому меня научила покойная бабушка. Это очень интересно если попробовать.
– Если бы я был девочкой, и речь идёт не о вуду, я бы обязательно попробовал.
– Лучемир, Лучемир, ты ничуть не изменился. Только выше стал и шире.
– И ты Яра, и ты.
Мы прошлись вдоль ручейка, образованного родником, поднялись на холм, дошли до леса, обогнули поле. Она бесконечно рассказывала мне, о своей жизни в Красноярске. Я ей, о своих весёлых моментах в жизни, связанных с друзьями и работой. Когда солнце стало крениться к закату мы вернулись, в место нашего первого рандеву.
– Я кажется мозоли натёрла. – сказала она, снимая белые балетки и оставаясь босиком.
– Полезли на дерево, мы должны завпечатлить этот закат.
– А полезли. Чего мы теряем?
Я помог ей взобраться на нижнюю толстую ветку, приподняв её за сведённые вместе ноги. Дождался, пока она ухватится и втянет ноги наверх. Балетки она оставила внизу, мотивируя это лучшим сцеплением с корой. Я не стал возражать. Мне было интересно смотреть, как эта юная дикарка, лазит по дереву босиком и в длинном просторном платье. Подпрыгнул, ухватился, подтянулся, закинул ноги.
– Ты лезь вверх первая, а я буду тебя страховать снизу.
– Идёт. Только не отставай. Я не забыла, как это делается.
– С ловкостью обезьяны и проворностью ящерицы, она оказалась наверху быстрее, чем я ожидал.
Мне даже не пришлось суфлировать, куда поставить ногу и где держаться руками, чтобы не свалиться на меня. Настоящая дикарка с обликом благовоспитанной девушки. Одним словом настоящая мечта любого мужчины. Моя, в особенности. Желток солнца медленно остывал и становился красным. Мы сидели на самом верху и обнимались, чтобы не упасть. Красный шар наполовину, скрылся за макушками деревьев. Небо окрасилось алым. Такой красивый закат можно увидеть только раз в жизни, а можно целоваться и не смотреть. Мы выбрали второе.
Мы просидели до самых звёзд. Нас стала прогонять ночная прохлада. Я, а тем более она, не были готовы к ней и нам пришлось спуститься. Я предложил ей свою куртку, осторожно накинув её ей на плечи. Мы шли по поросшей травой тропинке, не разбирая её в темноте. Я держал её за тонкую талию и опасался, что если сдавлю посильнее, она сломается, как травинка. Рассказывал ей о звёздах, о математической и философской сингулярности и предначертанности программируемых нами событий. Рассказывал ей о конечности и бесконечности событий, чередующихся во вселенной и их бесконечном чередующемся количестве в параллельных вселенных и аналогичных мирах. Хихикая, она со всем соглашалась и даже делала свои поправки, насчёт конечности вселенных. Она слушала меня и обещала, заварить мне ромашки с календулой по прибытию, чтобы я немного успокоился. На что я отвечал ей, что тушить пожар сердца философа и романтика бесполезно, так она его только больше разожжёт, если будет успокаивать не ум, а тело.
Тут она согласилась и привела пример о том, как психически больных совершенно не умеют лечить, применяя медикаментозное лечение. Это относится и ко всей медицине в целом. В доказательство своей теории, она привела простой пример, что в деревне никто не болеет, ни психически, ни физически. Человек не может болеть, он должен либо умереть, либо жить дальше. Если какая то болезнь всё же одолевает его, то всегда дело в питании, окружении и занятии, которые конкретно к нему не допустимы. Следовательно, достаточно посадить его на особую диету, извлечь из среды и окружения на некоторое время и через неделю, либо максимум пару месяцев, он станет совершенно здоровым человеком. А ведь действительно, история изобилует примерами и случаями выздоровлений от любых недугов. На эту тему благо, есть неимоверное количество информации, стоит только начать копать. Природа с её средствами, всегда крайне проста и эффективна, с неё нам стоит брать пример.
Я последний раз прижал её к себе до лёгкого хруста, в тени старого клёна. Мы немного не дошли до фонарей, чтобы не скомпрометировать её в глазах публики, которая к ней часто обращалась. Этого она явно стеснялась и опасалась. После глубокого, но нежного поцелуя, я отпустил её не желая расставаться. Древняя мудрость гласит: «Если в вас зарождается что-то хорошее, пусть зарождается, медленно». Последую же ей, ибо как гласит другая мудрость, не менее древняя: «Следуя, какой либо мудрости, постарайся изо всех сил, не остаться в дураках».
– Яра!
– Да Лучемир? – обернулась она, точно ждала, когда я её позову.
– Давай увидимся завтра.
– Завтра я не могу, давай увидимся, послезавтра. Хорошо? – она отдала мне куртку, поцеловав меня в щеку в знак благодарности. – Заходи ко мне в обед.
– Лисичка, ты прелесть.
С порозовевшими щёчками она улыбнулась мне и пошла к дому. Её рыжие, длинные, волнистые волосы, колыхались по пути от каждого шага. Я проследил, когда она войдёт, а на пороге потухнет свет. Посмотрел на часы, половина первого, время детское. Но можно и пойти поспать. Но я решил немного ещё подышать свежим воздухом, перед тем как возвращаться. Голова должна немного остыть, чтобы в чувствах захвативших воина, вновь был восстановлен должный порядок и ясность. Иначе как он будет, нести свой свет?
Выбрав соседнюю улицу, я пошёл до её конца. Только безнадёжно влюблённый человек, может просто так разгуливать ночами бесцельно по деревне и получать величайшее от этого упоение. Конечно, существует вероятность, вернее не существует, а она есть, благотворного влияния свежего воздуха на ум и сознание рафинированного городского жителя, окунувшегося в житейскую простоту сельской утопии. Особенно учесть, краткий срок пребывания в этой реалии, с благотворным временным периодом, в самое прекрасное для весны время.
Именно для весны, май самый чудесный месяц. Не зря он воспет поэтами. Так-то известно, что самый лучший месяц в году сентябрь. Вы спросите: это с какой стати? Имеете на это полное право. Всё просто, я человек сентября. Мой день рождения в этом восхитительном месяце. Появившись на свет, в этот временной отрезок и присущий сезону характер, я нахожу его золотым, зрелым и достаточно тёплым, как и сам сентябрь. Когда урожай уже собран, всё по-прежнему зелено, а по ночам стоит долгожданная прохлада, которой, нам жителям средней полосы, обмороженным долгой и затяжной зимой больше всего хочется, стоит лишь столкнуться с малейшими проявлениями настоящего, около южного тепла.
Из дум меня вывел незнакомый поворот с домами. Вместо привычного с кустами шиповника по бокам и пустыми заброшенными участками. Вот здесь и свернём. Не всё же изведанными тропами ходить. Чудеса там, где нет повседневности. Так, эта улица мне с детства знакома. Только дома видоизменились со временем. Естественно, что не все в лучшую сторону. Да и деревьев прибавилось, что в свете фонарных столбов, делает её намного больше привлекательной. Дойдя до её конца, меня смутило, что я набрел на свой знакомый поворот с привычными кустами шиповника по бокам и пустыми заброшенными участками. Куда только географы, картографы и землемеры с плановиками смотрят? Чёрт знает, что творится в деревне, с расположением улиц. Впрочем, так везде. Взять вот мой город. Ничем не лучше. Время наслаивает разные эпохи и на городской застройке, да и на деревенской тоже, лучше это не сказывается.
Моя нужная улица закончилась, и каково было моё расстройство и удивление, когда вместо поворота на улицу с моим домом, я вышел на самое начало, откуда проводил Яру. Хоть в гости заходи по новой. Посреди ночи. Но нет, я не такой. Пошёл на этот раз, без приключений на начавшие ныть ноги от беспрерывного нахождения на них, моей умеренной массы. И что вы думаете? Знакомый маршрут вывел меня на ту же непривычную развилку, тот самый незнакомый поворот, с которого всё и началось. Почти бегом, мне было интересно не меньше чем в первый раз, я прошёл его до конца и очутился у дома Яры. Фантастика. Неужели я нашёл аномалию пространственную? Быть того не может. Вот дом Яры. Нет, к ней я не пойду. Я упёртый как баран. Я хочу домой. Хочу спать.
Весь романтизм с вечера, стал постепенно улетучиваться, вместе с шансами попасть пораньше домой. Интерес тоже стал улетучиваться. Вместо них пришла усталость и лень, захотелось есть. Я сделал еще четыре попытки, во всё мыслимые и не мыслимые направления. Пытаясь вырваться из проклятой петли в которую попал, как лабораторная белая мышь попадает к стеклянный замкнутый лабиринт. Самое обидное, что не было по пути ни одной несчастной лавочки. Чтобы я мог присесть, отдохнуть. Земля еще не очень тёплая. Редкие большие камни при участках ещё холоднее. Не лежать же на траве как пёс уличный. Я так замёрзну ещё быстрее. Чем успею отдохнуть.
– Леший, леший. – заговорил я вслух сам с собой от безвыходности, что там ещё обычно говорится в подобных случаях. – Отпусти меня будь другом. Если это конечно ты.
Посмотрел на часы. С ними всё в порядке. Время идёт, как положено. Показывают половину четвёртого. Уже три часа тут плутаю в трёх домах. Позор и стыдоба. Ломиться к местным жителям, чтобы спросить дорогу тоже не вариант. Ну, покажут они её, будто я сам не знаю. Не просить же проводить посреди ночи. Скажут, иди, проспись и больше столько не пей. Да и не могу я вовлекать в эту аномалию других. Совесть не позволяет. Как и не позволяет будить посторонних людей посреди ночи. Оле звонить, тоже на смех поднимет, а если поверит, будет утром настаивать сходить к врачу. Что самое обидное – из лучших побуждений. Выйдя к месту расставания, я прикинул здраво свои шансы. Идти за пределы деревни мне было не с руки, в свете участившихся слухов о блуждающем там волке и моей первой встречи с ним. А потому отметаю этот вариант.
Был кажется, вариант ещё по пути. Примерно через сто пятьдесят метров, после знакомого поворота, текла речушка. Ранней весной это настоящая и бурная река, а сейчас она больше похожа на ручей. Там нет сплошной линии заборов и ограждений участков, вот через эту лазейку я и попробую выйти. Спустя три попытки, я, наконец, вышел на ручей с четвёртой. Как три раза подряд, я проходил мимо неё, если до этого раз десять всегда он мне попадался – осталось самой большой тайной этой аномалии.
Помнится, на днях, я буду наивным малым. Сказал: «ну в деревне не заблудишься». Это ещё тот факт, что деревня знакомая попалась. Напрасно я это сказал в общем. Мой нынешний опыт не просто говорит о обратном, он разбивает в дребезги моё заблуждение. Встав на деревянном мостике, через чахлую речушку, талые воды давно сошли и теперь у неё не было хорошего питания, я опёрся на шаткие перила. Вот хорошая деревянная поверхность, холодит, но не так сильно, как земля или камень. Я сел на мосту, над речушкой и загрустил. Вдоль неё идти не получиться. Там настоящее месиво по краям. А лезть вдоль заборов – значит перебудить всех собак и их хозяев деревни. Которые, не пойми что, подумают, о моей нелепой затее.
Светало. Впервые за всю ночь, я услышал сзади себя шаги. Мимо шла старенькая бабушка с большими для её роста сумками. Стыдно было жаловаться, что я заблудился.
– Чего сынок опечалился, да на воду смотришь? Влюбился, поди по весне в красавицу здешнюю.
– Здравствуйте. Давайте я вам лучше помогу дотащить сумки. Чем буду сидеть здесь. Вы где живете?
– В конце улицы сынок.
– Вот и пойдёмте. Я хоть не местный. Но до конца этой улицы, довести у меня вас получится. – про себя подумал: по крайней мере, до этого чёртову дюжину раз получалось.
– Какой вы хороший молодой человек. Если бы вся наша деревня была из таких, как вы, я была бы спокойна за будущее наших детей и вообще за край в целом.
– Это просто вы хороший человек, и мне действительно приятно помочь. Сделал доброе дело – гуляй смело.
– Все верно молодой человек. Всё верно.
Мы дошли до её дома в конце улицы. Я дотащил сумки до двери и вежливо попрощался.
– Скажи мне своё имя сынок.
– Зачем? – на автомате выпалил я. – Лучемир.
– Буду, за тебя молиться. Лучемир. Меня зовут Аграфена Ниловна.
– Будем знакомы. Это вовсе не обязательно, но здорово с вашей стороны, что вы обо мне заботитесь.
Она зашла, закрыла дверь и прошла в дом. Появились первые лучи солнца и осветили моё лицо. Мне стало легче дышать. Темнота, даже сумеречный слабый свет уже порядком надоели мне за сегодня. Я приготовился опять встретить очередной странный поворот, который выведет меня куда угодно, но только не к дому. Потому, когда через десяток домов впереди я завидел дом тёти Оли, моё сердце радостно запрыгало в груди. Я не спешил радоваться и осторожно пошёл к нему. Словно это был спасительный маяк, а я боялся его спугнуть как мираж. Через три дома, он уже казался не таким эфемерным и я осмелев, прибавил шаг. Когда открыв калитку я очутился внутри, то заперся. Не веря своим глазам, зашёл в дом. Это было настоящее чудо.
– Доброе утро. – вышла в одной ночной пижаме тётя. – Что-то ты загулял. – без тени укора сказала она.
– Оль, следишь за мной? – заговорщически посмотрел я на неё, улыбаясь, я был очень рад её видеть. – Доброе, ты права. Пойду, прилягу на минутку.
– Давай уж позавтракаем. Чего там. Потом отоспишься.
– Уговорила. – в животе после сумасшедшего ночного марша у меня просто гудело. – Тогда пойду, умоюсь и зубы почищу.
– Ага. Я на кухне.
Я сидел и уплетал всё, что попадалось мне под руку.
– Вот так аппетит! Всегда бы так. А то я всё готовлю, а ты и половины осилить не можешь.
Я доел всё, что было на столе. Настроение моё от этого однозначно улучшилось. Оля предложила сварить кофе для меня. Я не отказался. После двух чашечек, ароматного кофе, спать расхотелось совсем. Она уговорила меня, с ней немного прогуляться по деревне. Обещала развеять мою хандру и немного устроить мне экскурсию по деревне. Кофе окончательно взбодрило меня, и я согласился. Мне и впрямь хотелось солнца, после ночи проведённой на прохладной улице.
Мы вышли из дома. Она начала рассказывать мне обо всех домах и новостях, которые ей удалось подчерпнуть здесь за пару лет возобновлённой жизни в любимом и родном краю. Новости в основном касались знакомых мне с детства семей и их судеб. Кто на ком женился, у кого родились дети. Кто где учиться, кто, где работает. Кто уехал, кто вернулся, кто приехал новый. Мне было не то чтобы неинтересно это слушать, мне было всё равно, поэтому я не останавливал её в повествовании и просто наслаждался размеренной прогулкой. Почти всё кого я знал из местных, женились и имели детей. Оля за всех них искренне радовалась. Я тоже не был опечален и тоже искренне радовался, что все они нашли себя и отпечатались в местной матрице как умели и могли. Когда мне надоели дома, я предложил ей пойти по краю деревни, чтобы обойти её по кругу и вернуться уже домой. Потому что прогулкой с ней и бессонной ночью, я заслужил, пусть и небольшой, но отдых.
Когда мы шли мимо места нашей последней встречи с Ярой, я заметил в траве, какой-то светлый, тряпичный предмет. Глаза мои немного слипались от усталости, потому что кофе переставал действовать, а яркое солнце слепило меня. Я отделился от тёти, заглядывающейся на молодые цветы. Подошёл ближе. Красивая тряпичная кукла, с длинной светло жёлтой косой, в нарядном белом платье, одиноко лежала среди травы и голубыми глазами смотрела в небо. Нет ничего удивительного, что все девочки с окрестности просят Яру сделать им куклу. Для них бы это было самым настоящим сокровищем. Я вспомнил, как Яра вчера, как раз говорила, что где то здесь потеряла свою куклу. Вот она обрадуется. Сразу представил, как она удивится, когда я ей её завтра покажу. Я присел и протянул к ней руку. В лицо мне уперлись веточки молодого репейника и клёнов, я отвернулся. Вдруг меня что-то так сильно укусило за палец, что я закричал.
– Что случилось? – спросила тётя.
Готов поклясться она укусила меня за палец! На моём среднем пальце, правой руки, красовались ровные маленькие дырочки. Четыре сверху, четыре снизу, выше ногтя.
– Кажется, меня укусила кукл. – я осёкся.
Куклы нигде не было. Только капельки моей крови на траве.
– Я не знаю такой змеи, может Гадюка?! – она подоспела ко мне и стала осматривать мой палец.
Ровные дырочки, как от уколов булавкой почти не кровоточили.
– Это не змея Лучемир. Кто это тебя так мог цапнуть? Да увидели бы мы змею, а тут ровное место. Нор нет.
– Если бы я знал. – сказал я не понимая сам, как такое могло произойти.
– А зачем ты сюда вообще полез?
– Ну ты цветочки пошла смотреть, я траву погладил. – бессовестно соврал я, говорить что я видел куклу, но она исчезла не хотелось, особенно после ночи.
– Ладно, пошли домой. Я совсем проголодалась.
Может, конечно, привиделось. Но чёрт возьми, чтобы одна ночь без сна, рождала такие галлюцинации правдоподобные, этого не может быть! Она встала и направилась собрать небольшой букет полевых цветов. А я вновь заметил куклу. Она лежала лицом вниз в паре метрах от меня, в цветах прострела раскрытого или сон-травы.
Я осторожно пнул её, ногой, чтобы она перевернулась. Лицо в крови. Случайность? Маловероятно. Рот – спаянный пластик. Что за напасть? Быстро схватил её за ноги и обернув голову в чистый платок, спрятал во внутренний карман. Через платок и карман куртки, за грудь укусить не должна. А если попробует, я ей все конечности, в том числе голову оторву и обратно выброшу.
Придя домой, я морщась от боли качественно промыл раненый палец в спирте, помазал заживителем и обмотал не прилипающем пластырем. Так сойдёт. Впереди дома, подъехала машина и коротко посигналила несколько раз.
– Кого это ещё принесло, в такую рань? – удивилась Оля, выглядывая в окно.
Из открытой двери уазика ей помахал рукой Михаил.
– Привет Оль! Вы что ещё спите?! На ярмарку пора ехать! А то начнётся без нас!
– Привет Миш. Меня возьмёте?
– Не вопрос.
Совсем забыл, что сегодня мы собирались в Косолапинцево. Хорошо, что мы пришли пораньше. Показалось, что прошёл всего лишь один день. Я наспех собрался, кулон, подаренный Ярой снимать не стал. Раскладушка, талисман на удачу – кастет. Теперь ещё и фонарик дополнил мой набор джентльмена. По-прежнему, веря в скептицизм, не меньше чем в самого себя я решил поступить с находкой следующим образом. Куклу я обмотал полотенцем, положил на пол, накрыл медным тазом и положил сверху, две двенадцати килограммовые гантели. Если ты такая шустрая, попробуй убеги. Во мне боролись противоречивые чувства навеянные действительностью и здравый смысл. Но задумку свою я нашёл блестящей затеей.
Я сел впереди, тётя Оля сзади и Михаил тронулся. Неспешно выехав за деревню, он поднажал и местность стала проплывать за окном быстрее. Сменяясь полями, холмами и оврагами. Пока мы не въехали в лес. Довольно плохая дорога, размытая с весны талыми снегами и последними дождями, ничуть не смущала водителя. В отличии, от которого, я бы даже на своём вездеходном мотоцикле подумал бы дважды, стоит ли мне сюда соваться. Дорога не единственная до Косолапинцево, но, по словам Михаила, вторая не факт что лучше, а длиннее раза этак в полтора точно.
Михаил расспрашивал меня по пути, кем я работаю и чем занимаюсь. Сам он был смотрителем за лесами. Проще говоря, лесничим. В остальном, он всю дорогу говорил с Олей, почти без умолку. Рассказывал о детях, о жене. Ругал, иногда хвалил начальство над ним, которое по его словам, ему здесь в лесу не указ, разве что формально. А мне, было интересно их слушать. Я только пару раз кивнул головой, почти ни разу не впадая в дрёму. Кажется, этого никто не заметил, потому что нас трясло довольно сильно. Свежие амортизаторы, в добавок, с неровностями дороги, делали поездку незабываемой. Забыл упомянуть, что Михаил гнал, будто не только желал заполучить первое место в ралли без границ, но и поставить новый мировой рекорд. Кроме ярко светящего солнца и отличной погоды, это был ещё один момент, мешавшей мне сомкнуть глаза почти всю дорогу. Был и такой момент. Михаил, по каким-то неизвестным причинам опасался опоздать, на начало ярмарки, поэтому и гнал так безудержно.