Разведка не дремлет
Виктор попал в Эссекибо в первый день после захвата города креолами Примитиво Переса. Антильские негры в столице были рассеяны и убрались восвояси на запад страны. Жизнь в Сан-Кристобале стала налаживаться. Солдатам армии Переса под страхом расстрела наказали не грабить и не насиловать, так как генерал понимал, что без поддержки населения столицы власть в стране ему не взять. А между тем воздух города, казалось, звенел от напряжения, и все взоры теперь были направлены на восток, где собирал в кулак верные правительству части главнокомандующий генерал Ордоньес. После гибели президента власть по конституции перешла к кабинету министров, но министры медлили отдавать приказ о наступлении на столицу, обсуждая претензии спесивого генерала на чрезвычайные полномочия. Дело пахло новой диктатурой, и, зная характер Ордоньеса, никто не хотел самолично совать голову в петлю. Поэтому кабинет министров тянул время, лечась от скуки политической грызней, часто переходившей в плоскость личной нетерпимости.
Первым делом Виктор зашел в офис, который он снимал в центре Сан-Кристобаля. Офис был разгромлен «освободителями», которых давно и след простыл. Но Виктор не сильно расстроился, так как эта комнатушка в цокольном этаже доходного дома являлась лишь прикрытием для всего остального хозяйства, которое находилось за потайной дверью в коридорчике, ведущем в ванную комнату.
– Здравствуйте, сеньор Aльберди! – поприветствовала его вышедшая из парадного подъезда консьержка, бывшая по совместительству и хозяйкой половины дома. – Давно вас не видно. Все в поездках? Как идет ваш бизнес?
– Грех жаловаться, сеньора Эррера. У меня разные интересы. Прогорел здесь, зато поднялся в другом месте. Латинская Америка так устроена.
– Да уж. Здесь вы точно прогорели. Ваш офис придется серьезно ремонтировать. У меня племянник работает в строительстве, так что, когда надумаете ремонтироваться, скажите мне.
– Непременно. Только я подожду, когда все это кончится. Мне кажется, это был не последний погром.
– Ох, скорее бы.
– Я пока вам оставлю сто долларов, пусть он через денек-другой починит дверь и повесит простенький замок, чтобы сюда не повадились какие-нибудь бродяги.
В потайной комнате Виктор переоделся, в арсенале подобрал себе подходящий пистолет с глушителем и взял три обоймы к нему. Из сейфа достал с десяток тысячедолларовых пачек и распихал их по карманам – в смутное время твердая валюта незаменима. Нужно навестить кое-кого в столице и окрестностях, а такие визиты могли потребовать расходов и не всегда заканчивались мирно. Включив компьютер, он прочитал накопившиеся в почтовом ящике сообщения, где находились несколько шифровок из Центра. Из них он узнал о судьбе самолета с посольскими работниками. Группе Лобо было приказано наведаться на злосчастный островок, разыскать чемоданчик геологов, ну и по возможности оказать помощь пассажирам самолета, если таковые на острове найдутся. Сам Виктор должен был оказать им необходимую поддержку.
«Как же! А что я с ними буду делать? Как мне их вывозить? Об этом написать забыли. О! А это что? Амадео Леон де Сиснерос жаждет встречи со мной. Срочно, важные сведения. Старый проныра что-то знает о смерти президента. В первую очередь к нему…»
Отписав в Центр, а также своим контактам в Венесуэле и Колумбии, которые должны заниматься переправкой группы Лобо, Виктор закрыл и тщательно замаскировал тайник и отправился в гараж, располагавшийся тут же, в подвале дома. Слава богу, гараж не пострадал, и его джип находился в отличном состоянии под присмотром местного механика.
Дон Амадео Леон де Сиснерос был бессменным управляющим президентского дворца и на своем веку служил пяти президентам, не считая диктатора Дионисио Канданедо. Половине из его подопечных, как и последнему президенту Деметрио Уберта, не удалось дожить до конца своего срока. Кроме важной работы, у де Сиснероса имелось два хобби, о которых Виктор узнал не случайно, а после тщательного исследования биографии мажордома-старожила. Ему нужен был информатор в президентском дворце, и дон Амадео подходил для этого как нельзя лучше. Его две страсти – молодые мужчины и коллекционирование раритетов – требовали больших денег, а с возрастом его расходы все более возрастали, и он всячески искал возможность увеличить свои доходы. А тут откуда ни возьмись к нему явился Виктор с предложением этих самых так необходимых ему больших денег в обмен на информацию. Кроме денег, Виктор пообещал хранить в тайне факты хищения раритетов в государственных учреждениях под видом благоустройства дворца главы государства и, уж конечно, помалкивать о нетрадиционной ориентации мажордома. Де Сиснерос вынужден был согласиться скрепя сердце, но скоро втянулся и стал добывать ценнейшие сведения по собственной инициативе.
– Рад вас видеть в добром здравии, дон Амадео, особенно в свете последних событий. – Виктор, подыгрывая старику, использовал в общении с ним витиеватую выспреннюю манеру речи, в которой тот здорово поднаторел за годы службы на местном олимпе. – Чем обязан вашему столь срочному вызову? Неужто вы вспомнили о моих мелких пристрастиях к чужим тайнам в столь трагический для страны момент?
– Честно говоря, когда началась эта вселенская смута, меня обуяла гордыня, и я решил запечатлеть все это для истории, ну и увековечить свое имя, написав книгу или сценарий для фильма. Но то, что случилось, меня настолько ужаснуло, что честолюбивые помыслы очень быстро сошли на нет. Возникло желание поскорее избавиться от этого знания и обезопасить себя не только физически, но и материально.
– И тут вы, конечно, вспомнили обо мне. Мудро и своевременно. Что именно у вас есть?
– Все. Я расставил во дворце почти все ваши камеры, и новые, и старые. Чтобы ничего не пропустить. Есть запись убийства начальника президентской гвардии, расстрела сотрудников аппарата и персонала дворца и убийства самого президента.
– Как я понимаю, вы предусмотрительно в это время держались от дворца подальше, чтобы не искушать судьбу?
– Именно так. Вы бы видели этого Октавио Дугласа! Сразу было ясно, что он сущий изувер. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что такого человека прислали только убивать.
– Подождите-ка. Кто прислал?
– Ордоньес! Кто же еще. Ведь Октавио – это побочный сын Ордоньеса от той певички, американки, что крутилась тут лет двадцать назад. Вы, конечно, не можете ее помнить. Та еще штучка.
Мозг Виктора заработал как компьютер, выстраивая схемы и заполняя информацией пустые поля в них. «Значит, все-таки Ордоньес. Похоже, он все знал и поспешил убрать президента, будучи уверенным в его неминуемом переизбрании. И вся эта заварушка – это лишь дымовая завеса для его наполеоновских планов. Теперь, по крайней мере, я знаю, что делать. И волкодавы придутся очень кстати».
– Дон Амадео, я когда-нибудь обманывал вас?
– Не помню такого случая. Встречу с вами я считаю одной из крупнейших удач в моей жизни.
– Тогда слушайте меня и соглашайтесь. Если дело обстоит так, как вы говорите, то будущий президент будет вашим должником навеки. Эта информация должна работать. Пока я могу предложить вам пять тысяч наличными на расходы и чек на сто тысяч на предъявителя. Позже я смогу помочь вам и с книгой, и с фильмом, но сейчас главное запустить информацию в дело и тем самым отвести опасность от вас.
– Вы думаете, мне угрожает опасность?
– Пока материалы у вас – да.
Старик поморщился, не пытаясь скрыть внутренней борьбы, происходившей в его мозгу. Страх и жадность боролись в нем, не давая разуму принять рациональное решение. Но все же страх победил, и старик нехотя согласился. Он достал из-под кресла, на котором сидел, несессер из тисненой кожи и отдал его Виктору.
– Вынужден согласиться на ваши условия. Здесь все материалы. Все равно Агила мне бы не нашел такого варианта…
«Этого еще не хватало!» Агила был преуспевающим столичным журналистом, специалистом по грязным скандалам и разоблачениям, а также одним из фаворитов де Сиснероса. «Старикашка, видно, работал на два фронта. Этот Агила за сенсацию мать родную продаст. Не дай бог, он что-то узнает – обязательно все испортит».
– Что вы сказали Агиле? То же, что и мне?
– Да нет же. Вас так долго не было, и я поговорил с ним. Я сказал, что у меня есть серьезный материал, который ему не по зубам, но что если он найдет покупателя по рангу, то я отдам ему двадцать процентов. Почему вы на меня так смотрите?
– Вы что-то говорили ему обо мне? – спросил Виктор с улыбкой, чтобы успокоить де Сиснероса, между тем уже приняв решение о судьбе мажордома. – Не стоит упоминать мое имя, особенно при нем.
– Нет, что вы! Он о вас ничего не знает.
«Раньше надо было думать. Теперь уже все равно». Продолжая улыбаться, Виктор выбросил вперед левую руку и будто чуть коснулся горла старика. Тот мгновенно побагровел, потом лицо его резко побледнело, и он с хрипом повалился на стол, выбив из толстой столешницы глухой глубокий звук. Виктор смахнул со стола чек и пачку купюр, чтобы не оставлять никаких следов своего пребывания здесь.
В это время в дверь, ведущую в патио, тихо постучали.
– Амадео! Открой! Это я, Кристиан Агила.
«Легок на помине», – успел подумать Виктор, инстинктивно прячась за кресло мертвеца, которое оказалось единственным местом в просторном зале, где можно было укрыться от той опасности, которую он почувствовал в интонациях Агилы. В этот момент дверь с грохотом распахнулась от удара снаружи, и в нее вломились, судя по звукам, два человека, но, без сомнения, еще кто-то оставался снаружи с Кристианом. Виктор решил не ждать и воспользоваться преимуществом внезапности. Момент его появления из-за кресла и сухой щелчок выстрела практически совпали по времени. Инстинкт не подвел его и на этот раз. Одна из темных фигур, стоявших на фоне светлого дверного проема, согнулась и со стоном упала на пол. Второй громила, не успев еще привыкнуть к сумраку зала, пальнул наугад в навалившееся на стол тело хозяина дома, а сидевший на корточках в метре от кресла Виктор выстрелил второй раз и, не утруждая себя созерцанием падения второго незваного гостя, метнулся к двери и присел у косяка. Тот, кто находился снаружи, окликнул своих товарищей по именам, а потом послышались осторожные шаги. Когда тень закрыла дверной проем, Виктор чуть выглянул и выстрелил снизу вверх, всаживая пулю под диафрагму третьему из гостей, так и не успевших отведать хлеба-соли. Пока стоявший на пороге человек медленно оседал на пол, Виктор подскочил к нему, обхватил его одной рукой и, выставив вперед другую руку с пистолетом, вытолкнул умирающего наружу, следуя вплотную за ним.
– Это не я! Я не знал! – пятясь, пролепетал испуганный Агила.
– Заткнись! – прошипел Виктор. – Сколько их?
– Еще один в джипе у главного входа. Больше никого.
– Чьи это люди? – Виктор оттолкнул от себя мертвое тело, поняв, что защищаться больше не от кого.
– Это гвардейцы из батальона Октавио Дугласа. Они сказали, что только поговорят с Амадео. Вы мне верите?
– Конечно, верю.
Не глядя на ставшего ему неинтересным журналиста, Виктор нажал на спусковой крючок и пошел к калитке в глубине патио. Он и без осмотра точно знал, что пуля попала в переносицу, и то, как именно и когда упадет тело горе-писаки.
…Теперь ему нужно было быстро двигаться и много думать, чтобы связать все ниточки в один узел и попытаться подергать за них, меняя ситуацию в свою пользу. Никто не знал, что одна офшорная компания, представлявшая собой ширму крупной российской корпорации, заключила с республикой Эссекибо в лице ее президента Деметрио Уберта секретный договор о разработке уранового месторождения, найденного российскими геологами на плато Месета-де-Олвидо. По оценкам ученых, прибыль от разработки этого месторождения в несколько тысяч раз превышала бы ВВП страны. Без сомнения, соглашение о добыче урана стало бы катализатором для притока капитала, повышения уровня жизни и, как следствие, неминуемого переизбрания президента на второй срок. По-видимому, где-то произошла утечка информации, и что-то пронюхавший министр обороны, давно жаждавший поста президента, решил пойти ва-банк, чтобы добиться своего. Первая часть его плана сработала без сучка и задоринки. Спровоцированная его агентами гражданская война позволяла ему стать спасителем нации и бесспорным кандидатом на пост главы государства. А разработка урана в стране была залогом безоблачного и неограниченного правления. Игра стоила свеч, и стареющий генерал решил поставить на кон все, чтобы снять куш.
Виктор еще три месяца назад просчитал эту схему как возможный вариант развития событий и представил свои предложения по устранению властолюбивого генерала с политической сцены. Но тогда к ним не прислушались, и вот теперь ему приходилось расхлебывать эту кашу, сваренную из чьей-то недальновидности и невежества.
Сейчас ему нужно было нанести несколько очень важных визитов, где не требовались ни деньги, ни оружие, а лишь его дар убеждения, его способность превратить свои цели в чаяния других людей. Сам он не смог бы сделать ничего, но были люди, убедив которых можно достичь многого.
Примитиво Перес, поняв, что большая часть вооруженных сил не примкнула к его «армии», начал подковерную игру с кабинетом министров и аристократией в надежде получить их поддержку и втиснуться в президентское кресло не мытьем, так катаньем. Поэтому его части не препятствовали свободному перемещению по стране и всячески охраняли семьи важных правительственных чиновников и высшего офицерского состава, оставшиеся в столице. Пользуясь этим, Виктор без особых происшествий добрался до городка Вильянуева, куда переехал кабинет министров в начале беспорядков. Пару раз его остановили на блокпостах, но надежный пропуск, полученный с помощью знакомого землевладельца, личного друга Переса, открывал любые двери в зоне его влияния.
В другое время, чтобы попасть на аудиенцию к министру, нужно было бы долго и бессмысленно шататься по чиновничьим кабинетам, доказывая необходимость своего визита, но теперь министры стали более сговорчивыми. Тем более что у Виктора имелись давно налаженные связи с управляющим делами совета министров (а попросту министерским завхозом), которому Виктор не раз оказывал неформальные услуги, касавшиеся поиска антиквариата и перевозок специфических грузов, не подлежащих таможенному досмотру. Многие из министров косвенно являлись его клиентами. Поэтому приглашение на завтрак к министру печати и образования не застало Виктора врасплох. И вообще, это был хороший знак. Завтрак, пожалуй, единственное приватное мероприятие для правительственных чиновников, и в это время можно было посекретничать, не привлекая лишнего внимания.
– Я слышал о вас много отзывов, как о человеке ловком в делах весьма специфических. Что же вас привело ко мне сейчас, в столь смутные для страны времена, когда мы полностью заняты делами спасения нации и не можем отвлекаться на мелочи?
– Осмелюсь предположить, ваше превосходительство, что дело, с которым я пришел к вам, напрямую касается спасения нации. – Виктор решил сразу брать быка за рога, не особенно расшаркиваясь с придворным конформистом. – Мало того, если вы правильно распорядитесь этой информацией, то сможете вписать свое имя в историю страны как один из ее спасителей.
– Это интересно. – Видимо, тон был взят правильно, так как министр не мог скрыть своей заинтересованности особенно к последним посулам Виктора. – Пройдемте в мой кабинет. Там нам никто не помешает.
После часовой беседы и просмотра копий материалов, добытых отправившимся в мир иной мажордомом президента, министр засел за телефон, срочно созывая своих единомышленников на пешую прогулку в парке. Добившись согласия министра внутренних дел и министра промышленности, он с облегчением откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Виктора.
– То, что вы мне показали, просто ужасно! Вы сильно рискуете. Не может быть, чтобы вы занимались столь опасным делом без своего личного интереса. Что нужно лично вам от всего этого?
– Я здесь как посредник, и моя работа будет щедро оплачена заказчиком.
Такой ответ отчасти успокоил министра, так как он не доверял людям, рискующим жизнью за идею. Однако его беспокоило то, что он не мог идентифицировать заказчика. Кому может быть так интересно политическое устройство Эссекибо?
– Тогда кто же стоит за этим? И какие цели он преследует? Мы не можем действовать вслепую.
– Увы, могу сказать немного. Есть крупные бизнесмены, которые хотели бы инвестировать в экономику страны. По-моему, они собираются сделать здесь что-то вроде Карибского Монако. Элитный курорт, казино, льготы по налогам. Привлекает их именно то, что Эссекибо мало кому известно, и на первом этапе никакой конкуренции не предвидится. Но сами понимаете, что свободная экономическая зона и курортный рай плохо гармонируют с диктатурой убийц. А Ордоньес и его пасынок просто уголовники…
– Да, в любом случае с ними нужно что-то решать. Но кого бы хотели видеть ваши клиенты на посту главы государства?
– Любую политическую фигуру, победившую на свободных выборах. Но чтобы добиться этих выборов, нужно свалить Ордоньеса, а для этого нужна сила. Военная сила. И мне кажется, только один человек может принять такой вызов. Это полковник Фонтекавада.
Министр замер, будто его внезапно разбил паралич, но в глазах его читалась активная мозговая деятельность.
– А ведь возможно! – сказал он после продолжительной паузы. – Он из тех ненормальных, которые всегда держат слово и соблюдают законы. Поэтому так и остался в тени, хотя в свое время ему прочили блестящее будущее. Ну что ж, посмотрим, как мы можем использовать все это…