Полностью соблюдайте верность в мере и весе, не причиняйте людям урона ни в чем и не ходите по земле, распространяя нечестие.
Нормальные метки, без выдумки – я их в тот же вечер проверил, когда очухался после поездки в ресторан. Думаю, шмоток у Наташи хренова туча, за год не перетаскаешь, и такое раздвоение личности, как 14-го, с ней больше не случалось. Значит, вероятность встретить в ее шкафах сбрендившего рафида очень мала. Хвала Перуну, искать их все и проверять я не обязан, а то бы тоже спятил.
Парни, вы опять стали бы меня ругать, но я загрузился в офис и вызвал через Сеть клиента. Точнее, попросил Кристину сделать это. Вдруг он еще зол на мою эскападу, но когда увидит электронную девчонку, оттает и позволит мне завершить это дело. Так я малодушно подумал, признаюсь.
– Эльмар не отвечает, господин Танк, – нежно пропищала Кристина после третьей безуспешной попытки дозвониться.
– В чем дело? – обрадовался я.
– Сообщение для всех звонящих: «Отбыл в двухдневную командировку, оставьте сообщение или передайте через секретаря, если оно срочное».
«Спасибо, – подумал я и потер руки. – Теперь-то ты меня не одернешь!» Такая вот глупость прокрутилась у меня в башке. Как будто клиент не мог выйти на меня со своего дабира или из любой забегаловки, чтобы прекратить расследование. Нет, все-таки он твердо решил собрать на женушку компромат, а значит… Пора действовать!
Comments on this:1
Cactus: Возвращайся быстрее, дядя. Я в тебя верю!
А когда он дошел до заката солнца, то увидел, что оно закатывается в источник зловонный, и нашел около него людей.
Начать я решил с туфель, которые в старом кинотеатре на окраине побывали. Кому неинтересно, могут не читать! А то будут тут кричать – да в «Розалинду» бы ломанулся, чудак-рафинад! Ее же там гомик застукал, блин, и так далее. А вы не думали, что хватать быка за рога не всегда безопасно, шайтан побери? И вот еще прошу учесть: я редко из Сети в реал выбираюсь, мне нужно было для разгона побывать в более-менее спокойном месте, восстановить навыки общения, так сказать.
Понятно теперь, почему я в киношку поехал? То-то же.
Пропана у меня в баллоне было до фига, и гнал я быстро, благо после девяти улицы относительно пустые. Только такие же страдальцы, как я, по мелкой нужде мотаются, приличные люди в Сети торчат и большими делами ворочают.
К-театр назывался «Порнорама». Можете не гуглить его по карте, я только что вывеску сочинил. Не знаю, кто в такие заведения теперь ходит – только такие сыщики, как я, да еще бездомные, которым переночевать негде. Специально выбираться из квартиры, когда по Сети, заплатив десятку, можно поглядеть любой фильмец с отменным звуком, запахом и прочей хренью, просто тупо.
Контора была целиком автоматической. Я сунул карту в прорезь, уже готовый смириться с потерей денег. Но банковский автомат, похоже, был давно сломан. Пришлось просто дернуть за выбоину в двери, и та легко отошла в сторону.
Нос мне скрутила чудовищная вонь. Кроме того, все здесь было раздолбано и порушено насколько возможно. С кресел ободрали искусственную кожу, со стен (из-под потолка!) уперли все до одной акустические панели. Даже ттф-экран, на котором фильмы крутят, пытались порезать на кусочки, начав снизу. Тупость какая-то, кому могли понадобиться мертвые панели? Но потом что-то этим вандалам помешало. И я быстро понял, что именно – видимо, местные обитатели были сплошь киноманами. Они просто не позволили всяким козлам лишить себя кайфа.
Здесь крутили старые, еще плоские ленты, без всяких 3-мерных эффектов. Культурное наследие, так сказать. Или просто очень дешевые, почти любительские фильмы. Тупая порнуха! Я поглядел на это безобразие минуту и предпочел отвести взгляд, да и глаза уже попривыкли к полумраку.
– Дядя, ты кто? – услышал я хриплый голос. – Гони бабло.
Передо мной возник немытый парень лет десяти, с потухшей самокруткой в зубах. Одет он был в полное рубище, а потому живо заинтересовался моим крутым нарядом. Кстати, я напялил на себя самые свои древние шмотки, в потертостях и даже дырах.
– Киношку пришел посмотреть. А что, запрещается?
– Плати за контрамарку. Или вещами отдавай, если бабок нет. Вон у тебя пинжак какой смачный, с карманами!
– Пацан, я тебе еще больше дам, если вон там поговорим.
Я показал вверх по бывшим рядам кресел, где было не так людно – дело в том, что прямо перед нами повсюду на полу валялось, стонало, спало, совокуплялось, играло в электронные игры и жрало огромное количество народу. Мужчины, женщины, дети… Человек пятьдесят, не меньше, да еще по темным углам хрен знает сколько пряталось.
– Иди к черту, дядя, я не пидор. Хочешь, позову кого надо? Много не берет.
– Ты не понял, малыш. Нужны мне ваши сифилитики… У меня пара вопросов, и я свалю.
– Знаю я эти вопросы, слыхал. Сперва покажи письку, потом повернись жопой, да какая у тебя кожа гладкая.
– Задолбал, урод. Бабло хочешь за пару слов или на хер пошел?
– Щас папашу позову, он одним словом пошлет тебя туда же.
Диалог постепенно скатывался в неконструктивное русло, так что пришлось мне пошарить в кармане и найти железный червонец. Поглядев на монету и покусав ее, парнишка попытался ее согнуть и сказал:
– До утра, не больше. Чтобы с рассветом свалил, дядя, или еще платить будешь. Тут все моему папаше отрабатывают, у кого денег нет, жратву таскают и дозы.
– А как он прославился?
– Программу у этой конторы сломал, как еще? Без него никакого кина бы не было, понял? А ты капа, что ли, чего выспрашиваешь?
– Если я капа, то ты пидор.
И парень смылся, довольный собой и уловом: похоже, я дал ему слишком много. Спросить про Наталью я так и не успел. Вскоре со стороны бывшей сцены послышались вопли и приказы срочно купить выпивки и какого-нибудь ширева, визг и прочие гнусные звуки. Я поспешил отойти от входа и подняться по пандусу в верхнюю часть зала. Может, хоть здесь найдется кто-нибудь вменяемый.
«Какого шайтана я тут делаю? – озаботила меня идея. – Не может быть, чтобы Наташа тут тусовалась. Проклятый рафид все врет».
– Занято, – послышалось из-за кучи сломанных кресел, вслед за чем кто-то смачно исторг из себя газы. – Куда прешь?
– Да клал я на тебя, – опешил я.
– Потерпи, братан, щас толчок освобожу…
Кто-то в этом завале принялся кряхтеть и шуршать газетой, и я поспешил дальше, переступив через какой-то тряпичный хлам. Возле дальней стены к-театра сохранилось несколько довольно целых кресел, правда без подлокотников. На них, укрывшись плащом, лежал человек с седой бородой и осовело таращился на покоцанный экран, где беззвучно совокуплялись дешевые актеры.
– Свободно? – спросил я и сел рядом, смахнув газеты с рыбьими костями.
– Это был мой обед! – расстроился шейх. – Подрочить пришел, капа?
– Лех к ибенимат, старик. В вашей дыре мой друг пропал, найти хочу.
– Ты гомик, что ли? Может, он просто свалил от тебя на хрен. Брось, чудила, мало ли красивых парней на свете!
– Сам ты старый гомик. Это женщина.
Мой биологический папаша, как помню, таким же точно уродом был. Когда его с работы поперли, новую искать не стал, валялся на диване и торчал в Сети за мамашин счет, все мечтал по легкому деньжат срубить на сетевом маркетинге. Ни фига у него, само собой, не получилось. Там столько молодых да шустрых школьников на халявных линиях, что они его в два счета сделали. Последние веб-мани в розетку только так вылетели, потом он мое детское пособие от провайдера стал просаживать, сволочь, пока я на занятиях в Сети торчал. Ладно, о свой жизни с предками в другой раз поведаю, когда настроение будет.
Я достал из кармана одну из голограмм, которые оставил у меня Эльмар (точнее, копию), и сунул под бугристый нос этого отброса общества. Причем постарался, чтобы призрачный свет почти выгоревшего ттф-экрана осветил этот снимок.
– У! – сказал тот и даже приподнялся на локте. – Да это же Наташка! Точно, узнаю сучку. Как она у нас жопой-то вертела, все мужики прямо в штаны уделались. Даже у меня что-то там зашевелилось, хе-хе. – И он сипло закашлялся. – Дай ширнуться, а то щас сдохну.
– Что? – офигел я и воткнул ему в зубы «кента». Даже запалил огонек, и старец жадно втянул в себя благородный дым. – Кто вертел?
– Да она же! Да ты чего, не знаешь – это же актриса. Эй, а в ней доза-то есть? – Он брезгливо повертел сигаретой и откусил фильтр. – Ни хрена не забирает. Что за дешевую дурь ты мне подсунул? Друг назвался, ядрена Матрена. Вон, полюбуйся…
Он кивнул бородой на экран, и мне пришлось обратить повторное внимание на фильмец. Сюжет, понятно, отследить я был не в силах, тем более звука тут не было на единого децибела. Разве что тот, который издавали бомжи на самом дне этой вонючей конторы. Артисты порноиндустрии увлеченно разыгрывали на ттф-панелях бурную любовь. Какой-то дюжий козлина вставил весь свой немалый агрегат и долго шерудил им в актрисе, и я уже хотел спросить старика – какого рожна? Но тут наконец камера сменила ракурс, и мне показали измятую страстью физиономию девушки.
– Во! Она же, ядрена Матрена! Неужто не узнал, капа?
И точно, это была Наталья, ее характерное лицо. У меня чуть в мозгах не коротнуло, а уж что они почти вскипели – факт. Я был просто в шоке, и до сих пор нахожусь там, ребята. Ладно, читайте, что дальше было, если кому интересно.
– И она пришла сюда, чтобы повертеть перед вами задницей? – брякнул я. – Эта кинодива с экрана? Брешешь ты все.
– Точно! Мы глазам не поверили, капа. А потом за ней приехал какой-то тип, наорал и увез в черном «додже». Голос у него на твой походил… Думаю, они нас тут снимали для какой-то своей долбаной сцены, скрытой камерой. Может, когда тоже прославимся! А то могли б и гонорар дать, сволочи.
Вонючий старец с кряхтением уселся на кресле и приблизил ко мне свою небритую морду с седыми баками. От него несло жуткой смесью сигаретного и пивного перегаров.
– Ну и дерьмо же у тебя трава, капа! Эй, да это ведь ты был! Отнял у нас девку и опять вернулся? Сбежала, что ли, снова? Или не все на камеру снял, а? А ну отдавай мой гонорар! Десятка, меньше я не беру.
– Заткнись, старик. Что за хрень ты тут несешь?
В черепе у меня установилась полная пустота, будто мозги из нее выдуло сквозняком. Они все тут сумасшедшие, не иначе – так я подумал остатками серого вещества, что застряло между ушей. Да еще эта проклятая вонь меня дико угнетала.
– Не-ет, это тебе лучше убраться, пока наши тебя не разглядели, – зловеще прошепелявил киноман. – Она уже почти разделась, а ты парням весь кайф обломал. Гони бабки, пока не заорал!
– Держи рубль, скотина. Больше не дождешься, хоть сам разденься.
– Давай пять, тогда я тебе кое-что покажу. Пока она жопой крутила, мы у нее в сумочке пошарили, только там мало что было. Все растащили, кто успел лапу запустить, и я там был, – похвалился он. – Чуть пальцы не откусили. Ну, даешь пять рублей за улику?
– Ну, покажи это дерьмо.
Он пошарил под креслом и с треском вынул из-под него плоскую квадратную пластинку, потом цапнул ее двумя заскорузлыми пальцами и пощелкал, оттягивая какой-то стопорящий элемент.
– Что это за хрень?
– Как это что? Дискета, конечно! Ты чего, никогда их не видел, капа?
– Видел в детстве, в архивном сундуке папаши. Ей было лет сто, не меньше. А эта того и гляди рассыплется, чего мне с ней делать-то?
– Короче, берешь за пятак или нет? – разозлился делец. – Улика! А то крикну щас, наши парни тебя живо разделают! Такой им кайф обломал, и денег не заплатил за скрытую съемку. Я сам чуть не кончил, а у меня уже тридцать лет не стоит. Они тебе живо кишки на шприцы намотают, капа.
– Беру, беру! Рвач ты, папаша.
Я протянул ему монету, и он жадно изучил ее в свете экрана.
– Молчал бы уж, порнобарон! Мало еще взял с тебя, ты поди там в своей секс-индустрии бабки тыщами гребешь и девок каждый день новых имеешь.
– Тебе-то что, импотент вонючий? К тому же не я это, понял?
– А вот скажи, как тебя зовут, моментом проверю, – усомнился в собственной правоте шейх. – Мы по титрам всех наизусть знаем, кто там у них чем занимается. Кто под зад сучкам светит, кто их кремом умасливает, а кому повезло их дрючить.
– Кулешов моя фамилия. Обломись, папаша!
– Во-во, Э. Танк Кулешов! Что за имечко, прости Аллах. За свет ты там отвечаешь, вот не поссать мне больше в жизни! Что, не веришь? Тогда смотри на экран, скоро титры пойдут.
Порядком офигевший, я вперился в телодвижения актеров и стал с нетерпением ждать, когда они кончат. Их тлетворные игры продолжались еще минут пять, не меньше. В течение минуты я успел трижды взопреть и чуть сам не кончил, но злорадное пыхтение старика спасло меня от конфуза. Он явно предвкушал мое поражение в споре.
Я стер половой угар с мозгов и тут же трезво понял, что мне следует срочно линять отсюда. Пора подвинуться к выходу, а то этот старый козел еще заорет что-нибудь вроде «Держи ломателя кайфа, братва!», и тогда станет очень туго. Ну, пяток обдолбанных наркоманов я запинаю, если они не начнут тыкать в меня ножами – а если начнут? И угораздило же вляпаться в такое дерьмо! Об общем идиотизме ситуации я тогда к-театре, естественно, не думал, были задачи поважнее.
– Эй, пенек, дискету я скопирую, окей? – спросил я беззаботно.
У меня дико старый дабир, и его универсальный порт еще готов скушать такой хлам. За это я его и люблю. Неизвестно только, успел этот порт окончательно забиться пылью веков или все же проглотит протухший электронный корм без лишних выкрутасов.
Я забил в него дискету и включил программу копирования.
– Крутая штучка, – загорелся бомж. – Меняю на дискету.
– Обломайся, хрыч. – Копирование быстро закончилось, и я встал, желая смыться отсюда. – Дискета мне твоя на хрен не нужна, но пятак можешь себе оставить.
Этим я надеялся утихомирить алчные устремления шейха, и на какое-то время это мне удалось. Однако чувство благодарности недолго боролось в нем с преступным замыслом. Я уже чуял скорое избавление от сомнительного общества и свежий воздух из дыры в дверях, как с темной верхотуры гулко донеслось:
– Ограбили! Сбежать хочет! Держи вора!
Я ринулся к двери, однако местные уроды оказались слегка пошустрее. То ли они следили за моими передвижениями, то ли дешевая наркота обострила им реакцию, не знаю. Колченогая тень мелкого козлика пересекла мне путь, и в свете экрана мелькнуло лезвие кухонного тесака. Если бы его владелец сразу пырнул меня, я бы сейчас наверняка валялся на глухой помойке с выпущенными кишками. Но он вздумал припугнуть меня, о чем немедля пожалел. Нога у меня взлетела словно накачанная гелием и мощно выбила оружие у владельца.
– Дорогу! – заревел я. – Полиция!
Этот тупой выкрик заметно обескуражил потенциальных убийц. Еще пару раз пихнувшись и напоследок саданув кого-то пяткой в пах, я насладился стонами и выбежал из к-театра. И кто-то зловредный, что пытался заблокировать дверь, с обиженным воплем улетел в пахучую тьму.
Топоча как слон, я погнал по битому стеклу и газетам, что обильно усеяли этот тупик. К счастью, машину я бросил в приличном квартале, в пяти минутах ходу от этой клоаки, где даже линзы показывали все как есть, без прикрас.
Правда, через пару секунд мне в спину прилетело что-то твердое. Я на бегу оглянулся и увидел, что это был огромный нож с иззубренным лезвием. Кто-то неумело метнул его мне вслед и попал между лопаток рукояткой.
– Хрен вам, гады позорные! – заухал я и различил позади обиженный рев. По асфальту бестолково застучали обломки мебели и камни.
Я завернул за угол и прислонился к грязной стене, чтобы отдышаться. Тут уже ездили машины и даже ходили люди, и до меня им не было никакого дела. «Шайтан, больно-то как, – поморщился я и потер спину там, куда ударился нож. – Подонки». Если бы сейчас за мной вылетел какой-нибудь шустрый бомж, я со злости мог бы ударить ему в глаз. Увы, никто так и не появился, и тогда я поплелся к машине.
К несказанной удаче, на углу имелся исправный автомат со всяким барахлом, и я взял на веб-мани бутылку «Салсабила». Вода оказалась довольно гадкой.
Все калории, ядрена Мона, с этими грязными козлами растратил, едва до тачки дошел.
Comments on this:5
Пеликан: Ну надо же так нарываться, а? Сыщик должен быть осторожным, как Ниро Вульф, и не лезть на рожон. Обязательство перед клиентом – прежде всего, это я тебе как коллега с 30-летним стажем говорю. Заходи ко мне в гости, почерпни мудрости.
Cactus: Ваще круто замутил, дядя. Где эта контора, поделись?
Эмиль: Не очень-то профессионально сработано. Результат, конечно, превыше всего… Но я бы так не рисковал, это глупо.
Тася: Эдик, я тебя очень прошу: не делай так больше. Помни, что у тебя есть семья! Что ты себе позволяешь?
Танк: Ладно, я постараюсь. Трудно было в такой вони сдержаться и не нагрубить, поставьте себя на мое место и сразу поймете. Cactus, ты меня достал своими вопросами! Забыл про черный список? Сказал же, тайна следствия. Сейчас поставлю текст, который был на дискете. Я бы его не поместил в журнал, если бы он касался чего-то лично Наташиного, но это просто какой-то рассказ. Причем идиотский. Думаю, старик в к-театре меня просто нагрел, выудил пятак за откровенный дедовский хлам. Та поганая дискета, скорее всего, ни в какой девичьей сумке не лежала. И вообще вся его история кажется мне туфтой. В любом случае я угадал, когда решил начать свою эпопею с туфель – файл на дискете назывался 1.txt. Ладно, читайте и плюйтесь, как я. Но можете и пропустить, ничего стоящего в этой фигне я не обнаружил. Кстати, Cactus, тебя я отфильтровал, так что ты эту муть не увидишь – а то еще обвинят в растлении малолетних.