С чего начинать
Василий Сергеевич крякнул и почесал затылок, точь-в-точь как её отец, когда она приносила ему какую-нибудь непонятную задачку по физике.
– Да-а-а, Оксана Васильевна, вопросики у вас, однако… – И он тяжело вздохнул. Немного подумав, продолжил: – Для начала отвечу вопросом на вопрос: а зачем тебе всё это надо? Догадываешься ли ты, что ждёт тебя в процессе распутывания этих, как ты их назвала, «тайн»? Или думаешь, что это просто способ занять время, которого у тебя сейчас в избытке?
А знаешь ли ты, что, потянув за эту «ниточку», уже не сможешь смотать клубок обратно и будешь вынуждена распутывать его до конца? И чем дальше ты будешь его распутывать, тем более запутанным он будет становиться. И только дойдя до конца, ты найдешь ответ на вопрос «А почему оно так?» И говорят, что ответ этот поражает своей удивительной простотой и становится смешно оттого, что понадобилось преодолеть столько препятствий, чтобы его найти.
– А кто говорит? Значит, кто-то нашёл этот ответ?
– Испокон веков люди ищут его, и, разумеется, есть те, кто нашёл.
– И почему бы тогда им не поделиться с другими? – спросила Оксана, уже понимая, что спрашивает глупость.
Василий Сергеевич рассмеялся:
– Они делятся. Только ответ этот так прост, что не нашедшие его самостоятельно воспринимают его как пустые слова.
– Ну и что же это за слова?
Василий Сергеевич серьёзно и даже грустно посмотрел на Оксану и отвёл взгляд.
– Я не могу тебе этого сказать.
– Почему? Вы не знаете?
– Знать-то знаю, но… Пока я тоже воспринимаю это как пустые слова. К тому же моя вера, – он посмотрел на икону, – считает этот ответ ересью. Но я, на беду свою, когда-то потянул за ту ниточку из чистого любопытства. Воистину, любопытство – один из старейших пороков человечества. Именно из любопытства откусила Ева то яблоко.
Оксана с недоверием усмехнулась.
– Ты, наверное, думаешь, – продолжил Василий Сергеевич, заметив эту усмешку, – что я напускаю таинственности, чтобы посильнее заинтриговать тебя?
– Ну… Если честно, именно так я и думаю.
Он улыбнулся и кивнул:
– Да, да. Именно так меня и затянули в эту историю. И сейчас в душе моей идёт непримиримая борьба двух разных идеологий. Днем я молюсь: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь, да не введи нас в искушение, да избави нас от лукаваго», а ночью… – Он махнул рукой и, тяжело вздохнув, замолчал.
– А ночью? – настойчиво спросила Оксана, немного подождав.
– А ночью ищу ответ на вопрос, за одну только формулировку которого меня положено сжечь на костре.
– Да ладно! Инквизиция уже в далёком прошлом.
– Э-э-э, девочка моя. Инквизиция, она здесь, – он постучал себя по груди, – и здесь – добавил, показывая на голову.
Они немного помолчали. Тишину нарушила Оксана:
– И всё-таки с чего начинать?
Василий Сергеевич улыбнулся (наверное, именно так улыбался змей, наблюдая, как Ева тянется за яблоком).
– А ты уже начала. Как сейчас молодёжь говорит, «ты попала».
– Ладно! – оживилась Оксана. – Раз уж я всё равно «попала», то сформулирую вопрос более конкретно: что вы можете сказать о моём сновидении? Можете расшифровать хотя бы, что это было?
– Можно попробовать, – пожал плечами Василий Сергеевич. – Только давай договоримся так: всё, что я буду говорить, ты будешь воспринимать всего лишь как предположения, но ни в коем случае не как Истину. А потом наедине с собой проанализируешь мои слова, и если не найдёшь никаких противоречий, то возьмёшь их на заметку для дальнейших исследований.
– Договорились, – кивнула Оксана. – Это будет несложно, потому что мне вообще не свойственно принимать что-либо на веру. Я всегда полагаюсь только на логические обоснования или, если их нет, на статистические данные.
– Эка завернула. А попроще можешь объяснить старику?
– А что тут сложного? – Оксана на секунду задумалась. – Ну, например: если мне скажут, что гравитация притягивает предметы к земле, я соглашусь, потому что по статистике из ста предметов ни один не улетит вверх. Но если мне скажут, что Земля излучает гравитацию, то я не приму это на веру бездоказательно, ведь неизвестно, излучает она её или, наоборот, поглощает. И вообще, не понятно, как она действует. И я не буду строить никаких жизненных установок на этой информации. Тем более что мне это не очень-то и надо, вполне достаточно того, что на предметы гравитация действует, притягивая их к земле.
– Что у тебя было по физике в школе? – засмеялся Василий Сергеевич.
– Четвёрка. Но вы не отвлекайтесь от темы. – И Оксана начала вспоминать перечень вопросов по своему сну, который составила вчера. – Ну, во-первых: почему во сне некоторые события из реальной жизни вспоминаются правильно, как были, а другие – просто придумываются?
– Мне кажется, – после небольшой паузы ответил Василий Сергеевич, – во сне все события придумываются. Просто всё, что способен придумать наш мозг, так или иначе основывается на тех образах, которые когда-либо были ему ведомы. Часть информации, из которой сновидение составляет свою мозаику, берется из реальных событий недавнего прошлого, а часть – из каких-нибудь давних, забытых. И на базе всего этого сознание сновидений создаёт новые сюжеты.
– Но зачем?! Зачем мозг это придумывает?
– Потому что он этого хочет.
– То есть мне очень хотелось побродить по коридору и натерпеться в результате страха?
– Выходит, что так.
– Бред какой-то.
– Может, и бред. – Василий Сергеевич смиренно пожал плечами. Помолчав, он спросил: – А ты когда-нибудь каталась на «американских горках»?
– Один раз в детстве, – кивнула Оксана. – А что?
– И как?
– Нормально. Весело. Но какое это имеет отношение к моему сну?
– Сейчас поймёшь. А что тебе понравилось на «американских горках»?
– Что понравилось? – Немного подумав, она усмехнулась: – Получается, что понравилось именно испытывать страх. Там ещё была «комната ужасов», карусели разные, где дух захватывало.
– Значит, твоей душе в небольших количествах страх необходим?
– Вот это да! – удивилась Оксана. – Но зачем душе страх?
– А это уже второй вопрос. И поверь: найдя ответ на него, ты встанешь перед следующим. И так – бесконечно.
– Да уж! Заманчивая перспективка! Хорошо, я потом подумаю над этим, а пока вопросы дальше по списку: зачем в своих снах я иногда залезаю в узкий лаз и начинаю в нём задыхаться? Ну, или другие ещё бывают сны, когда я задыхаюсь от дыма, а потом просыпаюсь в больнице. Причём если от источника дыма я пытаюсь убежать, спастись, позвать на помощь, то в узкий лаз я почему-то лезу добровольно. Мне страшно, я не знаю, зачем я туда лезу, но знаю, что должна. И как возможно, что я начинаю задыхаться от воображаемого, приснившегося мне дыма?
– Да, я понимаю, у меня тоже так бывает, только я обычно тону в болоте, – улыбнулся Василий Сергеевич. – Я размышлял над этим и позволю себе поделиться своими мыслями. Я думаю, что сон можно видеть не только с начала, но и с конца.
– Это как? – Глаза Оксаны расширились от изумления.
– Попробую объяснить. – Василий Сергеевич секунду помолчал, подбирая пример. – Представь, что ты заходишь на кухню и видишь на полу лужу воды. Что ты будешь делать?
– Возьму тряпку и вытру.
– И даже не попытаешься выяснить, откуда вода взялась?
– Пожалуй, да, – засмеялась Оксана. – Сначала осмотрюсь, откуда вода, а потом пойду за тряпкой.
– И куда ты посмотришь в первую очередь?
– Проверю, не разморозился ли холодильник, не течёт ли из раковины, не капает ли с потолка.
– Ага. Значит, вероятнее всего холодильник?
– Нет, пожалуй, вероятнее всего соседи сверху.
– А почему не холодильник?
– Ну, потому что холодильник у нас очень хороший. Даже если на сутки свет отключат, он будет держать холод. А соседи могут – они нас однажды уже топили.
– Но раз у вас такой хороший холодильник, почему ты его всё-таки внесла в список возможных причин, причём на первое место?
– Потому что раньше, ещё в старой квартире со старым холодильником, у нас всегда была лужа на кухне, когда мы его размораживали.
– Значит, холодильник давно новый, но первая мысль о причине лужи всё-таки связана с ним?
– Выходит так. Хотя это не логично.
– А теперь давай проследим ход твоих мыслей: ты выходишь на кухню и сталкиваешься с результатом – лужей. Ты начинаешь искать причину и вспоминаешь свою старую квартиру с текущим холодильником. Но потом понимаешь, что, вероятнее всего, это соседи опять забыли выключить воду. Твоё воображение рисует картинки из прошлого, чтобы объяснить причину лужи, с которой ты столкнулась сейчас. Вот так же и во сне: ты начинаешь задыхаться от аллергической реакции на что-либо. Твоё спящее сознание начинает искать причину неполадок и ищет именно в прошлом. Оно вспоминает какие-то события, которые могли стать причиной удушья. А природа сна такова, что любая мысль, любое воспоминание мгновенно создают образ. А когда ты просыпаешься, ты восстанавливаешь хронологию сна. Сначала были события, потом они привели к результату – начала задыхаться. Но на самом деле всё было наоборот. Я понятно объяснил?
– Почти. Непонятно одно – я никогда не лазила ни по каким пещерам и не задыхалась от огня.
– Странно. Дети очень любят где-нибудь лазить. Разве ты не пряталась, например, под диваном в детстве?
Этот вопрос разбудил воспоминание, от которого Оксана содрогнулась. Однажды она с другими детьми во дворе играла в прятки и, увидев лежащую на земле трубу, решила спрятаться в ней. Но как только она оказалось в трубе, надо сказать достаточно просторной для детского тела, навалился такой дикий страх, что она не заметила, как вылезла обратно, и была сразу же застукана.
– Вот и ответ на твой вопрос, – улыбнулся Василий Сергеевич, выслушав эту историю. – Ты никогда не лазила по пещерам и не задыхалась от дыма, потому что ты этого боишься, причём смертельно боишься! Это не тот приятный карусельный страх, это страх иного качества, и потому ты никогда не позволяла себе испытывать его даже в играх. Но во сне первое, что ты вспоминаешь, когда чувствуешь опасность для жизни, – это пещера или дым.
Конец ознакомительного фрагмента.