Домработница
Проснулась я, когда солнце, заглянув во все окна нашей квартиры, обогнуло дом и спряталось за каирскими небоскрёбами.
Мужа не было рядом. На маленьком столике у кровати стоял свежевыжатый апельсиновый сок с запиской: «Доброе утро, милая! Я в офисе. Целую. Алекс».
Я улыбнулась новому дню, хорошему настроению и, выпив сок, голышом направилась в душ. Приведя себя в порядок, взяла большой лист бумаги, фломастер и принялась составлять список дел для себя, напрочь забыв, что есть домработница.
Список получился довольно внушительный, и от этого значимость моя, как хозяйки, как жены, увеличивалась в разы. Я повесила этот лист на боковую панель холодильника и приступила к выполнению первого пункта:
1. Ревизия продуктов и приведение их в порядок. Открыв холодильник, я обнаружила, что кроме двух пакетов с соками и двух свежих апельсинов, там ничего не было. Я тщательно вымыла внутренности холодильника, отполировала его сухой тряпкой и сложила обратно нераспечатанные упаковки сока. Морозильная камера также оказалась совершенно пустой. Я проверила все имеющиеся шкафчики на кухне, но кроме банки кофе и пачки чая там ничего не было. Не было даже соли и сахара.
Тогда я вымыла и перетёрла всю посуду и красиво расставила её в шкафчиках. Зато плиту, с толстым слоем присохшего кофе, кажется, никто не мыл со дня её установки. Прикинув, что с плитой придётся повозиться основательно, я решила оставить её до покупки специального средства.
Я почувствовала себя «не в своей тарелке», когда домработница пришла убирать квартиру.
Это была молодая египтянка лет тридцати. Маленького роста, худенькая, одетая в длинную галабию тёмно-синего цвета и тонкий, голубой хиджаб на голове. Она поздоровалась по-арабски, наклонив голову. Лицо её не выражало никаких эмоций, скорее, полная опустошённость и какая-то рабская покорность во всём её облике. Алекс сказал мне, что девушка из очень бедной семьи, никогда, нигде не училась и зарабатывает на жизнь случайными работами.
Ему жалко её, и он не лишает её возможности заработать хотя бы малые деньги за уборку квартиры. Кроме этого, мама Зейнаб отдаёт ей какие-то старые вещи и ненужную одежду.
Как хозяйка, жестами, мимикой и разными словами я обратила внимание девушки на ту работу, которую считала первоочередной. Как же! Размечталась!
Девушка вяло прошла с пылесосом по всей квартире, чуть задержалась в ванной и на кухне. Вся её уборка заняла ровно полтора часа. Деловито спрятав пылесос в шкаф, выбросив в ведро тряпки и, взяв приготовленные для неё деньги, она ушла.
Я посмотрела своим внимательным взглядом на её уборку и была просто обескуражена! Никелированные краны в ванной и не думали сверкать. Ковры как были грязными, так и остались. Окна были покрыты тонким слоем песка, а вся шикарная мебель нуждалась в специальном уходе.
Да-а-а…, озадаченная положением дел, я уселась посреди кухни, – С такой домработницей грязь поглотит нас, как пески поглотили египетскую цивилизацию. «Нет уж, -подумала я, – не нужна мне такая домработница. Я лучше дам ей денег, чтоб она совсем не приходила».
Я вернулась на кухню. Мне хотелось порадовать мужа, и приготовить для него что-нибудь вкусненькое, но с таким наличием продуктов сделать это было невозможно! И вторым пунктом я написала: 2.– купить продукты. Да, теперь я не просто Любочка, но и жена, и хозяйка.
Благодаря маме, я умела готовить. Правда, искусным поваром не была, но уж борщ сварить или блинчики пожарить, это запросто.
Я долго сидела посреди кухни, представляя свою новую жизнь и строя планы на будущее, когда звонок в дверь вывел меня из грёз. Не успела я подойти к двери, на пороге уже стоял Алекс, с двумя большими пакетами в руках, а за ним – гарднер Абдурахман, тоже с большими пакетами, наполненными продуктами.
– Алекс! – радостно кинулась я ему навстречу.
– Good morning, darling! Good morning… – широко улыбался Алекс, жестом показывая Абдурахману, куда поставить пакеты, – Вот, заехал в супермаркет, купил продукты. Я сам ничего не готовлю, поэтому в доме продуктов нет.
– Да уж видела, – улыбнулась я, – Хотела обед приготовить, да не тут-то было.
– Да, насчёт обеда. Одевайся, пойдём в ресторан пообедаем. Тут рядом, две минуты. Я всегда там обедаю и ужинаю.
Я позже поняла, что обедать в ресторане, коим арабы называют любую забегаловку, – намного дешевле, чем готовить дома. Плюс большие преимущества: не надо мыть посуду, а главное, сколько времени экономится!
Я быстро освоила египетские фунты и в уме переводила их на российские рубли и на доллары! Позже я сама научилась покупать некоторые продукты.
Я пожаловалась на домработницу своему мужу. Он удивлённо ответил, что она хорошо выполняет свою работу.
– Хорошо?! Это называется, хорошо по-египетски? А ковры? А окна? А нечищеная газовая плита?
– Она делает всё, что возможно. Разве она не пылесосит ковры?
– Пылесосит. Но они – грязные. Посмотри, Алекс.
– Ничего не поделаешь. Значит, надо менять их.
– Менять надо не ковры, а домработницу.
– Меня и маму она устраивает, а тебя нет?
– А меня – нет!
Через день, когда домработница пришла снова, я дала ей банку белой эмали, новую кисточку и попросила покрасить окно в ванной. Окно было маленькое. Стёкла и рамы – под вековым слоем грязи и песка.
Через пятнадцать минут девушка принесла мне банку, дав понять, что работа закончена.
– Как? Так быстро? – удивилась я.
Девушка побежала в ванную комнату, с довольным видом показывая мне работу.
Моё лицо вытянулось, а глаза округлились, увидев, что она намазала дорогущую эмаль поверх слоя песка и грязи. Стёкла мало того, что были грязными, теперь ещё и в подтёках краски. Увидев весь этот ужас, я заорала так, что она, подхватив подол своей длинной галабии, немедленно убежала прочь, хлопнув входной дверью. « Да это не домработница! Это враг какой-то! Вредитель! – задыхаясь от негодования, разговаривала я сама с собой, – Всё! Ноги её больше здесь не будет! Бездарность… Лентяйка… Неумеха», – ругалась я на неё.
Вечером, когда Алекс был дома, девушка пришла за деньгами и стала жаловаться хозяину на меня. При этом она не просто плакала, а рыдала, причитая по-арабски и кося глазами в мою сторону. Впервые у нас с мужем состоялся серьёзный диалог:
– Она говорит, что хозяйка обидела её и не заплатила денег. Это так, Любовь? – строго спросил Алекс.
– Деньги платят за работу, а не за вредительство, – парировала я, – Посмотри, что она сделала с окном в ванной. Как можно накрасить на эту грязь? Она что? Не понимает, что окно сначала нужно вымыть?! Попробуй теперь всё это отчистить! Нет, Алекс! Скажи, чтоб она больше не приходила к нам! Я не хочу её видеть! Мне не нравится, как она убирает!
– Но, Любовь… Тогда придётся искать другую домработницу.
– Не придётся! – упорствовала я, – Если я здесь хозяйка, я сама буду делать так, как мне нравится! Okay? Are you agreeing?
– Но девушка работает у нас уже не один год. Мама, когда узнает, расстроится.
– Мама, когда узнает, что такое чистота в доме, будет рада, что избавилась от этой лентяйки и неумехи.
– Но я не понял, кто будет делать всю эту чистоту?
– Я сама буду наводить порядок в доме. Я сама.
– Что? Ты сама?! Моя жена не должна работать. Я не для этого женился на тебе, Любовь моя.. Нет, нет! Это невозможно!
– А я и не собираюсь работать,– съехидничала я, – Просто я буду заниматься любимым делом и доставлять удовольствие себе, а заодно и тебе с мамой.
– Okay, – Алекс не стал продолжать бесполезный спор и, заплатив плачущей девушке деньги, выпроводил её за дверь.
Стыдно признаться, но я даже не предполагала, что в Египте цивилизация на таком высоком уровне. Я писала письма своим подругам, где подробно рассказывала о своём житье-бытье, о мусульманских традициях, о том, как живут здесь люди. Мне самой это было очень интересно, потому что здесь в Египте всё было по-другому, чем у нас в России. И это завораживало, восхищало, притягивало! День за днём я привыкала к новой жизни. Хорошо привыкать к хорошему. Мне всё нравилось, всё интересовало и удивляло! Хотелось поделиться с кем-то, поболтать, посплетничать обо всей этой жизни, особенно, с мамой… Но мама так далеко и русскоговорящих друзей у меня тогда не было.
Алекс уходил утром на работу, а в 15 часов он всегда возвращался домой, обедал и ложился спать на час – полтора. Он так привык. Это было традиционно, и менять что-либо ни у кого желания не было.
Проводив утром мужа на работу, я занималась собой и домашними делами.
Домработница больше не приходила, и я день за днём сама наводила порядок и уют в квартире. Мне это очень нравилось и доставляло огромное удовольствие. Ведь теперь это был и мой дом. А в моём доме всё должно быть так, как я хочу и к чему я привыкла с детства: чистота, порядок и уют.
За пределы квартиры выходить одной, без сопровождения Алекса мне не разрешалось. Это было не принято, да и опасно. Я только начинала знакомиться с Египтом, с его традициями, историей и культурой.
Недели пролетали, как один день. Каждую пятницу мы планировали ехать в Александрию, навестить родственников и забрать маму. Но каждый раз у Алекса были неотложные дела, и мы откладывали поездку.
Алекс звонил мне с работы по нескольку раз в день, спрашивая, чем я занимаюсь. Я думала, что он беспокоится обо мне, а он просто дико ревновал. Тогда я этого ещё не знала.
Зато со мной всегда была моя новая подруга Карина.