Глава 5. Странный разговор
Вернувшись домой, де Вильере поплелся в спальню, ничего не замечая. Когда прокурор лег в постель, то начал задумываться над сегодняшним разговором с Луизой. Неужели, он, действительно, предложил ей отдать дочь, дабы оградить ее от ужасных последствий бедности? Теперь Виктор надеялся лишь на то, что Агнесса примет это предложение. А иначе он и так завладеет ею?
Что же он нашел в ней? Почему же де Вильере так сильно возжелал эту девушку? Ведь в Париже можно было бы найти невесту и богаче. Богаче, но никак не красивее. Похоже, господину де Вильере испытывал то самое не имеющее границ чувство, что заставляет человека хотеть обладать самым прекрасным созданием на свете. Он увидел прекрасный цветок и захотел сорвать его, забрать себе. Он просто не мог не влюбиться в нее; молодая, красивая, скромная и невинная она обладала уникальной способностью – приковывать к себе чужие взгляды.
Так в чем же обвинять его? Де Вильере – лишь жертва невинных чар этой девушки. Неужели, его вина в том, что она такая красивая способна завладеть его разумом при помощи только одного взгляда? Неужели, он виноват в том, что она – совратительница с внешностью ангела? А если он не единственный, кто поддался ее чарам? Что тогда? В таком случае де Вильере был уверен, что придушит любого, кто только помыслит о ее хрупкой красоте.
– Господи, – прошептал мужчина, – почему ты создал столь неотразимое существо?
Задумавшись, прокурор не заметил, как начал погружаться в сон. Это было то самое замечательное ощущение покоя, в котором так нуждался де Вильере. Но даже во сне его не покидал образ Агнессы, призрак, что часто являлся представителю власти. Как наяву он видел пред собой эту девушку, лежащую на его кровати и зовущую к себе. Она лежала, не прикрывая наготу. Нежная улыбка, робкий взгляд и тихое, едва заметное дыхание еще больше притягивали прокурора…
Примерно в это же время Луиза решила навестить Агнессу. Удивленная тем, что дочь сама не открыла дверь, женщина зашла к ней в комнату; девушка спала тихо, как мертвая. Она лежала, обхватив руками подушку и немного уткнувшись в нее носом. Черные кудри слегка прикрывали ее красивое личико. Иногда дрожали длинные ресницы, подобные темным стрелам. Вот он, спокойный сон поистине невинного создания.
Луиза упала на колени перед постелью Агнессы, не в силах сдержать боль, разрывающую ее изнутри. Как она могла согласиться отдать свою собственную дочь человеку, который явно интересовался лишь непорочностью этого беззаботного существа. Эта девушка – ангел ни разу не знавший мужских ласк, сейчас спала, ничего даже не подозревая.
На глаза женщины навернулись слезы. Сколько горечи было в этих слезах, сколько печали в каждом вздохе! Она опустила голову, будто не желала смотреть на то, что скоро исчезнет из ее жизни. Жестокая память возрождала все чудесные моменты ее жизни, связанные с дочерью. Собственно говоря, Агнесса была единственным хорошим воспоминанием из ее молодости. Смерть родителей, долгие годы скитаний, предательство любимого человека – все это было адом, в котором приходилось жить Луизе. Но, как бы ни была ужасна ее судьба, женщина всегда находила утешение в своем ребенке, во времени, проводимом с ней. Но восемнадцать лет счастья оказались настолько короткими, что расставание стало бы для любящей матери смертельным ударом.
Раньше Луиза надеялась, что Агнесса хотя бы до девятнадцати лет не узнает о несправедливом явлении под названием «брак», а теперь? Она сама отдает ее. Женщине становилось плохо только от одной мысли о том, через что придется пройти ее дочери. Смириться с тем, что ей придется стать игрушкой в руках де Вильере, с тем, что она уже не вернется домой. И самое главное, сможет ли она принять это решение и простить когда-нибудь свою мать?
На следующее утро Луиза проснулась раньше Агнессы и решила провести один день с ней, поговорив о ее будущем замужестве. Женщина стояла на маленькой кухоньке, пытаясь что-нибудь приготовить. Вдруг в дом вбежал радостный Леруа. Его лицо буквально светилось от счастья, глаза блестели, а улыбка растягивалась, чуть ли не до ушей. Довольный он подбежал к тете, желая сообщить радостную новость:
– Тетушка, я хотел кое-что рассказать вам…
– Нет, Леруа, – перебила его Луиза, – это я хотела кое-что тебе рассказать.
Ребенок, тяжело вздохнув, сел за небольшой столик, сделав вид, что внимательно слушает ее. Вечно его кто-то перебивал, мешая ему поделиться хорошей новостью! Какое несправедливое отношение к этому милейшему ребенку! Ну, точнее, он так думал. На самом же деле это не его часто перебивали, а он вмешивался, куда не стоит. Возможно, не будь Леруа таким разговорчивым, он бы не попадался тогда Ришару и не оказался бы в кабинете у де Вильере. Но, что поделаешь, такой у него был характер.
– Леруа, – обратилась к нему Луиза, присев рядом, – как ты относишься к Агнессе?
– Я очень люблю ее. – Воодушевленно начал мальчик. – Я как раз и хотел поговорить об Агнессе. Мне нужно познакомить ее кое с кем.
– С кем? – женщина удивленно подняла бровь.
– С одним моим очень хорошим другом. Он ей понравится.
Луиза отрицательно покачала головой, давая понять ему, что это плохая идея. Леруа обиженно опустил голову, весь его блестящий план рушился о скалы строгости тетушки. Неужели, он проиграл этот бой? Нет, Леруа не из тех, кто так легко сдается! Если так не удается познакомить Андре и Агнессу, то он пойдет на хитрость и сделает это где-нибудь вне дома. Главное выманить сестру из этого ужасного заточения.
– Леруа, – сказала женщина, – я понимаю, что ты заботишься об Агнессе, но, поверь, я нашла достойного претендента на ее руку.
Его словно молнией поразило, мальчишка сидел с выпученными от удивления глазами и следил за каждым движением тети. Как так, она хочет выдать Агнессу замуж! Это же просто возмутительно! Ведь, по мнению Леруа, ей никто не подходит, кроме Андре. Ведь они бы так идеально дополняли друг друга, она такая добрая и заботливая, он – смелый и сильный, а значит, в любой момент сможет защитить ее. Они просто идеальная пара, как день и зоря! Так думал Леруа, но кто бы стал слушать ребенка?
Пока Леруа и Луиза спорили, Агнесса спала, так крепко и сладко, что походила на ангела. Лучи утреннего солнца падали прямо на ее подушку и слегка задевали ее лицо, будто боялись разбудить. В этом золотистом свете она была по-особенному прекрасна, так чиста и беспомощна; черные локоны вьющимися лентами свисали с подушки, пушистые ресницы скрывали прекрасные глаза, а алые губы были чуть-чуть растянуты в почти незаметной улыбке. Кто знал, какие сладкие сны снились ей, что за дивные мечты являлись красавице в ее богатом воображении?
Вдруг в спальню вошла Луиза. Она обреченно улыбалась, глядя на дочь, которая сегодня же должна была встретиться с де Вильере. Как больно осознавать, что твое сокровище скоро будет принадлежать другому человеку. Вслед за женщиной в комнату вошел Леруа, еще не потерявший надежду узнать, за кого Луиза хочет выдать Агнессу.
– Я же сказала, что вечером ты сам увидишь этого мужчину! – воскликнула она.
– Я, может быть, до вечера не дотерплю и умру от любопытства! – язвительно ответил мальчик.
Услышав их разговор, проснулась Агнесса. Девушка, вернувшаяся из прекрасного царства снов, вздохнув, встала с постели и недовольно посмотрела на своих родственников. Она была одета в белое ночное платье, а сверху был накинут тонкий халат. Агнесса ничуть не удивилась этому спору, только спросила:
– Из-за чего вы ругаетесь? Что-то случилось?
– Нет, – ответила Луиза, крепко сжав плечо мальчишки, – все в порядке. Леруа, оставь нас наедине.
Мальчик, разочарованно закатив глаза, вышел и громко захлопнул дверь. Агнесса вздрогнула от этого звука, пронизавшего тишину. Она, недоумевая, посмотрела на мать, та лишь улыбнулась и подошла к ней. Девушка села за стол перед зеркалом, и взяв небольшой гребень, начала медленно расчесывать волосы. Луиза все это время наблюдала за дочерью, за тем, как она всматривается в свое отражение, будто оно было реальным человеком. Как прекрасна и Агнесса и ее отражение, идеально повторявшее все черты лица красавицы, которые просто невозможно было бы ни приукрасить, ни преуменьшить. Ее лицо было как раз тем эталоном красоты и великолепия, которое считалось огромной редкостью и настоящим подарком природы.
– Агнесса, – тихо обратилась к ней мать, – я хотела поговорить с тобой. Понимаешь, ты уже не ребенок и…
Девушка повернулась и заглянула в глаза матери, прочтя в них некую скрытность. Начало разговора показалось ей достаточно серьезным и тревожным. Что же такое ужасное случилось? Луиза и так редко уделяла ей время, а серьезно они вообще никогда не разговаривали. Как же странно прозвучала эта фраза, впервые услышанная Агнессой.
– Матушка, – девушка подошла к ней, – что-то случилось? О чем ты хочешь поговорить со мной?
– Понимаешь, дитя, – женщина поправила ее локон, упавший на пухлую щечку, – люди злы и не умеют ценить красоту, особенно мужчины, они, как пауки, плетут сети обмана и лести, которые на первый взгляд кажутся правдой. И, возможно, когда-нибудь ты столкнешься с жестоким обманом. Возможно, когда-нибудь ты поймешь, о каком обмане я говорила.
По ее щекам скатились слезы. Как же тяжело рассказать об этом, но еще тяжелее представить, что когда-нибудь ее дочь станет такой же жертвой обольстительных речей какого-то мерзавца, как и она. Луиза уже сейчас начинала узнавать в Агнессе себя: эта свежая красота, свойственная лишь в юности, и этот чистый, наивный взгляд, который ни с чем нельзя спутать.
– Матушка, – девушка аккуратно придержала ее за плечо, – что с тобой?
– Ничего, все хорошо. – Она смахнула слезы. – Девочка моя, пойми, поначалу ты будешь осуждать меня и ненавидеть его, но потом поймешь, что так было лучше.
– Кого я буду ненавидеть? И за что мне осуждать тебя? – Агнесса растерянно смотрела на мать.
– Ты все узнаешь сегодня вечером, а пока выслушай меня. – Луиза постаралась успокоить дочь. – Ты еще молода, но и он не стар. Пойми, в мире всем правят похоть и разврат, но не стоит путать с ними любовь. Это куда более благородное чувство, и не надо его бояться. Любовь часто приносит боль, но когда она взаимна, боль не замечается. Просто доверяй ему и не пугайся того, что он захочет сделать с тобой.
Девушка хотела было что-то спросить, но Луиза отклонила этот вопрос, будто подумала, что она станет возражать. Женщина вышла из спальни, оставив дочь одну наедине со своими догадками, касаемо того, о ком говорила ее мать. Но как бы она не старалась разгадать эту тайну, она оставалась покрытой мраком.