© Владимир Макарченко, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Страшный подарок
Веревка тянула вверх связанные за спиной руки. Боль плечевых суставов била по мозгам, вырубая сознание. Пот заливал лицо, скатывался тяжелыми каплями по седым усам и бороде. Тихий стон прорывался сквозь плотно сжатые зубы. А глаза пытаемого холодными льдинками смотрели на обидчиков, заставляя ощущать какой-то подсознательный страх.
– Подерни еще, Сема! Долго он тут из себя будет белорусского партизана разыгрывать?! Времени уже нет!
Плотно сложенный, ниже среднего роста парень, которого назвали Семой, попытался остановить старшего:
– А не крякнет? Видок такой, что сейчас и свернет свои ласты, Макс. Может, водички плеснем?
– Не забудь соломки подстелить.
– Чего ты? Откинется, кому польза? Где мы тогда этот дорогой хлам раздобудем?
– Ладно, уговорил. Опусти его на пол. Пусть поваляется немного, помыслит остатками мозгов. А ты, старый хрен, помни: отсюда есть только одна дорожка – к месту, где ты свои сокровища зарыл. Мне бы твое гнилье до… – Он сопроводил слова много выражающим жестом. – Но заказ дали с хорошим авансом. Кому-то, знать, надо. Говорят: ты колдун знаменитый. Потомственный. Что он там, в твоих шмотках, интересного для себя выискать хочет не знаю, но платит хорошо. А это главное.
– А, если я… больше заплачу? – Тихо простонал старик. – Отпустишь?
– Гляди-ка, разговорился! – Обрадовано вскрикнул Сема. – И что ты, полутруп, нам предложить можешь?
– Денег у меня нет. Не копил я их никогда. Не нужны они мне сверх потребы. Вот силу добрую мог бы выделить каждому из вас, чтобы хватило ее с вашими занятиями покончить…
– Если нам наша работа нравится? – Вступил Макс.
– Грязным делом вы заняты. Недоброй меткой отметились. Не будет вам места среди порядочных людей.
– А ты все это поправишь?
– Поправлю. Помогу на честный путь встать.
– И вместе с голодными шахтерами касками по мостовой брякать? Или мисками возле администраций греметь? Не для нас занятие такое! Тащи-ка, Сема, за веревку. Видно, совсем оклимался, если агитировать начал.
Конец веревки, привязанный к связанным рукам старика, медленно пополз вверх. Новый стон потревожил тишину старой кочегарки заброшенного дома.
– Нелюди вы… А подарок-то я тебе, старшой, напоследок сделаю…
– Что ты можешь, труп ходячий?
– Отхожу я из мира этого… Сам себя ты убьешь сперва, а потом и найдешь то, что ищешь… Но… найдя, потеряешь…
– Слышал, Сема, что он тут нагородил? На трезвянку и не докатит. Закрепи веревку. Пусть повисит. А мы под его хруст по стакашку хряпнем…
*****
Ночь в предгорьях выплескивается густыми черными тенями, быстро пряча за скалами раскаленное солнце. Мы разожгли костер и расселись и разлеглись вокруг, чтобы с глотками ароматного чая впитывать новые и выслушивать старые рассказы и байки наших друзей. Темнота разрывалась отблесками костра, звонкими голосами и задорным смехом.
Дурманящий запах поджаренного шашлыка, шипящего на шампурах заставил всех приутихнуть, сосредоточившись на желании скорее впиться зубами в эти истекающие соком кусочки румяного мяса. В этот момент тишины за моей спиной раздался чей-то кашель. Кто-то явно стремился привлечь к себе внимание прежде, чем выйти на освещенное место.
– Кто тут? Выходи на свет, коль вышел к нам!
Из темноты к костру шагнул высокий широкоплечий мужчина в поношенных полу спортивных брюках, майке неопределенного цвета и летних сандалиях на босу ногу. Давно не стриженые волосы на голове возлегали густо седеющей копной. Сквозь глубокие борозды старческих морщин на окружающих смотрели явно молодые глаза небесного цвета.
– Кто таков? – Окликнул его мой друг Лева. – Заплутал?
– Запутал… – Со вздохом многозначительно произнес незнакомец. – Давно уже заплутал. Все дороги найти не могу…
– Что так? – Лева входил в свою профессиональную роль. Он – помощник прокурора.
– Да так уж вышло… Интересна ли вам история прохожего? Угостите чайком. Как появился, так и исчезну. Забудете про меня и будете отдыхать дальше.
– А куда путь держишь?
– Куда ноги вынесут. Я свое все получил. По полной программе, как говорится.
– Может, поделишься с нами? Чую – не простая история у тебя. – Продолжал разговор Лева.
– Нужно ли вам это? А, впрочем, почему не рассказать… Позвольте только присесть. Устал очень.
Мы потеснились, освобождая ему место на сухом стволе поваленного дерева, который служил нам общей скамейкой…
*****
– Макс! Вроде дышать перестал!
Макс плеснул в лицо старика остатки воды из бутылки и тот открыл глаза.
– Здесь я… Мне еще обещание свое выполнить надо… Дай-ка ухо, Макс… Да не бойся зазря. Руки то у меня повязаны. Да и на ноги встать не могу. Ухо дай. Для тебя говорить буду. Твоему приспешнику это слышать незачем.
Макс подошел и послушно подставил ухо к губам старика.
– Вот теперь двое вас. Зло в своем углу. Добро – в своем. Не быть миру между ними. Добро убьет зло. Сам себя убьешь – добрый злого. Вполовину все потеряешь: и жизнь, и здоровье. Прощай теперь. Вручил тебе подарок драгоценный, можно и отходить. Свое получишь… – Старик обмяк и затих. Макс перерезал веревку и они с Семой уложили тело в угол комнатушки.
– Что заказчику говорить будем? – Сема с тревогой и надеждой смотрел на Макса. – Аванс-то получили.
– Деньги вернем. С ним шутки плохи. Везде достанет.
– Ты что, Макс? Может, смоемся, пока не кинется искать? Трасса недалеко. В первую попутку запрыгнем. Не найдет! Пять тонн баксов на дороге не валяются. В хозяйстве пригодятся.
В течение суток разные машины увозили их все дальше и дальше от заброшенной котельной.
– Давай, Макс, отдохнем денек в этом городишке, а потом и распрощаемся. Две дороги – не одна. Везухи больше.
– Давай. Только найдем, где остановиться.
Вечер в кафе маленького городка вылился в прощальное застолье с обильным потреблением любимого русского напитка. Макс не помнил, как дотянул до постели и уснул.
В дверь стучали так настойчиво, словно хотели сорвать с петель ветхое дверное полотно. Вставать было тяжело.
– Кого там черт принес?!
– Участковый инспектор Галкин!
– Какого черта? Я официально зарегистрировался.
– Откройте, Борин! Вам нужно ответить на некоторые вопросы. Срочно! Или я вынужден буду сломать замок.
Макс открыл дверь и ухватился обеими руками за клокочущую болью голову.
– Что случилось?
Следом за участковым в комнату вошла дежурная по гостинице и еще какие-то люди. Стало тесно.
– Где Ваш сосед? – Участковый указывал на не заправленную постель Семы.
– А что? – Макс удивился глупости задаваемого вопроса. – Удобства-то на улице. Там, видать, и заседает…
– Ты не шути! – Милиционер начинал злиться. – Там мы бы его и без твоих советов нашли.
– И что?
– А то! Добрые люди вчера вечером нашли его остывшего с пробитой головой в овраге за городом… Кто это его? Свидетели видели рядом с ним человека внешностью и очень похожего на тебя!
– Да одежда та самая! – Утвердительно заявила какая-то дама поднимая со стула рубаху Макса.
– Где дежурная? Она скажет, что я никуда не отлучался.
Участковый оглянулся на дверь.
– Марина! Что скажешь?
– В мое дежурство он из комнаты не выходил. Мне еще Надюха наказала, чтобы я его не прозевала. Сосед-то его еще вчера, до пересмены койку сдал и ушел… Просил товарища не беспокоить. Выспаться ему дать.
– Как – вчера? – Макс недоверчиво обратился к Марине. – Я что – вторые сутки сплю?
– Разберемся! – Прервал участковый. – Продолжай, Марина.
– А что продолжать? Как заступила, он ни разу из комнаты не показался. Я пару раз заглядывала. Спал, как убитый…
– Мне одного убитого выше крыши. Говори по существу.
– Я что? Я – все! О чем еще говорить?
Толстый, с сиплой одышкой и большими залысинами на шарообразной голове мужик пробурчал от порога:
– Если он в овраг ходил, то где же глина на туфлях? Оттуда таким чистеньким не выберешься. Может, зря на мужика-то. Мало ли что старухам привиделось.
– Тебе, Степаныч, кто поручал выводы делать? – Участковый начинал злиться. – Я вас в качестве понятых! Что ты мне тут устраиваешь? Тоже мне, защитнички… Лады. Пусть в прокуратуре объясняется. Слышь, друг? Ты пока гостиницу не покидай. Да не мера пресечения! Предложение. И предупреждение!
Только оставшись один, Макс понял, что расхаживал перед народом в одних трусах. Он быстро натянул брюки и сунул руку в карман, где должна была лежать пачка сигарет. Что это?! Он извлек из кармана скомканную стопку стодолларовых бумажек. Пересчитал. Ровно пятьдесят. Этого не должно было быть. Они с Семой поделили деньги поровну еще в день приезда сюда. Что за чертовщина? Он остановился перед зеркалом. Оттуда на него смотрела довольная физиономия, чему-то странно улыбаясь. Он не мог так выглядеть. Закрыл глаза. Снова глянул в зеркало.
– Не узнаешь? – Голос раздался из зеркала. Причем, Макс мог дать голову на отсечение, что артикуляция губ отражения в зеркале (если это было отражение) соответствовала произносимым словам.
Холодный пот зудящими капельками высыпал у него на лбу.
– Не падай в обморок. Нас теперь двое. Как в рекламе «Два в одном». Такой подарок старичок-колдун на прощанье выдал. Помнишь его слова?
– Так это ты… Сему?
– А кто же еще? Он в наших карманах пошарил, денежки забрал и проститься забыл. Не правильно было так поступать. Не по дружески. Вот я его в овраге и догнал. А что ботинки чистые – все верно. Я босой был. Да и стукнул его слегка. Он не от раны, видать, больше от страху отошел в мир иной. Нет на нас убийства. А денежки я вернул. Все. Ему-то зачем?
– Как же ты там… если я здесь?
– Когда ты спишь, я свободу получаю. Пока не вернусь, ты спать будешь. Сам только узнал такое. Будем радоваться жизни попеременно. – И оно, это второе Я Макса… – Залилось противным хохотом. – Вот так… Даже не знаю, как тебя называть. Максимум, чего влепить могут – ограбление. Бабок двух прозевал. Они там что-то собирали. Надо было бы и их!
– Заткнись! – Макс запустил в зеркало пустой бутылкой из-под пива. Осколки с шумом рассыпались по полу.
Тут же распахнулась входная дверь и в проеме нарисовалась Марина.
– Не отрезвел еще?! Мебель калечить? Снова участкового звать?
Макс поводил у нее перед глазами зеленой купюрой.
– Может, участковый не нужен? Само с гвоздя сорвалось. Давно висит поди?
– Может и сорвалось… Конечно, сорвалось. – Марина согласно закивала головой, пряча купюру куда-то под блузку. – Актик составим. Дел-то! Этому зеркалу в обед сто лет. Не волнуйтесь. Может, чайку?
– Не мешало бы.
– Вы уж тут приберитесь. Обычно мы в номера не подаем. Не входит в обязанности. Но для приятного клиента… – И она исчезла за дверью.
*****
– Как же ты из этой бодяги выпутался? – Задал вопрос кто-то из сидевших у костра.
– Да, уж вынырнул… Алиби… Экспертиза была. Установили, что смерть не от травмы. Наоборот, травма при падении образовалась. Чистый несчастный случай вывели…
– А кража денег?
– Кто ж про них знал?
– Повезло тебе, мужик! Легким испугом отделался.
– Легким? Я бы так не подумал. Следом еще один случай создался, после которого окончательно решил я могилу колдуна разыскать, чтобы прощения вымолить. Тогда-то и понял я, что засыпать мне вблизи от людей никак нельзя. Иначе всякое могло случиться от второй моей половины. Так меня на прощанье старик-колдун одарил.
*****
– Нету к тебе претензий у прокуратуры. Радуйся! Но, городок наш тихий постарайся подальше объезжать. Не поверил я в твою невиновность. – Участковый распахнул дверцу УАЗика. – Хочу быстрее с тобой расстаться. Сильно много странностей наслушался. До трассы отвезу. Тридцать верст не круг. Быстрее о тебе забудем.
После всех нагрянувших за последние дни переживаний Макс внезапно уснул, как только машина вырулила за окраину городка. Странный сон встревожил до глубины души: сидит он за рулем машины и давит на педаль газа до упору, а впереди, на дороге, старик-колдун стоит, улыбается счастливо. Направил Макс машину прямо на него, смять решил.
А машина прошла сквозь старика, как сквозь пар легкий. Не заметил, как на всем ходу в дерево врезался. Уронил разбитое лицо на баранку. А тут и старик подоспел. Открыл дверцу и пальцем грозит:
– За что во второй раз решился жизни меня лишать? Разве не за прощением шел?
Тут и проснулся.
Батюшки! Машина взаправду в дерево уперлась. Лобовые стекла – в осколки. Машинально протер рукавом лицо. На рукаве рубашки отпечаталось сплошное кровяное пятно. Глянул в зеркало заднего вида, а там опять эта мерзкая рожа. Ни одной царапинки. Смотрит победителем.
– Возгордился мент! Не согласен он, видишь ты, с решением прокурорским. Свои меры принять надумал. Ничего! Проучил его слегка. Так ему врезал, что вытолкнуть из кабины ничего не стоило… Только, неудачная поездка вышла. Слишком рано ты просыпаться решил. Вот, в дерево и врезались.
– А что с участковым, тварь?!
– Выбирай слова! Себя, ведь, оскорбляешь! Откуда мне знать, что с ним. Нас километров пять разделяют…
Макс выбрался из машины и побрел в обратную сторону. Может быть еще есть надежда помочь инспектору. Неплохой же парень. Другой бы выставил его из городка пешим ходом, а этот подвезти до трассы взялся. Надо помочь. В голове вертелось с надеждой: «Только бы жив был! Только бы жив…» По времени пора бы уже участковому и объявиться на дороге. Ни встречно, ни попутно никто не проезжал. Знать, подсесть было не к кому. Куда же девался то? Увлеченный своими мыслями, не заметил, как со стороны стоявшего на обочине куста метнулся к нему человек. Поваленный лицом на землю, он не сопротивлялся, когда чьи-то умелые руки застегнули на запястьях его рук холодные металлические браслеты.
– Так-то надежней будет! Знатно ты меня за все отблагодарил. – Машина где?
– Там, впереди. В дерево она врезалась…
– Вот отчего у тебя рожа разукрашена. Пошли смотреть, что сделать сможем. Повезет, на ней назад доберемся. Теперь-то уж надолго к нам пожалуешь. Покушение при исполнении…
– Не покушался я!
– Все вы так поете, когда жареным пахнет.
– Не делал я этого. А чтобы поверил мне, я по другому случаю в сознанку пойду. Есть на мне кровь. Только не твоя. Выслушай только.
– Валяй, сочиняй. Время есть.
Макс выложил ему все свои злоключения.
– Хотелось на халяву бабок срубить. А порубил жизнь свою… – Закончил он исповедь.
– Складную байку ты мне рассказал. Не поверил бы, когда бы не было ориентировки из области, что возле старых развалин нашли потерявшего сознание старика. Очевидно со зверем каким в лесу встретился. Толи знахарь какой, толи – колдун. Выходит – вы тем зверем были и старика так помяли. Не знаю, выжил ли старик. Писали в реанимацию его поместили. Коль не оговорил себя, то точно в наших краях на несколько лет загостишь…
– Пусть так. Мне бы старика увидеть.
– А как иначе? Обязательно увидишь. Он тебя опознавать будет, коли на ноги встанет.
– Очень хочу, чтобы встал!
– А что с твоим двойником делать будем?
– Поймать бы его надо…
*****
– Ну и как? Отловили? – Лева подал пришельцу еще одну кружку с чаем.
– Какой там! Машина, правда, не совсем сдохла. Мы до городка часа за два добрались. Мне совсем худо стало. На ногах стоять не мог. Участковый меня в медпункт завез, а там скорую вызвали и в больничку отправили. Сумел я уговорить участкового, чтобы возле меня постоянно кто-то был. Вдруг, засну и новые гадости на мою шею понавешаются. С недоверием, но просьбе внял. Послал со мной работника с наказом глаз с меня не спускать.
Нашпиговали меня там какими-то жидкостями, раны обработали, в палату отвели. Там еще кто-то был, одеялом укрытый. Только не успел я разглядеть – кто. До подушки дотянул и скис. Как в яму провалился.
Крик меня разбудил. Как силы позволили, вскочил я с кровати. Гляжу, на полу милиционер лежит. Не шевелится. А над соседней койкой пистолет в воздухе дергается из стороны в сторону. Чья-то старческая рука что-то невидимое пониже пистолета сжимает и вслед за ним туда-сюда. Словно за хвост держит. Но ничего не видно. Вдруг, знакомый старческий голос:
– Зеркало со стола возьми! Гляди в него!
Схватил я зеркало и, только глянул в него, все понял. Мой горький подарок там отражается. Физиономия злая. Пистолет в руке. Все норовит в старика прицелиться да курок нажать.
– А теперь верши, что тебе наказывал!
Не знаю как что вышло, только перехватил я руку своего двойника, сжимавшую пистолет, развернул ствол ему в лоб и курок спустил…
Участковый не скрывал своей радости, видя мое пробуждение.
– Сестра! Сестра! Очнулся!
Тут же в дверь вбежали две женщины в белых халатах.
– Вот и славненько. Очнулся, миленький. – запричитала одна из них и стала осматривать Макса и ощупывать его тело. – Тут больно? Это хорошо. Это – очень хорошо. Молодость свое берет. Все у тебя нормально будет. Как ты нас напугал! Неделю в коме. Вроде и причин особых не было!
– А где мой сосед?
– Какой сосед? Ты один, родной, в палате был. Правда, еще милиционера на дежурство определяли. Но он слабак оказался. От вида крови в обморок решил упасть. Даже шишак себе набил.
– Если бы только шишак. – Участковый недовольно махнул рукой.
– Он с перепугу еще и из пистолета пальнул. Почудилось, что кто-то его по голове ударил. А кто его ударить мог, когда вы в палате всего вдвоем-то и были? Правда, ты – толи без памяти, толи во сне. Привиделся же тебе сосед по койке в одноместной палате. – Он многозначительно подмигнул мне. – Думаю, все на лад пойдет. Да! Чуть не забыл! Старичок-то, о котором ты мне рассказал, он выздоровел. Удивился, когда я твою историю ему пересказал. Выдумщиком тебя обозвал. Но, просил передать, что разыскать тебе его надобно. Ждет он тебя. Какую-то вещь показать обещал. Сказал, что ты знаешь, о чем речь.
У же от двери участковый оглянулся.
– Что это с тобой, паря? Глянь в зеркало… Ты же на глазах постарел!
Макс взял зеркало. С холодного глянца стекла на него смотрело морщинистое лицо много пережившего пожилого человека. Густые пряди волос щедро украсила седина.
– Я найду его! Обязательно найду.
– Адресок, верно, знаешь?
– Не заплутаю!
*****
– Вот так, дорогие мои незнакомцы, достался мне этот страшный подарок. Теперь избавиться от него хочу. Если…
Что он подразумевал под своим «если», Макс не договори.
Поблагодарив за чай, он растворился в ночных чернилах.
– Странный человек. – Отметил Лева. – Могло ли такое быть? Очевидно, присочинил…
Но, мне почему-то захотелось поверить этому случайному прохожему. Потому и поделился с вами.