Тайны «великолепной пятерки»
В сентябре 2015 года на прилавках лондонских книжных магазинов появилась новая книга автора Эндрю Лоуни под заголовком «Сталинский англичанин. Жизни Гая Берджесса».
Читателям этой монографии, посвященной одному из, казалось, наименее подходивших для разведывательной работы членов «Кембриджской пятерки», предложена новая версия роли Гая Берджесса в шпионской дуэли двух выдающихся разведок минувшего столетия – британской и советской.
Действительно ли это «новое слово» о великой «кембриджской пятерке» и роли в ней Гая Берджесса? Думаю, и да и нет. Берджесс действительно всегда вызывал всеобщее восхищение и интерес, поскольку был самым внешне привлекательным, самым образованным, самым талантливым, самым остроумным и самым влиятельным человеком среди кембриджских «апостолов». Не в последнюю очередь благодаря наличию у него обширных связей во всех ключевых слоях английского общества.
Неожиданных и интригующих заявлений о нем в книге Лоуни действительно немало, в том числе и сенсационных. Во всяком случае, на взгляд дилетанта. Взять, к примеру, хотя бы утверждение автора о том, что именно Гай Берджесс был главной и доминирующей фигурой в «Кембриджской пятерке», а не Ким Филби, как принято было считать уже много лет.
Или заявление Лоуни о том, что его авторское расследование позволило установить еще одного (неизвестного доселе), «шестого члена „пятерки“» (то есть теперь уже «шестерки» агентов) – Уилфрида Манна. Этот британский ученый-физик по прозвищу «Атомный человек» работал над созданием ядерного оружия, но не только на англосаксов, но и на русских.
Гай Берджесс (1911–1963)
Свое расследование по теме, как утверждает Лоуни, он вел ни много ни мало целых 30 лет (!). И должен признаться, я приложил к нему руку. Оказал автору пусть минимальное, но содействие (по его просьбе) в поиске в России документальных материалов к его книге.
Такое многолетнее упорство британского автора и его неподдельный интерес к теме вызывают заслуженное уважение. Тем более что Эндрю Лоуни, по собственному его признанию, делал это, что называется, на собственный страх и риск, не будучи профессиональным историком или писателем. Ведь Лоуни известен в Лондоне как авторитетный литературный агент, но не как писатель-документалист или историк разведки, вроде небезызвестных Найджела Уэста или Кристофера Эндрю.
Между прочим, мы познакомились с ним как раз в начале его творческого пути. Кстати сказать, в этом смысле мы с ним, что называется, «одной крови». Ваш покорный слуга тоже около 30 лет назад начал заниматься расследованиями в области истории разведки из-за простого человеческого любопытства, увлекшись тайнами и секретами загадочного мира шпионажа.
Но вернемся, однако, к истории «Сталинского англичанина».
Вожак
Предлагаю начать с главной, наверное, темы книги – с переоценки той роли, которую играл Гай Берджесс в «кембриджской пятерке». Что конкретно утверждает автор в этой связи, с чем вы готовы или не готовы согласиться из его выводов?
Давайте рассмотрим факты и аргументы автора. Он, например, утверждает, что Берджесс был лидером «пятерки». Какое обоснование этому выводу он приводит? Напоминает, что именно Берджесс первым приехал в 1934 году в СССР главным образом для того, чтобы своими глазами увидеть разницу двух систем, двух государственных устройств – советского и фашистского. В Москве он встретился с Осипом Пятницким, руководителем отдела международных сношений Коминтерна, ведавшим нелегальной заграничной партийной агентурой. Здесь и была достигнута принципиальная договоренность о привлечении Гая к сотрудничеству с советской разведкой. Это известный исторический факт. И он неоспорим.
Лоуни также утверждает, что именно Берджесс рекомендовал для вербовки Энтони Бланта и Джона Кернкросса – двух знаменитых членов «кембриджской пятерки». Что ж, и с этим не поспоришь. Это факт.
Далее автор заявляет, что Берджесс до прихода в Форин-офис (МИД Великобритании) фактически работал «тройным» агентом, выполняя задания не только лондонской резидентуры русских, но и британских служб разведки (МИ-6) и контрразведки (МИ-5), что позволяло ему быть исключительно полезным и эффективным агентом для Москвы.
Кроме того, именно он предложил своим знакомым в МИ-6 взять к себе на работу Кима Филби, что и было сделано. Что ж, и с этим не поспоришь.
И все же… утверждать на основании этих фактов, что именно Берджесс был первым номером в «кембриджской пятерке», я бы все-таки не взялся. Рассекреченные еще четверть века назад некоторые архивные материалы КГБ по кембриджской разведсети дают детальную и конкретную информацию о важности и полезности сведений, полученных Центром от каждого из членов «великолепной пятерки».
Замечу лишь, что Ким Филби при профессиональном анализе этой информации выступает как явный лидер по совокупности всего того, что было им сделано почти за три десятка лет работы на советскую разведку. Берджесс находился «в поле» наполовину меньший срок, чем Филби, – и это обстоятельство тоже никак нельзя сбрасывать со счетов.
Конкурентом Киму из числа «великолепной пятерки» (да и то только в годы войны) можно было бы считать, на мой взгляд, лишь Джона Кернкросса. Поток информации, полученной от него из британского центра дешифровки в Блетчли-парк, был, пожалуй, самым ценным приобретением для Москвы. Англичане, как известно, раскрыли тайну шифра германской «Энигмы», но не спешили делиться с нами полученными секретными сведениями. А они содержали в себе, в том числе, планы и указания Берлина командованию вермахта на местах по ведению военных действий. Знать о них заранее было залогом успеха для боевых операций Красной армии на фронтах Великой Отечественной войны.
И все же Гай Берджесс – и это общепризнано – был исключительно талантливым человеком и незаурядной личностью. Его потенциальные возможности как разведчика были великолепны. Да и перспективы его использования казались безграничными. Этого не отнять.
Берджесс действительно был фантастически интересен для Центра. Но таланты любого человека, а разведчика тем более, далеко не всегда удается использовать в полной мере. Тем не менее личность и судьба Берджесса, словно магнитом, продолжают привлекать к себе интерес как писателей, так и читателей. К сожалению, не российских. Увы, но в нашей стране книги о нем не писались и не издавались. Из всей «великолепной пятерки» у нас вышли лишь биографические книги о Киме Филби (Николая Долгополова в 2012-м и самого Филби в 1997-м) и об Энтони Бланте (Виктора Попова в 1995-м).
Книга Эндрю Лоуни
Работа же Эндрю Лоуни – это уже третья книга о Берджессе, вышедшая в Англии после монографий Тома Драйберга (1956) и Майкла Холцмана (2012). Это не считая многих театральных пьес, телевизионных, художественных и документальных фильмов о нем, вышедших за последние полвека в Великобритании. И если уж этой темой теперь увлечены непрофессиональные историки, то интерес к личности Берджесса, судя по всему, продолжает неуклонно расти. Равно как и симпатии к нему.
И все же, повторяю, спешить с выдвижением Берджесса в вожаки «пятерки» я бы не стал. Хотя бы еще и потому, что вожака в ней вообще не было. Руководство осуществлял резидент советской разведки, работавший по приказам из Центра. Каждый из членов сети вел свою собственную «игру», совместных операций не планировалось.
Кроме того, у «Сталинского англичанина» были и серьезные недостатки, доставлявшие беспокойство Центру, – «особенности» в поведении, которые не шли на пользу работе. И дело здесь вовсе не в гомосексуализме Берджесса, как полагают многие. Были и куда более веские основания для беспокойства у кураторов из Центра. Склонность к эксцентричности, выпивке, неосторожность в действиях, скандальность и болтливость – эти далеко не лучшие черты характера Берджесса порой ставили его тайную работу на грань срыва. При оценке разведчика такие особенности характера человека нельзя не брать в расчет.
Кто шестой?
Накануне выхода в свет своей книги Эндрю Лоуни выступил с сенсационной статьей в лондонской «Мейл он санди», заявив, что знает «шестого» члена кембриджской сети, о котором расскажет в «Сталинском англичанине». Имя его – Уилфрид Манн, по прозвищу «Атомный человек». Эту новость подхватили многие британские издания.
Вот версия автора Эндрю Лоуни.
Работая в Англии с архивными документами, он нашел дневник сэра Патрика Рейли. Эти дневниковые записи должны были стать основой для мемуаров, но их так и не издали. Видимо, воспоминания этого человека показались слишком откровенными для цензоров из спецслужб.
Сэр Патрик был заметной фигурой в британской разведке и дипломатии. В годы Второй мировой войны – личный секретарь шефа МИ-6 сэра Стюарта Мензиса, позднее, в конце 40-х, сам – руководитель Объединенного комитета по разведке, а далее, в конце 50-х – посол Великобритании в Москве.
Так вот, в дневниковых записях Рейли, хранящихся в библиотеке Бодлена в Оксфорде, Лоуни обнаружил любопытное откровение. В своих заметках сэр Патрик утверждал, что на кембриджскую троицу шпионов – Филби, Маклина и Берджесса – работал британский физик-атомщик Уилфрид Манн. В московском Центре он был известен под оперативными псевдонимами «Малоун» и «Бэзил».
По данным, собранным Эндрю Лоуни, Манн был завербован советской разведкой в Лондоне еще в 1930 году в возрасте 22 лет. Выпускник Имперского лондонского колледжа Манн получил докторскую степень по физике в 1931 году.
Затем молодой ученый был приглашен на работу в британском, а позднее – и в американском атомном проектах. В годы войны стал сотрудником МИ-6 и был направлен в США в качестве британского офицера связи в рамках Манхэттенского проекта. Друзья в ту пору называли его Atomic Man – «Атомный человек».
Офис Манна в годы службы в английском посольстве в Вашингтоне соседствовал с кабинетами Филби, Берджесса и Маклина. И он снабжал последнего оперативной информацией по Манхэттенскому проекту, а также помогал с анализом и интерпретацией всей технической разведывательной информации для московского Центра по американскому атомному проекту.
«Шестой» – Уилфрид Манн
Лоуни нашел подтверждение этим сведениям из разных источников. Их он приводит в своей книге. И делает вывод: Манн был «шестым человеком» в кембриджской группе.
По данным Лоуни, «Бэзил» был выдан Западу как советский агент в 46-м году израильтянами. Через два года его раскрыли американцы благодаря знаменитой операции «Венона» – программы контрразведки США по расшифровке советских шифрованных донесений. Вследствие этого Манн попал в «обработку» американской контрразведкой и был вскоре перевербован. В 49-м он уже начал работать на ЦРУ, поставляя в московский Центр дезинформацию.
Манн получил американское гражданство в 1959 году. В 82-м написал книгу воспоминаний, в которой рассказал о своем знакомстве с «кембриджской троицей», но ни словом не обмолвился о своей разведывательной работе на Москву. От любых попыток обвинить его в шпионаже категорически отказывался, как и от многочисленных просьб дать интервью прессе.
Думаю, что в данном случае речь скорее идет об одном из атомных шпионов, а не о шестом члене кембриджской группы. Такой поворот, наверное, ближе к истине. И вот почему, судите сами. Дата вербовки Уилфрида Манна (1930) и место учебы (Лондон, Имперский колледж), указанные Лоуни, ни по времени, ни по месту не подходят для кембриджской операции советской разведки. Наши резиденты в Англии в середине 30-х годов – Рейф, Дейч и Орлов – формировали эту группы из выпускников Кембриджского университета. Всего в ней было, как я уже упоминал, 17 человек. Поименный и полный список этой группы по-прежнему является государственной тайной.
Но были и другие разведгруппы в ту пору, созданные советской разведкой на «Острове», например оксфордская. О ней до сих пор вообще практически ничего не известно. Ведь не случайно говорят, что история разведки – это история провалов. Мы знаем лишь то, что стало достоянием гласности вследствие предательства или провала разведчика. Об успешных операциях и агентах, не расшифрованных противником, нам знать не дано.
Теоретически Манн вполне мог быть членом одной из нелегальных атомных резидентур советской разведки. Они активно работали в США, Англии и Канаде в 1940-50-е годы. По некоторым данным, число наших агентов в них шло не на десятки, а на сотни человек.
Так что тот факт, что Манн оказался завербован нашей разведкой, был знаком и сотрудничал с Дональдом Маклином, еще не значит, что он входил в состав кембриджской разведгруппы.
Блат для шпиона
В последние годы в связи с именем Гая Берджесса неизменно возникает упоминание о каком-то тайном замысле советской разведки ввести его в дом Черчиллей.
Племянница Черчилля Кларисса
Наверное, речь идет о задании Центра соблазнить племянницу премьер-министра Уинстона Черчилля Клариссу, которую Берджесс достаточно хорошо знал. Гай получил это задание в 40-м году. Клариссе было 20 лет. А ему тогда первому из «Кембриджской пятерки» удалось проникнуть в английскую разведку МИ-6, в управление «Д», занимавшееся пропагандой и подрывной деятельностью. Там он продолжил карьеру разведчика в качестве журналиста под крышей Объединенного комитета по радиовещанию, проще говоря – Би-Би-Си. Убежденному гею, Берджессу, наверное, трудно было преуспеть в качестве женского угодника.
Успех этой операции, по соображениям Москвы, мог обеспечить ее агенту надежное прикрытие в разведывательной деятельности. Но, несмотря на настоятельную рекомендацию Центра, Берджесс не слишком старался преуспеть в роли Ромео. В итоге задание это так и не было выполнено. И Кларисса уже много позже – в 1952 году – вышла замуж за соратника своего дяди и будущего премьер-министра страны сэра Энтони Идена.
Кларисса, а теперь уже графиня Эйван, в свои 95 лет до сих пор здравствует и несколько лет назад даже выпустила книгу мемуаров «От Черчилля до Идена». В ней, правда, ни слова не сказано о романе со «Сталинским англичанином».
Личное дело агента «Медхен» (псевдоним Гая Берджесса) в архиве Службы внешней разведки РФ по-прежнему остается под грифом «совершенно секретно». Значит, об этом заказном романе, о тайной операции НКВД и ее невыполнении мы еще нескоро узнаем.
Но Берджесс тем не менее добился благосклонного отношения к себе премьер-министра страны. Вместо Клариссы он решил получить «прикрытие» непосредственно от самого сэра Уинстона. Их первая встреча состоялась еще 1 октября 1938 года, на следующий день после возвращения из Мюнхена в Лондон британского премьера Невилла Чемберлена, привезшего Англии «мир» с Гитлером.
И Черчилль, и Берджесс ненавидели Гитлера и презирали Чемберлена. И это сближало их, хотя Берджесс был на 40 лет моложе своего визави. Они провели за виски и разговорами целый день в доме Черчилля в Чартвелле. И подружились. Сэр Уинстон был в восторге от знакомства с замечательным молодым человеком, которого он впоследствии расхваливал друзьям и знакомым при первом удобном случае. При расставании Берджесс получил в подарок книгу речей Черчилля и «карт-бланш» на визиты к нему при малейшей на то необходимости. Это был знак наивысшего уважения и расположения сэра Уинстона, которым он мало кого жаловал.
В архиве Би-Би-Си сохранились записи бесед Черчилля с Берджессом. Они и сейчас представляют немалый интерес. Думаю, что отдельные сообщения об этих встречах, но составленные в совершенно ином ключе, получал и резидент НКВД в Лондоне, а через него, естественно, и московский Центр.
Опальные друзья
В последние годы британские архивы рассекретили ряд материалов, касающихся работы «кембриджской пятерки». И они упоминаются в книге Лоуни. Например, дневники одного из руководителей британской контрразведки Гая Лидделла стали доступны для историков в 2012 году.
Страницы из дневника Гая Лидделла
Лидделл был другом и коллегой Берджесса и Бланта по совместной работе в МИ-5. Бедняга серьезно пострадал из-за этой дружбы, попав под подозрение «ловцов шпионов». Правда, не он один. И Роджер Холлис, шеф МИ-5, и его зам, Грэм Митчелл, – все они оказались «под колпаком» своих коллег по работе, лишились должностей и были обвинены в измене. Лидделла с подачи известного писателя и историка разведки Джона Костелло вообще какое-то время считали «пятым человеком» в кембриджской группе. Тогда – в 70-е годы – еще не было раскрыто имя пятого кембриджца Джона Кернкросса. Но дневник Лидделла интересен, на мой взгляд, лишь для понимания той степени растерянности и бессилия, в котором оказались британские спецслужбы в самый разгар «холодной войны», пытаясь противостоять советской разведке.
Недавно были положены в открытый доступ и воспоминания Энтони Бланта. Как известно, он дружил с Берджессом еще со студенческой скамьи. Эти мемуары, по мнению некоторых историков, были подвергнуты цензуре. Их открыли для читателей шесть лет назад. Рукопись мемуаров хранилась к тому времени в Британской национальной библиотеке уже четверть века. Ее передал в июле 1984 года (через год после смерти автора) анонимный даритель, пожелавший остаться неизвестным. Однако он выставил одно условие: доступ к мемуарам должен быть запрещен в течение 25 лет.
Воспоминания Бланта власти в Англии ожидали с нескрываемым беспокойством. Вдруг опять всплывет нечто скандальное. Но, как выяснилось, опасения были напрасны. В рассекреченных материалах автор говорил в основном о своих эмоциональных переживаниях, писал много лестного о своем друге Берджессе, но не приводил никаких деталей собственной шпионской активности. Многим это показалось странным. Возникло предположение, что мемуары Бланта были, как говорят англичане, «doctored» – подвергнуты цензуре. Думаю, все много проще. Вряд ли вообще следует рассчитывать найти нечто особо секретное и скандальное в дневниках разведчика. Для такого поиска нужны иные источники.
Тайны смерти
В публикациях британской прессы последних лет о Гае Берджессе нередко упоминается его тайная записка, переданная премьер-министру Гарольду Макмиллану во время его визита в Москву в 1959 году. По ее поводу распространялись разные версии и толкования.
В биографии Берджесса действительно немало эпизодов, которые до сих пор будоражат умы историков. Записка, тайно переданная Макмиллану, – один из таких загадочных эпизодов. И Лоуни в своей книге не мог обойти его вниманием.
Первой об этой записке написала лондонская «Дейли телеграф» в 2007 году после того, как сама записка и сопутствующие ей правительственные документы были рассекречены в государственном архиве в Кью. Я приведу в оригинале и русском переводе наиболее значимый отрывок из этой записки. Берджесс написал премьер-министру Макмиллану следующее:
«I will not make embarrassments for Her Majesty’s Government if they don’t make them for me. I will give no interviews without permission. I was grateful in the early days that Her Majesty’s Government said nothing hostile to me».
«Я не нанесу никакого вреда правительству Ее Величества, если оно сделает то же самое в отношении меня. Я не стану давать никаких интервью без разрешения на них. Я благодарен за то, что правительство Ее Величества никогда до сих пор не высказывалось враждебно в мой адрес»
Поясню: речь в записке шла о возможности и гарантиях безопасной для Берджесса краткосрочной поездки в Англию, чтобы навестить больную мать. Она фактически была при смерти, и сын просил разрешения проститься с матерью. Записка была передана премьеру конфиденциально через члена английской делегации. И судя по всему, и глава правительства Великобритании, и генеральный прокурор страны были готовы пойти навстречу Берджессу и не подвергать его судебному преследованию, если он пожелает вернуться на родину, чтобы увидеться с матерью. Однако ответа на просьбу так и не последовало.
Комментарии по этому поводу различны. По мнению одних, Берджесс действительно хотел приехать ненадолго в Лондон, чтобы повидаться с мамой (она, к сожалению, вскоре скончалась, так и не простившись с сыном). Берджессу, естественно, были нужны соответствующие гарантии со стороны руководства Великобритании, которые он не получил.
Другие считают, что это была плохо завуалированная попытка бегства из СССР, на которую руководство КГБ никогда все равно не согласилось бы. Так или иначе, Берджесс ответа на свою просьбу не получил и в Лондон не поехал. Позиции же сторон, занятые тогда в этом вопросе, до сих пор неясны. Однозначно комментировать их сложно.
Годы жизни Берджесса в Куйбышеве и Москве – наименее документированный отрезок его жизни. Дело в том, что с этим периодом времени связано слишком много домыслов. И явно не хватает достоверной информации. Но получить ее совсем не просто. Жизнь Берджесса в Советском Союзе остается во многом тайной за семью печатями. Даже смерть разведчика из-за пресловутой секретности обросла ворохом сплетен и версий.
Многие пишут, что Берджесс умер в Москве от сердечной недостаточности. Это официальная версия. Но есть и неофициальная, и не одна.
Летом 1963 года Берджесс отдыхал в Самарканде. Когда он вернулся, друзья его не могли узнать. Лицо опухло, волосы поредели. Его положили в клинику Вишневского. Там у Гая случился сердечный приступ. Но, невзирая на требования врачей, он продолжал курить (до трех пачек сигарет в день) и пить свой любимый армянский коньяк…
Гая де Монси Берджесса не стало 30 августа 1963 года всего-то на 53-м году жизни. Некоторые тогда (да и сейчас) полагали, что английская разведка, которая в свое время рассматривала вопрос о ликвидации Филби, в равной степени могла иметь отношение и к устранению Берджесса. По заданию из Лондона ему могли, например, подсыпать в еду яд отложенного действия, который спровоцировал сердечный приступ и последующую смерть.
Почему? Зачем это было делать? Поговаривали, что Берджесс мог нанести британской элите серьезный урон в случае своей поездки в Лондон, скажем, для встречи с близкими. А такой поворот в его судьбе после упомянутой мною тайной записки Макмиллану не исключался.
Гай Берджесс располагал обширным компроматом на британскую верхушку. И у спецслужб Великобритании было достаточно оснований опасаться его разглашения. Ведь некоторые известные Берджессу тайны «сильных мира сего» касались не только членов правительства и руководства страны, но и монарших особ Дома Виндзоров. А это уже святая святых для британской службы безопасности.
Но была и другая версия. Те, кто знал о лаборатории Майрановского, занимавшейся в свое время разработкой ядов и токсинов для спецслужб, считали, что Берджесса убрали не британцы, а наши по приказу сверху. КГБ якобы потерял доверие к Берджессу и хотел исключить любые возможности контактов своего бывшего агента с его родными или близкими, боясь предательства с его стороны и разглашения секретной информации.
Но все это лишь домыслы. По мнению большинства, Берджесс сам укоротил свой век, откровенно злоупотребляя алкоголем и курением. На мой взгляд, в данном случае конспирология неуместна. Однако слухи живучи. А историки, писатели и журналисты – народ дотошный. Словом, пока архивы молчат, поиск истины продолжается.