Глава 1
Оперативники
Слишком многое еще недоступно нам в этом мире, так стоит ли притворяться, что мы все понимаем?
– У меня дежавю.
Старший оперуполномоченный Карепанов сжал пальцами переносицу и закрыл красные после ночного дежурства глаза.
– В смысле? – его напарник лейтенант Илья Гаврюшкин, всего полгода работающий с Карепановым, боролся с подкатившей к горлу тошнотой и старался не смотреть на обезглавленное тело на полу.
– Да пару лет назад так же точно начиналось, – пояснил тот, – разве что в роли потерпевших бомжи выступали да раскиданы были по всему городу почти. А так один в один – башка отдельно, тулово отдельно, собирай не хочу. Кстати, здесь еще хоть башка рядом лежит, а тогда вообще безголовых находили.
– Так, может, того… опять? – предположил осторожно Илья.
– Если бы, – вздохнул Карепанов, убирая от лица руку, – но, увы, это что-то новенькое. У меня с тем делом, правда, не только негатив связан. Сын мой как раз благодаря тем трупам, если можно так сказать, всерьез увлекся единоборствами. Руководитель «Каскада» у нас тогда подозреваемым проходил.
У Ильи вытянулось лицо:
– Не понял.
– Бывают, Илюха, и у нас осечки. Чуть невиновного человека под убойную статью не подвел, каюсь. Но, слава богу, разобрались. А пацан мой теперь на него как на икону смотрит. Ладно, отвлеклись. Что думаешь по трупу?
«Думать по трупу» Илья не хотел – тошнота становилась все сильнее, и он чувствовал, что если бросит еще хотя бы взгляд в сторону обезглавленного тела, точно вывернется наизнанку. И будет ему мучительно стыдно перед Карепановым за собственную слабость. Труп же, как нарочно, так и маячил перед глазами. Особенно отсеченная голова с полузакрытыми глазами, откатившаяся от тела почти к самому балкону.
– Почему у него меч в руке? – стараясь подавить тошноту, спросил Илья.
– Да черт его знает. Убийца вложил, скорее всего. Правда, непонятно зачем. Если следы заметал, то оригинально слишком.
– А не мог он себе того… сам?
– Что? Голову отсечь? Да ну, – с сомнением протянул Карепанов, прикинув что-то.
– А все-таки? – не отставал Илья, которого стало меньше тошнить, и он почувствовал прилив энергии. – В порядке бреда мы не можем такую версию отработать? Проконсультироваться у медиков?
– Если только в порядке бреда. Но времени у нас, как ты понимаешь, на это нет. Поэтому давай-ка займемся более реальными версиями.
– Убийство с целью ограбления?
– Ограбить тут вполне реально, – почесал в затылке Карепанов, обводя комнату взглядом, – ты посмотри, сколько ценностей. Я такое видел только однажды, и опять-таки в связи с делом об убийствах бомжей. Есть у нас в городе крупный коллекционер старинного самурайского оружия, он же руководитель клуба «Каскад» Александр Михайлович Сайгачев. Так вот, у него в квартире – музей. Здесь, конечно, в разы меньше, но все же… Что-то мне подсказывает, что придется консультироваться у Сайгачева. Больше никто в нашем городе в этой японской мишуре, как мне кажется, и не разбирается.
– А зачем в ней разбираться? – не понял Илья.
Карепанов снова устало зажмурился и пробормотал:
– Потому что надо понять – есть ли здесь что-то ценное или куплено все на китайских развалах тысячи по три за предмет, понимаешь? Ты, к примеру, можешь сказать, какой мастер вон тот меч выковал? – показал он пальцем на укрепленный в пазах катана-какэ меч в лаковых расписных ножнах.
Илья подошел ближе, стараясь не смотреть на труп хозяина, и постарался извлечь оружие из ножен, но не смог.
– Видишь, – хмыкнул Карепанов, – ты даже взять его не можешь. А Сайгачев сразу скажет, чья работа, какого века и, возможно, кто владел мечом до его последнего хозяина.
– Я так понял, что вы с этим волшебником сами разговаривать будете? – оставив попытки вынуть меч из ножен, спросил Илья.
Карепанов не ответил. Встречаться с Сайгачевым он не особенно хотел, чувствовал, что тот до сих пор не простил ему несправедливых обвинений в серийных убийствах бомжей. Нет, вслух невозмутимый одноглазый самурай не произнес ни слова о той истории, однако Карепанов всякий раз чувствовал тщательно скрываемую неприязнь. Можно, конечно, попробовать привлечь жену Сайгачева, но эта идея тоже не была успешной на сто процентов. Маленькая, хрупкая с виду Александра Гельман-Сайгачева гораздо сильнее, чем ее муж, злилась на Карепанова и даже не трудилась это скрывать. Именно благодаря ей и было раскрыто то самое громкое преступление, именно Александра смогла вычислить убийцу и даже ухитрилась обезвредить его, удивив видавшего виды Карепанова. Он потом ездил к ним домой, чтобы вернуть один из вещдоков и просить прощения, и вроде бы разговор прошел мирно и почти дружелюбно, но то, что в доме Сайгачевых ему не рады, Карепанов усвоил четко. Возможно, будет лучше, если Илья, не имевший никакого отношения к прошлому расследованию, поговорит с Александром Михайловичем и попросит проконсультировать.
– Знаешь, я о чем подумал? А поезжай-ка ты к Сайгачеву, адрес я дам и машину тоже – они за городом живут, в поселке.
– Может, проще вызвать к нам?
И тут Карепанов понял, что это бесполезно. Надо ехать самому, это будет куда проще, чем инструктировать Илью, как следует себя вести в доме криминального авторитета Ефима Гельмана по прозвищу Фима Клещ. Да и вряд ли тамошняя охрана встретит молодого опера с распростертыми объятиями и накрытым столом. А Карепанова они все-таки знают…
Но поездка сорвалась. Позвонив Сайгачеву, Карепанов выслушал вежливый, но холодный отказ и предложение встретиться в кабинете оперуполномоченного через пару дней.
– Как хотите. Если вам удобнее подъехать ко мне, давайте так и сделаем, – согласился Борис Евгеньевич, в душе довольный, что не придется тащиться в загородный поселок на своей машине.