Шервудский лис. 3 (Сергей Минашкин)

3

Она бежала в лес со стороны Ноттингема, быстро, насколько это возможно, перебирая босыми, сплошь в ссадинах, ногами. На её виске сечение, вокруг которого была запёкшаяся кровь, на ней была только лишь мужская рубашка-туника, доходившая почти до колен. Её преследовали. Преследователей было пятеро, одетых в легкие латы городской стражи и они настигали. Девушка уже было вбежала в лес, но углубиться в него, а тем более скрыться не успела. Её догнали. Стражник навалился сзади всем весом и повалил наземь, остальные были уже близко. Повернул её на спину, пытаясь сорвать с неё рубаху. Жертва сопротивлялась, кричала, но шансов у неё не было, да и что могла противопоставить ему, вооружённому стражнику, к которому уже подоспели его дружки.

Стрела вошла в глотку по касательной, не задевая позвонков, вследствие чего прошла на вылет. Стражник тут же упал на спину, издавая предсмертные хлюпанья, захлёбываясь собственной кровью. Соратники опешили от неожиданности. Мученица уж не кричала, весь мир в её глаза мутнел, не в силах сопротивляться уходящему сознанию. Перед тем как окончательно отключиться, она успела, заметит, как следующему стражнику стрела вошла в глаз. Получив такой удар, он замертво упал на спину. Среди оставшихся началась паника, стрелка они не видели. Самый расторопный из них было кинулся в её сторону, но тут же получил стрелу в плечо, наконечник которого уперся в лопатку. От такого удара страж упал на одно колено, развернув тело в сторону инерции стрелы. Повернувшись обратно тут же получил следующую прямо в солнечно сплетение. Двое стражников, было, кинулись из лесу, но тут им путь перегородил он. Среднего роста, худощавый молодой человек в тёмно-зелёной тунике и с капюшоном на голове. Появился неожиданно, чем застал их врасплох. Молниеносно выхватив кинжал, что висел у него на правом бедре, сделал выпад в сторону ближайшего дезертира. На такую скорую атаку маловероятно кто бы среагировал, а если учесть его панику, шансов не было вовсе. Клинок угодил в горло, заставив встать на колени и впоследствии упасть лицом вниз. Второй уже успел выхватить свой меч и, занеся над головой по-итальянски, двинулся на своего врага. С кинжалом в руках заступник был куда быстрее стражника. Финтом, обманув противника, и уйдя от удара, он, полным оборотом, пригибаясь к земле, сократил дистанцию и нанёс удар с размаху, используя инерцию вращения. Кинжал вошёл по самую гарду в грудь, примерно в область сердца. Противник повис на его руке, слабее ежесекундно и роняя меч на землю. Резким движением он вынул кинжал, заставляя противник пасть ничком.

Она не видела, как её спасители подходят к ней, потеряв сознание на окраине Шервудского леса.

***

Стрелка часов перевалилась за восемь утра, когда мне в дверь начал настойчиво барабанить Мач, сын мельника. Как-то мы помогли ему, и теперь он у нас был вроде мальчика на побегушках, в знак благодарности. Трудился с отцом на мельнице и иногда захаживал к нам в лес.

Едва я успел открыть дверь, как запыхавшийся мальчуган начал тараторить.

– Мистер Алан…,они зовут вас… сказали, что бы вы как можно скорее шли в Шервудский лес, в нору …поторопитесь, – задыхаясь от бега, выдал Мач и двинул в сторону мельницы, да так что только пятки сверкали, не давая мне узнать всё поподробнее.

Нора, про которую так распинался Мач, была нечто вроде убежища для нашей ватаги и, представляла из себя, размером с небольшой сарай, пещеру, располагающаяся в низине, всем своим видом напоминая землянку. Она обильно поросла папоротником, да так что не каждый мог сразу обнаружить её. Эта нара была незаменима зимой, когда холод уже вовсю обжигал кончика пальцев на ногах и руках. Летом же мы туда приходили реже, когда нужно было где-то собраться или на время схорониться.

Судя по тому, как мне отрапортовал Мач, дело серьёзное и поэтому я незамедлительно кинулся в сторону Шервудского леса. Найти наше пристанище не так тяжело, если знать куда идти. Достаточно выйти на Великий северный тракт, главная транспортная артерия Северной Англии, и пройти по нему неполных двести футов. Как только дорога начнёт немного уходить влево, свернуть направо и углубиться в лес, пройдя примерно столько же. На вершине этой землянки росла небольшая липа, по ней мы все и ориентировались.

Подходя к норе, я уже слышал, как кто-то дискутировал. Зайдя внутрь, обнаружил лежащую на чьём-то плаще молодую особу, в весьма потрёпанном состоянии, но живой, о чём свидетельствовала её вздымающаяся грудь при вздохе. Вокруг неё, подковой, расселась наша ватага.

– И так, два разбойника спасли девушку от других разбойников. Осталось понять зачем! – негодовал Джон.

Джон Литтл был самым здоровым в нашей компании. Широкоплечий детина с рыжими волосами и бакенбардами, переходящими в щетину. Нос его напоминал картофель, который стал таким из-за многочисленных кулачных боёв, в которых он был чертовски хорош. Частенько мы называли его Маленький Джон, на что он, впрочем, не обижался.

У изголовья импровизированного ложа сидел и внимательно слушал, вытаращив свои свиные глазки, монах Тук. Бывший Священник церкви Святой Марии, что стоит в центре Ноттингема. Все знали этого добродушного мужичка, который добрым словом мог поддержать любого, как малолетнего юнца, так и седобородого старца. Те же немногие, кто знал его очень хорошо, замечали, что его что-то гнетёт. Никто точно не знает, за что его оттуда выперли, но ходила молва, что он как-то застал священника за содомским грехом с юной дочерью местного батрака и, не стерпев забил священника насмерть, впоследствии чего убежал в лес, надеясь скрыться от мстителей. Сам же монах нам позже говорил, что убежал потому, что не смог больше выносить всего того, что твориться в церкви. Того, что они скрывали от всех, правда не совсем успешно. Вся эта алчность, корысть, лицемерие раздражала его, постепенно выбивая из колеи. Как бы то ни было, но к нам он примкнул самый последний ставший капелланом ватаги.

Внешне он представлял из себя тридцатилетнего маленького мужичка, с ростом ниже среднего, и с лицом юнца. Имел узкий подбородок и миниатюрный нос. Его чёрные как уголь волосы были подстрижены под котелок.

– Хорошо сидим, конечно, но было бы ещё лучше, если бы ты, наконец, ответил на мой вопрос! – не унимался Джон, обращаясь к своему побратиму, Роберту Блэку.

К тому самому, худощавому юноше в тёмно-зелёной тунике, на вид которому было около двадцати лет и на этот раз без капюшона. Он был лидером нашей компанией. Имел хитрый нрав и обладал привлекательным, но, не смотря на свой юный возраст, весьма мужественным лицом, с резким профилем и небольшой чёрной бородкой, волосы его были цвета пшена. Он сидел неподвижно и смотрел на спасённую им и Маленьким Джоном девушку, своим лисьим взглядом. К слову сказать, у него он всегда был такой. Взгляд, при котором, складывается впечатление, что он постоянно что-то просчитывает у себя в голове.

– Эта девушка… не знаю почему, но когда я увидел её… я должен был ей помочь, – наконец холодно ответил он, вызвав новую волну негодования от Джона.

– Ух, да я словно в Святой Вертеп попал – сказал я, ознаменовав тем своё присутствие, – Добрый день, волхвы. Я погляжу, вы тут собрались, дабы засвидетельствовать непорочное зачатие? Хотя, зная вас, вряд ли оно непорочное… – Я осёкся, что-то было не так во всём этом.

– Из-за неё мы порешали стражников – Не унимался Джон – не уверен, конечно, но сдаётся мне, командор нам за это благодарность не объявит.

– Тихо – вдруг выпалил монах – кажется, она приходит в себя.

***

За окном дождь продолжал лить как из ведра. Густую, непроницаемую тьму, время от времени, рассекала молния, освещая на мгновение всё вокруг. От раската грома тряслись окна.

– И так, они спасли некую девушки, – продолжал сверлить глазами дознаватель. – Но кто они? Я имею в виду вашу ватагу. Ведь ничего не образуется само собой. Что-то должно было их привести к жизни изгоев в лесу. Так же это «что-то» должно было вас всех сплотить, а тех, кого ты описал в норе, вынудить жить отшельниками в лесу. И главное, кто такой Роберт Блэк.

Похоже, ему действительно нужно было знать всё с самого начала, мелькнуло в голове у Алана.