Шамбала с комментариями и объяснениями. Биография Н. К. Рериха (Н. К. Рерих)

Генеалогии семьи Рерихов посвящено множество статей и даже книг, которые часто противоречивы и в зависимости от пристрастия авторов, склоняют мнение читателей то к низкому, то к высокому, а то и вовсе к мистическому божественному происхождению этой фамилии.

В книге «Рерих. Фрагменты биографии», изданной ближайшей ученицей Е. И.Рерих Эстер Лихтман в 1932 году приводится легендарное изложение. В эти годы она подолгу жила вместе с Рерихами в долине Кулу (Индия) и получала сведения из первых рук. Здесь окончательно оформилась легенда о древнем и знатном роде Рериха: «Вспоминая его скандинавское происхождение, неоднократно указывалось на характерные черты неустанного викинга в его многообразных творениях… Род Рериха ведет начало от исландских и ютландских викингов. Один из его предков, некий Фредерик Рерих, состоит в 1250 году комтуром тамплиеров, а при Павле I кавалергарды Рерихи близки Мальтийскому Ордену. И трезубец герба Рерихов столь близок триединости печати тамплиеров. Невольно вспоминается Чаша Грааля и построение Храма. И незабываем замечательный сказ Алексея Ремизова, в его «Звенигороде», о Рерихе-Рюрике… Если и появлялись какие-то смутные намеки о генеалогических связях Рериха, то им явно противоречит исторический факт происхождения имени Рериха от Рюрика… Неиссякаемая энергия, которая заложена в любой из фаз его творчества, всегда служила предметом величайшего изумления: «Десятеро не могли бы сделать того, что создает гений Рериха». Саги о Рерихе Ютландском приписывают ту же неиссякаемую энергию первому историческому прародителю этого имени».

Версий много и никто из уважаемых авторов не обращает внимания на очевидные противоречия версий о происхождении предков Рериха между собой. Таких можно выделить, по меньшей мере, пять:

1) происхождение от «исландских и ютландских викингов», Рёрика Ютландского (VIII–IX вв.);

2) происхождение от Рюрика из Новгорода (вторая половина IX века);

3) «один из его предков, некий Фредерик Рерих, состоит в 1250 году комтуром тамплиеров»;

4) происхождение от шведского генерала, перешедшего на службу к Петру I, получившего имение в Костроме (начало XVIII века);

5) «древний Датско-Норвежский род, появившийся в России после Петра 1-го»; швед, пришедший в Россию с Бироном при Анне Иоанновне (после 1730 года).

Каждая из них, принятая за достоверную, отрицает остальные. Все эти версии не имеют документального подтверждения. Неизвестны фактические свидетельства, связывающие родством Рёрика Ютландского, Рюрика Новгородского, комтура XIII века из Померании, шведов времен (после) Петра I и Н. К. Рериха.

Роды дворян-рюриковичей, ведущие происхождение от Рюрика Новгородского, известны и писаны-переписаны в дворянских родословных книгах и генеалогических таблицах. Рерихи в них не упоминаются. Кроме того, все «рюриковичи» имели и имеют современные фамилии (например, Мусоргские, Святополк-Четвертинские, Шаховские, Щербатовы и др.). Полагать, что Рерихи единственные, кто на протяжении тысячи лет сохранили почти не измененную транскрипцию фамилии от Рюрика, значит верить в родословное чудо, но генеалогическими таблицами оно не подтверждается. Сам Н. К. Рерих нигде и никогда не написал, что свой род ведет от Рюрика.

Нет нужды в перепечатке всех версий рериховедов: не собрать мне их в этой небольшой книге, да и какая разница нам в том, какое древо породило великий плод? Остановимся на доподлинно известных фактах.

Фридрих Иоганн Рерих – дедушка

Реальный Фридрих Иоганн Рерих, дед художника, не дослужился до чина коллежского секретаря (10 класс). В начале 1860-годов он вообще не состоял на государственной службе и не имел никакого чина. Поступив на службу в 1865 году в Риге, в отставку он вышел в чине губернского секретаря (12 класс). Это значит, что дворянином он не был. Фридрих Рерих в 1832 году был управляющим Паплакского имения барона Иоганна фон дер Роппа, затем – арендатором бекерсгофского, ошлейского, абгулдского имений, а с 1865 года – на гражданской службе в Риге, делопроизводителем (архивариусом) Лифляндской контрольной палаты (объединенной для Курляндской и Лифляндской губерний), учрежденной в связи с административной реформой в Российской империи. В отставку ушел в чине губернского секретаря, не дающем права на личное дворянство.

Дед Н. К. Рериха был трижды женат – на Лизетте Кнопке, Шарлотте Калкау и Дорис Пореп – и имел в браке с последней шестерых детей (Карл, Лаура, Констанце, Матильда, Александр, Юлия). Кроме того, в 1837–1840 годах (до женитьбы на Дорис Пореп) у управляющего Паплакским имением родились три сына (Константин, Альбрехт, Иоганн) от горничной того же имения Шарлотты Шушел. Скончался Фридрих Иоганн Рерих 23 июля 1905 года, похоронен в Риге. Его старший сын (от Шарлотты Шушел) Константин, родившийся 1 июля 1837 года, стал отцом Н. К. Рериха. За свои 104 года жизни Фридрих Рерих повидал многое. Подростком он видел Отечественную войну 1812 года, на которой его старшие братья были кавалергардами, и завидовал им.

Документальным свидетельством, что Константин Кристоф Трауготт Глауберт был сыном Фридриха Рериха является, например, запись в формулярном списке нотариуса 1893 года. Здесь «не имеющий чина Константин Федорович Рерих, Нотариус города С-Петербурга С-Петербургского Окружного Суда, родился 1-го июля 1837 года, вероисповедания Евангелическо-Лютеранского, знаков отличия не имеет, содержания не получает» в графе «Из какого звания происходит» указал – «сын губернского секретаря». Таковым, как мы знаем, к этому времени вышел в отставку бывший управляющий имением фон дер Роппов в Паплаке Фридрих Рерих. Подтверждается этот факт и недавно опубликованными Т. В. Ларкиной двумя письмами Ф. Рериха к Н. К. Рериху в 1901, 1902 годах из отдела рукописей ГТГ. Ни прадед, ни дед Николая Константиновича не принадлежали к дворянскому сословию. Отец – К. Ф. Рерих – весьма достойный человек и уважаемый санкт-петербургский нотариус, по общественному положению занимал место между купечеством и разночинцами (интеллигенцией).

Сам Н. К. Рерих, в отличие от своей супруги Е. И.Рерих, в роду которой по материнской линии были Голенищевы-Кутузовы, Мусоргские, Шаховские, не оставил после себя отдельного изложения генеалогических сведений о своих предках. В огромном литературном наследии художника мы находим лишь несколько кратких, случайных упоминаний о своей родословной. На это были вполне понятные причины. Даже об отце он знал только самые внешние факты его жизни. «Что мы знали об отце?», – задавался он вопросом на склоне лет. И отвечал: «Мало, что знали». Он также однажды посетовал: «Жаль, что отец не оставил записей».

Отец и мать

Константин Федорович Рерих (1837–1900), не закончив курса наук в Технологическом институте (получил только гимназическое образование), в июле 1855 года поступил на работу кассиром на фабрику Бюттнера, а с 25 октября 1858 года на службу в Главном обществе Российских железных дорог. Строительство Варшавской линии железной дороги привело рисовальщика К.Ф.Рериха в 1860 году в город Остров Псковской губернии, где он женился на купеческой (мещанской) дочери Марии Васильевне Калашниковой (1845–1927). В 1863 году, уплатив в Газенпоте (где был приписан к «мещанскому окладу») налог, меняет сословие и становится купцом, оставаясь на прежней службе в Главном обществе Российских железных дорог.

В связи с судебными тяжбами по наследству жены, на практике освоил многие юридические тонкости. При формировании в 1867 году корпуса нотариусов, успешно сдал экзамен и с помощью тайного советника фон Веймарна (теща Иоганна фон дер Роппа, владельца Паплакского поместья, была урожденной фон Веймарн), уплатившего залог в 10 тысяч рублей, с 1 декабря 1867 года стал нотариусом Санкт-Петербургского окружного суда.

Поскольку правовой статус нотариусов в Российской империи содержал в себе яркое противоречие (они состояли на государственной службе, но, одновременно признавались свободными профессионалами, осуществляющими свою деятельность на коммерческой основе), отец Н. К. Рериха не имел ни государственных знаков отличия, ни чина, дававшего право на личное дворянство.

Частыми гостями в доме Рерихов были выдающийся русский ученый Д.Менделеев, видный агроном А.Советов, профессора-монголоведы А.Позднеев и К.Голстунский, известный юрист и историк К.Кавелин, художник М.Микешин. В гостеприимной, дружной семье Рерихов всегда царила непринужденная обстановка, завязывались увлекательные разговоры и споры.

Прослужив честно и достойно более 30 лет, 24 сентября 1898 года, согласно прошению, приказом старшего председателя С.-Петербургской Судебной Палаты был уволен от должности. Умер 26 июля 1900 года в санкт-петербургском Доме Призрения душевнобольных имени императора Александра III, похоронен на Смоленском кладбище. В браке имел десять детей, из которых выжили только четверо: Людмила, Николай и младшие Борис и Владимир. Судя по всему, Николая в его семье не понимали, и с родными он близок не был, как и они с ним. Дальнейшие линии жизни его родственников редко где упоминаются, не буду на них останавливаться и я. Но, похоже, именно эта некая изолированность и непонятость мальчика его близкими позволили развиться невероятному дару Провидца.

Николай Константинович Рерих родился в Петербурге 27 сентября (9 октября) 1874 года. Крестили его 2 октября (16 октября) 1874 года в Андреевском соборе. Восприемниками (крестными) были: воспитанник 6-го класса Ларинской гимназии Александр Павлович Коркунов и старшая сестра Николая – Лидия Константиновна Рерих.

Детство и отрочество Н. Рериха

Николай Рерих рос необычайно впечатлительным, любознательным, склонным к фантастике ребенком. Вся обстановка в доме еще более располагала к этому. Он неоднократно присутствовал при беседах об истории, литературе, странах Востока. Его детское воображение волновали бытовавшие в семье древние скандинавские саги и предания. Увлекали рассказы К.Голстунского, воспоминания А.Позднеева о путешествии в Монголию, уносившие мысли в далекие, загадочные страны. В мир старины и романтики еще более уводили книги.

Мальчик рано начал читать. В библиотеке отца была серия детских книжек о русской истории. «От самых ранних лет, от начала грамоты, – вспоминал позже Николай Рерих, – полюбились эти рассказы. В них были затронуты интересные, трогательные темы. Про Святослава, про изгоя Ростислава, про королеву Ингегерду, про Кукейнос – последний русский оплот ливонских рыцарей. Было и про Ледовое побоище, и про Ольгу с древлянами, и про Ярослава, и про Бориса и Глеба, про Святополка Окаянного…» Много сказок и старинных песен слышал Николай Рерих от старушки Марии Ильиничны, приходившей иногда к ним в дом.

Когда начинаешь изучать детство и отрочество Н.Рериха, то складывается впечатление, что он с раннего возраста знал нечто такое, что изменило всю его жизнь. Обычно в жизнеописаниях Н.Рериха пишут, что он очень много времени проводил в Изваре. Практически все свое детство и отрочество. Но при этом, почему-то, рядом с Н.Рерихом нет его родных братьев – Владимира и Бориса. Такое впечатление, что поместье Извара изначально предназначалось только для одного Николая Рериха. Кроме этого, невозможно не заметить чьего-то незримого присутствия рядом с ним. Кто-то постоянно словно опекает его, наставляет на конкретный путь, убирает препятствия на жизненной дороге, дает подсказки. Кто-то прямо говорит ему – тщательно изучай прошлое «своего народа». Ты не простой человек, ты Избранный. Вот как он сам об этом говорит: «Все, что услышал от деда, я тебе повторяю, мой мальчик. От деда и дед мой услышал. Каждый дед говорит. Каждый слушает внук. Внуку, милый мой мальчик, расскажешь все, что узнаешь! Говорят, что седьмой внук исполнит. Не огорчайся чрезмерно, если не сделаешь все, как сказал я. Помни, что мы еще люди[12]».

Мистичная картина вырисовывается c этой семьей. Происхождение отца до конца непонятно, национальность у отца и сына отсутствует. Но при всем этом, налицо явное стремление уйти от ответа на конкретный вопрос о национальности. Или обойти его стороной.

Юный Николай Рерих этот информационный пробел восполнял другим путем, полагаясь на собственные изыскания и воображение. С ранних лет в литературных и художественных опытах Николая Рериха появляется варяжская тема. Особенное значение он придавал сходству фамилии «Рерих» с именем легендарного основателя российской государственности – Рюрика.

Самым серьезным образом он изучал материалы, связанные с Рёриком (Рориком, Рорихом) Ютландским из династии Скьёльдунгов, жившим в 9 веке и отождествляемым некоторыми историками с Рюриком Новгородским. Читая скандинавские саги, занимаясь археологическими раскопками, изучая летописные сведения о варягах и славянах, его художественная натура рисовала живописные подробности, связывая древность и современность. Можно сказать, что юный Николай Рерих был предтечей наших современников, увлекающихся «ролевыми играми», или иначе – «исторической реконструкцией». В его мастерской висели шкуры животных и хранились предметы прошлых эпох, по его эскизам ковали мечи, изготавливали предметы быта, шили одежду исторических и легендарных персонажей, в которых он фотографировался. В начале 1890-х годов он нарисовал «Герб семьи Рерихов». Художник обладал талантом «оживотворять» историческое прошлое, использовать легенды и мифы в своем творчестве и реальной жизни.

Первое упоминание о том, как он с блеском проявил свои знания по этому вопросу, мы находим в известном эпизоде знакомства Николая Рериха со своей будущей женой в имении её сводного дяди, князя Путятина (из рода Рюриковичей), летом 1899 года. «Елена Ивановна Рерих говорит, записала в своем “Дневнике”, что он расположил их к себе тем, что дипломатично и тонко завёл разговор о старине своей фамилии Рерих и своего рода, а вся семья Путятиных увлекалась старинными родословными».

Однако, когда знакомство стало более близким, семья Елены всячески противилась неравному браку. Молодым с трудом удалось преодолеть сословные препоны и впоследствии явить миру больше, чем любовь и образец семейного благополучия.

Известный деятель искусств в России в начале ХХ века князь Сергей Щербатов, организовавший (вместе с фон Мекком) персональную выставку картин Рериха в 1903 году, вспоминал потом, как собрат по живописи «довольно прозрачно намекал, что его фамилия Рерих связана с именем “Рюрик”». «Как – оставалось не вполне понятным», – добавлял князь, подлинный потомок одной из ветвей Рюриковичей, чей род значился в «Бархатной книге», изданной Н. И. Новиковым под названием «Родословная книга князей и дворян российских и выезжих».

На этот вопрос «Как?» частично отвечает фрагмент из письма Н. К. Рериха жене в 1911 году. Находясь на отдыхе и лечении в Германии, он встретил здесь знакомых по Петербургу, художников А. Ф. и Л. Н. Гаушей. Однажды за обеденным столом «Гауши рассказывали, что их grand-oncle [двоюродный дедушка] – барон фон Гауф, что их фамилия только испорчена; тогда я пустил им такого Рориха Первого и всех скиольдунгов, что даже они присмирели…». Не думаю, что Николай Константинович совсем уж всерьез придавал такое большое значение генеалогии. Сначала это было детским любопытством, а затем ему пришлось поддерживать некую легенду, чтобы быть вхожим в чопорные дома верхушки светского общества. Ведь тогда, как, впрочем, и сейчас, титулам и званиям придавалось большее значение, чем истинному таланту.

В эти же годы он применяет художественную реконструкцию фамилии (псевдоним), изменяя в отдельных случаях при подписи букву «е» на букву «ё». Эти изменения не касаются юридических документов, а лишь творческих текстов. Но эффект достигнут – похожесть фамилии «Рёрих» на «Рёрик», «Рюрик» увеличивается.

Параллельно с этой «варяжской» линией известны документальные свидетельства иной даты и направления, когда Рерихи, по словам художника, оказались в России. В письме к известному искусствоведу, барону Н. Н. Врангелю, 9 сентября 1904 года Н. К. Рерих писал: «Многоуважаемый Николай Николаевич. В прошлом году Вы спрашивали у меня мои биографические сведения. Помнится, я упоминал Курляндию. Нынче мне пришлось заняться нашей генеалогией и оказалось, что Курляндия для нашего рода чистая случайность. Род шведский, шёл через Померанию, а Курляндия – просто ничего не значащая остановка. Сообщаю Вам для верности сведений. Это такая скука отыскивать старые бумаги и сведения.

Искренно жму Вашу руку. Преданный Вам Н. Рерих»

Рождение легенды

В 1908 году сведения о родословной Рериха впервые появились в печати. К этому времени существовала уже довольно обширная литература о знаменитом художнике, но без упоминания о происхождении его предков. Осенью киевский журнал опубликовал статью Ивана Лазаревского «Творчество Н. Рериха», которой предшествовала биографическая справка «Н. К. Рерих (Материалы к его биографии)»: «Николай Константинович Рерих родился в 1874 году в С.-Петербурге. По происхождению шведского рода, через Померанию пришедшего в Россию при Анне Иоанновне с курляндским герцогом Бироном…». Позднее, в 1909 году, в газете «Слово», Иван Лазаревский вновь упоминает, что «уроженец севера, потомок шведских выходцев, Рерих рано начал рыться в курганах и холмах, окружавших его родовое (неверно, имение было приобретено К. Ф. Рерихом на имя супруги М. В. Рерих) имение…».

В эти годы варяжская тема, присутствующая на многих картинах («Заморские гости», «Варяжский путь», «Триумф викинга», «Варяжское море», «Песнь о викинге» и др.), прославила Рериха-художника. Нет ничего удивительного в том, что многие критики уже воспринимали, как само собой разумеющуюся, перекличку творчества и биографии: «Суровой непроницаемостью души, замкнутой и холодной, веет от творчества Рериха. И сам он такой же, несмотря на внешнюю приветливость и европейские манеры, Север кладёт свою печать: предки Рериха пришли к нам оттуда вместе с Бироном. Теперь он наш, почти национальный художник, но в его творчестве есть просвет скандинавской поэзии, а плач Ярославны из русского “Слова о полку Игореве” сам Рерих толкует, как парафраз скандинавской саги о викинге…». «В жилах художника недаром течёт древняя скандинавская кровь. Как исторический живописец, он художник викингов-победителей, их кораблей-драконов с бортами, увешанными червлёными щитами…».

В 1912 году появляется первая отдельная книга, посвященная творчеству академика Н. К. Рериха. Её выпустил Александр Фердинандович Мантель в Казани. Начинается она эпически: «Николай Константинович Рерих родился в 1874 году в Петербурге. Род Рерихов – древний Датско-Норвежский род, появившийся в России после Петра 1-го. Уже в глубокой древности указывается этот род в Дании, Зеландии, Ютландии и Англии, насчитывавший в себе несколько военачальников и епископов.

Интересная деталь: в переводе с древне-скандинавского значит Rich – богатый и Rо или Ru – слава. Один из предков Н. К. Рериха – был генералом Шведской службы во время войны с Петром 1-ым. Позднее имя Рерихов мало упоминается.

Ярко загорелась звезда над тем, кому посвящены эти строки. Имя Рерихов опять стало знаменитым и славным, но не бранными подвигами, а культурным, ценным служением искусству; и не в бархатную книгу впишется оно, а в список тех имён, вспоминая которые потомки наши поклонятся с благоговением. Древний род, окутанный дымкой поэзии, овеянный сагами – выявился в потомке своём, ушедшем в мир прошлого, героичного, прекрасного своей цельностью…».

Художественное оформление легенды вышло из-под пера замечательного писателя, знатока русской старины Алексея Ремизова. В декабре 1915 года он опубликовал в «Биржевых ведомостях» новеллу (сказ) «Град камен Рериха», где связал «викинга «из-за моря Варяжского», который «как свой на Руси строил Русскую землю», со своим другом – академиком Н. К. Рерихом, празднующим в то время 25-летие с начала творческой деятельности: «И вот через сколько веков опять показался на Руси, но уже не с моря Варяжского, а из Костромы города, и сел в Петербурге на Мойке, и уж не Рюрик, как величали его в Новегороде, а Рерих Николай Константинович…».

Во время проведения выставок в 1918–1919 годах в Швеции, Норвегии, Дании газеты писали, что художник «по отцовской линии происходит из Скандинавии», «сам художник гордится тем, что, возможно, его род имеет скандинавские корни, он не говорит об этом прямо, но, однако, шутит, что слова Рерих и Рюрик имеют что-то схожее между собой», «Рерих имеет скандинавские корни – его отец был преуспевающим юристом датского происхождения».

В каталоге выставки в Финляндии (1919) сообщалось, что «со стороны отца его род имеет скандинавские корни, со стороны матери из чистокровного русского рода, ведущего начало со времён Петра Великого».

В 1930 году, старший сын Н. К. Юрий Николаевич пишет из Парижа своей матушке, Елене Ивановне (22.08.1930): «Барон Таубе нашел в своих изысканиях о нашем роде, что в 1246 г. в Померании жил Friedrich von Roerich, comtur ордена Тамплиеров. Там до сих пор существует замок Roerichen и река Roericke».

Отмечу главное – истоки этих легенд имеют автора, Н. К. Рериха. Характерно, что в ответах на вопрос о родословной Николай Константинович использовал приблизительные формулировки («довольно прозрачно намекал», «он не говорит об этом прямо»), предлагая интересующимся домыслить. Так, 18 апреля 1938 года Н. К. Рерих в ответе эстонскому поэту А. Ранниту не пишет: «Скажу лишь, что впервые мой (наш) род появляется в скандинавских хрониках восьмого или девятого века в Ютландии и Исландии». Нет, он пишет: «Скажу лишь, что впервые имя появляется в скандинавских хрониках восьмого или девятого века в Ютландии и Исландии». Имя (Рёрик), действительно, появляется, но к семье Рерихов оно не имеет никакого родственного отношения…

Печально, что на родине Рерихов с 1919 по 1957 год в СССР практически не было (за редкими исключениями) публикаций о Н. К. Рерихе (и был потерян для истории целый пласт возможных свидетельств хорошо знавших его людей). Нет ничего удивительного в том, что после того, как в 1957 году художественное наследие Н. К. Рериха вернулось на родину, биографы взяли на вооружение легенду о древнем и знатном роде. В первой же научной биографии Рериха В. П. Князевой, вышедшей в 1963 году, мы читаем: «Род Рерихов древний, датско-норвежский, появился в России в первой половине XVIII века. Слово “Рерих” в переводе с древнескандинавского на русский язык значит – богатый славой. Много старинных саг и преданий связано с этим родом, прославившимся храбрыми воинами и государственными деятелями. Семья Рерихов со временем обрусела…». Затем была книга «Рерих» П. Ф. Беликова и В. П. Князевой в серии «Жизнь замечательных людей», вышедшая двумя изданиями в 1972 и 1973 годах. Множество других изданий и авторов не забывали упомянуть о Рерихе – потомке древнего скандинавского рода.

В развернутом виде версия о шведских предках, видных военных деятелях, кавалергардах, братьях-масонах получила воплощение в рукописи П. Ф. Беликова «Рерих (опыт духовной биографии)», начатой в 1975 году и получившей широкое распространение задолго до публикации в 1994 году.

П. Ф. Беликов писал: «Из опубликованных биографий Н. К. мы знаем о его отце сравнительно мало и в основном лишь о тех годах, когда он уже был известным в Петербурге нотариусом с обширным кругом знакомств среди ученых, художников, литераторов. Константин Федорович принадлежал к шведскому роду, поселившемуся на территории нынешней Латвийской ССР, невдалеке от Балтийского побережья, где-то около города или в самом городе Айзпуте (б. Газенпот)

Представители фамилии Рерихов занимали видные военные посты в России, начиная с царствования Петра I. Братья деда Н. К. служили в привилегированном Кавалергардском полку и участвовали в Отечественной войне 1812 года. Дед Н. К. пошел по гражданской службе, долго жил в Риге и занимал значительный по тому времени пост губернского секретаря. Как младший в семье (ему было 12 лет, когда его братья сражались под Бородином), он не владел наследственной недвижимостью. […] Документальных подтверждений общения между собой двух братьев нет. Между тем они, конечно, сносились друг с другом, так как их отец, доживший до 104 лет, в последние годы жил с К. Ф. Рерихом в Петербурге. Н. К. хорошо его помнил и описал в очерке «Дедушка» (Книга первая, М. 1914, стр. 262). В очерке упоминается о книгах, картинах, старинной мебели в кабинете деда и о масонских знаках, которые разрешалось детям смотреть, но никак не одевать. Более чем вероятно, что дед и его старшие братья входили в масонские ложи. Они имели тогда большое распространение, и даже Кавалергардский полк, в котором служили братья деда Н. К., был специально сформирован Павлом Первым для гвардии великого магистра ордена св. Иоанна Иерусалимского, так что в начале XIX века в этом полку особенно сильно насаждались масонские традиции. В связи с этим следует отметить, что по отцовской линии до Н. К. дошли рассказы, книги и различные предметы, пробуждавшие с детских лет его интерес к Востоку и «тайноведению»».

Остановимся в исследованиях генеалогии Рерихов на этом знаменательном утверждении, ведь откуда бы ни пришли его предки – было в них что-то, что выкристаллизовалось в самом Николае Константиновиче. Независимо от чинов и званий, Н. К. Рерих стал первым из носителей фамилии, кто наполнил жизненной силой вариант её этимологического значения – «славой богатый».

Творческий путь

Никто так хорошо не описал первые годы жизни Николая Константиновича, как признанный в мире рериховед Л.В.Шапошникова[13], возьмем еще одну цитату из ее биографической книги: «Рерих с раннего детства вошел в тот круг интересов, который и стал его судьбой. Интересы эти были связаны с историей и археологией, Востоком, особенно с Индией и, конечно, с художеством. Рисовать он начал очень рано. Говорят, что люди делятся на две части. Одни появляются на свет просто для жизни, другие для призвания. Рерих принадлежал к последним. Объяснить, что такое призвание, не просто. Явление это очень сложное, с таинственными процессами внутренней жизни человека. Можно, например, сказать, что призвание – реализация того, что заложено в человеке. В Рерихе было заложено очень много. Он пришел в этот мир с огромным богатством, которое сумел приумножить и принести в дар человечеству.

Древние курганы были разбросаны среди полей и лесов, окружавших имение Рерихов под Петербургом. Первые свои раскопки Николай провел здесь в девятилетнем возрасте. Имение называлось Извара. На первый взгляд оно не отличалось от других небольших имений, которых было немало в окрестностях большого города. Но это только на первый взгляд. Время и здесь расставило свои знаки. Уловить закономерности их появления трудно. Дом в Изваре был одноэтажным и добротным. Фасад и углы украшали готические башенки. Знак с тремя кругами, который можно увидеть в розе готических соборов средневековой Европы, дважды повторялся на стенах дома. Знак этот иногда означает пророка. Дом был старинный и принадлежал не одному владельцу. Нотариус Рерих купил его у поручика лейб-гвардии Преображенского полка Веймарна. К готическим знакам дома поручик не имел никакого отношения. Он ничего не знал также и о картине, которая висела в одной из комнат дома. На картине была изображена снежная гора, скорее не гора, а целый хребет. Картина неотвратимо притягивала мальчика. Он подолгу рассматривал причудливые изломы склонов и неприступные снежные пики. Потом, через много лет, он узнает ее имя – Канченджанга. Она встанет на его Пути без рамы, без осевшей на ней пыли, во всем богатстве ее удивительных красок. Рерих будет рисовать ее много и упоенно. С разных точек, в разное время года, в разные часы дня. Он будет жить невдалеке от нее и видеть ее из окна дома. Этот дом будет стоять в Индии. Тогда же он еще ничего не знал о ней. Но она уже звучала в названии имения – Извара. Слово на древнем, теперь уже мертвом языке этой страны. «Исвара», «Ишвара» – бог, владыка. Об этом ему много позже скажет великий и мудрый поэт Индии Рабиндранат Тагор. Но Индия жила не только в имени Извара. Дом был построен в екатерининское время и принадлежал графу Воронцову, который, как говорили, побывал в Индии. И к тому же по соседству с Изварой когда-то жил индийский раджа. Потом Индия встанет на Пути Рериха и придаст этому Пути цельность и непреклонную устремленность. В гимназии Мая, где учился Рерих, он с интересом и прилежанием чертил и раскрашивал карты азиатского материка. Гималаи, Гоби, Куньлунь, Алтай. Горы и пустыни Азии неодолимо влекли его к себе. Они таили в себе многие еще не разведанные тайны. Он внимательно слушал рассказы востоковедов, бывавших в доме Рерихов. Имена Пржевальского, Козлова, Потанина обладали для гимназиста Рериха удивительной притягательностью. Он читал их книги, всматривался в их портреты. Ему хотелось быть похожим на них, но он понимал, что сделать это очень трудно. Выдающиеся русские путешественники вели караваны через пески и верхом на низкорослых азиатских лошадях преодолевали горные перевалы. Случится ли такое когда-нибудь в его жизни? Иногда возникала уверенность, что – да, случится.

Прикосновение Рериха к реликвиям дальних веков было непередаваемым и неожиданным. Археология прошла через всю его жизнь. Раскопки на севере России, в Новгороде, в Европе, в Тибете, в индийских Гималаях. С годами Рерих сформируется как крупнейший историк и археолог.

К археологии, истории, Востоку, путешествиям, живописи Рерих не только тянулся интуитивно, но и размышлял об этом неодолимом влечении, пытаясь найти в нем закономерности. Много лет спустя Рерих написал: «Во всех проявлениях жизни, а в особенности в художественных импульсах, часто приходится встречаться с начальной случайностью. Конечно, эти «случайности» часто оказываются далеко не случайными. Человек зазвучал именно на то, а не на другое, и в этом, может быть, выразились его спящие накопления. Пришла весна, и естественно распустились почки, долго спавшие в зимних холодах. Началось новое творчество!» Рерих Н. К. Зажигайте сердца. – М., 1975. – С. 96. Николай Константинович употребил очень точное выражение – «человек зазвучал». Так и он сам в свое время «зазвучал» на то, что потом стало делом его жизни, и, в отличие от многих, очень рано. Возможно, в этом раннем открытии себя и сказалась необычная его одаренность, его удивительная талантливость».

В 1893 году по окончании гимназии Карла Мая Николай Рерих одновременно поступает на юридический факультет Петербургского университета (закончил в 1898 году) и в Императорскую Академию художеств. С 1895 года занимается в студии знаменитого художника Архипа Ивановича Куинджи. В это время он тесно общается с известными деятелями культуры того времени – В. В. Стасовым, И. Е. Репиным, Н. А. Римским-Корсаковым, Д. В. Григоровичем, С. П. Дягилевым. С 1892 г. Рерих начал проводить самостоятельные археологические раскопки. Уже в студенческие годы он становится членом Русского археологического общества. Проводит многочисленные раскопки в Петербургской, Псковской, Новгородской, Тверской, Ярославской, Смоленской губерниях, преподаёт в Петербургском археологическом институте (с 1897 по 1903 г.).

Начиная с 1904 года, совместно с князем Путятиным, обнаружил несколько неолитических стоянок на Валдае (в окрестностях озера Пирос). С 1905 г. Рерих начинает собирать коллекцию древностей каменного века. Она была представлена на Французском Доисторическом конгрессе в Перигё (1905), где получила высокую оценку. К 1910 г. в коллекции насчитывалось более 30 тыс. экспонатов из России, Германии, Италии, и Франции. Летом 1910 г. Рерих совместно с Н. Е. Макаренко провели первые археологические раскопки в Новгороде.

В 1897 году Н. К. Рерих окончил Петербургскую Академию художеств. Его дипломная картина «Гонец» была приобретена знаменитым собирателем произведений русского искусства П. М. Третьяковым. В картине “Гонец. Восстал род на род” – он обобщил свое понимание русской истории и первые философские размышления о судьбе России, это полотно стало первым в целой серии работ, посвященных русской истории и мифологии. Стасов В. В., известный критик того времени, высоко оценил эту картину: «Непременно вы должны побывать у Толстого… пусть сам великий писатель земли русской произведёт вас в художники» Встреча с Толстым для молодого Рериха стала судьбоносной. Обращаясь к нему, Лев Толстой сказал: «Случалось ли в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесёт. Так и в области нравственных требований надо рулить всегда выше – жизнь всё снесёт. Пусть ваш гонец очень высоко руль держит, тогда доплывёт!»

Также духовным напутствием для Рериха стали слова о. Иоанна Кронштадтского, часто посещавшего дом родителей Рериха: «Не болей! Придётся для Родины много потрудиться».

Н. К. Рерих много работает в историческом жанре. В раннем периоде творчества создаёт полотна: «Сходятся старцы» (1898), «Плач Ярославны» (1893), «Начало Руси. Славяне» (1896), «Идолы» (1901), «Строят ладьи» и др. В этих работах проявляются самобытный талант художника и новаторский поиск в искусстве. Уже в первых картинах вырисовывается своеобразный стиль Рериха: его всеохватывающий подход к композиции, ясность линий и лаконизм, чистота цвета и музыкальность, великая простота выражения и правдивость. Картины художника построены на глубоком знании исторического материала, передают ощущение духа времени и насыщены философским содержанием.

В 24 года Н. К. Рерих становится помощником директора музея при Императорском обществе поощрения художеств и одновременно помощником редактора художественного журнала «Искусство и художественная промышленность». Через три года он занимает должность секретаря Императорского общества поощрения художеств.

Достигнув по службе в Императорском Обществе поощрения художеств чина титулярного советника в середине 1900-х годов, он получил право на личное дворянство. В выписке «из метрической книги Новгородской епархии Покровской церкви, за тысяча девятьсот второй (1902) год, о рождении и крещении у Николая Константиновича Рериха сына Георгия» он указан, как «Художник, с правом на чин Х-го класса». Чин коллежского секретаря еще не давал такого права, но следующий через три года чин титулярного советника – обеспечивал. Так что, примерно к 1905 году он стал дворянином. Если верны слова И. Грабаря в «Автомонографии», что Н. К. Рерих получил чин действительного статского советника, то он обрел право на потомственное дворянство, титул «ваше превосходительство» и генеральские белые брюки с золотыми лампасами.

Грабарь в своей автомонографии пишет: “Вскоре после этого Рерих выступает с серией картин из быта доисторических славян. Все они были талантливы, и Рерих рос не по дням, а по часам. Росла и его административная карьера: после трагической смерти Собко, попавшего под поезд, Рерих получает назначение секретарем Общества Поощрения Художеств – пост по тогдашнему времени весьма значительный ввиду близости к придворным сферам через всяких великих княгинь, патронесс общества. Понемногу он превращается в “Николая Константиновича” и становится “особой”; с его мнением считаются, перед ним заискивают. Он полноправный хозяин второй петербургской академии – Общества Поощрения. Перед самой революцией была, как говорят, подписана бумага о назначении его действительным статским советником, т. е. “статским генералом”, что было связано с приятным титулом “ваше превосходительство”. Чего больше? В тридцать лет достигнуть всего, о чем можно было мечтать по линии служебной карьеры! Но этого было Рериху, конечно, недостаточно…»

Елена Ивановна Рерих

«В наш век уже усвоено, что если человечество хочет развиваться, то оно должно допустить некоторое международное сотрудничество. Хотя в настоящей стадии сотрудничество это проявляется гораздо мощнее в области механических и материальных достижений, нежели в духовном объединении. Но наука идет такими гигантскими шагами вперед, что скоро будет осознана и следующая ступень, именно ступень сотрудничества с Космосом, и тогда космическое сознание перестанет пугать даже самых неученых, а станет явлением обычным, и никакой человек, осознавший своё место в Космосе, не сможет оставаться в своем скворешнике. Тогда наступит и духовное объединение»[14] (Рерих Е. И. Письма)

Через 40 лет после свадьбы Николай Константинович Рерих писал: «Сорок лет – немалый срок. В таком дальнем плавании могут быть извне встречены многие бури и грозы. Дружно проходили всякие препоны. И препятствия обращались в возможности. Посвящал я книги мои: «Елене, жене моей, другине, спутнице, вдохновительнице». Каждое из этих понятий было испытано в огнях жизни. И в Питере, и в Скандинавии, и в Англии, и в Америке, и по всей Азии мы трудились, учились, расширяли сознание. Творили вместе, и недаром сказано, что произведения должны бы носить два имени – женское и мужское».

В 1899 году Николай Рерих знакомится в поместье князя Путятина с Еленой Ивановной Шапошниковой. В октябре 1901 года состоялась их свадьба. Елена Ивановна стала для Николая Рериха верной спутницей и вдохновительницей, всю свою жизнь они пройдут рука об руку, творчески и духовно дополняя друг друга. В 1902 году у них родится сын Юрий, будущий учёный-востоковед, а в 1904 – Святослав, будущий художник и общественный деятель.

В 1900 году Николай Константинович поехал в Париж, где продолжил обучение в студии Фернанда Кормона, ценившего, как и Рерих, легендарное прошлое. Убеждение Рериха в том, что путь к будущему лежит через понимание прошлого, разделяла Мария Клавдиевна Тенишева, с которой он познакомился в 1903 году. Молодой художник с энтузиазмом включился в реконструкцию усадьбы Талашкино, где, по замыслу Тенишевой, должна была появиться община художников.

С 1893 по 1914 год Талашкино и находящееся неподалёку Флёново были значительным центром российской художественной жизни, сопоставимым с Абрамцевым. Поставив цель возродить крестьянские художественные ремёсла, М.К.Тенишева и приглашённые ею художники организовали учебные и художественно-промышленные мастерские. В Талашкине бывали и работали живописцы Сергей Малютин, Михаил Врубель, Николай Рерих, Александр и Альберт Бенуа, Михаил Нестеров, Константин Коровин, Илья Репин, скульптор Павел Трубецкой, композиторы В.В. Андреев, Игорь Стравинский и другие.

Целый период в жизни Талашкина связан с именем Николая Константиновича Рериха. До наших дней сохранилось одно из лучших монументальных творений Рериха – великолепная мозаика «Спас Нерукотворный», выполненная художником на портале церкви Святого Духа.

Интересным должно было быть внутреннее убранство храма, оно даже было частично расписано Н. К. Рерихом. Но, увы, фрески не сохранились, есть только черно-белый снимок. Кисти Рериха принадлежит и уникальная фреска в Храме Духа в Талашкино, изображающая Царицу Небесную, Мать Мира, – позже Рерих неоднократно возвращался к этой теме.

Сотрудничество с Тенишевой продлится вплоть до 1917 года, а дружба – до самой кончины Марии Клавдиевны.

С 1894 по 1902 годы Рерих много путешествует по историческим местам России, а в 1903–1904 годах Н. К. Рерих уже вместе с женой совершает большое путешествие по России, посетив более 40 городов, известных своими древними памятниками старины. Целью этой «поездки по старине» было изучение корней русской культуры. Результатом путешествия стала большая архитектурная серия картин художника (около 90 этюдов), коллекция фотографий старины, вошедшая частью в «Историю русского искусства» Грабаря, и статьи, в которых Рерих одним из первых поднял вопрос об огромной художественной ценности древнерусской иконописи и архитектуры: «Пора русскому образованному человеку узнать и полюбить Русь. Пора светским людям, скучающим без новых впечатлений, заинтересоваться высоким и значительным, которому они не сумели ещё отвести должное место, что заменит серые будни весёлою, красивою жизнью», – пишет он в статьях.

Вместе с тем, в 1912–1915 годах Рерих активно участвует ещё в одном крупном проекте возрождения русского искусства – возведении Фёдоровского городка. При этом с 1907 года является сотрудником журнала «Старые годы», с 1910 по 1914 год выступает ведущим редактором многотомного издания «История русского искусства» под общей редакцией Грабаря, а в 1914 году – редактором и соавтором большого издания «Русская икона». В исторической концепции Рериха важнейшее значение имеет соотношение прошлого, настоящего и будущего. Прошлое и настоящее измеряется будущим: «…когда зовём изучать прошлое, будем это делать лишь ради будущего». «Из древних чудесных камней сложите ступени грядущего».

Как художник Рерих работал в области станковой, монументальной (фрески, мозаика) и театрально-декорационной живописи. В 1906 году он создаёт 12 эскизов для церкви Покрова Богородицы в имении Голубевых в Пархомовке под Киевом (арх. Покровский В. А.), а также эскизы мозаик для церкви во имя Святых апостолов Петра и Павла на Шлиссельбургских пороховых заводах (арх. Покровский В. А.) (1906) и Троицкого собора Почаевской лавры (1910), иконостас для церкви Казанской Божией Матери Успенского женского монастыря в Перми (1907), изображение св. Георгия для домовой церкви Ю. С. Нечаева-Мальцова (1911), 4 эскиза для росписи часовни Св. Анастасии у Ольгинского моста в Пскове (1913), 12 панно для виллы Лившиц в Ницце (1914), эскиз росписи «Святая Ольга» (1915).

В монументальной живописи художник тесно сотрудничает с архитектором Щусевым. Некоторые мозаики, созданные по эскизам Рериха мастерской В. А. Фролова, сохранились до наших дней. Для Дома Бажанова в Санкт-Петербурге художник создал монументальный фриз из 19 полотен на темы древних русских былин. В 1913–1914 годах Рерих создает два монументальных панно – «Сеча при Керженце» и «Покорение Казани» для оформления Казанского вокзала в Москве (не сохранились). В 1909–1915 годах участвует в строительстве и оформлении Санкт-Петербургского буддийского храма.

Многогранный талант Николая Рериха проявился также в его работах для театральных постановок: «Снегурочка», «Пер Гюнт», «Принцесса Мален», «Валькирия» и др. Он был в числе создателей реконструктивного «Старинного театра» (1907–1914) – уникального явления в культурной жизни России начала XX века, причём участвовал Н. Рерих выступал и как создатель декораций, и как искусствовед. Во время знаменитых «Русских сезонов» С. Дягилева в Париже (1909–1913) в оформлении Н. К. Рериха проходили «Половецкие пляски» из «Князя Игоря» Бородина, «Псковитянка» Римского-Корсакова, балет «Весна священная» на музыку Стравинского, в котором Рерих выступил не только как создатель костюмов и декораций, но и как либреттист.

С 1905 года в творчестве Рериха, наряду с древнерусской темой, начинают появляться отдельные восточные мотивы. Публикуются очерки о Японии и Индии («Девассари Абунту» 1905, «На Японской выставке» 1906, «Границы царства» 1910, «Лакшми-победительница» 1909, «Индийский путь» 1913, «Заповедь Гайатри» 1916), пишутся картины на индийские мотивы («Девассари Абунту» 1905, «Девассари Абунту с птицами» 1906, «Граница царства» 1916, «Мудрость Ману» 1916 – для теософского центра в Петербурге). Кроме собираемой Рерихом коллекции картин «малых голландцев», появляется коллекция японского искусства. Рерих, помимо русской философии, изучает философию Востока, труды выдающихся мыслителей Индии – Рамакришны и Вивекананды, творчество Тагора, теософскую литературу. Древние культуры России и Индии, их общий источник, интересуют Рериха как художника и как учёного. С 1906 года Рерих дружит и имеет переписку с индологом В. В. Голубевым. В 1913 они обсуждают планы совместной экспедиции в Индию с целью изучения общности русской и индийской культур, проект создания музея индийской культуры в Санкт-Петербурге. Сотрудничает с Агваном Доржиевом и другими российскими буддистами.

С 1906 по 1918 годы Николай Рерих работает директором Школы Императорского общества поощрения художеств, одновременно занимаясь преподавательской работой. Приняв назначение, он увлечённо принялся за работу: расширил территорию школы, открыл новые отделения и классы, восстановил в правах педагогический совет, создал при Школе Музей русского искусства, мечтает о реорганизации Школы ОПХ в Свободную народную академию, или Школу Искусств. При школе организуется ряд мастерских (рукодельная и ткацкая (1908), иконописная (1909), керамики и живописи по фарфору (1910), чеканки (1913) и др.). Иконописную мастерскую возглавил известный иконописец из Мстёры Д. М. Тюлин. При Рерихе увеличилось число женских классов, был создан женский этюдный класс. Были созданы: старшее отделение, класс графики, литографская мастерская, медальерный класс, класс обсуждения эскизов. Введены лекции по анатомии, древнерусскому искусству и зодчеству, занятия хора. Произошли существенные изменения и в учебных программах. Своеобразным отчётом полугодовой деятельности иконописной мастерской стал акт поднесения императору Николаю II 6 декабря 1909 г. иконы, выполненной учениками.

С 1906 года художник постоянно участвует в зарубежных выставках. В 1907 году во Франции избирается членом Общества осенних салонов, впоследствии – членом Национальной академии в Реймсе и членом французского Доисторического общества. С его творчеством познакомились Париж, Венеция, Берлин, Рим, Брюссель, Вена, Лондон. Картины Рериха приобрели музей Люксембурга, Римский национальный музей, Лувр и другие европейские музеи. В 1900-х – начале 1910-х годов Рерих, наряду с некоторыми другими участниками «Мира искусства», был одним из самых известных русских художников во Франции. Именно с творчеством Рериха многие французские критики связывали свои представления о «новом русском национальном искусстве».

Примерно с 1906 года отмечается новый период в творчестве Рериха. В его искусстве сочетаются реализм и символизм, усиливается поиск мастера в области цвета. Он почти отказывается от масла и переходит к темперной технике. Много экспериментирует с составом красок, использует метод накладывания одного красочного тона на другой. Самобытность и оригинальность искусства художника была отмечена художественной критикой. В России и Европе за период с 1907 по 1918 годы было издано девять монографий и несколько десятков художественных журналов, посвящённых творчеству Рериха. В 1914 году издается первый том собраний сочинений Рериха.

«Величайший интуитивист века», по определению А. М. Горького, Н. К. Рерих в символических образах выразил накануне Первой мировой войны свои тревожные предчувствия: картины «Пречистый град – врагам озлобление», «Ангел Последний», «Зарево», «Дела человеческие» и др. В них показана тема борьбы двух начал – света и тьмы, проходящая через всё творчество художника, а также ответственность человека за свою судьбу и весь мир. Николай Рерих не только создаёт картины антивоенного характера, но и пишет статьи, посвящённые охране мира и культуры.

В 1910 году Рерих активно участвует в судьбе Спаса на Нередице и Рюрикова Городища в Великом Новгороде, его беспокоили грубые реставрации и ремонты в ярославских, псковских и костромских храмах. В 1912 году Рерих совместно с А. К. Лядовым и С. М. Городецким выступает против переименования исторических мест России, а в 1915 году Н. К. Рерих делает доклад императору Николаю II и Великому князю Николаю Николаевичу (младшему) с призывом принять серьёзные государственные меры по всенародной охране культурных сокровищ, рассмотреть возможность законодательного утверждения Положения об охране исторических памятников в России. Проект данного Положения станет прообразом будущего международного Пакта о защите культурных ценностей.

В это же время Николай Константинович услышал свою Калагию – священную весть: «Впервые я услышал о Шамбале во время строительства буддийского монастыря в русской столице. Будучи членом комитета, я познакомился с очень образованным бурятским ламой, который впервые и произнес название «Чанг Шамбала». Мне еще предстояло узнать о великом значении этого слова», – напишет он позже в книге «Обитель света».

Из России с печалью…

В 1916 году Николай Константинович тяжело заболевает воспалением легких. Выздоровление проходило очень медленно. По совету врачей семья переезжает в Финляндию, в город Сердоболь (Сортавала). В то время Финляндия входила в состав Российской империи, а Сердоболь был недалеко от Петербурга, где Н. К. Рерих служил директором школы Общества поощрения художеств, и куда можно было наведываться по делам службы. В 1917 году произошла Октябрьская революция. Вскоре после революции Финляндия отделилась от России, и семья Рерихов неожиданно оказалась за границей, отрезанной от Родины.

4 марта 1917 года, через месяц после Февральской революции, Максим Горький собрал у себя на квартире большую группу художников, писателей и артистов. Среди присутствовавших были Рерих, Александр Бенуа, Билибин, Добужинский, Петров-Водкин, Щуко, Шаляпин. На совещании избрали Комиссию по делам искусств. Её председателем назначили М. Горького, помощниками председателя – А. Бенуа и Н. Рериха. Комиссия занималась делами по развитию искусства в России и сохранению памятников старины. У Николая Константиновича не было однозначного отношения к событиям 1917 года, но имелось очень четкое убеждение в необходимости сохранять культурные ценности от разрушения. Пока в 1918 году не была окончательно закрыта граница между Россией и Финляндией, он продолжал приезжать в Петроград и работать в Комиссии по охране памятников культуры и искусства.

В 1918 году, получив приглашение из Швеции, Николай Рерих с грандиозным успехом проводит персональные выставки картин в Мальмё и Стокгольме, а в 1919 году – в Копенгагене и Хельсинки. Рериха избирают членом Художественного общества Финляндии, награждают шведским королевским орденом «Полярной Звезды» II степени. Леонид Андреев образно называет творимый художником мир – «Державой Рериха». На общественном поприще Рерих совместно с Андреевым организует кампанию против большевиков, захвативших власть в России. Входит в руководство Скандинавского Общества помощи Российскому воину, которое финансирует войска генерала Н. Н. Юденича, после вступает в эмигрантскую организацию «Русско-Британское 1917 г. Братство».

В Финляндии Рерих работает над повестью «Пламя», пьесой «Милосердие», сочиняет основную часть будущего поэтического сборника «Цветы Мории», пишет статьи и очерки, создает серию картин, посвященную Карелии.

В Сердоболе Рерихи прожили до весны 1919 года. Все эти годы Николай Константинович много рисует. Рерихи мечтают о путешествии в Индию. «С самых ранних лет помню, – вспоминает Святослав Николаевич, – что Николай Константинович и Елена Ивановна интересовались Индией. Индия занимала особое место в их жизни». Николай Константинович догадывался, что в глубокой древности Россия и Индия были очень тесно связаны и что культура наших двух стран имеет общие исторические корни; подтверждение этому он надеялся найти во время будущего своего путешествия по странам Востока. Также Николай Константинович пророчески предвидел совершенно особую и исключительную роль наших двух стран в будущей истории человечества.

В течение трехлетнего пребывания семьи в Финляндии произошло внешне малоприметное, но очень важное событие. Постепенно Николай Константинович и Елена Ивановна прочувствовали и убедились в том, что существует незримая связь между их семьей и Великими Гималайскими Махатмами. Они научились улавливать и понимать мысли, которые им посылал Великий Учитель, стали вспоминать свои прошлые воплощения и ясно осознали цель своего текущего воплощения и ту сложную Задачу, которую им предстоит решать в этой жизни.

Лондон покорен

«Мечталось увидеть Тагора, и вот поэт самолично в моей мастерской… в Лондоне в 1920-м году. (…) А в это самое время писалась индусская серия – панно ‘’Сны Востока’’. Помню удивление поэта при виде такого совпадения. Помним, как прекрасно вошёл он, и духовный облик его заставил затрепетать наши сердца» (Из воспоминаний Н. К. Рериха о встрече с Р.Тагором)

В 1920 году семья переезжает в Лондон. Здесь проходят выставки картин Н. К. Рериха, знакомство семьи с известными писателями и деятелями культуры. Здесь же произошла встреча с, приехавшим в Англию великим индийским поэтом Рабиндранатом Тагором. С первой встречи Рерих и Тагор прониклись взаимной симпатией, их дружба и переписка продолжалась до конца жизни индийского поэта.

Вскоре после расставания Тагор написал Рериху письмо, в котором выразил восторг от его творчества: «Дорогой друг! Ваши картины, которые я видел у Вас в мастерской в Лондоне, и репродукции некоторых Ваших картин, появившиеся в журналах по искусству, глубоко захватили меня. Они заставили меня осознать то, что является, конечно, очевидным, но всё же должно быть снова и снова открываемо нами в самих себе: что Истина беспредельна. Когда я пытался найти слова, чтобы описать самому себе идеи, заключённые в Ваших картинах, я не смог сделать этого. И не смог я потому, что язык слов может выразить лишь одну грань Истины, а язык картины находит в Истине свою область, не доступную словесному выражению. Каждый вид искусства достигает своего совершенства лишь тогда, когда оно открывает в нашей душе те особые врата, ключ от которых находится в его исключительном владении. Когда картина является поистине великой, мы не должны иметь возможности высказать, в чем это величие, но всё же мы должны видеть и знать его. То же самое относится и к музыке. Когда одно искусство может быть полностью выражено другим – это не настоящее искусство. Ваши картины ясны и всё же невыразимы словами. Ваше искусство ограждает свою независимость, потому что оно великое искусство. Искренне Ваш Рабиндранат Тагор».

Здесь же, в Лондоне, случилось событие огромной важности. Произошла встреча Е. И. Рерих с Великими Учителями – Махатмой Морией и Махатмой Кут Хуми, которые, в своих физических телах, посетили Лондон в составе индийской делегации. О значении этого события нетрудно догадаться, ведь именно во время пребывания в Лондоне Великих Учителей – 24 марта 1920 года – были записаны первые строки Великого Учения, имеющего исключительное значение для судьбы нашей планеты и всего человечества. Таким образом, 24 марта стало днем рождения «Живой Этики». Первую книгу принимал и записывал Николай Константинович, а все последующие записывала, составляла и редактировала Елена Ивановна. Работа эта не прекращалась ни на один день и продолжалась до последних дней земной жизни Е. И. Рерих.

Вначале это были некие разрозненные дневниковые записи Николая Константиновича, из которых Е. И.Рерих составила два тома, «Зов» и «Озарение». Следом предполагалось выпустить книгу «Жизнь» (духовный опыт прошлых жизней Рерихов). Но к середине 1920-х годов ситуация изменилась, на повестку дня вышел проект объединения народов Азии, предполагавший учреждение федерации восточных государств (Рерих провёл переговоры с полпредом Крестинским в Берлине). И третьей книгой стала монгольская «Община». Н. К. Рерих надеялся совершить свою миссию в Москву в 1926 году и заключить договор с Советским правительством о создании Священного Союза Востока. Специально изданная к тому времени первая часть книги «Чаша Востока» – перевод избранных писем Махатм к Блаватской и Синнету, должна была стать в каком-то смысле мировоззренческой платформой предложенной доктрины. Американские сотрудники музея Рериха, супруги Лихтман, даже обсуждали с заместителем председателя ОГПУ Трилиссером способы распространения этой книги и её розничную цену… Планировалось издание второго тома…

Англия для Рерихов была промежуточной станцией, они всей душой стремились в Индию. В Лондоне они даже купили билеты на пароход. Но поездку пришлось отложить и, по Указанию Великого Учителя, поехать в США по делам федерации восточных государств. В Лондоне же в июле 1920 года Рерих вместе с женой вступает в английское отделение Теософского общества, организованного в 1876 году Еленой Петровной Блаватской.

Осенью 1920 года по приглашению С. П. Дягилева Рерих оформляет в Лондоне русские оперы на музыку М. П. Мусоргского и А. П. Бородина. Рерих близко знакомится с Рабиндранатом Тагором, поддерживает теплые отношения с Гербертом Уэллсом, Джоном Голсуорси, с деятелями культуры и искусства Х. Райтом, Ф. Брянгвиным, А. Котсом, Б. Боттомлеем и др. В Англии Рерих успешно проводит персональные выставки под общим названием «Очарования России» – в Лондоне, а затем в Уортинге.

Ожидание возможности реализовать грандиозный шаг в развитии мира во всем мире для Рерихов и даже, возможно, для Махатм было томительным. В конечном итоге руководство СССР отвергло предложенный проект «Единой Азии». Будучи в Монголии, Рерихи ещё ждали положительных решений от наркома иностранных дел Чичерина и выпустили в свет две новых книги – упомянутую «Общину» и «Основы буддизма». (Обе они говорят о Ленине.) Однако ставка на объединение «буддизма с коммунизмом» не оправдалась, и Великий План, предложенный Учителями, претерпел изменения.

Американский период жизни

В том же полном событий 1920 году Н. К. Рериху приходит предложение от директора Чикагского института искусств организовать масштабное трехлетнее выставочное турне по 30 городам США, а также в создании эскизов костюмов и декораций для Чикагской оперы. Рерихи переезжают в Америку. Первая персональная выставка Рериха в США была открыта в декабре 1920 года в Нью-Йорке. После Нью-Йорка жители ещё 28 городов США, в том числе Чикаго, Бостона, Буффало, Филадельфии, Сан-Франциско, увидели картины Рериха. Выставки имели исключительный успех. В Америке Рерих предпринял несколько путешествий по Аризоне, Новой Мексике, Калифорнии, на остров Монхеган и создал серии картин «Новая Мексика», «Сюита океана», «Мечты мудрости». В Америке Рерихом также была написана серия картин «Санкта» (Святые) о жизни русских святых и подвижников.

С декабря 1920 года семья Рерихов проживает в Нью-Йорке. Старшему их сыну Юрию к этому моменту исполнилось восемнадцать лет, Святославу – шестнадцать.

В Америке Николай Константинович проводит многочисленные выставки своих картин, читает лекции о русском искусстве, об этическом и эстетическом воспитании, создает несколько культурных учреждений, а главное, подготавливает будущее путешествие по Центральной Азии, для чего ему важно было заручиться официальной поддержкой США, поскольку Англия с самого начала препятствовала планам путешествия Рериха по Индии и Тибету.

В ноябре 1921 года в Нью-Йорке Николай Константинович открывает «Мастер-Институт объединённых искусств», главной целью которого было сближение народов через культуру и искусство. Он воплотил свою мечту – объединить под одной крышей разнообразные виды искусства. Основной идеей Рериха было открыть людям искусство как один из путей высшего познания: «Искусство объединит человечество. Искусство – неделимо. Искусство имеет много граней, но, тем не менее, едино. Искусство – явление грядущего синтеза. Искусство – для всех. Врата „священного источника“ должны быть широко открыты для каждого, и свет искусства зажжет множество сердец новой любовью. Сначала это будет бессознательное чувство, но постепенно оно очистит сознание людей. Как много юных сердец ищут нечто реальное и прекрасное! Так дадим им это. Несите искусство людям – оно принадлежит им. Тогда у нас не только музеи, театры, университеты, публичные библиотеки, железнодорожные станции и больницы, но и тюрьмы будут прекрасными. Тогда и тюрьмы не будут нужны» (Рерих Н. К. «Об искусстве»)

Почти одновременно с Институтом объединённых искусств в Чикаго было учреждено объединение художников «Cor Ardens» («Пылающие сердца»), а в 1922 году создается Международный культурный центр «Corona Mundi» («Венец Мира»). В 1923 году совместно Георгием Гребенщиковым Рерих создает издательство «Alatas» («Алатас»), совместно с нью-йоркским предпринимателем Л. Хоршем учреждает «Roerich Museum» (Музей Рериха), а также коммерческие предприятия.

В 1921 году в Берлине выходит сборник стихов Н. К. Рериха – «Цветы Мории», в 1922 году в Нью-Йорке издается книга «Adamant» («Адамант»), в 1924 году в Париже и Риге – книга «Пути Благословения», а также альбом картин. В 1922–1923 годах издаются две новые монографии о жизни и творчестве Рериха – «The World of Roerich: A Biography» (1922 год) и «Рерих» (1923 год). В 1924 году в Париже выходит первая книга Агни Йоги – «Листы сада Мории», написанная при участии Рериха.

8 мая 1923 года Рерих с супругой и младшим сыном покидают Америку и следует в Париж, а затем – в Индию, где под руководством Рериха организуется масштабная Центрально-Азиатская экспедиция. После этого Рерих трижды – в 1924, 1929 и в 1934 годах – посещал США на очень короткое время. Почему – сейчас узнаете.

В Америке Рерих поначалу заработал репутацию провидца, гуру и противника войны, в особенности среди зажиточных людей, которые предоставляли ему средства. В процессе подготовки экспедиции Рерихи совместно с американским бизнесменом Луисом Хоршем создали в Нью-Йорке две деловые корпорации – «Ур» и «Белуха» («World Service. Pancosmos Corporation», «Beluha Corporation»), которые имели целью проводить широкое деловое предпринимательство на территории Советского Союза. Находясь во время экспедиции в Москве, Николай Рерих хотел добиться регистрации, в соответствии с советскими законами, корпорации «Белуха» для разработки месторождений. Рерихи посетили Алтай с научно-разведывательной и этнографической экспедицией, проводя подбор мест под предполагаемые концессии и изучая возможность «организации в районе горы Белухи культурно-промышленного центра».

Коммерческая недальновидность Рериха

Николай Константинович был духовным учителем, археологом и историком, великим художником, просветителем, заботливым отцом и любящим мужем, но никогда не был предприимчивым коммерсантом. Что, впрочем, не удивительно. Характерен один эпизод его весьма неудачного делового сотрудничества с американскими бизнесменами. В 1922 году Рерих познакомился с преуспевающим нью-йоркским брокером Луисом Л. Хоршем. Хорш и его жена Нетти (Nettie) попали под сильнейшее влияние личности Рериха и в результате стали самыми щедрыми из его последователей – с одной стороны и, скорее всего, самыми алчущими немедленных осязаемых результатов – с другой.

В 1925 году, в то время как Рерих находился в Азии, Хорш начал реализацию самого масштабного проекта Рериха в США – строительство Мастер-Билдинга (The Master Building, название может быть переведено как Дом Учителя или Дом Мастера). Мастер-Билдинг представлял собой 29-этажный небоскрёб в стиле ар-деко, на первых двух этажах которого размещались Музей Рериха (The Roerich Museum) и Институт объединённых искусств Мастера, а на верхних – апартмент-отель. Для строительства здания в 1923 году была учреждена общественная организация – Музей Рериха, управлявшаяся Президентом Л. Хоршем и Советом поверенных, Н. К. Рерих был избран Почётным президентом. Источниками финансирования являлись пожертвования Хорша и облигационный заём.

Дом Мастера был торжественно открыт в ноябре 1929 года. В коллекции музея было более тысячи полотен Рериха (большая часть из которых была куплена для музея Хоршем), произведения искусства Тибета, библиотека тибетских манускриптов. Для проведения публичных мероприятий была предназначена аудитория на 300 мест. Институт объединённых искусств организовывал классы по живописи, скульптуре, архитектуре и дизайну. С открытием Дома Мастера популярность Рериха в США достигла высшей точки.

Хорш помогал Рериху и в других его начинаниях – финансировал экспедиции своего гуру и организовываемые им предприятия, прежде всего концессии «Ур» и «Белуха». Но с 1929 года все коммерческие начинания Рериха и Хорша шли неудачно. Маньчжурская экспедиция Рериха 1934-35 годов превратилась, как это воспринималось из США, в сплошной скандал; американская пресса обвиняла Рериха в «унижении правительства США». Доверие Хорша к Рериху, первоначально безграничное, постепенно сходило на нет. В августе 1935 года разразился кризис – Хорш окончательно отказался подчиняться указаниям Рериха.

Хорш, как Президент Музея Рериха и его кредитор, имел значительное влияние на Совет поверенных. Как оказалось, контроль над Домом Мастера по существу принадлежал Хоршу, а Рерих распоряжался им постольку, поскольку Хорш был готов добровольно ему повиноваться. В результате череды скандалов, арестов имущества и судебных процессов Музей Рериха и Институт к 1938 году были закрыты, здание попало под контроль Хорша.

Хорш инициировал проверку налоговой службы США, в результате которой была выявлена неуплата Н. К. Рерихом подоходного налога на сумму 48 000 долларов, а также выиграл в суде иск к Рериху на сумму 200 000 долларов.

Рерихи, полностью не ожидавшие такого оборота дела, сочли Хорша предателем. В течение 2–3 лет они пытались отстоять свою правоту в судах США, однако им не удалось доказать права не только на участие в управлении зданием (или же право собственности на здание), но и на художественные коллекции. Не удалось Рерихам доказать и то, что суммы, выплаченные Хоршем в 1927–1929 годах за приобретённые в собрание Музея картины (около 250 000 долларов) и заработная плата Рериха как руководителя экспедиции за 1934 год не подлежали обложению подоходным налогом. Заявления об обманах, совершённых Хоршем (подделка векселей и писем Рериха, подделка решений совета поверенных, злонамеренное введение в заблуждение и т. п.), также не нашли подтверждения в суде. Даже попытки Рерихов наложить арест на коллекции до окончания судебных разбирательств не увенчались успехом. К 1938 году все судебные процессы завершились в пользу Хорша, а к 1941 году – в пользу правительства США.

Переписка Рерихов показывает, что им (в отличие от Хорша) катастрофически недоставало финансовых и юридических познаний для осознания тонкостей и сложностей американского корпоративного, ипотечного и налогового права. Н. К. Рерих, судя по его заявлениям, имел привычку подписывать юридические и финансовые документы, значения которых он не понимал. Эти обстоятельства послужили причиной неудач, сопровождавших попытки Рерихов отстоять свои позиции в суде.

Рерихи также не осознали, что контроль Музея над зданием был потерян вследствие падения стоимости и доходности недвижимости – к концу 1929 года задолженность по ипотеке превысила стоимость имущества. По мнению Рерихов, Хорш обманным образом проголосовал от имени Рерихов на совете поверенных Музея и Мастер-института при принятии решения об исключении имени Рериха из названия учреждений в декабре 1935 года и тем самым захватил здание. Между тем, здание в любом случае полностью находилось в руках кредиторов (и контролировалось Хоршем, как кредитором), так что данное решение было бы всё равно проведено в жизнь через постановление кредиторов. Если бы Хорш не выкупил большую часть акций на себя (видимо, в попытке спасти Музей), то Музей был бы изгнан из здания ещё ранее, в 1934–1935 году, безразличными к Музею держателями облигаций.

Вкупе с претензиями к Рериху со стороны правительства США, критическим отношением к нему американской прессы данные события (сопровождавшиеся наложением ареста на всё имущество Рериха в обеспечение погашения налоговой задолженности) привели к тому, что Рерих более не смог вернуться в США. Мало того, Хорш добился того, что Госдепартамент разослал всем консульствам указания не выдавать Рериху американскую визу. Рерих и Хорш так и не примирились. Луис Хорш умер в 1979 году в возрасте 90 лет, Нетти Хорш умерла в 1991 году в возрасте 94 лет. Их сын, Фрэнк Хорш, которому в раннем детстве симпатизировали Рерихи (в их переписке он упоминается под именем Флавий), был загадочным образом застрелен в подвале Мастер-Билдинга в 1975 году.

В результате скандального разрыва с Хоршем финансовая база проектов Рериха истощилась. Репутация Рериха в США была в достаточной мере подорвана. Рерихи были вынуждены свернуть и деятельность Института гималайских исследований «Урусвати», прекратить экспедиции и до самой смерти жили в своём доме в Индии, в долине Кулу, ведя скромный в финансовом отношении образ жизни.

Конфликт с Хоршем вызвал ещё одну цепочку последовательных событий. На фоне угасания рериховских учреждений активисты рериховского движения Фрэнсис Рут Грант и Зинаида Лихтман (Фосдик) рассорились. Ф. Грант в качестве компрометирующего материала продала связанным с республиканской партией журналистам так называемые «Письма Гуру» – письма Г. Э. Уоллеса[15] (еще одного активного последователя Рерихов) к Н. К. Рериху, оказавшиеся в её распоряжении. На президентских выборах 1940 года Уоллес был выдвинут демократами на пост вице-президента, и республиканцы пытались использовать письма как компрометирующий материал, свидетельствующий об идиотизме Уоллеса. Хотя Уоллес и был избран, письма снова «выстрелили» к выборам 1944 года и послужили одной из причин того, что кандидатом в вице-президенты на эти выборы был выдвинут Г.Трумэн. Через 3 месяца, после смерти Ф. Д. Рузвельта, Трумэн стал президентом США, а Уоллес навсегда выпал из политической жизни.

Коллекция тибетского искусства, собранная Рерихами (138 предметов), была сохранена Хоршами в составе Riverside Museum, а после закрытия музея в 1971 году – подарена ими Университету Брандейса в Массачусетсе. В 2003 году университет, во время визита Далай-ламы XIV, подарил коллекцию тибетскому народу. Так как тибетский народ, с точки зрения Далай-ламы, несвободен, коллекция хранится в Тибетском Доме в Нью-Йорке. Стоимость работ из коллекции Музея Рериха в настоящее время значительно возросла. Например, эскиз Н. К. Рериха к опере «Садко» был продан наследниками Хоршей на аукционе в 2011 году за 842 000 долларов. Коллекция Луиса и Нетти Хорш – самый распространённый провенанс[16] для продающихся сегодня на международных аукционах многочисленных картин Рериха.

Конец ознакомительного фрагмента.