Глава 2
Мир тесен. Даже если он параллельный
– Игорь! Игорек, итишкин пистолет!
– Саня?! Ты как тут?
– Да как и весь народ. Ну здорово, что ли!
– Привет, – все так же растерянно глядя на товарища еще по Земле, ответил Бородин, не в состоянии поверить в происходящее.
Лапа Сани сграбастала руку Игоря и по обыкновению крепко сжала его ладонь. Бородин уж и позабыть успел, каково это – здороваться с Лапиным. Ага, что фамилия, что рука, все в жилу. Ладонь у Александра – что лопата, кулак – как кувалда. Хотя при этом он не шире Игоря в плечах и уж точно ниже сантиметров на десять, ну и старше на девять лет.
– А ты, что же, не слышал о том, что я пропал полгода назад? – поинтересовался Александр, выпуская товарища из объятий и осматривая, словно не веря своим глазам.
– Саш… – начал было растерянно Игорь и осекся.
Ну а что тут скажешь? Друзьями-то они не были. Так, общались время от времени. Пару раз вместе катались на пострелушки. Карабин свой Лапин купил в магазине, где работал Игорь, через него же и ПСМ. Это от него Бородину достались те патроны к травмату, которые он так и не успел пережечь.
Да. Как раз чуть больше полугода назад это и было. Александр сбросил Игорю патроны, закупился боеприпасами для себя и должен был приехать на заброшенный карьер. У Игоря тогда получился затык, и он не смог вырваться. Попытался позвонить. Бесполезно. Вне зоны действия. Отстучал эсэмэс и…
Ну, товарищи, они ведь не друзья. Не видеться по полгода – это нормально. Тем более что Лапин вел достаточно замкнутый образ жизни. Работа – дом, дом – работа. А трудился он на ниве сочинительства. Писатель-фантаст. То есть сама деятельность подразумевает под собой отрешение от внешнего мира. Во всяком случае, у Александра было именно так. Поэтому он мог не объявляться и целый год. Общих же знакомых у них попросту не было, не смотри, что Ессентуки переплюнуть можно.
– Значит, не слышал, – хмыкнул Лапин, дернув себя за нос.
– Саня, ты извини, но…
– Да понимаю я все, Игорек. Общались через пень-колоду. Просто… Увидел тебя, обрадовался. Подумал, может, о моих что расскажешь.
– Извини. Но я ведь с ними и не знаком.
– Да говорю же – нормально все. Не обращай внимания. Торопишься?
– Как говорилось в одном известном мультфильме: «До пятницы я совершенно свободен», – горько ухмыльнувшись, ответил Игорь.
– А ты, я гляжу, все так же со своим рюкзачком.
– Точно. Все свое ношу с собой. Хм. Почти все. Мне бы только дойти до ночлежки, имею направление и позволение на проживание в течение недели.
– Отставить общагу! – решительно отверг Александр. – Сейчас идем в трактир и опрокинем по кружечке пивасика. За встречу. Пусть и в этой заднице. Вот о чем ты точно сожалеть не будешь, так это о той порошковой дряни, что осталась в прежнем мире. Здесь пиво и квас… В общем, попробуешь – оценишь. И еще. Остановишься у меня. Сколько надо, столько и живи. Вообще не вопрос. Откажешься – обижусь. И учти, мы тут на все княжество только двое ессентучан. Был еще один. Но две недели назад… Словом, царство ему небесное. Такие места, итишкин пистолет.
Пиво оказалось необычным и действительно вкусным. Оно бы за встречу можно и чего покрепче, но не то настроение. А вообще, если встреча в радость обоим, то посидеть можно и под квас. Кстати, пиво по крепости где-то близко к вину получилось. Н-да. Это он точно отвык от хорошего пива. Да и когда его пил-то в последний раз? В сопливой молодости.
– Вот такие дела, Саня. Обобрала меня бригада этого Квакина как липку, – вновь припадая к кружке пива, подытожил свой недолгий рассказ Бородин.
– Ты на Квакина так-то сгоряча не кати. В принципе он еще и по-людски поступил. Игорь, все понимаю, – выставив перед собой руки в примирительном жесте, умиротворяюще произнес Александр, – но ты просто всех местных реалий не знаешь. Это только в книжках доброе отношение к новичкам и непременно помочь, рассказать, ввести в курс местных реалий. На деле же… Я вот гляжу, на тебе халойя.
– Что на мне?
– Ну, берданка. На местном называется халойя. Так вот, и винтовочка при тебе, и патронная сумка не пустая, плюс рюкзак, да и одежда с обувью, по местным меркам, дорогие до неприличия. Все это потянет минимум рублей на триста. При средней местной заработной плате в полтинник. И это я еще не знаю, что у тебя в рюкзаке. Твой вечный динамо-фонарь там?
– Ну.
– Баранки гну. По здешним реалиям штука бесценная. Он же практически вечный. Только гвозди им не забивай и пользуйся до конца дней.
– А «Гроза» и «Атаман», значит, ничего не стоят? Да еще и велик. Они, между прочим, и в нашем мире недешевые.
– Понимаю. Но Квакин ведь не обобрал тебя как липку. Да, наварился. Но не по беспределу. А мог вообще представить перед князем голым, и это было бы нормально. Так князю даже лучше. Он ведь за каждого доставленного в княжество выплачивает вознаграждение. При этом новичок ничего и никому не должен. Правила такие.
Это да. Было такое дело. Когда новички начали появляться кто где придется, за их безопасное сопровождение в Невьянск князь начал выплачивать премию. При этом обращали внимание на физическое состояние, на то, чтобы был введен в курс дела, и совершенно не интересовались материальными потерями вновь прибывшего.
Последнее – если провожатые не были на службе. Если же новичок попадался на пути служивым, то тем полагалась голая премия. Имущество попаданца, до последней булавки, оставалось при нем до самого прибытия в Невьянск.
Вообще, помимо награды каждому жителю княжества буквально вменялось в обязанность непременно доставить повстречавшегося новичка. За обычного попадуна выплачивалась премия в сотню рублей. Кстати, тут в ходу были только золото и серебро. Никакой бумаги. Разве что вексель или чековая книжка невьянского банка. Если пришлось при этом вступить в бой – уже две сотни. За ценного кадра с золотой головой или руками премия могла доходить и до тысячи рублей. Только появлялись такие вдали от Невьянска.
Понял Игорь и то, что его жизни ничто не угрожало. Во всяком случае, со стороны той тройки дикарей. Хотя и попал бы он в городок гол как сокол, но все же живым и не потрескавшимся. Ну, может, с парой-тройкой шишек. Тупые болты в арбалетах предназначались для его пленения с последующей передачей князю. Тут никого не обманывали касательно важности новичка – ни горцев, ни кочевников, ни оседлых. Потому как раз пожадничаешь, а там, глядишь, и ценного кадра упустишь.
– А вот дальше за все нужно платить, – отпив добрый глоток пива, продолжал объяснять Александр. – Если нет денег, кредитуйся в банке. Только пока долги не закроешь, ходу тебе из княжества нет.
– Кабала? – хмыкнул Игорь.
– Она, клятая. Да, по сути, тут и идти-то некуда. К местным уходят только единицы, и тут никакой фигуры речи. Ну и те, у кого в заднице свербит да кровь кипит, не сидят на месте. А приключений на пятую точку найти можно столько, что тебе и не снилось.
– Да я это уже заметил. Значит, предлагаешь не держать зла на Семена?
– Это дело твое. Просто указываю на то, что он не полная сволочь. Пневматика же по его делам совсем не лишней будет. Тут, вишь ли, с бесшумным оружием проблемы. А оно в пустошах очень даже нужно. Вот и позарился. Здесь духовушки тоже делают. Но только долго, дорого и сомнительного качества. С твоей винтовкой не сравнить. Она тут и святого совратит. Кстати, ты же, как и я, хотел мелкашку купить.
– Ага. А ты не в курсе, что у нас даже старенького «тозика» не достать? Нет их. Только иномарки.
– И ты решил купить пневматику? Да ведь она куда дороже обходится, чем чешская мелкашка.
– Ага. Добавь сюда баллон, оптику, сошки – и вообще получается песня. Но вот в какой-то момент просто расхотелось брать мелкана. Загорелся на пневматику, и все тут. А ты знаешь, натура у меня увлекающаяся.
Еще бы Лапину не знать. Помнится, он сильно удивился арсеналу Игоря. Шутка сказать, но у него имелись «мосинка», СВТ, СКС и АКМ – ясное дело, охотничья переделка. Да по цинку каждого вида боеприпаса. Две гладкие двустволки, две «Грозы» и наган. Последний оформлен как газовый, но и травматические патроны кушает только в путь.
– И как отнеслась жена? – спросил Александр.
– Как к больному, – ухмыльнулся Игорь и пояснил: – А больных, как ты понимаешь, на Руси принято жалеть.
– Н-да. Золото баба, что тут еще скажешь.
– Это точно, – вздохнул Игорь и разом допил остатки пива.
Потом поискал взглядом подавальщицу, девчушку лет пятнадцати, поднял кружку, постучал по ее боку и выставил два пальца. Девчушка утвердительно кивнула, протерла освободившийся стол и направилась к стойке бара.
В трактире народу практически не было. Время неурочное. Рабочая неделя в разгаре, до обеденного перерыва еще часа два. До вечерних посиделок и вовсе далеко. Так что людей совсем немного. Занято только четыре стола. Вон в уголке, похоже, мужики из аборигенов. Попивают пиво и тихо переговариваются. В гостях оно не принято шуметь.
У окна другая группа. Шумная, разбитная. Если судить по одежде, так явно ребятки не склонны к спокойной жизни. Игорь еще плохо знал местные реалии, но схожую с собой натуру признал сразу. Эти точно не пашут землю и не стоят у станка. Возможно, как и Семен, мародеры или эти самые сталкеры, про которых говорил Юра, а может, и наемники. Если таковые тут есть. Но все указывает за то, что должны быть.
Последние, по всему видать, торговцы. И тоже из аборигенов. Говорят тихо, но легко угадывается незнакомая гортанная речь. Одежда… Понятно, что и невьянцы одеты в одежду уже местного пошива. Но крой все же серьезно отличается. Эти же обряжены в стиле девятнадцатого столетия, словно какие реконструкторы.
Девчушка поставила перед ними пару полных кружек. Одарила милой улыбкой и, забрав опустевшую посуду, убежала. Игорь же вздохнул, вновь сделал хороший глоток и посмотрел на Александра:
– Слушай, ну а на травмат-то чего Семен позарился?
– Смеешься? – Лапин отставил кружку. – Там же ствол поменять – и реальный пистолет. Есть тут оружейный мастер, пробавляется этим. Он же и патроны ладит. Однако стоит новый патрон – мама не горюй. Целый рубль. Перекрутить куда дешевле. Словом, дорогая игрушка такая переделка и по карману далеко не каждому. Револьвер куда проще.
– Н-да. Грехи наши тяжкие. И ведь самого добираться до Невьянска Семен нипочем не отпустил бы, – посмотрев на Александра с толикой сомнения, произнес Игорь.
– Даже не надейся. Один хрен упаковали бы, – покачал головой Лапин.
– Ясно. Ну а ты-то как здесь?
– Да просто, в общем-то. Я в тот день, когда мы с тобой договорились, все же поехал на стрельбище. Ну и со всем своим богатством оказался здесь. «Вепрь» с сотней патронов, мелкан с двумя, ну и сотня травматических. Обошлось без приключений. Хотя и пришлось отмахать три десятка верст, но первым, кого встретил, оказался казачий разъезд. Мужики на службе, а потому удовольствовались премией за доставленного новичка.
– И что, все богатство при тебе осталось? – не поверил Игорь, едва сдерживая завистливые нотки.
– Смеешься? – нервно хохотнул Александр. – «Вепря» сразу оприходовали в казенный арсенал. Правда, выписали компенсацию. В общем и целом за карабин, оптику и сотню автоматных патронов получилось полторы тысячи рублей. Калашеподобные тут ценятся, идут на вооружение армии. Оптика вообще чуть не на вес золота.
– ПСМ твой тоже помылили? – уточнил Игорь, воспользовавшись паузой, пока Александр рвал зубами хорошо просушенную рыбу.
– Не. Его и «тозика» оставили. Травматов, газовых, пневматических и боевых пистолетов сюда попадает очень мало. Армию же князь, как и положено, вооружает однообразно. Местными револьверами, типа русского «смит-вессона». Предложили выкупить, да я отказался продавать. Поставил ствол шесть тридцать пять, перекрутил патроны под свинцовую пулю, и порядок. Тут все стволы под патрон 9РА переделывают под семь шестьдесят два, но в ПСМ ствол под этот калибр никак не втиснешь.
– И что, патроны еще дороже?
– Не так чтобы очень. Только на треть от стоимости перекрученных. Пуля-то нестандарт.
– Понятно. Знаешь, я что подумал-то… Сомнительно, чтобы сюда попадало много калашеподобных. Смысл князю на них так-то зариться? – усомнился Игорь.
– Ты не в ту степь думаешь. Вспомни о надежности и неприхотливости «калаша». Они идут только на вооружение егерей, местного спецназа. Невьянской же оружейной мастерской до земного качества – как до Шанхая в позе зю.
– Ну а чем же тогда вооружают армию?
– Наладили выпуск автоматического карабина, взяв за основу пистолет-пулемет Судаева. Аппарат прост в изготовлении, для нашей мастерской самое то. Правда, ладили под автоматный патрон семь шестьдесят два. Помудрили, не без того. Затвор пришлось делать с боевыми упорами, как на «дегтяре». Добавили ударно-спусковой механизм типа калашниковского. Но знаешь, получилось вполне приличное оружие. Его тут называют АН, автомат Невьянский, простенько так и со вкусом. Еще выпускают трехлинейку. Это строго под снайперов. Ну и пулеметы. «Дегтяри» – под диск и ленточный подаватель.
– «Дегтярь»-то откуда?
– Мужик попал с массогабаритным макетом. Вот по нему и сладили. Но только для армии.
– А как же «гатлинги»?
– Эти идут ополчению и на гражданский рынок. Тут вообще-то бывает тяжко без пулемета.
– Я заметил, – кивнул Игорь и впился зубами в свою рыбку. – Саня, так это получается, что у Семена мою оптику князюшка помылил, – предположил он не без злорадства.
– Все с жабой борешься, – усмехнулся Александр.
– Так ведь она доставучая, просто страсть.
– Оптика-то хорошая?
– Двенадцатикратка.
– Для пневматики?
– Да. Но качество…
– Без разницы, – покачал головой Лапин. – Под обязательную сдачу не подпадает, потому как огнестрел не потянет или потянет недолго. Если захочешь продать, цену дадут хорошую, но с легкостью можешь оставить и у себя. Так что даже не надейся, Семену ничто не омрачит его радость.
– Хм. Тут ведь у вас чистой воды фронтир.
– Намекаешь на то, чтобы посчитаться с Квакиным? Так он это понимает. Как и то, что за границей княжества законы уже практически не действуют. Так, есть кое-какие нюансы, чтобы совсем до дикости не доводить. Но только и того, что нюансы. А в общем тут все рука об руку со смертью ходят. За куда меньшее рискуют и обзаводятся врагами.
– Ясно. А что князь, не боится так-то давить?
– Не боится. Во-первых, у него достаточно сил. Во-вторых, он ведь особо кислород не перекрывает. Есть государство, большое – маленькое, плохое – хорошее, но есть. А значит, имеются и законы, и права, и обязанности. Да и нормально тут, положа руку на сердце. Поспрашивай народ. Завтра появится возможность вернуться на Землю, так большинство не согласится. С одной стороны, привыкли. С другой – им тут куда лучше, чем дома. Ну нет кока-колы, Интернета, телевидения и других благ. Так ведь и без них жить можно.
– Погоди. Так твоя мелкашка… – вдруг спохватился Игорь, припомнив, что у Лапина тоже стояла пневматическая оптика.
– При мне и с прицелом. Только с патронами полный швах. Там как семечки, копейки стоили, здесь – просто абзац.
– Неужели тоже по рублю?
– По пятьдесят копеек. Но от этого не легче.
– Хм. А ведь и здесь копейки, – взглянув на товарища с прищуром, произнес Игорь.
– Ну, знаешь, копейка копейке рознь, – возмутился было Лапин, но потом отмахнулся: – Да ну тебя.
Впрочем, порадовался за земляка. Шутит – значит, отпускает мужика. Хотя-а… Уж кто-кто, а он должен прийти в себя достаточно быстро. Тут и увлечение фантастикой, и его род деятельности.
– Кстати, Игорек, думал уже, чем займешься?
– Когда? – пожал плечами Бородин. – Но про специальность точно лучше забыть. Бухгалтер и продавец в оружейном магазине. Первое здесь бесполезно. Второе – уверен, вакансий нет. Открывать же свое дело… Даже не смешно.
– А вот тут ты не прав. Мой знакомый, владелец оружейной лавки, как раз подумывает о помощнике. Говорит, что рук на все не хватает. Ты ведь в оружейном что-то там делал, кроме как за прилавком стоял.
– Что-то и как-то, – махнул рукой Игорь. – Я, разумеется, знаю, с какого конца за железки браться. Но не настолько, чтобы считаться мастером. А рабочим к станку не особо хочется.
– Размечтался, – с язвинкой проговорил Александр. – На производство народ в очередь стоит и за места держатся изо всех сил. Стабильность – она дорогого стоит. Армию попробовать не хочешь?
– Ага. Уже пытали меня по этому поводу. Видать, Семен порассказал. Но пока примерять погоны не горю желанием.
В себя Игорь пришел в местной больничке. Оказывается, его приласкали по голове неподалеку от Невьянска. По прибытии в город пациента осмотрел доктор и отправил его в сон. Затем новичка препроводили в так называемый княжеский дворец, где подвергли подробнейшему и всестороннему допросу, пытаясь выяснить степень важности для общества.
Выспрашивали тщательно и дотошно. Ловили на противоречиях и неточностях, вынуждая рассказать все, что связано с его прошлой деятельностью. Но в итоге признали, что отдаленность его появления вызвана наличием велосипеда и оружия. Объяснили порядок получения гражданства, выписали направление в ночлежку, или, если угодно, общежитие, и отпустили с миром.
Ну да, он самый обычный, среднестатистический гражданин, не заслуженный учитель и не профессор. А потому и нечего с ним возиться и придавать особенное значение. Впрочем, профессора сюда и не попадали. В лучшем случае учителя и преподаватели с большим стажем работы, соответственно, предпенсионного возраста. Да и тех были единицы.
– Смотри сам, Игорек, но, по мне, для тебя армия – это самое верное, – выразил свое мнение Лапин.
– Скажешь тоже. Да по такой жизни народу с боевым опытом в этих краях хватает. А я даже из травмата в человека впервые выстрелил лишь здесь.
– Что есть, то есть, тут практически каждый побывал под пулями. Да только между обстрелянным и подготовленным зачастую есть одна большая разница. И это очень даже актуально. Ты же служил в разведке, где тебя чему-то там учили. На гражданке плотно занимался военным делом в вашем клубе. Каждую неделю учебные выходы. Да еще и воспитанников обучали уму-разуму. Так что через месяц с гарантией получишь офицерское звание и минимум взвод в подчинение.
– Может быть, ты и прав, но… Неделя на то, чтобы осмотреться, есть. А там, если приму гражданство, все одно на год по обязательному призыву. Ну и дальше как сложится.
– Хочешь себя на воле попробовать? – предположил Лапин.
– Да не знаю я, чего хочу, Саня. Вот готовились с парнями к чему-то там… Дома целый арсенал по принципу «лучше пускай лежит и не понадобится, чем понадобится и не окажется под рукой». А тут вот оно, случилось. И обратной дороги, получается, нет. Словом, не знаю. Оно ведь вроде как новая жизнь…
– Да не старайся, Игорек. Понимаю я тебя. Меня тоже ломало. Но-о… Горбатого могила исправит.
– Только не говори, что ты и тут книги пишешь?
– Будешь смеяться, но таки да, пишу.
– А живешь с чего? Проедаешь выплаченную компенсацию?
– Зачем же.
– А объяснить?
– Да что объяснять. Народ читает запоем, потому как с развлечениями тут так себе. В каждом поселении клубы имеются, с драматическим, танцевальным, художественным и другими кружками. Ну и библиотеки обязательно. Мне за каждую книжку из казны платят гонорар в двести рублей. Казенная типография печатает тираж экземпляров в пару сотен и распределяет по библиотекам да в два хранилища – это на случай пожара, ну и в книжную лавку при типографии.
– Что, тут книги еще и покупают?
– Представь себе, есть те, кто собирает собственную библиотеку. Более того, все книги идут с иллюстрациями. Чуть ли не двадцатая часть страниц – картинки. Это делают, чтобы приучить к чтению молодежь.
– А что пишешь?
– Фантастику. Только не про попаданцев и не стимпанк. Не поймут.
– А если в фэнтезийные миры?
– Без разницы. Попаданец – от слова «попал». А попавших здесь половина княжества. Космос, любовный роман, фэнтези, что угодно, кроме этих двух нюансов. Особенным успехом пользуется любовный роман. К сожалению, не мой профиль, а то бы я замутил что-нибудь такое эдакое.
Лапин вдруг замолчал, остановив взор за спиной собеседника. Словно увидел кого-то знакомого, но встрече был не рад. Не испуган, нет, просто расстроился.
– Здорово, Игорек.
При звуке этого голоса Бородин резко обернулся и вперил злой взгляд в окликнувшего его Виктора. Угу. Каждого из бригады Квакина он был готов порвать, как тузик грелку.
– Ты бы за берданкой-то не тянулся, – покачал головой Виктор. – И вообще, навести оружейную лавку, чехол приобрети. Простенький, из парусины, вполне пойдет. А то, неровен час, огребешь неприятности от ментов по полной.
– Ты мне еще и советы давать будешь?
– Ну, если у самого ума не хватает, кто-то же посоветовать должен.
– Игорь, за убийство на территории княжества петля на центральной площади, – предостерег его Лапин.
– Ты слушай Александра Борисовича, Игорек, он дело говорит. Ствол, пусть и самый шикарный, того не стоит. Красавица, кружечку пива принеси! – устраиваясь за столом, сделал заказ Виктор.
Хм. Вообще-то отношение к этому парню было каким-то неоднозначным. С одной стороны, конечно, обида. Но с другой… Было дело, тот проявил о нем искреннюю заботу. Опять же многое поведал о новом мире. Словом, вот начни взвешивать, и хорошее однозначно перевесит. И что самое паршивое, это справедливо по отношению ко всем членам бригады.
– Ну и чего тебе надо, Витя?
– Мне? Ничего. А вот тебе – другое дело. Держи.
Парень выложил перед Игорем пояс с патронташем, набитым блеснувшими латунью патронами, и пристегнутой кобурой со «смит-вессоном». Выделка оружия местная. Заметно, что револьвер старой работы. Но состояние хорошее, пусть и видны кое-где незначительные раковинки.
– Семен велел передать взамен «Грозы». Если снаружи что и есть, то ствол – чистое зеркало. Велосипед твой на улице стоит. Здесь не помылят. Сегодня-завтра навести загон барышника[3] Петра Сидорова. Там твои трофейные лошади и седло. Второе, оба арбалета и клинки отошли бригаде за помощь.
– Какие мы благородные, – не удержался от ехидства Игорь.
– Какие есть. Имеешь претензии? Степь большая, у нас сейчас самый сезон. Так что ищи и предъявляй.
– Витя, а зачем мешочком-то с дробью приласкали? – все же задал мучивший его вопрос Бородин.
– Смеешься? А как еще с тебя живого мы бы взяли твои стволы? Это после того-то, что ты с одним травматом троих, считай, оприходовал. Да и уделал бы, даже не вмешайся Семен. Вот как тебя такого красивого было уговаривать?
– То есть вы все поддерживаете бригадира?
– Воздушка нам нужна. Это же песня, а не ствол. Никакого выстрела, только свист пули и слышно. Подсвинка с двух сотен метров валит на раз. На бойне опробовали. Даже не уговаривай, я с Семеном, – жизнерадостно закончил Виктор.
– Сволочи вы.
– Не отрицаю. Где найти, если что, знаешь. Бывай, Игорек.
Виктор единым духом выдул пол-литра пива, довольно крякнул и, жизнерадостно подмигнув, направился на выход. Игорь же провожал его взглядом, силясь понять, как же он относится к своим первым знакомым в этом мире. В принципе ненависти не было. Более того, присутствовала гордость за себя любимого. Вот он какой красавчик – не приголубив по голове, обобрать ну никак не получится.
– Ладно, Игорек, в одном Витя прав – нужно тебе чехольчик прибарахлить.
– Ну пошли. Мне подъемных десятку выдали, думаю, хватит по мелочи. А там уж что-то думать буду. Кстати, Саня, а почему у вас такие скромные подъемные?
– Странный человек. С чего ты взял, что князь станет проявлять о тебе серьезную заботу? Десятка на руки плюс неделя в общаге с бесплатным столом. Вот и все. Дальше определяйся по жизни, начинай приносить пользу обществу или вали куда пожелаешь.
– Хм. И сколько стоит, к примеру, снять жилье?
– Здесь как такового съема нет. Есть общага. Комнатка, считай, койка, тридцать рублей в месяц вместе со столом. Имеется и гостиница, но она куда дороже. Тебе как вновь прибывшему положен кредит. Но, как я уже говорил, если залез в кубышку князя, за пределы княжества ходу уже нет. Даже пописать. Только если в составе патруля, армейского или ополченческого. С жильем все просто. Тут типовое строительство налажено. Обратил, наверное, внимание. Определяйся с родом деятельности, выбирай домик по душе и доходам, оформляй кредит да заселяйся. Процент тут божеский. В кредит живут почти все невьянцы. Не всем же везет, как мне, оказаться сразу с солидной суммой на руках.
– Ясно. Ну что, пошли?
– Идем.
Велосипед Игоря и впрямь обнаружился на улице. Между прочим, отличный транспорт для передвижения по Невьянску. Даже в самую слякоть. Испачкаться оно, конечно, испачкаешься, как же без этого, но зато не увязнешь в грязи и не станешь устраивать заплывов по лужам. Улицы города содержатся в порядке, отсыпаны гравием и имеют кюветы для стока воды. Правда, сейчас погода стояла сухая, а потому облачка пыли поднимались даже за пешеходами. Но довольно широкие тротуары активно мостятся плиткой. Так что эта проблема решается.
Вообще Невьянск производил приятное впечатление. Разумеется, если сделать скидку на пыль и недоступность строительных материалов двадцать первого века. Аккуратные типовые домики каркасно-саманной постройки. Игорь не знал, как это можно назвать еще. Чем-то похоже на домики старых кварталов в Голландии, Игорь видел по телевизору. А что, дешево, быстро и сердито.
Центр полностью двух- или трехэтажный. Домики попроще находятся ближе к окраине. Впрочем, и там есть приличный квартал для состоятельных граждан. А что такого? Всеобщее равенство и братство, провозглашаемое коммунистами, – это просто замечательно. Да только в это может поверить лишь идеалист. А расслоение всегда было, есть и будет. Хотя бы потому, что один рвет жилы, а другой поплевывает да посмеивается над рвачом.
Очень много зелени. По тротуарам в основном высаживали каштаны. Игорь удивился, отчего не тополя. Они куда неприхотливее. Но, как пояснил Александр, с жителей хватает пыли, а тут еще и целый месяц пух глотать.
Перед присутственными местами, церковью и предприятиями быта разбиты скверики. Самые большие и удобные, с аллейками, обсаженными кустами, и уютными лавочками, – перед домом культуры и дворцом.
Обилие зелени на улице имеет двоякое предназначение. С одной стороны, тень и защита от мелкого дождя, с другой – помогает противостоять пыли, вбирая основную ее долю. Стенка плотно посаженного кустарника выступает эдаким барьером между дорогой и тротуаром.
Несколько лет назад в юго-восточной части города, на берегу Большой, заложили парк. Деревья там еще не очень-то поднялись. Но народ уже любит туда хаживать. В основном с детьми, потому как действуют аттракционы. Ничего особенного. Американских горок нет и в помине. Но детвора все одно в восторге. Хм. Ну и взрослые дурачатся, прикрываясь ребятней. А кто так не делал? Нормальная практика.
Детей вообще много. Тут многодетные семьи вовсе не редкость. Местные отшучиваются, мол, все беды от отсутствия контрацептивов. Но причина скорее в ином. Основной женский контингент представлен аборигенками, а у них отношение к деторождению самое положительное, не то что на Земле. Ну и мужики тут имеют достойный заработок, чтобы растить детей. И соблазнов у деток поменьше, чтобы сосать родителей, дабы соответствовать уровню.
Промзона расположилась в западной части города. Оно и сообразуясь с розой ветров, практически все время относящей дым и гарь в сторону. И ниже по течению реки, чтобы не отравлять жизнь горожанам. Опять же это получается уже Левый рукав Большой, а значит, и грязь не несет в сторону Рыбного, расположившегося на берегу Правого рукава.
Без спешки дошли до оружейной лавки. По пути их остановил-таки милиционер, которому не понравилось расчехленное оружие. Однако путники отчитались, что намереваются посетить оружейную лавку, да и двигались в заданном направлении, и милиционера объяснение вполне удовлетворило. На первый раз.
Заведение поразило воображение Бородина. Он не просто проработал несколько лет в оружейном магазине. Он был настоящим любителем всего стреляющего и колющего. В особенности раритетных экземпляров. Это для местных все увиденное простая обыденность, для него же – старина глубокая. Так глазки и загорелись.
Вот ведь. На поясе револьвер, и тоже не какая-то там реплика, но его воспринял как-то холодно. Наверное, оттого, что получил взамен утраченного любимца. Берданка оказалась в его руках в пылу боя и уже успела послужить. А потому тоже рождала какие-то противоречивые чувства. Опять же являлась эрзац-заменой «Атамана». А вот это богатство под стеклом и на полках воспринималось как-то по-особому.
– Здравствуйте, – поздоровался с вошедшими хозяин лавки.
– Иван Аркадьевич? – удивленно произнес Игорь при виде продавца за стойкой магазина.
Мужчина лет пятидесяти. С последней их встречи года четыре назад он несколько погрузнел, отрастил бородку клинышком. Вместо очков в роговой оправе – очочки-блюдечки, которые Игорь видел только на фотографиях начала двадцатого века или в фильмах о тех временах. Тем не менее Бородин сразу же узнал бывшего хозяина оружейного магазина в Краснодарском крае, где работал до переезда в Ессентуки.
Поистине мир тесен. Хм. А ведь, как ни крути, получается, два мира. Сначала Лапин. Теперь вот Спицын. Да, именно такую фамилию он и носил. В книгах это обычно называется роялями. Особо дотошные поминают белый и на вершине лысого холма. Да только жизнь она и не такие сюрпризы преподносит.
– Игорь, – ткнув в его сторону указательным пальцем, узнал продавец.
– Я.
– А это… – он указал на кобуру и на оружейный пояс, опоясывающий бедра Игоря. – Выходит, Семен Сергеевич приобрел его для тебя. И тебя же слегка обобрал.
– Не надо о грустном, – невесело ухмыльнулся Бородин.
– Не буду.
Хм. Вот видно, что мужик готов буквально броситься в объятия, но не знает, будет ли понят. Игорь бы понял, но лезть с обнимашками сам постеснялся. Они были не так уж хорошо знакомы. Да и пробыл парень здесь всего ничего, чтобы вот так бурно реагировать на людей, связанных с прошлым миром. Да что там, еще не пришло окончательное осознание, что это навсегда.
Примерно с полчаса разговаривали, вспоминая Землю и общих знакомых. Чтобы не мешать, Лапин отошел в сторону. Надо же, как оно все бывает. Он ведь довольно близко общался со Спицыным. Бывало проводил у него в лавке и два часа кряду. Вместе гоняли чаи, беседовали о том о сем.
Александру нравилось перебирать оружие. Иногда даже помогал в переделке. Ну-у, на уровне «принеси, подай, отойди, не мешай и ничего там не трогай». Ага. Иван Аркадьевич – строгий мужик. Но с Бородиным у них, похоже, были достаточно теплые отношения.
– Игорь, я тут подумываю о помощнике. Ты как? Тряхнешь стариной?
– Иван Аркадьевич, да я ведь только за прилавком стоял да отвертки вам подавал. Ну какой из меня помощник?
– За прилавком – тоже большое дело. В мастерской я и сам пока управлюсь, а там и ты подтянешься. Не боги горшки обжигали. Главное, что я знаю тебя и доверяю. Ну чего задумался? Помнишь же, как раньше у нас было.
– Не знаю, – с сомнением произнес Игорь. – Подумаю еще. Я даже не осмотрелся-то толком.
– А чего смотреть? В Ессентуках ты тоже работал в оружейном. Считай, ничего и не поменяется.
– Ну как не поменяется, – хмыкнув, возразил Игорь. – Уже поменялось.
– Хм. Ясно, – вздохнул оружейник.
А оно и впрямь ясно. Увлечения Игоря всегда простирались в военно-спортивном направлении. Военное многоборье, рукопашная и горная подготовка, следопытство. Все это он начал изучать еще со службы в разведроте погранвойск. Уйдя же в запас, за прошедшие семнадцать лет углубил эти знания. Вот нравилось ему это, и все тут.
Но о том, чтобы пойти служить по контракту, никогда не задумывался. Рассматривал как самый пожарный вариант, не более. Тут ведь как. Одно дело, когда ты сам себе голова. Ну какое начальство в казачьем обществе? Армия же – совсем иное.
И вот человек, который долгие годы к чему-то там готовился, повышал свои и без того неплохие боевые навыки, оказывается в новом мире. Там, к чему он, можно сказать, шел все это время. И вот так сразу встать за магазинный прилавок? Словно и не поменялось ничего, кроме модельного ряда. Даже не попробовав эту новую реальность на зуб?..
– Ты подумай, Игорек, – глядя ему прямо в глаза, произнес Иван Аркадьевич. – Только недолго. Заказов становится все больше. Одному уже тяжеловато. Тянуть мне особого резона нет.
– Так ведь если соглашусь, значит, надо принимать гражданство. А коли так, то сразу же забреют в армию.
– Оружейная лавка с мастерской при ней является пусть и скромным, но одним из оборонных предприятий. У работников отсрочка на все время работы. Если не хочешь, чтобы забрили лоб, самое место.
– Кхм. Я еще подумаю.
– Хорошо, думай. А сейчас давай по делу. С чем пожаловал?
– Да вот берданку в чехол одеть нужно.
– Пятьдесят копеек. Только… Игорь, зачем тебе эта пехотная оглобля? Глянь, какой красавец! – С этими словами Иван Аркадьевич подошел к одному из стендов и сдернул с него другую берданку, но уже переделку. – Кавалерийский карабин, магазин на пять патронов, пара запасных, ложе под полупистолетную рукоять, диоптрика. Ты парень не косорукий, тебе подойдет. Такие прицелы ставлю исключительно на прямые стволы и со строго индивидуальной пристрелкой шкалы. Штучная работа. Лучше только оптика.
– Ох, не поминали бы вы об оптике, – вздохнул Игорь, принимая карабин.
Ладно так сделано. Видно, что и «драгунка» Семена из этого лабаза. Но карабин сделан с куда большим тщанием. Тут и измененная ложа, причем настолько, что, взяв оружие в руки, выпускать его уже не хочется. Диоптрика, как и на квакинской, прикреплена сбоку затворной рамы и вынесена поближе к глазу. Большое расстояние между целиком и мушкой способствует более точной стрельбе.
Открытый прицел также присутствует. Кольцевой, что помогает быстрому наведению на цель. Ползунок позволяет регулировать прицел до тысячи метров. Прислушался к себе. А вот не хочется его возвращать на стену. Лег в руки как родной.
– Не живи прошлым, – с улыбкой наблюдая за тем, как Бородин рассматривает карабин, произнес Спицын, намекая на утраченный «Атаман».
– Не буду, – весело согласился Игорь, а потом вздохнул: – Но только, боюсь, Иван Аркадьевич, мне сейчас и обычные образцы не по карману. Даже если отдам свой револьвер и берданку, за этот не расплачусь.
– Твоя правда. Оружие я принимаю в половину цены. Этот же красавец из-за ложа и кольцевого прицела стоит сорок пять рубликов. Но мы ведь не первый день друг друга знаем, Игорь. Так что не обижай. Цену, конечно, не скощу, уж не обессудь, но обождать с оплатой вполне смогу. Здесь оружие – вовсе не увлечение и не игрушки, а необходимость. Даже на территории княжества случается всякое, пусть и не часто. Давай сюда свою оглоблю.
Хм. Ну а чего ломаться-то? В том, что расплатится с Иваном Аркадьевичем, у Игоря сомнений никаких. Не в первый раз ему изворачиваться, чтобы разобраться с долгами. Покрутится еще малость.
А Александр вон порывается оплатить покупку. Нормальный мужик. Реально обрадовался, что встретил земляка. Никаких сомнений, без задней мысли хочет помочь. Он вообще читается как открытая книга. Нелюдим, это да. Но без гнильцы. Однако это все равно долг. Разве что кредитор сменится. Причем один нормальный человек на другого. А то на то менять – только время терять.
– Десять рублей, – осмотрев трофейную берданку, вынес свое заключение Иван Аркадьевич. – Разница составляет тридцать. Не смертельно, – подмигнул он парню. – Чехол из парусины идет в комплекте. Кстати, разгружай свою патронную сумку. Там наверняка обычные патроны к пехотной винтовке.
– А есть различие? – вздернул бровь Игорь.
Он разбирался в оружии, но это ведь новый мир, а потому ставить знак равенства между ним и своим попросту глупо. Нужно все познавать по-новому. Тут и вполне знакомые вещи могут отличаться. Взять, к примеру, рукоять затвора берданки, которая на местных образцах под прямым углом.
– Как и у нас, в патронах к карабинам навеска пороха меньше, – начал пояснять Спицын. – На пехотных бумажки белые, на кавалерийских – красные. В парафине цвета неплохо сохранились даже через полтораста лет. Если не в земле, само собой. И наша патронная мастерская выпускает под такой же маркировкой, чтобы не путать.
– Ясно.
Без лишних вопросов Игорь быстро опустошил патронную сумку. Ровно тридцать патронов. Обычный боекомплект для такой снаряги. Что тут скажешь, Семен, чтоб ему, не особо жадничал. Взамен оружейник выложил на стойку столько же на обмен.
– А на этих бумажки зеленые, – заметил Бородин.
– Эти я сам кручу. От стандарта только гильза. Пуля имеет четко выверенный вес, навеска пороха один к одному. И порох делаю сам. Так что стабильность выстрела гарантирую.
– И сколько стоит один такой патрон?
– Сейчас просто меняем один к одному. А вообще десять копеек против пяти за обычный.
– Но подозреваю, что оно того стоит.
– Ты когда-нибудь замечал, чтобы я халтурил? – вздернул бровь Иван Аркадьевич.
– Извините.
– Итак, за тобой тридцать рублей, – делая пометку в амбарной книге перьевой ручкой, подытожил хозяин. – Что-то еще?
– Можно что-нибудь придумать с кобурой? Или это к кому другому?
– А что с ней не так? – не понял Спицын.
– Да я как бы не ковбой, чтобы носить револьвер на бедре. Понты колотить – не мое. Все должно быть удобно.
– Хочешь привесить кобуру на пояс?
– Не просто привесить. Для быстрой изготовки к бою с пояса револьвер слишком здоровый. Хочу пристроить кобуру на живот слева. Так будет куда удобнее.
– Понял. Не надо ничего перевешивать. Кобуру у меня купили меньше часа назад, потрепать ты ее не успел. Так что вытряхивай патроны и давай сюда. Примерь вот это.
С этими словами Иван Аркадьевич выложил на прилавок другой оружейный пояс, с кобурой, расположенной как раз там, где надо. Бородин опоясался, примерился. Пару раз выхватил «смит-вессон». Нормально. Да что там – хорошо! Понятно, что непривычно и придется потренироваться, закрепляя навык до уровня рефлекса. Но это уже дело техники.
– Кстати, Иван Аркадьевич, у меня тут один наборчик хитрый имеется… – Вжикнув молнией, Игорь полез в свой рюкзак. – Мне оно вроде как нужно только время от времени, а вам, может, и сгодится.
С этими словами Игорь достал картонную коробочку с тисненой надписью. Вроде ничего особенного. Но только при виде ее оружейник тут же сделал стойку и, не дожидаясь, сам открыл крышку.
– Лазерный набор для холодной пристрелки.
А что тут странного? Игорь ведь ехал пристреливать «Атаман». Заодно хотел составить для него таблицу. Удобно очень. Любая оптика имеет дурную привычку время от времени сбиваться. При наличии же готовой таблицы отклонений можно приводить ее к нормальному бою, даже не выезжая на стрельбище.
– Но только он китайский. Оригинал уж больно дорог, – уточнил Бородин.
– Плевать, – отмахнулся Спицын. – Судя по всему, новый?
– Пару месяцев как приобрел. Но в каком состоянии батарейки, и уж тем более качество, понятия не имею. Да здравствует «Алиэкспресс».
– Это понятно. В деле проверял?
– Да. Работает нормально.
– Прямо сейчас могу дать за него двести рублей. Ну, за вычетом. – Спицын указал на приобретенное Игорем.
– А не слишком дорого? – усомнился Бородин, удивляясь перекосу в ценах.
– Ты помнишь, чтобы я себя или кого-то еще обсчитывал?
– Да нет.
– Тогда не задавай глупых вопросов. Это, конечно, не оптика, но штука здесь очень даже ценная. А уж для меня тем более. Ну как, продаешь?
– А зачем он мне?
– Вот и договорились, – доставая чековую книжку, довольно произнес Спицын.
– Погоди, Игорек, а что это у тебя там? – поинтересовался Лапин, бросив случайный взгляд внутрь рюкзака.
– Ты о чем?
– Это книга?
– Да.
– Какой-нибудь оружейный справочник?
– Нет. «Наследник из Калькутты». Детство вспомнил, захотелось перечитать, вот и таскал с собой, – извлекая на свет толстую книгу, ответил Игорь.
– Н-да. В который раз убеждаюсь, Семен лишнего не возьмет. Ровно столько, сколько стоит его услуга, или только то, что ему действительно нужно, – покачал головой Спицын.
– Вы это к чему, Иван Аркадьевич? – спросил Бородин, ни разу не собиравшийся приписывать Квакину какие-либо благородные черты.
– О книге, – вместо оружейника ответил Лапин, беря ее в руки. – Насколько я помню, такой в библиотеке нет. Но это нужно выяснять. Сейчас прямиком в типографию.
– Объяснишь?
– А чего объяснять. Я же тебе говорил, что гонорар за книгу составляет двести рублей.
– А ничего, что я ее не писал?
– И кто тут обвинит тебя в нарушении авторских прав? Главное – наличие книги. К тому же ее не нужно ни редактировать, ни корректировать. Просто набрать текст и пустить в печать. В невьянской школе есть учительница математики, так она в одночасье стала весьма состоятельной дамой. Любительница детективов. Как раз возвращалась домой из «Букиниста», где по дешевке скупила семь книг Чейза. Тысяча четыреста рублей – это капитал.
– А если уже имеется такая? – поинтересовался Игорь.
– Продашь. Есть тут один коллекционер. Скупает земные издания. Даже техническую литературу. Рублей сто отвалит глазом не моргнув. Кстати, если возьмут в печать, это ни о чем не говорит. Гонорар идет за рукопись, так что потом заберешь оригинал и продашь. Три сотни. Это уже серьезно. Кстати, у тебя ведь еще и две лошади с седлом. Рублей на сто двадцать потянут. Тут от лошадей и состояния седла зависит. Но у кочевников они редко бывают в плачевном виде.
– А честность Квакина тут при чем? Типа не обобрал до нитки? Я это уже понял.
– Ничего ты не понял, – возразил Лапин. – Исправный паровой трактор аборигенов стоит порядка полутора тысяч рублей. Тот, что притащила бригада Квакина, сдадут в лучшем случае за тысячу. Твое имущество с запасом перекрывает эту сумму. А они тот хабар добывают черт знает где, тянут сюда, рискуя башкой, да еще и жилы рвут.
– Н-да. Семен и правда странный, – искренне удивился Игорь.
Посещение типографии оказалось-таки удачным. Этого романа в местном собрании книг не было. Поэтому Игорю тут же выписали чек на получение гонорара и расписку в том, что обязуются вернуть книгу в целости и сохранности.
При таких делах из типографии сразу же направились в банк, где Бородин открыл счет и депонировал чеки. Ему тут же выдали чековую книжку, бывшие здесь в ходу. Процент за услуги божеский. С таким ничуть не жаль расставаться ради осознания того, что твои вложения в безопасности и застрахованы.
Ну и носить деньги при себе… Если десять рублей золотом весит восемь граммов, то сотня – уже восемьдесят, шестьсот – почти полноценные полкило. В серебре вообще получается тоскливо – порядка восьми кило. Все же у бумаги есть одно несомненное преимущество: компактность и небольшая масса. Вот как у этой чековой книжки.
Как ни странно, но при входе в финансовое учреждение никто и не подумал разоружать посетителей. Как, впрочем, не требовалось и опломбирование чехла с карабином. Главное, не носи открыто и чтобы длинноствол был разряжен. Иначе штраф. Каждый встречный милиционер считал своим долгом проверить состояние карабина. Игорь зарекся без надобности расхаживать с ним по городу.
А вот к револьверам вообще никаких вопросов. С ними совершенно открыто расхаживали все, кто мог себе их позволить, невзирая на пол. Единственное требование – чтобы исполнилось четырнадцать лет. Опасно? Есть такое дело. Но за убийство спрос строгий. Виселица. Так что дураков не особо много. Повстречался даже тип с тремя револьверами, на бедрах и животе.
По мнению Игоря, перебор. Но для себя он все же сделал отметку – навестить Спицына еще раз. Ну коль скоро у него есть деньги, то не помешает прикупить дополнительный револьвер. Нужно будет повесить на пояс еще один «смит-вессон». С двух рук он, конечно, палить не умеет. Зато в случае необходимости дополнительный заряженный ствол вовсе не помешает. За основной же пойдет тот, что на животе.
А для ношения в городе неплохо бы прикупить более компактный револьвер под тот же патрон. Эдакий «бульдог». Видел он такой на прилавке. Пять патронов в откидывающемся барабане, монолитная рамка, короткий ствол, укороченная рукоять, более сбитый ударно-спусковой механизм одинарного действия. Вполне достойная модель для повседневного ношения и самообороны. К тому же и по весу вдвое легче полуторакилограммового «смит-вессона».
При мысли о массогабаритах Игорь с тоской вспомнил утраченную «Грозу». Пистолет наверняка будет переделывать все тот же Спицын. Ну да тут ничего не поделаешь. Итак, полтора кило – это полтора кило. Может, ну его, второй «вессон», проще заказать скорозарядники? В продаже вроде не видел. Но ведь он особо-то и не рассматривал. Все как-то вперед, бегом, скачками.
Да даже если их нет, можно заказать. Иван Аркадьевич – мужик рукастый, сделает без проблем. Хм. Если рук хватит. Говорил же насчет возросших заказов и про отсутствие помощника. С другой стороны, у Бородина блат, который никто не отменял. Да, лучше пару-тройку скорозарядников, чем вторую дуру. Кстати, и еще один – под «бульдога». Да, так, пожалуй, будет лучше всего.
После посещения банка направились к барышнику Сидорову. Торопиться с продажей лошадей не стоит. Не сказать, что Бородин был отличным наездником, но в седле все же сидел неплохо. Велосипед же в качестве транспорта хорош только в Невьянске. Так что лучше бы озаботиться постоем его новоявленного транспорта. Н-да. Разбогател – дальше некуда.
Затем нанесли визит военному коменданту. Каждый житель от четырнадцати лет был записан в ополчение и приписан к конкретной роте. Обычно делились по территориальному признаку. И, кстати, при любом выезде за пределы Невьянска необходимо отмечаться у дежурного по роте. Назначался таковой по очереди. Выходило не больше четырех дежурств в год. Не слишком накладно.
За неявку без уважительной причины или отсутствие отметки у дежурного во время учений – штраф десять рублей. За подобный же проступок в боевой обстановке – расстрел. Простенько так и со вкусом.