Глава 2
Доосевые традиции
Основную часть содержания книги составят рассказы о мифологических образах мира конкретных древних и средневековых письменных культур (цивилизаций).
В этой главе речь пойдёт главным образом о религиозных и мифологических традициях, не испытавших воздействия реформ так называемого Осевого времени – эпохи появления мировых религий и этических учений. Но в силу логики повествования сюда войдут также рассказы о китайской и иранских мифологиях.
2.1 Япония и Древний Китай
В раннем синто, на той стадии, когда его зафиксировали письменные источники, между земным и потусторонними мирами не было принципиальной границы. Все люди Японии были потомками богов, только одни – земных, а другие – небесных. Сами острова и были землёй первотворения, рождёнными божественной парой – близнецами. Земля эта называлась в Кодзики46 Асихара-но накацукуни (Тростниковая Равнина – Срединная страна) или Тоёасихара-но-тиаки-но-нагаихоаки-но-мидзухо-но куни (Страна обильных тростниковых равнин, тысячеосенних, долгих пятисотенных молодых рисовых ростков).
Нижний мир Ёми-но-куни (Страна корней, Страна на дне) был населён позже. Его владычица – первая из умерших, богиня-прародительница Идзанами. Её брат-близнец47 и супруг Идзанаги, спустившись за супругой в Преисподнюю, долго там не задержался. Увидев разлагающееся тело супруги, «Изанаки, сильно изумившись, рёк: «Я, сам того не ведая, попал в страну уродства и скверны», – и тут же пустился бежать обратно.
Тогда Изанами-но микото, разгневавшись, рекла: «Зачем ты не сдержал данной тобой клятвы и заставил меня стыдиться?» И она послала восемь ведьм страны мотукуни, чтобы те догнали и задержали его. Тогда Изанаки-но микото обнажил меч и стал на бегу размахивать им за спиной.
Затем сбросил свой чёрный головной убор из плюща. Плющ сразу же превратился в виноград. Ведьмы заметили [этот виноград], начали собирать и есть. А когда доели, снова пустились в погоню.
Тогда Изанаки-но микото бросил священный гребень. Гребень тут же превратился в ростки бамбука. Ведьмы, как прежде, стали их выдёргивать и поедать. А когда доели, то опять пустились в погоню. И опять стали догонять Изанаки-но микото. А он к этому времени уже достиг склона мо-ту-пирасака48.
И тогда он перегородил путь через этот склон скалой, которую может сдвинуть лишь тысяча человек, встал лицом к Изанами и произнёс слова заклятия, разрывающие брачный союз.
На это Изанами-но микото рекла: «Супруг мой возлюбленный, раз ты так говоришь, то я буду душить в день по тысяче человек среди народа той страны, которой ты правишь». Изанаки-но микото в ответ ей рёк: «Возлюбленная моя супруга, если ты так говоришь, то я буду рождать в день по полторы тысячи человек»». (Нихон сёки) Так близнецы расстались навсегда.
Идзанами породила подземных бесов, Идзанаки – многих небесных богов.
Богиня мёртвых присутствует во многих мировых мифологических традициях, лишь постепенно замещаясь подземным царём. Так и в Японии в Нэ-но-куни позднее уходит и обитает там могущественный бог Сусаноо. Героя, сватающегося к его дочери, он подвергает сложным испытаниям, но тому удаётся победить хитростью и спастись с невестой из подземного царства, ускользнув от погони49:
«И вот, в точности как было [ему] сказано, отправился [бог Оо-намудзи] к богу Суса-но-о-но микото, а дочь его, Сусэри-бимэ – Ярая Дева, вышла и увидала [бога Оо-намудзи], обменялась [с ним] взглядом, супружески [с ним] соединилась, вошла обратно [в дом] и сказала своему отцу: «Прекраснейший бог явился», – так сказала.
Тогда Великий Бог вышел-взглянул – «Зовется он Асихараси-ко-о – Безобразный Муж с Тростниковой Равнины», – сказал, тут же [бога Оо-намудзи] позвал-ввёл и положил спать в пещеру со змеями.
Тут его жена, богиня Сусэри-бимэ-но микото, дала своему супругу шарф-талисман, отгоняющий змей, и сказала: «Если те змеи вознамерятся тебя укусить, трижды этим шарфом взмахни-отгони их», – так сказала. И вот, [он] сделал, как [она] научила, и тогда змеи сами присмирели. Потому [он] невредимо [ночь] проспал и вышел.
И опять, на следующую ночь, [бог Суса-но-о] поместил [его] в пещеру со стоножками и пчёлами, а [Сусэри-бимэ] дала шарф-талисман, отгоняющий стоножек и пчёл, и, как прежде, научила [его]. Потому невредим вышел.
И опять [бог Суса-но-о] выпустил гудящую стрелу на широкую равнину и послал [его] искать ту стрелу. А когда [он] вышел на ту равнину, [бог Суса-но-о] тотчас ту равнину огнём запалил-окружил.
Тут не знал [бог Оо-намудзи], в каком месте [с той равнины] выйти, а в это время мышь пришла и сказала: «Внутри поло-поло, снаружи узко-узко», – так сказала. А раз так было [ему] сказано, [бог Оо-намудзи] и топнул в то место ногой, и провалился, а пока [там] укрывался, огонь поверху прошёл. Тогда та мышь, ту гудящую стрелу держа в зубах, вышла и [ему стрелу] поднесла. Перья на той стреле детки мыши все объели». (Кодзики)
Вход-святилище в этот мир находился на западе.
Небесный мир такама-но-хара почти не описывается. Там правит солнечная богиня Аматэрасу, порождённая Идзанаки. Её главный храм был на востоке Японии.
Третья потусторонняя страна Токоё-но-куни – Вечная страна – тоже связана с востоком50 и «равниной моря». Но при этом находится внизу [см. приложение в конце главы]. Это изобильная страна бессмертных, которую соотносят со сказочным Островом бессмертных китайских мифов – Пэнлаем (Хораи51) и страной восхода Фусан (Фузано-о), где в ветвях огромного дерева ночуют солнца52.
Японская легенда (в поздней обработке53) рассказывает:
«Далеко-далеко за туманною гранью горизонта, в стране неведомых чужестранцев лежит Остров вечной юности. Жители скалистого побережья японского восточного моря рассказывают, что в определённое время можно увидеть диковинное дерево, которое поднимается из-за волн. Это то самое дерево и есть, которое несколько тысячелетий стояло на высочайшей вершине горы бессмертия Фузано-о.
Люди становятся счастливы, если им удаётся хоть на одно мгновение увидеть его ветви, хотя зрелище это мгновенное, подобно сну на утренней заре.
На острове царит никогда не прекращающаяся весна. Вечно воздух струит аромат, вечно небо распростёрто – чисто-голубое; небесная роса тихо опускается на деревья и цветы и открывает им тайну вечности.
Нежная листва деревьев никогда не теряет своей свежести, и ярко-алые лилии никогда не увядают.
Цветы розы, словно дух, нежно окружают ветви; повисшие плоды апельсинового дерева не носят на себе никакого отпечатка приближающейся старости.
Ирис и дианки увенчивают озеро жёлтыми и голубыми цветами, на поверхности которого тихо покоится цветок Лотоса.
Дни за днями птицы распевают о любви и весельи. Горе и зло там неведомы. Смерть – чужда.
Дух этого острова ежегодно будит своим нашёптыванием спящую весну во всех странах и пробуждает её…».
Рассказ о Пэнлай содержится в китайском трактате Ле Цзы (IV в. до н. э.):
«К востоку от Бохая [страна на востоке – М. А.], в скольких миллиардах ли – неведомо, есть огромная пропасть, пучина, поистине бездонная. У неё не было дна, и называлась она Гуйсюй.
В неё стекали все воды – со всех восьми сторон света, девяти пустынь и Небесной реки, а она, т. е. пучина, всё не увеличивалась и не уменьшалась. Там есть пять Гор:
первая называлась Колесница Преемства (Даюй)
вторая – Круглая Вершина (Юаньцзяо),
третья – Квадратная Чаша (Фанху),
четвёртая – Обитель Красавиц (Инчжоу),
пятая – Приют Презревших Блага (Пэнлай).
Окружность каждой горы сверху донизу – тридцать тысяч ли, плато на вершине – девять тысяч ли, расстояние между горами – семьдесят тысяч ли, а ведь горы считались соседями. Там все башни и террасы – из золота и нефрита, все птицы и звери – из белого шёлка, деревья из жемчуга и белых кораллов растут кущами, у цветов и плодов чудесный аромат и вкус. Кто их отведывал – не старился, не умирал. Жили там все бессмертные, мудрые. Сколько их там за день и за ночь друг к другу летало, нельзя и сосчитать…» (Ле-цзы)
Но в китайской мифологии ещё много подобных чудесных стран со всех сторон света. Вообще мотив четырёх сторон получил там значительное развитие…
Мироздание по «Книге гор и морей»54
Поскольку все земли делятся на находящиеся внутри морей и за морями, логично представить мир в виде центрального квадратного материка с Мировой горой Куньлунь, окружённого морями, и внешнего концентрического материка с островами. Заморские страны описываются по сторонам света, и в каждой стороне присутствуют повторяющиеся элементы. Смысловым центром оказывается описание Предельной горы: Крайний Предел (на западе), Южный Предел, Восточный Предел, Небесный Столб северного предела. На западе и юге упоминается Квадратная гора, через которую восходит и заходит солнце; можно предположить, что во всех этих случаях речь идёт об Окружающей мировой горе (земля мыслилась квадратной). Также в каждой стороне света присутствуют боги, держащие змей, бог с птичьим телом и человеческой головой, священное дерево, страна бессмертных, страна изобилия, связанная с могилой божественного персонажа.
Страны населены странными расами и монстрами, через описание которых, в частности, кодируется направление и последовательность чужедальних стран.
Роль Мировой горы (хотя и не акцентированную) постепенно стал играть Куньлунь.
Гора Куньлунь китайской мифологии по «Книге гор и морей» находилась «в пределах морей, на северо-востоке»; позднее, в связи с контаминацией легенд о западной владычице Сиванму, стала ассоциироваться с западом, но всё равно её город «прямо против Северной Медведицы».
Гора проницает девять небес, на её вершине – нефритовый город владыки богов (Шанди/Хуанди/Тайди), восточные ворота которого украшены удивительной сияющей жемчужиной. Там исток Хуан-хэ, нефритовые пруды и источники, гигантский рисовый колос и персиковое дерево бессмертия.
2.2 Мезоамерика (майя и науа)
Как уже говорилось, три различных потусторонних мира мы можем обнаружить и в мифологиях Центральной Америки. Здесь они являются вариантами посмертья (в зависимости от вида смерти).
Верхний мир – Дом Солнца, где его свиту составляют погибшие воины и женщины, умершие при первых родах55; на западе там был Дом Маиса, откуда они могли призраками спускаться на землю56.
Нижний мир мёртвых – это ацтекский Миктлан или Шибальба майя. Мрачный и зловещий мир.
Вот как выглядит путь в Шибальбу в кодексе майя-киче Пополь-Вух (XVI в.):
«И вот они начали спускаться по дороге в Шибальбу по очень крутым ступеням. Они спускались вниз до тех пор, пока не подошли к берегу постоянно изменявшейся реки, быстро текущей между двумя склонами узкого ущелья, называвшимися Нусиван-куль и Кусиван, и переправились через неё. Затем они пересекли местность с очень изменчивой рекой, которая текла среди колючих тыквенных деревьев. Там было очень много тыквенных деревьев, но они прошли между ними, не причинив себе вреда. Затем они подошли к берегу другой реки, реки из крови, и пересекли её, но не пили из неё воды, они только перебрались на другой берег, и поэтому они не были побеждены. А затем они подошли к другой реке, реке целиком из гноя; но она не принесла им вреда; они прошли снова беспрепятственно.
(Братья) двинулись дальше, пока они не пришли на место, где соединялись четыре дороги, и здесь, на этом перекрёстке четырёх дорог, они были настигнуты судьбой.
Одна из этих четырёх дорог была красная, другая – чёрная, третья – белая и последняя – жёлтая. И чёрная дорога сказала им: «Меня, меня должны вы избрать, потому что я – дорога владыки». Так сказала дорога.
И в этом месте они были уже побеждены. Они приняли эту дорогу, дорогу к Шибальбе, и когда (братья) прибыли на место совета владык Шибальбы, они уже потеряли в игре».
Мотив реки из крови и гноя точно соответствует индийской реке Вайтарани на пути в загробный мир питрилоку. Индийское предание также говорит о четырёх дорогах, из которых одна, самая страшная, предназначена для грешников.
Чёрный цвет (и, соответственно, чёрная дорога) у майя и ацтеков принадлежал северу или западу – направлению загробного мира.
В Шибальбе владыки подвергают братьев испытаниям
«Многие места испытаний имелись в Шибальбе; и испытания были многих видов. Первое – это «Дом мрака», Кекума-Ха, в котором была только непроглядная тьма.
Второе было Шушулим-Ха, так он именовался; дом, где каждый дрожал, в котором было невозможно холодно. Ледяной невыносимый ветер дул внутри.
Третье было «Дом ягуаров», Балами-Ха, как его называли, в котором не имелось ничего, кроме ягуаров, которые толпились, теснились друг к другу от отчаяния, рычали и щелкали зубами. Ягуары были заперты в этом доме.
Цоци-Ха, «Домом летучих мышей», называлось четвёртое помещение для испытаний. Внутри этого дома не было ничего, кроме летучих мышей, которые пищали, кричали и летали везде и всюду. Летучие мыши были заперты внутри и не могли вылететь наружу.
Пятое называлось Чайим-Ха, «Дом ножей», в котором были только сверкающие заострённые ножи, предназначенные то к покою, то к уничтожению (всего находящегося) здесь, в этом доме». (Пополь-Вух57)
Мотив испытаний чрезвычайно близок упомянутой выше японской легенде.
Есть и ацтекские описания сложного, полного препятствий пути в загробный мир: через сталкивающиеся скалы, ветер, несущий обсидиановые ножи, мимо чудовищной ящерицы… Достигнув нижнего яруса, умерший попадал на суд жуткого вида бога и богини мёртвых и получал место для поселения в одном из девяти подземных миров.
Был и третий вариант посмертья. Умершие от воды уходили в водный рай бога Тлалока – Тлалокан на востоке.
С Тлалоканом постоянно смешивалась страна Тамаончан58, у ацтеков – изначальная страна, родина богов и место сотворения людей.
В Пополь-Вух говорится о восточной прародине, месте творения людей – изобильных странах Пашиль и Кайала; там же за морем находился и город Толлан (Место тростников (sig!)), место, где люди впервые встретили богов.
Толлан играет значительную роль и в других мифологиях Мезоамерики. У ацтеков сохранились описания Толлана59 фактически в роли утраченного рая:
«Тыквы там огромные, длиной в локоть, початки кукурузы величиной с камень зернотерки (маленькие початки идут на топку бани), а по листьям амаранта можно вскарабкаться как по ветвям пальмы. Хлопок вырастает в Толлане уже окрашенным в разные цвета: красный, жёлтый, розовый, зелёный, синий, малиновый, голубой, оранжевый, коричневый и тёмно-золотой. Всюду растут деревья какао и цветочного какао. Там множество прекрасных птиц с блестящим разноцветным опереньем, и все они поют как горные соловьи. Поэтому тольтеки не знали ни голода, ни жажды, у них не было ни бедности, ни горя…
В Толлане находилось четыре дома, принадлежавших владыке (Кецалькоатлю60) Первый из них, западный, был построен из зелёного нефрита; второй, восточный, – из жёлтого золота; третий, северный, – из розового перламутра; четвёртый, южный, – из белого перламутра. Покрыты были они мозаикой из бирюзы и кецаловыми перьями…»61
Помимо архетипа трёх потусторонних миров важную роль в мезоамериканский мифической космографии играли архетипы четырёх сторон света.
«Ацтеки считали, что Север, обитель Тецкатлипока, бога ночных неба и ветра, приносит все беды, выпадающие на долю рода человеческого: дождь, сильнейшие ветры, губящие урожай кукурузы; дурные наклонности, плохой ветер, вызывающий болезни. Майя располагали на Севере Млечный Путь, Луну и ад, миктлампа эхе-катлъ. Считалось, что именно там обитают мёртвые. Цвет Севера у ацтеков – чёрный, у майя – красный, а символ его – обсидиан, тектпатлъ.
Восток, где рождаются Солнце и Венера, имеет своим символом тростник и служит обителью Тлалока, бога дождя, живущего в хижине из зелёных перьев. Его цвет – красный.
Символом Запада был дом; там живут богини-матери, бог кукурузы Кентеотль и женщины, умершие при родах, которые сопровождают Солнце от зенита до западного горизонта (тогда как мужчины обитают на Востоке). Это страна упадка, врата тайны. Цвет Запада – жёлтый, цвет кукурузы»62.
Сторонам света соответствовали боги-хранители, четыре ветра, четыре дерева и т. д.
Бытовал миф о создании мира из тела убитого богами подводного чудовища Сипактли и/или богини Тлальтекутли.
Существовало также учение о тринадцати ярусах63 верхнего64 (небесного) и девяти ярусах подземного миров65.
2.3 Египет
Три варианта посмертья в Ином мире (Дуате) фактически описывают и древнеегипетские заупокойные тексты. Топографии Дуата уделено значительное внимание, как и вообще подготовке к загробному существованию.
1. Путь умершего фараона лежал на восток, там он присоединялся к спутникам Ра, сопровождающим солнце на его небесном пути.
«Да не направишься ты по этим путям Запада, которые ведут туда, ибо направляющиеся по ним не возвращаются. А пойдёшь на Восток в свите [бога] Ра»66.
2. Опасное путешествие в подземный и погружённый во мрак загробный мир на западе (Аменте) описывается в нескольких произведениях. Аменте предстаёт как лабиринт с пустынными дорогами, сокрытыми вратами, множеством опасностей и чудовищ, обитель змей и скорпионов.
В Книге Двух Путей67 показана Огненная река, пересекающая подземную страну. К северу от неё ведут водные пути, а к югу – сухопутные, через плотины и опасные заставы, пройти через которые можно, только зная имена и облик охраняющих божеств. В Аменте странник может быть сожран чудовищами либо поселится в одном из подземных царств (всего их было 12, из которых 9 составляли т. н. «Истинный Дуат»).
«Кто знает этот облик таинственных дорог Ра-Сетау, недоступные пустынные дороги к Имхет и сокрытые врата в Стране Сокара, кто находится на своём песке, тот ест хлеб на стороне живущих в святыне Атума. Тот, кто знает, какая из дорог истинна, тот обойдёт недоступные дороги Ра-Сетау и узрит образ Имхет». (Книга Мёртвых68)
3. В третьем варианте умерший достигал места загробного суда (Залы Двух Истин). В случае оправдания покойный мог получить место на плодородных Полях Иалу69 (букв. Полях Тростника!). Добраться туда мог только знающий все тайны загробных путей.
Эта страна, хотя и относится к Аменте (т. е. «Западу»), находится на северо-востоке, в области перед восходом Солнца. Именно отсюда оно, пройдя меж двух сикомор, начинает подъём на горизонт.
« – Я знаю восточные врата неба, у которых южная (часть) – в озере гусей хару, а северная – в водоёме гусей ру. Там проплывает Ра под парусом и на вёслах, а я управляю канатами божественной ладьи. Я гребец неутомимый на барке Ра. Знаю я эти две сикоморы из бирюзы, выходит Ра между ними, шествуя по столпам Шу70 к этим вратам Владыки Востока, через которые выходит Ра.
Я знаю Поля Иалу, принадлежащие Ра. Стены их из Металла. Высота ячменя там 5 локтей: колосья его в два локтя, а стебель – в три. Их пшеница в 7 локтей: колосья её в три локтя, а стебель – в четыре. Аху71, девяти локтей высоты каждый, срезают их бок о бок с Душами Востока.
Я знаю души Востока – это Хорахти, козлёнок Хурерти и Утренняя Звезда. Я построил город богов. Я знаю его, я знаю его имя. Его имя – Поля Иалу». (Книга Мёртвых)
Окружённые бронзовыми стенами «Поля Иалу» находятся на острове72 посреди бесконечных вод (без рыб и змей).
Важнейшей особенностью египетской мифологии является то, что три области архетипической реальности получают чёткие астрономические координаты. Как уже говорилось, астрономия – это почти универсальный язык мифологических традиций, и это даёт более ясное представление о топографии Иного мира как космографии.
Все пути Дуата так или иначе связаны с суточным путём солнца и светил.
Большая роль отведена образу небесного и подземного Нила – космической реке. Судя по всему, мы имеем здесь дело с двойным астрономическим кодом: это одновременно и Млечный Путь, и суточный путь Солнца. Подземный Дуат – это нижнее продолжение небесной сферы (изогнутого тела богини Нут), по которой совершает путешествие Солнце и звёзды. Здесь в основе лежит суточное обращение светил, и потому Нижний мир – Запад (в смысле Левого мира).
«Это через рот Нут величество этого бога (Ра73) проходит в Дуат. Затем продвигается он вперёд, проходя по небу. С ним звёзды эти входят и с ним проходят вперёд, спеша к местам своим… Это в первый час вечера величество этого бога входит [в Дуат]. Он становится торжествующим, он становится великолепным в руках отца своего, Осириса74. Чист он там. Величество этого бога воссело в жизни в Дуате на втором часу начала ночи. <…> По границам вод небесных, по рукам Нут проходит величество этого бога. Он входит в неё ночью, в час середины ночи, и он идёт вперед во тьме; все эти звёзды с ним». (Папирус Карлсберг I, II в. н. э.)
Итак, спутники Солнца, упомянутые в первом варианте посмертья, – это звёзды (т. е. умершие становятся звёздами75). В подземный Дуат они входят76, опускаясь за горизонт для очищения и обновления, а оттуда, из мировых вод, вновь начинают небесный путь.
«Начало жизни звезды – в озере. Она выходит из воды, она взлетает ввысь, ввысь из моря, вне другой формы. Вот жизнь звёзд. Они шествуют из Дуата и извлечены на небеса». (Папирус Карлсберг I)
Ночной путь солнечной процессии имел сложный и извилистый характер.
Два наиболее значительных по размеру региона – Дуата Уэрнес и Пертийу (Прибрежное, оно же Поля Иалу) – вместе именовались Аменти (Запад) и соотносились с двором и гипостильным залом храма77. В Уэрнес находилось загробное судилище (озеро Правды и Зал Двух истин), в Пертийу – изначальная райская земля перед восходом. Путь к залу суда и Полям ведёт, очевидно, через первые отделы Дуата, подвластные богине Хатор78.
Путь солнечной процессии имел ещё более сложный и извилистый характер: достигнув Пертийу, он уходил на юг, всё более поружаясь в недоступные глубины.
Через врата «Сокрытое протягивание» он ведёт в бездны «Истинного Дуат», сначала вниз и на юг, потом на север, потом снова на восток, через врата девяти подземных областей, где и происходит таинство смерти и воскресения солнца.
Великая мистерия воскресения-обновления творится в южной части Дуат, в северной происходит битва со змеем Апописом, в восточной (в Хетемит) – встреча со Змеем, Который-окружает-Мир, и расправа над грешниками и врагами богов. Здесь же простирается «разлив» – бесконечные воды первоокеана Нун79.
Собственно, здесь, в предельных глубинах, находились инфернальные области Дуата:
«Грозные мечи покарают ваши тела, ваши души будут истреблены, ваши тени – истоптаны, а ваши головы – изрублены. Не восстанете! Будете ходить на голове! Не подниметесь, ибо попали в свои ямы! Не убежите, не уйдёте! Против вас – огонь змея, „Того-Который-Сжигает-Миллионы“! <…> Они (богини с ножами) зарежут вас, расправятся с вами! Никогда не увидят вас те, кто живёт на земле!» (Книга Ам-Дуат)
Тайное знание Книги Мёртвых – пароли и имена богов – давало возможность пройти все преграды и, избежав второй смерти, достигнуть цели.
Всё ночное путешествие солнечной барки идёт по подземному Нилу с запада на восток против течения и завершается у двух сикомор, через которые солнце восходит на горизонт. На Млечном Пути Поля Иалу – это дельта/устье небесного Нила, соотносимая с созвездием Ориона (Осирисом) и Близнецами. Здесь заканчивается область Аменте («Запада»).
Таким образом, в египетском описании все три мира – небесный, нижний (мир мрака, оказывающийся «нижним небом», небом ниже горизонта) и «вечный» получают взаимосвязанную космографическую прописку и общее торжественное звучание гимна победы над смертью в цикле смерти/воскресения.
2.4 Вавилон
Три потусторонних мира присутствуют и в мифологии древнего Междуречья. Вавилонская мифология рассказывает об их последовательном возникновении.
По книге Энума Элиш80, в эпоху первотворения Апсу (Абзу) – великий пресный океан и Тиамат – солёное море, соединив свои воды, породили богов. Молодые боги восстали против своих прародителей. Апсу был убит Энки (Эйя), возложившим на себя его корону и обосновавшимся в океанском дворце. Тиамат была убита Мардуком. Разделив её тушу как раковину, он из верхней части сотворил небо, из нижней – землю81.
Созданный Мардуком мир выглядит примерно так: Небо и Нижний мир, соединяясь, образуют сферу, точнее несколько сфер. Их полусферы сравниваются с вложенными друг в друга круглыми лодками. Вся эта конструкция плывёт по водам Изначального Океана.
Эйя (владыка Изначального Океана) стал хранителем Плотины Небес – окружающего сотворённый мир хребта Машу (Окружающая мировая гора), удерживающего вовне мировые воды. Машу – горы горизонта: наверху их продолжением является небо, их корни – подземный мир. Спустившись вечером с неба, Солнце уходит в их горный тоннель – внутренность небес, где и совершает свой ночной путь.
Таким образом, Левый мир – владения Эйя – в вавилонской традиции был за горами Машу, то есть не включался в космос82.
На небе, по образцу резиденции Эйя (Апсу)83, Мардук строит дворец-святилище Эшарра со святилищами-резиденциями богов Ану, Энлиля и Эйя.
Когда ж начертил он на небе рисунок дней года, Закрепил он стоянку Неберу, дабы центр указать всем звёздам84. Никто бы не погрешил, не стал бы небрежен!
По сторонам Неберу он сделал стоянки Энлилю и Эйе
С обеих небесных сторон открыл он ворота.
Развитая астрономическая традиция Вавилона позволила более чётко соотнести различные области мироздания с наблюдаемой картиной мира.
«Пути» («ворота») каждого из них – определённый сектор небесной сферы: Энлиль получил север, Ану – центр, Эйя – юг85.
Север здесь – северная полярная область звёздного неба (собственно «небо», Верхний мир). Юг, соответственно, – южная (Океанская).
Так, созвездием Эйя был Водолей, возможно Козерог86, титул Эйя – Великий Холм (или господин Великого Холма) означал также месяц, на который приходилось осеннее равноденствие (Весы). Это нижняя (зимняя) часть эклиптики. Из 1200 богов-игигов 300 принадлежали небу, 300 земле и 600 подземному океану Апсу – владению Эйя. Таким образом, он, очевидно, владел половиной небесной сферы.
По всей видимости, существовало и учение о ярусах неба и подземного мира; о первом говорит строение семиярусного87 зиккурата, где каждая терраса соотносилась с определённым богом, о втором – упоминание семи последовательных врат подземного мира.
Подземный мир называется Кур, это инфернальный загробный мир, владение богини Эрешкигаль. Её супругом стал «косоглазый, хромой и плешивый» Нергал – сын Эйя.
В качестве загробного мира Кур был в Месопотамии безальтернативен.
Он максимально удалён от неба Ану – по лестнице спускаться туда месяц, подниматься оттуда год88. Он отделён и водной преградой. Мардук нисходит в Кур по водам Апсу, к основанию земли: «В далёком море, 100 беру проплыть… Земля Арали там… Где болезнь наводят Голубые Камни». Голубые камни – это лазурная гора Ганзир, где начинается дорога через семь врат подземного мира.
К пути, чьи дороги ведут без возврата
К дому, где жаждут живущие света,
Где пища их – прах, где еда их – глина.
Одеты как птицы – одеждою крыльев.
Света не видят, живут во мраке.
Где каждый угол полон вздохов.
Днём и ночью, подобно горлице, стонут.
Достиг Нергал ворот Страны без Возврата
Кроме умерших, там обитают подземные судьи и разнообразные болезнетворные демоны.
Образ Лазурной горы в отношении подземного мира наводит на мысль о «нижней» (ниже горизонта) невидимой части неба89.
Третью область традиционно будем искать в Океанском мире (бога Эйя).
С именем Эйя связаны три важных пункта мифической географии, описания которых частично совпадают (вплоть до слияния). Все три существовали до «сотворения мира» и, таким образом, не соотносятся с «внутренней» географией творения:
1. Абсу. Резиденция Эйя в безднах океана, «палаты судеб, святилище первообразов» (ме).
Послужила точным образцом для небесного святилища Мардука.
2. Дуку, Дулькуг90 – «Священный холм» – первоземля богов, также эпитет самого Эйя, место сотворения мировых законов (ме) (определения судеб).
3. Дильмун. Соотносился с одноимённым земным островом (Бахрейном), но как мифическая страна был также местом явления ме, определения судеб, первостраной, местом восхода солнца. Там творит свой суд над миром Шамаш – Солнце. Дильмун описывается как светлая, чистая, сияющая, изобильная земля без болезней и смерти. Энки (Эйя) снабдил её пресными водами и породил там многих богов и богинь91.
После потопа в Дильмуне был поселён спасшийся (спасённый Энки) Зиусудра. Обитель его аккадсого аналога Утнапишти находится у «Устья рек»92.
Таким образом, речь идёт о Вечной, Изначальной стране, соотносящейся с океаном (бездной, устьем рек), местом восхода, плодородием, бессмертием. Эта страна находится в некотором роде За пределами космоса (неба и земли), поскольку существовала до его творения/оформления.
Путешествие туда (для встречи с Утнапишти) совершил Гильгамеш. Он прошёл тоннелем (ночным путём Солнца) через горы Машу, повстречался с хозяйкой богов в саду драгоценных камней и переправился через Воды Смерти, на дне которых сокрыто растение вечной жизни. Скорее всего, Гильгамеш вошёл через «гору заката» и вышел у «мёртвых вод», достигнув затем «устья рек» в Вечной стране на восходе Солнца – рубежа, где смыкаются Небо и океан Абзу. То есть речь идёт о путешествии в Левый мир. А Горы Машу в данном случае играют роль Меридионального хребта (см. приложение в конце главы).
2.5 Германцы. Эдда
В германской мифологии тоже присутствует сюжет о творении мира (неба, земли и моря) из тела убитого богами древнего первобога – великана Имира93.
Но про-мир – это не просто хаос, это Бездна меж двух полярных сил – огня и льда, предшествующих космосу «стран» Муспеля и Нифльхейма94.
Ледяная страна Нифльхейм в дальнейшем становится нижним миром Хель.
Нифльхейм (Хель) — Страна Мрака, куда не заглядывает Солнце.
«Дорога в Хель идёт вниз и к северу».
«…другой под землёй
первому вторит
петух чёрно-красный
у Хель чертога»
После сотворения ойкумены он играет роль инфернального загробного мира, владычицей которого стала Хель95 — дочь Локи. Его не избежать ни людям, ни богам, ни великанам. Позднее один из разделов Хеля приобретает специфически адские черты:
38
Видела дом,
далёкий от солнца,
на Береге Мёртвых,
дверью на север;
падали капли
яда сквозь дымник,
из змей живых
сплетён этот дом.
39
Там она видела —
шли чрез потоки
поправшие клятвы,
убийцы подлые
и те, кто жён
чужих соблазняет
Нидхёгг глодал там
трупы умерших,
терзал он мужей —
довольно ли вам этого?
Видение Гюльви:
«Были у Локи и ещё дети. Ангрбодой звали одну великаншу из Страны Великанов. От неё родилось у Локи трое детей. Первый сын – Фенрир Волк, другой – Ёрмунганд, он же Мировой Змей, а дочь – Хель. Когда проведали боги, что вырастают эти трое детей в Стране Великанов, – а дознались боги у пророчицы, что ждать им от тех детей великих бед, и чаяли все великого зла от детей такой мерзкой матери и тем паче детей такого отца, – вот и послал богов Всеотец взять тех детей и привести к нему. И когда они пришли к нему, бросил он того Змея в глубокое море, всю землю окружающее, и так вырос Змей, что, посреди моря лёжа, всю землю опоясал и кусает себя за хвост. А великаншу Хель Один низверг в Нифльхейм и поставил её владеть девятью мирами, дабы она давала приют у себя всем, кто к ней послан, а это люди, умершие от болезней или от старости. Там у неё большие селенья, и на диво высоки её ограды и крепки решётки. Мокрая Морось зовутся её палаты, Голод – её блюдо. Истощение – её нож, Лежебока – слуга. Соня – служанка, Напасть – падающая на порог решетка. Одр Болезни – постель. Злая Кручина – полог её. Она наполовину синяя, а наполовину – цвета мяса, и её легко признать по тому, что она сутулится и вид у неё свирепый».
Девять миров здесь могут быть поняты как девять миров вселенной, откуда мёртвые идут к Хель, но скорее это девять слоёв Нифльхейма96.
Находящаяся в середине Нифльхейма бездна Хвегельмир (Кипящий Котёл) – источник и устье всех рек:
Эйктюрнир олень
на Вальгалле стоя,
ест Лерад листву;
в Хвергельмир падает
влага с рогов97 — всех рек то истоки
(Далее перечисляются небесные реки, а про земные реки говорится, что они текут в Хель98.)
В этой бездне обитает множество змеев во главе с драконом Ниддхёгом.
Верхний мир – на небе99 и в центре. Это Асгард – город богов-асов. Мост Биврёст (радуга) приводит с земли в чертог Химинбьёрг (Небесные горы). Таким образом, здесь соединяются мифологемы неба и горы. Небо играет роль загробного мира для павших воинов.
В Асгарде описываются двенадцать чертогов богов-асов.
Заметим также, что тринадцатым является Альвхейм – владение Фрейра. Тем самым, как и мезоамериканских мифах, мы получаем тринадцать небесных чертогов и девять подземных.
«Что предпринял Всеотец, когда строился Асгард?» Высокий отвечает: «Сначала он собрал правителей мира, чтобы решить с ними судьбу людей и рассудить, как построить город. Было это в поле, что зовется Идавёлль, в середине города. Первым их делом было воздвигнуть святилище с двенадцатью тронами и престолом для Всеотца. Нет на земле дома больше и лучше построенного. Всё там внутри и снаружи как из чистого золота. Люди называют тот дом Чертогом Радости. Сделали они и другой чертог. Это святилище богинь, столь же прекрасное, люди называют его Вингольв. Следом построили они дом, в котором поставили кузнечный горн, а в придачу сделали молот, щипцы, наковальню и остальные орудия. Тогда они начали делать вещи из руды, из камня и из дерева. И так много ковали они той руды, что зовётся золотом, что вся утварь и всё убранство были у них золотые».
«Высокий говорит: «Тот красный цвет, что ты видишь в радуге, – это жаркое пламя. Инеистые великаны и великаны гор захватили бы небо, если бы путь по Биврёсту был открыт для всякого. Много прекрасных мест на небе, и все они под защитой богов. Под тем ясенем у источника стоит прекрасный чертог, и из него выходят три девы. Зовут их Урд, Верданди и Скульд. Эти девы судят людям судьбы, мы называем их норнами. <…>
Тогда спросил Ганглери: «Много чудесного можешь ты поведать о небе. Что там ещё есть замечательного, кроме источника?» Высокий отвечает: «Немало там великолепных обиталищ. Есть среди них одно – Альвхейм. Там обитают существа, называемые светлыми альвами. Тёмные альвы живут в земле, у них иной облик и совсем иная природа. Светлые альвы обликом своим прекраснее солнца, а тёмные – чернее смолы. Есть там ещё жилище, называемое Брейдаблик (широкий блеск), и нет его прекраснее. Есть и другое, что зовётся Глитнир (Блестящий). Стены его, и столбы, и колонны – всё из красного золота, а крыша – серебряная. И есть ещё жилище Химинбьёрг (Небесные горы). Оно стоит на краю неба, в том месте, где Биврёст дугою своей упирается в небо. Есть ещё большое жилище Валаскьяльв, им владеет Один. Его построили боги, и оно крыто чистым серебром. И есть в том чертоге Хлидскьяльв, так зовётся престол. Когда восседает на нём Всеотец, виден ему оттуда весь мир. На южном краю неба есть чертог, что прекраснее всех и светлее самого солнца, зовётся он Гимле (Защита от огня). Он устоит и тогда, когда обрушится небо и погибнет земля, и во все времена будут жить в том чертоге хорошие и праведные люди. Так сказано о том в «Прорицании вёльвы»:
Чертог она видит
солнца чудесней,
на Гимле стоит он,
сияя золотом,
там будут жить
дружины верные,
вечное счастье
там суждено им».
Тогда спросил Ганглери: «Что же будет защитой этому чертогу, когда пламя Сурта сожжёт небеса и землю?» Высокий отвечает: «Говорят, будто к югу над нашим небом есть ещё другое небо, и зовётся то небо Андланг (Беспредельное), и есть над ним и третье небо – Видблаин (Широкосинее), и, верно, на том небе и стоит этот чертог. Но ныне обитают в нем, как мы думаем, одни лишь светлые альвы»».
(Юг здесь соотносится с верхом – верхней – полуденной позицией солнца в суточном обращении).
Есть (хотя и не акцентирован) и третий вариант посмертия, связанный с миром йотунов, а не богов:
Стоял на севере
в Нидавеллир100
чертог золотой, —
то карликов дом;
другой же стоял
на Окольнир101 дом,
чертог великанов,
зовётся он Бримир
Бримир – это Имир – первосущество и прародитель великанов.
Чертог Бримир и есть один из вариантов загробного мира. Как и высший небесный чертог Гимле, он уцелеет в огне мирового пожара:
«Тогда Ганглери молвил: «Что же будет потом, когда сгорят небеса, земля и целый мир и погибнут все боги, эйнхерии и весь род людской? Ведь раньше вы сказывали, что каждый человек будет вечно жить в одном из миров».
Тогда отвечает Третий: «Есть среди обиталищ много хороших и много дурных. Лучше всего жить в Гимле102, на небесах. Добрые напитки достанутся и тем, кто вкушает блаженство в чертоге по прозванию Бримир. Он стоит на Окольнире. Прекрасный чертог стоит и на Горах Ущербной Луны, он сделан из красного золота, и зовут его Синдри103. В этом чертоге будут жить хорошие, праведные люди»».
Эти два чертога относятся к океанскому миру.
Земля в Эдде делится на внутреннюю огороженную часть – Митгард (Ойкумену, окружённую горой), и внешнюю, по берегам Океана, – Уттгард.
Именно Уттгард соответствует Океанскому миру (хотя сам океан здесь считается частью сотворённого космоса, поэтому это всё же не Извечный Океан-Хаос).
«Тогда сказал Ганглери: „Слышу я о великих деяниях. На диво огромна эта работа и выполнена искусно. Как же была устроена земля?“ Тогда отвечает Высокий: „Она снаружи округлая, а кругом неё лежит глубокий океан. По берегам океана они отвели земли великанам, а весь мир в глубине суши оградили стеною для защиты от великанов. Для этой стены они взяли веки великана Имира и назвали крепость Мидгард“».
Как выясняется из описания путешествия Тора, эти миры разделены не только стеной-горой, но и морем.
Таким образом, модель мироздания напоминает китайскую – с внутренним и внешним (заморским) миром.
Уттгард населяют великаны-йотуны (инеистые и горные великаны – хримтурсы и тролли), потомки Имира – архетипически аналог титанов/асуров104.
Именно земля великанов находится «там, где была Мировая Бездна».
Имир (Бримир) аналог одновременно Тиамат (древнего чудовища, из тела которого сотворена Вселенная) и Ямы (первочеловека, первоцаря105). Инеистые великаны – потомки Имира, старшие боги древнего мира. Если цверги искусные мастера, то великаны – чародеи, владеющие искусством магической иллюзии106.
Троичность мироздания подчёркивается рассказом о корнях Мирового Древа:
«Тот ясень больше и прекраснее всех деревьев. Сучья его простёрты над миром и поднимаются выше неба. Три корня поддерживают дерево, и далеко расходятся эти корни. Один корень – у асов, другой – у инеистых великанов, там, где прежде была Мировая Бездна. Третий же тянется к Нифльхейму, и под этим корнем – поток Кипящий Котёл, и снизу подгрызает этот корень дракон Нидхёгг. А под тем корнем, что протянулся к инеистым великанам, – источник Мимира, в котором сокрыты знание и мудрость107. Мимиром зовут владетеля этого источника. Он исполнен мудрости, оттого что пьёт воду этого источника из рога Гьяллархорн. Пришёл туда раз Всеотец и попросил дать ему напиться из источника, но не получил он ни капли, пока не отдал в залог свой глаз».
В Речах Гримира (в Старшей Эдде) чуть иначе:
Три корня растут
на три стороны
у ясеня Иггдрасиль: Хель под одним, под другим исполины
и люди под третьим.
То есть сам мировой ясень здесь на небе. И тот корень, который у асов-богов, видимо, тот же, что и у людей.
Но помимо упомянутых трёх миров есть ещё Муспель – источник света и тепла, мир самый загадочный. Очевидно, он составляет с Нифльхеймом бинарную оппозицию: «свет, тепло – мрак, холод». Такое описание встречается у сибирских народов (по принципу верховья – низовья). Однако в Эдде силы двух миров совместно выступают против богов-асов и уничтожают мир. Попробуем выяснить его происхождение через аналогии.
Аналогии с Книгой Еноха:
В Первой Книге Еноха, отражающей иудейскую апокрифическую традицию, в четвёртой главе описываются три стороны света, которые вполне могут быть соотнесены с тремя мирами германской мифологии:
Эдда: Уттгард (страна великанов) – восток. Там же обитают громадные волки. Дорога туда лежит через море. Источник мудрости.
Енох: «57. Оттуда я пошёл на вершину тех гор далеко к востоку, и подвинулся далее, пройдя над Эритрейским морем, и ушёл далеко от него, и прошёл над ангелом Цутелем.
58. И я пришёл в сад правды и увидел разнообразное множество тех деревьев; там росло много больших деревьев, – благовонных, великих, очень прекрасных и великолепных, – и дерево мудрости, доставляющее великую мудрость тем, которые вкушают от него…
62. Оттуда я пошёл к пределам земли и увидел там великих зверей».
Эдда: Хель – мрачная страна мёртвых, поток Кипящий Котёл – исток и устье мировых рек.
Енох: описание запада (север в описании отсутствует): «5. И я пришёл к огненной реке, огонь которой жидкий, как вода, и которая впадает в великое море к западу.
6. И я видел все великие реки, и дошёл до великого мрака, и пришёл туда, где шествуют все смертные. (после смерти. – М. А.)
7. И я видел горы мрачных туч зимнего времени и место, куда впадает вода целой бездны.
8. И я видел устье всех рек земли и устье бездны».
Эдда: «Всего раньше была страна на юге, имя ей Муспелль. 17. Это светлая и жаркая страна, всё в ней горит и пылает. И нет туда доступа тем, кто там не живёт и не ведёт оттуда свой род».
Енох: «14. И я пошёл далее к югу, который горит день и ночь, – туда, где находятся семь гор из драгоценных камней, – три к востоку и три к югу: и именно те, которые к востоку, одна из цветных камней, и одна из перловых камней, и одна из сурьмы; а те, которые к югу, из красных камней.
15. Средняя же, достигавшая до неба, как престол Божий, была из алебастра, и вершина престола из сапфира.
16. И я видел пылающий огонь, который был во всех горах».
И далее: «Эта высокая гора, которую ты видел, и вершина, которая подобна престолу Господа, есть Его престол».
18. И я видел глубокую расселину в земле со столбами небесного огня; и я видел между ними ниспадающие столбы небесного огня, которые нельзя было сосчитать ни в направлении к верху, ни к низу».
Таким образом, огненная страна на юге в Книге Еноха приобретает совсем другое звучание, близкое интерпретации зороастризма.
2.6 Иран
Зороастрийская мифология имеет качественное отличие от описанных выше. Она древнейшая «осевая», в ней есть чёткая поляризация добра и зла, посмертье уже зависит не от обстоятельств кончины, а от морального выбора, совершённого при жизни.
Борьба асов и йотунов/ахуров и дэвов/дивов окончательно превращается в космическую битву света и тьмы, правды и лжи.
В этом контексте совсем по-другому начинает выглядеть и противостояние упомянутых в Эдде первичных начал – юга и севера, огня и льда.
«Область света – место Ормазда, которое он называет „бесконечным светом“, а всеведение и добродетель – постоянные (?) свойства Ормазда. …А место разрушения и тьмы – это то, что называют „бесконечная тьма“. Между ними была пустота, (то) есть то, что называют „воздух“, в котором теперь смешались друг с другом два духовных (начала), ограниченное и безграничное, то есть верхнее, то, что называют „бесконечный свет“, и бездна – „бесконечная тьма“. То, что между ними, – пустота, и одно не связано с другим, и <затем> оба духовных (начала) ограничены в себе». (Бундахишн 1)
Итак, подобно тому как в Эдде космосу предшествуют адский Нифльхейм на севере и огненный Муспель на юге, между которыми лежала Бездна – место будущего творения, в зороастризме, разделённые пустотой, лежали миры света и тьмы – Ормузда и Ахримана. Причём первый соотносился с югом, а второй с севером и между ними и в их смешении и было сотворено мироздание (космос). В конце дней оно будет сожжено и очищено огнём и расплавленным металлом, и это станет окончательной победой Ормузда в сотворённом космосе108.
В иранском мифе в силу последовательного дуализма мотив третьего мира выражен очень слабо, зато развита модель небесной горы и левого мира ночного солнца.
Общая структура мироздания
По Авесте, книгам «Суждения Духа разума» (Дадестан-и меног-и храд) и «Сотворение основы» (Бундахишн)109.
Мировая гора Альбурз (Хара Березайти, Харбурз, Элбурз) окружает мир, достигая высших небес, по ней движутся звёзды и светила. В центре земли меридиональный хребет Альбурза – Тирак (Таэра), тянущийся с запада на восток. Через 180 ворот на востоке и 180 ворот на западе через него восходит и заходит солнце.
«О горе Албурз известно, что она (располагается) вокруг мира, гора Тирак – в его центре. Вращение солнца подобно короне вокруг мира. В чистоте, над горой Албурз, оно обращается („возвращается“) вокруг Тирака. Как он говорит: „Тирак Албурза, за который возвращаются мои солнце, луна и звёзды“. Так как на Албурзе имеется сто восемьдесят окон на востоке и сто восемьдесят на западе, солнце каждый день выходит из одного окна и заходит в другое, и все связи и движение луны и звёзд (зависят) от этого. Каждый день (солнце) освещает три с половиной кешвара»110.
То есть мы видим Окружающую и Меридиональную горы, совпадающие с горизонтом.
Мировая гора Албурз наверху соединяется с небом, проницая нижние небеса:
«О свойствах гор он говорит в Авесте, что сначала выросли горы за восемнадцать лет, а (гора) Албурз росла на протяжении восьмисот лет: двести лет (она росла) до стоянки звёзд, двести – до стоянки луны, двести – до стоянки солнца, двести – до (стоянки) бесконечного света, тогда как другие горы, числом две тысячи двести сорок четыре, выросли из (горы) Албурз»111.
Взойти на гору Харбурз – значит подняться на видимую часть небосклона.
Таким образом, весь мир, включая звёздные пути, находится «внутри» небесной горы.
«Звезда Вега (Вананд) приставлена к проходам и вратам (горы) Харбурз, так что дэвы, колдуньи и демоны поворачивают от этих врат и проходов, поскольку они не могут пресечь и нарушить пути солнца, луны и звёзд. Созвездие Большой Медведицы (Хафторанг)112 вместе с 99 999 душами праведных113 приставлено к вратам и проходам ада, чтобы удерживать тех 99 999 дэвов114, демонов, колдуний и колдунов, которые противодействуют небесам и звёздам и движутся вокруг ада. И его /т. е. созвездия/ основная задача („дело“) в том, чтобы поддерживать двенадцать знаков („домов“) зодиака в должном движении, и вот эти двенадцать созвездий таким образом движутся (с помощью) силы и содействия Большой Медведицы. И каждое созвездие, когда оно восходит на (гору) Харбурз, опирается на (?) Большую Медведицу и просит у неё защиты»115.
Как видим, все эти пути находятся под контролем светлых звёзд: Хафторанг116 (Большая Медведица) контролирует все звёзды, включая эклиптические созвездия на видимой (северной) части небосклона, Вананд (Вега) – пути перехода за горизонт в океанский, «левый» мир. Последний находится под контролем Садвеса (Сатавэсы)117 (Антарес либо Фомальгаут) и Тиштрии (Сириуса).
Северный полюс отмечен горой Чинат-даити. Сама она не высока, но на ней «мост Чинват», по которому совершается как восхождение на небеса, так и нисхождение в ад. Вход туда, в адский конус, находится, видимо, здесь же, но обозначается другой горой – Арезур.
Нижняя часть звёздных орбит проходит через Океан118 Ворукаша – внешнюю окружность мироздания. Он находится внутри Окружающей горы, и в него опускаются звёзды, нисходя по её внутреннему склону:
И вот он приближается
Спитама-Заратуштра,
Блестящий, славный Тиштрия (Сириус),
Ко морю Ворукаша, Конём примчавшись белым
Прекрасным, златоухим,
И с золотой уздой.
31. И море он вздымает
И море он волнует,
Он море проливает,
Он море заливает,
Он море изливает,
Он море разливает,
И все края волнуются
У моря Ворукаша
И середина вся.
32. Восходит он оттуда
Спитама-Заратуштра,
Блестящий, славный Тиштрия
Из моря Ворукаша;
И вот взошёл оттуда
Блестящий Сатаваэса
Из моря Ворукаша
И облака вздымаются
Усхинду над горою,
Стоящей посредине
На море Ворукаша
Ворукаша, таким образом, – это не океан-хаос, а сфера вод (причём, похоже, соотносящаяся только с Правым миром119). Воды мира, стекая с северных склонов Албурза (Тирака?), орошая земли и загрязняясь, впадают в южное море Путик (Аравийское). Между ним и океаном – море Садвес (управляемое одноимённой звездой), там воды очищаются ветрами и (уже пресными?) идут в Ворукашу на крайнем юге. Там очищение завершает трехногий осёл и чистые воды (испаряясь?) снова поднимаются на небо/Эльбурз.
В самом глубоком месте океана растёт Дерево всех семян и Древо Жизни (Гао-Керена, Гокирн, оно же древо Хаомы), изгоняющее старость и воскрешающее мёртвых. На нём обитает птица Симург (Сенмурв). Между этими деревьями гора с бесчисленными пещерами, откуда, видимо, берут исток подземные воды.
Южная сторона неба-горы особо благая, оттуда ниспадает в океан небесная река Ардвисура. Там же расположена резиденция Митры и жреца богов Хаомы (инд. Сома) – Хукарья. Это вершина Харати (Харбурз, Хара Березайти) – чистая, райская земля:
49. Мы почитаем Митру…
50. Которому обитель
Создал Ахура-Мазда
Над Харою высокой
Многоотрогой
светлой
Где нет ни тьмы
ни ночи
Ни холода
ни зноя
Болезней смертоносных
Ни скверны
что от дэвов —
И мгла не подымается
Над Харати высокой.120
Эта гора известна, прежде всего, как источник небесной реки Ардви (возможно, Млечный Путь).
Берега небесной реки – это райский мир.
85. Он, благодетельный Ахура-Мазда, возгласил: «Снизойди, снова вернись к нам, О Ардвисура Анахита
Со звёзд на землю121, сотворённую Ахурой,
<…>
101. Её заливов тысячу
И притоков тысячу,
И вдоль каждого из заливов,
И вдоль каждого из притоков
Лишь за четыре десятка дней
Проскачет искусный наездник.
У притока в каждый залив
Построен добротный дом,
Стооконный, блестящий,
Тысячеколонный, прекрасный статью,
Могучий дом, он покоится
На десяти тысячах прочных опор.
102. У каждого в доме
Гость может возлечь на ложе
С покрывалом прекрасным, благоуханным,
На мягких подушках.
Ниспадает, о Заратуштра, Ардвисура Анахита
С высоты, равной росту тысячи мужей,
Высотою равная всем водам,
Здесь, по земле, текущим,
И вперёд устремляется, полная силы
(Авеста, Гимн Ардвисуре)
Комментарий Бундахишн уточняет:
«На юге горы Албурз <там> построено сто тысяч золотых каналов, и эта вода, тёплая и свежая, поступает через канал на высокую (гору) Хугар122. На вершине этой горы есть озеро, и в это озеро (вода) втекает, очищается (в нём) и по другому золотому каналу течёт и вытекает. На высоте, (равной росту) тысячи человек, от этого канала отходит открытый золотой рукав к горе Хусандом, что в середине моря Фрахвкард (Ворукаша). Оттуда часть (воды) для очищения моря (течёт) в море, а часть разбрызгивается влагой по всей земле, и все создания Ормазда от неё получают исцеление, и она уничтожает (сухость) (воздуха)»123.
Небо имеет четыре яруса, куда попадают в соответствии с заслугами:
«Дух разума ответил: «Первый рай – от стоянки звёзд до стоянки луны; второй – от стоянки луны до стоянки солнца; третий – от стоянки солнца до горнего рая, в котором пребывает творец Ормазд. Первый рай – (это) благие мысли, второй – благие слова, третий – благие дела. Праведные в раю – нестареющие, бессмертные, бесстрашные, неволнующиеся и неуязвимые, всегда преисполнены счастья, благоухания, веселья, радости и великодушия. И всегда (там) ощущается («встречается») благоухающий ветерок и аромат, подобный (аромату) цветов, который приятнее всего приятного и ароматнее всего ароматного, и у них нет пресыщения от пребывания в раю. И их сидение, хождение, видение и радость (связаны) с богами, амахраспандами и праведными навсегда и навечно. Относительно чистилища известно, что оно (располагается) между землёй и стоянкой звёзд, и кроме холода и жары никакого другого несчастья (там) для них нет»124.
Из Книги о праведном Виразе:
«Я достиг одного места и увидел там души нескольких человек, собравшихся вместе. Спросил у победоносного благочестивого Сроша и бога Адура: «Кто они и почему стоят здесь?» Говорят благочестивый Срош и бог Адур: «Это место именуют Чистилищем, а эти души будут стоять здесь до Последнего тела. Это души тех людей, добрые и злые дела которых уравновешиваются. Передай живущим на земле: «В алчности и печали не отвращайтесь от добрых дел, ибо всякий, чьи добрые деяния на три срош-чарнама125 больше его грехов, попадет в Рай, тот же, у кого грехов больше, чем добрых дел, – попадёт в Ад, а у кого добра и зла поровну, останется стоять в Чистилище до Последнего тела. Возмездие им определено сменой погоды – то холод, то тепло. Другого воздаяния им нет126».
Затем я делаю первый шаг – на звёздную ступень к хумат, туда, где пребывает Благая мысль, и вижу души праведников, от которых, как от сияющей звезды, постоянно изливается свет. Их обитель полна света, сияния и благодати. Я спросил у благочестивого Сроша и бога Адура: «Что это за место и кто эти люди?» Говорят благочестивый Срош и бог Адур: «Это – звёздная ступень, а души, обитающие на ней, принадлежат тем, кто в земной жизни не возносил молитв, не пел гимнов богам, не соблюдал обычая кровнородственных браков, не обременял себя ни царской властью, ни правлением, ни командованием. Они были праведниками в других добрых делах».
Я делаю второй шаг – на лунную ступень к хухт, где пребывает Благая речь, и вижу великое собрание праведников. Спросил у благочестивого Сроша и бога Адура: «Что это за место и чьи это души?» Говорят благочестивый Срош и бог Адур: «Здесь лунная ступень, и души на ней принадлежат тем, кто в земной жизни не молился, не пел гимнов, не заключал кровнородственных браков. Они поселились здесь за другие благие дела. Их сияние подобно свету луны».
Я делаю третий шаг – к хуваршт, туда, где пребывает Благое деяние. Там я достигаю снега, который считают величайшим из величаиших, и вижу души праведников на золотых сидениях и ложах. Свет, излучаемый ими, подобен сиянию солнца. Спросил у благочестивого Сроша и бога Адура: «Что это за место и чьи это души?» Говорят благочестивые Срош и бог Адур: «Это – солнечная ступень, и души на ней принадлежат тем, кто в земной жизни вершил доброе царствование, благое правление и благое командование».
Я делаю четвёртый шаг – в сверкающий, вечно благословенный Рай. Нас встречают души усопших. Они нас приветствуют, оказывают почести и восклицают: «Как ты, праведник, явился из того тревожного и злого мира в этот свободный от тревог и несчастий мир? Вкушай бессмертие, потому что долго здесь ты будешь наслаждаться миром!»».
Фактически речь идёт о раях для четырёх варн/сословий. Верхний (на вершине небесной горы) – рай ритуально чистых жрецов, солнечный – воинов и правителей, ниже – рай для простых людей. Звёзды здесь, как и в ранее описанных системах, ещё мыслятся находящимися ниже Луны и Солнца и отождествляются с праведными душами.
Ад и обитель дэвов (демонов), то есть инфернальный Нижний мир, по горизонтали соотносится с севером127 и горой Арезур Мирового хребта.
Он представляет собой воронку к центру земли:
«Первый ад – (это) злые мысли, второй – злые речи, третий – злые дела, с четвёртым шагом грешник попадает в самый тёмный ад и его приводят к лживому Ахриману. И Ахриман и дэвы насмехаются и издеваются над ним, мол: „Каковы были твое неудовольствие и неудовлетворённость Ормаздом, амахраспандами, благоуханным блаженным раем, что ты надумал увидеть нас и тёмный ад, где мы учиним тебе зло, не пощадим (тебя) и ты в течение долгого времени будешь видеть зло?“ И затем они наказывали его и причиняли ему разное зло. А (это) место, которое в отношении холода – (с) самым холодным снегом, в отношении жары – самое жаркое и с самым пылающим огнём, и (это) место, в котором вредные твари грызут (грешников) (так), как собака кость, и (это) место с таким зловонием, что (там от него) дрожат и падают, и тьма у них всегда такая, что её можно схватить рукой»128.
Земля, разделённая хребтом Тирак, состоит из нескольких континентов-кешваров.
Хванирас – центральный (наш) континент-кешвар, делится Тираком пополам, на «левую» и «правую» половины. Шесть других, меньших, континентов-кешваров129 окружают его – три в Левом мире, три в Правом:
«От того места, откуда солнце восходит в самый длинный день, до (места, где) оно восходит в самый короткий день, – восточный кешвар Савах. От того места, откуда оно восходит в самый короткий день, до (места, где) оно заходит в самый короткий день, – южная область, кешвары Фрададафш и Видадафш. От того места, где (солнце) заходы в самый короткий день, до (места, где) оно заходит в самый длинный день, – западный кешвар, Арзах. От того места, где оно (восходит) в самый длинный день, (до места, где) оно заходит (в самый короткий день), – северные кешвары Ворубаршт и Ворузаршт. Когда солнце поднимается, (его свет) достигает кешваров Савах. Фрададафш, Видадафш и половину Хванираса, а когда заходит по ту сторону Тирака, то освещает кешвары Арзах, Ворубаршт, Ворузаршт и половину Хванираса. Когда здесь день, там ночь»130.
«Из кешвара в кешвар можно пройти только с разрешения богов или с разрешения дэвов, иначе невозможно»131.
Внешняя окружность на схеме соответствует окружающему хребту Харбурза (Альбурза), секущая – Тираку Харбурза, через тоннели в котором солнца и луна восходят и заходят в нашей половине мира. Центральный круг – континент Хванирас. Пространство между окружностями занимает океан – Воурукаша. Нижняя часть круга будет считаться южной, верхняя – северной, хотя центр Тирака, видимо, соответствует полюсу…
Понятно, что в строго бинарной модели зороастризма нет места «третьему миру», равноценному небу и аду. Но вариантом Вечной страны в иранской мифологии, возможно, является Вар (Йимкард) – убежище – последний осколок Золотого века, или Кагдиз132 – счастливая страна на востоке за металлическими стенами. Они находятся в Эранвеже (Арианам-Вайджа)133, и, судя по всему, это северная часть нашего каршвара (относящаяся уже к Левому миру – во всяком случае, такой вывод можно сделать на основании индийских аналогий).
Описание его противоречиво:
«Сказал Ахура-Мазда Спитаме-Заратуштре: «О Спитама-Заратуштра, я сделал места обитания, дарующие покой, как бы мало радости [там] ни было. Если бы я, о Спитама-Заратуштра, не сделал места обитания дарующими покой, как бы мало радости [там] ни было, весь телесный мир устремился бы в Арианам-Вайджа. Во-первых, наилучшую из стран и мест обитания я, Ахура-Мазда, сотворил: Арианам-Вайджа с [рекой] Вахви-Датией. Десять месяцев там зимние, два – летние, и в эти [зимние месяцы] воды холодные, земли холодны, растения холодны там в середине зимы, там в сердцевине зимы; там зима [когда] идёт к концу, там большое половодье». (Видевдат)
«…дэв зимы дольше правит в Эранвеже, и из Авесты известно, что в Эранвеже – десять месяцев зима, а два – лето. Но даже (в) те два летних месяца (там) холодная вода, холодная земля и холодные растения, и зима – их враг. В (Эранвеже) много змей, а других врагов – мало. Известно, что Ормазд сотворил Эранвеж лучше, чем все остальные места и области, и достоинства (Эранвежа) в том, что жизнь людей (там) 300 лет, а коров и овец – 150 лет. Боли и болезней у них мало, они не лгут, не плачут и не стонут, и власть дэва жадности над ними мала. И если они вдесятером едят один хлеб, они насыщаются, и каждые 40 лет у мужчины и женщины рождается ребёнок134. Закон их – добро, а вера – главное учение маздаяснийское. И когда они умирают, они праведны, и их рат – Гопат, а господин и царь – Срош»135. (Суждение Духа разума)
Возможно, такое противоречивое описание Эранвежа (почему лучшая на земле страна такая холодная?) связано с тем, что здесь также идёт об убежище Вар (Йимкард), сооружённом Йимой136 – царём золотого века, чтобы укрыть самое ценное, когда Ахриман наслал на прекрасный Эранвеж оледенение137.
«Убежище Йимкард построено в Эранвеже под землёй, и всякое семя каждого творения и создания господа Ормазда, людей, скота, овец, птиц, всё лучшее и („более“) избранное отнесено туда. Каждые 40 лет от женщины и мужчины, что находятся там, рождается ребенок, и жизнь их (равна) 300 годам, а болезней и несчастий у них мало»138.
Такое описание счастливого, не подвластного времени убежища в ледяной северной стране даёт достаточно непротиворечивое описание зороастрийской Гипербореи.
Ещё одна интересная подробность в «Бундахишн»: «…подобно водам, омывающим землю Вар горы Харбурз, обходит солнце вкруг горы Таэра». Таким образом оказывается, что Вар со всех сторон окружён водами и относится к системе небесной горы Харбурз.
Иранская мифология имеет много общего как с Ближневосточной, так и с Индо-буддийской, каждая из которых представляет целую вселенную.
Приложение к главе 2
1. Сказание о Гильгамеше. (Путешествие к Устью Рек)
ТАБЛИЦА 9
<…>
Он слыхал о горах, чьё имя – Машу,
Как только к этим горам подошёл он,
Что восход и закат стерегут ежедневно,
Наверху металла небес достигают,
Внизу – преисподней их грудь достигает, —
Люди-скорпионы стерегут их ворота: Грозен их вид, их взоры – гибель, Их мерцающий блеск повергает горы — При восходе и закате Солнца они охраняют Солнце, — Как только их Гильгамеш увидел — Ужас и страх его лицо помрачили. С духом собрался, направился к ним он; Человек-скорпион жене своей крикнул
«Тот, кто подходит к нам, – плоть богов – его тело!»
Человеку-скорпиону жена отвечает:
«На две трети он бог, на одну – человек он!»
Человек-скорпион Гильгамешу крикнул, Потомку богов вещает слово: «Почему идёшь ты путём далёким, Какою дорогой меня достиг ты, Реки переплыл, где трудна переправа?
Зачем ты пришёл, хочу узнать я, Куда путь твой лежит, хочу узнать я!»
Гильгамеш ему вещает, человеку-скорпиону…
К Утнапишти, отцу моему, иду я поспешно, К тому, кто, выжив, в собранье богов был принят
и жизнь обрёл в нём!
Я спрошу у него о жизни и смерти!“
Человек-скорпион уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу: „Никогда, Гильгамеш, не бывало дороги, Не ходил никто ещё ходом горным: На двенадцать поприщ простирается внутрь он: Темнота густа, не видно света — При восходе Солнца закрывают ворота, При заходе Солнца открывают ворота, При заходе Солнца опять закрывают ворота. Выводят оттуда только Шамаша боги, Опаляет живущих он сияньем — Ты же – как ты сможешь пройти тем ходом?
Ты войдешь и больше оттуда не выйдешь!“
Гильгамеш ему вещает, человеку-скорпиону: „В тоске моей плоти, в печали сердца
И в жар и в стужу, в темноте и во мраке,
Во вздохах и плаче, – вперёд пойду я!
Теперь открой мне ворота в горы!»
Человек-скорпион уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу: «Иди, Гильгамеш, путём своим трудным, Горы Машу ты да минуешь, Леса и горы да пройдёшь отважно, Да вернёшься обратно благополучно!
Ворота гор для тебя открыты». Гильгамеш, когда услышал это, Человеку-скорпиону был послушен, По дороге Шамаша стопы он направил. Первое поприще уже прошёл он — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. Второе поприще уже прошёл он — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. Третье поприще пройдя, он вспять обратился. С духом собрался, вперёд зашагал он. Четвёртое поприще уже прошёл он — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. Пятое поприще уже прошёл он — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. Шестое поприще уже прошёл он — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть, Седьмое поприще пройдя – он прислушался к мраку: Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. Восьмое поприще пройдя, – в темноту он крикнул: Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть. На девятом поприще холодок он почуял, — Дыхание ветра его лица коснулось, — Темнота густа, не видно света, Ни вперёд, ни назад нельзя ему видеть, На десятом поприще стал выход близок, — Но, как десять поприщ, поприще это. На одиннадцатом поприще пред рассветом брезжит, На двенадцатом поприще свет появился, Поспешил он, рощу из каменьев увидев: Сердолик плоды приносит
Гроздьями увешан, на вид приятен.
Лазурит растёт листвою —
Плодоносит тоже, на вид забавен.
Гильгамеш, проходя по саду каменьев,
Очи поднял на это чудо.
ТАБЛИЦА 10
Сидури – хозяйка богов, что живёт на обрыве у моря,
Живёт она и брагой их угощает:
Ей дали кувшин, ей дали золотую чашу, —
Покрывалом покрыта, незрима людям.
Гильгамеш приближается к её жилищу,
<…>
Гильгамеш ей вещает, хозяйке: «Теперь, хозяйка, – где путь к Утнапишти?
Каков его признак, – дай его мне ты, Дай же ты мне пути того признак: Если возможно – переправлюсь морем, Если нельзя – побегу пустыней!»
Хозяйка ему вещает, Гильгамешу: «Никогда, Гильгамеш, не бывало переправы
И не мог переправиться морем никто, здесь бывавший издревле, —
Шамаш-герой переправится морем, — Кроме Шамаша, кто это может?
Трудна переправа, тяжела дорога, Глубоки воды смерти, что её преграждают. А что, Гильгамеш, переправившись морем, — Вод смерти достигнув, – ты будешь делать?
Есть, Гильгамеш, Уршанаби, корабельщик Утнапишти, У него есть идолы, в лесу он ловит змея; Найди его и с ним повидайся, Если возможно – с ним переправься, Если нельзя, то вспять обратися»
<…>
Гильгамеш и Уршанаби шагнули в лодку,
Столкнули лодку на волны и на ней поплыли.
Путь шести недель за три дня совершили,
И вступил Уршанаби в воды смерти.139
2. Манъёсю140. Легенда о Вечной стране
…В старину в Мидзуноэ
Раз Урасима-рыбак,
Ловлей рыбы увлечён —
Кацуо и тай, —
Семь ночей не возвращался
На село домой,
Переплыв границу моря
На челне своём.
Дочь морского божества
Водяных долин
Неожиданно он вдруг
Встретил на пути.
Все поведали друг другу
И судьбу свою
Клятвой навсегда скрепили,
В вечную страну уйдя…
Во дворец владыки дна
Водяных долин,
В ослепительный чертог,
В глубину глубин
Парой юною вошли,
За руки держась,
И остались жить, забыв
Горе, старость, смерть.
И могли бы вечно жить
В светлой стороне,
Но из мира суеты
Странен человек!
Раз, беседуя с любимой,
Так промолвил он:
«Ненадолго бы вернуться
Мне в мой дом родной!
Матери, отцу поведать
О своей судьбе,
А назавтра я пришёл бы
Вновь к тебе сюда».
Слыша эту речь его,
Молвила в ответ она:
«Только в вечную страну141
Ты вернись ко мне!
Если хочешь, как теперь
Вечно жить со мной,
Этот ларчик мой возьми,
Но не открывай».
Так внушала рыбаку,
Поглядела вслед…
И вот прибыл в край родной
Юноша-рыбак.
Он взглянул на дом, а дома —
Смотрит, – нет как нет,
Поглядел он на селенье —
И селенья нет.
И так странно показалось
Всё это ему, —
Ведь всего назад три года
Он покинул дом!
Нет ни кровли, ни ограды
Нету ничего, —
Не открыть ли этот ларчик,
Может, в нём секрет?
Может, всё ещё вернётся,
Дом увидит он?
И свой ларчик драгоценный
Приоткрыл слегка.
Струйкой облачко тотчас же
Вышло из него
И поплыло белой дымкой
В вечную страну.
Он бежал и звал обратно,
Рукавом махал…
Повалился, застонал он,
Корчась на земле!
И внезапно стала гаснуть
Юная душа,
И легли морщины вдруг
На его чело,
Чёрный волос вдруг покрыла
Сразу седина,
Все движенья постепенно
Стали замирать…
Наконец и эту жизнь
Смерть взяла себе!
Так погиб Урасима
Из Мидзуноэ, И лишь место
Где родился,
Видно вдалеке…
Для сравнения – из ирландской саги
3.«Плавание Брана, сына Фебала»
«На другой день Бран пустился в море. Трижды девять мужей было с ним. Во главе каждых девяти был один его молочный брат и сверстник. После того как он пробыл в море два дня и две ночи, он завидел мужа, едущего навстречу ему по морю на колеснице. Этот муж спел ему двадцать два четверостишия, он назвал ему себя – сказал, что он Мананнан, сын Лера. [т. е. сын Моря. — М. А.]
Он спел ему:
Чудно, прекрасно Брану
В ладье на светлом море. Для меня же, едущего на колеснице издалека, Цветущая долина – то море, где плывёт он. То, что светлое море для Брана, Плывущего в ладье с кормою, – Радостная равнина с множеством цветов
Для меня, с моей двухколесной колесницы. Бран видит множество волн, Плещущих среди светлого моря, – Я вижу на Равнине Забав
Цветы с красными головками, без изъяна. Кони Лера блистают летом
Всюду, сколько хватает взора Брана. Реки струят свой медвяный поток
В стране Мананнана, сына Лера. Блеск зыбей, средь которых ты находишься, Белизна моря, по которому плывёшь ты, Это – расцвеченная жёлтым и голубым
Земля, она не сурова. Пёстрые лососи прыгают из недр
Белого моря, на которое глядишь ты: Это – телята, разных цветов телята, Ласковые, не бьющие друг друга. Хоть видна тебе лишь одна колесница
В Счастливой Стране, обильной цветами, – Много коней на её пространствах, Хоть для тебя они и незримы. Велика равнина, много в ней мужей, Краски блистают светлым торжеством. Серебряный поток, золотые одежды – Всё приветствует своим обилием. В прекрасную игру, самую радостную, Они играют, вином опьяняясь, Мужи и милые женщины, под листвою, Без греха, без преступления. Вдоль вершин леса проплыла
Твоя ладья через рифы. Лес с прекрасными плодами
Под кормой твоего кораблика. Лес дерев цветущих плодовых, Среди них лоза виноградная, Лес невянущий, без изъяна, С листьями цвета золота.
<…>
Вскоре после этого они достигли Страны Женщин и увидели царицу женщин в гавани.
– Сойди на землю, о Бран, сын Фебала! – сказала царица женщин. – Добро пожаловать!
Бран не решался сойти на берег. Женщина бросила клубок нитей прямо в него. Бран схватил клубок рукою, и он пристал к его ладони. Конец нити был в руке женщины, и таким образом она притянула ладью в гавань. Они вошли в большой дом. Там было по ложу на каждых двоих – трижды девять лож. Яства, предложенные им, не иссякали на блюдах, и каждый находил в них вкус того кушанья, какого желал. Им казалось, что они пробыли там один год, а прошло уже много-много лет.
Тоска по дому охватила одного из них, Нехтана, сына Кольбрана. Его родичи стали просить Брана, чтобы он вернулся с ними в Ирландию. Женщина сказала им, что они пожалеют о своем отъезде. Они всё же собрались в обратный путь. Тогда она сказала им, чтобы они остерегались коснуться ногой земли.
Они плыли, пока не достигли селения по имени Мыс Брана. Люди спросили их, кто они, приехавшие с моря. Отвечал Бран:
– Я Бран, сын Фебала.
Тогда те ему сказали
– Мы не знаем такого человека. Но в наших старинных повестях рассказывается о Плавании Брана.
Нехтан прыгнул из ладьи на берег. Едва коснулся он земли Ирландии, как тотчас же обратился в груду праха, как если бы его тело пролежало в земле уже много сот лет.
После этого Бран поведал всем собравшимся о своих странствиях с самого начала вплоть до этого времени. Затем он простился с ними, и о странствиях его с той поры ничего не известно».
Этот сюжет об ином течении времени широко распространён также в китайских преданиях о пещерных небесах.