ЧАСТЬ I
На светлой стороне
Глава 1
Танюша
Свежим июньским утром, сквозь изумрудные листья старой липы за окном, в комнату весело пробивались солнечные лучи, озаряя стены и мебель ярким светом. Уютно устроившись на кровати, я зажмурился – белый свет слился с зеленью листвы. Перед глазами возник бирюзовый фон, пульсирующий, как неоновая реклама.
Вчера сдал на отлично последний экзамен в институте. Впереди – заключительный, пятый курс, но это осенью, а сейчас нужно подумать, как с пользой провести лето. Приятель Вовка говорил – у них на фирме появилась вакансия системного программиста. Там не плохие зарплаты, но возьмут ли меня временно, на два с половиной месяца, да ещё и без трудовой? И зав. кафедрой приглашал ассистентом, легально, зато платят копейки. В задумчивости я потёр лоб.
Неожиданно раздался протяжный телефонный звонок. Пришлось открыть глаза. Нехотя глянул в сторону нарушителя тишины. Серенький потёртый мобильник смешно прыгал по тумбочке, точно карапуз на батуте, неумолимо приближаясь к отвесному краю.
«Кто это может быть?»
Рука автоматически потянулась к прыгающей трубке. Поймав непослушный телефон у самого обрыва, небрежно поднёс его к уху. Звонил Анатолий Степанович или дядя Толя, родной брат моей мамы. Хрипловатый дядин голос скороговоркой произнёс:
– Миша! Привет!
– Здравствуйте, дядя Толя! Вы откуда? – удивился я.
– Откуда!? … Оттуда! – наиграно проворчал дядя.
– Может заедете? – с надеждой спросил я.
– Не могу.
– Почему?
– Короче, племяшка! Меньше текста! Жду тебя в лесопарке, на берегу реки!
В микрофоне послышались короткие гудки.
– Странно, – с досадой сказал я гудкам, однако перезванивать не стал и положил мобильник обратно на тумбочку.
Как он узнал, что я дома? У меня сегодня, должен быть экзамен, просто я сдал его досрочно. Всё это очень странно? Однако, тон, с которым говорил дядя, возражений не принимал, поэтому я быстро встал с кровати и начал собираться. Родители уже ушли на работу, в квартире я был один.
Первым делом побрёл на кухню, поставил на плиту чайник. Не бежать же на встречу на голодный желудок! На столе мама оставила тарелку с овсяной кашей, заботливо накрыв её крышкой. Пока грелся чайник, я заглянул в ванную.
Облившись до пояса холодной водой, придирчиво оглядел себя в зеркало. В светлой пластиковой раме отразился молодой человек, высокий, подтянутый, слегка мускулистый, однако по фигуре заметно – давно физически не упражнявшийся. Ещё в школе серьёзно занимался боксом, но это было, словно в другой жизни. А сейчас – тёмные круги вокруг глаз и впалые, бледные щёки, зато позади изнурительный четвёртый курс.
Да, с досадой подумал я, рассматривая мешки под глазами, досрочная сессия не прошла даром, ну ничего, за лето оздоровлюсь.
Натянуть футболку и прыгнуть в джинсы, было делом одной минуты. Пару мгновений – и я на улице. Летнее солнце ласково пригревало. Лёгкий ветерок лениво шелестел пышной листвой, гоняя по веткам мелкие волны. Лиственный шелест напоминал отдалённый прибой. Обдавало нагретым, как в сауне, воздухом. От раскалённого асфальта, вибрируя, поднимался прозрачный пар, смешно ломая перспективу детской дорожки.
В тени, у подъезда застыли любопытные старушки – это глаза и уши нашего двора. Их не берёт ни зной, ни холод, ни проливной дождь. Поздоровавшись с бабушками, выскочил на улицу и полетел к месту свидания.
Мамин брат жил в другом городе, приезжал всегда неожиданно и ненадолго. Иногда настолько спешил, что мы встречались на берегу реки, недалеко от окружной автодороги. Дядя передавал родителям небольшие свёртки, наскоро справлялся о здоровье и торопливо уезжал.
Перебежав набережное шоссе, с ревущими, как в истерике, машинами, я осторожно спустился под сень могучих клёнов лесопарка, и словно погрузился в холодную воду. Воздух стал более плотным. Морщинистые стволы, будто бесформенные бочки, тянулись вверх, стараясь заслонить эмалевую синеву неба. Свет стал менее ярким. Под разлапистыми ветками потянуло прохладой, ноздри учуяли запах сырости.
Протиснувшись между близко растущими стволами, вышел на утоптанную тропинку. Впереди блеснула синяя лента реки, искрящаяся на солнце, как жемчужная.
Узкая стезя уверенно вела к нашей опушке. Чахлые травинки, дерзко выросшие прямо на тропе, покорно прогибались под рельефными подошвами массивных кроссовок. И зачем я надел эти «валенки»? Нужно было пойти в шортах и вьетнамках, с досадой подумал я. Мелкие листки папоротников, по обе стороны дорожки, словно крючковатые пальцы сказочных существ, отчаянно цеплялись за края джинсов и забавно колыхались от быстрого продвижения ног.
Обогнув толстый ствол каштана, увидел дядин джип. Могучая чёрная машина, будто разъяренная пантера, застыла, готовая в любую минуту к решительному броску. Фары напоминают кошачьи глаза, передний бампер – плотно сжатую пасть, а полированная крыша – плоскую, хищную голову.
В следующую минуту, с характерным щелчком, распахнулись сразу две передние дверцы. Вместе с дядей, высоким широкоплечим, сорокалетним мужчиной, с приятным умным лицом из машины вышла красивая светловолосая девушка, лет двадцати. Весь её облик излучал свет, как маленькое солнце – от золотых волос, сложенных в кокетливое каре, до белых сандалий, взявших в плен миниатюрные стопы. Невольно притягивали взгляд голубые глаза – яркие, сияющие, а так же губы – красивые, пухлые, созданные исключительно для поцелуев.
На точёных плечиках белеют тонкие лямки изящной майки. Ткань заканчивается чуть выше пояса и открывает часть упругого живота. Сквозь блузку, словно клювики забавных птенчиков, темнеют маленькие, аккуратные соски. Стройные длинные ноги обтянули тёмные лосины.
Я застыл, как вкопанный. Смутное предчувствие чего-то хорошего заставило моё сердце биться сильнее. Девушка вскинула глаза, поймала мой восхищённый взгляд и весело улыбнулась, довольная произведённым эффектом. При улыбке обнажились два ряда ослепительно-белых, ровных зубов.
– Это Танюша, – отрекомендовал её дядя, протянул руку и до боли сжал фаланги пальцев.
– Очень приятно, – рассеянно проговорил я, не сводя восторженного взгляда с девичьих глаз.
– Мой племянник, Миша.
– Мне тоже очень приятно, – послышался удивительно мелодичный, словно небесная музыка, голос девушки.
Наступила минута неловкого молчания. Я ждал, что скажет дядя. Явно он не просто так вызвал меня на берег реки и представил прекрасной спутнице.
Анатолий Степанович сделал шаг навстречу, осторожно взял меня под локоть. Я невольно опустил глаза. Узкие дядины туфли смешно засуетились в дорожной пыли, мгновенно сделавшись из глянцево-чёрных – пепельно-серыми. Я осторожно ступил, стараясь не разрушить маленькие блюдца муравейников, незатейливо разбросанных прямо на тропинке. Мы медленно двинулись вдоль берега реки. Рослые камыши потешно кивали сигарными головками, смешно отдавая поклоны на все стороны света. Где-то вдалеке слышался восторженный визг пляжа.
– Миша! Даже не знаю, как сказать! Пришло время поведать тебе одну тайну.
От неожиданности я замедлил шаг, но мой спутник на это не обратил, ни малейшего внимания. Танюша шла рядом, немного сзади, но в пределах слышимости. Анатолий Степанович всем своим видом показывал, что ничего от неё не скрывает.
– Ты уже достиг того возраста, когда можешь стать проводником во времени, – хладнокровно промолвил он.
– Чего? – изумлённо спросил я и почувствовал, у меня отвисла нижняя челюсть. Затем собрался с мыслями и спросил: – Каким проводником? Может диэлектриком?
Мой собеседник остановился – на шутку реакции не последовало. Высокий дядин лоб слегка поморщился. Из-под густых, но аккуратных бровей, глянули добрые, карие глаза.
– Понимаешь, в нашем роду все мужчины служат силам добра. Начиная с определенного возраста, они становятся под знамёна…
– Какие знамёна? – я бы поверил в грандиозный розыгрыш, но, зная отсутствие у дяди чувства юмора, совершенно не понимал, о чём он говорит.
Преамбула хороша, что и говорить. Кому скажеш, не поверят.
Плотная дядина ладонь сильнее сжала мой локоть. Он остановился, повернул голову ко мне. От пристального взгляда, в расширенных зрачках увидел собственное выпуклое отражение. Рядом застыла Танюша – голубые глаза девушки внимательно изучали меня.
– Не волнуйся, она посвящена, – успокоил Анатолий Степанович.
Честно говоря, я и не сомневался. Ещё раз глянул на Таню – весь девичий облик излучал доброту и какое-то неземное, но почти осязаемое тепло. С усилием перевёл взгляд на дядю.
– Мы не простые люди, – стараясь говорить спокойно, продолжал собеседник, но голос его слегка дрожал – и служим проводниками во времени, поддерживая связь с самими Ангелами.
Я буквально прирос к земле, молча, переваривая услышанное. Особенно понравился оборот: «поддерживая связь с самими Ангелами». Бесподобно! А главное, так реалистично.
Дядя, сообразив, что первая порция информации уже проглочена, неторопливо продолжал:
– В каждом времени есть посвящённые – своеобразные дежурные, помогающие людям и высшим силам совершать перемещения в пространстве-времени, а так же передающие определённую информацию.
– То есть, я буду проводником в этом году, а в прошлом кто будет проводить?
– Не всё так просто, – улыбнулся мой собеседник, – точнее всё намного проще, чем ты думаешь. Есть специальные бункеры, там, в пределах десяти лет сможешь спокойно переходить в любой день – своего рода консервация времени.
– Значит там другая гравитация?
– Соображаешь! – похвалил дядя.
– И я смогу там находиться?
– Сможешь, – заверил Анатолий Степанович.
– А если откажусь или не потяну работу. Например, не подошёл по профессиональным признакам.
Дядя Толя резко замолчал и тупо уставился на меня. Смотрел, с минуту, не мигая, словно удав, затем предостерегающе изрёк:
– Нужно, чтобы смог. Случая, чтобы кто-то не смог ещё не было. Но, если предположить наихудшее, тобой всецело завладеют тёмные силы. Тогда уж точно не будет выбора.
«Хорошенькая перспектива!» – про себя отметил я, и словно в первый раз увидел родного дядю, живо поинтересовался:
– Дядя Толя, а Вы кто? Тоже проводник?
– Да, – серьёзно ответил он, – только в другом регионе.
И его правая бровь нервно дёрнулась, а мне стало смешно. Как же я не додумался, что эти своеобразные дежурные должны располагаться по пространственно-временному признаку.
– В нашем регионе что, нет проводника?
– Был, – хладнокровно вымолвил дядя. – Был, но умер.
Я замолчал – фантастика услышанного вязким воском заполняла помутневшее сознание. Наступила гулкая тишина. Даже шум ветра и пенье птиц куда-то исчезли. В висках, острой болью, танцевала горячая кровь. Я потёр виски, зажмурил глаза.
– Миша! – спокойный дядин голос вывел из оцепенения. – Это ещё не всё. Тебе нужно пройти обучение, в школе.
– В какой школе? – ещё больше удивился я. Мои глаза раскрылись настолько, насколько это было возможно.
– В школе Ангелов-хранителей, – ровным голосом отрезал Анатолий Степанович. – И проводит тебя в эту школу Танюша. А мне пора. Честно, очень спешу, совсем нет времени. Привет родителям.
Он развернулся, чтобы направиться к машине, но я нервно схватил его за рукав.
– Э…. Подождите! Вы не можете так просто уехать! Наговорили столько всего и теперь, «мне пора»!
Дядины глаза сузились в доброй улыбке.
– Со временем сам поймёшь. Не люблю говорить много. Я сказал ровно столько, сколько нужно.
Он спешно пожал руку, снова до боли сжав пальцы, дружески хлопнул по плечу и быстро заскочил в машину. Взревел могучий мотор, джип рванул с места, оставив рваные вихри клубящейся пыли.
Оставшись один на один с Танюшей, невольно смутился. Наступила минута неловкого молчания. Я ломал голову, не зная, с чего начать разговор и только нервно втягивал носом воздух с остатками выхлопных газов.
– Пойдём! Покажу бункеры, основной и запасной, потом отправимся в школу Ангелов, – первой прервала тишину девушка, сразу перейдя на «ты».
Я продолжал стоять, как парализованный, не находя слов для ответа.
«Какие бункеры? Куда отправимся?»
– Послушай! – Наконец, с трудом выдавил из себя. Собственный голос показался чужим, далёким. – Туда отправимся на поезде или автобусе?
– По воздуху, – мило улыбнулась Таня.
– На самолёте? – я был слишком ошеломлён, чтобы сказать что-то более значительное.
– Полетим, яко птицы, – с ироничной серьёзностью ответила девушка, весело глядя на меня, а я терялся в догадках, шутит она или говорит правду.
Я сделал вид, что всё понял.
– Пойдём! – повторила Танюша. – Время не терпит! – маленькая тёплая ладонь ласково стиснула мои пальцы. – Детали расскажу по дороге.
Снова вышли на жужжащее шоссе.
– Таня! Я ведь в институте учусь?
– Знаю, уже на пятом курсе, – загадочно улыбнулась собеседница.
– И сегодня должен сдавать последний экзамен, но сдал его раньше, по случайному стечению обстоятельств. Ты это тоже знала?
– Конечно, – голубые глаза весело заискрились.
– Второе образование пока получать не планирую, – равнодушно продолжал я.
– А там дипломов не дают, – парировала девушка.
– Сколько времени продлится обучение?
Танюша резко остановилась. Грива золотых волос разом всколыхнулась, как на пружинах.
– Мы вернём тебя в тот же день и в то же время, так что на счёт родителей и института, не беспокойся.
– Как это? – не поверил я.
– Немного спрессуем пространственно-временное поле, – серьёзно ответила спутница. Прекрасные глаза внимательно глянули на меня. На долю секунды мне показалось – в расширенных зрачках вспыхнули целые созвездия.
Тем временем мы миновали несколько кварталов, и вышли на оживлённый перекрёсток. На противоположной стороне улицы монументальное здание областной государственной администрации. Помпезное строение времён развитого социализма напоминает огромную коробку из-под очень дорогой обуви. Аккуратный козырёк каменной штукатурки по периметру обрамляет дом, словно плотно подогнанная крышка.
– Нам туда, – с ехидной улыбкой молвила Танюша, указывая пальчиком на темнеющую громаду администрации.
– Как же туда войти? – поинтересовался я, мрачно осматривая массивные, полированные двери с крошечными видеокамерами в углах. – Там же милиция дежурит круглосуточно!
– А нам «туда» и не надо! – загадочно улыбнулась Таня. – Запасной бункер находится с тыльной стороны, на месте архива администрации.
Медленно обошли вокруг здания. Вытянутые тонированные окна провожали надменным молчанием. Сколько ни всматривался в тёмные стёкла кабинетов – ничего увидеть не удалось.
Сразу за администрацией, похожий на кинотеатр, конференц-зал, а чуть дальше – серая, прямоугольная башня с плоской крышей. Подошли поближе к башне. Большие стеклянные двери беззвучно открылись, пропуская сухонького мужчину с потёртым коричневым портфелем. Госслужащий подозрительно глянул на нас и засеменил к троллейбусной остановке.
Справа от стеклянных дверей внушительная латунная табличка с надписью – «Архив».
– Мы почти у цели, – прокомментировала спутница. – На месте этого архива находилась Троицкая церковь. Видишь светлое излучение от земли?
Я присмотрелся.
– Нет, не вижу.
– Не страшно, – успокоила провожатая. – Поучишься в школе Ангелов, начнёшь видеть. В фундаменте этой церкви и есть бункер.
Девушка уверенно завернула за угол – нас встретила оштукатуренная, глухая стена. Только у основания строения прямо из асфальта упрямо торчало несколько чахлых травинок. Танюша резко остановилась и наставила на стену, вытянутую руку пальцами вперёд. К моему великому удивлению, каменная штукатурка тут же с треском разошлась, как лопнувшее стекло. Маленькие камушки и кусочки цемента настоящим водопадом обрушились на землю. Взвилось огромное облако пыли, поглотив нас целиком. Дышать стало тяжело. Задыхаясь, я отскочил на несколько метров, закрыл глаза, зажал нос и стал порывисто дышать, сплёвывая жидкую цементную кашу. Когда пылевые тучи рассеялись, нашему взору предстала грубая кирпичная кладка. Кирпичики, словно живые, вначале сильно задрожали, затем стали быстро вращаться в насиженных гнёздах кладки, образуя просторный арочный вход.
Из земли, поверх серого прямоугольника башни, начал шумно расти стройный собор. Пять вытянутых куполов, ярко блеснув золотом, уверенно потянулись к небу. На их вершинах чётко обозначились золотые кресты.
Рядом, словно ничего не произошло, спокойно ходили люди и ездили автомобили. Переполненный троллейбус, трансформаторно прогудел, пощёлкивая рогами по провисшим проводам. Чёрный, тонированный джип, совершил запрещённый обгон. Стайка студентов, попивая на ходу пиво и весело смеясь, беззаботно прошла мимо, не обратив ни малейшего внимания на растущий стройный храм.
Собор замер в монументальном величии. В древней кладке, перед нами, образовался довольно просторный коридор. Закруглившиеся арки потолка романтично терялись вдали, пугая неизвестностью. Я стоял ошарашенный, не смея поверить в происходящее.
– Пошли! – скомандовала Танюша.
– А? Что?
– Пошли! – повторила девушка.
– Они что, ничего не видят? – с удивлением спросил я, показывая на кипящую вокруг жизнь.
– Конечно, не видят, – спокойно подтвердила Таня. – Я слегка закруглила векторы трёхмерности.
– Ага, векторы трёхмерности… закруглила, конечно,… я так сразу и подумал…
– Не иронизируй! – улыбнулась спутница. – Прошу! – маленькая ладошка, зазывающе повернулась в сторону туннеля.
Обречённо выдохнул и нерешительно сделал первый шаг. Стук каблука звонким эхом разлетелся по лабиринту. Звук медленно затих вдали. Танюша беззвучно рассмеялась, затем в очередной раз взяла меня за руку. От лёгкого рывка, просто влетел в тоннель. Прошли несколько метров под сводчатым потолком. Каблуки гулко стучали по каменному полу. Загадочное эхо слилось в многоголосье, напоминающее импровизированную органную мессу. Вскоре дорогу преградила глухая, по виду железная дверь, выкрашенная в коричневый цвет. Ни ручки, ни щели для замка не видно. Девушка приложила правую ладонь к двери и провернула руку по часовой стрелке на одну четверть. Тяжёлая дверь жалобно скрипнула и медленно отворилась сама, открывая кромешную тьму.
Когда зашли, автоматически зажёгся яркий свет, точнее, мне показалось, в комнате взошло солнце. Я зажмурился, а когда приоткрыл глаза, увидел – вокруг нас клубятся белые облака, в разрывах светит настоящее солнце и режет глаза. Стен не видно. Значит это не комната. Где мы? Сердце тревожно застучало. Глянул под ноги – вместо пола – тучи, словно кто-то разлил тонны жидкого азота. Медленно осмотрелся. Перед нами, прямо на облаках, стоит обычный двухтумбовый стол и несколько простых стульев. Над полированной столешницей тускло светится плоский экран монитора, неподвижно висящий в воздухе. С противоположной стороны книжный шкаф, наполненный синими папками-накопителями. Такие можно купить в любом магазине. Рядом со шкафом широкий диван, оббитый коричневым велюром. Этакий офис на облаках.
– Ну, вот, это и есть запасной бункер, – пожав плечами, подытожила Танюша.
Я боялся ступить и продолжал осматриваться. Повернул голову направо – облака набегали, как при скоростном просмотре кинофильма. Неожиданно внизу засветилось ещё одно солнце – я снова зажмурился, но в последний момент увидел огромные лебединые крылья. Нет, это была не птица, обладателем крыльев был человек, точнее не человек, а, … неужели …Ангел! Я встряхнул головой, ещё раз глянул направо – облака продолжали безучастно набегать, открывая эмалевую синеву неба.
Танюша весело улыбнулась, взяла за руку:
– Ну что, осмотрелся?
– Дядя говорил, тут другая гравитация.
– Да, только сейчас она отключена.
– А если включить? – не унимался я.
– Тогда без специальной подготовки не пробудешь и секунды.
Я задумался… Хороша перспектива, что и говорить, но если меня выбрали, значит, эти вопросы должны решится.
– Слушай! А как буду сюда попадать? – вдруг, спросил я.
– Проходить сквозь такие препятствия, научат в школе Ангелов-хранителей, – с удовлетворением констатировала провожатая. – А теперь, нам пора. Нужно осмотреть ещё основной бункер. На все вопросы отвечу по ходу.
Вышли той же дорогой. Стройный собор так же шумно вошёл в землю. Кирпичи сомкнулись, плоская крыша вновь настелилась. Даже штукатурка наросла, как паутина. Невзрачное здание архива снова установилось на площади. Его также хладнокровно продолжали обтекать люди и машины.
– Отсюда до горисполкома недалеко, – зачем-то пояснила Танюша.
– Что нужно делать в бункере? – я продолжил «допрос».
– Не в этот, в основной, будет передаваться документальная информация. Устную, будешь получать телепатически. Заходить в бункер каждый день не обязательно.
Мы пересекли несколько шумных улиц, с трудом прокладывая дорогу в утренней толпе, и вскоре, за маленьким сквером, открылся треугольный портик горисполкома. К центральному входу вела широкая каменная лестница с гранитными перилами. Танюша уверенно поднялась по аккуратным серым ступенькам и вошла в квадратное фойе. Я последовал за ней.
Лепной потолок покоится на стройных колоннах, выкрашенных под мрамор. Чем не музей! Не хватает только мраморных изваяний античных богов и богинь.
У дальней стенки примостился пункт охраны. Два сонных милиционера, сдвинув на затылки высокие фуражки, равнодушно встречали входящих. Заметив Танюшу, разом ожили, мазнули её сальными взглядами.
Увидев стражей порядка, я невольно замедлил шаг, но Татьяна уверенно взяла за руку, шепнула:
– Не бойся. На второй этаж, к руководству, нужно идти через пост, а на первом куча общественных приёмных, регистрация субъектов предпринимательской деятельности и прочее. Тут вход свободен для всех.
И действительно, справа от фойе виднелась большая очередь к массивной двери. Латунная табличка гордо гласила – «Государственный регистратор». Слева несколько человек ожидали у дверного проёма с надписью – «Канцелярия по жалобам». Кругом деловито сновали люди. Мимо нас неспешно прошла важная женщина, облачённая в строгий костюм с коричневой папкой, битком набитой бумагами. На верхнем листе, случайно вылезшем из папки, виднелась строгая печать с государственной символикой. Сгорбленный мужчина в потёртом пиджаке с испещрённым листочком белоснежного ватмана шустро прошмыгнул на второй этаж.
Танюша смело повернула налево. Я поспешил за ней. Замелькали длинные «коридоры власти» с множеством высоких дверей. Люди входили и выходили из кабинетов. Несколько поворотов, и открылась просторная шахта спиралевидной лестницы. Моя спутница уверенно положила ладонь на лакированные перила. Каменные ступеньки быстро привели на цокольный этаж. Ещё пару шагов, и над головой приветливо зашумели каштаны – мы оказались в уютном внутреннем дворике.
– Бункер находится в подвале, под архивом горисполкома, – спокойно пояснила спутница.
– И сюда можно так запросто войти? – удивился я.
– А что? У нас демократия, – улыбнулась девушка.
– А если приспичит ночью? – не унимался я.
– Ночью, используй спец. навыки, – засмеялась Таня.
– Перепрыгнуть ограду, – улыбнулся я и покосился на ярко выбеленный трёхметровый забор с узорными шипами на вершине, что сверкали на солнце, подобно крупным бриллиантам.
– И не только перемахнуть, – начала Таня…
– О том, как сигануть через забор горисполкома узнаете в школе Ангелов-хранителей, – с иронией закончил я.
– Между прочим, в этом нет ничего смешного, – стараясь быть серьёзной, прощебетала собеседница.
Я прыснул со смеху.
Незаметно подошли к маленькой двери. Двустворчатая, деревянная, вся в мелких трещинках, дверь была выкрашена в обычный серый цвет. Дешёвая краска местами облупилась, обнажая потемневшую от времени древесину. Одна половинка открыта – другая держится на заржавевших железных зажимах.
За открытой половинкой каменные ступеньки сбегают вниз. Оттуда слышится сверлящий звук поступательного движения металла по точилу. Перекрывая шум мотора, чей-то прокуренный бас живо поинтересовался:
– Вася, тебе налить?
Внятного ответа не последовало, однако шум мгновенно стих, взамен раздался мелодичный звук булькающей жидкости. Я про себя улыбнулся.
Танюша с серьёзным видом подошла к закрытой половинке. Ладошка правой руки приложилась к серой поверхности и повернулась на пол оборота по часовой стрелке. Половинка двери сама снялась с петель и открылась в другую сторону. Потянуло сыростью и мышами. Моему взору предстали сбегающие вниз, пошарканные и затянутые паутиной каменные ступеньки, теряющиеся в темноте. От старости, цвет ступенек трудно различим.
«Видно у них давно нет этого, проводника во времени», с грустью подумал я.
– Паутина и пыль для конспирации, – Танин голос зазвучал прямо у меня в голове.
От неожиданности я остановился, пристально посмотрел на спутницу. Девушка в очередной раз улыбнулась.
– Это я телепатически, – снова в голове послышался её голос. – А теперь прошу, – и моя «проводница» кивнула в сторону темноты.
Стали осторожно спускаться. «Для конспирации», ступеньки, очевидно, покрыли ещё и тонким слоем плесени, потому что нога слегка скользила. Пришлось переступать через свалявшиеся клочья запылённой паутины, величиной с капустный лист. Первой прошла Таня, я следом. Дверь бесшумно закрылась, и сама заскочила обратно в петли. На мгновение воцарилась полная темнота, хоть глаз выколи.
Прошло несколько минут, над нами зажглось настоящее звёздное небо. Я поднял голову, пытаясь найти знакомые созвездия, но ничего похожего на Большую или Малую медведицу, так и не увидел. Звёзды равномерно заполняли импровизированный небосвод и мигали, как лампочки точечного освещения. На миг, мне показалось, это искусно сделанный потолок, но, в следующую секунду клочья паутины с шумом улетели вверх, мгновенно превратившись в маленькие точки. Стены исчезли, вокруг нас оказался открытый космос. Стало очень свежо. Кругом – ни души, только звенящая тишина да каменная лестница, прямолинейно сбегающая вниз, вися в пространстве, без всяких подпорок. Я сделал шаг, ноги задрожали. Ощущение, что ты на немыслимо огромной высоте, на скользкой лестнице без перил, сковывало движения. Дыхание перехватило, на лбу выступил холодный пот. Я беспомощно присел, упёрся ладонями в липкие камни ступенек, задумался.
Мою руку стиснули миниатюрные пальчики.
– Пошли, – послышался бодрый голос Танюши.
Опираясь на Танину руку, несмело двинулся вниз. Спускались долго. Мне показалось, прошли этажей десять. Наконец, ступеньки привели к такой же железной двери, что и под Троицкой церковью. Она темнела посреди космоса, как чёрная дыра. Моя наставница открыла эти врата аналогичным способом, но дверь, вместо того, что бы спокойно отвориться, безшумно стекла вниз, словно жидкость из разбитой чашки и быстро растворилась в пространстве. Обозначился прямоугольный дверной проём. Оттуда ярко блеснуло солнце. Слух уловил даже отдалённый щебет птиц.
Осторожно зашли вовнутрь. У меня перехватило дух. Вместо мокрых туч – эмалевый купол неба, только под ногами медленно проплывают сметанные облака. Я огляделся – по кругу чётко просматривается линия горизонта, словно ты на высокой вершине, над огромной круглой землей. Внизу, в разрывах облаков, виднеется экваториальный лес, наполненный веселими криками птиц. Впереди темнеет такой же широкий стол, как в запасном бункере, такой же тускло мерцающий монитор, висит в воздухе без всяких подставок. У стола несколько стульев на вертушках. Рядом – благородно отсвечивает настоящий кожаный диван. Два кожаных кресла того же покроя скромно поблескивают рядом. С противоположной стороны – книжный шкаф с такими же папками-накопителями. Расстановка мебели, как в комнате.
Вот это офис! На вершине, под небом!
Танюша стала посреди «комнаты», повернулась лицом ко мне.
– Сюда будет передаваться документальная информация.
– Какого рода? – уточнил я.
– Некоторые негативные моменты будущего мы стараемся нейтрализовать в прошлом. Соответственно, определённые моменты можешь корректировать, посылая информацию в прошлое.
– Почему Вы тогда допустили к власти фашизм и коммунизм? – уже серьёзно спросил я.
– Дьявол тоже не дремлет. Он силён и ближе к земле, – с грустью ответила Таня.
Неожиданно зазвенел мобильник, я даже вздрогнул, но проворно полез в карман и достал дрожащую трубку. Экран высветил номер моего приятеля, Вовки. Скорее автоматически палец нажал кнопку ответа.
– Привет, Мишка! Твой вопрос решился положительно, – запыхавшись, с воодушевлением говорил Вовка.
Качество связи поразило безукоризненностью. Казалось, Вовка в двух шагах. Я даже оглянулся, не прячется ли мой знакомый под ближайшей тучей. Но, кроме нас с Таней, до самого горизонта, никого.
– Миша! Ты меня слышишь?
– А! Привет, Вова! – Я замолчал, не зная, что говорить дальше.
– Алло! Ты что, оглох? – удивился Вовка. – Приходи сегодня в два на фирму. Директор очень хочет с тобой побеседовать.
Вопросительно глянул на Таню. Та задумчиво улыбнулась. По выражению её глаз я понял – она знает и это.
– Вов! Сегодня не могу. Непредвиденные обстоятельства. Давай созвонимся через несколько дней?
В трубке воцарилась тишина, затем погрустневший Вовкин голос медленно произнёс:
– Ну, как знаешь, только место никто держать не будет, сам понимаешь.
– Понимаю, – с грустью, вымолвил я.
В трубке раздались короткие гудки.
– Здесь, что, берёт мобильная связь? – я не мог успокоиться.
– Здесь всё берёт, – улыбнулась Танюша.
Медленно поднялись по ступенькам, и вышли в знакомый внутренний дворик. Я облегчённо вздохнул, а когда оказались на улице, захотелось расцеловать каждого встречного. Сигарообразные тополя, обрамляющие проезжую часть, приветливо кивали ветками. Небо поражало бездонностью, почти как в «офисе». Поддавшись минутной задумчивости, я остановился. Мозг продолжал переваривать невиданную информацию.
Вдруг я осознал с особой остротой: как же так, прожил примерно четверть жизни, и не подозревал, что рядом такие страсти! Оказывается, наш мир устроен намного сложнее, чем общепринято – обыденная реальность и нереальная фантастика неразрывно переплелись в один запутанный клубок и спокойно сосуществуют!
Танюша, отошедшая уже далеко, развернулась и сильно замахала рукой, затем повернула в сторону парка. Ускорив шаг, я догнал девушку. Какое-то время шли молча.
В прохладной тени старых деревьев звенел молодой, жизнерадостный смех. Весёлые студенты облепили все лавочки.
«Интересно, подозревают ли эти подростки, что всего в нескольких шагах от них, вершатся судьбы мира», – философски размышлял я, взглянув на беззаботную компанию студентов с початыми бутылками пива.
В глаза бросилась молоденькая белокурая девочка, беззастенчиво сидящая на коленях у длинного верзилы. Одной рукой девица стискивала тёмное горлышко пивной бутылки, а оттопыренные пальцы второй руки изящно зажали тонкую дымящуюся сигарету. Студентка ловко чередовала алкогольные дозы с никотиновыми.
«И куда катится нынешнее поколение», – со вздохом признал я, погрузившись в глубокую задумчивость.
– Тебе необходимо потренироваться, – отвлекла от размышлений Танюша. – Вижу, без тренировки не выдержишь перелёт. И вообще, пора раскрывать свои скрытые возможности.
– Можно поподробнее: какие тренировки, какие возможности? – слишком большой объём информации давал о себе знать.
– На сегодня для тебя, наверное, достаточно, – улыбнулась Таня. – Приходи завтра в девять по адресу: Соборная площадь, дом номер пять.
– А квартира? – уточнил я.
– Это частный дом.
– Но там нет частных домов? – запротестовал я.
– Завтра заметишь.
Моя наставница быстро развернулась, сделала несколько шагов, и растаяла, как радуга.
Молча, побрёл пёстрыми улицами, ничего не замечая вокруг. Мысли встревоженными шмелями кружили в голове. Куда отправляюсь? Когда снова увижу родителей? Что будет потом? Нагулявшись досыта по городу, встревоженный, вернулся домой. Старушки так же невозмутимо сидели «на боевом посту». Снова поздоровался с бабушками и быстро прошмыгнул в подъезд.
Обычно почту забирала мама, но сегодня, я решил проверить содержимое почтового ящика сам. Подошёл к длинной прямоугольной дверце, подёргал – заперта. Тогда достал ключ от квартиры и ловко провернул миниатюрный замочек – железная дверца со скрипом отворилась. Оттуда вывалился свежий номер газеты бесплатных объявлений, рекламный проспект супермаркета «АТБ» и листок с предложением подключить Интернет от телекомпании «Воля» на льготных условиях. Ещё раз заглянул в ячейку – больше ничего. Поискал глазами картонную коробку, которая обычно стояла тут для всякого мусора, но её не нашлось. Пришлось, свежую прессу свернуть трубочкой и зажать в руке.
Медленно поднялся на второй этаж, автоматически провернул ключ в замке – зычно щёлкнул железный язычок, дверь медленно открылась, впустив на площадку двухметровую полосу яркого света.
– Миша! – мама встретила в коридоре. – Как хорошо, что ты пришёл! Мы с отцом только что сели ужинать. Быстро мой руки и проходи в кухню.
Только тут я отчётливо осознал, что целый день ничего не ел. Голод, свирепым монстром навалился на меня – желудок моментально свело, в глазах резко потемнело.
– Сейчас иду, – заплетающимся языком крикнул я, устало, стаскивая кроссовки.
На столе доминировал салат из зелени, лето всё-таки, а так же молодая картошка, облепленная свежим укропом. На продолговатом блюде паровали пузатые сосиски, поблескивая румяными боками.
– Как дела, сынок? – живо поинтересовался отец, зачерпнув чайную ложку горчицы, затем густо намазал ею упругие бока сосисок, словно кремом для загара.
– Нормально, – меланхолично отозвался я, стараясь выглядеть спокойным.
– Что-то очень бледный, Миша! На тебе лица нет! – заволновалась мама. – Ничего не болит?
Я поперхнулся сосиской.
– Ты и не заметила, дорогая, что наш сын уже вырос, – философски подытожил отец, движением хирурга отрезая половину сосиски. – Ведь с девушкой, сегодня весь день провёл, правду говорю? – и он хитро подмигнул мне.
От неожиданности я широко улыбнулся, покраснел и опустил глаза. Папа попал в самую точку, но знал бы он, чем я целый день занимался с этой девушкой.
Отец жестом победителя хлопнул меня по плечу, а мама насторожилась:
– У тебя появилась девушка?
– Сегодня, между прочим, твой драгоценный братец приезжал, – попытался я соскочить и перевести разговор на другую тему.
– Как всегда, на пять минут, – улыбнулась мать.
– В этот раз на три с половиной, – пошутил я. – Передавал Вам привет, вот.
– Ну, так передавай, мы принимаем любых размеров, – усмехнулся отец.
– Передаю – при-вет, – медленно процедил я.
Родители заулыбались.
– И всё-таки, что за девушка? – не унималась мать.
Я ещё ниже опустил голову и уставился на последнюю не съеденную сосиску на блюде. Голод снова отступил.
– Мам, я, наверное, пойду в свою комнату.
– Ладно, не хочешь говорить, не надо, – успокоилась мама. – Только чаю попей.
Чай был ароматный, заваренный в чайнике по всем правилам. Я послушно пил чай и задумчиво посматривал на родителей. Подобно свежему ветру в голове носились вопросы: А знает ли мама, кто на самом деле её родной брат? Вряд ли. Если бы знала, это бы уже проявилось. Может всё рассказать родителям? Нет, не стоит. Мама будет сильно волноваться, да и папа тоже. А вслух спросил:
– Мам, а чем занимается дядя Толя?
Мама, с нескрываемым удивлением, взглянула на меня.
– Ты же прекрасно знаешь, у него компьютерная фирма.
– Ну, я в смысле, хобби, увлечений.
– Да нет никаких увлечений, – задумчиво отозвалась мать. – Просто, безукоризненный во всех отношениях человек, вот и всё.
– И он с самого детства был таким, безукоризненным?
– Ну почему с самого детства? Примерно в твоём возрасте очень сильно изменился в лучшую сторону, словно подменили.
Словно подменили, примерно в моём возрасте, мысленно повторил я. Всё понятно!
Ночью долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок. Затем провалился в забытьё, словно пушечное ядро в зыбучий песок. Во сне грезился свободный полёт, земля быстро скользит далеко внизу, в лицо хлещут мокрые тучи. В разрывах облаков мельтешат Ангельские крылья – десятки, сотни крыльев.
Неожиданно тучи расступились. Поверхность земли стремительно приближается. Тоненькие чёрточки улиц на глазах расширяются и неумолимо растут. Уже хорошо видны покрытые оцинковкой крыши с коваными ограждениями по периметру. Я стремительно лечу прямо на такой заборчик, копьевидным верхом воинственно наставленный прямо на меня. Столкновение неизбежно. Готовлюсь к самому наихудшему, закрываю глаза и… просыпаюсь.
Комната погружена в мягкий сумрак раннего утра. Сквозь зашторенное окно, прямоугольником серого света, робко пробивается рассвет. Автоматически глянул на часы. Электронный циферблат равнодушно показывает 05:10. Что-то рановато, но спать больше не хочется. Делать нечего, побрёл на кухню. Заварил крепкий кофе. В дальнем углу холодильника отыскал твёрдый брусок салями, отчекрыжил несколько тоненьких кусочков. Обжигающий напиток бурлящей лавой устремился внутрь, приятно согревая желудок. Голова немного прояснилась, мысли успокоились. И чего волноваться, не в институт же поступаю! Ну, потренируюсь немного, получу дополнительные навыки. Что же тут плохого!
В половине девятого уже стоял на соборной площади. Справа от собора, примостился маленький белый домик под огненно-красной черепицей. Аккуратный зелёный заборчик выходил прямо из рельефной стены храма, обходил вокруг домика и врезался в собор с другой стороны, напрочь отрезавши кусочек ухоженного парка. Тройка пушистых ёлочек, две сигароподобные туи и один вековой дуб оказались заключёнными в железные объятия ограждения.
Ошарашено глянул на домик. Раньше его тут не было, сто процентов. Как мог так быстро появиться частный особнячок в исторической части города, в одном из центральных парков? И куда смотрят местные власти? А люди, словно не замечали домик, спокойно прохаживались по парку, глазея на стройную колоннаду собора, и любуясь роскошным видом внизу.
Озорной солнечный лучик, выглянув из-за тучки, осветил бронзовую пятёрку на гладкой стене домика. В задумчивости я остановился. Сомнений быть не может – это домик Танюши.
Осторожно приблизившись к странному заборчику, обнаружил – он представляет сплошной лист металла около полутора метров шириной, аккуратно выкрашенный в обычный зелёный цвет. Неожиданно передо мной возникла калитка, буквально прорезалась в сплошной полосе металлического листа. Задержав дыхание, сделал нерешительный шаг – калитка беззвучно открылась вовнутрь, зазывая войти. Ещё один шаг, и я на территории маленького коттеджа. Калитка захлопнулась, на сей раз с глухим щелчком. Всё, что осталось за пределами ограждения, вдруг померкло, растаяв в молочном тумане, нахлынувшем, как весенняя гроза. Только домик и примыкающие к нему деревья с упрямым заборчиком чётко просматривались. Создалось впечатление, что усадьба перенеслась куда-то за облака.
Конец ознакомительного фрагмента.