ГЛАВА 3
Под утро меня разбудил холод, заползший под куртку, в которую я завернулась, ложась спать. Костер уже почти прогорел, и только багровые угли тускло светились сквозь слой белесого пепла. Я поежилась и неохотно привстала, опираясь на локоть и сонно взирая на окружающую действительность, которая «порадовала» меня предрассветным холодом, густой темнотой и слабым ощущением тревоги.
Только вот с чего бы?
Я поднялась и, сцеживая зевки в кулак, подсела к прогоревшему костру и, подбросив туда остатки березовых дров, щелкнула пальцами, запаливая огонек. Магическое белое пламя очень быстро перешло в обычное, золотисто-рыжее, и я, довольно вздохнув, протянула озябшие пальцы к живительному теплу. Вилька что-то пробормотала во сне и, плотнее укутавшись в плащ, повернулась на другой бок. Я посмотрела сначала на подругу, а потом на спящего чуть поодаль Данте, лицо которого не расслабилось даже во сне, сохраняя серьезное и сосредоточенное выражение.
«Типичный воин», – подумала я.
Я встала и, бесшумно обойдя посапывающую Вильку, присела около Данте, продолжая пристально разглядывать лицо спящего. Длинные темные волосы растрепались во сне, и несколько прядей черными ручейками змеились по лицу, тонкий шрам был почти не заметен, а брови, резкой линией взлетающие к вискам, были, как всегда, чуть нахмурены, как будто айранит и во сне продолжал решать какие-то проблемы. Я улыбнулась уголками губ, глядя на него, а потом протянула руку и осторожно убрала темные пряди с его лица.
Данте открыл глаза так резко, что я испуганно отдернула руку, словно обжегшись.
– Еваника? – Он моргнул, словно привыкая к слабому предутреннему свету, и уставился на меня уже более осмысленно. – Ты что не спишь-то?
– Холодно было, – пробормотала я, смущенно отводя глаза и ткнув пальцем в сторону весело потрескивающего костра. – Пришлось огоньку добавить.
Аватар белозубо улыбнулся и сел, откинув в сторону плащ, в который он заворачивался на манер Вильки.
– Слава небесам, что тебе просто холодно стало, а то я уж подумал…
– Что ты подумал? – тревожно спросила я, чувствуя, как по спине опять бегут мурашки, словно от чьего-то недоброго взгляда.
– Что опять что-то случилось. – Данте пожал плечами и вдруг замолчал, вглядываясь в мое лицо. – Ева, что стряслось?
– Не знаю, – пробормотала я, поднимаясь на ноги и осматриваясь. – Но меня не отпускает ощущение, что за нами наблюдают.
Данте моментально напрягся, а в следующий момент он уже оказался на ногах, вслушиваясь в тишину. Кони, привязанные недалеко от стоянки, шумно зафыркали, а Белогривый тревожно заржал, невесть почему вставая на дыбы. Лицо Данте неуловимо потемнело, и тотчас в его руках оказался длинный меч из гномьей стали.
– Ева, буди Вилью немедленно!
– А не надо меня будить, я уже разбуженная! – невозмутимо отозвалась со своего места Вилька, вскакивая с земли и шустро нацепляя на себя свой арсенал. – Ева, чего ты опять натворила-то?
– Я-а-а?! – возмутилась я от всей души, быстро запихивая в свою бездонную суму одеяло. Чую, опять придется в спешном порядке покидать стоянку, а бросать свои пожитки я не намерена ни при каких обстоятельствах. – Ничего я не натворила!
– А все потому, что попросту не успела, – беззлобно усмехнулась подруга, извлекая меч из ножен и оглядываясь по сторонам. – Данте, объясни, что тут стряслось и почему мы готовимся к бою?
Ответить Данте не успел, потому что на поляну из-за чахлых деревьев выскочило нечто напоминающее василиска, но мелкого какого-то – всего-то в полторы сажени длиной – и, хлопая кожистыми крыльями, с противным воплем метнулось в сторону несколько опешившей от такого звукового сопровождения Вильи. Полуэльфийка не растерялась и, красивым кувырком уйдя в сторону от мерзко верещащей твари, метнула в нее небольшой кинжал, угодив аккурат в левый глаз нежити. Та по инерции сделала еще несколько шагов и шумно рухнула на землю, раскинув широкие кожистые крылья, казавшиеся невероятно большими по сравнению с узким телом, покрытым зеленовато-бурой чешуей.
– Ева, что это такое? – невозмутимо поинтересовался Данте, подходя к туше и заинтересованно подцепив кончиком меча безжизненное крыло. – Никогда таких не видел.
– Твое счастье, что не видел, – буркнула я, наблюдая за тем, как Вилька с отвращением выдергивает кинжал из глазницы твари и с выразительно скривившимся лицом обтирает его о траву. – Это иглохвостый василиск. Посмотри, какие у него шипы вдоль кончика хвоста. Только не трогай! – едва успела предостеречь я Данте, который уже протянул руку, чтобы потрогать вышеозначенные усыпавшие чешуйчатый хвост тонкие, как иглы, наросты длиной с ладонь.
– Почему? – с интересом отозвался Данте, но все-таки убрал руку от шипов.
Я страдальчески вздохнула и принялась в очередной раз читать лекцию, посвященную конкретному виду нежити.
Иглохвостые василиски – по-своему уникальные существа, которые встречаются только на просторах заросшей высокой травой и вереском Химеровой пустоши. Уникальность их заключается в том, что этот вид нежити превращается в камень под лучами солнца, подобно горным троллям, но в отличие от них способен на обратную трансформацию из булыжника в весьма шуструю и опасную тварь. Иглохвостые василиски неплохо летают, могут довольно быстро перемещаться по земле – бегущего человека догонит с большой долей вероятности, но вот от эльфа или от оборотня отстанет. Помимо когтей и впечатляющего количества зубов обладает внушительным набором легко отделяющихся ядовитых игл на хвосте, которые этот подвид василиска просто обожает метать в противника, что при попадании вызывает вначале паралич, а потом и смерть, если не принять вовремя противоядие.
Наконец я выдохлась и посмотрела на друзей, которые слушали не то чтобы внимательно, но хотя бы заинтересованно. А потом я вспомнила еще кое-что, и меня прошиб холодный пот. Данте заметил эту перемену и встревоженно спросил:
– Ева, что?..
Ответить я не успела, потому что со стороны Химеровой пустоши раздался многоголосый слаженный вой нежити.
Иглохвостые василиски никогда не охотятся в одиночку…
Надо отдать должное аватару – до него моментально дошло, что нам светит, потому как он рывком сдернул с себя куртку и, перебросив ее мне, скомандовал:
– Ева, Вилья, быстро по коням! Уходить будете по той же дороге, по которой мы сюда ехали. Она ведет к Лихостоям – это небольшая деревня у излучины реки. Белогривого заберите с собой. Меня не ждите, я сам вас нагоню.
– Что-о-о?! – возмутилась я, машинально запихивая куртку в свою бездонную суму и не обращая внимания на подругу, которая подхватила свои вещи с земли и рванулась к Туману, которого она, к счастью, не расседлала перед ночевкой. – Я тебя не брошу, даже и не надейся!
– Ева! – Лицо Данте исказилось, когда началась трансформация человека в айранита, поэтому восклицание превратилось в сдавленный рык. – Я сказал – уходи!
Я же расширенными от изумления глазами смотрела на то, как светлую рубашку прорывают моментально оперившиеся черные широкие крылья, а кончики пальцев обзаводятся острейшими когтями, способными с легкостью продрать стальную кольчугу. Айранит оскалил белоснежные клыки и, поудобнее перехватив меч, развернулся в сторону выскочивших на поляну иглохвостых василисков. Мелькнула темная сталь – и первый василиск рухнул на землю. Данте чуть пригнулся и чернокрылым смерчем ринулся навстречу воющей и шипящей нежити.
Шум битвы перекрыл его чуть измененный трансформацией голос, в котором проскальзывали жутковатые рычащие нотки:
– Вилья, забери Еву отсюда!!!
Я вздрогнула, и тотчас рука подруги легла на мое плечо и сильно дернула. Я повернулась и посмотрела в серьезное лицо Вильки.
– Ева, быстро на Глефа! Он сам справится!
– Виль, я не могу!
– Можешь! – рявкнула подруга, не слезая с седла, и толкнула меня в сторону нетерпеливо приплясывающего расседланного Глефа. – Он не человек, он аватар, а это значит, что мы ему только мешать будем! Так он только за себя отвечать будет, а если мы тут задержимся, то он постоянно будет отвлекаться на нас!
– Но…
– Никаких «но»! Ноги в руки – и вперед! Он нас догонит!
Шипение иглохвостого василиска в подозрительной близости от меня заставило вашу покорную слугу максимально шустро принять решение – я вскочила на спину Глефа, впервые проделав такой фокус без помощи стремян. Все-таки седло эльфийского скакуна было брошено мною где-то у костра, и теперь добраться до него можно было, только если разогнать всю нежить, а я не была уверена, что мне это удастся. Вилька сунула мне в руки поводья Белогривого, ни в какую не желавшего покидать хозяина, но после того как я потянула его за собой, рискуя слететь со спины Глефа, который уже перешел на рысь, Белогривый подчинился и устремился вслед за нами по узкой лесной дороге.
Я судорожно сжимала коленями бока несущегося во весь опор Глефа, до боли в пальцах вцепившись в повод скачущего рядом со мной оседланного Белогривого, на котором не было седока.
Данте…
Как я могла бросить его?! Пусть он даже аватар, но нельзя было его бросать одного против как минимум пяти василисков, попросту нельзя!
– Вилья! Я возвращаюсь!
– С ума сошла, да?! – Вилька обернулась ко мне на скаку, видимо желая удостовериться, что расслышала правильно. – Да тебя там на куски разорвут!
– Перебьются! – Я натянула поводья, заставляя Глефа пригасить галоп.
Белогривый, с которым я не раз подобным образом отрабатывала синхронное торможение во время конных прогулок еще в Древицах, тоже замедлил бег.
– Еваника!!! – истошно завопила Вилька, выхватывая меч из ножен и указывая на что-то за моей спиной.
Я обернулась и побелела – шумно хлопая крыльями, к нам приближался иглохвостый василиск, который, увернувшись от пущенного мною боевого пульсара, спикировал вниз. Я едва успела пригнуться к лошадиной шее, когда надо мной пронеслось темное чешуйчатое тело с распростертыми в полете кожистыми крыльями. Длинный узкий хвост резко дернулся, и вниз полетели тонкие белесые иглы. Я взвизгнула, пытаясь сплести защитное заклинание, но меня опередил Глеф – эльфийский скакун с пронзительным ржанием встал на дыбы, отправив свою наездницу в очередной полет в близрастущие кусты и тем самым выбросив из-под обстрела. На этот раз мне повезло больше – я успела слепить воздушную подушку, значительно смягчившую падение, и успела увидеть, как василиск вцепился мощными когтями задних лап в куртку Вильки и одним сильным рывком выдернул мою закричавшую подругу из седла.
– Вилья!!! – Я вскочила на ноги, глядя на то, как мою лучшую подругу уносит нежить.
От страха за нее у меня в глазах на миг потемнело, а потом я увидела все с ошеломительной ясностью. На ходу сдергивая сумку с плеча и бросая ее так, чтобы она зацепилась лямкой за луку седла Белогривого, застывшего рядом с жалобно ржущим Глефом, я содрала с себя рубашку и воззвала к той силе, что дремала в моей крови с того момента, как я приземлилась в Сером Урочище, держа в руках далеко не невесомую Вильку.
По жилам словно пробежал живой огонь, тело изогнулось в мгновенно проходящей судороге, и тотчас я ощутила, как плечи оттягивает все еще не привычная мне тяжесть полночно-синих крыльев с белыми маховыми перьями. Темно-синие с белыми кончиками волосы упали на глаза, и я, хищно улыбнувшись, взмыла в предрассветное небо с намерением любой ценой спасти Вильку.
Одна, без оружия, если не считать магии… Ненормальная!
Хотя, с другой стороны, я сама по себе оружие, так что просто обязана справиться!
Примерно такие мысли крутились в моей голове, когда я, все еще неуверенно хлопая крыльями, пыталась подняться повыше и поймать воздушный поток, но пока меня только бросало из стороны в сторону – все-таки летала я еще очень и очень неважно, практики не было никакой, а василиск с Вилькой в когтях все удалялся. Мое сердце ёкнуло, когда ветер, гуляющий над макушками деревьев, донес до меня тоненький девичий крик, искаженный расстоянием. Я охнула и взмыла вверх, прошивая воздушные потоки синей стрелой. Крылья раскрылись во всю ширину, и я рванула вперед со скоростью выпущенного арбалетного болта, стремясь нагнать василиска, который был отягощен тремя с половиной пудами Вилькиного веса…
Не знаю как, но я его достала!
Когда я приблизилась достаточно, чтобы угостить нежить заклинанием, не опасаясь задеть подругу, с моих ладоней один за другим с шумом сорвались штук пять боевых пульсаров, которые, искрясь бело-голубым пламенем, устремились в чешуйчатую гадину. Комки магического пламени, оставляя в воздухе белесый дымный след, один за другим ударили в гибкое драконоподобное тело василиска.
Нежить моментально выпустила Вилью из когтей и камнем устремилась к земле. Я чертыхнулась и, сложив крылья, ушла в крутое, почти отвесное пике, стремясь перехватить свою лучшую подругу до того, как от нее останется только живописное пятно где-то между чернеющими внизу деревьями.
Я подхватила Вильку над самыми макушками леса и тотчас распахнула крылья, выходя из крутого пике и замедляя падение. Тонкие ветки на макушке вековой ели жестко хлестнули меня по ногам, когда я уже взлетала в сереющее небо, прижимая к себе подругу, которая перестала кричать и только смотрела на меня расширенными донельзя зелеными глазами.
– Виль, теперь все хорошо, – с трудом выдавила я, поднимаясь над редким лесом и делая круг над деревьями в попытке сообразить, где же теперь искать опрометчиво брошенных лошадей. Честно говоря, когда я погналась за василиском, я не особо смотрела по сторонам, так что теперь даже приблизительно не представляла, где нужная нам дорога.
– Ни фига себе – хорошо! – наконец-то оттаяла Вилька, вцепившаяся в меня как клещ и старавшаяся не смотреть вниз. – Ты что, не могла как-нибудь поделикатнее освободить меня?!
– Чего-о-о?! – от всей души возмутилась я, спускаясь ниже и летя над самыми макушками деревьев, пытаясь определить, где же нужная нам дорога. – Виль, спасла, как смогла! Ты же жива и здорова – вот и радуйся!
– Да радуюсь я, радуюсь, – буркнула Ревилиэль, замолкая и разглядывая небо. – Просто перепугалась, когда эта тварь меня уронила.
– Но я же тебя поймала.
Я клыкасто улыбнулась и тотчас пожалела об этом – Вилья чуть побледнела и тихо меня попросила больше так не улыбаться, а то ей как-то не по себе становится.
– Ев, а где Данте?
Простой вопрос сбил меня с толку. В самом деле, где сейчас рыцарь-аватар? Как василиск сумел пробиться мимо него к нам? Видимо, эмоции столь явственно отразились на моем лице, что Вилька сочувственно вздохнула и тотчас воскликнула, указывая куда-то влево:
– Ева, там дым от костра! Это наша стоянка!
– Где?!
Я круто развернулась в воздухе и, не обращая внимания на Вилькины ругательства, скользнула в просвет между деревьями, лавируя между стволов и приближаясь к самой земле. Вопли подруги над ухом почти заставили меня оглохнуть, но тут стена деревьев кончилась, и я вылетела на дорогу.
– Евка, тормози, чтоб тебя! – взвыла подруга, и я, шумно захлопав крыльями, опустилась на землю, по инерции сделав еще несколько шагов и едва не врезавшись в вековую сосну, оказавшуюся на нашем пути.
На этот раз Вилька отклеилась от меня намного быстрее и уже собралась было высказать все, что она думает о моей безбашенности, но осеклась, взглянув в мои глаза, ставшие черными зеркалами айранитов. Подруга понимающе кивнула, машинально пригладила встрепанные рыжие волосы и уверенно сказала:
– Слетай посмотри, что там и как. А я пока наших коней разыщу – я их там вроде как слышу. – Вилька махнула рукой куда-то в сторону поворота дороги, а я только наклонила голову в знак согласия и, раскрыв полночно-синие крылья, взлетела в прохладный воздух.
Рассвет уже ярко-алой полоской разлился над горизонтом, окрашивая небо на востоке в цвет пролитой крови. Я взмыла над макушками деревьев и рванулась туда, где виднелся слабенький дымок от разведенного нами костра. Нехорошая тишина, разлившаяся над пролеском, заставила меня спикировать вниз, а в голове билась мольба о том, чтобы я не опоздала. Тут деревья стали реже, и я приземлилась на место нашей недавней стоянки.
Полянка, на которой мы расположились на ночь, напоминала поле боя – везде темная, почти черная кровь, сломанные кусты и примятая трава. Чуть поодаль темными глыбами в неестественных позах застыли чешуйчатые туши иглохвостых василисков, издававшие неприятный змеиный запах, который смешивался с едкой вонью крови нежити.
Только вот Данте нигде не было видно.
Я охнула и принялась осматривать близрастущие кусты, зовя аватара. Осмотр продолжался минуты полторы, за которые я перенервничала больше, чем за последние полтора года, когда наконец густые кусты орешника зашуршали, и из них буквально вывалился Данте в разодранной когтями василисков одежде и забрызганный своей и чужой кровью. Черные зеркала глаз невидяще уставились на меня, а крылья раскрылись, выгибаясь полусферой, как если бы аватар готовился к бою. Данте оскалился, демонстрируя белоснежные клыки, и чуть пригнулся, словно собираясь прыгнуть.
Он что, не узнал меня?!
Я попятилась, сложив крылья за спиной и на всякий случай держа наготове защитное заклинание.
– Данте, ты что, рехнулся?!
Он не ответил, продолжая сверлить меня взглядом, в котором плескалась вселенская тьма. Темный меч из гномьей стали, измазанный едкой кровью нежити, был нацелен острием куда-то в район моей груди. И тут до меня дошло, что аватар и в самом деле не узнает меня.
– Данте, это же я, Еваника, – тихо произнесла я, выпрямляясь и глядя на него человеческими глазами, в которых не было страха – только еле заметная грусть и беспокойство.
– Еваника?..– Меч выпал из его рук, и Данте ошеломленно уставился на меня черными с серебром глазами, в которых плескался страх. Не за себя – за меня. – Я же был почти готов напасть на тебя…
Он покачнулся, и я метнулась к нему, подставляя плечо и не давая рухнуть на колени. Только сейчас я заметила, что грудь и живот Данте покрывают длинные следы от когтей василисков, из которых сочилась кровь, пропитавшая когда-то светлую рубашку.
– Господи, Данте, да ты ранен!
– Ерунда. – Он с трудом сфокусировал на мне взгляд и клыкасто улыбнулся. – На мне и не такое заживало. Все-таки я не человек, а айранит, хоть и полукровка.
– Ничего себе «ерунда»! – Я упрямо тряхнула синими с белыми кончиками волосами, с помощью левитации поднимая меч Данте с земли и берясь свободной рукой за длинную рукоять, обтянутую темной кожей. На удивление, меч оказался легким, не тяжелее эльфийского, но я-то знала, что этого просто не может быть! – Сейчас доберемся до Вильки и лошадей, там моя сумка с лекарствами. Перевяжу тебя – и к вечеру будешь как новенький!
– Как пожелает… прекрасная леди, – с улыбкой ответил он, пристально разглядывая меня. – Знаешь, а тебе идет быть Синей Птицей. По крайней мере, цвет волос у тебя весьма оригинальный.
– Издеваешься, да? – Я беззлобно усмехнулась, сверкнув перламутровыми клыками, и поудобнее перехватила длиннющий меч, который пока никак не могла впихнуть в наспинные ножны Данте. – Пойдем, рыцарь Андариона, попытаемся добраться до Вильки…
Когда мы с Данте вышли из-за поворота дороги, нашим глазам предстала следующая картина: Вилька, склонившаяся над неподвижно лежащим на боку серебристым Глефом, и стоящие чуть поодаль Белогривый и Туман, которые оглашали воздух тихим, печальным ржанием. Вилья повернулась к нам и покачала головой.
– Ева, мне очень жаль… но яд василиска оказался смертельным для Глефа…
– Что? – Я вздрогнула и, отойдя от Данте, который уже мог стоять самостоятельно, не опираясь на мое плечо, подошла к коню.
Эльфийский скакун спас меня, приняв удар на себя, – конское брюхо было сплошь утыкано как минимум двумя десятками белесых отравленных игл. Мне, даже с учетом того, что я айранит-полукровка, хватило бы и пяти.
Я печально погладила Глефа по светлой гриве и подумала, что по-настоящему преданные животные почему-то всегда повторяют судьбу тех, кто является их настоящими хозяевами. Алин тоже погиб, спасая нас, когда задержал навий на Ночном перевале и дал нам возможность уйти от смертельной опасности. И вот теперь Глеф защитил меня ценой своей жизни.
На плечо легко легла узкая Вилькина ладонь.
– Ев, не волнуйся… Все будет хорошо.
Я печально улыбнулась, подошла к поникшему Белогривому, сняла с луки его седла повисшую там сумку и стала копаться в ее недрах в поиске бинтов и отвара для промывания ран. К глазам подступили слезы, но я их сдержала. Глеф был не просто скакуном погибшего Алина – мне он стал еще одним другом, и вот я этого друга потеряла.
Мышцы снова скрутило сильной, мгновенно проходящей судорогой, и тяжесть крыльев, оттягивающая плечи, пропала. Бросив взгляд на свои руки, я обнаружила, что они вновь стали человеческими. Вилька за моей спиной тихонько кашлянула, а Данте сказал:
– Да-а, быстро ты меняешь ипостась. Ты точно не практиковалась?
– Точно, – недовольно буркнула я, вешая сумку на плечо и подходя к уже принявшему человеческий облик Данте с бинтами в одной руке и бутылью с желтоватой жидкостью в другой. – Так, снимай свои лохмотья!
– Зачем? – Он удивленно воззрился на меня.
– Лечить буду, – безапелляционно заявила я.
Твердая решимость наверняка выразительно пропечаталась на моем лице. Данте страдальчески вздохнул, но попытался сопротивляться:
– Ева, а может, не надо? Я же не человек, на мне все само заживет…
– Непременно заживет, – ласково проворковала я и, сунув в руки подошедшей Вилье бинты и отвар, вытащила кинжал из ножен на поясе.
– Что, добить решила, чтобы не мучился? – ехидно осведомился Данте, тем не менее переставая сопротивляться. Все равно бесполезно.
Я одарила его скептическим взглядом и шустро разрезала пропитавшуюся кровью ткань рубашки, аккуратно отлепляя лохмотья от ран. Наконец, когда с первой процедурой было покончено, я с видом матерой садистки пропитала желтоватым отваром с запахом мяты и яблок лоскут чистой ткани и принялась сосредоточенно промывать глубокие порезы на груди и животе аватара. Н-да, к его чести, Данте во время процедуры ни разу не вздрогнул, только прошипел что-то сквозь стиснутые зубы, когда я промывала жгучим настоем длинную глубокую рану у ключицы. В конце концов я удовлетворилась результатом и, сунув Вильке пропитанную кровью и отваром ткань, принялась накладывать тугую повязку, стараясь не сильно задевать края порезов и между делом нашептывая кровоостанавливающее заклинание.
– Вроде все, – отступив на шаг, резюмировала я и оглядела дело рук своих, скользя критическим взглядом по аккуратно наложенному слою бинтов.
Данте улыбнулся и склонил голову.
– Благодарю вас, госпожа ведунья! Я – ваш должник.
– Хорош хохмить! – фыркнула я, убирая в сумку бутыль с отваром и доставая оттуда свежую рубашку для себя, – ту, которую я сбросила, нигде не было видно, а обыскивать все придорожные кусты ради такого дела не хотелось, – и куртку Данте.
Последнюю я вернула владельцу со словами: «Возвращаю в целости и сохранности!» Аватар просиял и одарил меня такой ослепительной улыбкой, что я смутилась и обратилась к Вилье с деловым предложением:
– Виль, теперь мне, судя по всему, придется ехать вместе с тобой…
– А вот и не придется, – в очередной раз вмешался Данте. Вытащив черную рубашку из седельной сумки Белогривого, он, слегка поморщившись, натянул ее на себя. – Ты со мной поедешь, и точка.
Я взвесила все «за» и «против» и под выжидающими взглядами друзей обреченно кивнула. В конце концов, Белогривый в отличие от Вилькиного Тумана меня хотя бы терпит и не пытается скинуть, так что есть шанс, что до Андариона я доберусь в целости и сохранности, а не с расшатанными нервами и негнущимися от постоянного цепляния за Вилькину куртку пальцами.
– Ладно, леший с вами. Данте, лезь в седло, я попытаюсь у тебя за спиной пристроиться. И не смей затаскивать меня на Белогривого, а то порезы откроются, – предупредила я.
Данте только пожал плечами и, надев темную куртку поверх черной рубашки со шнуровкой, легко вскочил в седло.
– Еваника, ты следующая, – сказал он с чуть ехидной улыбкой.
Вилька, уже восседавшая на рослом Тумане, с интересом наблюдала за тем, как я подхожу к Белогривому с явным намерением залезть на здоровенного жеребца без посторонней помощи.
Что ж, я не стала разочаровывать почтенную публику.
Я попросту прочитала заклинание левитации и, плавно взмыв в воздух, осторожно спланировала на седло позади Данте.
– Ну-у, Ева, так неинтересно… – разочарованно протянула моя подруга, которая явно настроилась на бесплатное цирковое зрелище. – Чего тебе стоило залезть без помощи магии?
– Виль, извини, но я сейчас к роли комедианта не расположена, – фыркнула я, устраиваясь в седле.
Данте тряхнул волосами, которые, как ни странно, остались собранными в хвост даже после боя с василисками – только выбившихся прядей стало больше, – и невозмутимо поинтересовался:
– Ева, ты намерена вывалиться из седла на первом же повороте?
– Нет, а что? – удивленно отозвалась я.
– Тогда, будь добра, держись за меня, а то гарантированно свалишься.
Я чуть покраснела, но все-таки послушно взялась за его куртку. Данте страдальчески вздохнул и переместил мои ладони себе на талию, заставив держаться именно за него, а не за его одежду.
– Все готовы? Тогда в путь – до Лихостоев еще верст двадцать.
Он пришпорил Белогривого, а я прошептала про себя заклинание «голубого огня».
Магическое пламя вспыхнуло за нашими спинами и, охватив Глефа, почти моментально обратило эльфийского скакуна в пепел, рассыпавшийся по дороге. Я тяжело вздохнула и, покрепче обхватив Данте за талию, чуть опустила голову, чтобы его черные с синеватым отливом пряди волос, щекочущие мне лицо, не хлестнули по глазам от очередного порыва ветра.
Лесная дорога вильнула на юго-восток, уводя нас от Химеровой пустоши…