Глава 4. Компаньон поневоле
В квартире нас было четверо – своего рода квартет.
Самый старший из моих соседей, его звали Али, худой и высокий флегматичный парень лет тридцати, приходился родственником хозяину квартиры. Выглядел он не очень-то привлекательно: худое лицо, длинная шея, глаза постоянно красные – то ли хронический конъюнктивит, то ли повышенное давление…
Он работал менеджером в строительной компании. Жил один во второй комнате, намного более уютной, чем наша, с большим плазменным телевизором и удобным диваном. Обои в комнате были бордового цвета и шторы тоже. Он считал, что бордовый возбуждает девушек. У меня были большие сомнения на этот счет – в его комнате голова через десять минут начинала болеть от этого цвета.
Думаю, он нас пустил в квартиру, чтобы самому жить бесплатно. У нас не было личного контакта с хозяином, это навело меня на мысль, что деньги, которые отдавали за квартиру мы трое, и составляли всю плату, а сам он ничего не тратил на жилье. Может, и правильно делал. В Москве жизнь дорогая, каждый крутится, как может. Али привык жить в свое удовольствие, нас по большей части просто не замечал. Иногда позволял заходить к нему в комнату, поболтать, когда он был в хорошем настроении.
За какие-то считанные дни моя жизнь изменилась на 180 градусов. Я полностью поменял многие свои привычки, решил экономить на всем – на еде, одежде, жилье, пока не добьюсь своего. Я понимал, что по-другому пока не будет. У каждого из нас есть зона комфорта, где человек чувствует себя как рыба в воде. Я сознательно отказался от этого комфорта, как говорится, сначала шипы, а уже потом розы. Пока я проходил сквозь шипы, но розы в моей жизни, как я надеялся, были впереди…
Кровать, на которой я спал, была очень неудобной – жесткая, со скрипучими пружинами. Соседи постоянно ворчали, что я мешаю им спать по ночам. Но выбора у меня пока не было, поэтому я готов был терпеть все неудобства. Человек ко всему привыкает, и я знал, на что шел.
Со мной в комнате жили двое ребят – двоюродные братья, они приходились дальними родственниками Али. Один из них, ничем не примечательный – низкого роста, с горбатым носом, был очень самодовольным типом. Всегда говорил: «Ах, вот если бы Бог меня не обидел ростом, мне бы больше повезло в жизни». Логики в этом я не находил. Если бы он и был выше ростом, все равно нашел бы другой предлог для жалоб.
«Чем примитивнее человек, тем более высокого он о себе мнения» – кажется, слова Ремарка. Это было в точности про моего соседа. Особенно он гордился своими волосами – жесткими, как щетка, подстриженными квадратом, так что он был похож на ежа.
Мозг его тоже был не больше, чем у ежа. Помню, как-то раз мы разговаривали с ним о нашей соседке. Она была родом из Тбилиси. Шикарная машина, свой бизнес в Москве. Она жила одна, без семьи. Могла позволить себе все.
– Таким женщинам, как она, трудно найти подходящего мужчину, – сказал я тогда. – У нее есть все, и ее ничем не удивишь, кроме любви. – Хотя это лично мое мнение, может, я и ошибаюсь.
– Почему это ничем не удивишь? – спросил ежик.
– Потому что она сильная и всего добилась сама. Когда женщина сама зарабатывает, она решает свои проблемы сама и, таким образом, не особо нуждается в поддержке. К тому же ей больше тридцати пяти лет, и при этих условиях она может быть кем угодно, но только не дурой.
Но следующий его вопрос меня просто убил.
– Как это понять – сильная? Она что, в спортзале качается? Когда она время-то находит? Каждое утро рано уезжает и поздно возвращается.
Этот вопрос я оставил без ответа. Понял, что он просто дебил. А с дураками лучше не спорить, все равно ничего не докажешь…
Второй из моих соседей только и мечтал о том, чтоб подцепить богатую женщину вроде нашей соседки и жить за ее счет. Вот уж чего не понимал и, наверно, не пойму до конца своих дней! Разве может называться мужчиной тот, кто живет за счет женщины?
Он, правда, был во всем «чуть-чуть» лучше своего брата – чуть умнее, чуть выше ростом, чуть симпатичнее. Это была единственная разница между ними.
Только с Али отношения были более или менее неплохими – когда он вообще разговаривал с нами.
Соседи мои скоро стали мне невыносимы. Считали себя братьями, но в то же время каждый из них постоянно пытался настоять на своем, показать, что именно он здесь главный. По вечерам играли в карты, шумели, орали друг на друга. Нормально разговаривать они, по-моему, вообще не умели. Чтобы не опаздывать на работу, каждый вечер договаривались, кто утром встает первым, но ни один ни разу не встал вовремя. Сколько можно переливать из пустого в порожнее?!
С такими людьми лучше вообще не иметь дела, нервы целее будут. Надоело мне все это очень быстро, все мои попытки что-то изменить ни к чему не привели. Приходилось менять свое отношение к этой ситуации. Раз уж мы вынуждены вместе жить, надо как-то приспосабливаться.
Но получалось не всегда. Я стал нервным, на работе начал ругаться с коллегами, хотя раньше никогда не замечал такого за собой.
Кстати, я очень быстро нашел неплохую работу. Совсем недалеко от нашего дома был большой парфюмерный магазин. Проходя мимо, я увидел на дверях объявление: «Требуется продавец-консультант со знанием английского языка».
Английский я знал, решил – попытка не пытка – и вошел в магазин. Может, возьмут? Ко мне тут же подошла симпатичная девушка-продавщица.
– Здравствуйте, вам что-то подсказать?
– Я по поводу объявления, – ответил я уверенно.
– Хорошо, подождите вон там. – Она махнула рукой в сторону двери в глубине магазина, сама подошла к кабинету, постучала и вошла внутрь. Через минуту появилась снова. – Наталья Владимировна сейчас освободится и вас примет.
Я понял, что речь идет о начальнице. И уже размечтался о том, как она сейчас выйдет и сразу же примет меня на работу…
– Да, конечно. – Торопиться мне все равно было некуда. Через несколько минут из кабинета вышла ухоженная женщина средних лет, с приятной улыбкой.
– Это вы ищете работу? – Посмотрела на меня внимательно.
– Да, – ответил я.
– Проходите, – она показала на дверь в кабинет.
Я вошел, встал у стола. Она села в кресло.
– Садитесь, молодой человек. По-английски говорите свободно?
– Конечно, – ответил я.
Она перешла на английский. Сказала, что неподалеку от магазина находится университет (тогда еще его название мне ни о чем не говорило), где учится много иностранных студентов. Они часто бывают в магазине, а ни один из продавцов не знает английского языка.
Я ответил, что смогу помочь таким покупателям выбирать товар, это не проблема для меня. Мы еще немного поговорили с ней на английском, она, видимо, осталась довольна, поскольку на следующий день к десяти утра мне было предложено прийти на работу. Я был там в девять тридцать. И в последующие дни всегда приходил раньше всех, а уходил либо после Натальи Владимировны, либо вместе с ней. Она мне нравилась – как женщина и просто как человек. Всегда готова была помочь и никогда не делала никому замечаний при всех. Все вопросы обсуждались только после работы и только тет-а-тет. Словом, она была настоящим примером для меня.
Перед отъездом в Москву я написал на листе бумаги список своих целей – квартира, хорошая машина, путешествия и т. д. Ни с кем я этими планами не делился, конечно, просто записал их и положил этот листок в паспорт, чтобы он всегда был со мной. Как бы придал своим мыслям материальную форму. При этом, конечно, я всегда верил в то, что делаю. Периодически перечитывал этот список и представлял себе все как наяву.
Очень быстро я освоил всю систему работы магазина, стал сам делать заказы, запомнил цены и коды товаров, знал, что где лежит и сколько стоит. Теперь уже мои коллеги, если возникал какой-то вопрос или спорная ситуация, обращались ко мне за помощью, и мне это очень нравилось.
Наталья Владимировна ценила мои успехи, даже иногда приглашала к себе в кабинет, мы вместе пили чай, разговаривали. Я делился с ней всем. Рассказал, почему я приехал в Москву, с кем живу, какие планы на будущее… Пару раз, когда она брала отпуск, даже оставляла меня своим заместителем. Словом, я был вполне доволен тем, как складывались дела на работе…