Глава 3
Алексей мгновенно почувствовал перемену в настроении Пейдж. Минуту назад она рыдала, а теперь встала на цыпочки и тянется к нему, жаждя очередного поцелуя.
Алексей не смог устоять перед таким искушением и позволил Пейдж себя поцеловать. Он совершил роковую ошибку, решив утешить эту женщину. Он ничего не мог ей дать. Хотя было бы так просто взять то, что она ему предлагала. Так просто подхватить ее на руки, отнести в комнату и заняться с ней любовью…
Ее реакция на известие о том, что ее сестра и Рассел являются любовниками, оказалась не такой, какую Алексей ожидал. Он считал Пейдж расчетливой, хладнокровной женщиной, исполняющей поручение своего босса. Он не мог не думать о том, что она действительно обеспокоена или просто не знала, что ее сестра стала любовницей Чада Рассела.
Алексею не понравились те ощущения, которые пробудили в его душе ее слезы. Он почувствовал себя уязвимым.
Слезы Пейдж пробудили в нем воспоминания о бледной, грустной женщине, лежащей на больничной койке. Ее губы потрескались и пересохли, по ее щеке катится одинокая слеза. Женщина шепчет, что любит Алексея.
Он не смог избавить ее от лейкемии, потому что у него не было денег, несмотря на его княжеское происхождение. После смерти Катерины он поклялся ее памятью, что разбогатеет. И с тех пор Алексей превратился в безжалостного и хладнокровного человека. Он вернулся в Америку, где заявил права на землю, принадлежавшую его матери. Эта земля оказалась с месторождениями нефти и газа.
Тим Рассел когда-то оставил его семью ни с чем. Когда Алексей наскреб денег, чтобы вылететь в Даллас и умолять Тима дать ему немного денег, чтобы спасти его больную сестру, его встретили с холодным презрением. Алексей по-прежнему помнит, как стоял в офисе Рассела и умолял…
Как только Катерина умерла, Алексей решил организовать компанию «Воронов эксплорейшн». На тот момент у него не было ничего, кроме амбиций и диплома геолога МГУ. Он пылал желанием сделать свою компанию процветающей и уничтожить семью Рассел.
Прошло немало лет, прежде чем он добился успеха и получил возможность завладеть компанией «Рассел текнолоджис». Если бы он мог повернуть время вспять, то спас бы свою сестру от рака. Он отдал бы на ее лечение все деньги и отказался от мести.
Но пути назад не было.
Алексей осторожно взял Пейдж за плечи и отодвинул от себя. Она глотнула воздух, и на мгновение он подумал, что она снова расплачется. Вместо этого она обняла его за талию и посмотрела на него, в ее глазах читалась обида.
Он не мог ей не сочувствовать. Ее слезы были искренними.
– На самом деле ты этого не хочешь, – сказал он тихо. – Тебе обидно и грустно и хочется забыться. Я понимаю. Но завтра ты пожалеешь о своей слабости.
Она беспечно повела плечом.
– Ничего страшного, если вы не желаете заниматься со мной любовью, – промолвила она, уставившись в пол, словно от смущения.
– Пейдж, – сказал он, подождав, пока она снова на него посмотрит, – я думаю, тебе нужно немного поспать. Завтра все будет по-другому.
Сколько раз он говорил подобные слова Катерине? Они оба знали, что она не выживет, но надеялись на чудо.
– Я должна быть в отеле в восемь утра, – произнесла она уныло. – У Чада… У моего босса утром важное совещание.
Алексей не сдержался и заправил прядь волос за ее ухо.
– Да, я знаю.
Она нахмурилась:
– Я действительно хочу, чтобы вы сказали мне, откуда вам об этом известно.
Он постарался нежно улыбнуться:
– У него совещание со мной.
Она округлила глаза. В первый раз с момента их встречи Алексей понял – она не знает, кто он такой. Ему в голову пришла отличная идея. Он уничтожит «Рассел текнолоджис» благодаря этой женщине.
– Вы мистер Валишников?
Он покачал головой:
– Я другой участник совещания. Но моя фамилия тоже начинается на букву «В».
Она еще больше округлила глаза и прижала пальцы к губам. Когда Пейдж опустила руку, ее лицо было бледным.
– Боже мой, – сказала она. – Вы князь Воронов?
Сидя в автомобиле Алексея, в котором она возвращалась в отель, Пейдж смотрела в окно на падающие хлопья снега.
Алексей Воронов. Князь. Она целовала князя. Попытки соблазнить его не увенчались успехом. Не следует удивляться. Она не может заинтересовать такого человека.
Пейдж покраснела, вспоминая, как он целовал ее недалеко от Красной площади, как прижимался к ней.
Человек, который спас ее, был не просто князем. Чад ненавидел князя Воронова. По словам Чада, он решил отобрать у него «Рассел текнолоджис», и он это сделает, если ему удастся приобрести земли мистера Валишникова.
Если князь преуспеет в своих стремлениях, «Рассел текнолоджис» перестанет существовать. Это означает, что Пейдж лишится работы, и ей не удастся быстро найти новое место, чтобы заработать достаточно денег для оплаты обучения Эммы.
– Почему ты молчишь, Пейдж?
Она повернула голову и заставила себя встретиться взглядом с Алексеем. Увидит ли она жалость в его глазах? Больше всего на свете она хотела, чтобы он забыл, как она набросилась на него после того, как он рассказал ей о Чаде и Эмме.
– Я просто задумалась, – сказала она. – Там, где я родилась, снега в апреле не бывает.
От его улыбки ее сердце забилось чаще.
– Ах да, ты живешь в тропиках.
– Я бы не назвала это тропиками.
Он пожал плечами:
– По сравнению с Москвой.
Пейдж сглотнула. Он был слишком красив, она не могла оторвать от него взгляда.
– Я вас понимаю.
– Ты должна увидеть мой дом под Санкт-Петербургом, – продолжал он. – Это старинный дом, в нем жили несколько поколений моей семьи. Там чистый снег. Там есть волки, которые воют по ночам, а звезды светят так ярко, что невозможно поверить в такое чудо. Идеальное место для катания на тройке.
Однажды она видела фильм, в котором мужчина и женщина, завернувшись в меха, ехали по снегу на санях под звон колокольчиков.
– Звучит красиво, – ответила она.
– Возможно, я покажу тебе его когда-нибудь, – сказал он, и ее сердце забилось сильнее.
Неужели он с ней флиртует?
Невозможно. Этот человек привык общаться с кинозвездами и моделями. Зачем ему простая, жалкая секретарша?
– Не понимаю, как вы намерены это сделать, – честно промолвила она, – хотя идея хорошая. Мы уезжаем через несколько дней и не планируем посещать Санкт-Петербург.
Его глаза странно блеснули.
– Ты примешь назад своего любовника после того, что он сделал?
Его слова поразили ее, словно электрическим током.
– Чад Рассел мой босс, а не любовник.
– Так ли?
Она выпятила челюсть:
– Да, это так.
Он взял ее за руку и поднес к лицу. Пейдж так удивилась, что не могла пошевелиться, когда его губы коснулись тыльной стороны ее руки.
– Значит, ему ужасно не повезло. Зато повезло мне.
Когда он отпустил ее пальцы, она сжала руки и положила их на колени. Ее кожу покалывало от его прикосновения.
– Я не знаю, почему вы так говорите, – сказала она, кровь пульсировала у нее в ушах. – Вчера ночью у вас был шанс, но вы им не воспользовались.
Он неожиданно рассмеялся:
– Когда я возьму тебя, моя красавица, ты не будешь плакать по другому мужчине.
Ее лицо зарделось.
– Я не плакала по Чаду.
Судя по выражению его лица, он ей не поверил.
Она повернула голову, чтобы снова посмотреть на снег.
– Я думаю, ты, возможно, влюблена в Чада Рассела, – сказал он, – хотя он и не твой любовник. И я думаю, ты горько разочарована тем, что он выбрал сестру, а не тебя.
Изумленная и разъяренная, Пейдж резко повернулась к нему:
– Вы несете чушь!
– Я не слепой, Пейдж.
Она резко глотнула воздух. Неужели ее можно читать как открытую книгу?
– Оставьте меня в покое, князь Воронов, – сказала она холодно. – Я благодарна вам за помощь, но это не дает вам права совать нос в мою личную жизнь. Вы ничего обо мне не знаете, поэтому оставьте свои домыслы при себе.
Автомобиль остановился, но она никак не могла отвести взгляда от мужчины, который пристально на нее смотрел. Взгляд его серебристо-серых глаз был не холодным, как она ожидала, а страстным и обжигающим.
– Тогда я прошу прощения, – ответил он после того, как они, казалось, целую вечность смотрели друг на друга в молчании. – Я не хотел тебя обидеть.
Дверь распахнулась, и она поняла, что они около отеля. Камердинер ждал, когда она выйдет. В следующий раз она увидит князя на совещании.
Если Чад узнает, что она провела ночь в доме князя Алексея Воронова, он будет вне себя от ярости.
И она останется без работы.
– Спасибо вам за помощь, – сказала она снова, изо всех сил стараясь улыбнуться. – Я полагаю, нам пора попрощаться.
Алексей одарил ее улыбкой хищника:
– Ах, но это не прощание, не так ли? Мы увидимся снова, Пейдж Барнс. Мы будем очень часто видеться, я обещаю.
Пейдж выскочила из машины и бросилась в холл отеля, не оглянувшись.
– Боже мой, где ты была? Я так волновалась!
Открыв дверь номера, Пейдж замерла на месте, увидев Эмму в постели. На хорошеньком личике читалось волнение.
Сердце Пейдж сжалось.
– Мне очень жаль, Эмма. Я не могла уснуть, поэтому пошла прогуляться.
Эмма тряхнула копной белокурых волос и надула губы:
– Могла бы оставить записку.
– Зачем? – спросила Пейдж. – В любом случае ты не проснулась бы до восьми часов.
Эмма робко на нее посмотрела:
– Ну, сегодня я проснулась раньше. А тебя нет. Я собиралась позвонить Чаду, чтобы он помог мне найти тебя.
– Я уже здесь, можешь не беспокоиться.
– На тебе та же одежда, что и вчера, – заметила Эмма.
Пейдж почувствовала, что краснеет.
– Я надела ее, когда проснулась. Теперь я собираюсь принять душ и подготовиться к совещанию. – Она была почти у двери спальни, когда остановилась и обернулась: – Ты не вернулась в номер вчера вечером, Эмма. Где ты была?
Лицо Эммы расплылось в улыбке.
– Я была кое с кем. И думаю, я влюбилась.
Пейдж заставила себя сохранять спокойствие, хотя ее сердце билось часто-часто.
– Быстро ты влюбляешься, – сказала она. – Ты ведь едва знаешь этого человека.
– Ах, Пейдж, – ответила Эмма, ее лицо светилось счастьем. – Я не хотела говорить тебе прямо сейчас, потому что я знала – ты будешь волноваться, но это Чад.
Пейдж моргнула:
– Ты влюблена в Чада? Но ты его едва знаешь.
– Я встречаюсь с ним уже месяц.
Пейдж опустилась на ближайший стул. Уже месяц они встречаются за ее спиной. Теперь понятно, для кого она по поручению Чада посылала цветы и заказывала столики в ресторанах.
Пейдж начинала понимать, почему он приглашал ее на обед и расспрашивал о семье и Эмме.
– Я понятия об этом не имела, – сказала она тупо.
Эмма подошла, опустилась перед сестрой на колени и взяла ее за руки.
– Мне очень жаль, но Чад считал, что ты расстроишься, если узнаешь. Мы хотели сохранить наши отношения в тайне, пока не будем уверены в своих чувствах.
Руки Пейдж были ледяными в теплых пальцах Эммы.
– Неужели месяца достаточно, чтобы быть уверенной в своих чувствах?
Эмма улыбнулась:
– Иногда не нужно долго ждать.
Несмотря на обиду, Пейдж была рада видеть сестру счастливой. Она хотела для Эммы всего самого лучшего. Однако ее не могла не беспокоить блаженная улыбка Эммы. Пейдж сжала ее руки:
– Я работаю на Чада Рассела в течение двух лет, Эмма. Он встречается со многими женщинами.
– Я знаю. Но он любит меня. Он хочет на мне жениться.
– Вы уже назначили дату свадьбы? – спросила ошеломленная Пейдж.
Эмма покачала головой, поднимаясь:
– Когда вернемся в Даллас, мы это обсудим. Сейчас у него на уме только сделка.
Сердце Пейдж перевернулось в груди. Если князь Воронов, который помог ей недавно, завладеет «Рассел текнолоджис», он лишит Чада и Эмму счастливого совместного будущего.
Пейдж встала и крепко обняла сестру.
– Я рада, что ты так счастлива, и надеюсь, Чад понимает, как ему повезло с тобой. Потому что, если он тебя обидит, – продолжила она, слегка отталкивая от себя Эмму, чтобы посмотреть на нее, – я его кастрирую.
Эмма рассмеялась и обняла ее.
– Не беспокойся обо мне, – сказала она решительно. – Я сделаю это сама, если потребуется.
– Я не сомневаюсь. А теперь, – промолвила Пейдж, – мне нужно подготовиться к совещанию.
Сняв одежду, Пейдж встала под душ. Она никак не могла отделаться от ощущения обреченности. Она все еще не оправилась после новостей Эммы, и ее сердце по-прежнему тоскливо ныло.
Пейдж беспокоилась из-за князя Воронова. Она уже поняла, что он очень опасный человек.
И дело не только в его желании завладеть «Рассел текнолоджис». Несмотря ни на что, Пейдж жаждала снова с ним увидеться. Лучшее, что он может сделать, – игнорировать ее.
Но она знала – он снова и снова будет обращать на нее внимание. И осознание этого делало ее счастливой.