Глава 4
Последний год в школе, Серёжка практически не учился. Мать ходила с подарками к учителям: кому отнесёт палку колбасы, кому сыр копчённый, кому коньяк дорогой или конфеты. В стране наступили тяжёлые 1990-е годы. И теперь развалившийся Союз, где платили вовремя зарплаты учителям, врачам, казался уже чем-то сказочным и неправдоподобным. Сейчас зарплату задерживали на пять-шесть месяцев, а то и больше. В Москве открыли первый Макдональдс, бойко шла торговля американским фастфудом, куда выстраивались километровые очереди голодных. Постепенно закрывались пельменные, столовые, пирожковые и блинные. На прилавках появились не только сникерсы и марсы, но и куриные кубики глутамата, ножки Буша, и много других заморских яств Реклама кока-колы вытеснила из продажи берёзовый сок и исконно русский напиток квас. Пропаганда Запада и счастливой жизни полилась с киноэкранов страны. Уолт Дисней отодвинул «Ну Погоди», и «Кота Леопольда». В неокрепшее сознание молодёжи вбивали новую модель поведения через фильмы «Терминатор», «Разрушитель», «Тюряга», и много других кинолент заставляющих некогда советского зрителя состраданию, сейчас поворачивая его мировоззрение на месть, жестокость и бандитизм. Лозунгом, которого было – иди и возьми! Беспощадно поджигали тех, кто был пошустрее, открывал киоски, и называл себя предпринимателем… На дорогах поздно вечером разбойничали и грабили те, кто не хотел мириться с наступающей безработицей и нищетой. Мишка, тоже записался в бандиты и ходил по вечерам с кастетом и наточенным ножом. В городке появились наркотики, и парень, ради развлечения, подсел на нововведённую диковинку. С щедрого плеча угощал и друга. И Сергей баловался вместе с ним, думая, что всегда можно соскочить с иглы. Тамара Борисовна, как и раньше, не занималась воспитанием сына и, казалось, что не замечает того, что с ним происходит.
Телевизор женщина не смотрела и газет, как и в молодости не читала. Она могла часами болтать с подругами по телефону, обсуждая работяг, мастеровых и их притязания в её сторону. И если в этом была хоть какая-то малейшая выгода, Тома, как и прежде, никому не отказывала. Политикой она не интересовалась. Всё что ей было нужно, так это бразильские сериалы и надуманные страсти… Главной героиней которых, оказывалась зачастую сама Тамара.
В очередной свой звонок мать услышала от подруги Зинаиды, что к власти пришёл Ельцин.
– Веришь, мне без разницы кто там сидит!
– На танке Бориска, ты, что телевизор не смотришь?
– А что его смотреть, им как надо сделают, нас не спросят. Мы же с тобой ничего не решаем! Это на заводе можем – прогулять, план не выполнить.
– Ельцин издал указ о роспуске верховного совета, а верховный спохватился отстранить его от должности и передать власть генералу Руцкому.
– Вот оно тебе надо? Меня сегодня сникерсом угостили. Намного лучше наших конфет!
– Ельцин расстрелял весь наш Белый Дом!
– Брось ты эти шуточки! Уж, какая тут революция. Мы с тобой как жили, так и будем жить на одну зарплату. Это им всего мало! Воруют и грабят. Для нас ничего не поменяется, поверь!
– Уже поменялось! не «советская республика» а «Россия! И Борька будет отныне президент!
– Ой, да пойди с ними разберись при ком лучше. При Горбачеве что ли? Не люблю я всех этих разговоров о политике, никому не нужной.
– Зря ты так, твоя же страна.
– Моя, это когда я стою у власти.
– Деньги говорят меняться будут.
– Веришь, мне всё равно. Лишь бы работа была.
Но с работой начались проблемы, хоть мать и старалась отгородиться от политики. Завод союзного масштаба из предприятия с пятью тысячами рабочих мест превратился в заводик, на котором осталось шестьсот человек. Ну, а так как Тамара Борисовна была матерью – одиночкой и любовницей главного, её не тронули. Остальных беспощадно сокращали, увольняли. Зарплаты задерживали. И люди вынуждены были становиться челноками, торгашами, бомбилами. В стране повысилась смертность голодающих больных пенсионеров, среди взрослого населения участились случаи суицидов. Выживать, в неимоверных условиях на фоне коррупции и продажной власти было не просто. Кто-то уходил в запой, кто-то в мошенники, а кого-то просто ждала улица. В России появились бомжи – люди без определённого места жительства, без средств к существованию с равнодушием окружающих. То там, то здесь в подземных переходах стояли старики и старухи, зачастую инвалиды с коробочкой в руках. То, чего за весь период существования советского союза никогда не было. Глядя на всё это у матери впервые появился страх. Страх потерять работу, квартиру. Страх стать ненужной любовнику. В результате она стала нервозной и невыносимой. Вечерами женщина доставала припрятанную бутылку, оправдывая себя тем, что расслабляется после тяжёлого трудового дня. После шестидесяти девяти лет спокойствия и стабильности, мировая держава, которую уважали и боялись все страны мира, стала сама огромным хаосом и беспорядком. Где перестали действовать законы и перестали их исполнять. На Запад подалась интеллигенция, коренные немцы семьями уезжали в Германию. Народ подался в бегство в поисках лучшей жизни. И Тамара Борисовна стала бояться непонятных перемен. И начала вешаться к каждому мужику из-за боязни остаться одной. Возможно, что любовник Юрий об этом и догадывался, но так как сам был женат, претензий на этот счёт ей не предъявлял.
В ноябре, в ванной комнате Мишку нашли мёртвым от передозировки. Серёжка осознал, что с этим пора завязывать, и чем быстрее, тем лучше. В этот момент он понял, что зависим и соскочить с иглы будет не просто. Старшеклассник смотрел в мертвенно-бледное лицо друга, гроб которого нёс, проклиная эту жизнь. Провожали Мишку в последний путь только его родные и единственный друг. Погода была холодной с дождём, мокрым снегом и порывистым ветром. Небо затянуло серой плёнкой, а на кладбище стояла звенящая раздирающая душу тишина, которую боялись потревожить даже птицы. Внезапно ветер сменился, к вечеру выпал большой снег и ударил сильный мороз. Ночью у Серёжки наступила ломка, тело ломило и сотрясало, мозг требовал очередной дозы. Хотелось выть на луну, лезть на стены. Но он лишь стискивал зубы и катался по полу. Мать видела, как мучается сын, и отвезла его в другой город на лечение. Аттестат о полном среднем образовании Серёжке вручили без него. Без его присутствия устроили в ВУЗ иностранных языков. Конечно, одна мать никогда не смогла бы этого сделать. Помогли связи дяди Юры и толстый кошелёк. То, что его будущее устраивали взрослые, Серёжку ничуть не смущало. Сам он в этой жизни ничего уже не хотел. Ни будущей специальности переводчика, ни перспективной работы, ровным счётом ничего! На первых лекциях первокурсник с трудом понимал, как удалось выжить после всего, и почему смерть забрала Мишку, которому не исполнилось даже восемнадцати.
– Виктория Артуровна, я буду вести французский язык, – представилась молодая преподавательница.
Сергей сидел за первой партой и бесцеремонно разглядывал белую блузку, под которой проглядывал кружевной бюстгальтер, и коротенькую чёрную юбочку, переходящую в бесконечно длинные ноги на высоких каблуках. Её короткая кудрявая стрижка напоминала голову барашка, но лицо было таким милым и хрупким, что хотелось прижать к груди и погладить эти кудри, что так нежно ложились завитками у шеи.
– На своих занятиях я говорю только на французском языке. Где вы живете? – спросила она, обращаясь к студенту за первой партой.
– Снимаю квартиру.
– С друзьями?
– Один.
– Если все будут так изъясняться, я буду очень рада. Вас зовут?
– Сергей.
– Может, вы вдвоём, и поговорите, а мы пойдём, – донеслось с последней парты.
– Мы вообще-то сюда учиться пришли, и хотелось бы начать с алфавита. И желательно по-русски.
– Да, мы начнём сначала, с азов.
«Интересно, у неё есть муж?» – подумал про себя первокурсник. Однако, кольца на пальце молодой привлекательной преподавательницы не увидел.
Француженка дала задание, и все корпели. Сергей ловил на себе её призывные и откровенные взгляды и думал, чем отличаются городские женщины от деревенских: «Может, более доступные и раскрепощённые в постели, в отличие от деревенских простушек? Хотя, чем они доступней? Да сейчас любая деревенская наденет юбку-мини, и пойдёт гулять с парнем за большие деньги. И разница не в городе и не в деревне, а…». Размышления прервала преподавательница, обратившись снова к нему.
– Сергей, кто ваши родители?
– Обычные люди, которые русский язык не всегда понимают.
– Откуда тогда в вас, эта тяга к иностранным языкам?
– Учителя в школе были хорошие. – Ну не мог же он, в самом деле, сказать, что мать дала взятку и его внесли в список студентов.
– Ну, что вы. Учителя везде хорошие. Почему не делаете задание, которое все выполняют?
– Я проходил это в шестом классе.
– Хотите сказать, вам неинтересно?
– Конечно, нет.
И студент демонстративно улёгся на парту, намереваясь уснуть.
– В таком случае, я вынуждена поставить «два».
– За что? – спросил с удивлением Сергей.
– За всезнание и грубость!
– Я не грубил!
– Все видели, как вы улеглись на парту!
– Это скорее отсутствие интереса, но не грубость.
– Если неинтересно, идите спать домой.
Сергей, не думая, встал и вышел. Преподавательница, напротив, не ожидала от первокурсника такой реакции.
– Что он себе позволяет? – обратилась она к сидящей группе на французском языке. – Кого из себя возомнил? Ладно, пятый курс, у которых диплом, могут не ходить, но первокурсник… невиданная наглость! Передайте ему, без разрешения ректора на мои занятия не зайдёт!
Сергей, стоя за дверью, улыбался: «Всех женщин объединяет одно – желание беспредельной власти над мужчиной!».
За это лето парень стал ещё выше, его рост достиг отметки один метр восемьдесят сантиметров, он был стройный с тонкой прозрачной кожей, на которой выделялись большие серо-зелёные глаза и чувственный рот. После лечения в наркологическом диспансере он вышел со значительной нервной слабостью, истощением, но, как и прежде, легко влюбляющийся. Легко поддающийся чужому влиянию, категорически не переносящий одиночества. Его жизненный сценарий напоминал королевство кривых зеркал. Любой совершённый поступок будь-то благородный или подлый никогда не проходил бесследно – судьба постоянно всё отображала и возвращала ему сторицей. Нередко он расплачивался за ошибки прошлого, но сам этого до конца не осознавал и параллели между ними не проводил.
Студент курил в туалете, когда прозвенел звонок с пары. Вошёл Вадим, с которым они сидели за партой.
– Ну, как она? – поинтересовался он у сокурсника.
– Лютует, завтра будет семинар, сказала, чтобы ты близко не подходил без разрешения.
– Можешь не пересказывать, я всё слышал.
– Зачем тогда спрашиваешь?
– Как она тебе?
– Не знаю. Думаю, у меня проблем со сдачей экзамена не будет, а вот тебе, точно нервы попортит.
– Это мы ещё посмотрим, кто кого.
– Думаешь?
– Уверен.
– Мне бы твою уверенность и спокойствие.
– Сам посуди, что она может сделать? Ну, раз не примет, два. А потом декан и ректор тоже её по головке не погладят. Ладно, если бы я не знал язык. Короче, себе задачку задала, а не мне!
На следующий день занятий Сергей отсидел все пары, и даже что-то пытался записывать. Вошедшая на семинар француженка, уточнив, что у него нет разрешения, от ректора, демонстративно указала на дверь. На этот раз студент не торопился уходить.
– Бубликов, у вас, внезапно, проснулся интерес к учёбе?
– Желание понять вас!
– Свободен! Сдавать семинар придёте индивидуально. До свидания.
Студент нехотя закрыл дверь и постоял в нерешительности. От нечего делать пошёл в студенческую столовую, там сидели четверокурсники, и что-то весело обсуждали. Поздоровавшись со всеми, он присоединился к многочисленной компании, уточняя повод веселья.
– Французский сдали, гуляем.
– Кто у вас был?
– Виктория Артуровна.
– И как?
– Легко! Подмажешь, поедешь, – ответил староста группы.
– Чем подмазывал? – поинтересовался Сергей.
– У всех разные подмазки: кто вино, кто фрукты, кто, чем может. А что, бочку катит?
– Не то слово. Ладно, если бы я ни в зуб ногой, но ведь всё знаю!
– У, брат, так это нашла коса на камень!
– И что теперь? Как быть?
– Извечный вопрос, быть или не быть? Или в армии служить?
Четверокурсники рассмеялись, нагнав страху, и шумно ушли, оставив Сергея один на один с остывшим кофе.
– Тоже мне, манерная! Нагрубил, видите ли, ей.
Сергей заметил за последним столиком девчонок, которые ему улыбались. Он попытался допить кофе и сосредоточиться на француженке, но студентки не спускали с него глаз, будто он какая-то новая картина в их галерее.
– Что, девчонки, знакомиться будем?
– Будем, – хором ответили подружки.
– Что, понравился?
– Ага, – ответила та, что была пострашней.
Сергей давно заметил, что если одна хорошенькая, то возле неё обязательно будет страшненькая подруга. Это как закономерность. То ли красавицы себе специально таких подруг выбирают, чтобы на их фоне выигрывать, то ли страшненькие думают, что с помощью симпатичных подруг кавалеров легко себе найдут.
– Таня, – представилась страшненькая, высокая, словно шпала, и худая со стрижкой.
– Лена, – ответила розовощёкая с аппетитными формами блондинка.
– Ещё кофе с шоколадкой?
Пока студент расплачивался, прозвенел звонок и в столовую вошли Вадим и Денис, однокурсники Сергея.
– Присаживайтесь за вон тот столик, где две девчонки, поболтаем.
– Возьми нам по два бутерброда.
– Девочки, знакомьтесь, мои одногруппники.
– Мы уже познакомились, – ответила Таня. – Мы с Денисом в одном общежитии живём. Только этажи разные.
– Слушайте, а может, ко мне поедем? У меня видеомагнитофон, кассеты новые купил, – предложил Сергей, подсаживаясь поближе к Лене и взяв её руку в свою.
– Отличная идея, – поддержал Вадим. – По дороге пива купим.
– Я, пожалуй, в общагу пойду. Дел куча, – вздохнул печально Денис.
– Ты всё правильно понял. Мы будем смотреть кино.
– Что за фильм? – поинтересовалась Таня.
– До шестнадцати и старше, тебе есть шестнадцать?
– Мне девятнадцать, что, молодо выгляжу?
Студенты рассмеялись.
В квартире были разбросаны вещи, на столе стояла грязная посуда.
– Это сейчас мигом уберём, – Сергей поднял с пола рубашку, брюки и быстро спрятал в шкаф. – Не предполагал, что будут гости.
– Хочешь, посуду помою, – предложила Татьяна.
– Сейчас смотрим кино и пьём холодное пиво!
– Это комедия? – спросила Лена, читая название видеокассеты.
– Эротика! Причём красивая!
– Такое ни разу не видела, – произнесла с видом знатока Таня.
– Ещё бы, эти кассеты только у спекулянтов можно купить по бешеным расценкам.
На экране разыгрывалась одна любовная сцена за другой, пиво уже было почти допито. Сергей повёл Лену в соседнюю комнату, стал целовать, расстёгивая молнию на платье.
– Не нужно, зачем всё это? – девушка явно не понимала, чего тот хочет, и была напугана.
– Перестань, ломаться. Ты мне нравишься, я тебе.
– Мы же не знаем, друг друга, – возразила девушка, отстранив его от себя.
Но желание было сильнее доводов, и парень попытался уложить её в постель.
– Уйди, иначе я закричу! У меня это будет только с мужем.
– Зачем тогда пришла?
– Кино смотреть.
– Посмотрела, вали отсюда, это не кинотеатр!
– Таня! – девушка выскочила из комнаты. – Идём, мы уходим.
Таня сидела в обнимку с Вадимом, целовалась, не испытывая никаких неприятных ощущений, и приказной тон подруги пришёлся ей не по душе.
– Мы же кино не досмотрели.
– Досмотрят без нас!
Девушки наспех накинули плащи и, не прощаясь, вышли.
– Ты всё испортил! – сказал Вадим, войдя в комнату.
Сергей лежал с неподвижным взглядом и курил.
– Сама сучка, а разыгрывает невинность! Знаю я таких! Хочет, чтобы как в кино, ходил за ней годами, дарил цветы, конфеты. И так до пятого курса.
– А что тут плохого?
– Не понимаешь? Я полноценный, здоровый мужик, и мне нужен секс. А ей, видите ли, нужно замуж! И только потом секс.
– Ты поторопил события и не дал ей привыкнуть!
– Слушай, я не мальчик из девятого класса, который будет ходить за ручку. Мне вчера дали посмотреть фильм офигенный, «Эммануэль» называется, как там всё просто. С кем угодно и когда угодно, и главное – везде, где хочется.
– Это не про нас!
– Ты хотел сказать, не про тебя? Слушай, так ты ещё девственник?
– Ну, дружили со школы с одной, и всё.
– Понятно, поэтому тебе всё равно, будет секс или нет.
– Когда долго дружишь, привыкаешь к тому, что это случится в скором будущем.
– Ага, и она упадёт к твоим ногам. «Вася, возьми меня, я готова». Так думают только дураки! Пока будешь обхаживать и ждать, когда она созреет, придёт другой парень, более шустрый, и уложит её в постель. А ты так и будешь ходить в дураках.
Вадим опустил глаза, именно так и случилось с одноклассницей Наташкой. Но говорить об этом с Серёгой почему-то не хотелось.
– Включи «Эммануэля», я посмотрю.
– Решил мастурбацией заняться? Лучше я проституток сниму, мать как раз вчера деньги привезла.
– Слушай, у тебя было такое, хочешь девушку, но боишься облажаться в постели? И как результат отказываешься от секса.
– Так бывает в первый раз. Не бойся, мы тебе «даму» опытную подберём. Она сама всё сделает.
Девушки стояли на обочине дороги с начёсанными высокими причёсками, густо залитыми лаком, курили и о чём-то громко говорили. Вадим стоял в стороне и смотрел, как Сергей договаривался и «ломал» девчонок сбросить цену. Объясняя, что они не дальнобойщики, не олигархи, а всего лишь бедные студенты. Вскоре переговоры были закончены, и от толпы отделилась высокая блондинка на шпильках с ярко накрашенными губами и в коротенькой юбочке.
– Этот что ли сладкий мальчик? – кивнула в сторону Вадима. – Вас точно двое, а не целая рота солдат?
– Двое.
– Ну, ладно, тогда веди.
– А, вторая где? – робко поинтересовался Вадим у Сергея.
– У тебя есть лишние деньги? – спросил в свою очередь тот. – Вот то-то же.
– Какие хоромы! Твои? – спросила проститутка, пробежавшись по комнатам и удостоверившись, что в квартире действительно никого больше нет.
– Тебе, какая разница? – ответил Сергей. – Пришла работать, можешь начинать.
– Грубиян, хоть бы пива налил.
– Муж, будет ласковый, время пошло.
Он толкнул девушку на кровать и закрыл за Вадимом дверь.
«Не думал я, что есть ещё такие кадры, как Вадик. Дожить до восемнадцати лет и быть девственником!» Сергей вскипятил чайник и налил чашку кофе. Чтобы не думать о происходящем в соседней комнате, включил громко музыку, но из комнаты выглянула проститутка со словами:
– Следующий будет или как?
– Он что, совсем так плох? – имея в виду Вадима, поинтересовался Серёга у проститутки, когда всё кончилось.
– Переволновался малый, да ничего, первый блин комом, – она улыбнулась. – Понадоблюсь, знаешь, как найти.
– Знаю, – сказал студент, закрывая за ней дверь.
– Ну, что, первооткрыватель? – похлопал он друга по плечу. – Страшно было?
– Да, ну тебя!
– Я же тебе добра желаю.
– Доброжелатель! А как же чувства?
– Не будь бабой! Не нужно валить всё в одну кучу. Я уже объяснял, редко когда сходятся такие составляющие, как чувства и секс. Секс и чувства – это фантастика, я ещё такого не встречал. Если встретишь девушку, с которой всё так красиво сложится, это будет салют! Вы оба будете гореть фейерверком, – засмеялся друг, закуривая сигарету.
– Смотри, как бы тебе завтра на французском языке не сгореть. Завтра вторая контрольная.
– Да, с ней нужно что-то делать, училка уже трижды прогнала.
– Могут и из института выгнать.
– Типун тебе на язык. Цветы ей, что ли, купить? Все бабы на цветы ведутся.
На занятия Сергей не пришёл, потому что снова до поздней ночи смотрел видео, а потом просто перевёл будильник и не смог проснуться. В институте, первокурсник появился, когда пары закончились, но зато гладко выбритый и с букетом алых роз. Виктория Артуровна собралась уходить, завидев нерадивого ученика на пороге учебного заведения.
«Нужно сделать комплимент, – мелькнуло в голове, – а не мямлить, как школьник, и не извиняться».
– Мадам, вы обворожительны и великолепны, – произнёс он на французском языке.
– Пришли сдать контрольную работу?
– Бедный раб у ваших ног, пришёл подарить букет.
– Как мило, – сказала она, вдыхая тонкий аромат роз. – Вам сегодня повезло, я в хорошем расположении духа. Но это вовсе не означает, что поставлю автомат.
Дав задание, она уселась на краешек стола, призывно закинув ногу на ногу и слегка покачивая туфлей. Преподавательница не сводила со студента зовущего взгляда, и он подошёл уточнить задание.
– Что-то стало душно, – лукаво улыбаясь, женщина расстегнула верхнюю пуговку на блузке, отложив задание в сторону.
– Вы шутите с огнём, – парень придвинулся вплотную и стал жадно целовать преподавательницу.
Страсть была мгновенной и пожирающей. Он стоял как на вулкане, а потом резко потух, настолько было острым желание и адреналин, который безудержно играл в крови от того, что в любой момент в аудиторию могли войти. Но вечер был поздний, и даже уборщица в этот отдалённый кабинет не торопилась.
– Я провожу.
– Не нужно вот только сразу воображать себя героем. И не стоит об этом никому говорить.
– Зачем вы так, Виктория Артуровна? – Серёжка стал сбиваться с «вы» на «ты», после случившегося первокурсник не знал, как строить отношения с педагогом. Когда впереди не один год занятий и ещё сессия и экзамены. А учебный год только начался.
– Ладно, мальчик мой, можешь меня проводить.
Сергей понял, эта женщина играет с ним, как кошка с мышкой. Что он попал в её сети и у него начинается новая интересная, полная приключений и любовных историй студенческая жизнь.
Время шло, французский язык в объятиях Виктории Артуровны давался легко, она оказалась не замужем, сама недавно получила диплом и очень часто путала себя с шаловливой студенткой. Закрывшись после лекций в аудитории, отодвинув журнал и мел, они на столе придавались сексу.
Домой Серёжка ездил редко. Только на большие праздники, и то, с неохотой, когда настаивала Виктория. А настаивала она особенно на Новый год.
– Я не могу оставить тебя одну.
– Детка!
– Не называй меня так!
– Ну, хорошо, Серж! Тебе необходимо съездить домой.
– Зачем говоришь со мной таким назидательным тоном? Словно учительница.
– А я и есть твоя учительница, забыл?
– Забыл. Что я буду делать там без тебя? Я же умру от тоски!
– Не умрёшь. Ко мне приедет делегация из-за границы, и будет не до тебя.
– Понимаю, я у тебя как верный пёс: захотела – позвала, захотела – прогнала…
– Ну, что ты, мальчик мой, обиделся? Я всегда с тобой ласковая. Ну, иди поцелуй меня.