Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается
© Т.И. Луганцева, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Глава 1
Татьяна Германовна Одинцова уже с утра почувствовала дискомфорт. Не то чтобы она не выспалась, или у нее было плохое настроение, или просто кто-то нахамил ей накануне. Нет, она физически ощутила, что с ней что-то не так. Первым неприятным моментом стало то, что она не смогла прижать руки к телу: под мышками вспухли лимфатические узлы с куриное яйцо. Таня с ужасом ощупывала себя.
– Что это? – запаниковала она, перекатывая пальцами огромные, плотные и болезненные образования. Она нашла такие же припухлости в области локтей, под коленками, в паху, на шее.
«Ой-ё-ёй!» – Таня в панике соскочила с кровати, побежала в ванную и сразу же кинулась к зеркалу. Все лицо, шея, руки были сплошь покрыты красной сыпью. Выглядела она просто кошмарно, впрочем, так же и чувствовала себя.
– Кошмар! Что со мной!? Я – заболела?! Это явно не простуда! Мамочки!
Татьяну затрясло то ли от ужаса, то ли от температуры, ведь ее еще и знобило.
Она включила теплую воду и залезла в ванну, как будто могла смыть с себя сыпь.
Татьяна была эффектной, весьма привлекательной дамой, стройной, с густыми волосами. Она уже более десяти лет работала учительницей в школе. Преподавала историю, а в последнее время из-за нехватки учителей ей предложили вести в старших классах русский язык. В свое время Татьяна окончила педагогический институт с красным дипломом. Но любила Таня именно историю.
Сейчас на дворе стоял июнь, и она была на каникулах. Нет, необходимо еще появиться в школе, подвести кое-какие итоги, поприсутствовать на нескольких педагогических советах, ну а потом она будет свободна как ветер до конца августа.
Татьяна терла тело мочалкой, надеясь на чудесное исцеление, но сыпь проявлялась еще сильнее. Таня завернулась в халат и стала бегать по квартире в поисках одежды. Ее охватила настоящая паника. В голове билась одна-единственная мысль – скорее добраться до поликлиники и услышать от врача утешительное: «Вам это показалось». Хотя убедить ее в ошибке будет сложно…
«Хорошо еще, что закончились занятия, прошли все проверочные работы и контрольные, и наконец-то можно расслабиться…» Это ей не удалось, но зато и ученики ее не увидят. А то пришлось бы брать больничный лист, в таком виде она точно не смогла бы появиться в школе, чтобы не вызвать пересудов.
Позвонили в дверь. Татьяна на цыпочках осторожненько приблизилась к ней, словно ее могли заметить снаружи, посмотрела в глазок. Там размытым пятном маячило лицо соседа Павла с трехдневной щетиной на щеках. Он жил в этом доме много лет и на ее глазах прошел путь от балагура и весельчака, выпивающего в компаниях, до запойного алкоголика. Жена, дети, вереница любовниц, а потом – разбитое корыто… Жена с детьми ушла, любовницы стали не нужны… И жил теперь Паша совершенно один. В свои сорок с небольшим выглядел он на все шестьдесят пять. Павел был добрым и бесхарактерным человеком и всегда помогал ей – одинокой красивой женщине. Если куда подвезти – Паша, починить – Паша, что-то прибить – Паша. Поэтому, когда он стал никчемным и никому не нужным, она не смогла отвернуться от него, как большинство его знакомых. Она считала себя ему обязанной и вроде как была в ответе за него. Иногда она кормила его, вызывала «скорую», иногда малодушничала и давала ему на бутылку. Конечно, Татьяна сразу же пресекла все его ухаживания, сохранив чисто соседские отношения.
«Только не сейчас», – поморщилась она, притворившись, что никого нет дома. Но Паша был настойчив.
– Танюш, открой! Я знаю, что ты дома! Я видел твою машину! Открой, прошу тебя!
– Не сейчас, Паша! Я… я не одна! – нашлась она.
– Не ври. Открой…
«Вот ведь!» – Татьяна резко распахнула дверь.
– Можно зайти? – заискивающе посмотрел на нее Паша и присвистнул. – Вот это да!
– Что? Нравлюсь?
– Кто это тебя так разукрасил? А, я знаю! Неудачная пластическая операция! Сейчас много такого показывают. Что-то вколют в лицо, в губы, а потом начинаются осложнения, только зачем тебе это надо?
Павел прошмыгнул мимо нее в кухню, отчего Таня сделала вывод, что он смертельно голоден. Так было всегда. Несколько дней она его не видела, значит, Паша беспробудно пил. А когда он пьет, он совсем ничего не ест, худеет, дурнеет. Деньги заканчиваются, заканчивается и спиртное, и вот тогда его сведенный с ума желудок напоминает о себе.
– Выпить не дам! Нету! – крикнула ему в спину Татьяна.
– А пивка бутылочку?
– Говорю же, нет… И денег не дам, ты посмотри на себя, на кого стал похож… Я не хочу стать тем, кто даст тебе дозу, от которой ты умрешь.
– О какой смерти ты говоришь? Я крепкий мужик! Мы с тобой еще зажжем по-соседски.
Кухня у Тани была маленькая, очень аккуратная, с квадратным столиком, четырьмя табуретками и обычным набором кухонной мебели.
– Так болит, – погладил себя по животу Павел.
– Садись, сейчас суп грибной разогрею, салат быстро нарежу, – и Татьяна приступила к выполнению обещанного.
– Что бы я без тебя, соседушка, делал? – Павел сел за стол, подперев «буйну голову» кулаками.
– Я тебя спросить хотела. Почему ты планомерно и с таким рвением губишь себя? Ты ведь работу потерял!
– Найду…
– Не так-то легко найти в наше время работу, тем более с твоей характеристикой, – сказала Таня, ставя тарелку с супом в микроволновую печь.
– У меня нет никакой характеристики, – удивился он.
– Она у тебя на лице написана, видно, что ты пьющий…
– Так уж и видно? – почесал затылок Павел.
– Отечное лицо, красные глаза, трясущиеся руки, неухоженный вид, – перечислила она и отрезала ему два куска хлеба. В один из них Павел тут же вцепился зубами.
– Неужели все это – я? – спросил он, жуя.
– Ага! – Таня достала тарелку и поставила перед ним.
Ни один суп не давал такого аромата, как грибной.
– Ой, спасибо, Таня! Ой, спасибо! – Павел стал быстро хлебать. – А насчет работы ты не права, и даже очень! Знаешь Валерку из соседнего дома? Хотя куда тебе… Ходишь с задранным носом. Так вот, он меня познакомил со своей подругой, зовут ее смешно – Роза. Она такая же, как и ты, сердобольная женщина…
– Пьет с тобой? – строго спросила Таня, она видела нескольких его «пассий».
Тетки выглядели так, словно их оторвали от пивного ларька, с которым они срослись. Их Павел иногда приводил к себе домой.
– Нет, она совсем непьющая! Она за меня взялась, эта бизнесвумен, хочет устроить к себе на работу.
– А что ты будешь делать?
– Проект начерчу для ее магазина, ну а потом и строительство проконтролирую… Мы уже несколько раз встречались и разговаривали на эту тему, – похвалился Павел, жадно поглощая суп. – Я же каким был специалистом раньше!
Татьяна задумалась.
– А я ее видела с тобой. Такая видная женщина с крашеными рыжими волосами и решительной походкой.
– Да, это Роза! – улыбнулся Павел.
– Ой, посмотрите на него, зарделся, как красна девица, засмущался, – протянула она, ловко нарезая овощи в салатник. – Что, понравилась?
– Да! Хваткая женщина! На меня в последнее время и внимания никто не обращал…
– Не раскатывай губу, ты не пристроишься ни при какой нормальной женщине, пока не бросишь пить! – Татьяна застучала ножом по огурцу. – Но подход ее к тебе мне нравится… На работу тебе выходить надо обязательно.
– Как же вкусно пахнет! Не издевайся…
– Подожди, еще помидоры, зелень и сметана.
– Хлеба подрежь.
– Подрежу-подрежу, ишь, как руки трясутся… Что ты пил? Водку?
– Ее…
– Постой! А почему ты не поверил, что я могу быть с мужчиной? Это на грани фантастики! Почему, Паша?
Небритое лицо Павла ощетинилось, словно ежик выпустил свои иголки, это он так улыбался.
– Я тебя сколько знаю? И где они, твои мужики? Всю свою красоту и молодость ты пустила псу под хвост. Эх, Татьяна! Пропала почем зря!
– Ну, я еще не совсем старая… У меня есть шанс! А ты так говоришь, словно я антиквариат.
– Нет, не хватает в тебе запала, что ли… Не найдешь ты никого, хоть вроде все при тебе, – отмахнулся Павел.
Татьяна яростно перемешала салат со сметаной и в сердцах хлопнула миску перед его носом.
– Вот чего я с тобой вожусь? Я, между прочим, плохо себя чувствую, у меня все болит, я, может, умру сейчас, а ты мне гадости говоришь…
– Так я тебе о том и говорю. Вот помрешь ты, а ведь ничего еще и не видела в жизни. Школа – дом, дом – школа. Скучная жизнь училки!
– Я люблю свою работу, – ответила Таня.
– Да ты только ею и живешь! Потому что больше нечем! – прочавкал Павел.
– Ты прямо как моя подруга. Она то же самое говорит! Но мне-то нравится!
Павел отложил вилку в сторону и откинулся на табуретке, поглаживая себя по животу.
– Знаешь, когда я пью, мне тоже хорошо, а окружающим это почему-то не нравится. Иногда со стороны виднее… Ненормальная у тебя жизнь, неполноценная… Где тусовки, встречи? Семья? Любовь? Дети?
– Ну, не сложилось, но я компенсировала это другим… Историей.
– А посмотреть самой мир слабо? – спросил Павел. – А то только книги на полках…
– Паша, ты же прекрасно понимаешь, что на зарплату учительницы в лучшем случае можно поехать один раз в год в Турцию или Египет, и я там была…
– А где хотела бы побывать?
– Мечтаю о чем-то экзотическом, необычном… Совсем с другой культурой… Таиланд, Индия… Южная Африка.
– Эх тебя куда потянуло…
– Ну почему? Моя мечта – Лондон, Париж… Очень хотелось бы посмотреть на фьорды… Я статью читала о Норвегии, защищала диссертацию по истории этой страны. Суровая природа, водопады, горы с ледниковыми вершинами и цветущими вишнями в долинах… А фьорды? Эх, Паша, как бы я хотела показать их своим ученикам и увидеть сама. А сколько интереснейших легенд и преданий в тех краях! Я так и представляю себе какую-нибудь маленькую деревушку между огромными скалами, обдуваемую холодным ветром с Северного моря… Низкие тяжелые тучи нещадно льют на крыши домов ледяной дождь. Пейзаж из окна тоже не радует глаз, мокрые, серые скалы с редкой травой и сползающие с гор ледники. А величественные водопады подавляют человека, подчеркивая его никчемность и ущербность и показывая, кто в мире главный и вечный. Восемьдесят процентов времени – дожди, ветра… Да еще и холодно, при такой-то влажности. И вот сидит семья перед камином, слушает завывание ветра и стук дождя по крыше. И в их головы невольно закрадываются мысли о злобных троллях, о феях, обитающих в горах и зазывающих заблудившихся путников в свои пещеры…
У Павла даже челюсть отвалилась.
– Ну, ты даешь! Так рассказываешь, как будто всю жизнь там прожила.
– Я там никогда не была, – вздохнула Таня.
– Я был бы твоим любимым учеником, – сказал Павел, – но ты не объяснила, что у тебя с лицом? Аллергия на крем?
– Да не знаю… Я в поликлинику собралась.
– Я тебя задержал? Извини. Сейчас уйду.
– Ничего – сиди! На подоконнике лейка стоит, полей цветы, пока я оденусь. И у меня никакой аллергии нет – не знаю, что случилось… Сыпь везде, не только на лице, и тело все болит…
– Слушай, Таня! – вдруг встрепенулся Павел. – У меня же есть знакомый врач! Мы с ним раньше пересекались – потрясный мужик! Он любого самого запущенного больного на ноги поставит! Я точно говорю! Мы долго не общались, развела жизнь… Да он и непьющий…
– Понятно, почему развела, – усмехнулась Татьяна.
– Я могу найти его телефон! Он тебя точно вылечит. А хочешь, дам ему твой номер и он сам позвонит?
– Не смей! Я сама обращусь к медикам, которым доверяю.
– Хорошо! Извини, подвезти не смогу, трясет меня немного, – сказал, поливая цветы, Павел. – Ой, смотри!
– Что?
– Да вон в подъезд входит! Это же моя Роза! Она обещала зайти и принести мне работу… Я бы начал чертить.
Татьяна рассеяно выглянула в окно. Но успела только заметить промелькнувшую рыжую голову и хищной расцветки леопардовое платье.
– Так беги! Чего стоишь? – подтолкнула она Павла.
– Прости, я за собой посуду не помыл да и цветы поливать не закончил…
– Да беги уже!
Павел помахал ей рукой и исчез за дверью.
Таня вздохнула и потрогала лоб. «А у меня ведь температура…» – вздохнула она.