Чуваши в Пермском крае: очерки истории и этнографии. Очерк 1. Чуваши в Пермском Прикамье в XVII–XX веках: миграционные волны, расселение и численность (А. В. Черных, 2014)

Пермское Прикамье не является территорией этногенеза и ранних этапов этнической истории чувашского народа. Чувашское население в Пермском Прикамье в разные исторические периоды было представлено переселенцами с основной территории проживания этноса в Поволжье. Миграции чувашей в Пермское Прикамье характерны для XVII–XX веков. Они не были многочисленны, носили периодический и волнообразный характер, каждая переселенческая волна была вызвана определённым комплексом причин и имела свои особенности. По большей части все миграционные волны в Пермское Прикамье были результатом более масштабных миграционных процессов, характерных как для чувашского населения страны, так и других регионов России.

Чуваши в Пермском Прикамье в XVII–XVIII веках

Первые сведения о чувашском населении Пермского Прикамья относятся к XVII веку. Переселение в районы Пермского края в этот период можно назвать первой миграционной волной чувашского населения. Однако в этот период миграции чувашей в Пермское Прикамье были немногочисленными. Значительно больше чувашей оседает в более южных территориях – в Уфимском уезде (территория современной Республики Башкортостан), где, как отмечают исследователи, уже к середине XVII века стали складываться группы закамских и приуральских чувашей[36]. Причинами переселения в этот период были геополитические и социально-экономические изменения в Поволжье, связанные с присоединением этой территории к Русскому государству, увеличением размеров государственных налогов и повинностей, распространением христианства[37]. На фоне значительной миграции чувашей в более южные регионы Приуралья происходило проникновение отдельных групп переселенцев и в южные районы Пермского Прикамья.

Одной из территорий Пермского Прикамья, которую в XVII веке активно осваивают народы Поволжья и Приуралья, является поречье Сылвы и Ирени. Сохранившиеся переписные книги этой территории, административно относившейся к Кунгурскому уезду, позволяют проследить как динамику миграционных процессов, так и этнокультурную ситуацию в этом регионе в XVII – первой половине XVIII века.

Писцовые книги М. Кайсарова 1623–1624 годов в Сылвенско-Иренском поречье отметили 67 юртов «остяцких» и татарских, четыре юрта марийских и один юрт мордовский[38]. Как видно из данных источников, чувашского населения в этот период в Сылвенско-Иренском поречье не отмечено.

Однако в более поздних документах уже фиксируется присутствие чувашей в Сылвенско-Иренском поречье. Переписные книги 1678–1679 годов Д. Жукова и П. Ахматова отразили в Кунгурском уезде сложный и полиэтничный состав населения, который включал татар, марийцев, удмуртов и чувашей, а также русских. Татарских юртов насчитывалось 252 с мужским населением 785 человек, марийских – 100 с мужским населением 311 человек, удмуртских – шесть с 15 человеками мужского населения[39]. Чуваши являлись по количеству юртов и мужского населения третьей этнической группой: в поречье имели 10 юртов с мужским населением в 20 человек[40]. Из четырёх четвертей с нерусским населением в Кунгурском уезде чуваши не отмечены только в Верх-Сылвенской четверти. В Карьевской четверти переписные книги учли два чувашских юрта с населением в четыре человека[41]. Чуваши проживали в деревне Старая Карьева вместе с татарами, удмуртами и марийцами, в которой находился один чувашский юрт и числилось два человека[42]. Второй чувашский юрт наряду с татарскими юртами отмечен в деревне Байсино, в нём также проживало два человека. В Шаквинской четверти чувашское население, составляющее один юрт и четыре человека, отмечено в деревне Уразово с основным татарским населением[43]. Второй чувашский юрт в Шаквинской четверти с одним человеком отмечен в татарской деревне Копчиково[44]. Таким образом, в Шаквинской четверти также находилось два чувашских юрта с населением пять человек. В Верх-Иренской четверти чувашей отмечено больше всего: шесть юртов с мужским населением 11 человек. Чуваши проживали в татарской деревне Екпердино, где находился один чувашский юрт с мужским населением три человека[45]. Больше всего их отмечено в татарской деревне Телес, Курамышева тож, где находилось пять юртов оброчных чувашей с мужским населением восемь человек[46].

В «Переписной книге ясачных и оброчных татар, черемисов, вотяков, чувашей Кунгурского уезда 1704 г.» зафиксировано восемь чувашских семей, расселённых в двух этнически смешанных поселениях, где кроме них проживали также татары, марийцы и удмурты[47]. Среди деревень, в которых проживали чуваши – деревня Телес Верх-Иренской четверти, в которой они были отмечены и в предыдущих переписных книгах, и деревня Кошаево Верх-Сылвенской четверти[48]. Как видим, число чувашских юртов в уезде сократилось. А в переписях 1719 и 1725 годов[49] чувашское население на этой территории уже не было зафиксировано.

В настоящее время лишь в исторических преданиях пермских татар и башкир сохранились сведения о присутствии чувашей в этом регионе и их участии в этнических процессах. В татарской деревне Усть-Арий Октябрьского района, например, рассказывают о горе Чуваш тау, на которой когда-то поселились чуваши, показывают место старого чувашского кладбища в окрестностях деревни. Жители деревни рассказывают о сложном этническом составе населения территории в прошлом: «В нашей деревне татары первыми поселились, а в Колтаево – башкиры. Ары (удмурты) были здесь, чуваши были, чувашей татары прогнали. В Колтаево сейчас башкир нет, все татарами считаются».

Осваивалось чувашами, видимо, и поречье Тулвы, однако и здесь их численность была незначительной. О чувашах этой территории также рассказывают некоторые исторические предания, записанные в Тулвинском поречье от татар и башкир. Например, жители Чувашаево Бардымского района считают, что название их деревни происходит от названия проживавшего здесь народа: «Чувашаево, раньше чуваши жили. Языки их отличались. Мулла в деревне старый был, он про чувашей рассказывал. А потом пришли татары…»; «Раньше деревня была дальше, а потом приехал чуваш. Был дедушка Яматай. В честь него и назвали деревню»[50]. Сегодня сложно судить о достоверности этих преданий, однако проникновение отдельных чувашских семей из сопредельных территорий Среднего Поволжья в XVII–XVIII веках в южные районы Прикамья можно считать доказанным историческим фактом.

Таким образом, в XVII – начале XVIII века на волне общей миграции из районов Поволжья и Приуралья чуваши также проникали в южные районы Пермского Прикамья – в Сылвенско-Иренское и Тулвинское поречья. Однако миграции этого периода в регион были незначительны. Чуваши не создали отдельных поселений, а были расселены в татарских или этнически смешанных деревнях. Поэтому в данный период в Прикамье не было создано компактного островного или дисперсного ареала расселения чувашей. Возможно, немногочисленное чувашское население мигрировало за пределы региона, а скорее всего, было ассимилировано и влилось в состав сылвенско-иренских татар и тулвинских башкир и татар. Причиной того, что чуваши в этот отрезок времени не осваивают активно Пермское Прикамье, в отличие от более южных районов, является и поиск переселенцами наиболее близких к старой родине и привычных природно-климатических зон и ландшафтов, что, в том числе, обусловило преобладание миграций в лесостепные, нежели таёжные районы Приуралья.

В дальнейшем, на протяжении около двух столетий, вплоть до конца XIX века, в Пермском Прикамье не наблюдалось миграций чувашского населения. Только с конца XIX века можно говорить о новой волне переселения чувашей в западные уезды Пермской губернии.

Чуваши в Пермском Прикамье в конце XIX – начале XX века

Вторая половина XIX – начало XX века – начало нового этапа активной миграции чувашей из Поволжья на восток, в районы Урала и Сибири. Причинами миграционного движения в этот период стали безземелье и малоземелье в районах традиционного расселения, высокая плотность населения, сокращение лесных массивов[51]. Факторами, способствовавшими миграционным процессам, были отмена крепостного права, развитие отходничества в районах Поволжья, а также проводимая государственная политика по переселению в восточные районы страны, прежде всего, в малоосвоенные территории Сибири (деятельность Крестьянского поземельного банка, учреждение Переселенческого управления в составе МВД и т. д.)[52]. Активизации миграций способствовала также развивающаяся в этот период железнодорожная сеть, связавшая регионы Поволжья с Уралом и Сибирью (открытие Самарско-Оренбургской, Самарско-Златоустовской и Казанской железных дорог). Однако основные миграционные потоки опять же направлены в южные районы[53], Сибирь[54] и лишь незначительно задевают территорию Пермской губернии.

Первая перепись населения Российской империи 1897 года отметила в Пермской губернии незначительное число чувашей – 67 человек, большая часть из которых проживала в Пермском уезде (см. таблицу)[55]. Из них к городскому населению отнесено восемь (11,9 %) человек (все мужчины). Среди других уездов западной части Пермской губернии – территории современного Пермского края – чуваши отмечены в Кунгурском, Соликамском и Оханском уездах, однако численность их была незначительна. Доля мужчин среди чувашского населения значительно преобладала над числом женщин: 51 человек (76,1 %) против 16 человек (23,9 %). Об этих чувашах сегодня практически ничего неизвестно. В материалах переписи, в разделе, посвящённом роду занятий, отмеченные выше чуваши отнесены к категории «остальные народы» (всего 185 человек). Самыми распространёнными занятиями названы «земледелие» (61 человек) и «извозный промысел» (62 человека)[56]. Нельзя исключать, что именно эти занятия и были основными для прикамских чувашей того времени.

Таблица 1. Чуваши Пермской губернии по данным Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года*

* Составлено и подсчитано по: Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года. Вып. 29–32. Губернии: Орловская, Пензенская, Пермская, Подольская. СПб., 1904. Т. XVI. С. 96–97.

Как свидетельствует перепись 1897 года, в западных уездах Пермской губернии – Пермском, Кунгурском, Оханском и Соликамском – проживало незначительное число чувашей, 51 человек. Они были расселены дисперсно в уездах губернии. Эти данные показывают, что переселенческое движение чувашей второй половины XIX века почти не коснулось Пермской губернии. Более активные миграции чувашей в Прикамье приходятся на начало XX века. В это время чуваши осваивают земли в Сивинском имении Крестьянского поземельного банка Оханского уезда Пермской губернии, а также в Богородской волости Красноуфимского уезда Пермской губернии.

Чуваши в Сивинском имении Крестьянского поземельного банка. Оханский уезд Пермской губернии

Формирование нескольких чувашских посёлков и хуторов в Пермском Прикамье в начале XX века связано с деятельностью Крестьянского поземельного банка. Пермским отделением этого банка в 1898 году «от Конкурсного Управления по делам умершего несостоятельного должника гвардии ротмистра Никиты Никитича Всеволожского» было приобретено большое имение в северо-западной части Оханского уезда Пермской губернии[57].

Сивинское имение Крестьянского поземельного банка состояло из Бубинской, Екатерининской, Сивинской и Сатинской дач, а в административном отношении находилось в трёх волостях Оханского уезда: Бубинской, Екатерининской и Сивинской. Несмотря на то, что в имении уже проживало русское старожильческое население, численность которого составляла в трёх волостях 11 518 человек, оставался значительный фонд неосвоенных земель[58].

Для ликвидации имения и распродажи свободных земельных угодий в 1899 году было предпринято межевание Сивинского имения на крупные земельные участки, которое было закончено к 1901 году[59]. С 1900 года земли в Сивинском имении стали приобретать переселенцы из разных губерний России, в том числе и из поволжских. В освоении Сивинской дачи принимали участие, кроме чувашей, также русские, белорусы, украинцы, коми-пермяки, латыши, поляки, представленные выходцами из более чем 25 губерний России, в том числе Виленской, Витебской, Волынской, Вятской, Гродненской, Каменец-Подольской, Казанской, Киевской, Ковенской, Лифляндской, Минской, Могилёвской, Новгородской, Орловской, Пермской, Полтавской, Псковской, Санкт-Петербургской, Тверской, Уфимской, Херсонской, Черниговской (ГАПК. Ф. 204. Оп. 1. Д. 70). Наибольшее число переселенцев в имение из других губерний дала Могилёвская губерния, на втором месте по числу переселенцев следовала соседняя Вятская губерния, на третьем – Псковская. Лифляндская губерния стояла на четвёртом месте[60]. Среди этнических групп чуваши составляли лишь незначительную часть переселенцев. Из поволжских губерний среди переселенцев отмечены только выходцы из Казанской губернии: в 1911 году из этой губернии в Сивинском имении отмечено 17 хозяйств переселенцев[61].

Переселенцы из Чебоксарского уезда, согласно документам, обосновались на участке № 215. Переселенческий посёлок, возникший на этом участке, известен также как Чебоксарское товарищество Екатерининской волости Оханского уезда[62]. В документах Крестьянского поземельного банка сохранились сведения о приобретении товариществом земельного участка. В 1909 году Чебоксарское товарищество приобретает участок № 215 в количестве 116,20 десятины за 19 рублей за десятину, общая стоимость которого составила 3157,8 рубля[63]. Метрические книги и другие документы показывают, что переселенцы были выходцами из Чебоксарского уезда Казанской губернии Чебоксарской и Покровской волостей (Пётр Иванов, Василий Тимофеев, Дионисий Алексеев), среди них были также выходцы из деревень Вурман[64] и Большие Ильбеши[65].

Второй участок Сивинского имения, на котором обосновались чуваши, – № 180. На нём поселились выходцы из Янгильдинской волости Козмодемьянского уезда Казанской губернии (Роман Васильев, Марина Николаева, Михаил Капустин)[66]. Исторические предания, записанные в Сивинском районе, также свидетельствуют о переселении чувашей. Жители деревни Ядринцы, расположенной на участке № 180, до сих пор помнят второе её название – Чуваши. Согласно преданиям, в деревне обосновались белорусы и чуваши. При этом чуваши считаются первыми поселенцами в деревне.

Крестьянский поземельный банк, заинтересованный в ликвидации имения, предлагал переселенцам льготные условия для приобретения земли: «При прибытии в имение переселенцам отводятся участки, в течение 1–1,5 годами пользуются участками бесплатно для того, чтобы была возможность обустроиться и обзавестись необходимым инвентарём. В последующие три года, когда идёт раскорчёвка и расчистка леса для обращения подлесной земли в пашню и луга, за аренду с них также фактически не берётся, а взамен этого причитающаяся аренда начисляется на участок в размере платежей по будущей ссуде, с прибавлением земельных повинностей, и впоследствии присоединяется к первоначальной оценке участка. По истечении 4,5–5 лет, когда переселенцы успели обустроиться, завели домашний скот, раскорчевали и распахали часть заторгованной земли, и когда выясняется, что новосёлы уже привыкли к условиям местной земледельческой жизни, они становятся фактически арендаторами земли до назначения испрашиваемой ссуды… Наряду с предоставлением переселенцам льготных условий пользования землёй до назначения ссуды банк практиковал выдачу им различного рода пособий и проводил вообще расходы, имеющие своей целью улучшение переселенческого быта… На домообзаведение выдаётся на семью до 50 руб. с обязательством возвратить их через 5 лет, на расчистки и выкорчёвывания выдаётся почти такая же сумма, и при наличности такого же обстоятельства, причём переселенец, получивший деньги на расчистку первой десятины и не выполнивший эту работу, теряет право на получение для этой цели дальнейших пособий»[67]. При покупке земли банк требовал внесения 10 % от продажной цены участка, полугодовой платёж по ссуде и оплату товарного леса на участке. Остальная сумма может быть выдана под залог земли ссудою банка согласно его уставу[68]. Крестьянский поземельный банк также предлагал рассрочку платежа на значительный срок, максимально до 55,5 года[69]. В зависимости от срока предоставления ссуды ежегодные платежи составляли с выплатой от 89 руб. 25 коп. со ста рублей в год при 13 годах ссуды и 4 руб. 50 коп. при рассрочке на 55,5 года[70]. Именно по такой схеме чаще всего и приобретали участки чувашские переселенцы.

Итоги освоения Сивинского имения Крестьянского поземельного банка и наличие чувашского населения в нём можно проследить по материалам переписи населения 1926 года и составленного на её основе Списка населённых пунктов Уральской области. В 1926 году согласно Спискам населённых пунктов в Сивинском районе Пермского округа Уральской области находилось 12 чувашских хуторских поселений, в двух хуторах чуваши проживали с другими народами, на участке № 216 – с русскими, на хуторе Владимира Лепина – с латышами. Общая численность чувашей в этих хуторах составила 68 человек. Большая часть хуторов отмечена на тех же земельных участках, что были основаны и ранее – участке № 215 и Ядринском З. О. (ранее – участок № 180)[71]. Часть хуторов – вновь возникшие в период с 1917 по 1925 год: хутор Иванова – 1917 год, хутор Алексеева – 1920 год, хутор Бориса Петрова – 1921 год, хутор Ивана Петрова и Германа Петрова – 1925 год[72]. Возможно, в этот период вновь имел место незначительный миграционный приток, либо данные хутора были основаны выходцами из старых чувашских поселений этого района.

Таблица 2. Расселение чувашей в Сивинском районе Пермского округа Уральской области в 1928 году

Чуваши в Богородской волости Красноуфимского уезда

Второй район Пермского Прикамья, который активно осваивается чувашами в этот период – Богородская волость Красноуфимского уезда (территория современного Октябрьского района Пермского края). Значительные земельные участки в восточной части Богородской волости на водоразделе начинают заселяться с начала XX века[73]. Метрические книги церквей села Мосино и посёлка Тюш Богородской волости показывают, что появление первых переселенцев на этой территории приходится на 1910 год, именно этим годом датируются первые записи о церковных требах выходцев из разных губерний России[74]. Осваиваются эти территории выходцами из Вятской, Казанской, Могилёвской губерний, соседних уездов и волостей Осинского, Кунгурского и Красноуфимского уездов Пермской губернии. Кроме чувашей среди переселенцев отмечены русские и белорусы.

Чувашское население Богородской волости, зафиксированное метрическими книгами с 1910 года, прибыло из разных уездов Казанской губернии: Чебоксарской волости Чебоксарского уезда, в том числе из деревни Соляной (Михаил Максимов)[75], Чурачинской (Чуратчинской) волости Цивильского уезда (Дионисий Стефанов, Дмитрий Сорокин)[76], Цивильской волости Цивильского уезда (Василий Гаврилов, Иван Петров, Онисифор Маркелов)[77].

В начале 1917 года все переселенческие посёлки, в том числе и чувашские, были выделены из Богородской волости и объединены в отдельную Покровскую волость[78]. К 1928 году в этом районе Прикамья отмечено несколько посёлков и хуторов, в которых проживали чуваши. В посёлке № 74 отмечены только чуваши, в других они проживали совместно с русскими и белорусами. Общая численность чувашского населения в этих посёлках составила 140 человек[79].

Таблица 3. Расселение чувашей в Богородском районе Кунгурского округа Уральской области в 1920-е годы

Таким образом, конец XIX – начало XX века – период второй миграционной волны чувашского населения в регион. Особенно активным миграционное движение было в начале XX века. В этот период формируются два ареала компактного сельского расселения чувашей в Оханском и Красноуфимском уездах. Однако и в это время численность чувашского населения в регионе не была значительной.

Чувашские хуторские поселения в данных районах просуществовали до периода коллективизации и были ликвидированы в 1939–1940 годах, а чуваши переселены в более крупные сельские населённые пункты. Расселение в доминирующем иноэтничном окружении, незначительная численность, а позднее и дисперсный характер расселения способствовали ассимиляционным процессам. В 1959 году в Сивинском районе ещё проживало 37 чувашей, из них только 16 назвали родным чувашский язык[80]. В дальнейшем к ассимиляционным факторам уменьшения чувашского населения в районе добавились миграции за пределы района, в том числе в города. Судьбу чувашей Богородской волости, включённой в состав Богородского, а позднее Щучьеозёрского и Октябрьского районов Пермской области[81], проследить достаточно сложно, так как на этот район уже в советский период приходится значительный миграционный приток чувашского населения. Скорее всего, в этом районе мы также наблюдаем ассимиляционные процессы и миграцию чувашей за его пределы.

Чуваши в Пермском Прикамье в 1920-е годы

На волне активизации национального движения в стране и регионе, формирования новой национальной политики в 1920-е годы в это движение были вовлечены и пермские чуваши. Источники свидетельствуют, что работа среди чувашского населения губернии велась ещё в начале 1920-х годов. В агитационно-пропагандистском отделе Пермского губкома работало несколько чувашей. С 1920 года инструктором чувсекции губкома РКП работал Алексей Васильевич Аясканин, чуваш по национальности, двадцати пяти лет. В его анкете было указано, что до приезда в Прикамье он был завчувсекции РКП Бугуруслановского уездкома (г. Оренбург), а с 1 октября 1920 года возглавил подотдел в Пермском губернском отделе по делам национальностей. Аясканин был членом партии, имел среднее образование и говорил по-чувашски. В Перми проживал по адресу: ул. Л. Толстого, 72–10[82]. Секретарь подотдела Илья Филаретович Иванов, 26 лет, прибыл с Аясканиным тоже из Бугуруслановского уезда[83]. В источниках сообщается, что подотделом выпускалась газета на чувашском языке «Чулташ», однако о её содержании и месте распространения в источниках информации нет.

О чувашах Пермского Прикамья в первые годы советской власти свидетельствуют материалы первых советских переписей населения региона. Перепись 1920 года отметила в четырёх округах Уральской области 492 чуваша, что составляло 0,03 % от общей численности населения края. Из них в Кунгурском округе – 389 человек, Верхне-Камском – 29 человек, Пермском – 66 человек, Сарапульском – 8 человек[84]. Как видим, численность чувашского населения региона в этот период была невелика, большая часть чувашей отмечена на тех территориях, которые чуваши начали осваивать в начале XX века, и на которых ранее образовались чувашские поселения (Пермский и Кунгурский округа). Перепись не отметила в регионе значительных миграций чувашского населения, зафиксировав лишь тех чувашей, которые прибыли в Пермское Прикамье в начале XX века. Хотя в сравнении с переписью 1897 года численность чувашского населения за четверть века в регионе увеличилась в 10 раз.

Таблица 4. Численность чувашей в Прикамье в 1920 году*[85]

* Составлено и подсчитано по: Национальный состав населения обоего пола по округам Уральской области (по данным переписи 1920 г.) // Уральский статистический ежегодник 1923–1924 гг. / Сер. 1. Т. 1. Свердловск, 1925. С. 33.

Более полные данные о чувашах Пермского Прикамья дают материалы Всесоюзной переписи населения 1926 года. За шесть лет их численность возросла на 47 % и составила 734 человека, что свидетельствует о процессах миграции чувашского населения в Прикамье в первой половине 1920-х годов. При этом количество чувашей в Верхне-Камском (включая Коми-Пермяцкий округ), Пермском и Сарапульском округах оставалось незначительным. Основной прирост, как и в 1920 году, зафиксирован в Кунгурском округе, где чувашское население составило 524 человека, или 71,4 % всех чувашей Прикамья. В 1926 году чуваши ещё сохраняли родной язык. Так, 92,1 % чувашей указали, что считают родным язык своего народа, 7,5 % указали на русский в качестве родного. 44 % чувашей Прикамья владели письменным родным языком (из них женщины составляли 29,3 %), это довольно высокий показатель, учитывая, что уровень грамотности в целом по региону составлял 21,8 %. Следует отметить, что среди чувашей были и грамотные по-русски – 15,6 % от всего чувашского населения. Чуваши были преимущественно сельским населением – 85,4 % проживали в сельской местности. Наибольшая доля городского чувашского населения зафиксирована в Пермском округе – 19,3 %, наиболее значительная доля сельского населения – в Кунгурском округе, где она составила 99 %.

Таблица 5. Чуваши в Прикамье в 1926 году*

* Составлено и подсчитано по: Всесоюзная перепись населения 1926 г. Т. IV. Вот. р-н, Ур. обл., Башк. АССР. Отдел I. М., 1928. С. 106–147.

Таким образом, к середине 1920-х годов в Пермском Прикамье уже сформировалась этнодисперсная группа чувашей, сосредоточенная преимущественно в южных районах. В этот период чуваши сохраняли родной язык, процент грамотных на родном языке также был довольно высоким. Компактные группы чувашей в этот период отмечены в Сивинском районе (ранее – территория Сивинского имения Крестьянского поземельного банка) Пермского округа и Богородском районе Кунгурского округа (ранее – Богородская волость Красноуфимского уезда). Однако уже в последующие годы, после проведения переписи 1926 года, в южные районы Пермского Прикамья начался массовый приток сельского чувашского населения, который зафиксирует уже перепись 1939 года.

Миграции чувашей в южные районы Пермского Прикамья во второй половине 1920 – начале 1930-х годов

Вторая половина 1920-х годов – это время активного переселения чувашей в южные районы Пермского Прикамья. Миграции этого периода были направлены и в другие территории Урала и Сибири. Сибирские историки считают миграционную волну 1921–1929 годов периодом значительного переселения чувашей в районы Сибири[86]. Причин миграционного движения было несколько. По данным чувашских историков, до 80 % населения Чувашии к концу Гражданской войны осталось без средств к существованию, а более половины дворов – без лошадей и коров, был уничтожен почти весь мелкий скот. К февралю 1922 года число голодающих составило около 595 тыс. человек из 850 тыс. населения автономии, а умерших от голода – более 12 тыс. человек[87]. Голод и перенасёленность аграрных территорий подтолкнули власть автономии на такой шаг, как плановое переселение части крестьян за её пределы.

По плану Наркомата земледелия Чувашской АССР 1926 года около 350 тыс. человек должны были быть переселены за территорию Чувашии. Свою роль сыграла сильная засуха, обрушившаяся на республику в 1927 году[88]. Таким образом, была запущена новая волна массовой миграции чувашей за пределы мест традиционного проживания. Большая часть мигрантов этого периода переселялась в районы Сибири и Зауралья, однако часть обосновалась в Пермском Прикамье. Миграции были направлены в основном в сельскохозяйственные районы[89], где чуваши-переселенцы воспроизводили традиционный для них уклад сельской жизни и крестьянское хозяйство.

Миграции 1920-х годов из районов традиционного расселения чувашей, как было уже сказано, затронули и районы Пермского Прикамья. Массовое переселение чувашей в южные районы Сарапульского округа Уральской области приходится на 1927–1929 годы. К сожалению, существенной документальной базы в архивных собраниях об этом периоде переселения не выявлено[90]. В то же время источники личного происхождения и полевые материалы позволяют определить направления миграции, её причины и особенности переселения.

Первые чувашские переселенцы отмечены в южных районах Пермского Прикамья в 1927 году, наиболее массовое переселение приходится на 1928 и 1929 годы, незначительные миграции продолжались и в 1930-х годах[91]. Чувашей-переселенцев приняли несколько районов Сарапульского округа Уральской области (современные южные районы Пермского края) – Большеусинский (Усинский) район, в котором переселенцы отмечены в деревнях и сёлах Батманы, Большая Уса, Большие Кусты, Бормист, Верх-Дойная, Верхняя Барда, Верхний Тымбай, Дойная, Киловка, Китрюм, Коровино, Пантелеевка, Семёновка, Чиганда (большая часть населённых пунктов ныне входит в состав Куединского района, часть – Чайковского и Еловского районов)[92]; Еловский район – в деревнях и сёлах Тойкино, Барановка, Плишкари, Мельничная, Большая Талица, Большие Коптелы[93]; Чернушинский район. Особенность переселенческого движения этого периода – вселение чувашей в уже существующие русские населённые пункты региона, а не основание новых поселений.

К сожалению, по выявленным источникам неизвестно, носило переселение в эти годы организованный или стихийный характер. В источниках о деятельности исполнительной власти Еловского и Усинского районов Сарапульского округа Уральской области в 1927–1929 годах проведение организационных мероприятий, связанных с переселением чувашей, не отмечено[94]. Судя по всему, чуваши самостоятельно приобретали крестьянские хозяйства в русских деревнях.

Переселение именно в южные районы Пермского края в этот период было облегчено наличием транспортной магистрали – Казанбургской железнодорожной линии, проходящей близ этих районов и соединяющей их с районами Поволжья. Другой способ переезда на Урал – пароходное сообщение по Каме и Волге. Стратегия переселения была традиционной для крестьянских миграционных движений – сначала приезжала небольшая группа «ходоков», которые выбирали место для вселения, решали организационные вопросы, а уже затем ехала основная масса переселенцев с семьями. Именно о такой стратегии переселения идёт речь в воспоминаниях первого поколения переселенцев: «Ехали на поезде до Янаула [железнодорожная станция]. А папа ещё раньше приезжал, сначала смотреть приезжал, потом с деньгами платить приезжал. И там он с татарами договорился, в какой день мы приедем, тогда встречайте. Нас сразу на вокзале встретили на двух лошадях. Домой сразу. У нас здесь дом купленный был в Пантелеевке, сразу в свой дом заехали. Багаж-то было отправлено, вот кадки и бочки маленько отправили, бочки дубовые были, ухват. У нас скотину там всю продали, а здесь уже купили, и лошадь тут купили, и корову тут купили. А сюда приехали, в Пантелеевку, здесь у нас дом был большой пятистенный, под железной крышей, хороший…» (д. Дойная Куединского района).

Многочисленные документы свидетельствуют о том, что чуваши приобретали крестьянские хозяйства в русских деревнях в этот период за наличные средства:

«Несколько граждан д. Чиганды продали чувашам строения и приняли членами в своё земельное общество»[95].

Н. Ф. Шоркин в д. Батманы Усинского района «прибыл из ЧАССР в 1928 г. Хозяйство купил в 1928 г. за 2000 рублей…»[96].

П. Я. Яковлев в деревню Коровино Усинского района «приехал в 1928 г., купил хозяйство середняцкое»[97].

В деревню Дойная Усинского района Н. К. Частоколов «прибыл… в 1929 г., где купил хозяйство середняцкое»[98]; Г. Д. Данилов «прибыл в 1930 г. … купил середняцкое хозяйство»[99]; Ф. И. Ионов «прибыл в д. Дойная в 1929 г., где купил середняцкое хозяйство»[100]; Г. И. Ильин «прибыл в 1930 г. … купил середняцкое хозяйство»[101]; И. Е. Кошкин «прибыл в 1933 г., купил хозяйство середняцкое»[102]; Т. Е. Ефимов «прибыл в 1929 г., купил середняцкое хозяйство»[103].

Согласно документам хутор Окулов, выделенный из деревни Кусты в 1928 году, был запродан пяти гражданам Чувашской АССР с уплатой последними за постройки и инвентарь 3500 рублей[104].

Нередко усадьбы приобретались вскладчину двумя или несколькими семьями, и лишь затем сообща возводились новые дома и хозяйственные службы, и хозяйства делились.

Приобретение крестьянских усадеб и хозяйств в русских поселениях Усинского района было обусловлено миграцией русского старообрядческого населения в этот период в Сибирь, вызванной началом коллективизации.

Доподлинно неизвестно, как принималось решение о возможности принятия чувашского населения и разрешении продажи ему хозяйств в том или ином населённом пункте, наделении землёй. Отчасти ответ на этот вопрос дают воспоминания старожилов, которые отмечают, что далеко не все русские деревни приняли чувашей-переселенцев. Так, деревни Большие Кусты и Малые Кусты приняли переселенцев, а соседняя деревня Кашка – нет, не приняли чувашей и в селе Ошья, хотя в деревне Верхняя Ошья чуваши обосновались. Скорее всего, в этом случае решение принималось на сельском сходе, возможно, не без вмешательства органов исполнительной власти, что частично зависело от обеспеченности земельными наделами в том или ином населённом пункте. Так, в деревне Чиганда чувашам было продано несколько усадеб, и они были включены в земельное общество. Однако органы исполнительной власти Усинского райисполкома указывали на недопустимость доприселения в Чигандинское земельное общество по причине слабой обеспеченности крестьян деревни земельными наделами, отмечая, что большая их часть имеет незначительные земельные угодья и занимается кустарными промыслами[105].

Старожилы до сих пор главную причину переселения своих предков связывают с тем, что в Чувашии не хватало леса. Хотя эта причина и озвучивается, и считается ведущей и наиболее значимой, переселение чувашей из районов традиционного проживания вызвал целый комплекс причин, заставив искать и обретать новые земли для поселения. Среди этих причин можно отметить перенаселённость в районах Среднего Поволжья, неурожаи в поволжском регионе в 1920-е годы, в том числе и вызвавшие голод в этих районах, отсутствие необходимых ресурсов для развития крестьянского хозяйства (пахотных земель, покосов и выпасов, лесных массивов), а также поощрение со стороны органов власти переселения на новые земли. Некоторые причины, заставившие покинуть поволжскую родину и переселиться на Урал, раскрывают и семейные предания пермских чувашей: «Там земли мало, народу, население густое, полтора километра – деревня, ещё два – ещё деревня» (д. Большие Кусты Куединского района); «Мой отец приехал… приехал в Коровино на жительство в 1928 г. … в связи с малоземельем на родине…»[106]; «Искали лучшую жизнь на счёт дров, скота, здесь лес был, а там нисколько леса не было» (д. Коровино Куединского района); «Приехали, здесь лучше, чем в Чувашии, дров больше» (д. Пантелеевка Куединского района); «Здесь было очень хорошо, из-за лесу, он был не дорогой» (д. Дубленёвка Куединского района).

Ещё одной, обычно не называемой причиной переселения отдельных семей была начавшаяся коллективизация сельского хозяйства и раскулачивание в районах Чувашии, которые также заставили покинуть традиционные места проживания в поисках лучшей доли, начиная с конца 1920 – начала 1930-х годов. Материалы архивно-следственных дел 1930-х годов по чувашам Пермского Прикамья показывают, что среди переселенцев было определённое число тех, кто имел на старой родине зажиточное хозяйство, и переселение на новые места – это возможность уйти от раскулачивания и коллективизации. Среди материалов архивных дел и справки – ответы на запросы о бывшем хозяйстве переселенцев в Чувашии, выданные органами исполнительной власти республики, характеристики, данные односельчанами. Приведём лишь некоторые, позволяющие считать раскулачивание и коллективизацию не менее важными среди других причин переселения.

«На родине в ЧАССР раскулачивали, в 1930 г. приехал в д. Батманы и скрыл своё социальное происхождение, вступил в колхоз…» (д. Батманы Усинского района)[107].

«На родине хозяйство имел кулацкое, занимался торговлей скотом, уехал, боясь раскулачивания и выселения… Жил он очень богато. Хозяйство имел кулацкое крупное, земли 70 десятин, лошадей до 15 голов, коров до 15 голов, мелкого скота до 50 голов…» (д. Тойкино Еловского района)[108].

«В 1930 г. раскулачен, всё имущество изъято, после раскулачивания со всей семьёй сбежал в Уральскую область…» (д. Тойкино Еловского района)[109].

«Торговал до революции хлебом, арендовал землю у бедняков… В 1929 г. хозяйство было признано зажиточным, боясь этого, ликвидировав своё имущество, переселился на жительство в Сибирский край…» (д. Киловка Усинского района)[110].

«Выслан в 1930 г., раскулачен и выслан из Цивильского района, в 1932 г. вернулся из ссылки и устроился на работу в Чернушинском районе» (пос. Азино Чернушинского района)[111].

«Приехал в Усинский район с целью скрыть своё социальное положение, до 1927 г. имел торговую лавку, был церковным старостой, снимал крупные подряды на постройку мостов…» (д. Батманы Усинского района)[112].

Переселение в Пермский край происходило из разных районов Чувашии, из разных сёл и деревень. Среди переселенцев были выходцы из современных Цивильского, Канашского, Вурнарского, Урмарского, Мариинско-Посадского, Красноармейского районов, большей частью с территории северо-восточных и центральных районов Чувашской Республики. Переселенцы, селившиеся в одном населённом пункте, часто были выходцами с разных территорий. Сведения о местах выхода жителей некоторых деревень Куединского и Еловского районов приведены в таблицах.

Многочисленные семейные предания раскрывают особенности переселения и личные стратегии в выборе места для нового поселения:

«Я в Чувашии родилась в 1923 году, в 1928 году сюда на Урал уехали. Отец сначала приехал, посмотрел земли здесь. Приезжали сначала узнавать, куда ехать можно. Потом приехали в Верх-Ошью. Наша родина – деревня Кудеснеры Урмарского района, из нашей деревни пять семей приехали, ехали на поезде, потом лошадь нанимали у татар и сюда ехали. Дом здесь у русских купили, староверы здесь жили, они уехали в тайгу, в Сибирь, дома были, дом мы купили» (д. Большие Кусты Куединского района).

«Отец наш привёз сюда. Он знал эти места. Он тут воевал во время гражданской войны в бригаде Азина – в Чернушке, Куеде, Осе. Поглядел: здесь земли много, лесу много, воды много. Сначала в Большие Кусты приехал. А до этого здесь не было чувашей. Он был родом из Урмарского района деревня Камаш. Я один раз в жизни был на его родине, а сам уже здесь родился» (д. Кашка Куединского района).

Из воспоминаний Анны Назаровны и Григория Яковлевича Назаровых (д. Дойная): «В 1927 году в Чувашии начались засуха и голод. Нам пришлось уехать. В поисках лучшей жизни с 5 детьми пытались прижиться в разных местах. Многое пришлось пережить – терпели унижения, оскорбления, утраты (похоронили двух детей и мать-старушку). В том, что прижились в Дойной, немалую роль сыграл случай. В Большой Усе староста нас не принял, направив дальше, но при этом дал подвыпившего извозчика. Шёл холодный, осенний дождь. Прижавшись друг к другу, задремали. Очнулись в какой-то деревне, извозчик уехал. Попросились в первый дом, где жил Фрол Гусев. Хозяин, не оборонив ни слова, пустил в сени. Утром, узнав о том, что мы – чуваши, хотел выгнать, но то ли жалость, то ли интерес заставили его оставить нас у себя… Жители долго нас чурались, с опаской и недоверием смотрели вслед. Мы с большим трудом привыкли к староверским обычаям: отдыхать во время перерыва на обед приходилось вдали от других – близко не подпускали, разговор с другими заводить не подлежало. А самое обидное было то, что не разрешали брать воду из родника, объясняя тем, что «грязные»[113].

«В 1928 г. наши приехали из Чувашии в д. Маремья, теперь её уже нет, в Бардымском районе. Родилась я уже здесь, родители у меня из Козловки, где Чебоксары. Земли там мало, а народу много. Леса не было у нас. За дровами за 50 километров ездили. Землю раньше давали паями. А девушкам вообще не давали. Наши сюда на пароходе приехали. А здесь уже дом купили, скотину. Сначала в Бардабашке жили ещё 6 месяцев, потом в Маремье» (д. Колегово Куединского района).

«Родилась в Чувашии, в Октябрьском районе, меня сюда ребёнком привезли в 1927 году. Тогда чё-то неладно было, кто-то в Сибирь ехал, вот сюда тоже и поехали…» (c. Пантелеевка Куединского района).

«У нас двадцать шестого года приехали. Мы ведь очень давно приехали. Из Чебоксар, Козловский район, село Козлово. Они на пароходе ехали. На пароходе, ага. Всю дорогу, говорит, дедушка с каким-то татарином в карты, говорит, играл. Абсолютно, говорит, ничего не привезли. Сколь вот немножко шмотки привезли, своё одежду, и всё. Тут построились. Сначала времянку, как землянку. В землянке жили. Выкопали, ну, там. Приехали в двадцать шестом году наши. Мой брат с двадцать седьмого году, он тут родился. Приехали в Верх-Дойную» (д. Дойная Куединского района).

«Я уже тут родилась, а родители приехали… У папы Янтиковский район был, а у мамы Урмарский. Папу раскулачили, бабушку, в Чувашии, раскулачили, и они сюда приехали. Они приехали где-то в сорок втором году, что ли. Их раскулачили, папу, вот они приехали сюда. А здесь родственники были» (д. Дойная Куединского района).

Первым чувашским семьям, добравшимся до Пермского Прикамья, было тяжело освоиться на новом месте. В осваиваемых ими территориях, во многих деревнях основу составляло старообрядческое население. Его отношение к вновь прибывшим изначально было негативным. Среди материалов ООНКЦЧПК сохранились воспоминания семьи Яковлевых о первых днях жизни на новом месте: «Воду пили из отдельных кружек, на сенокосе во время перерывов отдыхали в стороне, близко не подпускали. Разговор с другими заводить не надлежало», – говорится в источнике[114]. Чувашам не разрешалось брать воду из родника, им не продавали скотину, детям не разрешали играть вместе с местными русскими. Тем не менее, к концу 1920-х годов чуваши прочно обосновались в деревнях и стали принимать активное участие в их развитии.

Уже на новой родине в конце 1920-х – начале 1930-х годов чувашами было основано несколько выселков в Усинском районе, где они составляли основное население – выселок Салам, основанный выходцами из деревни Верх-Дойная, выселок Вурмеры, выселок Чёрный ключ. В некоторых деревнях Усинского района были созданы колхозы – «Канаш», промколхоз «Чуваш», занимавшийся изготовлением мочала и ткачеством кулей. Для чувашских переселенцев актуальными были становление и развитие школьного образования. В селе Пантелеевка Усинского района в 1930 году была построена новая школа колхозной молодёжи (ШКМ) для чувашских детей. Начальные чувашские школы были открыты в деревнях Коровино, Чиганда, селе Дубленёвка Усинского района[115]. В некоторых деревнях параллельно функционировали две школы – русская и чувашская. Остро ощущалась проблема педагогов для чувашских школ, в которых преподавание велось как на русском, так и на родном языке. С целью подготовки педагогов для чувашских школ в Пантелеевке были организованы специальные курсы. Однако в середине 1930-х годов программа развития национального образования для детей чувашей была свёрнута, после 1937 года преподавание чувашского языка и преподавание на чувашском языке не велось[116].

К началу 1930-х годов в ЧАССР программа переселения была свёрнута. По мнению чувашских историков, основной причиной стало нежелание чувашских крестьян покидать родные места[117]. Однако и в дальнейшем, в середине 1930-х – 1940-х годах, после завершения массового переселения, отдельные семьи чувашей переезжали в Пермское Прикамье, как правило, используя родственные связи и подселяясь в те деревни, где уже обосновались родные, знакомые, бывшие односельчане.

Таблица 6. Список чувашских семей населённых пунктов Усинского района с указанием мест рождения глав семей (по сведениям середины 1930-х годов)[118]

Таблица 7. Список чувашских семей населённых пунктов Еловского района с указанием мест рождения глав семей (по сведениям середины 1930-х годов)[119]

Таким образом, в 1920-е годы Пермское Прикамье приняло значительное число переселенцев-чувашей с территории Поволжья. Это была третья чувашская переселенческая волна в регион. Особенность миграции этого периода – сельское расселение, поселение в русских сёлах и деревнях. В то же время расселение значительного числа чувашей на отдельной территории обусловило формирование относительно компактного ареала проживания чувашей в этом районе, сохраняющегося и в настоящее время.

Чуваши Пермского Прикамья по материалам Всесоюзной переписи населения 1939 года

Итоги освоения Пермского Прикамья чувашами в 1920–1930-е годы можно проследить по материалам Всесоюзной переписи населения 1939 года. К этому периоду чуваши стали восьмым по численности этносом региона, превысив такие традиционно проживающие в крае этнические общности, как марийцы, немцы, евреи и другие. Всего в Пермской области перепись 1939 года зафиксировала 8821 представителя этого народа, или 0,42 % всего населения области. Таким образом, за десять с небольшим лет, с предыдущей переписи 1926 года, численность чувашей в Пермском Прикамье возросла более чем в 10 раз. Чуваши были преимущественно сельским населением (7698, или 87,3 % всех чувашей), количество мужчин (4644, или 52,6 %) и женщин (4177, или 47,4 %) было примерно равным. Даже эти косвенные данные свидетельствуют о наличии в Пермском Прикамье в конце 1920-х – начале 1930-х годов значительной сельской миграции чувашей, которые переезжали на новое место жительства семьями[120].

Для 7660 жителей области (0,37 %) родным языком был чувашский. Скорее всего, на нём разговаривало именно чувашское население. Таким образом, доля говорящих на чувашском языке в общем количестве чувашей составила 86,6 %. Следует добавить, что по распространённости чувашский язык был шестым в области, на нём разговаривало больше, чем на белорусском или башкирском языках[121]. Достаточно высокий процент владения родным чувашским языком свидетельствует о его сохранении в этот период как одного из существенных компонентов культуры и идентичности.

Чуваши Пермской (Молотовской) области во второй половине XX века

Послевоенный период, особенно 1950-е годы, стал временем нового миграционного притока чувашей с территории Поволжья в Пермское Прикамье. Переселение 1950-х годов можно считать четвёртой и последней миграционной волной чувашского населения в регион. Миграции этого периода были связаны с политикой привлечения трудовых ресурсов в Молотовскую область и проводимой переселенческой кампанией в регионах страны.

Молотовская область как территория со значительным числом промышленных предприятий была одним из регионов России, остро нуждающихся в трудовых ресурсах. В 1946 году, по подсчетам специалистов Госплана, в области не хватало 39 тысяч рабочих. Решение этой проблемы облисполком видел только в «…привлечении рабочей силы из других областей… намечаемых к использованию в строительстве и лесном хозяйстве»[122]. В 1949 году специалисты Госплана также писали в докладной о балансе рабочей силы на этот год: «Общая дополнительная потребность в работниках государственных учреждений и предприятий… составляет 34,1 тысячи человек. Покрытие дополнительной рабочей силы намечается за счёт завоза из других областей для работы в лесной промышленности 12 тысяч человек, привлечение спецконтингента на лесозаготовки 3 тысячи и на строительство 5 тысяч»[123].

При составлении баланса рабочей силы на 1950 год Молотовский обком партии уже предлагал переселить в Молотовскую область 15 000 семей из центральных и южных районов СССР, распространив на них льготы, установленные для переселенцев в Карело-Финскую ССР. Заместителю председателя Совмина СССР М. Г. Первухину было направленно письмо: «Молотовская область располагает большими лесосырьевыми ресурсами, освоение которых, особенно в северной части области, до настоящего времени производится крайне медленно.

…В целях развития лесозаготовок Молотовский обком ВКП(б) просит вас разрешить следующие вопросы:

Ввиду острого недостатка рабочей силы в колхозах Молотовской области и невозможности пополнения постоянного кадра лесозаготовительных предприятий за счёт колхозников Молотовской области, необходимо:

1. Переселять в Молотовскую область в 1950 г. из центральных и южных районов СССР 15 тысяч семей сельского населения для работы на лесозаготовительных предприятиях комбината «Молотов-лес», распространив на них льготы, установленные для переселенцев в Карело-Финскую ССР.

2. Обязать Министерство высшего образования и Министерство лесной и бумажной промышленности СССР направить в 1950 г. в предприятия комбината «Молотовлес» 150 инженеров и 300 техников из оканчивающих высшие и средние учебные заведения. И из лесозаготовительных предприятий Украины, Белоруссии, центральных районов РСФСР направить в Молотовскую область часть инженерно-технических работников».

К письму был приложен проект постановления, в котором описываются экономические льготы, ждущие переселенцев:

«Проект Постановления «О мерах по развитию лесозаготовок в Молотовской области»

Переселить в Молотовскую область в 1950 г. из центральных и южных районов СССР 15 тысяч семей сельского населения для работы на лесозаготовительных предприятиях комбината «Молотовлес».

По прибытию на место переселения выдавать переселенцам:

А) единовременное пособие на устройство в размере 2 тысяч рублей и по 500 рублей на каждого члена семьи;

Б) ссуду на приобретение скота в размере 2500 рублей;

Г) предоставлять квартиру с приусадебным участком и сенокосными угодьями»[124].

Кроме лесной промышленности, куда и планировался основной поток переселенцев, в трудовых ресурсах нуждались сельское хозяйство и промышленность региона. Процессы урбанизации и индустриализации привели к оттоку сельского населения в города и нехватке в колхозах области сельского трудового населения. Дальнейшее развитие промышленности также требовало новых трудовых ресурсов, часть из которых планировалось привлечь из других регионов СССР. Таким образом, колхозы и леспромхозы области, а также промышленные предприятия приняли основной поток трудовых переселенцев в Молотовскую область в этот период.

Чувашская АССР, наряду с Калужской и Горьковской областями, Мордовской и Татарской АССР, Белорусской ССР, была одним из регионов, закреплённых за Молотовской областью для осуществления переселенческой политики. Активная переселенческая кампания началась в области в 1950 году. По сообщению облисполкома от 25.11.1950 г. № 101/374, в ближайшее время в установленных правительством областях и республиках предполагалось проводить отбор переселенцев в сельское хозяйство Молотовской области. В 1951 году началась активная переселенческая кампания в Молотовскую область. Она длилась с 1950 по 1954 год, но наибольший приток населения пришёлся на 1951–1953 годы.

Согласно данным переселенческого отдела Молотовского облисполкома, который и занимался организацией переселения, только в 1951 году в область было переселено 210 семей из районов Чувашской АССР[125]. Приток чувашей продолжался и в последующие годы. В справке о выполнении плана приёма переселенцев в лесную промышленность на 01.08.1952 года сообщается, что переселенцев из Чувашской АССР прибыло 287 человек из запланированных на год 500[126]. Всего, по данным переселенческого отдела облисполкома, в период с 1951 по 1955 год в Молотовскую область для работы приехало 7872 чуваша, из которых 6452 прибыли в 1952 году[127].

Мигранты этого периода осели в развивающихся промышленных городах региона (Губаха, Березники, Пермь), леспромхозах, значительная часть также поселилась в сельских районах современного Пермского края – Сивинском, Куединском, Еловском, Чайковском, Чернушинском, Частинском, колхозы которых нуждались в трудовых ресурсах и принимали переселенцев. План переселения по регионам ежегодно утверждался постановлением Совета Министров СССР. До Молотовской области переселенцы добирались железнодорожным и речным транспортом. Реализацией переселенческой кампании по стране руководили Управление рабочих кадров Минлесбумпрома и Главное переселенческое управление Министерства сельского хозяйства и заготовок СССР[128].

Специально для привлечения переселенцев была развёрнута агитационная кампания: выпущены специальный номер газеты «Звезда» – 3000 экз., листовка – 1000 экз., газета «За урожай» Фокинского района; в регионы выселения направлена информация об экономико-географических характеристиках районов вселения. Для организации работы в 1952 году в Чувашскую АССР было направлено девять инструкторов, в 1953 – четыре инструктора (больше, чем в другие регионы)[129]. Также в конце 1952 года на Свердловской киностудии в агитационных целях снят киножурнал «На новых местах», который подготовили режиссёр А. И. Плотский и писатель Ю. Я. Хазанович (съёмки велись в сентябре 1952 года в Чёрмозском, Гайнском и Красновишерском районах)[130].

Особый интерес вызывает брошюра «Переселяйтесь к нам в Молотовскую область». В издании приведены данные о природе и хозяйственном укладе региона, описаны возможности для трудоустройства. Отдельный раздел брошюры рассказывал о семьях, уже переселившихся на Урал. Выбор респондентов показывает, на какие именно регионы рассчитывали власти Молотовской области, начиная переселенческую кампанию. Помимо Белорусской ССР, Татарской АССР, Горьковской и Калужской областей в издании неоднократно упоминается Чувашская АССР. Автор буклета рассказывает историю рабочего Бизярского леспромхоза Ивана Ивановича Пронина, который приехал в Молотовскую область в 1953 году. Учитывая, что одна из причин миграций чувашей на Урал была связана с отсутствием леса на исторической родине, автор делает особый акцент именно на лесных запасах Прикамья. «Подумайте, земляки, о переезде на постоянную работу в лесную промышленность Молотовской области, да и собирайтесь в наш край. Лесов у нас много, лес хороший, деловой, а вот рабочих рук не хватает. Приезжайте к нам на Урал» – такой фразой заканчивается повествование жизненной истории И. И. Пронина[131].

Для стимулирования переселения были предоставлены существенные льготы при обустройстве на новом месте. Все прибывающие получали жильё в местах вселения, а также ссуду на обустройство[132]. Постановлением Совета Министров СССР от 25 декабря 1952 года № 5263 переселенцам и колхозам, принимающим их, а также переселяющимся колхозам предоставлялись следующие льготы и преимущества:

«1. С переселяющихся колхозов, а также с колхозов, из которых переселяются бригады, по числу переселившихся хозяйств, списываются все числящиеся за ними по месту выхода недоимки по обязательным поставкам государству сельскохозяйственных продуктов, подоходному налогу и страховым платежам.

С колхозов, переселяющихся в полном составе, списываются недоимки прошлых лет по натуроплате за работы МТС.

2. Перевозка имущества переселяющихся колхозов и бригад по железной дороге и водными путями производится за счёт государства.

3. Хозяйства колхозников-переселенцев и организуемые из них колхозы, а также колхозы, принявшие в свой состав переселенцев (по числу доприселённых семей), освобождаются в местах вселения от уплаты сельскохозяйственного налога, страховых платежей, денежного подоходного налога с колхозов и обязательных поставок государству зерновых культур, картофеля, подсолнуха, мяса, шерсти, кожевенного сырья, яиц и брынзы сроком на два года со времени переселения или организации колхоза.

4. Колхозникам-переселенцам предоставляется за счёт государства бесплатный проезд семьи, а также бесплатное медицинское обслуживание в пути.

5. Семьям переселенцев при выезде выдаётся безвозвратное денежное пособие в размере 600 рублей на главу семьи и 200 рублей на каждого члена семьи.

6. С колхозников и переселенцев слагаются в местах выхода все числящиеся за ними недоимки по обязательным поставкам государству сельскохозяйственных продуктов, налогам и страховым платежам.

7. Переселенцам разрешается сдавать в местах выхода заготовительным органам под обменные квитанции продукты сельского хозяйства (зерно, картофель), а также скот, запрещённый к вывозу по карантинным условиям, с правом получения в местах вселения того же количества продуктов и скота.

8. Нуждающимся колхозникам-переселенцам выдаётся кредит: а) на строительство жилых домов и надворных построек в размере до 7 тыс. рублей на хозяйство с погашением ссуды в течение 8 лет, начиная с 3 года после её получения; б) на ремонт домов до 3 тысяч рублей на хозяйство сроком на 5 лет; в) на приобретение скота бескоровным семьям переселенцев в сумме 1,5 тысячи рублей на семью сроком на 5 лет с погашением, начиная со второго года после получения ссуды.

9. Переселенцы и вновь организуемые из них колхозы освобождаются в течение двух лет от … платы за древесину, заготавливаемую переселенцами и колхозами для нужд жилищно-хозяйственного и культурно-бытового строительства.

10. Колхозникам-переселенцам в зависимости от нуждаемости предоставляется продовольственная ссуда в размере до 3 центнеров хлеба на каждую семью с погашением её натурой в течение 2 лет со дня выдачи.

11. Каждой переселенческой семье выделяется приусадебный участок в соответствии с уставом сельскохозяйственной артели»[133].

Для переселяющихся в лесные посёлки для работы в леспромхозах также были установлены схожие льготы, однако в некоторой части они были существеннее тех, что предоставлялись переселенцам в колхозы области: «…Переселенцам, едущим на предприятия лесной промышленности Молотовской области, выдаётся единовременное денежное пособие: 1000 рублей на главу семьи и по 300 рублей на каждого члена семьи. Обеспечивается бесплатный проезд семьи переселенца от места выезда до места вселения, а также бесплатный провоз её имущества (до двух тонн) и скота. Переселенцам предоставляется право в местах выхода сдать, а в местах вселения получить в заготовительных организациях соответствующее количество скота, зерна и картофеля.

За рабочими и служащими, переселяющимися в леспромхозы, сохраняется непрерывный стаж, если перерыв в работе в связи с переселением не превышает одного месяца (не считая времени проезда к месту вселения).

По месту вселения переселенцы освобождаются: от уплаты сельскохозяйственного налога в сельской местности, от уплаты подоходного налога с дохода от сельского хозяйства в городских поселениях, от обязательных поставок государству продуктов сельского хозяйства с приусадебных участков и индивидуальных огородов и от поставок продуктов животноводства (кроме молока) сроком на два года.

Каждой переселяющейся семье леспромхозы предоставляют отдельный дом, квартиру или отдельную комнату или надворные постройки. Семья переселенца может получить через леспромхоз долгосрочный кредит на постройку индивидуального дома. Размер кредита – до 10 000 рублей. Кредит этот погашается в течение 10 лет, начиная с третьего года после передачи строения переселенцу. Семьи переселенцев, работающие в леспромхозах комбината «Комипермлес», погашают только 60 % ссуды, взятой на строительство индивидуального дома, а 40 % ссуды погашается за счёт государственного бюджета.

Всем новосёлам предоставляется возможность приобрести корову, завести огород. Семья переселенца может получить кредит на приобретение коровы. На эти цели выдаётся до 1500 рублей, а в леспромхозах комбината «Комипермлес» до 2000 рублей. Кредит на приобретение коровы погашается в течение трёх лет, начиная с третьего года после приобретения скота. Каждой семье отводится до 2 гектаров лесных покосов для обеспечения скота сеном и от 0,75 гектара земли под огород.

При перевыполнении норм выработки вся перевыполненная часть оплачивается по расценкам в полуторном размере. Заработная плата начисляется по результатам работы за две недели.

Для рабочих установлены следующие дневные ставки:

– для трактористов на подвозке леса – 39 рублей;

– для электропильщиков на валке леса, лебёдчиков на подвозке леса, шофёров на газогенераторных машинах – 35 рублей;

– для подвозчиков леса на лошадях, рабочих на обрубке, сборке и сжигании сучьев в лесу при механизированной валке леса – 28 рублей;

– для лесорубов, возчиков на тяжёлых лошадях, навальщиков и свальщиков, сортировщиков и штабельщиков при работе на лесосеке и на верхнем складе – 26 рублей;

– для рабочих на скучивании древесины – 22 рубля;

– для рабочих по расчистке участков (лесосек) – 18 рублей и т. д.

Сверх оплаты по сдельным расценкам и прогрессивных доплат за перевыполнение норм квалифицированным рабочим, занятым на механизмах, выплачиваются премии за бесперебойную работу механизмов на лесозаготовках в размере 15–30 процентов месячного заработка…

Для рабочих лесной промышленности установлена повышенная пенсия по старости. Мужчинам, достигшим 55 лет, при стаже работы в лесной и бумажной промышленности 20 лет выплачивается пенсия в размере 50 % должностного оклада (тарифной ставки), получаемого ко времени установления пенсии»[134].

Переселенческая кампания 1950-х годов была организована, в области и в районах переселение было поручено соответствующим структурам. На областном уровне переселение контролировал переселенческий отдел облисполкома Молотовской области, в районах – уполномоченные районных райисполкомов. Были организованы выезды представителей районов вселения и колхозов в районы Чувашской республики для «организованной вербовки рабочей силы». На местах желающие переселиться подавали заявления о переселении, на основании которых выдавались переселенческие билеты, с ними переселенцы и приезжали на новое место жительства и получали соответствующий статус и льготы. Перевоз переселенцев был организован железнодорожным и водным транспортом, нередко выделялись специальные эшелоны, поэтому переселенцы имели возможность привезти домашний скот, мебель, другое имущество[135]. На местах были организованы строительство, приобретение и ремонт жилого фонда, составлены планы приёма переселенцев[136].

Как проходила переселенческая кампания в колхозах и совхозах Молотовской области, раскрывают архивные материалы по Частинскому району. Переселение в Частинский район Молотовской области из Чувашской АССР планировалось на 1952 год. В декабре 1951 года переселенческий вопрос был рассмотрен исполкомом районного Совета депутатов, по итогам которого было принято «решение исполкома районного Совета депутатов трудящихся от 25 декабря 1951 года за № 532 «О мероприятиях по приёму, размещению и хозяйственному устройству семей переселенцев, переселяемых в Частинский район в 1952 г.»»)[137]. Согласно утвержденным планам район должен был принять в 1952 году 90 семей переселенцев из Чувашской АССР, которые были распределены по пяти хозяйствам района. Согласно графику переселения основной поток переселенцев должен был прибыть в район в феврале-марте 1952 года.

Таблица 8. План размещения переселенцев в колхозах Частинского района[138]

Для подготовки приёма переселенцев, которых необходимо было обеспечить жильём, Частинский райисполком обращается в Осинский леспромхоз: «На основании решения райисполкома райсовета депутатов трудящихся от 25.12.1951 № 532 Частинский райисполком просит вас отпустить бесплатной деловой древесины для строительства и ремонта домов для переселенцев»[139]. В феврале 1952 года комиссией райисполкома была организована проверка готовности колхозов к приёмке переселенцев. В итоге «проверкой установлено, что в колхозе «Звезда» Пальниковского с/с свыше месяца не занимаются подготовкой жилых домов и надворных построек для вновь прибывающих переселенцев-колхозников в 1952 г., чтобы подготовить 20 жилых домов с надворными постройками, для этого нужно купить 16 жилых домов с надворными постройками…»[140]. По итогам проверки план приёма переселенцев отдельными хозяйствами района был изменён.

В конце февраля 1952 года первая партия переселенцев прибывает в Частинский район. 22 февраля 1952 года в адрес председателя Частинского райисполкома была направлена телеграмма: «Чувашской республики отправляется эшелон переселенцами. Колхозы вашего района направляется 70 семей станции разгрузки Верещагино. Обеспечьте организованный приём размещение переселенцев»[141]. Вторая партия прибывает в район в начале апреля 1952 года: «Телеграмма. Частинский райисполком. Первого апреля эшелоном 172 станции Канаш вашему району направлено 17 семей переселенцев. Организуйте встречу Верещагино транспортировку до места вселения»[142]. Приём переселенцев на станции проводили уполномоченные по приёму и отбору переселенцев при райисполкомах и представители колхозов, которые обеспечивали прибывающих транспортом. О приёме второй партии переселенцев в райисполком сообщалось: «Телеграмма. Переселенцев 17 семей принял. Лошади только колхоза Молотова. Дополнительно срочно шлите 30 лошадей. Большой груз»[143]. Ещё одна небольшая партия переселенцев прибывает в мае 1952 года: «Телеграмма. Колхозы вашего района эшелоном 423 Канаша 15 мая направлено 3 семьи переселенцев станция разгрузки Верещагино прошу организовать встречу»[144].

Для привлечения рабочей силы в Молотовскую область переселенческий отдел Молотовского облисполкома обращается к Частинскому райисполкому с просьбой: «В целях усиления темпов отбора семей переселенцев на переселение в колхозы Вашего района прошу Вас обеспечить организацию писем прибывших переселенцев и посылку их землякам в Чувашскую АССР… Желательно, чтобы в этих письмах переселенцы рассказали о своём хозяйственном устройстве в местах вселения…»[145]. В декабре 1952 года Частинский райисполком сообщал, «что семьями переселенцев получены ссуды из Сельхозбанка на приобретение коров и телят в сумме 78 тыс. рублей»[146].

В 1959 году в этом районе проживало 216 чувашей – большая их часть была переселенцами 1950-х годов.

Из других сельских районов переселенцев этого периода приняли колхозы Куединского, Усинского, Верещагинского, Фокинского, Октябрьского, Еловского и других районов. Часто чуваши переселялись и обосновывались на территориях, где уже проживало чувашское население, при этом даже в том случае, когда переселять в этот район людей из Чувашской АССР не предполагалось. Так, в отчетах облисполкома сообщается о переселении из Чувашской АССР в Усинский район, который не был предназначен для этого: «Усинский район неплановый, потому к приёму поселенцев вовсе подготовлен не был, но, несмотря на наши протесты, переселенческий отдел при Совете Министров Чувашской АССР в данный район в 1952 году направил 79 семей переселенцев»[147]. Учитывая, что в Большеусинском районе на тот момент уже сложилось место компактного проживания чувашей, можно заключить, что переселенцы ехали на эту территорию, имея связи с пермскими чувашами. Согласно данным, в Большеусинский район в 1952 году переселилось 240 человек, в 1953-м только колхоз им. Ворошилова принял 146 человек из Чувашской АССР[148]. Такая же ситуация была характерна и для Еловского района, который также в том же году принял 180 переселенцев из Чувашской АССР[149].

Поток переселенцев в этот период был направлен в лесные посёлки для работы в леспромхозах Молотовской области. Основным принимающим предприятием был комбинат «Молотовлес» Министерства лесной и бумажной промышленности СССР (Минлесбумпром), в структуре которого находились тресты «Вишерлес»[150], «Комипермлес»[151], «Кунгурлес»[152], «Уралзападлес»[153] и «Чусовлес»[154], занимавшиеся добычей леса в Молотовской области. На переселявшихся в леспромхозы, как мы отмечали, также распространялись льготы, схожие с теми, что были установлены для переселенцев в колхозы и совхозы области. В архивах Пермского края есть сведения о численности переселенцев-чувашей в отдельных леспромхозах Пермского Прикамья за 1951–1955 годы. Исходя из приведённых данных, пик переселенческого потока в леспромхозы Молотовской области пришёлся на 1952 год.

Таблица 9. Численность чувашских переселенцев в леспромхозах Молотовской области*

* Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 1074. Оп. 6. Д. 2002, 203; Ф. р. 1271. Оп. 1. Д. 127, 128, 129, 130, 131, 135, 137.

К сожалению, в большинстве источников о приёме переселенцев из Чувашской АССР не указаны населённые пункты и районы выхода переселенцев. В «Книгах персонального учёта переселенцев и их хозяйственного устройства» сообщалось лишь общее количество переселенцев, а графы «Национальность» и «Место рождения» часто не заполнялись. Однако данные по ряду районов сохранились, что позволяет сделать выводы о характере набора переселенцев. Известно, что в Частинский район Молотовской области в 1952–1953 годах прибывали чуваши из сёл Досаево и Убеево Красноармейского района[155], населённых пунктов Калининского и Вурнарского районов. В Еловский район переселялись из Канашского, Комсомольского, Яльчикского районов ЧАССР, в Фокинский – из Цивильского, Советского, Урмарского районов ЧАССР, в Большеусинский – из Ибресинского и Урмарского районов ЧАССР. Как видно даже из этих данных, переселенцы были представлены разными районами Чувашской республики[156].

Однако, несмотря на тот факт, что переселенческая кампания позволила пополнить трудовые ресурсы Молотовской (Пермской) области, были определённые трудности с её проведением, обустройством переселенцев. Из материалов переписки Молотовского облисполкома с управлением трудовых ресурсов РСФСР вытекает, что были трудности с набором переселенцев в Молотовскую область из закреплённых регионов, набор часто осуществлялся ниже утверждённого плана, часто принимающая сторона не была готова к приёму переселенцев, не было постоянного учёта прибывающих, с ними не велась социальная работа. В справке о выполнении плана приёма переселенцев в лесную промышленность на 01.08.1952 года сообщается, что переселенцев из Чувашской АССР прибыло 287 человек из запланированных 500, т. е. 57,4 %. Аналогичные показатели фиксировались и по остальным регионам[157]. Судя по документам центральных архивов, переселенческая кампания началась в 1950 году, однако в местных архивах отчётные документы сохранились только за 1951–1954 годы, что позволяет заключить, что в 1950 году учёт переселенцев на местах просто не вёлся. Это подтверждают и материалы отчёта: «Персональный учёт переселенцев и их хозяйственного устройства в районах не был заведён переселенческим отделом при облисполкоме»[158]. В другом источнике сообщалось, что «снабжение продовольственными и промышленными товарами в ряде леспромхозов организовано плохо. Как правило, нет продажи керосина, несмотря на то, что многие посёлки не электрифицированы»[159].

Высоким был процент возврата населения на прежнее место жительства. Как показали результаты инспекционной поездки, многие переселенцы принимали решение об этом сразу после приезда. «Основная причина отказа в том, что дома, в которых переселенцы размещены, в большинстве старые, многие из них построены 30–40 лет назад», – говорится в документе[160]. Свою роль сыграла и политика местных властей в Чувашской АССР. В источниках неоднократно сообщается, что местные власти убеждали зажиточные семьи оставаться на родине, мотивируя это тем, что «для переселения найдутся другие люди, шатающиеся, которые в районе не нужны»[161].

Причины, которые заставляли чувашей переселяться в Молотовскую область, были не только в предоставляемых государственных льготах, но и в социально-экономических трудностях, которые испытывало сельское население Чувашии в этот период. Участники переселенческой кампании так определяют причины и мотивы переселения: «Трудно было очень жить там, здесь лучше было» (д. Дойная Куединского района); «Плохо мы жили там, дров нет, леса нет» (д. Нижний Тымбай Куединского района); «Шибко мы плохо жили там, а потом думали, думали, давай сюда поедем, раз родня здесь, родня сюда приехала» (д. Дойная Куединского района); «Уехали потому, что в деревне Нижнее Кляшево не было работы, а в район Ибреси специально приезжали вербовщики, ходили по домам и обещали, что тем, кто поедет, предоставят льготы» (с. Большие Кусты Куединского района). Как видно из этих свидетельств, отчасти причины миграционной волны 1950-х годов также были связаны с отсутствием дров и строительных материалов, на что, в первую очередь, указывают информаторы, сложное социально-экономическое положение. Наличие родственников и знакомых в районах Молотовской области дополнительно мотивировало к переселению.

В памяти участников этого процесса ещё живы воспоминания о том, как проходило переселение. Переселенческую кампанию этого периода в народе принято называть «вербовкой», а уполномоченных, которые приезжали для агитации и организации переселения – «вербовщиками».

«Ехали до станции Куеда на поезде. В специальных вагонах везли с собой скот, в таких же вагонах ехали сами. Из Куеды гнали скотину гоном пять дней (расстояние 50 км), через деревню Верхний Тымбай добирались до Кустов. В район Ибреси специально приезжали вербовщики, ходили по домам и обещали, что тем, кто поедет, предоставят льготы. Тем, кто уезжал, выделялось 40 м³ леса, но этот лес людям не попал, так как местные власти его использовали в личных целях. На свои деньги многие переселенцы покупали дома и жили в них. В то время в Чувашии не было работы в колхозе, как у нас сейчас. В Больших Кустах посылали на любую работу: прикажут и работаешь. И конюшили, косили, возили воду, плугарили» (с. Большие Кусты Куединского района).

«Да, по вербовке приехали. Вербовались ведь раньше. Переселенцами или по вербовке. Дров не было. На поезде мы ехали. Чуть-чуть я помню. Но нас привезли в Малые Кусты. В Малых Кустах неделю, две пожили, у папиной родни, жена жила с двумя детьми. Там две недели пожили, сказали, что в Верх-Дойной дома есть. В Верх-Дойной дом купили, жили» (д. Дойная Куединского района).

«Мы в 1952 году переселенцами приехали. Канашский район, Новочеркасинский сельский совет, деревня Малотугаево. Старик один был, он в феврале месяце вербовать приехал в Чувашию, старый был. Мама, сестра, муж поехали переселенцами, а мы остались дома. Он всё хвалил. Что здесь хорошо: дров много, сена много, там вон плохо – приезжайте сюда. Мы и поехали. Мы переселенцами приехали, первый раз в феврале сестра поехали, а второй раз в марте мы. Отец не хотел ехать, но за матерью его привезли. Так и остались тут…» (д. Нижний Тымбай Куединского района).

«Переселенцы, как назывались они, как по договору или как. Мы приехали из района отсюда, нас вербовали, как вербовкой мы приехали. Деньги нам дали. Здесь насчёт дров вон, хоть сколько сучья собирай. У нас мама после войны поехала двадцать пять километров на лошади вот такие сучья собирать. Потом у ней лошадь-то устала, среди зимы, среди дороги. Она и там всё обморозилась. Но дом плохой здесь дали, гнилой, холодный. Но там хуже было» (д. Дойная Куединского района).

«Приехали в 1952 году в деревню Верх-Дойная. Трудно было жить там. Мать-то, сестра, сестрёнка, нас четверо, уехали. Из Канашского района, сейчас Канашский район, деревня Ожинары. На поезде девять суток ехали, на товарняке. Нас переселили, мы переселенцы. Тогда ведь Усинский район был, раньше. Вот приехали там, вербовали нас, мы приехали сюда. Народу тут не хватало. Кто корову везли, кто поросят везли, кто вещи везли. Чё надо было, всё везли. Потому что на товарняке. Из нашей деревни шестнадцать домов мы приехали сюда. А из другого района были ещё. Весь поезд с чувашами был. Ехали до Куеды. У нас родные были здесь, у них сперва жили. Они вот в 1950 году приехали родня, дак и мы в Верх-Дойную приехали. Некоторые в Тымбай приехали, некоторые в Кусты, Малые Кусты. Кто куда. Кто обратно уехал. У нас мужиков не было, мы всё четыре женщины приехали. Меня было пятнадцать лет, сестрёнка было четырнадцать, нет, тринадцать, сестры было семнадцать. Мать больная была. Дом потом мы сами купили. Мы свой дом-то там продали, на родине. Нам как переселенцам глава семьи шестьсот рублей дали по старым деньгами, а нам по двести рублей дали. Но купили так-то. Мало-мальски мы купили в Верх-Дойную. Только один дом был, больше ничего не было в доме, купили. Потом потихоньку баню строили, потихоньку конюшню строили» (д. Дойная Куединского района).

Таким образом, переселенческая кампания 1950-х годов привела к значительному миграционному притоку чувашского населения в Пермское Прикамье. В итоге выросла не только его численность, а сформировалась карта дисперсного расселения чувашей в большинстве административных территорий края.

В дальнейшем серьёзных миграций чувашей на территорию Пермского Прикамья не фиксировалось. Дисперсность расселения большей части чувашей в регионе, оторванность от метрополии, урбанизация, унификация и стандартизация массовой культуры во второй половине XX века привели к ассимиляции и постепенному сокращению численности чувашского населения. Отсутствие скоординированной политики по поддержке, сохранению и развитию чувашской культуры и языка в Пермской области также влияло на численность чувашского населения и сохранение им языка и этнической культуры. Данные процессы фиксируются материалами переписей населения 1970, 1979 и 1989 годов.

Чуваши Пермской области в материалах переписей населения второй половины XX века

Итоги переселенческой политики 1950-х годов отразили данные переписи 1959 года, которые подтверждают значительное увеличение численности чувашского населения региона. Со времени последней переписи 1939 года количество чувашей Пермского Прикамья увеличилось в 1,73 раза и составило 15 293 человека, или 0,51 % от численности населения Пермской области (население Молотовской (Пермской) области за этот период увеличилось в 1,43 раза).

После 1959 года изменились особенности расселения чувашей в регионе. Значительное число чувашей было расселено дисперсно, не было административного района, в котором бы не проживали чуваши. Однако южные районы Пермского Прикамья, в которых ещё в 1920-е годы сформировался более или менее компактный ареал расселения и которые приняли новую волну мигрантов из Чувашии, оставались основной территорией проживания этого народа. Так, в Еловском, Куединском, Усинском, Фокинском и Чернушинском районах, согласно данным переписи 1959 года, обосновалось 7025 чувашей, или 45,9 % всего чувашского населения области. Лидером по числу чувашского населения был Усинский (Большеусинский) район, в котором проживало 3504 чуваша, в этом же районе зафиксирована и самая высокая их плотность в общей численности населения – 16,6 %. Значительное число чувашей зафиксировано также в промышленных северо-восточных районах – Губахинском и Кизеловском: 994 чуваша, или 6,5 % всех чувашей области.

Представители этого народа продолжали оставаться преимущественно сельским населением – 66,4 %, хотя доля городского в общей численности по сравнению с 1939 годом увеличилась на 20,9 %. Мужчины в 1959 году у чувашей составляли большинство – 50,3 %, против 49,7 % женщин, хотя в целом по области доля женщин была выше – 54,5 %, что также может свидетельствовать об искусственном приросте чувашского населения в Пермском Прикамье, активном участии мужского населения в переселенческой кампании.

Большая часть пермских чувашей в 1959 году, а именно 10 357 человек, или 67,7 % от их числа, указала в качестве родного языка чувашский (в 1939 году этот показатель был более 80 %). Перепись, таким образом, отметила снижение уровня владения родным языком, с одной стороны, с другой – свидетельствовала о сохранении языка в Пермском Прикамье большей частью чувашского населения даже в условиях относительно дисперсного расселения. Доля женщин, считающих родным языком чувашский, превышала аналогичный показатель среди мужчин: 78,4 % – у женщин, 64,9 % – у мужчин. При этом в сельской местности, судя по материалам переписи, язык сохранялся лучше, на чувашский как родной язык в сельской местности указали 71,4 % чувашей, тогда как в городе только 60,4 %. Среди территорий с компактным расселением этот показатель был наибольшим в Усинском районе, в котором 80,3 % чувашей называли родным чувашский язык.

Перепись 1959 года показала наибольшую численность чувашского населения в Пермском Прикамье за весь период XX века. Основная причина роста чувашского населения региона – миграционный приток извне. В последующем отсутствие существенного миграционного пополнения и ассимиляционные процессы сказались на снижении числа чувашей Пермского Прикамья. Об этом свидетельствуют данные новых переписей населения области.

Перепись 1970 года показала увеличение общей численности населения области, тогда как число чувашей снизилось на 11,8 %. Всего насчитывалось 13 489 чувашей, или 0,45 % от населения области, из них женщин – 6716, мужчин – 6773. По-прежнему сохранялся основной ареал расселения чувашей в южных районах Пермской области, где они составляли самый большой процент в составе населения среди административных территорий края: в Еловском районе 874 человека (4,71 % от всего населения района), Куединском – 2710 человек (5,84 %), Октябрьском – 544 человека (1 %), Чайковском – 487 человек (2,43 %) и Чернушинском районе 1427 человек (2,9 %). Проведение административной реформы привело к появлению на карте края Чайковского района на смену Фокинскому и к исчезновению Большеусинского района, территории которого были распределены между Куединским, Чайковским и Еловским районами.

Таблица 10. Населённые пункты с преобладанием чувашского населения в Пермской области*

*Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 493. Оп. 19. Д. 10.

Статистические материалы 1967 года отметили и сельские населённые пункты, в которых чуваши являлись преобладающим населением (составляли более 50 % от всего состава).

Сельское население чувашей по-прежнему преобладало над городским, в то время как общее городское население области уже более чем в два раза превышало сельское. В городах Пермского Прикамья проживало 5915 чувашей (0,3 % от городского населения области, 43,85 % от числа чувашского населения), в сельской местности – 7574 чуваша (0,76 % от сельского населения области, 66,15 % от числа чувашского населения), процентное соотношение сельского и городского населения было на том же уровне, что отметила и перепись 1959 года. Количество считающих чувашский язык родным в 1970 году составило 8507 человек, или 63 % (в 1959 году – 67,7 %), то есть более половины. Среди мужчин чувашский язык родным считали 60,6 % (в 1959 году – 64,9 %), среди женщин – 65,5 % (в 1959 году – 78,4 %). Как и ранее, самый высокий уровень сохранения языка был зафиксирован среди женщин в сельской местности – 69,1 %, самый низкий – среди мужчин в городской среде – 58,7 %. Таким образом, перепись 1970 года зафиксировала уменьшение чувашского населения, причинами которого стали незначительная внешняя миграция и ассимиляционные процессы среди чувашского населения Пермской области.

Всесоюзная перепись населения 1979 года отразила дальнейшие этнодемографические изменения в среде чувашского населения Пермского Прикамья за десятилетие – с 1970 по 1979 год. При увеличении общей численности населения Пермской области количество чувашей сократилось на 13,6 % и составило 11 661 человек. Количество женщин составило 5928 (50,8 %), мужчин – 5733 (49,2 %). В результате процессов урбанизации к 1979 году городское чувашское население впервые превысило сельское: в городах проживало 6352 чуваша (0,27 % городского населения области, 54,5 % от всех чувашей), в сельской местности – 5309 (0,81 %, 45,5 %). Необходимо отметить, что динамика сокращения сельского населения у чувашей была ниже, чем в среднем по области и, несмотря на уменьшение численности, их доля в общем количестве сельского населения увеличилась с 0,76 % до 0,81 %. Из 11 661 чуваша родным язык своей национальности назвали 6520 (55,9 %) человек (снижение доли по сравнению с 1970 годом на 7,1 %). Среди женщин родным чувашский язык назвали 58,3 %, среди мужчин – 53,4 %. Таким образом, основным этническим процессом межпереписного периода явилось снижение численности населения, главная причина которого – активные ассимиляционные процессы в условиях дисперсного проживания. Один из маркеров этих процессов, по материалам переписи – снижение уровня владения родным языком. Другим важным моментом, отмеченным переписью, явилась урбанизация, переезд сельских чувашей в города.

Последняя перепись населения в рамках СССР состоялась в Пермской области в 1989 году. Общедемографические процессы этого периода характеризуются замедлением роста населения, текущей урбанизацией и увеличением доли женского населения по отношению к мужскому. В той или иной мере это относится и к чувашам Пермской области. С 1979 по 1989 год их численность вновь сократилась на 7,7 % и составила 10 765 человек, хотя динамика сокращения численности снизилась. Доля городского чувашского населения значительно превышала сельское (62,9 % против 37,1 %), хотя по-прежнему была ниже доли всего городского населения области (77,4 % против 22,6 %).

Среди сельского населения, как и прежде, значительные группы чувашей отмечены в южных районах Пермской области. В Куединском районе, занимавшем первое место среди сельских районов по численности этого народа, в 1989 году проживало 1277 чувашей (3,9 % от населения района), в Чайковском районе перепись отметила 1032 чуваша, однако большая их часть жила в городе Чайковском (631 человек), а в сёлах и деревнях района проживал 401 человек, то есть городское население чувашей в этом районе доминировало над сельским. Такая же ситуация была характерна для Чернушинского района, в котором учли 861 чуваша, среди которых 420 человек проживали в городе Чернушке и 441 – в сёлах и деревнях района, в Еловском районе перепись зафиксировала 461 чуваша, в Октябрьском – 241. Процессы урбанизации привели к росту чувашского населения в городах области, прежде всего, в областном центре – городе Перми, где проживало 2559 чувашей, 591 чуваш отмечен в городе Березники.

Перепись отметила изменения и в сфере сохранения родного языка у пермских чувашей. Почти половина чувашей Пермской области считала русский своим родным языком (5368 – родной чувашский, 5365 – родной русский). Большей частью (55,5 %) на чувашский язык в качестве родного указало женское сельское население, поскольку среди мужского городского (49,6 % – родной язык чувашский) и сельского (47,3 % – родной язык чувашский)[162] населения и женского городского (48,1 % – родной язык чувашский) населения более половины уже считали родным языком русский. Тогда как ещё в 1979 году большинство чувашей и среди мужчин, и среди женщин во всех типах поселений считали родным язык своей национальности.

Таким образом, рассматривая динамику численности чувашей за 30 лет – с 1959 по 1989 год – можно отметить сокращение численности чувашей в Пермской области на протяжении всего периода. За тридцать лет численность народа сократилась на 30 %. Процессы урбанизации привели к увеличению доли городского населения чувашей с 33,6 % до 62,9 %, хотя динамика урбанизации среди чувашей была ниже, чем в среднем по области. Доля чувашей, считающих чувашский язык родным, в общей численности народа также снижалась, сократившись с 67,7 % до 50 %. Родной язык сохранялся за счёт сельской местности, где оставались места компактного проживания чувашей – Куединского, Еловского, Октябрьского, Чернушинского и Чайковского районов.

Главными причинами демографического спада в этот период явились ассимиляционные процессы в условиях дисперсного расселения, отсутствие новых миграционных потоков, приводивших в предыдущие годы к увеличению численности народа.

Таким образом, Пермское Прикамье испытало несколько миграционных волн чувашского населения в XVII–XX веках. Первая волна XVII – начала XVIII века не была значительной и не привела к формированию компактной этнической группы чувашей в Пермском Прикамье. Чуваши в этот период большей частью ассимилировались и влились в состав других этнических общностей региона. Наиболее массовые и существенные миграционные переселения чувашей в Прикамье приходятся на XX век. Вторая миграционная волна в начале века также не была значительной, хотя и привела к появлению нескольких чувашских поселений. Дисперсность расселения и малочисленность групп в Оханском и Красноуфимском уездах уже в середине XX столетия привели к их ассимиляции и растворению в составе иноэтничного окружения. Наиболее массовым и заметным для территории региона явилось переселение чувашских крестьян в южные районы современного Пермского края в конце 1920-х годов. Это третья миграционная волна, которая привела к формированию компактного ареала расселения, сохраняющегося и в настоящее время в Куединском, Чернушинском, Чайковском и Еловском районах Пермского края. Первые три миграционные волны были связаны с крестьянским, сельскохозяйственным освоением чувашами территории Пермского Прикамья. Последняя, четвёртая, миграционная волна была связана с проводимой переселенческой кампанией в начале 1950-х годов для привлечения трудовых ресурсов в лесное и сельское хозяйство, на промышленные предприятия. Большая часть переселенцев этого периода расселилась дисперсно в административных территориях и поселениях края. На протяжении первой половины XX века численность чувашей в регионе постепенно увеличивалась, однако отсутствие нового миграционного притока, дисперсность расселения большей части чувашского населения территории, обусловившие ассимиляционные процессы, привели к постепенному снижению численности чувашей в крае.

Таблица 11. Численность чувашей в Молотовской области в 1959 году*

* Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 493. Оп. 19. Д. 19, 20.

Таблица 12. Численность чувашей в Пермской области в 1970 году*

* Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 493. Оп. 19. Д. 138.

** В данных территориях в переписных листах в графе «Чуваши» стоят прочерки, что не является корректным, так как в общих данных значится цифра 352.

Таблица 13. Чуваши в Пермской области в 1979 году*

* Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 493. Оп. 19. Д. 302–303.

** В сохранившихся в фондах ГАПК материалах о чувашском населении в районах Коми-Пермяцкого автономного округа не отражены сведения о количестве чувашей в целом по округу (отнесены раздел «Другие национальности»), также полностью отсутствуют данные по г. Кудымкару, что не позволяет вычислить арифметически недостающие данные.

Таблица 14. Чуваши в Пермской области в 1989 году*

* Составлено и подсчитано по: ГАПК. Ф. р. 493. Оп. 19. Д. 375. Распределение населения по национальности и родному языку за 1989 год.