КОМУ НУЖНЫ СКАЗКИ?
Сказка о сказке
Настеньке подарили говорящую куклу.
У Насти было много игрушек, но говорящая появилась в доме впервые.
Кукла была красива, красиво шевелила мягкими, тоже красивыми губами и разговаривала, ну почти как настоящая девочка.
Нет, Настя ещё не читала «Евгения Онегина», но эти строчки любила мама: «Но Нина мраморной красою затмить Татьяну не могла. Хоть ослепительна была».
Кто знает, может, потому Настенька так и назвала свою красавицу-куклу? В наше время ещё не такие параллели жизнь подсказывает…
Кукла Нина поправила кружевной воротничок, огляделась и сказала:
– Всем добрый день!
Игрушки, уже успевшие окружить гостью, дружно закивали.
Они хотя и не считались говорящими, но повели себя, как и положено героям сказки (а наша сказка, как вы, наверное, догадались, началась).
– Чем же заинтересовать моих будущих друзей? – подумала Нина. (Как все доброжелательные куклы, она была настроена на дружескую волну.)
– Хотите, я прочитаю вам стишок? – обратилась Нина к игрушкам.
– А ты знаешь стихи? – спросил Зайчик.
– Как же, – ответила Нина. – На то я и говорящая.
Кукла Нина приняла позу, подобающую чтецу, и продекламировала стихи, известные всем читающим мамам, папам и бабушкам:
«Наша Таня громко плачет,
Уронила в речку мячик.
Тише, Танечка, не плачь,
Не утонет в речке мяч!»
Последними двумя строчками вместе с Ниной завершила четверостишие маленькая Собачка, которая в мечтах сама любила плавать. И даже доставать брошенные в воду прутики и палки.
– Что я слышу? – вежливо удивилась кукла Нина. – Вы все тут такие начитанные?
– Не все, но многие, – гордо ответил пушистый Мишка, вынув из пасти лапу. (Он всегда её сосал, когда впадал в задумчивость. Особенно, слушая хорошие стихи.) И добавил:
– Нам читает книжки Настенька. Она уверена, что современные игрушки должны быть литературно образованными.
– А мне эти стихи, хоть и считаются навсегда хорошими, не нравятся! – вмешалась в разговор просто кукла Зина.
Она не была говорящей, но, так как участвовала в сказке, разговаривала наравне со всеми. Зина продолжила:
– Эта Таня – глупая, несовременная девочка! Ведь не только детям, но и каждой кукле известно, что мячи не тонут!
Все головы повернулись к Нине:
– Что скажет она?
– Нельзя так прямолинейно мыслить! – укоризненно заметила Нина.
– И потом, Таня плакала не потому, что боялась – мяч утонет. Она плакала оттого, что его потеряла!
– Разумно, ррр-разумно, – согласился с Ниной заводной Ёжик, догрызая в мечтах спелое яблоко. – И потом, Зина, извини, мне кажется, что ты хочешь своим вопросом досадить нашей гостье. Боишься, что новую куклу, да ещё такую, которая читает стихи, Настенька будет любить больше, чем тебя!
Зина не стала отвечать Ёжику. Сделала вид, что это – ниже её достоинства: подумаешь, решил меня уколоть если не своими иголками, то едким замечанием!
Хотя на самом деле Зина, наверное, просто не нашлась, что ответить. Но кукла Нина появилась в Настенькином игрушечном семействе не для того, чтобы ссорить членов семьи.
Она примирительно сказала:
– Стоит ли спорить из-за стихов, которые давно завоевали заслуженную славу? Давайте, я расскажу вам про зайчика. Тем более, что вижу среди вас одного из них. Совсем не лопоухого, а очень даже любопытного и думающего.
Зайчик приосанился и приготовился внимательно слушать.
Нина прочитала ещё один известный стишок:
«Раз, два, три, четыре, пять!
Вышел зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает,
Прямо в зайчика стреляет!
Пиф, паф, ой-ой-ой,
Умирает зайчик мой!»
Тут все услышали рыдания. Плакал Зайчик.
Сидевший рядом Мишка первым смекнул, в чём дело (косолапые – умные и наблюдательные). Он попытался утешить Зайчика:
– Что ты расстраиваешься? Это всего-навсего шутка-прибаутка!
– Ничего себе шуточки, – всхлипывая, ответил Зайчик. – Зайчика-то убили!
И, повернувшись к Мишке, прямо спросил:
– А если б пристрелили твоего сородича? Даже в шутку?
Косолапый на минутку задумался, опешив от неожиданного вопроса. И честно признался:
– Ну, мне бы это никак не понравилось.
Потом, утешая самого себя, заметил:
– Но ведь такой шутки-прибаутки про медведей пока не придумано!
Кукла Нина почувствовала необходимость вмешаться.
– Придумано или нет, – резонно заметила она, – но когда кто-нибудь умирает, это очень и очень печально.
– Очень печально, – согласился, поёжившись от неприятных переживаний, Ёжик.
И свернулся колобком, чтоб больше не слушать грустных речей.
– Ах, – сказала Нина, – вы своими разговорами навеяли на меня тоску.
– Тебе-то чего печалиться? – снова вмешалась просто кукла Зина. – Ты вон какая красивая, разумная, да ещё с этикеткой говорящей куклы!
– Не в этикетке счастье, – раздумчиво произнесла Нина. – У меня есть несбыточная мечта.
– Какая же? – не выдержал Ёжик и снова развернулся.
– Я… я… хотела бы стать настоящей девочкой! – неожиданно призналась кукла Нина. – Тогда бы меня называли не куклой Ниной, а просто Ниной. И разговаривала бы я не как сказочный персонаж, а как настоящая девочка в настоящей живой жизни.
– Ох, – вздохнули почти все игрушки. – А кто бы из нас не хотел стать, как настоящий? Но пока это возможно только в сказке…
Неожиданно в разговор вмешался игрушечный и очень благовоспитанный Пудель. (Как полагается собакам такой породы, любимцам королей, он до сих пор молчал, соблюдая этикет и давая высказаться другим.) Пудель сказал:
– Я недавно понял, что добрые умные сказки нужны не только детям, но и… взрослым.
И, видя, что он завладел всеобщим вниманием, Пудель произнёс слова, которые, быть может, удивят некоторых мам, пап и даже бабушек:
– Однажды я услышал, как одна бабушка, прочитав внуку на ночь сказку, призналась (то ли ему, то ли самой себе): «У меня дети и внуки давно выросли, остался последний, самый маленький. Но я сама становлюсь ребёнком, когда читаю ему ДОБРЫЕ НЕЖНЫЕ СКАЗКИ».
Выходит, сказки нужны всем?..