Понедельник
Он очень любил звонить в понедельник с раннего утра. Даша уже по трели телефона в начале девятого узнавала своего постоянного собеседника – 81-летнего ветерана Георгия Георгиевича Воронова. Девушка специально приходила пораньше, чтобы в тишине поработать. Порой за этот утренний час она успевала больше, чем за следующие полдня. Но Георгий Георгиевич был неумолим. Мелькнула мысль не брать трубку, но совесть не дала обмануть надежды старика.
– Я слушаю.
– Дашенька, я не спал всю ночь – писал стихи о городе. Уверен, Вы сейчас оцените. Доброе утро, кстати.
Нет, он не был сумасшедшим. Просто одинокий пенсионер, которому из-за редкой болезни суставов выход на улицу был заказан, поэтому приходилось коротать дни перед телевизором. Воронов недавно открыл в себе талант поэта, о чем тут же поспешил сообщить Дарье, ведь она всегда относилась к нему по-доброму, не отмахиваясь, как другие. Дарья в свою очередь жалела одинокого старика и старалась быть помягче с ним. Хотя иногда даже ее терпение было на грани. Если Георгия Георгиевича вовремя не остановить, он мог беседовать по телефону и час, и два. Столько свободного времени у девушки не было никогда.
– Читайте, дорогой Георгий Георгиевич! Я вся внимание! – Даша поставила на громкую связь и взялась за планировщик: эта неделя обещала быть насыщенной.
Три поздравления в местную прессу, три выступления, интервью шефа в областную газету, съемки четырех сюжетов с телевизионщиками ну и текучка. В обязанности помощника по связям с общественностью и пресс-секретаря входило присутствие практически на всех мероприятиях с участием первого лица, а это означало три-четыре совещания в кабинете плюс пару-тройку выездных планерок в день. При этом Даша оставляла запас времени на форс-мажоры, которые случались постоянно. Босс искренне считал, что она прекрасно справляется сама, поэтому сильно удивлялся, когда девушка заводила разговор о помощниках.
Расписав неделю и сегодняшний день в календаре, Дарья краем уха слушала пафосные строки, гордо звучащие из телефонной трубки, когда в кабинет вошел мэр.
– Вы как всегда с утра пораньше, Дарья Михайловна, – настроение у него было позитивным и даже местами игривым. Это не предвещало ничего хорошего.
– Доброе утро, Андрей Сергеевич. Нужна моя помощь?
– Нет-нет, занимайтесь. – Босс не спеша осмотрел кабинет и вышел.
Это была его любимая привычка – проверять, как работают сотрудники. Начальник мог неожиданно зайти к любому, после чего управляющий делами прибегал с выпученными глазами и верещал: «Сколько раз я вам говорил убирать кружки и вообще навести порядок!»
С Дарьей такие проверки не работали. У нее порядок был всегда. С ранних лет мама с бабушками умилялись, когда маленькая Даша возила тряпкой по столу, протирая пыль, или с упоением стирала свои колготки в небольшом пластиковом тазике. С возрастом эта страсть к чистоте не прошла. Устроившись на работу после университета, девушка очень переживала, что не успевает так тщательно убираться, как раньше. Она перечитала и перепробовала все современные системы организации домашнего хозяйства, пока не выработала свою собственную. Дарью можно было смело считать экспертом по наведению порядка в любом пространстве. Поражаясь такому странному хобби дочери, мать часто с улыбкой говорила: «Это пока детей нет, моя дорогая. Как малыши появятся – полы протереть успела и слава Богу». Ну а пока детворы не было даже на горизонте, Даша не ограничивалась домом, создавая уют и на рабочем месте. Со вкусом подобранные шторы, порядок в шкафах и тумбочках, аккуратно разложенные документы на столе… Даже чай девушка пила из чашек ручной работе, а не традиционных кружек. Печенья, конфеты и орешки всегда лежали в хрустальной вазочке на приставном столике. Зная об этом, сотрудники частенько под вечер забегали к ней чего-нибудь перекусить, потому что пообедать нормально удавалось далеко не всем и не всегда. Дарья была гостеприимна, всегда предлагала чай или кофе, а порой даже продолжала работать, пока коллектив тесным кружочком устраивал перекус у нее. Многие приносили свои угощения, так что «гости» не переводились никогда.
Босс вышел, а Дарья глянула на часы. До планерки оставалось десять минут. Пора было вклиниваться в поэтический монолог Георгия Георгиевича:
– Ну какой же Вы все-таки молодец!! Вот у Вас стихотворения прямо за душу берут! У Вас точно талант.
– Дашенька, перестаньте, а то я так зазнаюсь!
– Зазнавайтесь на здоровье! Предлагаю так: отбирайте самые лучшие на Ваш взгляд и издадим маленький сборник! Будет у Вас своя книга.
– Дашенька, да Вы что! Правда? Ой, спасибо Вам. Тогда я побегу выбирать! Вы мне просто глоток свежего воздуха дали!
Схватив рабочий блокнот, Дарья стремительно пошла в сторону приемной: босс терпеть не мог опозданий. По пути она думала, где взять денег на издание сборника для поэта. Сегодня надо будет позвонить Вадиму в типографию, прикинуть цену, а потом определиться со спонсором. Конечно, желающих дать даже несколько тысяч на поэтический сборник будет немного, но Дарья в таких случаях включала на полную мощь свое личное обаяние. Отказов не было ни разу.
Рабочий понедельник всегда начинался с планерок с заместителями, а после с аппаратом. Изменить этот ход событий могло лишь что-то экстраординарное, равносильное неожиданному визиту Папы Римского. Папа задерживался в пути, поэтому ближайшие три часа были до боли предсказуемы. Помощник по связям с общественностью присутствовала на обеих планерках. Замы заметно нервничали, стоя в приемной, теребили блокноты и листы с планами работ на неделю. Никто не знал, кому сегодня выпадет честь «быть именинником». Босс был до зубовного скрежета непредсказуем. Он мог ровно и доброжелательно выслушать даже проблемные вопросы, а порой начинал кричать и воспитывать заместителей на пустяковых зацепках. Даша чувствовала, что легко сегодня никто не отделается, перебирая в уме все его недавние поручения. На нее он не кричал никогда, да она бы этого и не допустила. Босс знал, что с ней лучше не перегибать палку: девушка решительная и амбициозная могла и заявление на стол положить. А терять ее он не хотел. Не так уж много было в этом здании людей, на которых он твердо мог рассчитывать в любой момент, которые к тому же умели держать язык за зубами.
Взгляд мэра не предвещал ничего хорошего – замы морально приготовились к разносу. Внутренний голос Дашу не обманул: босс выразил крайнюю степень недовольства и возмущения всеми вместе и каждым замом в отдельности. «Бездельники», «лодыри» – какими только эпитетами он их не награждал! Девушка в первое время удивлялась, почему взрослые мужчины сидят словно нашкодившие школьники с трясущимися руками и слушают эти оскорбления. Позже она узнала, что практически каждому из них было, что терять. Ларьки, магазины, автомойки, гаражи – хозяйством успели обзавестись, вот и держались зубами за свои кресла, чтобы не дай Бог, не остаться у разбитого корыта. Босс это знал и беззастенчиво пользовался.
Вторая по счету планерка по сути повторила первую, только аудитория у мэра расширилась: весь коллектив и приглашенные руководители структурных подразделений смогли в полной мере насладиться плохим настроением начальства. В чем-то Дарья его понимала: она представляла, как быстро тупое исполнение могло убить самую лучшую идею. А ведь именно из-за этого босс и возмущался. Но и он, и его помощница прекрасно осознавали, что лишь десятая часть присутствующих понимает причину недовольства и в состоянии исправить ситуацию. Остальные отсидят положенное время, вздохнут с облегчением, когда выйдут из здания, и даже не будут брать в голову все те сентенции и поручения, которые им усиленно разъясняли в течение полутора часов. Даша всегда поражалась терпению начальника в данном вопросе, у нее самой аргументы заканчивались после первых же проблесков деланного непонимания и безразличия, и тогда девушка переходила на резкую, колкую, местами нецензурную брань. За это ее особенно не любили молоденькие девочки, пришедшие в администрацию поработать перед декретом, попить чаю в кабинетах и потрепаться о начальстве или любовниках. Все знали, что с Дарьей Михайловной лучше не играться, потому что она в любой момент может донести любую нужную ей информацию самому главному – благо бывает в его кабинете гораздо чаще всех остальных. Парадокс ситуации заключался в том, что сама Дарья возможностью насолить кому-то таким образом ни разу не пользовалась, хотя сложившийся имидж нет-нет, да и поддерживала. Ее устраивало, что при ней боялись лишнее слово сказать. Босс в начале их совместной работы ждал от нее информации о всех движениях в администрации, но Дарья сразу дала ему понять, что будет рассказывать только то, что сочтет нужным, во всех остальных случаях притворяясь, что совершенно не в курсе. Сделать с этим ничего было нельзя, и в итоге Андрей Сергеевич нашел других информаторов, а ее оставил в покое.
А уж стучать здесь любили! Вообще в учреждениях подобного рода чаще всего выживают самые неприметные ничем особым не выдающиеся чиновники, которые интуитивно чувствуют, как с кем себя вести, и сливают нужную информацию в малых дозах.
Тем временем понедельник расцвел буйным цветом. Не дав дойти до кабинета после планерок, Дарью атаковали руководители. Решая самые срочные вопросы, она спешно натягивала полушубок, чтобы съездить с главврачом больницы на только что построенный новый корпус. На следующей неделе планировалось торжественное открытие с приглашением областных министров и толпы журналистов, так что Даша просто обязана была лично все посмотреть. Уже сев в машину, она чертыхнулась, пытаясь достать из кармана зазвонивший телефон.
– Дарья Михайловна, зайдите пожалуйста к мэру, – голос секретарши звучал как всегда кисло и вяло.
– Скажи, что я уехала на новый корпус, он поймет. Через полчаса буду.
Конечно, получасом дело не обошлось. Комната для пресс-конференции представляла из собой длинную «кишку» в полуподвальном помещении, где в принципе невозможно будет выставить свет и наладить звук для пяти-семи камер. При этом после съемок торжественного разрезания красной ленточки на улице, объективы камер запотеют в помещении, и нужно будет время, чтобы операторы могли начать работать. Дарья с главврачом заперлись в кабинете, чтобы еще раз пройтись по сценарию.
– Дарья Михайловна, сюда я не могу министров пустить! – Олег Викторович был неумолим. Они третий раз перерисовывали маршрут движения делегации по корпусу.
– Почему? – Даша уже начала терять терпение. – Будь Ваша воля, мы вообще бы журналистов внутрь не пустили!
– Да, и не надо обижаться! – главврач гордо поправил очки на переносице. – Вы меня тоже поймите: они же снимают всякие гадости все время, а потом гордо выдают это за журналистское расследование. А хоть одного бы посадить на мое место на пару дней – мигом сбежали бы! Вот смотрите, тут плитка отваливается уже, потому что строители доделывали три дня назад, и она не успела схватиться. Над конференц-залом потолок подтекает, там плиты как-то неправильно лежат, мне сказали. Еще переделывать будем. В холле до сих пор освещение не подключено, потому что за гипсокартоном не могут найти провод, а я не разрешаю вскрывать до официального открытия.
– Боже мой, Олег Викторович! – воскликнула девушка. – Кто это все строил? Бригады с солнечного юга? Гастарбайтеры одни, что ли?
– И они тоже. А официально – одна из лучших строительных компаний области, настоятельно рекомендованная профильным министерством.
Через полтора часа пререканий с главврачом они все-таки пришли к общему знаменателю. Подход к прессе будет прямо на улице до разрезания ленты. Внутрь пустят только проверенных журналистов, а всем остальным дадут на откуп заместителя главврача, у которого был прекрасно подвешен язык. Дарья была уверена, что случайных СМИ на этом открытии не будет, но надо было перестраховаться. Пообщавшись с замом главврача, она убедилась, что тот найдет, чем развлечь страждущих сенсаций репортеров. У него был неиссякаемый запас историй и около-медицинских баек. После всех гостей ждал фуршет. Для СМИ столы накрывали отдельно – на этом Дарья всегда настаивала. Большинство руководителей зачастую забывали покормить журналистов, а это было не только недальновидно, но и по-человечески некрасиво. Помощник по связям с общественностью всегда следила, чтобы на мероприятиях в их городе СМИ не обижали.
– Я не пойму, почему именно сейчас надо ехать на корпус! Когда я тебя ищу! – босс еще не отошел от утренних разборок и почти шипел. Дарья только-только успела зайти в здание, переобуться и поправить волосы.
– Андрей Сергеевич, у нас через неделю открытие. Искали помещение для пресс-конференции, выставляли свет, дала задание их электрику еще розетки резервные подключить… – в этих случаях она всегда говорила нарочито ровно и медленно, чтобы огонь недовольства не разгорался еще сильнее.
Босс нетерпеливо прервал ее монолог:
– Ну и как там?
– Все в порядке. Со сценарием открытия определились, завтра представим Вам на согласование. СМИ мы приглашаем совместно с пресс-службой министерства. Ведем гостей только проверенными маршрутами. Медикам осталось только картины красивые на стены развесить и окна вымыть еще раз. Ну и так, по мелочи. Кстати, картины даст художественная школа, мы только что по телефону с директором обсудили.
– Почему ты не подключаешь Петра Григорьевича? – раздраженно спросил шеф. Он не любил, когда кто-то увиливал от мероприятий с его участием, а Петр Григорьевич Руднев, заместитель по социальным вопросам, был тот еще пройдоха. «Что бы не делать – лишь бы ничего не делать» – было его девизом по жизни. Даша это прекрасно знала, и чтобы не терять времени даром, сама напрямую решала его вопросы. Он сильно обижался и жаловался боссу.
– Вы хотите, чтобы было сделано качественно и быстро? Давайте мы сами определимся.
– Определяйтесь, но Петра Григорьевича подключай. Это его вопросы, пусть занимается.
Босс знал, что Дарья была любительницей потянуть одеяло на себя. Талантливый организатор, она держала в голове сразу несколько вопросов, и чаще всего успешно их решала. Но мэр постоянно приземлял ее, пытаясь заставить сотрудничать со всеми заместителями. Дарья замов не воспринимала, даже особо не скрывая этого, чем вызывала негатив с их стороны. Подчиняясь напрямую мэру, девушка выполняла только его поручения и отчитывалась исключительно перед ним. Замы бесились, но сделать ничего не могли. Дарья Михайловна понимала, что такое субординация, но прислушиваться к мнению людей, которых откровенно не уважала, было выше ее сил. Это не мешало ей решать вопросы с их участием, но только на ее условиях. Чиновничьи игры Дарья хорошо знала. Боссу она несколько раз давала понять, что линию поведения вряд ли изменит, и со временем ему пришлось смириться.
Время обеда уже прошло, но есть хотелось неимоверно. Вспомнив, что с утра только успела выпить чашку крепкого кофе и съесть бутерброд, Даша решила плюнуть на все и перекусить в ближайшем кафе. Официантки хорошо ее знали, поэтому сразу принесли традиционный обед – греческий салат, жюльен и чайничек зеленого чая. Времени было в обрез – через 40 минут у босса начнется прием по личным вопросам, на котором она всегда присутствовала. В глубине души девушка была сибариткой. Она любила ресторанную праздность, красивую посуду и прекрасно приготовленную еду. Именно поэтому дома готовила очень редко, предпочитая проверенные кафе и ресторанчики. Очень часто во время таких посиделок она встречала нужных руководителей и прямо на месте решала различные вопросы: совмещала приятное с полезным. Вот и сегодня за соседним столиком оказался директор цементного завода, которому совсем недавно девушка помогала получить солидную скидку при размещении рекламной кампании в областных СМИ.
– О! Дарья Михайловна, позвольте угостить Вас кофе! – он искренне обрадовался ее появлению.
– Денис Юрьевич, приветствую!! Вы как всегда галантный кавалер! – девушка обворожительно улыбнулась, а в глазах уже мелькнул хитрый огонек. Вот он и оплатит сборник стихов деду! Правда, Даша еще не узнала точную стоимость, но примерно сумму прикидывала.
Выходя через полчаса из кафе, Дарья еле скрывала улыбку – он согласился на удивление быстро, почти мгновенно. Правда через десять минут намекнул на совместный обед. Девушка сделала вид, что намек не поняла, а когда он настойчиво повторил еще раз, то с самым серьезным выражением лица сообщила, что наверное ошиблась в нем, и, пожалуй, ему стоит забыть о ее просьбе. Денис Юрьевич не смог разочаровать прекрасную собеседницу, поэтому был вынужден вновь подтвердить свое горячее желание помочь престарелому поэту, при этом не настаивая ни на чем взамен. Дело сделано! Дарья свернула глазками, трогательно пожала его руку и отправилась на работу с чувством хорошо выполненного дела. Мужчина остался в кафе в сомнениях – согласится ли она в будущем с ним отобедать или он потерял ее расположение безвозвратно.
Прием по личным вопросам начинался буквально через три минуты, поэтому Дарья Михайловна схватила блокнот и стремительно пошла на первый этаж. Перед дверью уже толпились люди. Часа на два – мелькнула в голове тоскливая мысль.
– Наташ, сколько людей? – спросила она у начальника отдела по работе с обращениями граждан.
– Ой, не спрашивай! Уже больше двадцати, плюс еще троих ждем. Одна делегация. Ты в курсе, что сегодня полнолуние?
– О нет, – простонала Дарья и заняла свое место в комнате приемов.
Шутки шутками, но полнолуние реально работало – в этом сотрудники администрации убеждались не раз. Особенно тяжело приходилось весной и осенью: накладывались сезонные обострения. Из трех пришедших один обязательно попадался с диагнозом. Дарья всегда с ужасом вспоминала случай, когда в ним во время приема влетела разъяренная огромная тетка и, расшвыряв всех, набросилась на первого зама с ножницами – именно он вел прием, пока шеф был в отпуске. Даша, сидевшая рядом, попыталась ее оттолкнуть, но силы были в принципе неравны. Пришлось завизжать на самой высокой ноте: такого поворота событий бабища точно не ожидала, и пока она, словно бык, поворачивалась всем корпусом, чтобы определить источник крика, в кабинет уже ворвались вахтер с дежурным полицейским, а за ними толпа сотрудников. Впятером бабу удалось утихомирить. Вызвали медиков, те вкололи ей лошадиную дозу успокоительного и опознали свою давнюю пациентку, обладательницу желтой справки, безработную и бессемейную. Как следовало из ее прерывистых всхлипываний, какой-то «гад, паразит и свинья» поставил свою машину прямо под ее окнами, наехав на георгины. Причем здесь первый зам и ножницы выяснить так и не удалось. Первый, кстати, как бывший военный оказался стрессоустойчивым, поправил галстук и спокойно отправился на следующее совещание. Дарью колотило еще полчаса, пока девчонки из отдела по обращениям граждан поили ее кофе с коньяком.
Конец ознакомительного фрагмента.