Глава 4
За пару недель до вышеупомянутого форума, немного южнее места, в котором тот состоялся, произошла ещё одна встреча. Встреча была неофициальная и носила дружественный характер. Её участниками стали некогда бывшие коллеги, один из которых до сих пор возглавляет правительство своей страны и является там абсолютным лидером, другой – предан остракизму в политике у себя дома, – как минимум, сегодня.
– Добрый вечер, дорогой! – приветствовал опальный политик своего позднего гостя на пороге собственного дома. – Как я рад вас видеть!
– Добрый вечер! Я тоже рад нашей встрече! – ответил гость, широко улыбаясь.
Двое мужчин обнялись. Они испытывали искреннюю симпатию друг к другу и были рады вновь увидеться и пообщаться. Их симпатии основывались на схожести взглядов на жизнь и суть вещей, однако методы достижения и проведения целей в жизнь существенно разнились. Именно поэтому тот, кто пришёл в гости, уже более десятка лет уверенно возглавлял свою страну, а тот, кого навестили, постоянно выстраивал комбинации, чтобы удержаться на плаву и, в конце концов, оказался за бортом правительственной лодки.
Наши герои поспешили в гостиную. На дворе стоял декабрь, и погода располагала к уюту домашнего очага. Хозяин дома распорядился приготовить брюле, – горячее красное вино с сахаром и специями. Брюле был приготовлен и принесён, а старые знакомые оставлены наедине в гостиной.
– Мой милый друг! Я признателен вам за вашу дружбу, – начал хозяин дома. – Сейчас, когда я предан остракизму в политике – вы один из немногих, кто продолжает общаться со мной просто так, без желания «успешной инвестиции моих миллиардов». Я благодарю вас за предложение переехать в вашу страну. Но что я буду там делать?
– Будете жить спокойно, – ответил гость.
– Вы знаете, мне уже за семьдесят, и в мои годы, как правило, не меняют место жительства и среду обитания. Я прожил долгую и интересную жизнь, в которой было всё. Я – один из богатейших мужей Европы, кумир десятков миллионов людей, четырежды глава правительства своей страны и тот, о ком до сих говорят и спорят. Неужели я могу позволить себе уподобиться крысе и бежать?
– Ну, зачем так радикально? – заметил гость. – Предположим, что вы захотели развеяться и навестить другую страну, которая впоследствии вам понравилась настолько, что вы решили остаться там.
– Это не меняет сути. К тому же этим я дам шанс своим врагам заработать на моём отъезде их «политические дивиденды». Не могу же я лично способствовать их карьерному росту! – возмутился опальный политик.
Собеседники продолжали разговор, потягивая горячий брюле. За окном подходил к концу последний месяц года. Подходил к концу и очередной календарный год, который принёс свои радости и разочарования, взлёты и падения каждому из собеседников.
– Возможно, в чём-то я ошибался, в чём-то по-своему правы мои гонители, – продолжал хозяин дома, – но я всегда хватал Фортуну за юбку: то поджидая её, то догоняя. Я привык брать от жизни всё. Consuetudo est аlterа natura[4], как вы знаете. Посмотрим, что будет, когда буря уляжется.
– А вы уверены, что буря уляжется? – озабоченно заметил гость. – Исходя из текущего положения вещей, вы, скорее, проигрывающая сторона. Может, плюнуть к чертовой матери на всё и ретироваться? – предложил гость.
Немного помолчав, опальный политик ответил:
– Я буду откровенен с вами, уважаемый друг. Если бы сейчас смертная казнь существовала в нашем законодательстве, и мой смертный приговор должен был быть приведён в исполнение завтра, то я бы дожидался своего часа здесь. Я бы предпочёл однажды сгореть факелом Нерона в своём родном городе, чем годами гнить на чужбине, пусть даже и в роскоши. Я предпочту смерть героя жизни предателя. Malo periculosam libertatem quam quietum servitium[5]. Плохой ли я, хороший ли, но я хочу умереть, как патриот своей страны. Если не современники, то потомки оценят меня.
Воцарилась пауза. Собеседники с уважением и пониманием смотрели друг на друга. Каждый из них осознавал, что не ошибся в выборе своих симпатий в прошлом. Они ощущали свою принадлежность к одной и той же породе людей, хотя и к разным её подвидам: оба являлись прожженными волками – один в бизнесе, другой в политике.
– Права пословица, говорящая, что друзья познаются в беде, – прервал паузу хозяин дома. – Вот вы, например, невзирая на мою опалу, на свою полнейшую занятость и позднее время суток, навестили меня и интересуетесь моим положением, даже помощь предлагаете. А кто-то уже поставил на мне крест. Особенно обидно, когда это делают твои должники или те, кто работают на тебя.
– Перебежчики из стана дружбы в стан врага – не редкость в политике, – заметил гость. – Однако согласен с вами – пахнет скверно.
– Я вот этими руками, – продолжая разговор, хозяин дома поднял свои руки на уровень лица, – взрастил собственного могильщика, сделав его министром и своим представителем в правительстве. А он, сукин сын, вёл себя услужливо, пока мои дела шли более или менее в гору, и отрёкся от меня сразу после моего отстранения из сената!
Опальный политик встал с кресла и подошёл к камину. Огонь в камине жадно пожирал деревянные поленья, издавая довольный хруст. Хозяин дома любил смотреть и слушать, как горит огонь, как он расширяет пространство своего владения, распространяясь вширь и ввысь. Наш герой ассоциировал себя с огнём, с его мощью и энергией, с его манерами и поведением. «Огонь может быть потушен, – думал он, глядя на огонь в камине и проецируя свою текущую ситуацию на него, – но он так же легко может разгореться вновь от одной только искры», – хозяин дома улыбнулся. Немного подержав ладони над пламенем, он вернулся в своё кресло в несколько приподнятом настроении.
– Вы знаете, дорогой гость, я только что подумал, что всё ещё может перемениться. Жизнь – непредсказуемая штука, и Фортуна женского пола, а я всегда был бабником и брал всё от первой и от второй. Может статься, что завтра моя масть опять окажется в козырях. Я буду внимательно следить за тем, как идёт игра, и войду в неё, как только представится случай.
– Я полагаю, что вы всегда в игре, – заметил гость, допивая свою порцию брюле, – просто сейчас у вас нет достаточно козырей, чтобы сделать свой ход. Пусть ваши соперники играют, а вы будьте начеку.
– Спасибо за поддержку. Я именно так и делаю.
– Ну, будем надеяться на лучшее, а сами не плошать, – заключил гость и поднялся со своего кресла. – Я благодарю вас, уважаемый, за тёплый приём, приятную беседу и отличный брюле. Мне было очень приятно пообщаться с вами как в старые добрые времена, которые, я уверен, ещё вернутся к вам.
Оба мужчины смотрели друг на друга как в зеркало: каждый из них узнавал в другом себя.
– А сейчас я спешу откланяться, – продолжал гость, – так как мне ещё лететь в один из ваших северных городов, где завтра утром у меня очередная встреча. Я желаю вам удачи!
– Спасибо! Вам того же, – ответил хозяин.
Старые знакомые обнялись на прощание и расстались.
Через несколько лет после этого разговора разъярённая толпа некогда бывших сторонников и обожателей ныне опального политика, любовь и поддержка которых однажды проложили ему путь на политический Олимп своей страны, предъявит ему счёт в виде обманутых надежд, несбывшихся ожиданий, потерянных лет и отсутствий перспектив, и в качестве компенсации попытается отобрать самое ценное, что только может быть у человека.
Ну, а пока наш герой полон сил и решимости продолжать свою игру. Как много изменилось со времён его первого избрания главою правительства, и как всё одновременно по-старому: либо мир вращается вокруг тебя, либо ты бежишь за ним. «Ничего, – думал он, – не в первый раз я за бортом. Тем желаннее будет моё возвращение туда, где я должен быть по праву. А пока надо подумать – с кем объединиться, чтобы развалить действующее правительство коммунистов и предателей».