Jak se máš?
«Йак сэ маш?»
«Как поживаешь?»
…А поживают чехи хорошо. Не нормально, а хорошо. Душевно. Спокойно. Размеренно. И с юморком.
Чехия – что это вообще за государство такое? Несколько непривычно для масштабного российского ума представить себе страну в пятьсот километров длиной и триста шириной. От Барнаула до Рубцовска – вот и вся страна…
Но, как показывает практика, лучше меньше, да лучше. Или давайте так: «мал, да удал!»
Холмистая территория с мягким климатом; снежных гор, пустынь и болот в Чехии нет. Никакого экстрима, всё сглаженное, умеренное, как сам чешский характер. Слева Германия, справа Польша и Словакия, снизу – Австрия. Это если смотреть на карту. От Дрездена до Праги два с половиной часа поездом. В ясную погоду Дрезден можно увидеть из Карловых Вар, если подняться на фуникулёре на местную горку. Я, правда, не увидел. Неужто американцы опять стёрли Дрезден с лица планеты?.. Кто не знает, Дрезден в старые времена тоже был славянским и звался Дроздянами.
Исторические области Чехии: Богемия, Моравия и Чешская Силезия – небольшой клочок Силезии, по факту отжатый у Австро-Венгрии, а в теории – у Польши. Как следует из легенды, братья Чех, Лех и Рус сначала охотились вместе, потом первый пошёл на запад, второй на север, а третий на восток. Чех дошёл до горы Ржип, что в Богемии. Его сын, воевода Крок, основал город на другой горе над Влтавой и назвал его Вышеград. А младшая дочь Крока, знаменитая княжна Либуше, послала своих людей искать место для города на левом берегу реки. Те встретили дровосеков, которые сказали, что рубят тут порог. Либуше, узнав об этом, сказала: «Вот по этому порогу и назовём город – Прагой».
Сегодняшняя Прага раскинулась на семи холмах, и у неё сразу три «центра»: Староместская площадь, Вацлавская площадь и левобережный Пражский Град, он же – кремль, где обретается президент. До президента были госсекретари, а до них – короли, которые жили то в Пражском Граде, то в Вышеграде. Соответственно, и подданным приходилось метаться вслед за ними: с левого берега на правый, и обратно… Правый берег часто страдал от разливов реки, а левый (Мала Страна) – от пожаров.
В итоге вокруг Карлова моста на пару километров во все стороны простирается старый город, полный готики и барокко. Дальше идут районы, застроенные в XIX веке; тогда же к столице присоединился город Смихов (ныне – географический центр левобережья) и на севере Голешовице, служившее когда-то королевскими охотничьими угодьями. Периферию, до самого горизонта, занимают промышленные и спальные кварталы с торчащими из них бизнес-центрами типа Панкраца (не путать с одноимённой тюрьмой в том же районе).
Довольно сумбурная – лучше сказать, исторически стихийная – планировка делает чешскую столицу необыкновенно привлекательной для любителей пеших эротических путешествий. Гулять по Праге – настоящее удовольствие. Как мы убедились, даже в новых районах. В старом городе, где улицы сплетены в паутину и пересекаются под всеми мыслимыми углами, ты в прямом смысле слова блуждаешь, а по новому – степенно прогуливаешься. Затейливая мешанина улиц, мостов, холмов, дворов, лестниц, храмов, аллей и скверов – настоящая находка для путника. Не хватает только трости и цилиндра. Или котомки и шляпы с пером. Нам всё это заменяет мини-рюкзак за спиной. И, кстати сказать, курточки. Потому что в начале июля в Праге, как ни странно, самая неустойчивая погода. Внезапно могут набежать тучки с дождиком, и слишком жарко не покажется.
А в метро так и вовсе можно переохладиться! Спускаясь в бездну (глубина залегания нижних тоннелей напоминает Питер), ощущаешь бодрящий бриз… Говоря прямо, на эскалаторах в лицо ударяет сильный холодный ветер, отчаянно несущийся снизу. И в футболке становится не айс. Точнее, именно что «айс».
Средневековое правобережье – территория рынков, жилищ и лавок купцов и ремесленников. Полтора столетия назад древние постройки начали уступать место новым домам в стиле модерн.
Мы, сами того не зная, поселились на краю довольно модного района Винограды, который раскинулся на месте бывших виноградников, став прибежищем буржуа и нуворишей. Сделали мы это за десять тысяч рублей. Получили чистый уютный номер с видом на зелёную рощицу, ежедневную смену белья и плотные завтраки на неделю. В Новосибирске, не говоря про Москву и Санкт-Петербург, таких дешёвых гостиниц даже близко нет.
Чешский император Карл IV обязал всех, кто проживает на «Винных горах», возделывать виноградники, и освобождал их на двенадцать лет от налогов. Карл, который у Клары ничего не крал, не любил, когда крадут у короны: за порчу виноградников полагалось отрубание руки, а если такое творилось под покровом ночи, виновников казнили с конфискацией имущества.
Мы, конечно, разжились не в самих Виноградах, а во Вршовице, но зато по Виноградам гуляем! Královské Vinohrady были настолько элитным районом, что в конце XIX века приобрели статус отдельного города и боролись за него вплоть до 1922 года. Дома здесь были большие, винные подвалы богатые, улицы освещённые, площади просторные, а мостовые мыли с мылом! Знатоки говорят, что Винограды очень похожи на Вену. Модерн, неоренессанс, баухаус…
Виноградский проспект выводит к штаб-квартире «Радио Свобода», переехавшей сюда из Мюнхена, и Государственной опере, где пел Карузо. Опера выстроена по соседству с главным вокзалом, так что во времена шумных паровозов часто приходилось устраивать незапланированные антракты… Вокзал Hlavní Nádraží – титаническое двухэтажное сооружение… под землёй, на поверхности над ним только многочисленные пути и крытые платформы, куда постоянно прибывают поезда со всей Европы. Со стороны Виноградского проспекта путеводители рекомендуют удобный пятачок для любителей плевать сверху на эти поезда. В своё время для прокладки железнодорожных путей под Виноградами пробили мощный тоннель, что по сложности сравнимо с современным тоннелем под Ла-Маншем.
…В Риегровых садах, разбитых в английском стиле, когда-то гуляли лишь по специальным пропускам. Вольфганг Моцарт называл их ювелирным украшением Праги. Сегодня тут популярен «биргартен» – пивной сад, куда пролетарии приходят со своим пивасом, воблой и травой.
Собором «Пресвятого Сердца Господня» на площади Иржиго с Подебрад католики меня неожиданно порадовали. Совершенно не приличествующая их конфессии церковь похожа на древнегреческий храм, из которого торчит сорокаметровая башня-стена с огромным часовым циферблатом. Циферблат, к тому же, ещё и просвечивается насквозь.
А вот более привычная постройка – неоготический костёл Святой Людмилы на площади Мира. Я называю его «Людочка». Сам он красивый, двухбашенный. Местечко знаковое, поскольку на ступенях собора любят тусить панки и анархисты. «Собор» же – вот они и собираются… Сегодня, впрочем, никого нет: видать, у них выходной.
Среди зелени вокруг собора стоит памятник братьям Чапекам в виде вертикального прямоугольного камня, простреленного насквозь пулями. Отверстия от пуль образуют имена: с одной стороны «Йозеф Чапек», с другой – «Карел Чапек». Карел, писатель и драматург, умер от воспаления лёгких в преддверии завершения немецкой оккупации Чехословакии: Гестапо явилось за ним, когда тело уже остыло. Йозеф, художник, писатель и карикатурист, умер в концлагере. Именно Йозеф, вопреки распространённому мнению, придумал слово «робот», а Карел приспособил его для обозначения искусственных людей. Заметьте, роботами у Чапеков назывались не машины из металла, а именно люди, искусственно созданные на фабрике для тяжёлого, каторжного труда! Работа по-чешски – práce, а robota означает «каторга».