Вы здесь

Черный снег. Глава 2 (А. С. Конторович, 2011)

Глава 2

Сегодня утром меня отыскал посыльный от нашего особиста.

Хворостинин возжелал меня лицезреть, причем немедленно. Когда прокурор говорит: «Садитесь»… делать нечего.

Против ожидания, особист выглядел вполне мирно, раздражения в его лице и словах никакого не было. Чем тогда вызвана такая спешка?

– Присаживайтесь, Котов. Чаю хотите?

Опаньки, вот это сюрприз! Может быть, еще и водки предложит?

– Не откажусь, товарищ старший лейтенант.

Он извлек из-под стола еще горячий чайник и щедро плеснул мне в жестяную кружку. Пододвинул тарелку с наколотым сахаром. Себе тоже плеснул с полкружки и убрал чайник назад.

– Есть у меня к вам несколько вопросов…

– Так спрашивайте, товарищ старший лейтенант. Что знаю – скажу.

– У нас тут с командиром некоторые разногласия возникли…

– Так это ж с командиром. Я-то здесь с какого боку прислонился?

– С того самого, Котов, с того самого… Капитан считает, что вас на взвод поставить можно. Боец вы опытный, воюете хорошо, товарищи вас уважают. Опять же – склад нашли…

– Ну, его на моем месте и любой бы другой отыскал…

– И при этом не подорвался бы? Не преувеличивайте, не надо. Вы же прекрасно понимаете, что именно я имею в виду.

– Э-э-э… если честно, товарищ старший лейтенант, то не совсем…

– Ладно. К этому мы еще вернемся. Так вот, Котов, мое мнение от мнения капитана отличается. И очень сильно. Я считаю, что взвод – это несколько не то, к чему вы стремитесь.

– Так я, товарищ старший лейтенант, к одному стремлюсь – к своим выйти!

– Вот как? А тут тогда кто?

– Я имею в виду, чтобы всем нам туда выйти.

– Это, Котов, тоже по-разному произойти может…

– Не понимаю вас, товарищ старший лейтенант.

– Вас хочет видеть наш начальник.

– Товарищ капитан? Так я с утра с ним здоровался…

– Нет. У меня есть свое руководство, и вот оно-то очень бы хотело с вами побеседовать…

Ага… Значит, лейтенант этот не просто так на нашу тренировку смотреть приходил? И что ж он там такого интересного углядел? Ну, так или иначе, а во встрече этой может оказаться больше плюсов, чем минусов. Интересно, а особист от меня какой реакции ждет?

– Раз надо – значит, надо, товарищ старший лейтенант. Куда идти?

– Тут рядом…

Он встает и выходит из землянки.

Я следую за ним. На поляне уже ждет мотоцикл, один из трофейных. За рулем сидит незнакомый мне боец. На коляске закреплен пулемет – наш ДП.

– Заводи, Харченко, – говорит ему старший лейтенант, усаживаясь в коляску.

Боец кивает головой и с полпинка заводит двигатель. Сажусь к нему за спину, закидывая винтовку за плечо.

– Трогаем, товарищ старший лейтенант? – спрашивает водитель.

– Поехали.

Мотоцикл выбрасывает из выхлопной трубы облако сизого дыма и шустро срывается с места.

Минуем пост на выезде из лагеря и по тропке двигаемся дальше. Интересно, я в эту сторону не ходил, все наши подвиги происходили в других местах. Надо полагать, едем к монастырю? Или еще куда-то, но в том же направлении.

Еще один пост – трое бойцов с ручником. Вообще, надо сказать, охрана лагеря за последнее время улучшилась. Сытые и вооруженные люди понемногу становятся воинской частью. Когда над головой не висит дамоклов меч голода, когда в руках оружие – уже иначе воспринимаешь окружающую действительность. Вот и на посты теперь уходит гораздо больше народу, чем я это видел раньше. Надо полагать, что и выдвигают их теперь подальше от лагеря. Забегали и наши связисты, их тут целый взвод. Тянут провода, налаживают связь. Странно, что на складе так и не нашлось ни одной радиостанции. Я думал об этом, и кое-какие мысли у меня уже на этот счет были. Но кому про это рассказать? И так уже слишком необычный боец привлек к себе столько внимания. Лишний раз высовываться… на фиг…

Тропинка становится шире, и вскоре мы выезжаем на проселочную дорогу. Проселочную?

Ну-ну…

А зачем на ней тогда откосы укреплять? Да еще и бетонировать?

Их присыпали землей и обложили дерном, но слишком правильные очертания все равно заметны. Вот, значит, что кололо мне глаза еще в нашем времени! Тогда земля уже окончательно оплыла, но все равно дорога эта очень уж выделялась среди прочих направлений в данной местности. И ям на ней было меньше, да и луж. Теперь понятно, отчего. Вдоль дороги местами прорыты ливневые канавы, и вода попросту стекает в сторону. Что или кого собирались тут возить? Ох, чует мое сердце, что это «жу-жу» неспроста…


Скрипнув тормозами, эмка остановилась у невысокого забора. Здесь, на московской окраине, казалось, будто время замерло. И только агитационные плакаты на заборе напоминали о войне. Пассажиры вышли из автомашины и направились к двери проходной.

– Товарищ генерал-лейтенант? Товарищ Рогов? – невысокий человек в военной форме, но без знаков различия, ждал сразу за КПП. – Будьте добры проследовать за мной, товарищ Крылов вас уже ожидает.

Рогов повел головой, будто ворот мундира мешал ему дышать. Повернулся к сопровождавшему его полковнику.

– Пойдем, Игорь Николаевич, нас уже ждут.

Они прошли по улице несколько десятков метров, завернули за угол, и провожатый открыл небольшую дверь в стене.

– Второй этаж, товарищ генерал-лейтенант. Вас встретят.

Сам он в здание не вошел, остался на улице.

В коридоре второго этажа было тихо и безлюдно, только у небольшого столика сидел старший лейтенант с петлицами войск связи. Увидев вошедших, встал, одернул гимнастерку и, прищелкнув каблуками начищенных сапог, отдал честь.

– Будьте любезны, ваши документы.

Генерал-лейтенант с полковником протянули удостоверения. Старший лейтенант открыл лежащую на столике книгу и внимательно сверил документы с записями в ней.

– Спасибо! Вам по коридору, третья дверь направо.


– Что это тут такое находится? – спросил Рогов у полковника, пока они шли по коридору. – Я этих мест не знаю, не приходилось сюда заезжать.

– Тут рядом КОСАРТОП был, Павел Петрович.

– Кто?

– Скорее что, товарищ генерал-лейтенант. Комиссия по особым артиллерийским опытам, пушки разрабатывали. Но про это место и я не слышал никогда. Тут всегда склады были, службы какие-то тыловые.

Подойдя к указанной двери, генерал постучал.

– Войдите!

Комната за дверью была не очень большой, но как-то по-домашнему уютной. Прямо напротив входа стоял крепкий массивный стол. Перед ним было расставлено несколько стульев. А вот слева от входа находился большой кожаный диван. Перед ним низкий столик, на котором располагались чашки и пузатый чайник. Совершенным анахронизмом выглядели вычурные фарфоровые вазочки с вареньем.

Из-за стола встал навстречу вошедшим невысокий лысоватый человек. Он тоже был одет в военную форму и тоже без знаков различия.

– Товарищ Крылов! Генерал-лейтенант Рогов прибыл по вашему указанию!

– Да вы присаживайтесь, товарищ генерал-лейтенант. А спутник ваш? Простите, не знаю, как вас по имени-отчеству звать-величать.

– Полковник Гордеев, Игорь Николаевич.

– Очень приятно, товарищ полковник. Да вы все присаживайтесь, хоть на диван, да… Там и поудобнее. Разговор-то у нас с вами долгий предстоит….

Гости устроились на диване, а хозяин кабинета, подтащив себе стул, сел напротив.

– Вы чаю себе наливайте, сыро ведь на улице и холодно. А так и согреетесь. Варенье вот, берите – из дому принес. Жена делала, она у меня, знаете ли, мастерица в этом деле.


Пару минут в кабинете стояла тишина, лишь изредка прерываемая позвякиванием ложек. Гордеев осторожно разглядывал сидящего напротив человека. Лет пятьдесят, крепкий, но некоторая рыхлость уже просматривается. Стало быть – кабинетный работник. Но явно был таковым не всегда. Перекладыванием карандашей такую мускулатуру не заработать. Лицо чуть бледное – мало бывает на солнце? Даже чай у него – и то непривычный. Точно что не грузинский, но чей? При ходьбе чуть приволакивает ногу – ранение? А вот внешность совсем неприметная, такого в толпе увидишь – и через пару минут уже и не вспомнишь. Подчеркнуто радушен, но чувствуется что-то такое… К нему чай не участковый на огонек завернул. Генерал-лейтенант, да еще из армейской разведки – это фигура! Не всякий вот так, по-простецки, разговаривать рискнет. А Рогов-то напряжен. Тронь – заискрит! Видать, знает что-то про нашего собеседника. И знание это его нервирует. Да неслабо…

– Ну, как вам чаек? – хозяин кабинета поставил чашку на столик.

– Непривычный какой-то… – ответил Гордеев, покосившись на генерала. Тот молчал, и полковник рискнул повести разговор от его лица тоже. – Я такого раньше и не пробовал.

– Да, чай непривычный. Это не наш, китайский. Они в этом деле знатоки, надо вам сказать. Хотите – заверну вам с собою немного?

«С собою» – сразу отметил полковник. Значит, оставлять здесь нас никто не собирается. Уже веселее…

Судя по изменившемуся лицу Рогова, тот тоже это заметил.

– Не откажусь, – вежливо кивнул головою полковник. – Он освежает как-то, да и в голове чуток просветлело.

– Заметили? – оживился их собеседник. – Да, у китайских чаев такое свойство есть. Эх, нам бы всем такое просветление. Да почаще.

Он покивал и без всякого перехода сказал уже совсем другим тоном.

– Итак, товарищи, я вас внимательно слушаю.

Рогов прокашлялся.

– Мне, товарищ Крылов, с самого начала все рассказать?

– Нет. Я в целом в курсе событий. Меня интересуют только некоторые подробности.

– Вот, товарищ Гордеев полностью владеет материалом по делу, включая самые незначительные детали.

– Вот как?

– Да, товарищ Крылов.

– Замечательно! Тогда у меня к вам будет пока один вопрос. Расскажите-ка мне, что вы знаете о местонахождении майора Осадчего? Чем таким интересно это место?


Тарахтя мотором, мотоцикл взбирался на подъем. Дорога в этом месте делала поворот, так что ехать с прежней скоростью было чревато неизбежным вылетом в кювет. Харченко притормозил, переключил передачу, газанул, и мы бодро вкатились на пригорок.

Отсюда я уже мог видеть монастырь.

И – странное дело! Его купола на фоне неба снова показались мне черными. Вот, значит, куда мы едем… все-таки это монастырь… Понятно, почему капитан нас сюда не направлял.

Водитель выжал сцепление, и мотоцикл шустро покатился под горку.


– Генрих! Ты хорошо их видишь?

– Хорошо!

– Твой водитель. Хофман!

– Я, герр гауптман!

– Аккуратно зацепи того, что сидит в коляске. Судя по всему, это офицер, он-то нам и нужен. Мне не хотелось бы, чтобы он скакал тут молодым козликом.

– Сделаю, герр гауптман.

– Когда он спустится вниз – стреляйте.

– Яволь!


По кустам прошло почти незаметное движение, защелкали затворы, и все снова стихло.