Через Гоби и Хинган. Пражская стратегическая наступательная операция 6–15 мая 1945 года (Ю. Г. Завизион, 2017)

Из журнала боевых действий 6-й гвардейской танковой армии

«…В течение 5 мая 1945 года соединения и части армии соприкосновения с противником не имели. В ночь на 5 мая 1945 года они сдали свои участки частям 53-й армии и, совершив 80-километровый марш, к исходу дня 5 мая 1945 года сосредоточились в районе:

5-й гв. тк: – УГЕРЧИЦЕ, ПОПИЦЕ, ПОУЗДРЖАНЫ. Штакор – СТАРОВИЦЕ. Корпус имел на ходу танков Т-34–85.

9-й гв. мк (30-я гв. мбр) – ШАКВИЦЕ, ЗАЕЧИ. Его 18-я гв. и 31-я гв. мбр, 46-я гв. тбр без матчасти находились в районе: РОУСИНОВ, ЧЕХЫНЬЕ. Штакор – СТАРОВИЧНЫ. Корпус имел на ходу пять танков и 420 человек активных штыков.

2-й гв. мк, в составе 4-й гв. мбр и частей усиления – в НЕМЧИНЫ, ВЕЛ. ПАВЛОВИЦЕ, имея на ходу 18 танков. Штакор – НЕМЧИНЫ.

4-й гв. омцп в 20.005 мая 1945 года полностью сосредоточился в ГУСТОПЕПЕ и занял оборону по ее северо-восточным и северо-западным окраинам. Полк имел: мотоциклов – 83, бронетранспортеров – 7, станковых пулеметов на “виллис” – 7, орудий 76-мм – 3, 75-мм – 2, минометов 82-мм – 8, активных штыков – 192 человек. Штарм – ГУСОПЕЧЕ…»[4].

В течение дня 6 мая соединения и части армии соприкосновения с противником не имели. Дислоцировались в прежних районах, приводили в порядок личный состав и матчасть. Одновременно вели рекогносцировку районов предстоящих боевых действий.

В 22.00 6 мая 1945 года соединениям и частям армии был отдан следующий боевой приказ:

Боевой приказ штаба 6-й гвардейской танковой армии от 6 мая 1945 года, 22.00

«…Противник в направлении действий 6-й гв. ТА обороняется на рубеже НОВА ВЕСЬ, КОЛЕНФУРТ частями 8-й лпд, 13-й тд, 25-й тд. Резервы противника – пехотные – обнаружены в районах: БРАНИШОВИЦЕ и МИРОСЛАВ; танковые резервы – в районе ЙИРЖИЦЕ.

6-я гв. ТА с утра 7 мая 1945 года развивает наступление в северо-западном направлении с задачей овладеть к исходу 7 мая районом юго-западнее и южнее МОРАВСКИ-КРУМЛОВ, а к исходу 8 мая 1945 года районом ЯРОМИРЖИЦЕ.

Правее с 8 мая 1945 года конно-механизированная группа генерала ПЛИЕВА развивает наступление в общем направлении на РОСИЦЕ, НАМЕШТЬ, ТРЖЕБИЦ.

В направлении действий 6-й гв. ТА и левее ее с 8.15 7 мая наступают на запад войска 7-й гв. А.

РЕШИЛ:

Наступать, имея боевой порядок в два эшелона. Главная группировка: усиленный 5-й гв. тк – на правом фланге. Во втором эшелоне – 2-й гв. мк, за левофланговым 9-м гв. мк.

5-му гв. тк, с приданными частями усиления, из исходного района северо-западнее н. п. МУШОВ наступать в направлении ВЛАСАТИЦЕ, ВОНОГРАДКИ, ЖЕЛОВИЦЕ, РАКШИЦЕ. По выполнении задачи штакор – станция РАКШИЦЕ. В дальнейшем быть готовым развивать наступление в направлении ДУКОВАНЫ, ГРОТОВИЦЕ, ЯРОМИРЖИЦЕ.

9-му гв. мк, с приданными частями усиления, из исходного района западнее МУШОВА наступать в направлении: ПОСОГЛАВКИ, ТРАСКОТОВИЦЕ, ДАМНИЦЕ, ПЕТРОВИЦЕ и к исходу 7 мая 1945 года овладеть районом отметки 283,0 (в 1 км южнее ВЕМЫСЛИЦЕ), ОВЧАРНЯ, ПЕТРОВИЦЕ, охватить ПО переправу через р. РОКИТНА у ЛЕГЛУВА. По выполнении задачи – штакор ЛЕСОНИЦЕ. При особо упорном сопротивлении противника обходить его в направлениях МИРОСЛАВ, БАДОВ или МИРОСЛАВ, ТРСТАНИЦЕ, ВЕМЫСЛИЦЕ. Быть готовым к 8 мая 1945 года развивать наступление в направлении РУХОВАНЫ, ЯРОМЕРЖИЦЕ.

2-му гв. мк, из исходного положения в районе МУШОВА, наступать за 9-м гв. мк, обеспечивая левый фланг армии, в готовности развивать успех из-за флангов 9-го гв. мк. Штакор к исходу дня 7 мая 1945 года – НЕМ. НИМЧИЦЕ. Армрезерв: 4-й гв. омцп и 275-й бон – продвигаться за 5-м гв. тк.

Артиллерии: принять участие в артподготовке наступления, в дальнейшем сопровождать и обеспечить наступление корпусов согласно корпусным планам взаимодействия. Особое внимание обратить на подготовку и готовность к отражению танковых контратак.

Поддерживающей армию авиации прикрывать исходные районы и боевые порядки войск, а также обеспечивать наступление штурмовыми и бомбовыми ударами согласно плану взаимодействия.

Мой КП – в исходном районе с 8.00 7 мая 1945 года на высоте 231,0 (2 км восточнее КОЛЕНФУРТ). В последующем – ВЛАСАТИНЕ, и по выполнении армией задачи дня – БОХУТИЦЕ.

Готовность соединений в исходных районах – не позднее 7.00 7 мая 1945 года.

Начало наступления – особым распоряжением.

Донесения: о готовности, о выступлении и далее через каждые два часа.

Командующий 6-й гвардейской танковой армией

Герой Советского Союза гвардии генерал-полковник танковых войск КРАВЧЕНКО

Член Военного совета 6-й гвардейской танковой армии

гвардии генерал-майор танковых войск ТУМАНЯН

Начальник штаба 6-й гвардейской танковой армии

гвардии генерал-майор танковых войск ШТРОМБЕРГ».

В ночь на 7 мая 1945 года соединения и части 6-й гвардейской танковой армии заняли исходное положение для наступления в районе леса, что западнее и юго-западнее Ивани и леса, что в 1 км юго-восточнее высоты 222.

В 5.00 7 мая 1945 года начальник штаба армии отправил в войска следующее боевое распоряжение:

Боевое распоряжение № 027 штаба 6-й гвардейской танковой армии от 7 мая 1945 года, 5.00

«…Согласно решению командарма, наступление армии переносится на 8 мая 1945 года.

В соответствии с решением,

КОМАНДАРМ ПРИКАЗАЛ:

Немедленно организовать и непрерывно вести разведку по своим маршрутам за боевыми порядками пехоты (в разведку танки не выделять).

В период с 21.00 до 22.00 7 мая 1945 года начать подтягивание частей корпусов по своим маршрутам к боевым порядкам пехоты; к 4.30 8 мая 1945 года части должны быть готовыми к переходу в решительное наступление.

Начало наступления ориентировочно в 5.30 8 мая 1945 года.

Командиру 2-го гв. мк вести разведку и быть готовым для действий за 9-м гв. мк. Командующий обращает особое внимание на подготовку частей для действий в ночных условиях. Получение донести.

Начальник штаба 6-й гвардейской танковой армии

гвардии генерал-майор танковых войск ШТРОМБЕРГ».

Из журнала боевых действий 6-й гвардейской танковой армии

«…В течение дня 7 мая 1945 года соединения и части 6-й гвардейской танковой армии соприкосновения с противником не имели, находились в исходных районах и вели разведку в направлении предстоящих действий за боевыми порядками пехоты. Одновременно производили маскировку своих районов расположения и готовились к выполнению поставленной задачи.

По приказу командарма были подготовлены две оперативные группы из состава офицеров штаба армии для убытия в корпуса генералов Савельева и Волкова. Старшим в 5-й гв. тк был назначен гвардии капитан Г. Завизион, в 9-й гв. мк – гвардии капитан В. Карамзин. После завершения работы на ящике с песком (макете местности), обе группы убыли в войска вместе с комкорами.

В 5.30 8 мая 1945 года на основании устного распоряжения командующего армией части и соединения перешли в наступление. Боевой порядок состоял из двух боевых эшелонов. Главная группировка: усиленный 5-й гв. тк – на правом фланге, на левом фланге – 9-й гв. мк. 2-й гв. мк – во втором эшелоне за 9-м гв. мк. В течение дня 8 мая 1945 года после обгона пехоты на рубеже ЛИДМЕРЖИЦЕ, ЙИРЖИЦЕ армия развивала стремительное наступление.

Противник, прикрываясь мелкими заслонами, состоящими из пехоты, танков и артиллерии, поспешно отходил в северо-западном направлении, минируя узлы дорог и мосты…»

Согласно приказу командующего войсками 2-го Украинского фронта, в 5.30 8 мая 6-я гвардейская танковая армия была введена в прорыв, осуществленный войсками 7-й гвардейской армии. Армия генерала А. Г. Кравченко вводилась в прорыв в направлении Страхотин, Йиглава в полосе шириной 8 км – от Литмержице до Йиржице и на глубине 12 км от бывшего переднего края обороны противника.

Ко времени ввода танковой армии в прорыв сопротивление противника было сломлено, и он поспешно отступал в северо-западном направлении. Введенные в прорыв соединения армии начали стремительное преследование противника и к 19.00 этого же дня овладели Яромержице. В результате стремительных действий войска 6-й гвардейской танковой армии в первый же день наступления продвинулись на глубину до 80 км и оторвались от войск 7-й гвардейской армии.

В ночь на 9 мая войска 6-й гвардейской танковой армии продолжали стремительное продвижение. Противник, с целью обеспечить отвод своей основной группировки на северо-запад, оказал упорное сопротивление в районе важного узла дорог – Йиглавы. Однако к утру 22-я танковая бригада 5-го гвардейского танкового корпуса, сломив сопротивление немцев, овладела этим городом.

Главные силы 5-го гвардейского танкового корпуса, стремительно продвигаясь в районе Немецки Брода, с ходу прорвали оборонительный рубеж и преследовали отходящего противника вдоль автострады Йиглава, Колин, Прага. В 8.00 9 мая корпус овладел Колином, преодолев за два с половиной часа расстояние до 80 км. Командный пункт армии расположился на северо-западной окраине Йиглавы.

К 10.00 для командования и офицеров штаба стало очевидно, что при таком стремительном продвижении войск возможна потеря управления ими. Поэтому начальник штаба армии генерал А. И. Штромберг распорядился организовать промежуточный пункт управления в Йиглаве, на который возлагалась функция передачи донесения командующему армией и фронтом, а также получения данных о действиях войск армии и информации штаба фронта. Командующий, начальник штаба армии, начальники родов войск и служб армии со средствами связи передвигались непосредственно за войсками.

Не давая противнику возможности закрепиться на ближайших подступах к Праге, 5-й гвардейский танковый корпус во главе с командиром корпуса генералом М. И. Савельевым стремительным броском от Колина к Праге – на расстояние 60 км – 9 мая в 13.00 передовыми частями вступил в Прагу с юго-востока и соединился с войсками 3-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта. В тот же день почти одновременно с 5-м гвардейским танковым корпусом с юга вошли в Прагу передовые части 9-го гвардейского механизированного корпуса под командованием гвардии генерал-лейтенанта танковых войск М. В. Волкова.

9 мая 2-й гвардейский механизированный корпус, продолжая наступать в направлении Гумполец, Влашим, Бенешов, Прага, к 17.00 вышел в г. Бенешов, к 20.00 передовыми частями подошел к юго-восточной окраине Праги, а утром следующего дня вошел в чехословацкую столицу.

Из журнала боевых действий 5-го гвардейского танкового корпуса

«…Перед фронтом наступления корпуса противник сосредоточил: 25-ю тд, 13-ю тд, 153-ю пд, 357-ю пд, 8-ю лпд и 46-ю пд. Контратаками силой рота – батальон пехоты, при поддержке 10–15 танков, артиллерии и минометов, враг оказывал сопротивление на рубеже: ЕЗЕРЖАНЫ, РУБШИЦА, БАБИЦЕ, СУХОГРАДЫ и далее на юго-восток.

Корпус с утра 8 мая 1945 года перешел в наступление с задачей войти в прорыв в направлении БРАНЕШОВИЦЕ, ЛИДМЕРЖИЦЕ, ОЛЬБРАШОВИЦЕ, РАКШИЦЕ, ДОБЕЛИЦЕ, ВЕМИСЛИЦЕ, с задачей к исходу дня овладеть районом ВЕМИСЛИЦЕ, ДОБЕЛИЦЕ. Части 5-го гв. тк, стремительным ударом сломив сопротивление противника и преследуя его, успешно наступали согласно боевому приказу.

22-я гв. тбр была в авангарде корпуса и к 8.30 своими передовыми отрядами достигла развилки шоссейных дорог, что в 3 км восточнее ДОБЕЛИЦЕ. К 10.00 бригада достигла моста у р. РОКИТНА, что в 2 км восточнее ТУЛЕШИЦЕ. Противник, поспешно отступая, оставлял мелкие группы прикрытия, прикрываясь огнем артиллерии до дивизиона. Танковые батальоны бригады, переправившись вброд в 1 км правее взорванного моста, обходом справа снова вышли на шоссейную дорогу и завязали бой за ТУЛЕШИЦЕ. Овладев ТУЛЕШИЦЕ и не встречая организованного сопротивления, бригада достигла к 14.00 8 мая 1945 года высоты 398,0, где встретила сопротивление восьми танков и до взвода пехоты. Уничтожив один танк, бригада продолжала развивать наступление. Во второй половине дня 8 мая 1945 года части корпуса, опрокидывая заслоны противника, стремительно наступали, в 20.00 прошли большой узел шоссейных дорог – город ЯРОМЕРЖИЦЕ – и к исходу дня сосредоточились в КОЗАРНЕ, готовясь к наступлению в общем направлении на ПРАГУ.

21-я гв. тбр, 6-я гв. мсбр и 83-я бр. мп, не встречая сопротивления, выдвигались за 22-й гв. тбр и к 5.00 9 мая 1945 года вышли в район КОЗАРНЫ.

За истекший день 8 мая 1945 года 5-й гв. тк потерял один танк сожженным и один подбитым.

Погода ясная. Дороги хорошие.

В 20.00 бригадам была передана шифровка о безоговорочной капитуляции ГЕРМАНИИ и прекращении боевых действий в 1.00 9 мая 1945 года.

Преследуя деморализованные части 25-й и 13-й тд, 153-й пд, 357-й пд, 8-й лпд, 46-й пд, головная 22-я гв. тбр к 6.00 9 мая 1945 года вышла на южную окраину города ЙИГЛАВА, где встретила сопротивление танков, самоходок, бронетранспортеров и до батальона пехоты при поддержке артиллерии.

Противник, зная приказ своего командования о безоговорочной капитуляции, решил защищать важный узел дорог ЙИГЛАВА с целью отвода своей главной группировки на северо-запад. 22-я гв. тбр, не дожидаясь подхода главных сил корпуса, стремительным ударом уничтожив три танка, пять орудий, четыре самоходки и 50 автомашин, овладела городом ЙИГЛАВА, вышла на свой маршрут и, отбрасывая отдельные группы прикрытия противника, форсированным маршем в 13.00 9 мая 1945 года вышла в ПРАГУ, где соединилась с войсками 1-го Украинского фронта.

22-я гв. тбр вышла из ПРАГИ и сосредоточилась в 2 км северо-западнее ГОСТАВИЦЕ. В ходе боев 8–9 мая 1945 года бригада уничтожила 5 танков, 8 самоходок, 450 автомашин, орудий разных – 7, солдат и офицеров противника – 375. Захвачено: танков – 3, самоходок – 2, автомашин – 750, орудий – 9, минометов – 17, бронетранспортеров – 19, солдат и офицеров противника – 8000. За это же время бригада потеряла: танков Т-34 сгорело – 4, подбито – 2.

6-я гв. мсбр, не встречая сильного сопротивления противника, с 4.00 9 мая продолжала наступление. В 6.00 бригада достигла н. п. СУХА, где встретилась с колонной отходящего противника. Огнем артиллерии и минометов колонна противника в большей части была уничтожена и рассеяна. В 8.00 9 мая 1945 года бригада соединилась с 22-й гв. тбр в районе н. п. КОЛИН и вместе с ней вошла в ПРАГУ.

21-я гв. тбр с рассветом 9 мая 1945 года выступила по маршруту 22-й гв. тбр и к 15.00 9 мая 1945 года вступила в ПРАГУ. По пути следования бригада обстреляла двигавшуюся параллельным маршрутом колонну противника и уничтожила 2 бронетранспортера и до 20 автомашин. Танк гвардии младшего лейтенанта ГРИГОРЬЕВА, остановившийся по технической неисправности, вел продолжительный бой с бронетранспортерами противника, перерезавшими дорогу южнее НЕМ. БРОДЫ, и уничтожил 3 бронетранспортера, до 20 автомашин и до 15 солдат и офицеров противника.

83-я бр. мп, не встречая сопротивления противника, к исходу 9 мая 1945 года вышла в район восточнее ПРАГИ и сосредоточилась в ВИНИЦЕ. К 20.00 9 мая 1945 года части 5-го гв. тк были выведены из ПРАГИ и сосредоточились в районе: ГОСТАВИЦЕ, ДОЛ. ПОЧЕРНИЦЕ, ШТЕРБГОЛИ.

Части корпуса и течение дня 10 мая 1945 года соприкосновения с противником не имели, находились в прежних районах сосредоточения, где приводили в порядок матчасть, личный состав и готовились к совершению марша.

Боевой состав 5-го гв. тк: 21-я гв. тбр имела по списку танков Т-34–36, в строю танков – 29, в пути – 2 танка, в капитальном ремонте – 3, безвозвратные несписанные потери – 2 танка. Обеспеченность ГСМ – 1 заправка, боеприпасов – 1 боекомплект. Стрелков и автоматчиков – 197 человек, минометчиков – 39 человек. 22-я гв. тбр имела по списку танков Т-34–60, в строю танков – 23, в ремонте танков – 19, безвозвратные несписанные потери – 17 танков, на СПАМе – 1 танк. Обеспеченность ГСМ – 0.5 заправки, боеприпасов – 0.8 боекомплекта. Стрелков и автоматчиков – 106 человек, минометчиков – 34 человека. 6-я гв. мсбр имела: стрелков и автоматчиков – 256 человек, пулеметчиков – 87 человек, минометчиков – 143 человека, ПТРовцев – 44 человека, артиллеристов – 13 человек. Вооружение: орудий 76-мм – 9, 45-мм – 2; минометов 120-мм – 2, 82-мм – 13; пулеметов «максим» – 7, ПТР – 13, ДШК – 5.

Штакор – МАЛЕШИЦЕ.

В 14.00 10 мая 1945 года части корпуса совершили марш и вышли в район: 21-я гв. тбр – северо-западная окраина н. п. БЕРОУН; 22-я гв. тбр – ТРУБИН; 6-я гв. мсбр – в районе ДВОР.

После совершения марша 22-я гв. тбр имела на ходу танков Т-34–31 (и еще 2 танка в пути), бронетранспортеров М-17 на ходу – 3; активных штыков – 197 человек и 39 человек минометчиков. 22-я гв. тбр имела в строю танков Т-34–15 (еще 3 танка в пути и 24 танка в ремонте).

В 11.30 10 мая передовые части 6-й гв. мсбр встретились с войсками 3-й американской армии. В район сосредоточения штаба корпуса прибыла группа американских офицеров для координации дальнейшего продвижения частей. От 22-й гв. тбр был выслан передовой отряд, который встретился в районе РАКИЧАНЫ с передовыми частями 1-й американской армии.

На маршруте движения корпуса действовала 2-я пехотная дивизия американцев (командир генерал-майор РАБЕНСУД). Передовыми частями дивизия была расположена в МИТО, штаб дивизии – ПИЛЬЗЕН.

После получения взаимной информации при штабе корпуса было установлено время и место встречи командования корпуса и дивизии для установления более тесного контакта в действиях. После проведенного марша личный состав приводил в боевую готовность матчасть, маскировал ее и приводил себя в порядок.

Погода ясная, дороги хорошие. Штакор – восточная окраина БЕРОУНА…»

Из журнала боевых действий 9-го гвардейского механизированного корпуса

«…С 5.30 8 мая 1945 года корпус вошел в прорыв и начал стремительное наступление в направлении ЯРОМЕРЖИЦЕ. Противник, прикрываясь артогнем и небольшими группами автоматчиков с 2–3 танками и самоходками, отходил в западном и северо-западном направлениях.

30-я гв. мбр с артчастями стремительно преследовала противника, рассеивая и уничтожая заслоны автоматчиков. Боевыми действиями руководил командир корпуса гвардии генерал-лейтенант танковых войск ВОЛКОВ, прибывший из района расположения 46-й гв. тбр. 18-й гв. и 31-й гв. мбр.

К 23.00 8 мая действующие части корпуса овладели городом ЯРОМЕРЖИЦЕ. За эту победу войскам генерала ВОЛКОВА салютовала МОСКВА. Корпус получил благодарность от Верховного Главнокомандующего маршала СТАЛИНА.

В ЯРОМЕРЖИЦЕ прибыла опергруппа штакора. Корпусу была поставлена задача – стремительным ударом к рассвету 9 мая 1945 года овладеть городом ЙИГЛАВА.

После часового отдыха 30-я гв. мбр и артчасти начали наступление на ЙИГЛАВУ. Сломив сопротивление противника, продвинулись за сутки 8 мая на 115 км и к рассвету 9 мая 1945 года, совместно с 5-м гв. тк, овладели городом ЙИГЛАВА. Немцы так поспешно бежали из города, что оставили там много своих документов, радиоприемники и телефоны в полной исправности.

Части 9-го гв. мк ворвались в город буквально на плечах противника и молниеносно вышибли его из города. В ЙИГЛАВЕ был захвачен склад с горючим, что было очень кстати: после суточного 115-километрового марша заправились все машины.

В городе царило ликование. Чехословацкое население радостно приветствовало воинов Красной армии. Танки, машины с мотопехотой засыпались цветами. В Йиглаве бойцы и офицеры корпуса узнали о капитуляции Германии…»

Из книги генерал-лейтенанта танковых войск Ю. Г. Завизиона «Не одни из многих, а из многих одни»

Ю. Г. Завизион

«…Прорыв был успешным. Немцы не ожидали такого мощного напора советских танков, взломавших их оборону. Они были полностью деморализованы и не смогли оказать организованного сопротивления даже на выгодных для обороны рубежах. Спешно бросая свои огневые позиции, они беспорядочно начали отступать в северо-западном направлении, преследуемые соединениями и частями 6-й гвардейской танковой армии.

С ходу, буквально протаранив оборону противника, танкисты генерала Кравченко стремительно развили успех в направлении Страхотин, Йиглава, решительно отрываясь от остальных сил фронта.

Это позволило превысить запланированный темп наступления в два раза. На отдельных участках 5-й гвардейский танковый корпус генерала Савельева, например, преследовал противника со скоростью 30–35 км в час…»

Из боевого пути 6-й гвардейской танковой армии

«…Вслед за передовыми частями 5-го гвардейского танкового корпуса в ЙИГЛАВУ вошла и 30-я гв. мбр 9-го гвардейского мехкорпуса. Население города восторженно встречало своих освободителей. Повсюду возникали митинги, слышались приветственные возгласы в честь воинов Красной армии. В тот же день был назначен и комендант города ЙИГЛАВА. Первым комендантом его был помощник начальника штаба 30-й гвардейской механизированной бригады гвардии капитан В. А. СИРОТИН».

В 15.30 9 мая 1945 года части корпуса перешли в наступление на Пражском направлении с задачей: ликвидировать группировку противника, не выполнявшую условия соглашения по капитуляции и продолжавшую оказывать сопротивление в районе Праги, и овладеть городом Прагой.

Во второй половине дня 9 мая 1945 года и в ночь с 9 на 10 мая 1945 года части корпуса продвинулись на 140 км, захватили в плен до 10 000 солдат и офицеров противника, которых разоружили и отправили в тыл.

Из воспоминаний начальника политотдела 9-го гвардейского механизированного корпуса гвардии полковника В. М. Шалунова

«…Ночь с 9 на 10 мая 1945 года была незабываемой для участников похода на Прагу. Корпус двигался всю ночь. Впереди – пехота и танки 30-й гв. мбр, за ними артиллерия, за ней опергруппа с командиром корпуса. Наступление шло по одному маршруту.

Вот машины, танки, орудия остановились. Выясняется, что передовые части 30-й гв. мбр встретились с немецкой дивизией и «вразумляли» ее, что нужно сдаваться. Если не действуют слова – развертываются танки, орудия. В конце концов немцы кладут оружие и со всем скарбом, с автомашинами направляются в наш тыл.

Так и шли в ночи две колонны: одна боевая – колонна армии-победительницы – спешит на Прагу; другая, навстречу ей, – плененная, побежденная – плетется назад, в тыл.

Вот зажглись фары какой-то нашей машины. Яркий столб света вырывает из темноты кусок колонны. Течет серый поток пленных немцев. Офицеры, солдаты плетутся, понурив головы. Здесь и фольксштурмовцы, и эсэсовцы, и юнцы, и матерые гитлеровцы. Тысяча, вторая, третья… Поток грузовых немецких машин, бронетранспортеров. Вот он. Конец гитлеровской армии, конец немецкой военной машины.

– Ну что, еще будете воевать с Россией? – бросает в колонну немцев чей-то озорной голос.

– Нет, нет… – покачивают немцы головами и шагают дальше.

Вооруженные только что отобранным оружием чехословацкие партизаны конвоируют пленных. И мы уверены, что конвой этот – надежный.

– Мы сами с ними справимся, – говорят чехословаки. – Спешите в Прагу.

Обезоружив одну группу немецких войск, корпус наступает дальше, до столкновения с другой колонной. Повторяется та же процедура.

– Где же немецкие танки и самоходки? – невольно задаемся мы этим вопросом.

Нам отвечают чехословацкие партизаны:

– Немецкие танки и самоходки в лесах. Но утром они выйдут.

Действительно, утром скрывающиеся в лесах немецкие танки и самоходки начали выползать из лесов…»

К 6.00 10 мая 1945 года корпус ликвидировал группировку противника юго-восточнее Праги, вступил в город и соединился с частями 1-го Украинского фронта. К исходу дня 10 мая 1945 года части корпуса находились в районе: 30-я гв. мбр – юго-западная окраина Праги, имея ПО в районе Рены и Збраслав; 14-й мцб, ведя разведку на Бероун и Добржиш, к исходу дня 10 мая находился в районе Добржиша; 18-я гв. и 31-я гв. мбр, 46-я гв. тбр – находились в районе Йиглавы. Корпус к исходу дня 10 мая 1945 года имел на ходу 8 танков и 415 человек активных штыков.

Всего в ходе операции было взято в плен около 860 тысяч солдат и офицеров противника, в том числе 60 генералов. А в районе города Пльзень в плен сдалось более 20 тысяч власовцев.

7-я гвардейская и 53-я армии 2-го Украинского фронта, наступавшие на Пражском направлении, вслед за войсками 6-й гвардейской танковой армии к исходу 9 мая вышли на рубеж Великие Межиричи, Дачице.

Приказом командующего войсками 2-го Украинского фронта, обеспечение левого фланга и тыла 6-й гвардейской танковой армии было возложено на 24-й гвардейский стрелковый корпус 7-й гвардейской армии, который был передан в оперативное подчинение командующему танковой армией. Этот корпус наступал за 9-м гвардейским механизированным корпусом в направлении Йиглава, Бенешов, Прага.

Из воспоминаний генерал-лейтенанта танковых войск М. В. Волкова

Генерал-лейтенант танковых войск М. В. Волков

«…В 4.00 10 мая 1945 года разведка 30-й гв. мбр, а в 5.00 и ее основные силы вошли в юго-восточную часть г. Праги. Танкисты 1-го Украинского фронта подавляли очаги сопротивления в северо-западной части города.

Улицы Праги были пустынны. Только партизаны ходили по улицам, вытаскивая из укромных мест спрятавшихся немцев, не успевших убежать. Но как только наши части вошли, город преобразился. Город расцвел флагами – советскими, чехословацкими, союзными. Все население Праги вышло на улицы.

– Братья, братья! Руда Армада! Наздар, наздар!

– Наздар маршалу Сталину!

Прага ликует. Возникают стихийные митинги. Прага воскресла. Нашим машинам и танкам трудно продвигаться. Нас засыпают цветами. К нам тянутся сотни рук, чтобы поблагодарить нас за освобождение. Это часы незабываемые, на всю жизнь.

30-я гвардейская механизированная бригада встречается с частями 1-го Украинского фронта, затем располагается в юго-западной части города. Передовые части высылаются в Рены и Збраслав. Отдельные очаги сопротивления немцев в Праге подавлялись самими чехословаками.

За прошедшую ночь корпус взял в плен свыше 10 000 немцев, принадлежащих 3-й тд, 6-й тд, 10-й тд СС, 100-й пд, 158-й пд, 357-й пд, 46-й пд и 211-й пд, до 500 автомашин, 8000 винтовок и автоматов, другое вооружение.

В этот же день, 10 мая 1945 года, корпус выслал две группы разведки: в Бероун – группу штакора, в Бобржит – группу 14-го гв. мцб. К исходу дня стало известно, что американские части занимают рубеж Пильзен, Бловице, Незвестице…»

Части 2-го гвардейского механизированного корпуса генерала К. В. Свиридова наступали за 9-м гвардейским механизированным корпусом генерала М. В. Волкова. С 9 мая 1945 года продолжали стремительное наступление на Пражском направлении по маршруту: Нем. Броды, Чеслав, Кутногоры. В районе Чеслава, после короткого боя, части корпуса сломили сопротивление противника и взяли в плен более 700 солдат и офицеров противника.

К исходу 10 мая 1945 года корпус достиг рубежа: Говорковице, Чановице, Квели-Хвали – и занял оборону.

4-й гв. омцп наступал во втором эшелоне армии и к 20.00 10 мая 1945 года достиг города Праги, где занял оборону на южной окраине города.

Из боевого пути 6-й гвардейской танковой армии

«…Стремительное продвижение армии вызвало отставание от войск тыловых подразделений и частей с подвижными запасами. Своевременный подвоз запасов задерживался ввиду создавшихся на дорогах пробок и заторов, вызванных продвижением по одним и тем же дорогам не только тылов и боевых частей, но и колонн пленных. Отсутствие подвижных запасов привело к тому, что в ходе продвижения в танковых бригадах стало недоставать дизельного топлива. Горючего хватало для заправки танков одного батальона, который и продолжал выполнять поставленную задачу, а остальные по нескольку часов ожидали подвоза горюче-смазочных материалов…»

Из книги генерал-лейтенанта танковых войск Ю. Г. Завизиона «Не одни из многих, а из многих одни»

«…В этот день генерал Кравченко на «виллисе» объезжал свои соединения и части. Гвардии капитан Завизион с оперативной группой штаба армии на бронированном автомобиле выдвигался за машиной командарма.

На подступах к Праге, да и в самом городе было много уничтоженной немецкой техники. На магистральных дорогах и городских улицах стояли разбитые тяжелые танки «пантера», 150-мм самоходки «грилле», истребители танков Jagdpanzer 38 «хетцер», брошенные в большом количестве немецкие винтовки.

Местами встречались и наши танки, подбитые фаустпатронами. И хотя танкисты устанавливали на башни кустарным способом изготовленные листовые экраны, они малоэффективно защищали их от фаустников.

Решительно отрываясь от остальных сил фронта при ведении наступления на Пражском направлении, 6-я гвардейская танковая армия имела настолько высокие темпы наступления, что к середине дня 9 мая отрыв ее главных сил от передовых частей 7-й гвардейской и 53-й армий составлял 140–150 км, а продвигавшаяся за 6-й гвардейской танковой армией конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева к этому моменту находилась в районе Польна на удалении 100 км.

Соединившись в районе Праги с войсками 3-й гвардейской танковой армии под командованием генерал-полковника танковых войск П. С. Рыбалко и 4-й гвардейской танковой армией под командованием генерал-полковника танковых войск Д. Д. Лелюшенко, 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск А. Г. Кравченко завершила окружение главных сил группы армий «Центр» и отрезала им пути отхода к американским войскам в западном и юго-западном направлениях. Это было очередной большой победой…

В результате стремительных действий танковых армий 1-го и 2-го Украинских фронтов к середине дня 9 мая, то есть на трое суток ранее намеченного срока, на территории Чехословакии было завершено окружение группировки противника численностью около 1 миллиона человек. Гитлеровцы почти полностью были лишены возможности отступать на запад с целью капитуляции перед англо-американскими войсками…»

Главные силы 6-й гвардейской танковой армии от рубежа ввода в прорыв до Праги (160 км) прошли: 5-й гвардейский танковый корпус – за 14 часов, 2-й гвардейский механизированный корпус – за 20 часов.

Таким образом, средняя скорость продвижения с боями соответственно составляла 12 и 8 км/ч, а на отдельных участках 5-й гвардейский танковый корпус преследовал противника со скоростью 30–35 км/ч. 9-й гвардейский механизированный корпус от рубежа ввода в прорыв до Праги через Бенешов в течение 20 часов продвигался со средней скоростью 7 км/ч.

Части 24-го гвардейского стрелкового корпуса, переданного в оперативное подчинение 6-й гвардейской танковой армии, использовавшие автотранспорт, продвигаясь до 50 км в сутки, прибыли в район Бенешова к исходу 10 мая.

В 23.00 10 мая 1945 года командующий армией отдал следующий боевой приказ:

Боевой приказ штаба 6-й гвардейской танковой армии от 10 мая 1945 года, 23.00

«…6-я гв. ТА имеет задачу к исходу 11 мая 1945 года сосредоточиться в районе ПИЛЬЗЕН, ПРЖИБРИМ, МИТО.

Отдельными отрядами в районе ПИЛЬЗЕНА найти части американской армии и установить с ними связь, после чего отряды остановить на достигнутых рубежах.

5-му гв. тк, с приданными частями усиления, выступить в 6.00 11 мая 1945 года по маршруту: ПРАГА, БЕРОУН, ПИЛЬЗЕН и не позднее 19.00 11 мая 1945 года сосредоточиться в районе ПИЛЬЗЕН, РОКИЧАНЫ. Отдельными отрядами найти в районе ПИЛЬЗЕНА части американской армии и установить с ними связь, после чего отряды остановить на достигнутых рубежах. Штакор – РАКИЧАНЫ.

9-му гв. мк, с приданными частями усиления, с 6.00 11 мая 1945 года выступить по маршруту ПРАГА, ЗБРОСЛАВ, ДОБРОЖИЛ, ПРЖИБРИМ и не позднее 19.00 11 мая 1945 года сосредоточиться в районе ПРЖИБРИМА. Штакор – ПРЖИБРИМ.

2-му гв. мк – продвигаться за 9-м гв. мк и не позднее 20.00 11 мая 1945 года сосредоточиться в районе ГОРЖОВИЦЕ (в 15 км северо-западнее ПРЖИБРИМА). Штакор – ГОРЖОВИЦЕ.

24-му гв. ск – с 6.00 11 мая 1945 года выступить по маршруту: БЕНЕШОВ, НЕТВОРЖИЦЕ, НОВ. КЛИН, ДОБРЖИШ, ГОСТОМИЦЕ и не позднее 20.00 11 мая 1945 года сосредоточиться в районе ГОСТОМИЦЕ, ЖЕРЕДИЦЕ, ОСОВЕЦ. Штакор – ГОСТОМИЦЕ.

Резерв: 4-й гв. омпц – следовать по маршруту 5-го гв. тк и к 20.00 11 мая 1945 года сосредоточиться в н. п. СИЧАНЫ.

275-й бон следует со штармом в его район расположения.

Штарм к 21.00 11 мая 1945 года – СИЧАНЫ.

Марш совершить с мерами боевой готовности, не допуская отхода на запад еще не сдавшихся частей немецких войск.

Командующий 6-й гвардейской танковой армией

Герой Советского Союза гвардии генерал-полковник танковых войск КРАВЧЕНКО

Член Военного совета 6-й гвардейской танковой армии

гвардии генерал-майор танковых войск ТУМАНЯН

Начальник штаба 6-й гвардейской танковой армии

гвардии генерал-майор танковых войск ШТРОМБЕРГ».

Расположившись на восточной и северо-восточной окраинах чехословацкой столицы, 6-я гвардейская танковая армия в 6.00 11 мая, согласно приказу командующего войсками 2-го Украинского фронта, начала выдвигаться в направлении Прага, Бероун, Пльзень, имея задачу к исходу дня сосредоточиться в районе Пльзень, Пршибрам, Мито (35–70 км западнее и юго-западнее Праги), откуда, действуя отдельными отрядами, установить связь с частями американской армии.

Выполняя поставленную задачу и продвигаясь в указанном направлении, войска армии взяли в плен остатки немецких войск.

11 мая гвардейский минометный дивизион «катюш» 9-го гвардейского механизированного корпуса в районе Пршибрама произвел свой последний залп по колонне войск противника, пытавшейся уйти на запад в расположение американских войск.

Связь с американскими войсками была установлена передовыми отрядами корпусов в 40 км юго-западнее Праги.

Из журнала боевых действий 6-й гвардейской танковой армии

«…Выполняя приказ командующего, части и соединения 6-й гв. ТА с 6.00 11 мая 1945 года приступили к совершению марша в юго-западном направлении.

С утра 11 мая 1945 года части 5-го гв. тк совершили марш по маршруту ГОСТАВИЦЕ, ПРАГА, РАДОСТ, ЛОДИНИЦЕ, БЕРОУН, ДВОР и сосредоточились в районе БЕРОУНА.

Передовой отряд 9-го гв. мк в районе БЕРОУНА встретился с отрядом 1-й американской армии – 9-м пехотным полком 2-й танковой дивизии. 5-й гв. тк вышел к 13.00 11 мая в район БЕРОУНА, где также встретился с американскими частями и устанавливал разгранлинии.

В течение 11 и 12 мая 1945 года соединения и части армии устанавливали контакт с частями американской армии и выходили в свои районы…»

Из журнала боевых действий 5-го гвардейского танкового корпуса

«…Корпус занял район: ТЕШКОВ, ГОЛУБКОВ, ХЕЗНОВИЦЕ, МИТО.

Штакор – МИТО.

Корпус имел по списку танков Т-34–92, в строю танков – 56, в пути – 2 танка, в среднем и капитальном ремонте – 30 танков, несписанные безвозвратные потери – 4 танка.

Состояние матчасти артчастей корпуса: 208-я сабр имела по списку СУ-100–16, из них в строю – 11, в пути – 5; 202-я олабр имела 76-мм орудий – 48, из них в строю – 44, в пути – 4, 100-мм орудий по списку – 19, в строю – 18, в ремонте – 1; 301-й лап имел по списку 76-мм орудий – 18, в строю – 15, в пути – 3; 392-й зенап: 37-мм орудий – 16, в строю – 11, в пути – 5; 391-й гв. иптап имел по списку 76-мм орудий – 12, в строю – 4; 57-й огмп имел по списку установок РС М-13–23, в строю – 20, в ремонте – 3; 454-й гв. мп имел 120-мм минометов по списку – 18, в строю – 15, в ремонте – 3; 127-й огмдн имел установок РС М-13 по списку – 8, в строю – 8.

Личный состав корпуса приводил в порядок матчасть и занимался маскировкой района расположения.

В 16.00 12 мая 1945 года по приглашению командования 2-й моторизованной дивизии 3-й американской армии генерал-майора РОБЕРТСОНА в городе ПЛЬЗЕНЕ состоялась дружественная встреча командования 5-го гвардейского танкового корпуса с американской армией. На встрече присутствовали: командир 5-го гв. тк гвардии генерал-майор танковых войск Михаил САВЕЛЬЕВ, начальник штаба корпуса, начальники отделов и служб, представители рядового и сержантского состава. Присутствовавшим были вручены американские медали…»

Из журнала боевых действий 9-го гвардейского механизированного корпуса

«…30-я гв. мбр с 21.00 до 24.00 11 мая 1945 года вела бой с противником (до двух батальонов пехоты, 4 танка и 6 бронетранспортеров) в районе в 2 км южнее ПРШИБРАМА, где к 1.00 12 мая 1945 года, оставив заслон, выступила в РОЖНИТАЛЬ. К 5.00 12 мая 1945 года бригада сосредоточилась в указанном населенном пункте, где заняла оборону.

18-я гв. мбр, 31-я гв. мбр, 46-я гв. тбр – на марше. Корпус установил связь с 9-м пп 2-й пд американской армии в районе н. п. РОКОЧАНЬ.

14-й мцб с 20.00 11 мая 1945 года вел бой с власовцами, западнее БРЖЕЗНИЦЕ. К 10.00 12 мая 1945 года батальон вышел в БРЖЕЗНИЦЕ и вел разведку в западном и юго-западном направлениях.

В районе в 6 км западнее БРЖЕЗНИЦЕ были установлены части 9-й тд СС, 2-й тд СС и 46-й пд. Батальон взял в плен около 300 солдат и офицеров противника.

Действующие части корпуса получили боевую задачу: выдвинуться в район города ПРШИБРАМ, ликвидировать сопротивление групп противника в лесах в районе ПРШИБРАМА.

К 18.00 11 мая 1945 года 30-я гв. мбр сосредоточилась в районе западной окраины ПРШИБРАМА…14-й гв. мцб выдвинулся в БРЖЕЗНИЦЕ.

30-й гв. мбр и 14-му гв. мцб была поставлена задача вести разведку в западном направлении с задачей установить связь с американскими частями. Здесь, в ПРШИБРАМЕ, состоялась неофициальная встреча с американскими солдатами и офицерами, тоже ведущими разведку для встречи с нашими войсками. От американцев узнали, что в ПЛЬЗЕНЕ – штаб 2-й пд американцев, 9-й пп дивизии – в н. п. РОКИЧАНЫ. На рубеже НЕЗВЕСТИЦЕ, ВЛОВИЦЕ – 4-я тд американцев.

К исходу дня 11 мая 1945 года разведка донесла, что группа немцев в составе двух батальонов пехоты, четырех танков, с пулеметами прошла севернее ПРШИБРАМА и скрылась в лесу. Отправленная разведка 30-й гв. мбр была встречена автоматным огнем. Командир корпуса отдал приказ: уничтожить сопротивляющегося противника.

Гвардии майор КУКУШКИН развернулся и ударил по лесу всем дивизионом, к восторгу населения ПРШИБРАМА, которое наконец само увидело работу известных «катюш». Немцы были рассеяны, отдельные мелкие группы были взяты в плен.

Число пленных увеличилось до 14 000…»

В 9.00 12 мая офицерская разведка 2-го гвардейского механизированного корпуса встретилась с частями 2-й пехотной дивизии американской армии в районе н. п. РОКИЧАНЫ. Корпус к 18.00 12 мая сосредоточился в районе ТРГОВЕ-ДУШНИЛЕН, БРОД, БРЖБРАМ. Штаб корпуса разместился в населенном пункте ПРШИБРАМ.

24-й гвардейский стрелковый корпус, переданный в оперативное подчинение армии, за период преследования с 10 по 12 мая взял в плен 12 390 солдат и офицеров противника. Кроме того, части корпуса освободили 12 человек граждан СССР и взяли в плен 12 власовцев; полностью захватили медсанбат немцев (33 врача и 150 человек раненых).

Трофеи корпуса: танков – 2, БТР – 2, мотоциклов – 6, пулеметов – 93, автомашин – 1300, повозок – 125. С 18.00 12 мая 1945 года 24-й гвардейский стрелковый корпус вошел в состав войск 7-й гвардейской армии и вышел из оперативного подчинения 6-й гвардейской танковой армии.

Соединения и части 6-й гвардейской танковой армии вышли из города и сосредоточились в указанном районе в 40 км юго-западнее Праги.

В этом районе для армии закончилась война на западе. Ее войска приступили к планомерной боевой подготовке.

Вручение гвардейского знамени 18-й гвардейской механизированной бригаде. На переднем плане командир 9-го гвардейского механизированного корпуса гвардии генерал-лейтенант танковых войск М. В. Волков и командир 18-й гвардейской механизированной бригады гвардии подполковник А. М. Овчаров. Июль 1945 г., село Волтуш, Чехословакия

Из воспоминаний ветерана 6-й гвардейской танковой армии гвардии капитана в отставке И. Г. Киссина (208-я самоходно-артиллерийская бригада, воевавшая на СУ-100)

И. Г. Киссин

«…20 апреля 1945 года. После краткого отдыха в предместьях Вены мы снова продвигаемся на север, к австрийско-чехословацкой границе. В районе городка Мистельбах на карте причудливое сплетение синих и красных дуг и стрелок. Вспоминаю, что здесь мы попали в серьезную переделку.

Накануне вечером я поехал вместе с командиром полка в стрелковую дивизию, которую мы поддерживали. Нужно было уточнить план дальнейшего наступления. Танковая колонна во главе с заместителем командира ушла вперед, и мы должны были ее догнать. Но поздно вечером, когда мы освободились, связи с колонной не было. Пришлось ожидать до утра.

На рассвете, так и не восстановив связь, мы отправились вслед за колонной. Командир сел в свой «виллис» (так назывались открытые американские машины), а я, как обычно, забрался в башню командирской «тридцатьчетверки». Вскоре мы пересекли передний край, где стояли немногочисленные заслоны нашей пехоты, и поехали по танковому следу, который отчетливо отпечатался на полевой дороге. Было тихо.

– Ребята, глядите в оба, – сказал я разведчикам, которые сидели на танковой броне, – мы идем по немецкому тылу.

После освобождения Йиглавы. Начальник политотдела армии генерал К. И. Филяшкин (в центре) и командир 30-й гв. мбр полковник И. Я. Воронов (крайний слева). Апрель 1945 г., Чехословакия

Я углубился в карту, надо было определить дальнейший маршрут. Когда я огляделся вокруг, мне стало не по себе: справа, в километре от нас по шоссе шла немецкая колонна – грузовики и бронетранспортеры с пехотой.

– Какого хрена вы спите! – крикнул я разведчикам, которые спокойно курили.

Мы остановились у небольшой рощицы. Подъехал «виллис» с командиром полка. Решили выяснить обстановку. Подполковник с автоматчиками прошли вперед. «Тридцатьчетверка» развернулась и укрылась в лощине.

В это время послышался шум танкового мотора, и метрах в двухстах от нас показалась немецкая «пантера».

Все дальнейшее вспоминается как быстро сменяющиеся в калейдоскопе картинки. «Пантера» остановилась, на башню поднялся долговязый танкист и стал разглядывать нас в бинокль. Я бросился к «тридцатьчетверке».

– Стреляй скорее! – крикнул я командиру танка.

– Не могу, надо выдвинуться вперед.

Тут я увидел, что оба танка разделяет небольшой бугор. Тот, кто выдвинется первым, станет удобной мишенью. Видимо, это поняли и немцы, «пантера» начала медленно отползать назад, затем развернулась и на большой скорости ушла, подняв клубы пыли.

Вскоре вернулся командир полка:

– Дальше ехать нельзя, там стоят два тяжелых танка, кажется, это «тигры».

Обратно мы мчались на максимальной скорости. Рассматривая местность в бинокль, я обнаружил на окружающих склонах артиллерийские позиции и вкопанные танки. Видимо, немцы хорошо укрепили этот район. Но немецкой пехоты на нашем пути не оказалось.

Уже на подходе к переднему краю мы увидели две фигуры, шедшие навстречу.

– Сейчас я подстрелю этих фрицев, – сказал старшина-разведчик, поднимая автомат.

Я глянул в бинокль.

– Не стреляй, это наши.

Буквально на ходу мы втащили на танк майора и капитана, инструкторов политотдела бригады.

– А мы шли к вам, – сказал майор.

– Зачем?

– Нельзя же оставлять полк без политического руководства.

К концу дня из немецкого плена начали выходить уцелевшие танки, и мы узнали подробности неудачного боя. На своем пути наша группа встретила ожесточенное сопротивление немцев. Сил было явно недостаточно, и в это время прервалась связь. После потери нескольких танков пришлось отходить.

Вечером командир полка вызвал к себе офицеров.

– Помянем тех, кто не вернулся сегодня, – сказал он, наливая водку в граненый стакан, – к счастью, потерь было немного, но жаль ребят, ведь конец войны уже близок. Я часто думаю, – продолжал подполковник, – почему мы так отчаянно и безоглядно, порой невзирая на потери, рвемся вперед? Вот ведь сколько прошли за последний месяц. Но, наверное, иначе нельзя, мы научились воевать, и надо скорее кончать с фашистами.

1 мая 1945 года. Брно. Мы накануне, после недолгого боя, вошли в этот прекрасный чешский город. Сегодня праздник. У всех приподнятое настроение, чувствуется: вот-вот должна закончиться война.

8 мая 1945 года. Сегодня утром началось стремительное наступление на Прагу, где немцы пытаются подавить народное восстание. В боевую колонну вошло несколько оставшихся в строю самоходок из нашего полка, а остальная его часть остановилась в небольшой деревне, окруженной лесами. На западном фронте немцы уже капитулировали, а в Чехии продолжают ожесточенное сопротивление.

Мы напряженно ждем новостей, и я стараюсь не отходить от рации, установленной в машине связи.

Около семи часов вечера приходит страшная весть: погиб полковник Сахаров. Командир бригады на своем «виллисе» ехал в середине танковой колонны, которая преследовала отступающих немцев. Когда колонна вошла в небольшой городок и остановилась на площади у ратуши, ее окружила ликующая толпа местных жителей. В это время вблизи командирской машины раздалось два мощных взрыва. Как выяснилось потом, два эсэсовца из отступающей части укрылись на чердаке ратуши и бросили в центр толпы противотанковые гранаты. Погибли Сахаров, его адъютант и несколько десятков местных жителей.

Таковы превратности войны. Ведь кто-то должен погибнуть и в последний ее день. Но Сахаров прошел всю войну и даже ни разу не был ранен.

В этот вечер, 8 мая, мы так и не дождались сообщения о конце войны.

9 мая 1945 года. Я проснулся в четыре утра.

Начальник штаба полка Володя Маслов ожесточенно тряс меня за плечо:

– Вставай, немцы прорвались, – крикнул Володя, загоняя в пистолет обойму, и выскочил на улицу.

Я схватил автомат и последовал за ним. Было еще темно, только на востоке занималась заря. Из-за леса доносилась частая стрельба. К нам подошел командир полка, который ночевал в соседнем доме.

– Маслов, организуй круговую оборону, я поеду к пехоте выяснять обстановку, – приказал он, садясь в машину, где уже разместились трое автоматчиков.

В тревожном ожидании прошло около часа. Рассвело. Стрельба за лесом то усиливалась, то затихала. Если пробивается крупная группа немцев, сопротивляться будет нелегко: все танки и самоходки ушли с колонной на Прагу, с нами осталась лишь легкая зенитная установка, штабисты и ремонтники – всего человек тридцать.

Наконец подъехал командир полка.

– Ребята! Война кончилась! – крикнул он, доставая пистолет, и первым открыл стрельбу в воздух.

Мы последовали его примеру. Только теперь мы поняли, что стрельба за лесом – это не бой, а салют Победе…

Я смотрю на карту, где маленькая деревня в лесу выделена жирной красной окружностью. Рядом цифры: «5.00 9 мая 1945». Цифры эти закрывают название деревни, которое сейчас не удается различить даже в лупу. Это последние записи на моей карте.

10 мая мы прибыли в Прагу. Измученный город ликовал, празднуя освобождение от фашистов, и скорбел, провожая в последний путь жертв восстания. Еще дымились развалины в местах недавних боев. Пленные немцы разбирали баррикады.

На следующий день мы поехали в центр Праги. В скверике напротив Национального театра несколько свежих могил. Мы подошли. Это были захоронения бойцов и офицеров Красной армии, погибших в боях за город. На одной из могил среди цветов виднелась табличка: «Полковник Сахаров. Погиб 8 мая 1945 г.». К могиле подошли две женщины, поставили несколько свечек и стали молиться…

Я бережно складываю карту и убираю ее в папку, где хранятся оставшиеся немые свидетели последних дней той великой войны. Вот потертый, разорванный на изгибах план Вены. В центре города несколько кварталов исчерчены красными и синими пометками – здесь мы вели бои.

И еще в папке лежит конверт с надписью: «Прага, май 1945». В конверте – открытки, изданные в Праге сразу же после освобождения. Открытки тусклые, одноцветные. На одной из них – могила полковника Сахарова. Рядом в скорбном молчании отдают честь несколько офицеров, советских и чешских.

Через некоторое время прах Сахарова был перевезен в Киев, где он жил до войны…

Странная все-таки вещь – память. Удивляюсь, как крепко засели в ней непривычные названия мест, где начинались бои той далекой весной – Секешфехервар, Фельшесольгаедьхаза. И не выговоришь сразу, а помнятся! А недавно, зайдя в аптеку, я вдруг запамятовал название лекарства, которое принимаю ежедневно вот уже несколько лет – «Энап»…»

Из воспоминаний ветерана 6-й гвардейской танковой армии А. П. Миронова

А. П. Миронов

«…Из запасного полка, дислоцировавшегося на станции Садовая пригорода Сталинграда, в составе маршевой роты я прибыл на пополнение в 16-ю механизированную бригаду 7-го механизированного корпуса, которым командовал генерал Ф. Г. Катков. Корпус находился в столице Румынии Бухаресте на пополнении личным составом и боевой техникой.

Меня, получившего в запасном полку специальность минера-подрывника, начальник инженерной службы бригады капитан Веденеев лично распорядился направить непосредственно в инженерно-минную роту капитана Остапенко.

По завершении укомплектования, корпус по железной дороге прибыл в Будапешт, где приступил к подготовке к операции. В период этой подготовки наша инженерно-минная рота привлекалась к разминированию венгерских сельскохозяйственных угодий, находившихся в предместье Будапешта. А вскоре был получен приказ на выдвижение корпуса к линии фронта, и к 5 апреля 1945 года он сосредоточился в указанном районе на Чехословацкой территории, где поступил в распоряжение командующего 2-м Украинским фронтом, войска которого начали сражение за город Брно – третий по величине город Чехословакии.

7-й механизированный корпус вышел в левобережный район Кути реки Морава и в ночь на 15 апреля переправился на противоположный берег, заняв исходный район.

Перед самым наступлением наш взвод был передан в танковый полк для действий в качестве танкового десанта. Кроме штатного стрелкового оружия (автомат, винтовка), мы имели при себе средства поиска и обнаружения минных заграждений и их уничтожения. Наш корпус наносил удар в направлении Жидлоховице, Брно. При преследовании противника мы выдвигались на броне танков и спешивались в случае обнаружения минных полей в нашей полосе наступления. А это определялось опытным глазом наших бывалых саперов или если неожиданно подрывался наскочивший на противотанковую мину танк. Вот тогда мы под прикрытием автоматного огня пехоты и пулеметного огня из танков, шли впереди и разминировывали местность в направлении наступления танкистов.

В результате стремительной атаки наша 16-я механизированная бригада вышла к реке Таркманка, освободив несколько населенных пунктов, а во взаимодействии с частями соседней с нами 6-й гвардейской стрелковой дивизии мы штурмом овладели Вельке-Павловице и вышли на шоссе Бртецслав – Брно. А дальше, вплоть до самого Брно, противник повсюду оказывал упорнейшее сопротивление, стремясь удержать каждую хату, каждый населенный пункт.

Жители Чехословакии встречают воинов-освободителей 6-й гвардейской танковой армии. Май 1945 г.

Запомнились особенно тяжелые бои на подступах к городу Густопече, расположенному на шоссе, ведущему к Брно. Шоссе оказалось заминированным. Командир нашего взвода лейтенант Шевченко Михаил Иванович отдал приказание помкомвзвода старшему сержанту Буликбаеву: срочно подготовить группу из шести человек со средствами поиска, обнаружения и уничтожения МВЗ (миноискатели, щупы, саперные ножницы, запалы, тол, минный кабель и т. д.) и выдвинуться на разминирование. В состав этой группы попал и я.

Прибыв к месту выполнения этой боевой задачи, мы поняли всю ее сложность… Шоссе на Брно проходило между позициями противоборствующих сторон: слева в железнодорожной выемке был наш стрелковый батальон, а справа на горах – противник. Шоссе одинаково хорошо просматривалось обеими сторонами. И надо же было такому случиться, что из нашего района вышли броневик и самоходная установка СУ-76 и, переезжая через мостик на дороге, оба подорвались на минах…

Мы быстро выдвинулись на окраину небольшого населенного пункта (название не помню) на шоссе, осмотрелись. Подорвавшаяся техника находилась метрах в 400–500 и была хорошо видна. Однако пробраться к ней можно было только по кювету и только ползком. Выбора не было, и мы поползли… Но как ни прижимались мы к земле, противник легко нас обнаружил и открыл такой бешеный огонь, что мы поняли: живыми нам не добраться.

А. П. Миронов

Помогли артиллеристы, прикрывшие нас огнем реактивных минометов. Немцы надолго замолчали. А мы, используя эту паузу, броском вперед быстро вышли к месту подрыва нашей техники, полностью разминировали опасный участок по всей ширине шоссе и мостика и подготовили мины к взрыву, после чего помкомвзвода дал команду: «Всем в укрытие!» Теперь осталось только взорвать. И когда все мы были в укрытии, помкомвзвода решил еще раз проверить и убедиться, что все сделано надежно. Он подошел к куче мин, взял одну из них в руки, отошел в сторону – и мина в руках взорвалась!.. Старший сержант Буликбаев погиб…

Нам было жаль этого сильного и мужественного командира. Вместе с нашим комвзвода лейтенантом Шевченко Михаилом Ивановичем мы очень больно переживали утрату… Но дорога нашим войскам на Брно была открыта!

25 апреля мы вплотную подошли к городу, в ночь на 26 апреля форсировали реку Свратку и ворвались на его юго-западную окраину. После тяжелых и продолжительных боев к исходу дня Брно был полностью освобожден.

За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при овладении городом Брно и проявленные при этом доблесть и мужество 7-й механизированный корпус был награжден высшей наградой Родины – орденом Ленина. А семи наиболее отличившимся воинам, среди которых пятеро танкистов, было присвоено звание Героя Советского Союза.

5 мая восстала Прага. В частях корпуса началась усиленная подготовка к завершающим боям. Нашей инженерно-минной роте помимо техники нужно было подготовить в большом количестве указатели движения бригад на маршруты большой протяженности. Корпусу была поставлена новая боевая задача – развивать наступление вдоль шоссе Брно, Йиглава, Прага и к исходу 10 мая овладеть южной частью Праги.

В бригаде был создан ООД (отряд обеспечения движения) во главе с помощником начальника штаба бригады, который вышел в ночь 9 мая. В его распоряжении были броневик и мотоцикл, за которыми выдвигалась наша инженерно-минная рота. Мы вели инженерную разведку маршрута выдвижения главных сил бригады и расставляли заготовленные указатели в местах объездов разрушенных участков дороги, бродов на месте взорванных мостов, обходные пути очагов пожаров, искусственно устроенных противником.

По дороге нам встречались чехи, которые радостно и эмоционально приветствовали нас, а в мелких населенных пунктах даже проводились какие-то митинги. Здесь именно от чехов мы узнали о том, что Германия подписала акт о капитуляции. Нашей радости не было предела, но пока мы выполняли боевую задачу.

Продвигались мы успешно и уже выражали надежду, что вот-вот увидим столицу Чехословакии, как вдруг, свернув на довольно-таки хорошую дорогу, через лес, увидели сплошной лесной завал, который ни объехать, ни обойти и тем более ни растащить из-за отсутствия сил и инженерных средств. Пока наши командиры решали, что делать, мы с тревогой заметили, что по обеим сторонам в лесу прячутся люди, которые усиленно за нами наблюдают. Неужели немцы? Ведь мы, по сути дела, оказались в ловушке и должны принять бой. Но бой будет неравным. Так не хотелось погибать, ведь на дворе 9 мая 1945 года, фашистская Германия капитулировала, войне конец!..

Вскоре из леса действительно начали выходить люди. Мы вскинули автоматы и винтовки, готовые дать свой последний бой. Но они оказались без оружия, да и речь их не была похожа на немецкую, лающую. Наиболее смелый подошел к нам и сказал, что они местные жители близлежащего поселка. Это они устроили здесь засаду умышленно, чтобы преградить путь фашистским войскам, спешащим на Запад. Но, долго нас рассматривая, поняли, что мы – воины Красной армии. По зычной команде этого человека из леса вышло несчетное количество людей, которые буквально в одночасье, как муравьи, очистили дорогу и благословили нас на удачу в оказании помощи восставшим собратьям-пражанам.

Поздно вечером 9 мая мы вошли в столицу Чехословакии Прагу и медленно продвигались по городу сквозь людское море. По завершении операции нас вывели на окраину, где мы заняли казармы немецких войск.

Вскоре приступили к плановой боевой подготовке и с нетерпением ждали демобилизации, еще не зная, что совсем скоро в составе войск 6-й гвардейской танковой армии мы продолжим воевать на Дальнем Востоке с японской Квантунской армией…»

Из воспоминаний наводчика орудия (башенного стрелка) гвардии старшего сержанта К. Р. Капштыка

«…Войну я встретил уже зрелым человеком, отслужившим в Красной армии срочную службу. Начал воевать с лета 1941-го и закончил в 1945-м в столице Чехословакии – городе Праге.

Воевал, как все мои боевые товарищи. Был ранен, лечился в госпиталях, опять воевал, опять был ранен и опять лечился… В общем, досталось сполна. К тому времени я был награжден орденом Славы III степени и медалью «За отвагу».

К. Р. Капштык

Мы свято верили в победу и делали все, чтобы ее приблизить. На фронте воевали и два моих брата: Яков Романович, к сожалению погибший в начале войны под Ивано-Франковском, и Петр Романович, тоже танкист, и воевал он совсем рядом со мной – в 6-й танковой армии.

На последнем этапе войны я воевал наводчиком орудия (башенный стрелок) на танке Т-34 в 3-й гвардейской танковой армии генерала Рыбалко (который после войны стал маршалом бронетанковых войск).

Мы гнали фашистов уже по территории Германии, очистили от них Целендорф, Лихтерфельде, Шлахтензее и вышли к району Штеглица, окружив его с двух сторон.

Было это 25 апреля, за две недели до Дня победы… Случилась беда: свои же самолеты-бомбардировщики сбросили бомбы на наши головы, в результате чего погибло около ста наших солдат и сожжено десятка полтора машин. Это была трагедия! А я, наверное, в рубашке родился, что остался жив.

До Берлина – рукой подать. Рвались мы вперед, чтобы счеты с фашистами свести и задавить их в своем зверином логове. Мечтали выцарапать на стенах рейхстага свою фамилию, и я даже придумал, что напишу: «Я, Кузьма Капштык, из украинского села Быково, пришел сюда, чтобы вы никогда к нам не ходили!»

Скажу так, что фашисты дрались отчаянно и изощренно. Похоже, они черпали свои последние силы и чувствовали обреченность и неотвратимое возмездие за свои зверские злодеяния.

Но в ночь с 5 на 6 мая нас повернули на Прагу. Наша танковая армия совершила форсированный марш и вместе с танкистами 6-й и 4-й танковых армий завершила полное окружение фашистов и, главное, отрезала им пути отхода к американским войскам для сдачи в плен.

Мы обнимались с танкистами, а я все расспрашивал, не знает ли кто брата моего Капштыка Петра из 6-й танковой армии. Брата не нашел, но познакомился с земляком по фамилии Перетятько, родом из Саксагани, что почти возле моего села Быково. Он так же, как и я, был наводчиком, воевал в 6-й танковой армии.

Прошло уже несколько часов, и мы даже почувствовали совершенно мирную обстановку, как вдруг раздалась длинная автоматная очередь, которая прошла у нас почти перед носом. Перетятько резко толкнул меня в росший рядом кустарник и прыгнул туда сам. Стреляли явно из немецкого «шмайсера». Потом еще и еще… Все бросились за деревья, углы домов, каких-то киосков и открыли ответный огонь.

Вскоре из подвала выволокли прятавшихся там фашистов, которые, съежившись и озираясь по сторонам, передвигались с поднятыми руками, покорно выполняя все команды танкистов, пинавших их сзади. К счастью, обошлось без потерь с нашей стороны.

Мы поднялись, отряхнулись. Перетятько ткнул меня в грудь указательным пальцем и сказал: «Смотри!» Я увидел, что край моей медали «За отвагу» отломан и стесан. Это одна из пуль прошла по касательной. Вот так медаль защитила меня от ранения, а может быть, даже от смерти.

Дождь, который лил несколько дней, прекратился. Жители Праги дома украсили флагами – красными советскими и трехцветными чехословацкими. Наши «тридцатьчетверки» медленно продвигались сквозь ликующую толпу горожан, которые заваливали их охапками цветов, ветками сирени. Это было трогательное зрелище. Наверное, много выстрадали эти люди, находясь несколько лет под фашистами.

Советская САУ ИСУ-122с на одной из улиц города Собеслава в Чехословакии. Надписи на самоходке: «Мы русские, мы победили» и «Слава советским артиллеристам!»

Пройдя город, мы вышли на какую-то его дальнюю окраину и разместились в городке, где до недавнего времени стояли немецкие части.

А разве можно забыть, как встретили мы весть о капитуляции фашистской Германии! Об этой долгожданной вести я узнал одним из первых. Включив танковую радиостанцию, услышал, что гитлеровская Германия капитулировала. Эти сообщения шли с повторами. Это же Победа!!! Я, как мальчишка, носился по батальону, осатаневший от счастья.

Что тогда творилось вокруг! Смех, слезы, стрельба в воздух. Это был самый счастливый день в нашей жизни. Танкисты из своих сигнальных пистолетов СПШ[5] открыли огонь вверх и кричали: «Победа!!!» Состояние всех было неописуемо: «Мы победили!!!» Ракеты скоро закончились, тогда стрелки-радисты вытащили из танков пулеметы ДТ[6] и открыли беспорядочную стрельбу вверх. В пулеметных дисках каждый пятый патрон был трассирующим, и все небо было перекрещено длинными пунктирными цветными трассами.

От того, что победили, что в этом аду остались живы, танкисты просто ошалели. Все чувствовали необыкновенную душевную легкость, как будто скала с души свалилась. Четыре года была такая тяжесть – и в одно мгновение ее не стало!.. Закончились патроны в дисках – тогда развернули башни и из танковых пушек открыли огонь по лесам, покрывающим горы. Криков начальников как будто никто не слышал. Потребовались неимоверные усилия, чтобы остановить ничего не слышавших от радости людей…

С большим трудом командиры заставили своих танкистов выполнить команды «Прекратить огонь» и «К машинам!». Экипажи покинули танки, но продолжали обнимать друг друга, поднимать на руки и подбрасывать вверх своих командиров! Эта человеческая радость и восторг вышли за рамки всякого повиновения.

Но все же воинская дисциплина, к которой за долгие годы войны мы были приучены, возобладала. Эйфория закончилась. Остается только представить, с каким неимоверным трудом нашим командирам, которые сами были возбуждены и ликовали по случаю победы, удалось охладить пыл своих подчиненных и навести воинский порядок.

И еще не могу не сказать об одном эпизоде, который произошел в мае 1945 года в Праге. Пока наша часть стояла на дальней окраине города, я не терял надежды найти своего брата Петра, тем более что вокруг стояли части 6-й танковой армии. И вот утром на территории военного городка издалека я увидел до боли знакомого мне офицера.

Кто он? Где я его раньше видел?

Подойдя ближе, узнал в нем своего одноклассника, с которым учился в сельской школе в Быково. Тот шел, не обращая на меня никакого внимания.

Я окликнул его: «Грицко!» Он остановился и вгляделся в мое лицо, а потом произнес: «Кузя, ты? Откуда?..»

Мы обнялись. Это был Завизион. Мы не виделись 11 лет, которые прошли после окончания школы. Теперь на его плечах были майорские погоны, а на груди два ордена Красного Знамени и два Отечественной войны. Мы учились в одном классе и были неразлучными друзьями: я, мой двоюродный брат Микола Селиверстович Капштык и Гаврик Завизион. Вот это была встреча!..»

Воспоминания ветерана 6-й гвардейской танковой армии гвардии майора медицинской службы Н. М. Дмитриевой

Н. М. Дмитриева

«…Большим праздником было для нас объявление о полной капитуляции фашистской Германии. Мы ликовали. И, конечно, как-то наступило осмысление пройденных фронтовых дорог. После окончания Курско-Орловской операции наш госпиталь был придан 6-й танковой армии (тогда еще не гвардейской) под командованием генерала А. Г. Кравченко. Это был уже 2-й Украинский фронт.

Мы с мужем, военным медиком А. И. Дмитриевым, работали в очень трудных условиях, особенно во время Корсунь-Шевченковской операции. Ранняя весна, все дороги разбиты, грязи по колено. Автомашины не шли, так что весь необходимый перевязочный материал, инструментарий, медикаменты переносили на своих плечах. Голодным, холодным, в дождь и в стужу, окоченевшими руками, приходилось оборудовать рабочие места (палатки, хаты, сараи), где проводились операции.

Об отдыхе не думали, раненые ждали нашей помощи. В деревне Шмариново, куда прибыл наш госпиталь, все дома (а их было 95) были заполнены ранеными. Сразу приступили к работе. Ампутировали конечности, делали полостные операции, пытались спасти всех. Однако много раненых тогда погибало от газовой гангрены.

Н. М. Дмитриева

Обработав раненых, передавали их госпиталям второго эшелона и продвигались дальше пешком или на попутных машинах, догоняя свою 6-ю танковую армию.

Доставить нам питание не могли, поскольку все машины из-за бездорожья буксовали. Жили на «бабушкином аттестате»: люди в деревнях, оставшиеся в живых после ухода оккупантов, сообща кормили нас, делились с нами последним.

И что характерно, никто не роптал на невзгоды и трудности. Наоборот, мы старались поддержать друг друга шутками и песнями. Работали по трое-четверо суток, не отходя от операционного стола, часто под бомбежками фашистской авиации и артиллерии, которые не обращали внимания на красные кресты на санитарных палатках УСБ. Погибали наши врачи и медсестры. Иногда были мы и донорами, когда срочно требовалось прямое переливание крови.

Наша 6-я танковая армия двигалась быстро, и нам приходилось часто разворачиваться, сворачиваться и идти дальше. Ясско-Кишиневская операция была также не из легких. Но все-таки уже было лето. Затем с боями прошли Румынию, Венгрию, Австрию, Чехословакию, поработав везде изрядно.

Наступило 9 мая – конец войны. Победа застала нас в Праге. Народ ликовал. Но для нас война еще не кончилась. С боями прорывались остатки немецких группировок – и снова у нас раненые их обработка и эвакуация.

30 июня 1945 года после эвакуации последних раненых нас погрузили в эшелон, и мы поехали на Восток. Когда проехали Чехословакию, поезд остановился на станции Чоп. Дальше уже начиналась наша Родина. Мы все бросились из вагонов, прыгали, радовались, готовы были целовать свою землю. А она в то время имела страшный вид: сгоревшие леса, целых домов мало – одни обгорелые трубы, а в некоторых местах лишь дощечки с названиями бывших деревень. Но все же мы снова у себя дома, на своей Родине!

А куда мы ехали – никто не знал. Но все были уверены, что едем домой. Проехали Москву, Урал, Новосибирск, Иркутск… и ровно через месяц, 30 июля, прибыли в Маньчжурию, город Лубэй. Расставили санитарные палатки. И в этот момент налетел сильнейший тайфун. Ветер был такой силы, что срывал крыши с вагонов.

В скором времени была объявлена война с Японией. И опять мы пошли за нашими частями. Шли через выжженную солнцем пустыню Гоби, преодолевали отроги Большого Хингана. Этот путь был особенно трудным. Не хватало воды, пищи, заедала мошкара.

Впереди нас шел еще один полевой госпиталь, на который напали хунхузы (бандиты). Они зверски вырезали всех сотрудников госпиталя. Страшно вспоминать даже сейчас. В глазах долго стояли изуродованные трупы медицинского персонала.

Но надо было идти дальше, спасать раненых солдат.

Войну мы закончили в Мукдене и до декабря 1945 года работали в мукденском госпитале. Затем нашу 6-ю гвардейскую танковую армию перевели в Забайкалье, где я вместе с мужем снова работала в госпитале.

Я демобилизовалась в мае 1948 года в звании гвардии майора медицинской службы. Командование отметило мой скромный труд, наградив меня орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды, а также многими медалями, среди которых «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и «За победу над Японией»…

Медаль «За освобождение Праги»

Муж, Анатолий Иосифович Дмитриев, кавалер четырех боевых орденов, еще много лет служил в Советской армии и стал полковником медицинской службы…»

Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–194 гг.»