Из будущего
*Выдержка из выпуска новостей по одному из федеральных каналов.
Телеведущая:
– Подозреваемый мог получить эти травмы от своей подруги в ходе борьбы?
Старший следователь:
– Вполне возможно, мы рассматриваем эту версию.
– Удалось связаться с близкими родственниками подозреваемого?
– Нам не удалось найти ни одного из его близких родственников. Подозреваемый до самого совершеннолетия рос в детском приюте, информация о его близких родственниках отсутствует.
– Спасибо за информацию. С нами на связи был старший следователь оперативной группы по расследованию чрезвычайных ситуаций Алексей Панов.
– До свидания, Виктория.
Телеведущая обратилась к телезрителям:
– В связи с произошедшей трагедией я прошу всех телезрителей обратить внимание на фотографию на экране. Разыскивается девушка по имени Ксения, среднего роста, стройного телосложения, длинные русые волосы, голубые глаза. Особые приметы отсутствуют. Также разыскиваются люди, пострадавшие от рук вот этого человека, – на экране появилась фотография, – его зовут Марк, рост метр восемьдесят, обычного телосложения, шатен, острые черты лица. Если вы пострадали от рук этого человека или можете дать какую-либо полезную информацию, прошу вас позвонить по номеру, указанному на экране, или связаться с сотрудниками полиции по телефону экстренного реагирования.
Она сидела справа от меня и дышала в такт моему учащенному дыханию. Скрывать нечего – мы оба переживали, но из всех присутствующих в зале я выглядел наиболее спокойным. Я не постукивал своими пальцами по окружающим меня предметам, не ходил по кривой траектории из стороны в сторону, раздражая своим беспокойным перемещением всех вокруг, не издавал тяжелых ахов и вздохов, сотрясая и без того сильное напряжение в воздухе. Я сидел, скрестив кисти своих рук на животе и спокойно смотрел в сторону двери, уверенно растянув кончики губ в легкую непринужденную улыбку.
– Уже целый час прошел, – она шептала мне на ухо, в ее голосе чувствовалась дрожь.
– Ты куда-то спешишь?
– Нет, не спешу. Ты знаешь, что я имею ввиду!
– Там большая комиссия и тридцать подробных резюме. Это вполне нормально, что на изучение и принятие решений уходит столько времени.
– Ладно, может ты и прав. Мне просто не терпится, ты должен понимать.
– Я понимаю тебя так же, как и всех остальных, кто ожидает вместе с нами.
– Марк, скажи честно, какие у нас шансы?
– Ты уже спрашивала.
– Но ты ничего не отвечал! Ответь, ты же всегда все знаешь…
– Всегда все знаю? – Я с шумом выдохнул воздух, выражая на лице наивную ухмылку. – Не говори ерунды.
– Ну… ты должен меня понимать.
– Да, я всегда тебя понимаю. Давай подождем еще немного и нам обоим станет все известно.
Ее голова подалась на мое плечо, и мы оба устремили свои взгляды в сторону больших настенных часов.
– Если здесь не получится, то куда нам идти?
– Давай сейчас не думать об этом. У нас есть все шансы! У нас их больше, чем у многих из этих людей. Мы молодые специалисты, мы только закончили институт – такие всегда нарасхват.
– Марк, ты сам не веришь в свои слова. Если бы мы были нарасхват, то едва ли бы сейчас сидели в этой очереди!
– Ты не права… – Я не договорил, так как дверь кабинета открылась, и на пороге появилась женщина с огромными очками на носу. Все вокруг заметно оживились, кто-то поднялся на ноги, а некоторые вплотную приблизились к открытой двери.
– Так, не толпитесь вокруг меня, оставайтесь все на своих местах! – пробурчала женщина, усмирив беглым взглядом возбудившихся людей. Все вокруг мгновенно затихли. Я почувствовал, как Ксюша сжимает мое запястье своей крошечной ладонью. – Сразу скажу, мы просмотрели каждое резюме, внимательно оценили всех кандидатов, взвесили плюсы и минусы каждого из вас. Сегодня мы приняли несколько решений, и, подчеркну, они дались нам не легко! Вы все прекрасно знаете, что вакантных мест четыре, а вас более тридцати человек. Вы должны понимать, что при всем желании всех на работу мы взять не можем, поэтому заранее попрошу – без обид. Мы все взрослые люди и должны подходить к делу серьезно и с пониманием.
Я, по правде, не знаю, зачем она сказала про обиды. Не разу не видел человека, обидевшегося на работодателя за отрицательный результат собеседования. В ответ на ее слова все положительно мычали и кивали головой. Лично я не издал ни звука, лишь не отрываясь смотрел на ее огромные очки и толстые губы, которые почти не шевелились во время речи.
– Итак, – она развернула лист на планшете, – в кабинет я прошу пройти… – Дальше она перечислила четыре имени, в числе которых были и наши.
За моей застывшей улыбкой и возбужденным взглядом бушевал настоящий ураган радости! Если бы в помещении был только я, то, уверен, я бы станцевал не один танец. Но вокруг были другие люди, и я не мог так нагло радоваться на фоне их общего огорчения.
Радость Ксюши была исполнена в виде тоненького писка радости в аккомпанементе с глухими овациями ее ладоней. Ее реакция – это отдельная тема. Я думаю, вы знаете, как иногда странно радуются женщины. Женская радость всегда намного искреннее мужской. В глазах женщины всегда больше огня, а в движениях больше грации и жизни. Что касается Ксюши, то ее радость – как преломление света в бриллианте, который огранен самым талантливым ювелиром на земле… Как ребенок, честное слово, как ребенок.
Я взял ее за руку, и мы пошли сквозь толпу. Вместе с нами выдвинулись еще два человека, только из другой части помещения. Мы подошли почти одновременно, женщина в очках оглядела нас.
– Так, ну все, пройдемте со мной. – Она чуть повысила голос, – Все остальные могут расходиться.
Но ее команды никто не ждал, все и так уже двигались к выходу, с завистью оглядываясь на четырех счастливчиков.
***
Мы прошли в просторный кабинет. Там было хорошее освещение, блестящий пол и приятные занавески. Я отметил именно занавески, так как их жемчужный цвет отлично отражал лучи света, что придавало им некий драгоценный блеск и уникальную красоту. В центре стоял длинный стол в форме полумесяца. За столом сидели четыре человека. Три мужчины и одна женщина. Мы синхронно поприветствовали присутствующих и прошли поближе к столу.
Женщина в больших очках представила нас каждому из членов комиссии. После этого каждый из них подозвал к себе нужного кандидата. Меня ловким жестом руки обратил к себе в меру худощавый мужчина с широкими плечами и большими ладонями. Я сел перед ним на кресло с противоположной стороны стола.
– Здравствуй, меня зовут Владимир Алексеевич Громов. Я начальник специального отдела центра федеральной судебной экспертизы. Понимаешь, о чем я говорю?
Тогда я впервые заговорил с Громовым. Он сразу обратился ко мне на «ты». У него был твердый и уверенный голос, жесты отличались резкостью и точностью. Еще тогда я ощутил ту необъяснимую энергию, которую излучал этот человек.
Фаланги моих пальцев охолодели, от волнения и растерянности я затараторил: – Да, конечно, в общем и целом я понимаю, о чем вы говорите!
Он взял в руки мое резюме, аккуратно лежавшее на краешке стола.
– Два высших образования – судебная экспертиза и юриспруденция?
– Да, все верно. У меня целевое направление, я учился по двум направлениям сразу.
– Значит, с первого курса стремился сюда попасть?
– Да, стремился. Я вообще всегда хотел работать в этой сфере. Профессия эксперта очень интересна! – Я говорил правду.
– Хорошо. Давай я тебя сначала вкратце со всем ознакомлю. У нас специальный отдел, мы делаем экспертизы, которые напрямую связаны с инцидентами в государственных структурах. Заявки на экспертизу приходят к нам из разных ведомств, но в основном из высших инстанций: конституционные суды, генеральная прокуратура, центральные отделы силовых структур. В случае чрезвычайных ситуаций, на которые не могут выехать рядовые эксперты из отдела полиции, выезжаем мы. У нас особые полномочия на доступ к конкретным чрезвычайным ситуациям. Ничего секретного, просто разделение полномочий между ячейками ведомства. Здесь все понятно?
– Да.
– Ты займешь должность младшего эксперта. В твои обязанности войдет вторичный контроль текущих дел. По большей части бумажная волокита: проставление дат, подписей, печатей. Иногда, в дежурные дни или когда старший инспектор по тем или иным причинам не сможет выйти на работу, ты будешь выезжать на место и проводить непосредственный осмотр и первичную экспертизу свежих дел. Что касается опыта, то не стоит переживать – ты всегда будешь в составе оперативной комиссии, и, если ты с чем-то не знаком, или что-то не знаешь, тебе обязательно помогут.
– Я понял, ничего сложного. А на счет выездов не переживайте, я хорошо знаком со всеми служебными нормативами, навряд ли возникнут проблемы.
Он одобрительно кивнул головой, а затем отвлекся, зашарив правой рукой во внутреннем кармане пиджака. Я повернул голову вправо. Моя позиция была самой удаленной, я сидел у края стола. На другом его конце сидела Ксюша. Она была достаточно далеко, метрах в семи от меня, и я не мог слышать, о чем она разговаривает с собеседником.
Те двое, что вошли вместе с нами, практически одновременно встали из-за стола и вышли из кабинета. Я снова обратил взгляд на Громова. Он что-то читал с экрана своего телефона. Спустя мгновение я услышал его голос. – Прости, что задерживаю, получил неотложное сообщение. – Он запустил руку в карман своих брюк и через секунду он протянул мне белую карточку.
– Вот твой пропуск. Сейчас поднимись на второй этаж, желтая дверь справа. Там тебя сфотографируют, снимут образец подписи, выдадут несколько документов, – он посмотрел на часы, – Так… Сейчас уже полдень, у меня нет времени, и скоро обед, поэтому сегодня ты больше не работаешь. – Я услышал хлопок двери – Ксюша тоже покинула кабинет. – Приходи завтра, к восьми, на четвертый этаж, наш отдел слева. Найдешь там кого-нибудь, покажешь документы, тебя проведут на твое рабочее место, а дальше разберемся. – Громов встал из-за стола, – Вопросы есть? – Я поднялся следом за ним. – Нет, мне все понятно! Я могу идти?
– Да.
– Спасибо, до завтра!
В ответ он кивнул головой. Я развернулся и через пять шагов оказался у двери. Еще через десять секунд я поднимался по лестнице на второй этаж.
***
Мою физиономию запечатлели в профиль и анфас. Через пять минут я получил фотографию, которую тут же переклеил в специально отведенное место на пропуске. Я сдал все необходимые документы, сделал пару росписей на нужных бумагах и тут же получил удостоверение сотрудника центра федеральной судебной экспертизы. Девушка, которая помогала мне со всеми этими процедурами, много улыбалась и мало разговаривала. В помещении было прохладно, в воздухе чувствовался запах вишневого варенья. Когда все было кончено, я попрощался и покинул кабинет.
Находясь в холле на первом этаже, я позвонил Ксюше. Она взяла трубку на пятый гудок.
– Алло?
– Я отвлекаю?
– Нет, я спускаюсь на лифте.
– Лифте? В этом здании есть лифт?
– Да, в другой его части, в архиве.
– Ты уже закончила?
– Закончила. Через минуту выйду на улицу.
– Все нормально?
– Да, да, конечно! – По голосу я понял, что она улыбнулась.
– Где мне тебя встретить? У выхода?
– Ты долго будешь искать дверь архива, она в глубине двора! Лучше подожди меня у ворот, я сейчас подойду.
– Ну хорошо, жду.
На улице стояла теплая весенняя погода. Лучи солнца согревали, легкий ветерок трепал мою скромную шевелюру. Я шел по тротуару, озирался по сторонам и дышал полной грудью. Я повернул за угол и в тридцати метрах увидел большие синие ворота. Ксюша стояла у входа на КПП.
Ууу-иии! – радостно протянула Ксюша, сходу запрыгнув на меня. Она обхватила ногами мое тело, а ее руки сплелись вокруг моей шеи. Она запрыгнула на меня, как только я подошел, и висела на мне до тех пор, пока мы не оказались у парадной двери. Наверно, с таким приятным грузом я мог идти еще с сотню километров, до тех пор, пока мои силы не иссякнут, и я не потеряю сознание. Но надо было пройти через проходную, и уж точно не с девушкой на руках.
– Успокойся! Ну хватит, хватит, давай обратно на землю.
– Ну чего? Я просто радуюсь! Ты что, не рад? – Ксюша спрыгнула.
– Я практически счастлив.
– Ну так что же ты такой угрюмый? Можешь запрыгнуть на меня, я разрешаю!
Мы зашли на КПП, показали пропуски, и нас выпустили в город.
– Ага, я тебя на две части сломаю.
– Не сломаешь, я крепкая!
– Я выше тебя на две головы и вешу в полтора раза больше. Точно сломаю!
– А я говорю – не сломаешь! – Она показала язык. Я развел руками:
– В момент, когда в моей жизни настанет опасный и решающий момент, когда мне нужно будет принять важное и экстренное решение, я обязательно запрыгну на тебя! Но не сейчас.
– Ой, ой, ой! – Дразнилась она. Мы перебежали проезжую часть, и попали на тротуар. – Рассказывай давай, что там у тебя, что за работа?
– Как и планировалось – младший эксперт. Только вот отдел какой-то необычный, узкая специализация. Я еще сам конкретно не понял, но это точно не общий отдел. А ты куда попала?
– Архив. Центральный архив.
– Что-то не очень похоже на работу бухгалтера! Ты же не на это рассчитывала?
– Неправда, я и в архиве не против поработать. Начальница сказала, что многому учиться не придется, тем более, что многие офисные и служебные программы не особо отличаются. А так, если вообще, то не принципиально где, в архиве или в бухгалтерии – бумажки везде одни!
– Главное, чтобы ты была довольна! – Я обнял ее плечи. Мы спускались в метро. – Что тебе говорила та женщина? Та, что была за столом?
– Ничего особенного, она рассказала про работу, пару мелочей уточнила, а что?
– Интересно. У меня было нечто похожее.
– Ты уже видел свое рабочее место?
– Нет. Завтра, все завтра.
– А я видела! Это что-то неописуемое! Три этажа, сотни стеллажей, и все под потолок! А потолок там высокий, ну очень высокий, – она вытянула вверх руку, – Метров шесть, не меньше!
– Тогда у меня плохие новости. С твоим ростом только с нижних полок бумаги собирать. – Ксюша была не высокая, я могу немного ошибиться, но, вроде, метр и шестьдесят пять сантиметров.
– Ха-ха, как остроумно! Вообще-то там есть специальная лесенка, и не одна! Они на колесиках, их легко передвигать, и достают они почти до потолка.
– В университетской библиотеке я видел похожую. Когда работники по ней взбирались, она ужасно скрипела! Она издавала столько громких и в то же время противных звуков, что о спокойном чтении можно было забыть! Потом шкафы поменяли на более универсальные, и лестницу больше не использовали. Но если такие лестницы есть в архиве, то тебе, я думаю, можно не переживать! С ее помощью твои крохотные ручки дотянутся всюду.
На станции было много народу. Это была центральная ветка с переходом на две второстепенные и поезда приходили каждую минуту. Чтобы не затеряться в толпе и оказаться подальше от толкучки и суеты, мы зашли за большую декоративно отделанную камнем колонну.
– Как ты сюда будешь ездить? Другой конец города же.
– Как? – отвечал я, – Буду ездить сюда с великим терпением, не иначе! От меня ходит прямой автобус, без пересадок.
– На метро быстрее.
– От моего дома до метро еще нужно дойти, а это без малого два километра! И на счет быстрее тоже не факт. Поезда ездят не так часто, особенно из моего района. К тому же пересадки с второстепенной на главную очень утомляют. А вой поезда во время езды? Ты знаешь, как я не люблю этот вой – уши закладывает! А запах? Что ты скажешь по поводу смешанного запаха резины и креозота? Он ужасен и очень приторен! Один час в этом метро проведешь, и этот запах станет твоим личным парфюмом! Нет, только не метро, только не запах резины!
– Я скажу, что ты слишком придирчив. А запах… – она принюхалась, – Мне даже чем-то нравится этот запах, он как будто всех объединяет… Он дает особую атмосферу, не сравнимую ни с чем!
– Да, не сравнимую ни с чем, – вторил я.
Здоровый мужчина с взъерошенными волосами постоянно наступал мне на левую стопу, а я постоянно улыбался ему, делая вид, что в его случайных, – надеюсь, что случайных, – действиях нет ничего страшного. А так, кто его знает, может, он редкий маньяк, который любит наступать на ноги? Сейчас много странных людей! Кто-то дергает свои гениталии в общественных местах, некоторые здоровые мужики отращивают длинные волосы и косят под Мону Лизу, некоторые каждый вечер смотрят выпуск новостей по государственным каналам, кто-то берет кредиты! Много всего странного в этом мире…
Мы проехали три станции, и я вышел, чтобы проводить Ксюшу. Она настаивала, чтобы я ехал дальше, уверяла, что дойдет одна, но я не мог и не хотел отпускать ее одну.
На улице стало ветренее, густые темно-голубые облака спешно затягивали небо. По влажному порывистому ветру стало ясно – скоро грянет дождь.
– У меня даже зонта с собой нет! – С ноткой горечи сказала Ксюша.
– Успеем дойти, не больше сотни метров осталось!
– До меня-то успеем, а ты!?
– А что я?
– Ты промокнешь!
– Не в первый раз, бывает.
– Давай я забегу домой, дам свой зонт!
– А вдруг завтра утром тоже дождь? Как ты пойдешь на работу? Нет, я не оставлю тебя без зонта! Тем более, ты же знаешь, я не люблю зонты. Мокнуть под дождем – в этом есть своя романтика! Когда с неба дождь падает прямо на лицо, я получаю от этого неописуемое удовольствие. Серьезно, это же очень классно, впитывать кожей небесную росу! – Я говорил неправду, и она об этом знала.
– Мы оба знаем, что ты ненавидишь дождь! Прекрати паясничать, это не смешно. Как и не смешно то, что ты промокнешь! – Как будто в подтверждение ее слов на мою голову упало несколько капель. – Он уже начинается, чувствуешь?
– Нет, не чувствую, тебе кажется. – Мы зашли под козырек подъезда. – Покапает маленько и пройдет! Забудь. – Ладонь правой руки коснулась ее шеи, я почувствовал ее тепло.
– Обратно ты поедешь на метро?
– Да, на метро.
– От него же далеко идти до твоего дома?
Дождь усиливался, его шум нарастал. – Я возьму такси, они постоянно у метро трутся. Сегодня хороший день, я могу позволить себе такси! – Подавшись вперед, я наклонил голову, и моя левая щека коснулась ее волос. Я крепко обнял ее, так крепко, что она чуть запищала.
– Ты сломать меня хочешь? – Это звучало не как упрек, а как легкая радость.
– Конечно! Кого же мне еще ломать? Только тебя, больше некого.
Ее тонкие губы выражали приятную, легкую улыбку. – А, ну, то есть, больше вариантов нет, да? А так ты не прочь еще кого-нибудь обнимать?
– Не придирайся к словам, ты знаешь, я всегда так говорю.
– Ой, ой, ой! Знаю я, знаю…
– Ну все, мне пора, а то скоро дождь совсем рассвирепеет, и мне домой придется на байдарке плыть! – Я последний раз вдохнул запах ее волос, наши губы соприкоснулись, и через мгновение я спустился по ступенькам на тротуар. Наши взгляды не расставались до тех пор, пока она не скрылась за дверьми подъезда.
Теперь я остался один. Несмотря на дождь, я шел неспешно. Без сомнения, можно сказать, что настроение у меня было отличное. Я получил желаемую работу, о которой мечтал с детства, и только что проводил домой девушку, с которой мечтал прожить до конца жизни! Безусловно, других поводов для хорошего настроения и быть не может.
В метро я вальяжно покачивался, держась за перила. До своей станции я ехал минут сорок. Поднявшись наверх, я констатировал приятный факт – дождик прекратился. Лишь темно-синее небо и прохладный влажный воздух свидетельствовали о его минувшем буйстве. Спешить было некуда, домой я не торопился, а значит, под такое хорошее настроение можно и прогуляться.
Хорошо помню вымокший тротуар и огромные лужи на стыках дворовых дорог! Мои летние ботинки быстро промокли, и в ногах я ощущал неприятное хлюпанье воды. Я думаю, вы понимаете, о чем я говорю? Каждому это знакомо. Идешь, наслаждаешься жизнью, а в такт твоим шагам – хлюп, хлюп, хлюп.
Ситуация обострилась, когда после сильного раската грома снова хлынул дождь. Весной погода особенно нестабильна, но не стоит ее в этом винить – такова природа. Я тут же прибавил шагу, почти побежал. Вы знаете, что во время сильного дождя лучше всего бежать трусцой? А я вот знаю! Так меньше всего промокаешь, и в то же время быстро перемещаешься. Так вот, к чему я веду – я ускорился, ведь до дома оставалось без малого пятьсот метров.
Внезапно я услышал всплеск воды. Сзади, на расстоянии в десять метров. Сильный звук всплеска воды. Как будто кто-то наступил в лужу, глубокую лужу, в самый центр, и провалился туда по щиколотку. Я обернулся и увидел человека. Он был среднего роста, в старой серой одежде и с капюшоном на голове. Из-за капюшона я не мог разглядеть его лица. Этот человек стоял на месте и отряхивал свою ногу. Я не придал этому большого значения и продолжил свой путь. Но не успел я пройти и десяти метров, как левым ухом услышал шаги – за мной кто-то шел. В такие моменты я всегда настораживаюсь: людей на улице нет, район, в котором я жил, не считается благополучным, а значит, можно легко получить по башке! Я повернул голову на сорок градусов вправо, боковое зрение обозначило идущего сзади человека. Он был на достаточном расстоянии, чтобы я мог не переживать за свою безопасность.
Он продолжал преследование. Это было как минимум подозрительно, так как он держал меня на определенном расстоянии, и как только я прибавлял шаг, он тут же меня нагонял. Я свернул за угол, перед взором предстал мой дом. Пару секунд я не слышал шагов преследователя, но не успел я облегченно выдохнуть, как он вновь обнаружил свое присутствие. Я снова засек его боковым зрением. Расстояние – примерно семь метров. Его голова была направлена вниз, да так, что из-под тени капюшона выделялся только нос.
До входа в подъезд оставалось тридцать шагов. Подходить к дому, когда сзади тебя идет такой подозрительный тип, очень непредусмотрительно. Но в то же время я не хотел выдавать своей трусости. Я не трус, здесь дело не в этом! Я просто боялся попасть в неловкую ситуацию. А вдруг этот человек идет за мной не намеренно? Вдруг он тоже спешит в этот дом, и именно в мой подъезд? Если я остановлюсь и начну на него грозно пялится, демонстрируя сжатые кулаки, а преследователь на самом деле окажется обычным библиотекарем, идущим со смены домой, то мне станет очень, очень неловко.
Ситуацию разрешила погода. Дождик резко усилился и обратился в сильнейший град. В моей голове тут же мелькнула мысль: «Надо рвануть во весь опор, град – отличный повод убежать!». Так я и поступил. Мои шустрые ноги унесли меня быстрее ветра. Ключ от домофона был в руках. Сходу заскочив на ступеньки, я открыл домофон, распахнул дверь и нырнул внутрь. В тот момент я мельком увидел его лицо. Я обернулся, когда закрывал дверь, и тот человек… Он смотрел на меня, он смотрел на меня и приближался. Его бледный оттенок лица навсегда останется в моей памяти. И еще эти худые, тонкие формы лица. Острый подбородок, маленькие, собранные комочком губы, впалые щеки…
Дверь закрылась, и я замер. Что-то внутри меня подсказало, что тот человек шел именно за мной. У меня не было никаких поводов так думать, но в тот момент я это почувствовал. Задержав дыхание, я навострил уши. Прошло три секунды, и до меня донесся звук шагов – он топтался у двери. Я слышал его дыхание, он тяжело дышал, очевидно, ему было трудно идти в одном темпе со мной. Я медленно и бесшумно сделал три шага от двери. В моей левой руке был длинный ключ от квартиры, он мог послужить неплохим оружием самообороны. Я стоял и молчал, ожидая развития событий.
Звуковой контакт пропал, теперь я слышал только дождь. Пролетело около пятнадцати секунд, когда замок домофона разомкнулся и дверь отворилась. В коридор вошла бабушка со второго этажа. Она уставилась на меня, я на нее.
– Привет. Ты чего тут встал?
– Здравствуйте, я как раз выходить собирался!
– Ну выходи, выходи, только дай мне пройти.
Прижавшись к стене, я дал возможность широкой бабушке пройти на лестницу и подняться на первый этаж. После я сделал три смелых шага, отворил дверь подъезда и вышел на улицу. Кошка бежала по тротуару, по дороге слева проехал фургон, град превратился в грибной дождь.
Я почувствовал, как по телу пробежала волна расслабления. Ни единой человеческой души рядом не было, лишь пустая улица, пасмурная погода и каменные джунгли пригорода.